Текст книги "Вендетта (ЛП)"
Автор книги: Сиенна Лэйн
Соавторы: Отэм Карр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
– Сука, ― шипит он и небрежно куда-то тащит.
– Похоже, принцесса Мур наконец-то вышла поиграть, ― говорит другой.
Черт.
Я хныкаю, шепча имя Девона, когда он разрывает на мне майку.
Глава 8
ДЕВОН
От сна без сновидений меня будят теплые лучи солнца. Я резко, даже чересчур поспешно, сажусь, и голову пронзает боль. Откинувшись на спинку кровати, я подношу руки к вискам и массажирую их круговыми движениями, но это все равно не помогает. У меня худшее похмелье из всех, которые когда-либо были. Чертов Джек.
Открываю глаза, но яркий свет только ухудшает головную боль, и я снова крепко зажмуриваюсь. Язык словно превратился в наждачную бумагу, и я ужасно хочу пить. Только через несколько минут я опять разлепляю глаза, пытаясь сосредоточиться на каком-нибудь предмете.
Вот тогда я понимаю, что нахожусь в комнате Лейтон. В ее постели.
«Дерьмо.»
Что, черт возьми, произошло вчера вечером? Я пытаюсь воспроизвести события: Лейтон, «Барокко», Сорайя. От последнего воспоминания съеживаюсь. Чертовски напрасная трата времени.
А после... ничего. Я никогда не допускал ничего подобного. Конечно, я и раньше напивался, но ни разу – до потери памяти.
«Всегда оставайся в трезвом уме», – как-то сказал мне дядя, и я всегда слушался его совета.
До прошлой ночи.
Я медленно встаю с кровати под аккомпанемент барабанов в голове, бьющих по мозгам все громче. Я полностью одет, и от меня несет алкоголем вперемешку с духами. Меня тошнит, и я уже собираюсь бежать в ванную, когда в голове будто что-то щелкает. Лейтон нигде не видно.
Я направляюсь в ванную, прислушиваясь к звукам, в надежде, что она принимает душ или хоть что-нибудь делает, но когда захожу вовнутрь, вижу, что ее нет.
Выйдя, я осматриваю комнату, разыскивая любые подсказки относительно того, что произошло. Нахожу глазами ее обувь на полу рядом с кроватью. Все как обычно.
Но ее здесь нет.
«Идиот», – хочу заорать, но знаю, что это привлечет внимание. Поэтому ругаю себя мысленно.
Блять, так и знал, что это случится. Из-за этой девушки я становлюсь жалким подобием человека. Так было всегда. Слабым. Вызывающим жалость.
По крайней мере, я могу наконец быть с собой честным.
«Да, Девон, ты избегал ее так долго, как только мог, по определенной причине.»
И, говоря начистоту, я даже не волнуюсь, что она сбежала. Я бы очень удивился, если бы она не воспользовалась шансом, который я по глупости ей дал. Нет, мой бессмысленный, безотчетный страх основан не на том, что она сделала, а что кто-то ее поймал. Эта мысль тревожит меня. Я никогда не волновался о ней так, как сейчас. Ведь именно по моей вине она здесь оказалась.
Черт.
Уверен, я бы услышал хоть что-нибудь, если бы она до сих пор была здесь или попала бы кому-нибудь в руки. Я почти не сомневаюсь, что она кричала бы.
Подойдя к двери, я не удивляюсь, когда спокойно ее открываю. Мне остается лишь покачать головой на свою глупость.
«Идиот.»
Выйдя из комнаты, я запираю дверь и направляюсь вниз, в комнату для гостей, по пути составляя план действий.
Я воняю духами и алкоголем, но времени в обрез, чтобы принять душ прямо сейчас. Понимаю, что подошел к ее кровати с подобным запахом, и мне приходится отмахнуться от появившегося чувства вины. Так будет лучше.
Стоит ли рассказать обо всем Фрэнку? Держу пари, у Стиви будет замечательная возможность повеселиться, «я-же-вам-говорил». Но я должен хоть что-то сообщить. Наверное, следует рассказать все как есть? Тогда я могу найти ее, и... и что? Убить? Да, потому что она – моя слабость. И у меня есть обязательства по отношению к моей семье. И я наконец буду свободен от этого жалкого... чувства.
Я смеюсь над собой. Да, жалкого.
Проходя мимо зеркала, я ловлю в нем свое отражение. И меня ослепляет вспышка воспоминания о том, как она ударила меня по лицу. Ну, вот и ответ на вопрос, что она думала обо мне, когда я подошел вчера вечером к ее кровати.
Надев первую попавшуюся рубашку и джинсы, я спускаюсь вниз, чтобы разыскать дядю. Нет, я не могу скрывать от него побег. Мне просто нужно подобрать сопли и показать всем, что я потерпел неудачу.
Спускаясь по лестнице, я слышу голоса, и по позвоночнику проскакивает дрожь страха. Не знаю, что там происходит, но мне это уже не нравится. Вижу человек пять, которые подслушивают, пытаясь казаться незаметными. При моем приближении они отступают. Это абсолютно смешно. Я стучу в дверь, и один из них, по-моему, Джейк, открывает ее передо мной.
Когда я вхожу, Стиви оборачивается, посылая мне ухмылку. Я смотрю на воспаленную красную царапину во всю его щеку.
– Он здесь.
– Что происходит? – спрашиваю я.
– Девчонка вчера вечером сбежала, – отвечает Стиви, и я улавливаю намек в его словах. Но никак на него не реагирую.
– Как она могла сбежать? – говорю я, хотя про себя облегченно выдыхаю. – Разве никто не дежурил?
Фрэнк впивается в меня взглядом:
– То есть, она попыталась сбежать.
Я подхожу к ним ближе, прилагая все усилия, чтобы не выдать себя. Она не сбежала. Сказать, что меня окатило холодом, ничего не сказать. Кто-то ее схватил. И все потому, что я был небрежен.
Стою перед столом дяди, и вдруг мое внимание привлекает хныканье в углу комнаты. Фрэнк и Стиви пристально смотрят на меня сверлящими взглядами, пытаясь уловить мою реакцию. Я не оборачиваюсь, хотя безумно хочется. Я должен видеть, к чему привела моя ошибка. Но прямо сейчас более важно устранить ее последствия. Обернувшись, я дам им то, чего они хотят.
– Там был Стиви, – наконец говорит дядя.
Я чувствую гордость за Лейтон, потому что царапина на его щеке приобретает совершенно новое значение.
– Да, я там был, – произносит Стиви, глядя через мое плечо.
«Не оборачивайся.»
– Ты был небрежен, Девон. Она украла ключ у Хэйли, – добавляет Фрэнк.
И тут я не могу не обернуться, потому что мы-то знаем, что это не правда.
Я вижу Лейтон, сидящую в углу, со связанными скотчем руками. Ее ступни сплошь в порезах, футболка порвана до пупка, открывая лифчик. Нижняя губа окровавлена и разбита, а волосы в полнейшем беспорядке.
Я расслабляю сжатые кулаки – полная противоположность того, что я действительно хочу сделать, и надеваю на лицо маску безразличия, стараясь игнорировать ее умоляющий взгляд. Она морщится, когда видит, что я становлюсь отстраненным, и сейчас больше всего на свете я желаю подойти к ней и сказать, что это все игра. Вместо этого я поворачиваюсь к Стиви и Фрэнку, по-прежнему бесстрастный.
– Марки немного погорячился, – говорит Стиви, беспечно пожимая плечами.
Идиот. Когда, так или иначе, все это закончится, я лично удостоверюсь, что он умрет худшей из возможных смертей.
Я одобрительно киваю:
– Хорошо, это должно ее научить.
– Она становится проблемой, Девон, – говорит Фрэнк.
– Я прослежу, чтобы подобного больше не повторилось.
– Нет, я хочу, чтобы она исчезла. Один из моих парней этим займется.
Я ошеломлен.
– Если ее тело где-то всплывет, то это будет красным тряпкой для Кита, – говорю я как можно более спокойно. – Мы зашли так далеко, и теперь вы хотите все испортить?
Он складывает руки на груди, поднимая брови. Пожалуй, я впервые бросаю ему вызов.
– Не волнуйся; он позаботится, чтобы о ее смерти никто не узнал. Пока.
– Ты сделаешь это? – встревает Стиви. – Ведешь себя как размазня, потому что она – горячая штучка? Хотя после вчерашнего не могу сказать, что я тебя виню. – Я распахиваю глаза от пронзающей меня ужасающей мысли. Неужели Марки настолько снесло крышу? Стиви с ней что-то сделал? – Она боролась как дикое животное, настоящая злючка. Должно быть, видеть ее у своих ног, такую покладистую и покорную – огромное удовольствие, – добавляет он, облизывая губы.
Если я не покину комнату прямо сейчас, то просто убью его на месте.
– Стиви, я уверен, что ты готов умереть, лишь бы кому-нибудь пустить кровь, – говорю вежливо. – Но, в отличие от тебя, я не собираюсь заходить так далеко. – Его глаза сужаются, но мне все равно. – Я привел ее сюда, значит, она под моей ответственностью. Поэтому я разберусь с ней сам, – я поворачиваюсь к дяде. – Договорились?
Его глаза на миг вспыхивают с каким-то непонятным выражением, но он сразу возвращается к своему обычному безразличию.
– Я думаю, ты должен доказать мне свою преданность.
– Докажу. Теперь нам надо довести начатое до конца, иначе все будет без толку. Если один из них будет жить, включая ее, – говорю я, показывая большим пальцем через плечо, – все пойдет псу под хвост.
– Ты прав, – говорит Фрэнк, глядя на Стиви, а потом переводит взгляд на меня. – Мы должны оставаться хладнокровными.
– Спасибо, сэр.
Я поворачиваюсь и иду к Лейтон, чтобы вывести ее из комнаты, но меня останавливают слова Фрэнка.
– Кто она? – спрашивает он тоном, не оставляющим места сомнению, что он желает получить ответ. Он хочет удостовериться, что я помню, кто я.
Продолжаю идти, глядя на нее, как я надеюсь, с отвращением. Она отстраняется как можно дальше, и я ее в этом не виню.
– Она – Мур, – подыгрываю я ему.
– И что ты должен помнить?
Я склоняюсь над Лейтон, обхватывая ее лицо руками. Я напоминаю себе, что сейчас не время, чтобы оценивать размер ущерба. Лейтон пытается отвести взгляд, но я следую за ее глазами, не давая ей выбора, кроме как смотреть прямо на меня, и когда она наконец мне подчиняется, это разбивает мне сердце. Я не хочу говорить ей эти слова.
– Они убили всю мою семью, – почти с отчаянием говорю я, следя за ее реакцией.
«Пожалуйста, пойми меня.»
На ее лице я вижу недоверие, и она начинает качать головой. Удерживаю ее на месте, боясь следующих слов, которые должен произнести.
– И они заплатят за это.
Она зажмуривается, по ее щеке скатывается слеза.
– Хорошо, – слышу я голос Стиви сзади.
Я хватаю ее за плечо, прилагая немного больше силы, чем надо. Она вскрикивает от боли, и этот звук разрывает мне сердце. Я двигаю Лейтон на выход и распахиваю дверь, мужчины, стоящие перед ней, притворяются, что не подслушивали. Они наблюдают за мной с одобрением, поскольку я почти тяну ее по полу к лестнице.
Зайдя за угол и оставив их голоса позади, я останавливаюсь и беру ее на руки. Пока несу ее на третий этаж, она застывает, по-видимому, оставив надежду на борьбу. Я молчу, потому что мне нечего сказать. Я уже все сказал, а она не глупа.
Она знает правила, которым подчиняется наш мир, и почему наши отношения были ошибкой с самого начала. А также, что не должна была ни на что надеяться, когда оказалась у меня в руках, потому что мы – враги. А мы не можем позволить себе щадить своих врагов. Она знает все это.
Я несу ее прямиком в ванную и усаживаю на тумбу. Она прислоняется к прохладным плиткам, в то время как я открываю воду в душе и жду, пока температура станет комфортной. Затем возвращаюсь и беру ее связанные руки, чтобы при помощи моего карманного ножа разрезать скотч. Под ним показываются воспаленные следы вокруг ее запястий. Я потираю их большими пальцами, меня все больше переполняет гнев. Беру мочалку и подставляю под воду, затем подношу ее к Лейтон, чтобы протереть ее лицо. Она даже не вздрагивает, когда я вытираю кровь вокруг ее рта. Закончив, я наклоняюсь и целую ее разбитую губу.
– Мне так чертовски жаль, что это произошло, – бормочу в ее губы ломающимся голосом. Уверен, она знает, что я имею в виду не только порезы и ушибы на ее лице. Я приношу извинения за намного более глубокие раны.
Она не отвечает, глядя сквозь меня рассеянным взглядом. Не хотел бы я смотреть на себя так же, если бы был ею.
Я снова беру влажную мочалку и прикасаюсь к миниатюрным стопам Лейтон, чтобы промыть порезы. Почему она не надела проклятую обувь?
Включив душ, удостоверяюсь, что вода хорошей температуры.
– Я оставлю тебя одну, – говорю я.
Она просто качает головой, изумленно на меня глядя.
***
Такое чувство, что она засела в душе навсегда. Меня посещает мысль, что она может попытаться как-то себе навредить, но на самом деле я в это не верю. Подобное поведение не в ее стиле.
Наконец дверь открывается, и выходит обнаженная Лейтон, даже не глядя в мою сторону. Я пытаюсь не глазеть, потому что это действительно не правильно и в этом нет ничего сексуального. Она идет прямо к кровати и, забравшись на нее, просто сидит.
Я встаю и направляюсь в ее сторону. Вынимаю из комода рубашку с трусиками, и отдаю ей. Она, не сопротивляясь, ждет, пока я натягиваю рубашку ей через голову, скрывая тело от моих голодных глаз. Пропустив сквозь пальцы ее влажные волосы, наслаждаюсь шелковистым ощущением. Она берет нижнее белье и надевает на себя, затем опускается на кровать, подложив руку под голову.
Я следую ее примеру и укладываюсь напротив, сталкиваясь с нею. Она подносит свободную руку к моему лицу и, немного колеблясь, слегка прикасается к моей щеке. Я закрываю глаза и тянусь за ней, чувствуя себя лицемером, потому что знаю: она пытается меня успокоить из-за того, что я сказал ранее.
– Мне жаль, что ты не кто-то другой, – шепчет она, и по интонации в голосе я понимаю, что она борется со слезами.
Открываю глаза и целую ее запястье, находящееся возле моего рта. Вытираю большим пальцем единственную слезинку, прочертившую путь по ее щеке.
– Мне тоже, – говорю я.
И я никогда не вкладывал в свои слова больше смысла.
ЛЕЙТОН
Я просыпаюсь на закате, если судить по слабому сумеречному свету, пробивающемся сквозь единственное окно в комнате.
Когда на меня накатывает действительность, я все еще чувствую легкое оцепенение. Закрыв в этой комнате, Девон усыпил мою бдительность ложным чувством безопасности. Рядом с ним я должна была чувствовать опасность, но я не боялась. Я понимаю, что выйду отсюда живой только если Девон будет обо мне заботиться.
Не знаю, почему я так решила. Он действительно не сделал ничего, чтобы заставить меня так думать. Но где-то в глубине души я надеюсь, что вечером он придет удостовериться, что со мной все хорошо.
Будучи во власти тех отвратительных мужчин, насмехающихся надо мной и глядящих свысока, я поняла, насколько глупо поступила. Дело не в том, какое положение занимает Девон в этом доме, и не в том, кто принимает окончательное решение.
Его дядя холодный и бесчувственный человек. Понятия не имею, как Девон рос рядом с ним. Они абсолютно не похожи.
Дыхание становится прерывистым от воспоминания о том мгновенье, когда я думала, что Стиви собрался меня изнасиловать.
Моя семья убила родных Девона? Я разглядывала этого парня, надеясь, что это не правда, но понимала, что все возможно. Все так запутанно. Как он может даже смотреть на меня, когда должен презирать? Он сносил мое дерьмо все это время, хотя, зная, что натворила моя семья, мог относиться ко мне по-другому.
Увидев, как он появился в офисе его дяди, я чуть не закричала от облегчения. Но Девон, которого я там видела, казалось, был мне незнаком. Он не был таким даже в первое время, когда принес меня сюда. И я точно не хочу видеть того Девона снова. Он был холоден, отстранен и бесчувствен. Человек, который мог бы убить, глядя прямо в глаза жертве, без капли раскаяния. Это напугало меня до дрожи.
Я кладу голову на его теплую грудь, наконец перестав дрожать. Перед тем, как заснуть, мы не сказали друг другу много слов, но я ценю то, что он меня обнимает, заставляя чувствовать себя в безопасности. Даже если это лишь иллюзия. Похоже, я собираюсь заплатить за грехи своей семьи собственной жизнью.
Наверное, для этого я и появилась на свет. Моя жизнь всегда была посвящена семье, ее амбициям и соблюдению правил. Хотя лично я никого не убила, но все равно ответственна за грехи семьи, и теперь столкнулась с последствиями.
Мой статус, богатство и материальные блага всю жизнь вызывали зависть у окружающих. Видели бы они меня теперь.
Я сдерживаю рыдания, думая, что никакие деньги в мире не спасут меня из этой ситуации.
– Эй, – произносит Девон, прижимая меня сильнее.
– Мне очень жаль, – говорю я ему, не зная, какими словами выразить то, что чувствую.
Из его горла вырывается какой-то звук, но он не отвечает. Действительно, что он может сказать? Подобное нельзя простить, нельзя сказать что этого просто не было. И не важно, что я по этому поводу думаю, потому что это все равно ничего не меняет.
Девон поглаживает меня по спине, успокаивая как только может. Он хорошо скрывается за своей маской, но я знаю, что под ней – хороший человек. Он не должен был лишиться семьи.
«Неужели моя смерть действительно принесет мир его душе?»
Это – последняя вещь, о которой я думаю перед тем, как заснуть снова.
***
– Доброе утро, – говорю я, увидев, что Девон уже не спит, а наблюдает за мной, облокотившись на кровать.
– Хорошо себя чувствуешь? – спрашивает он низким ото сна голосом.
Я киваю, потому что мы оба знаем, что я не в порядке, но на самом деле это не имеет значения.
– Какие планы на сегодня? – мой голос немного дрожит.
Он запускает пальцы в волосы.
– У меня есть кое-какие дела, но я попытаюсь справиться со всем побыстрее.
– Хорошо. – Я рада, что он не собирается бросить меня на весь день одну.
– Хочешь поговорить о том, что произошло? – спрашивает он, изучая выражение моего лица.
Я отвожу глаза, разглядывая свои руки.
– Тут не о чем говорить.
– Расскажи мне, что произошло.
– Я сбежала. Они меня поймали, – я пожимаю плечами, показывая, что ничего тут грандиозного нет.
– Тебе причинили боль?
Я резко поднимаю голову:
– Ты имеешь в виду, что они...
– Трогали тебя, – прерывает он мягко, срывающимся голосом. Затем тяжело сглатывает, ожидая моего ответа.
– Нет, то есть, Стиви сжал мою… – я нервно показываю на грудь. Он кивает, понимая. – Но больше ничего. Я думаю, что он хотел... а другой меня держал.
– Чертовы придурки, – рычит Девон, сжимая кулаки.
– Я боролась, поэтому они применили силу. Но на шум вышел твой дядя, и они отступили. Я испугалась, Девон. Я очень испугалась их взглядов, – признаюсь, закрывая глаза.
– Почему ты не сказала им, что это я оставил дверь открытой, – требует более уверенным голосом. – Почему, Лейтон? – повторяет он, когда я не отвечаю.
– А ты как думаешь? – выплевываю в ответ, ненавидя его за этот вопрос.
Он мягко кладет руку на мое ушибленное плечо, осторожно, чтобы не причинить боль.
– Скажи мне. Я хочу, мне просто необходимо знать, почему ты защищала меня после всего?
– Из-за этого, – я резко наклоняюсь вперед и захватываю его губы в поцелуе.
Он тут же отвечает, будто наказывая мой рот. Начинает посасывать мою нижнюю губу, а я залажу рукой под рубашку, чувствуя, как перекатываются тугие мышцы. Он издает стон, но в следующую секунду мягко отстраняется.
– Черт, – шепчет он, выглядя побежденным.
– Я знаю, что меня ждет впереди, – говорю я с сожалением, пытаясь справиться с дыханием. – Я знаю, что это ничего не меняет, но прямо сейчас мне все равно. Поцелуй меня, Девон.
Он медленно наклоняется и мягко меня целует. Прерывается, чтобы углубить поцелуй, и сплетает наш языки. Я издаю горловой звук, когда он мягко посасывает мою губу, аккуратно избегая пореза.
Внезапно распахивается дверь, и мы отскакиваем друг от друга, но не достаточно быстро.
– Девон, что, черт возьми, происходит? – говорит Хэйли с распахнутыми от изумления глазами.
Она выглядит потрясенной, но я замечаю вспышку гнева на ее лице, когда она смотрит меня.
– Хэйлз, – произносит он, принимая вертикальное положение.
Она разворачивается и уходит, хлопая дверью. Девон вскакивает с кровати, но, к моему удивлению, быстро целует меня в лоб перед тем как уйти. Я зажмуриваюсь от звука закрывающегося замка.
ДЕВОН
Я бегу за Хэйли, засовывая ключи в карман, и догоняю ее лишь снаружи. Она направляется к автомобилю.
– Хэйлз, подожди, – кричу я.
Она останавливается, сердито распрямляя плечи. Подбегаю и разворачиваю ее лицом к себе. Меня удивляет выражение ее лица. Я думал, что она будет... Не знаю. Печальной, опустошенной, убитой горем.
Но почему? Ведь именно она со мной порвала.
Но нет, она мертвенно бледна, и медленно закипает.
– Девон, о чем, черт возьми, ты думал? Вместо меня мог войти кто угодно. Кто угодно! – я поднимаю руки в успокаивающемся жесте. – Не надо делать вид, будто я буйнопомешанная. Ты, черт возьми, сошел с ума? Ты даже не закрыл чертову дверь. Тебе повезло, что это была только я. Похоже, ты совсем потерял голову от этой шлюхи.
– Не говори ерунды, – произношу я как можно более серьезно.
– Тогда, что это было? Если бы я вошла немного позже, то увидела бы что-то более компрометирующее? Ты хочешь сказать, что мне показалось?
Я мог. Я мог сказать ей, что это не то, о чем она подумала, и она поверит. Но я не хочу ей лгать. Я всегда был с ней честен. Поэтому своим молчанием я подтверждаю ее правоту.
– Я так и думала, – говорит она самодовольно, упирая руки в бедра. Вздыхает. – Ты никогда не был так небрежен.
– Знаю. – Рад, что она все понимает правильно. – В последнее время я все делаю неправильно.
Она ловит мой взгляд:
– Ты всегда можешь со мной поделиться. Мне жаль, что ты об этом забыл.
Тяжело сглатываю. Я прекратил говорить по душам с ней, моим лучшим другом, потому что есть вещи, о которых ей лучше не знать. Я не мог поведать ей, как мне стыдно из-за того, кто я такой и кем хочу быть. Причины, ставящие под сомнение все, что она обо мне знала. Хэйли бы просто не поняла.
И, если честно, я не хочу причинять ей боль. Как бы я не хотел это признавать, но она не из нашего мира. Хэйли тоже все понимает, и это одна из причин, почему она со мной рассталась. Она любила меня, но не хотела, чтобы я бросал ей правду в лицо.
Поэтому я игнорирую ее просительный взгляд и говорю:
– Что ты здесь делаешь?
Хэйли резко опускает плечи, признавая свое поражение. Сделав вдох, произносит:
– Отец сказал, что мне нужно тебя проведать, – она качает головой. – Но вижу, ты справляешься и без моей помощи.
– Хэйлз, – начинаю я, но она прерывает меня, поднимая руку к моему лицу.
– Нет, я не позволю тебе так просто выкрутиться. Не позволю все разрушить из-за этой… – я посылаю ей тяжелый предупреждающий взгляд. Знаю, что она на самом деле не думает о Лейтон, как о шлюхе. Хэйли не будет просто так говорить гадости о людях. – Из-за этой девушки, – заканчивает она.
– Я не...
– Тогда объясни, прошу тебя.
Смотрю на свои часы, хотя то, что я должен сделать, не горит.
– Подождешь? Мне надо кое-что сделать.
– Сейчас? – на ее лице написано недоумение.
– Это не займет много времени. Можешь подождать меня у Лейтон.
– То есть, теперь она тебя ждет?
– Поговорим позже, хорошо? – прошу я, подводя ее к дому.
Она кивает, хотя неохотно.
Я хочу войти, чтобы попрощаться с Лейтон, но не желаю давать Хэйли еще больше пищи для размышлений. Поэтому просто отдаю ей ключи от комнаты и говорю, чтобы она заперлась.
Потом иду к автомобилю, жестом показывая Марки следовать за мной. Он посылает мне насмешливый взгляд, но ничего не говорит, а просто идет следом.
– Куда, босс? – спрашивает он, когда мы подходим к машине.
– Надо кое-что отправить, – говорю я, как будто он собирается оспаривать мои слова.
Но он, вопреки моим ожиданиям, не возражает, а молча сидит на пассажирском сиденье, пока я еду к одному из наших складов около торгового центра.
Припарковавшись, выхожу. Следом появляется Марки и обходит машину кругом.
– Босс? – озирается он.
Я машу ему рукой, приказывая следовать за мной.
– Сначала мне надо забрать кое-какие бумаги.
Оставляя его недалеко от офиса, я вхожу и направляюсь к столу. Открыв ящик, вытаскиваю папку с бумагами, но ищу другое. На самом деле, мы не делаем никаких записей, просто обычно я так говорю.
Роясь в ящике, обращаюсь к нему:
– Так что насчет прошлой ночи?
– Да, ночка знатная выдалась, – отвечает Марки.
Я выхожу из офиса. Он стоит ко мне спиной и, опустив темноволосую голову, рассматривает автомобильные журналы, разбросанные повсюду.
– Что там произошло?
– Ничего особенного, босс. Мы просто хотели немного позабавиться. Как она боролась, скажу я вам. – В его голосе проскакивает возбуждение. Почти слышу ухмылку, когда он вспоминает тот момент. Но в моем воображение все выглядит совсем не радостно. Я знаю, что это не его вина, но потом он говорит: – К тому же она – это она, поэтому я и решил…
Логично, не правда ли? Она – Мур, мы держим ее в плену, она целиком и полностью зависит от нашего милосердия. И мы планируем устранить всех членов ее семьи. Поэтому он вполне логично предположил, что может с ней не нянчиться.
Я знаю это.
Но мне действительно все равно.
– Предположил что, Maрки?
Он оборачивается, удивленный сталью в моем голосе. Проследив за оружием в моей руке, он сглатывает.
Я мог бы толкнуть торжественную речь, патетично вещая о том, как я не хочу даже думать о мужских лапах, трогающих Лейтон, и поэтому он должен умереть. Разве он не имеет права взять ее, если я принес ее к нам? Хотя бы попробовать?
Я мог бы позволить ему объясниться, и он просто подтвердил бы то, что я и так знаю – он решил, что в этом нет ничего такого, или, возможно, он действовал по примеру Стиви.
Или я мог бы дать ему шанс сопротивляться, потому что это – благородно. Эта мысль почти заставляет меня смеяться: благородные преступники. Кто, черт возьми, еще заботится о чести?
Возможно это – мой шанс стать лучше. Я мог бы просто позволить ему уйти, потому что он имел право так думать.
Но я ничего из этого не делаю.
Я стреляю в его левую руку, ту, которую он, вероятно, лапал Лейтон, потом – в другую. Эти руки нанесли такой ужасный вред ее красивому лицу.
Он кричит, жалкий звук, который только еще больше меня распаляет. Я подхожу к нему ближе. Вижу его широко распахнутые глаза, когда засовываю ствол ему в рот, направляя его вверх.
И, наконец, делаю выстрел. Звук, раздающийся в пустом складе, не приносит мне ничего, кроме удовлетворения.
Я смотрю на забрызганную темно-красной кровью стену, пока звоню Солу.
– Я тут немного намусорил, – говорю я, когда он берет трубку.
ЛЕЙТОН
Я слышу звук открываемого замка, когда выхожу из ванной полностью одетая, и думаю, что это вернулся Девон. Но как только она открывается, в комнату влетает Хэйли, пронзая меня взглядом и принимая воинственную позу. Между нами повисает напряжение.
– Что за игру ты затеяла, Лейтон? – наконец говорит она после нескольких напряженных секунд.
Она пристально за мной наблюдает, скривив губы.
Хэйли кардинально поменяла ко мне отношение, и я понимаю, что наша дружба, совсем еще новая и хрупкая, больше никогда не вернется.
– Я не играю ни в какие игры, – отвечаю, скрещивая руки на груди.
– Я никогда не видела, чтобы Девон вел себя так безответственно, – говорит она больше себе, чем мне, и начинает вышагивать по комнате туда-сюда. – Обычно он тщательно контролирует свои действия и эмоции.
– Я не знаю, каких слов ты от меня ждешь, – говорю, пожимая плечами.
Разве ее касаются наши с Девоном отношения? Я знаю, что эта ситуация сама по себе неправильная, но тут уж ничего не поделаешь. Нет никакого смысла притворяться, будто ничего не происходит или что этому есть какое-то другое объяснение.
Тем более, что, в конечном счете, это все равно не будет иметь значения.
– Может быть, объяснения? – говорит она, не очень изящно падая в кресло рядом с моей кроватью.
– Слушай, Хэйли. Не понимаю, почему ты думаешь, что я должна тебе что-либо объяснять. Я думала, что мы были, ну, не друзьями, конечно, но, по крайней мере, относились друг к другу по-дружески. Теперь ясно, что ошибалась. Я знаю, ты здесь, потому что Девон снова попросил тебя поработать няней, так может мы просто молча посмотрим телевизор? Так что? – говорю довольно агрессивно.
Она немного смягчается:
– Мы с тобой друзья. Но в первую очередь я друг Девона, и волнуюсь о нем.
– Девон – та еще задница, – говорю я, включая телевизор.
– Да уж, и, поверь, у него много дерьма. По-моему, ты просто не понимаешь, в какое положение его ставишь, – она тяжело сглатывает перед тем, как продолжить. – Ты должна умереть, Лейтон. И это не он решил. Поэтому ты умрешь как с его участием, так и без. Это не справедливо, это ужасно, но, тем не менее, – проклятая правда. Как бы там ни было, у Девона только два пути, и при любом раскладе он окажется в еще большем дерьме, понимаешь? Он или решится рискнуть всем, чтобы спасти тебя, или окажется перед необходимостью тебя убить, и будет жить с этим всю свою оставшуюся жизнь. Как по-твоему, что из этого для него лучше? Лейтон, ты должна прекратить это прежде, чем все зайдет слишком далеко.
– Прошу прощения, именно я в конце-концов умру, и ты волнуешься, как Девон будет с этим жить? – говорю изумленно. – Знаешь, когда я с тобой познакомилась, то подумала, что ты слишком добрая для этого мира, и, похоже, ты наконец показываешь свою истинную сущность.
Она пожимает плечами:
– Ты же знаешь, что так и есть.
– Все дело в нем? Или в тебе говорит ревность? – спрашиваю я прямо, наблюдая за ее реакцией.
Она вообще никак не реагирует.
– Я забочусь о нем, потому что мы – лучшие друзья, – говорит она спокойно. – Люблю ли я его? Конечно. Но не так, как ты думаешь, в первую очередь потому что понимаю, он – не для меня, – признает она, откидывая голову назад, закрывает глаза и глубоко вздыхает. – Все очень не просто.
Да, похоже, у нее сейчас черная полоса.
– Куда он ушел?
– Ему надо кое о чем позаботиться, – говорит она поспешно, открывая глаза, чтобы посмотреть на меня. Затем хрустит позвонками. Ненавижу этот звук.
– Девону на шею бросается много красавиц. Ты, должно быть, притягиваешь его как магнитом, – бормочет она себе под нос.
Игнорирую ее высказывание, позволяя думать, что угодно, потому что она все равно ничего не знает. А я чертовски точно не буду перед ней раскрывать душу.
Я посылаю ей ослепительную искусственную улыбку и поворачиваюсь к телевизору.
– Так когда, говоришь, вы разошлись с Девоном? – спрашиваю небрежно. И поворачиваю голову как раз вовремя, чтобы поймать ее удивленный взгляд. Где-то с секунду я думаю, что между ними ничего не было.
– Четыре месяца назад, – признает она с большой неохотой.
Я напрягаю память и, нахмурившись, обдумываю эту информацию. Почему я никогда не видела их вместе? С другой стороны, я старалась не слишком часто с ним пересекаться, потому что избегала его так же, как, насколько я знаю, он избегал меня.
– Мы были лучшими друзьями навек, поэтому наше сближение было похоже на «Эй, а почему бы не попробовать?» Это казалось логичным, – смотрит она на меня и пожимает плечами. После вздыхает. – Он хотел, чтобы мы занимались всякими грязными вещами, но, Боже, знаю, все это кажется мелочным, однако, когда мы... – она посылает мне застенчивую улыбку, – когда мы занялись любовью...
Сглатываю ком в горле, чувствуя, что зря подняла этот вопрос. Я словно получила удар прямо в сердце, когда поняла, что он хотел так кого-то еще. И что он занимался с ней любовью.
