Текст книги "Вендетта (ЛП)"

Автор книги: Сиенна Лэйн

Соавторы: Отэм Карр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 16

ДЕВОН

– Я тоже тебя люблю, – лейтмотивом звучит в моей голове, пробираясь в самое сердце, до тех пор, пока я просто не могу дышать.

Тишину ночи прорезает звук выстрела, рассеивая ее слова.

Я резко открываю глаза и, пытаясь приспособиться к темноте, размышляю, а не приснилось ли мне все это? Вдруг плечо простреливает болью, распространяющейся вниз до самых кончиков пальцев. Я пытаюсь двинуть рукой, сжимаю зубы, потому что это чертовски больно.

– Действие лекарств закончилось, – говорит мужчина в углу. Потом приближается, включает лампу и садится возле кровати, глядя на меня так, как будто видит впервые. – Я распоряжусь, чтобы тебе дали еще, но сейчас ты нам нужен с ясной головой.

Кровать не моя. Простыни пахнут порошком, искусственной свежестью. Ничего похожего на ее запах.

Дядя ставит локти на кровать, устанавливая со мной зрительный контакт. Я пристыженно отвожу взгляд. Сейчас он уже должен знать о моем поступке, и о том, что я предал нас. Наше имя.

И ради чего?

Наконец я поднимаю глаза на него. Он выглядит неважно. На самом деле, по-моему, я впервые вижу его таким… расстроенным. Дядя проводит рукой по волосам, потянув за кончики. Сейчас он выглядит на свой возраст. Черты его лица мягче, глаза моложе, но лоб прорезала морщина беспокойства. Бесстрастной маски, которую он обычно носит, нет. Меня застает врасплох наша неимоверная схожесть. Неудивительно, что иной раз люди думают, будто мы братья.

– Что там произошло? – спрашивает он. В его голосе нет ни капли гнева. Через секунду я понимаю, что он даже не разочарован.

Я открываю рот, чтобы начать говорить, но горло так пересохло, что не удается выдавить ни слова. Фрэнк быстро берет стакан и наливает немного воды из пластиковой бутылки, затем подносит его к моим губам.

– Не знаю, – говорю я, сделав несколько глотков. Потому что действительно не знаю. Сначала мы были почти свободны, а через минуту я оказался под прицелом пистолета. – Я не знаю, что там произошло.

– Вспомни хоть что-нибудь. Нам необходимо, чтобы ты вспомнил.

– Она просто в меня выстрелила. – Как чертовски больно это говорить.

Фрэнк кивает, потом встает и выходит из комнаты. Я рассматриваю незнакомые стены, которые выглядят холодными, несмотря на «теплое» освещение. Я осматриваю себя и приподнимаю покрывало, под которым обнаруживается два слоя одеял. Фрэнк возвращается с женщиной, которая подходит ближе, чтобы посветить мне в глаза.

– Не похоже, что он дезориентирован.

Женщина кивает, открывая мои глаза шире, и снова светит в них.

– Я не дезориентирован, – говорю я. Во всяком случае, чувствую себя нормально.

– Вы можете сказать мне свое имя? – спрашивает женщина мягким, умиротворяющим голосом. Глядя на ее красные губы, я вспоминаю, что она задает мне этот вопрос не впервые.

– Девон, – резко отвечаю, сужая глаза.

– Девон, – предупреждающе говорит дядя, потом смотрит на нее. – Я думаю, он в порядке, Эйлин. Спасибо.

Она кивает снова, затем вынимает из кармана упаковку таблеток и кладет ее на журнальный столик рядом с кроватью. Указывая на плечо, любезно улыбается и говорит:

– Обезболивающее.

После этого разворачивается и уходит.

Фрэнк ждет, пока за ней захлопнется дверь.

– Глупые дети. Ты мог замерзнуть там до смерти, если бы мы вовремя тебя не нашли. – Говоря это, он снисходительно качает головой. Но как бы утешающе не звучали слова, от этого не легче. – Ты совершил невероятно глупый поступок, Девон, – продолжает он.

– Она попыталась меня убить, – говорю, не веря себе, потому что удивлен, но не рассержен. Трезво размышляя, я не должен был ожидать от нее ничего другого. Вся ее семья в опасности. Если бы я был на ее месте, то, вероятно, поступил бы так же.

– Ты был бы уже мертв, – говорит Кит Мур, стоящий у двери.

Я дергаюсь при звуке его голоса, и руку вновь пронзает болью, но видя его, я просто впадаю в ярость. Какого хрена? Я смотрю на дядю, у него хватает смелости выглядеть виноватым. Никогда за всю свою жизнь я не чувствовал себя настолько преданным, и это спустя несколько часов после того, как в меня стреляла, недолго думая, любимая девушка.

– Что, черт возьми, здесь происходит? – я хочу закричать, но у меня не получается, поэтому я медленно выдавливаю каждое слово.

– Моя дочь отличный стрелок, – говорит Кит. – Если бы она хотела тебя убить, то ты был бы мертв. Так что хватит молоть чушь, и скажи мне, где она.

– Я… – делаю паузу. Почему он спрашивает меня? Она собиралась пойти домой, чтобы предупредить семью. Внезапно я вспоминаю. Она звонит Дому, потом за ней приезжает автомобиль и... после этого я ничего не помню.

«С тобой все будет хорошо» – последние слова, которые я запомнил.

– Она позвонила Дому.

– Он тоже исчез. Мы нашли его машину в канаве за городом, – говорит Кит, подходя ближе, чтобы встать возле Фрэнка.

Он тоже исчез? Я перевожу взгляд с одного на другого, понимая, что ни один так ничего и не объяснил.

– Что, черт возьми, происходит?

– Это может подождать, Девон, – отвечает Фрэнк, и впервые с момента пробуждения я узнаю дядю, которого знаю.

Черт возьми, это не может ждать. В одной комнате мой дядя и убийца моих родителей, и они явно сотрудничают.

– Нет, я бы послушал прямо сейчас. Или я буду вынужден подумать, что он, – я выплюнул это слово как можно более оскорбительно, – находится здесь, притворяясь, будто не лишил меня семьи. Нас обоих!

Дядя смягчается.

– Я знаю, это все сбивает с толку, но ты должен мне доверять. Я когда-нибудь прежде тебя подводил?

– Когда-нибудь? Вы, черт возьми, подводили меня всю жизнь.

Я должен сожалеть о своих словах, но это не так. Он только и делал, что поступал вопреки моему мнению, с того самого дня, как мы лишились близких. Я был одним из его подручных сотрудников. И никогда – племянником.

Он расправляет плечи и скрещивает руки на груди. В этой постели я чувствую себя таким незначительным, особенно в сравнении с возвышающимся надо мной дядей. Он смотрит на Кита, который кивает, блять, он кивает, как будто дает разрешение, заставляя меня еще больше разъяриться.

– Я защищал тебя.

Он удерживает мой пристальный взгляд, и искренность в его глазах застает меня врасплох. От кого защищал? Открываю рот, чтобы спросить, но меня опережает Кит.

– Мы можем поговорить об этом позже. Ты должен кое-что знать, Девон, но прямо сейчас нам необходимы твои воспоминания о той ночи.

Той ночи?

– Сколько времени я был без сознания?

– Два дня, – отвечает дядя.

Два дня. Я не идиот, и понимаю, что Лейтон до сих пор не объявилась. Значит, я валялся без сознания в течение двух чертовых дней, а она находится бог знает где. Но я ничего не помню и качаю головой, чтобы разогнать туман, но это не помогает, а только усиливает головную боль. Я надавливаю на глаза.

– Она так и не вернулась, я правильно понял? – Не знаю, почему я его спрашиваю, наверное, просто должен услышать или подтверждение своих слов, или что я неправ.

– Верно, – говорит Кит ледяным тоном. Я не могу поднять на него глаза, потому что это я во всем виноват, поэтому по-прежнему прикрываю глаза рукой.

– А Дом?

– Мы думаем, что его тоже схватили. И это к лучшему, потому что он может, по крайней мере, попытаться ее защитить, если... – он оставляет фразу не завершенной, и я благодарен ему за это. Если она наедине с кем-то, кто желает ей зла…

Горько смеюсь над иронией ситуации. Я только и думал, чтобы она не сбежала из той комнаты в нашем доме, но теперь волнуюсь по-настоящему. Молюсь, чтобы она смогла сбежать, где бы не находилась, и чтобы продержалась до тех пор, пока я ее не найду.

Потому что я найду ее, даже если это будет последнее, что я сделаю в своей жизни.

ЛЕЙТОН

Из-за невыносимой тишины в комнате я раз за разом вспоминаю взгляд Девона во время моего выстрела. Знаю, я ужасный человек, и не устаю это себе повторять все два проведенные здесь дня. Но я не могла просто позволить своей семье умереть. Я далеко не эгоистка, и не простила бы себе, если бы это произошло. Что, я должна была быть в восторге от побега с Девоном и провести всю оставшуюся жизнь, неся груз ответственности за смерть родных? Когда могла это предотвратить? Я, несомненно, возненавидела бы его и стала презирать.

Да, мы с Девоном предназначены друг для друга. Но люди не всегда получают желаемое, и, тем не менее, продолжают идти вперед, всю свою жизнь. Знаю, что без Девона, без моего сердца, буду жить только наполовину, но у меня не было иного выбора.

Это мой единственный путь. Я лишь надеюсь, что он сейчас в безопасности, и не сильно страдает. Я знаю, что мой выстрел не мог ему серьезно навредить, и уж точно он бы не умер. Так что, скорее всего, он сейчас поправляется в больнице.

Не знаю, что задумали Дом со Стиви, но мне надо это выяснить, и как можно скорее. Стиви точно играет против Девона, и это меня бесит. Девон заслуживает лучшего, и должен знать, что происходит в его семье. И что он не может никому доверять.

– Мне надо в туалет, – говорю Джорджу. Я не видела Дома с тех пор, как он меня здесь оставил, и до сих пор они его слушались, следили за мной и приносили еду и воду. Обычно я прошу Джорджа провести меня в ванную. Даже зная о его предательстве, я понимаю, что он не причинит мне вреда.

Взгляды, которые бросает на меня время от времени Дэнни, просто отвратительны. Сейчас они в комнате оба.

К моему ужасу отвечает Дэнни:

– Я ее отведу. – И намек в его голосе более чем очевиден.

Я яростно качаю головой:

– Нет, Джордж, ты не можешь ему это позволить.

Дэнни кладет руку на пистолет в кобуре.

– Я ее отведу.

Джордж смотрит на меня, нервно сглатывая, и потом отводит взгляд. Чертовый конченый кусок дерьма. Он знает меня всю жизнь.

Я не двигаюсь, пока Дэнни открывает наручники, которыми я пристегнута к стене, и я встаю со стула, расправляя плечи и потирая болезненно ноющее запястье другой рукой. Напоследок я посылаю Джорджу ненавистный взгляд, но Дэнни толкает меня к двери из комнаты, приставив к спине пистолет.

Мы идем к небольшой душной ванной с одной кабинкой и без окон в напряженной тишине. Я ломаю голову, пытаясь придумать, как выбраться из этой передряги целой. Просто не могу позволить так со мной поступить. Я осматриваю небольшую комнатку, не находя ничего, что могло бы мне помочь.

Я открываю дверь в кабинку и уже собираюсь ее закрыть, когда он говорит:

– Нет. Оставь открытой.

Я быстро захлопываю дверь и запираюсь. Его зловещий смех эхом раздается в комнате, пока я делаю свои дела.

Хорошо, думай, думай, Лейтон. Должен быть какой-то выход. Я шепчу проклятия, шаря глазами по кабинке. Тут даже нет зеркала, которое я могу разбить и использовать как оружие, просто серые стены.

Я вздрагиваю от удара по двери.

– Времени было более чем достаточно. Выходи, Лейтон.

Я поворачиваюсь, открываю дверь и натыкаюсь на направленное в мою голову оружие. Он отстраняется и опускает пистолет.

– А теперь, – произносит он, медленно ко мне приближаясь, его лоб усеян бисеринками пота, – мы немного поиграем.

Я пытаюсь вырваться, когда он крепко хватает меня за запястье, тянет мою руку к своей промежности и трет ею выпуклость в своих джинсах.

«О, Боже, – повторяю я мысленно. – Все это действительно происходит.»

– О, да, хорошо, детка, – говорит он, глядя вниз на мою руку, двигая ею быстрее и быстрее. Я отстраняюсь, пытаясь оказаться от него так далеко, как это возможно, мое плечо начинает болеть. Но его хватка слишком крепка, и он намного сильнее. – Тебе это нравится, Лейтон?

Я качаю головой, от ужаса не в силах выдавить и слова. Он резко поднимает руку с пистолетом и бьет меня по лицу. Я чувствую, как начинает пульсировать щека в месте удара.

– Тебе это нравится, не так ли, маленькая шлюха?

Я киваю. Что мне еще остается? Если он снова меня ударит или сделает что-нибудь худшее, у меня не будет выхода. Я могу упасть в обморок. Мне могут причинить настоящую боль. По крайней мере, пока я в сознании, я могу найти способ спастись.

– Становись на колени! – Когда я не двигаюсь, он приставляет оружие под мой подбородок, вжимая дуло в кожу. – Я сказал, становись на колени.

Я подчиняюсь.

Он начинает расстегивать свой пояс, не отрывая от меня похотливого взгляда. Как он может получать удовольствие от того, что собирается меня изнасиловать?

– Знаешь, когда я понял, что происходит, что ты трахалась с тем сукиным сыном, был так разочарован в тебе, Лейтон, – он медленно, по одной кнопке, расстегивает джинсы. – Я правда думал, что ты выше этого. Но могу тебя понять. Я знаю, что вы, девчонки, влюбляетесь в меланхоличное дерьмо. Бог знает, сколько кисок он заполучил просто потому, что всегда печален, – он приглушенно смеется, сбрасывая джинсы вместе с боксерами и выпуская свой член на волю, в дюйме от моего лица. – Но ты должна была быть умнее. Теперь отсоси мне, сука, и узнай, что тебе может дать настоящий мужчина, – говорит он и подносит член, зажатый в кулаке, к моему рту.

Я не хочу это делать. Не хочу.

В отчаянии я тянусь, накрывая его руку, чтобы остановить. Смотрю ему в глаза, как бы говоря, что выполню все, что он захочет. Он двигает рукой по всей длине, и я, еле сдерживая рвотные позывы, хватаю член в кулак.

– Вот так, детка, – говорит он сквозь стон, пока я быстро его глажу.

И затем я резко тяну на себя, сминая его яйца второй рукой. Он кричит как чертова девчонка и пытается ударить меня снова, выпуская из рук оружие. Я как можно быстрее ползу на коленях за пистолетом и, схватив его, просто стреляю. Раз. Два. Три чертовых раза, отдающихся эхом в небольшой ванной. Он резко падает на меня, со спущенными джинсами.

Отодвигаю его тяжелое тело, зная, что у меня почти не осталось времени до того, как кто-то явится на звуки выстрелов. Я встаю на ноги и изо всех сил бью в его оголенный пах, так, на всякий случай. Чертов насильник. Придурок.

Я выбегаю из ванной с пистолетом в руке. Понятия не имею, где нахожусь, что это за место и куда надо идти. Когда я прохожу по тесному холлу, из комнаты, где меня держали, выходит Джордж. Я поднимаю оружие обеими руками и целюсь в него.

– Ты не убийца, Лейтон, – говорит он, его снисходительный тон бесит меня до невозможности. Вероятно, он не знает, что я только что убила человека.

«О, Боже, я только что убила человека.»

– Откуда тебе знать, кто я такая, Джордж? – спрашиваю, чтобы оттянуть время. Что, черт возьми, мне теперь делать? Мой палец дрожит на курке, и когда я смотрю ему в глаза, понимаю, что допустила ошибку. Я знаю этого человека всю жизнь. Он прав; я не могу его убить.

Внезапно оружие вылетает из моей руки и падает на пол с грохотом, отзывающимся зловещим эхом.

– Чертова сука, – вопит Стиви, выкручивая мне руку.

Я вскрикиваю от боли, в полной уверенности, что он собирается ее сломать. Джордж выступает вперед, отшвыривая оружие ногой от меня подальше.

– Тебе надо было выстрелить, – произносит он.

Глава 17

ДЕВОН

– Хорошо, давай поговорим.

Фрэнк осматривает комнату, как будто ища вдохновение, но я знаю, что он просто избегает на меня смотреть.

Я тянусь за водой и вздрагиваю от боли, чем привлекаю его внимание. Дядя переводит взгляд с меня на упаковку таблеток на журнальном столике, но я его игнорирую. Я не возьму ничего, что мне предлагают, пока не получу ответы на свои вопросы.

Если я буду вялым от таблеток, то даже не смогу встать с кровати. А Лейтон неизвестно где...

Наконец дядя смотрит мне в глаза.

– Одиннадцать лет назад мой... – начинает он, затем сглатывает, отводя взгляд. – Твой отец позвал меня к себе, чтобы сообщить, что мы наконец выходим.

Отец хотел выйти? Но это смешно. Единственный выход – вперед ногами.

Он продолжает молчать, и я киваю, убеждая его продолжить.

– Он не хотел такой жизни для своих детей. Черт, он не хотел такой жизни для меня. Наши родители погибли в автокатастрофе совсем молодыми, и ему, только переступившему порог совершеннолетия, пришлось заботиться обо мне. Джо не хотел быть преемником нашего отца, не желая закончить, как он.

Я хмурюсь, думая, как знакома мне эта история. Папа сам был мальчишкой, когда вынужден был взять заботу о брате.

– Он всегда обо мне заботился, – тепло улыбается дядя, и это придает его лицу что-то ребяческое. В следующую секунду он моргает. – Всю свою жизнь я возмущался тем, что он отсылал меня подальше: в школы-интернаты, заграницу, потом в колледж... пока не понял. Когда он и с тобой поступил так же, я понял, что он делал это не из ненависти или потому, что не хотел видеть меня поблизости.

Это тоже кажется ужасно знакомым. Моей матери всегда нравилось путешествовать, или я так просто думал, потому что она брала меня с собой везде, куда бы не поехала, и мы могли отсутствовать очень, очень долго. Папа всегда был занят на работе, и никогда не ездил с нами.

Когда мне исполнилось десять, мне сообщили, что я отправляюсь в интернат для мальчиков. Помню, какую истерику тогда закатил, махая кулаками и хлопая дверьми как избалованный маленький ребенок. Джоуи тогда только родился, и я думал, что они просто решили от меня избавиться, потому что у них теперь есть новый ребенок. Я ужасно ревновал.

Отец не был эмоциональным человеком. Любовь он показывал поступками, а не словами. Покупал новые игрушки, гладил по голове, позволял играть в его офисе. И когда он сказал, что я смогу приезжать домой только на каникулы, я подумал, что это многое говорит об их ко мне любви. Детская логика.

– Твоя мама знала, кем он был, когда выходила за него замуж, но после твоего отъезда захотела выйти из системы тоже. Поэтому Джо сделал все возможное, чтобы это случилось. Ему почти удалось. Он работал над соглашением с Китом Муром.

– Соглашение с Китом Муром, – повторяю я, не веря.

– Да. Когда он сказал мне, я, честно говоря, не думал, что такое возможно. Наша семья так долго была в бизнесе... – он делает воздушные кавычки, и это так для него не свойственно. – Выйти из него просто невозможно. Если ты попал, то попал навсегда. Но для меня он это сделал, отослав подальше, и в целом я жил обычной жизнью. Окончил колледж и передо мной открывалось блестящее будущее. Мак, отец Хэйли, помогал в оформлении документов. – Его голос становится печальным, почти задумчивым. Он качает головой, как будто разгоняет ненужные мысли.

Неудивительно, что дядя так ко мне относился. Из-за меня он был вынужден распрощаться с привычной жизнью, пусть и не по моей вине.

– Какую сделку он заключал?

– Он передавал все в обмен на защиту для своей семьи, – говорит он, как будто это все объясняет.

Внезапно меня озаряет. Склады в Челси. Вот ради чего Мур пошел бы на сделку с Андрэ, доказать, что они в своем праве. Это, и еще отказ от власти. Чем меньше игроков, тем ты более силен.

– Вот и все, – продолжает он. – У нас были деньги, пусть и грязные, но этого было достаточно. Мы всего лишь хотели, чтобы все знали: мы находимся под защитой Мура.

– А что насчет наших людей? – Прекрасно их зная, могу предположить, что они, оставшись без контроля, пустились бы во все тяжкие.

Он смотрит на меня, потом берет бутылку с водой и делает глоток.

– На следующий день после случившегося мне позвонил Мак и сказал отложить все дела, чтобы забрать тебя из школы и потом прийти к нему.

Я очень хорошо помню тот день. То, как я смотрел из окна машины на расплывающийся перед глазами пейзаж, ничего не ощущая. То, как шел с дядей и чувствовал себя так плохо, что хотел взять его за руку, но его холодный взгляд предупреждал меня этого не делать. То, как я сидел под стеной, слушая приглушенные голоса, но ничего не понимал.

– Мне нужна была ваша поддержка, – говорю ему спокойно, глядя вниз на свой стакан воды. Я почувствовал, что надо это сказать. Я притворялся даже себе, что он мне не нужен, что я самодостаточен, но я был чертовым ребенком, который только что все потерял, и единственный человек, на которого мог рассчитывать, меня отверг.

– Я всегда был рядом, присматривая за тобой, Девон. Я был вынужден находиться на расстоянии. Не показывать свою привязанность.

– Так что? Мы знаем, кто это сделал?

Секунду он молчит, а потом кивает и продолжает:

– Когда я приехал к Маку, он был не один. У него был Кит, сам. До этого я ни разу с ним не встречался, не говоря о том, чтобы общаться, но в тот день он мне кое-что сказал. Происходило что-то масштабное, выходящее за рамки сфер влияния двух семей. Всю грязную работу сделали люди Кита, – он посылает мне насмешливый взгляд. – Как ты понимаешь, без его ведома.

– Кто это был?

Он оседает на стуле, пропуская пальцы через волосы.

– Все просто. Это был Стиви.

Я ставил на Стиви, но слышать это все равно больно. Семья, преданность... пустые слова.

– Но?

– Но корни уходят намного глубже. Вовлечены люди Кита, наверняка Джордж, но мы не знаем кто еще. Опять-таки, ничего хорошего для Кита. И мы не знаем, сколько наших перешло на ту сторону. Вот почему мы принесли тебя сюда. Это было разумнее всего. Все думают, что ты мертв.

– Что это за место?

– Что-то вроде убежища. Кит оборудовал его для своей семьи, зная, что им надо будет скрыться, пока все не разрешится. Я должен был привезти сюда Лейтон. Ее мать была здесь некоторое время. Для всех остальных они в Ирландии.

Наконец я задаю самый сложный вопрос:

– Почему вы оставляли меня в неведении? Я потратил половину своей жизни, ненавидя не того человека. Вы позволили мне привести Лейтон прямо в логово стервятников. Я имел чертово право все знать.

– И что бы ты сделал?

– Убил ублюдка. – Я сделал бы это. Убил еще в тот первый раз, когда он дал мне в руки оружие, если бы только знал.

Дядя качает головой, но не снисходительно, а как будто ждал подобных слов.

– Поэтому ты и не знал. Думаешь, я тоже этого не хотел? Все эти годы я был вынужден работать с ним бок о бок, зная, что он отнял тех, кого я любил. Джо был моим братом, а твоя мама заменила родную мать, они практически меня воспитали. Думаешь, я не хотел, чтобы он за все заплатил? Но вдруг за ним кто-то стоит? Пока хотя бы один из них живой, ты не можешь быть в безопасности, потому что это все твое, Девон. Ты владеешь всем.

– Но я не хочу, – говорю я не раздумывая, понимая, что более правдивых слов я не говорил в своей жизни. – Просто хочу увидеть их мертвыми, и все. Этим можете заниматься вы, или Кит, но я пас.

Стиви, Джордж, никто не имеет значения. Рано или поздно с ними расправятся. Так или иначе, справедливость восторжествует.

Все дело в Лейтон. Я просто хочу быть с ней.

Вся эта ситуация похожа на фарс. Как я не заметил, что она стащила оружие? О чем думал, приводя ее в комнату для гостей, забыв о том, что там есть пистолет? Нет, знаю о чем я думал. Я хотел ее в той комнате. Почувствовать ее дрожащие бедра, пальцы, запутывающиеся в моих волосах...

Дядя всегда говорил, чтобы я ни при каких обстоятельствах не терял голову, но я был пьян. Опьянен ею. Я опускаю лицо в ладони, понимая, что мне некого будет винить, кроме себя, если с ней что-то произойдет.

– Я все испортил, Фрэнк, – бормочу в ладони. – Хотел спасти, а сделал только хуже. Вы должны были мне рассказать. Черт, да я почти убил ее своими руками.

– Ты не убил бы ее, Девон. Ты ее любишь.

Я резко поднимаю голову.

– Да, мы все знаем, – говорит он самодовольно. – Трудно было не догадаться, когда вы не слишком-то скрывали свои долгие взгляды, и отирались поблизости друг друга как подростки. Нам даже пришлось следить за тем, чтобы никто больше не догадался, потому что это могло быть опасно и для нее тоже. Но я знал, что ты не причинишь ей вред и поэтому позволил остаться. Она нигде не была бы в большей безопасности.

– Но вы убили Иззи, разве вы ее не любили? – возражаю я.

– Иззи была подослана Стиви. Совсем другая ситуация.

– Черт, когда Лейтон сбежала, ее почти изнасиловали наши люди. Вы себя слышите?

– У меня все было под контролем, – коротко отвечает он.

Я хочу врезать ему кулаком, вспоминая, какой побитой и потрясенной она была после того случая.

– И Кит не против? Я имею в виду нас двоих? – спрашиваю я с надеждой.

– Ты серьезно? Нет, ему это не нравится, но сейчас на дворе не Каменный век. Что он может сделать?

Я же думаю, что он много чего может сделать, например, обезглавить или кастрировать.

Дядя кладет руку на мое плечо, слегка сжимая.

– Мы ее найдем. Если она доставит им хлопот хотя бы малую часть от того, что доставляла тебе, она будет в порядке.

Я улыбаюсь про себя, зная, что он прав.

– Да, она такая. У нас есть какие-либо идеи по поводу ее местоположения? Хоть что-нибудь?

– Нет, Девон, – говорит Фрэнк уже строго. – Даже если бы и были, ты все равно не примешь в этом участия. С твоим плечом ты будешь живой мишенью. Кроме того, этим занимается Кит. Он ее найдет.

Я открываю рот, чтобы возразить, но меня опережает звонок телефона. Фрэнк вытаскивает его из кармана, хмурясь, и подносит к уху. Я не отрываю от него глаз. Он коротко кому-то отвечает несколько раз «Да» и «Нет» и завершает разговор.

– Как вы меня нашли? – спрашиваю я, надеясь, что он скажет мне то, что я хочу услышать.

– Какая-то женщина вызвала полицию, сказав, что слышала выстрел.

Она вызвала полицейских? Вероятно, думала, что я буду в большей безопасности с ними, чем с моей семьей.

– Это была не она, – говорит он печально. – Телефонный звонок поступил из ближайшего телефона-автомата.

– А мой телефон, вы его нашли? – «Скажи, что нет» – умоляю я мысленно. Она достаточно умна, чтобы взять его с собой, или, по крайней мере, сделать хоть что-нибудь, чтобы оставить след.

– Да, – отвечает он, разрушая мой последний клочок надежды. – Мы нашли твой телефон в машине.

Он вынимает его из кармана и передает мне. Это – мой телефон, но не тот.

Надежда вспыхивает снова. Я облегченно выдыхаю и хватаю таблетки со столика, демонстративно вынимая одну, затем вторую.

– Вы сообщите мне, если появятся какие-нибудь новости? – спрашиваю, выстраивая в голове план.

– Хорошо. И свяжись с Хэйли, она звонила мне беспрерывно. Мы не пускали ее сюда. Лучше, чтобы она всего не знала.

Еще раз похлопав меня по здоровому плечу, он кивает и покидает комнату. Я откладываю таблетки, хватаю телефон и начинаю листать список контактов.

– Не думал услышать тебя когда-нибудь снова, – отвечают мне на другом конце линии.

– Обещаю, это последний раз, когда ты меня слышишь. Мне нужно отследить последнее местоположение одного номера.

Наверное, к настоящему времени телефон уже отключили, но если предположить, что он был у Лейтон, когда ее взяли, то я могу ее найти, запрещают мне это или нет.

ЛЕЙТОН

Стиви бьет меня по наверняка уже расквашенному лицу. Мы снова в той же комнате.

– Чертова сука, – вопит он, вытирая слюну с подбородка. У меня нет сил на сопротивление. Малейшее движение причиняет боль. – Он был моей плотью и кровью, а ты его убила.

Он не привязывал меня к стулу или к чему-нибудь еще, а просто бил куда попало весь предыдущий час.

Я рада, что убила того ублюдка. Он заслужил смерть. Так я ему и говорю. И получаю еще один удар, такой сильный, что на мгновенье слепну. Но заставляю себя держать тяжелые веки открытыми, чувствуя, что могу отключиться в любую секунду.

Входит Джордж, неся в руке пакет.

– Босс сказал дать ей снотворное.

Снотворное? Блять, нет. Я не для того держалась так долго, чтобы меня накачали лекарствами. Если я буду без сознания, то у меня не будет ни малейшего шанса отсюда выбраться. Я яростно качаю головой и начинаю извиваться на стуле. Стиви крепко хватает меня за плечи, удерживая на месте. Это чертовски больно, но я не доставляю ему удовольствие это увидеть. Он подносит нож к моей шее и склоняется надо мной впритык, обдавая щеку вонючим дыханием.

– Прекрати, или я тебя убью. Я так чертовски близок к тому, чтобы порезать тебя на мелкие кусочки, – говорит он.

Обреченно оседаю, надеясь, что он не будет продолжать избиение. Я не сомневаюсь в его словах ни секунды.

– Босс сказал, чтобы меня не трогали, – выделяя слово «Босс», но у меня выходит бормотание. – Когда Девон узнает, что вы со мной сделали...

– Конечно, Девон, – стебется он надо мной. – Твой Ромео мертв, в этот раз он тебя не спасет. И это ты его убила.

Меня бросает в холодный пот, а сердце начинает колотиться так громко, что, уверена, его могут слышать все присутствующие в комнате.

– Нет.

– Да, замерз на смерть, – заходится он сумасшедшем смехе. – Так этой сволочи и надо. Он был занозой в моей заднице, от которой так просто не избавишься. И мне даже не понадобилось марать руки. Ты сделала за меня всю работу, принцесса. Так он тебя называл?

Проходят секунды, которые кажутся часами, пока не прекращается шум в ушах, и я возвращаюсь к действительности. Слышу, как кто-то плачет, а потом понимаю, что это я. Сердце сжимается в тиски при мысли о нем, лежащем на холодном асфальте. Я была последней, кого он видел.

Я убила Девона.

Джордж приближается ко мне со стаканом воды, в которую бросил немного порошка и размешал грязным пальцем. Отстраненно наблюдаю за его действиями. Я заслуживаю этого после того, что сделала.

Но я по-прежнему должна предупредить отца о том, что происходит. У меня еще есть семья. Я убила Девона, и это вечно будет на моей совести, но мне нужно, чтобы его смерть была ненапрасной. Теперь я точно не могу сдаться.

Отстраняюсь от Джорджа так далеко, как позволяет стул, пытаясь увидеть то, что он собирается мне дать.

– Джордж, – говорю сквозь слезы, в моем голосе явственно слышны истеричные нотки. – Пожалуйста, не делай этого.

– Лейтон, – говорит он мне как ребенку, – так всегда происходит, когда твой босс принимает решение защищать вражеских ублюдков в ущерб себе вместо того, чтобы расправиться с ними.

– Отец всегда хорошо к тебе относился, – говорю я возмущенно. Джордж был его советником, правой рукой. Без его участия никогда ничего не происходило.

– Да, но знаешь, он проявил слабину. Времена изменились; нам нужна более сильная рука. Будущее за Домом. Пойми. – Он имеет наглость говорить об этом извиняясь.

Я яростно качаю головой, отдергиваясь, когда Стиви хватает меня за плечи, удерживая на месте. Потом сжимает мою челюсть и вдавливает щеки.

– Ведит себя тихо, сука.

Джордж подносит пластиковый стаканчик к моему рту, удерживая меня за челюсть, и заставляет выпить. Я все выплевываю. Он качает головой и кивает Стиви. Тот берет мою голову в захват, наклоняет ее назад и зажимает нос, пока Джордж вливает остаток мне в рот. Задыхаясь, я пытаюсь не глотать, но, когда заканчивается воздух, вынуждена подчиниться.