Текст книги "Темный Страж (ЛП)"

Автор книги: Сиара Хартфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава 2 ~ Дом Привратника

Розалин

Страх и скорбь обволакивали меня в гнетущей тишине, пока он вел меня по огромному главному залу дома. Если бы мой взгляд не был прикован к его руке, крепко сжимающей мою, то возможно, успела бы осмотреться. Но он не оглянулся, не спросил моего имени и не назвал своего.

Вместо этого я оставалась наедине с тлеющим ужасом, сжимающим горло, в то время как тени прилипали к нему, скользили вверх по его ногам и змеиными движениями перебирались на мою руку и плечо. Я вздрогнула, когда жаровни вдоль стен вспыхнули пламенем, едва мы проходили мимо. Он, должно быть, это заметил, потому что сильнее сжал мою ладонь, удерживая мою панику на грани того, чтобы не вырваться и не броситься бежать.

Так произошло мое первое знакомство с магией, первое прикосновение к теням Темных Фейри. Воплощение каждой страшной сказки, что слышала в детстве, ожившей сейчас, когда меня вели по коридору к моей гибели. Каждый раз, когда загорался новый огонь, я зажмуривалась, отчаянно стараясь не впасть в истерику.

Происходящее не могло быть правдой, верно?

Но стоило открыть глаза, и все оставалось на месте.

Тени.

Самозажигающиеся жаровни.

Он.

Темный Фейри провел меня в тускло освещенную трапезную с длинным столом, за которым легко могло разместиться с дюжину человек. Отодвинув для меня стул, он сам сел напротив. Теперь я могла разглядеть его лучше. Его волосы оказались… синими, цвета полуночного неба, и мягкими волнами спадали вокруг лица. Моим пальцам нестерпимо захотелось откинуть их назад. Его глаза были черными, пронизанными серебром, которое вспыхивало при малейшем движении головы. В бледной, словно фарфоровой коже виднелся странный, почти фиолетовый оттенок, а губы нежно-розовые.

Он был безупречен, так что невозможно было определить его возраст.

Тридцать? Триста? Или три тысячи?

– Ты голодна после дороги? – его спокойный голос заставил меня вздрогнуть.

Я все это время смотрела на него, и он, в свою очередь, не отрывал взгляда от меня. Его темные глаза, две бездонные пропасти тайн. Пыталась ответить, но голос предал меня, и я лишь покачала головой. Его губы дрогнули в едва заметной улыбке, но тут же снова застыли в холодной, сдержанной маске.

– Хорошо, – сказал он, сделав ленивый, почти пренебрежительный жест рукой, охватывая взглядом комнату вокруг. – Это столовая. Дом даст тебе все, что ты пожелаешь съесть. Достаточно лишь подумать, и желаемая пища появится.

Еще магия.

Я обхватила себя руками, следя за его взглядом, устремленным на пустую тарелку перед ним. Прежде чем успела понять, что происходит, воздух над ней замерцал, и на тарелке появилась скромная порция жаркого с картофелем.

В тот же миг я отпрянула, не понимая, что шокировало меня сильнее. То, что магия вытащила его желание прямо из мыслей и сотворила еду на моих глазах, или то, что он выбрал такую обыденную пищу, как мясо с картошкой. Затем запах ударил меня, как холодная вода в лицо. Запах готовки моей матери, свежий соус с травами и луком. Вместо того чтобы отодвинуться, я наклонилась вперед.

Желудок болезненно напомнил, что пуст.

Он отрезал кусок мяса своими изящными руками, и я замерла, опьяняющая смесь ужаса и любопытства пронзила мои вены. Мои глаза следили за куском до самых его губ, за тем, как они приоткрылись, принимая маленький кусочек. Я затаила дыхание от странной интимности этого момента, глядя, как он медленно жует, не отрывая от меня взгляда. Плечи напряглись, в лицо прилила горячая кровь. Я попыталась, но не смогла отвернуться.

По коже побежали мурашки.

Это тоже магия? Он наложил на меня какое-то заклятие, чтобы соблазнить?

Слышала о таком, что Фейри уводили людей из домов и околдовывали, чтобы разжечь самые низменные желания своей добычи. Я почувствовала жар по всему телу, когда он поднес к губам полный бокал вина, коснулся языком края, прежде чем наклонить его, чтобы выпить.

Он взял еще один кусок, а мое тело отказывалась подчиняться. Я будто оцепенела, не в силах двинуться.

– Назови свое имя, – это был не вопрос, и он не назвал своего.

– Розалин Грин.

– Откуда ты?

– Феннингсвилль.

– Ты была избрана?

– Да, – солгала в ответ.

Я не была готова рисковать тем, что кто-то притащит мою сестру сюда на мое место, если вдруг окажется, что я нарушила какой-то неведомый закон.

Он кивнул, взяв еще один кусок и медленно пережевывая его, снова вызывая у меня прилив жара.

– Ты уверена, что не голодна, мисс Грин?

С неожиданной ясностью я словно вырвалась из какого-то заклятия, которым он меня оплел.

Было ли это связано с тем, что он произнес мое имя? Или же все дело было в том, что я действительно умирала с голоду?

– Похоже, Дом думает иначе, – с кривой, почти дьявольской усмешкой сказал он.

Я судорожно сглотнула, боясь посмотреть. О чем я думала, что могло оказаться на моей тарелке? Ведь я точно не думала о еде.

К моему мрачному смущению, на тарелке лежали дольки какого-то темно-фиолетового незнакомого мне фрукта, утопающего в меду. Я никогда ничего подобного не видела. На вид яблоко, но кожура была цвета сумеречного неба, а мякоть глубокого фиолета.

– Полуночное яблоко, – промурлыкал он.

Я метнула в него самый свирепый взгляд, на какой была способна, но он продолжал смотреть прямо в мои глаза, неторопливо отрезая еще кусок своего жаркого.

– Кажется, ты жаждешь фруктов Фейри, – произнес он двусмысленно.

Я прекрасно поняла, что он имел в виду. Он полностью контролировал ситуацию, а я отчаянно хотела вырваться, наконец оторвав взгляд от него и уставившись на фрукт перед собой. Немного колебалась, резко вдохнув, обдумывая варианты. Где-то слышала, что нельзя принимать пищу от Фейри, они воспринимают все, как долг, даже такой простой жест, как еда. Последнее, чего мне хотелось, это быть обязанной Темному Фейри.

– Прошу, ешь. Еда здесь дается без каких-либо последствий, – мягко сказал он.

Я покраснела.

Он читал мои мысли? Или это ловушка, чтобы окончательно пленить меня?

Желудок принял решение за меня, громко заурчав.

Что хуже, умереть с голоду или быть в долгу у Темного Фейри?

Я рискнула, добавив этот пункт в список всех прочих рисков, на которые уже пошла.

Мы ели в молчании. Полуночное яблоко оказалось восхитительным, слаще и изысканнее тех, к которым привыкла.

Я избегала его взгляда, но он не отрывал глаз от меня, беспощадно сверля. И наконец, после целой вечности, Темный Фейри начал объяснять правила моего контракта таким будничным тоном, будто говорил их в сотый раз и готов умереть со скуки, если придется сделать это снова.

– Дом Привратника лишь твоя проходная точка. Здесь, тебя обучат этикету, объяснят, чего от тебя ожидают, и дадут восемь дней, чтобы освоиться с магией.

Что это значило?

Я вздрогнула, когда в очередной раз не смогла отвести взгляд от его губ, пока он говорил. И ненавидела то, как он привлекал мое внимание, будто я какой-то влюбленный подросток. Я была когда-то влюблена. Я была замужем за Бастионом, наши отношения строились на привязанности, которую мы лелеяли с детства. Влюбленным подростком я не была, хотя должна признать, что последний год без него был мучительно одиноким.

В голове царил хаос. Тяжелые вязкие мысли мешались друг с другом, и я не могла понять, было ли это действием магии или просто следствием долгого заключения в той проклятой карете. Я с трудом улавливала все, что он говорил, пытаясь запомнить каждое правило, но была уверена, что все равно что-то забуду.

– Если ты захочешь поесть, – продолжил он, сделав глоток вина, – Ты должна прийти сюда, в столовую: на завтрак, обед и ужин. Тебе не позволено покидать Дом Привратника. И, уверяю тебя, если попытаешься, то обнаружишь, что двери намертво заперты.

Я сжала юбку своего рабочего платья и замерла. Мне уже было известно, что в какой-то мере я буду пленницей, но подтверждение этого сделало все реальным. Дом Привратника, чтение мыслей в моей голове, заплаканное лицо Рене. Все это было слишком.

– Ты можешь заходить в любые комнаты, если они не заперты. Но если попробуешь проникнуть в другие силой, Дом Привратника узнает, – он сделал паузу, выделяя следующие слова. – Я узнаю.

Он отрезал кусок мяса и медленно прожевал, прежде чем продолжить.

– Ни при каких обстоятельствах не смей ходить после полуночи, – он долго смотрел мне в глаза, его челюсть была напряжена. – Очень важно, чтобы ты соблюдала эти правила, мисс Грин, – он сделал еще одну паузу, подчеркивая последнее. – Дом Привратника с радостью предоставит тебе все необходимое. Но если ослушаешься правил, так же легко все отнимет.

От его слов по моей спине пробежала дрожь. Я все еще не могла смириться с мыслью, что дом может быть живым, способным давать и забирать. Сильнее сжала ткань платья, чувствуя, как волокна натягиваются под моими пальцами.

– Есть ли еще что-то, что ты хотела бы узнать, прежде чем я провожу тебя в твои покои?

– Мои покои? – слова вырвались прежде, чем успела их сдержать.

Темный Фейри наклонил голову с любопытной усмешкой.

– Ты думала, тебя будут держать как пленницу? – он сделал еще глоток вина, прежде чем поставить бокал между нами, его длинные пальцы задержались на ножке так, что у меня закипела кровь. – Мисс Грин, уверяю тебя, ты станешь здесь дорогой гостьей.

Дорогой гостьей? Но гостьей кого?

Договор с Темными Фейри, заключенный столетия назад, был в лучшем случае неясным. Уступки, на которые пошли люди после Войн Фейри. Простому народу никогда не объясняли всех деталей, ими владел только Совет Магистратов. Я хотела узнать больше, но это явно был не подходящий момент. Отложила его слова, чтобы обдумать их позже.

– Кто ты? – это был вопрос, который сжигал меня изнутри.

Кто он, и что он на самом деле.

Улыбка, чуть оживляющая его лицо, сошла с губ, которые едва заметно приоткрылись.

– Я – Хранитель Врат.

Он и вправду не хотел, чтобы я знала его имя?

Его взгляд не удержал мой. Он опустил глаза на пальцы, переплетенные перед ним.

Он колебался, давать ответ или нет?

– У тебя есть имя? Или мне звать тебя Привратник? Темный Незнакомец? Эй, ты?

Он усмехнулся на последних словах.

– Меня зовут Керес.

– Без фамилии?

– Сейчас она не важна.

О, была важна. Если он не говорил, значит, она была очень важна. Он снова избегал моего взгляда.

– Это правда, что Фейри не умеют лгать?

Я задавалась этим вопросом всю свою жизнь. Такая странная мысль. Как человек, я строила свою жизнь на полуправдах и мелкой лжи.

Как дела? – Хорошо.

Как мило. – Да, мило.

Ложь.

У большинства людей дела вовсе не были хорошими или милыми. Они были печальны, голодны или напуганы.

Он встретился со мной взглядом, его брови нахмурились от недовольства, и я выпрямилась на стуле. Даже с раздражением, ясно написанным на лице, он был прекрасен.

– Твои знания о Фейри… – начал он.

– Значит, это неправда? Вы можете лгать? – перебила я.

Он приподнял подбородок, вновь превращаясь в того ужасающего Темного Фейри, что встретил меня у входа, сотканного из теней и ночи.

Как он мог изменять то, как я его вижу, всего лишь крошечным наклоном головы?

Схватила стакан с водой, пытаясь не замечать его пристального взгляда.

– Если бы я мог лгать, пожалуй, встретил бы тебя с другим лицом.

Я едва не выплюнула воду, которую только что проглотила.

– С другим чем?

Словно тающий иней на травинках, его рога начали исчезать, уши округлились. Знакомые золотисто-каштановые волосы удлинились, обрамляя лицо. Тонкие брови стали гуще, нос вытянулся и на нем появилась горбинка, губы стали тоньше, подбородок расширился. Мышцы на шее и плечах выросли, распирая ткань его камзола, когда он стал шире и массивнее.

В тот же миг я вскочила с места. Мужчина, сидевший напротив меня, был Бастион. Я пыталась дышать, но захлебывалась рыданиями, прижав руку ко рту.

Бастион был мертв.

– Это лицо тебе больше по душе? – спросил он.

Это было лицо Бастиона. Его волосы и тело, но не его голос. Я отпрянула назад, почти опрокинув стул, стараясь отойти как можно дальше. Этого не может быть. Это не может быть правдой.

– Нет, – выдавила я, судорожно пытаясь увеличить расстояние между собой и Бастионом.

Это не Бастионом.

Это Керес, Темным Фейри.

Каждая клеточка моего существа понимала, что тот, кто сидит напротив, не мой муж, и все же… Я жаждала еще одного объятия, еще одного поцелуя с тем, кого любила всем сердцем. И это было так неправильно.

– Ты чудовище.

В один миг я развернулась, чтобы убежать, но прежде чем успела сделать хоть шаг, теплая рука легла на мое предплечье и удерживала на месте. Я зажмурилась, боясь посмотреть на него, боясь снова увидеть лицо Бастиона. Если это та магия, с которой должна познакомиться, я лучше умру. Каждый день прошедшего года я пыталась спрятать воспоминания о Бастионе, а мое сердце разрывалось каждый раз, когда в снах доносился шепот его голоса.

Я скучала по нему, но ненавидела за то, что он умер. Две противоречивые эмоции боролись за власть над моим сердцем.

– Мисс Грин, – произнес он.

Я дергалась, пытаясь вырваться из рук Кереса, пока он наконец не отпустил меня, и пошатнувшись, врезалась в стену столовой, удержавшись на руках.

– Розалин, – он повысил голос, и я рискнула взглянуть на него.

Меня встретили темные рога и волосы цвета полуночи. Плечи опустились от облегчения.

Слава Матери, Керес вновь принял собственный облик. Мне не вынести еще одного взгляда на лицо мертвого мужа.

– Пожалуйста, – всхлипнула я, когда он шагнул ко мне, теперь беря меня за плечо мягче, чтобы вывести из столовой. – Любое лицо, только не его.

Он вел меня по коридору, а я шла за ним, словно в ступоре. Не обращала внимания на окружение, хотя следовало бы. Мне еще предстояло понять, как находить столовую для трапез. Но мои мысли вертелись вокруг чего-то куда более темного.

Откуда Керес знал, как выглядел Бастион? Как он сумел сотворить такой точный образ? Был ли он тем самым Фейри, что убил его?

Я пыталась собраться с мыслями, пока мы шли, но тепло его руки напрочь лишало меня сил. Меня трясло, пока страх и ярость боролись во мне за власть. Больше всего я хотела свернуться калачиком и провалиться сквозь пол.

– Откуда ты знаешь это лицо? – я не была уверена, что спросила достаточно громко, чтобы он услышал.

Не была уверена, что вообще хочу услышать ответ.

– Это было единственное лицо, которое я мог увидеть, связанное с твоими эмоциями.

– С моими эмоциями? – пискнула я.

Мог ли он читать мои мысли? У меня скрутило живот. Неужели он может рыться в них?

Мне не нужен еще один человек, способный разрывать меня на части. Если он видел мои самые сокровенные тайны, мои мысли…

– Это сложно.

– Ты можешь читать мои мысли?

– Нет.

– Ты можешь видеть мои воспоминания?

– Нет.

Я резко вдохнула. Он не может лгать.

– Как же ты тогда увидел его?

– Это сложно.

Это был недостаточно хороший ответ. Не знаю, откуда во мне взялась храбрость, но я выдернула руку из его хватки.

– Сделай это менее сложным, – потребовала я, не сдвинувшись с места.

Когда подняла взгляд, его глаза расширились от удивления, будто ему никогда прежде не осмеливались вот так бросить вызов. Искра удовлетворения от того, что застала его врасплох, вспыхнула в моей груди. Но тут же сменилась такой сильной злостью, что она вытеснила страх и боль, переполнявшие меня мгновением раньше. Глаза снова наполнились слезами, теперь уже от ярости.

– Почему его лицо? Почему Бастион? – голос дрогнул, а руки сжались в кулаки по бокам.

– У тебя сильные эмоции, связанные с ним, – ответил он ровным голосом, будто этого было достаточно.

Я долго сверлила его взглядом, не зная, что сказать, а потом просто пошла прочь по коридору в том направлении, куда он вел меня раньше. Понятия не имела, куда иду, да и не особо заботилась об этом. Как будто мы были старыми знакомыми.

Керес спокойно шел рядом, подстраиваясь под мой шаг.

– Сюда, – сказал он, поворачивая к двери и преграждая мне путь.

Я вздрогнула, когда жаровня на стене рядом с нами вспыхнула пламенем, напоминая, что все еще окружена магией.

Его магией.

Он толкнул дверь, и передо мной открылась роскошная комната с широкими окнами, занавешенными черным бархатом. Я замерла на несколько секунд, пораженная, а затем невольно шагнула вперед, словно мотылек на огонь.

Я не знала, чего ожидала, но точно не этого. Казалось, будто меня вырвали из мрачного кошмара и забросили в изысканную сказку. Пальцы скользнули по деревянной отделке, украшенной крошечными резными фигурками зверей и фейри, которые словно ходили по стенам, обрамляя окна и двери. В камине горел огонь, заливая светом уютный уголок для отдыха. Мягкое кожаное кресло рядом со столиком имело на себе стопку книг, будто ждавших, когда я возьмусь за чтение. Возле окна стоял круглый столик и одинокий стул.

Целая стена была занята книжными полками, но большинство из них пустовали, лишь чернильница и дневник стояли на одной из них. На другой стене распахнутая дверь вела в спальню с огромной кроватью под балдахином из той же черной ткани. Напротив, еще одна дверь, ведущая в ванную комнату, где поблескивали черно-золотые плитки.

– Надеюсь, твои покои тебе по вкусу, мисс Грин, – сказал Керес из коридора, не переступая порога. Когда я обернулась, он встретил мой взгляд самодовольной усмешкой и слегка поклонился. – Я зайду за тобой утром, ближе к завтраку.

Не успела я сказать и слова, чтобы поблагодарить его за щедрое гостеприимство, извиниться за свое заплаканное лицо и объяснить, почему я так отреагировала, как он уже ушел.

Глава 3 ~ Жгучие вопросы

Розалин

Я стояла посреди гостиной, дрожа от холода и страха, глядя в окно, на темный лес за ним. В голове все еще звучал голос Кереса:

У тебя сильные эмоции, связанные с ним.

Что он имел в виду? Откуда он мог знать?

Как. Он. Мог. Знать?

Я зажмурилась, и перед внутренним взором вспыхнуло лицо Бастиона. Затем оттолкнула этот образ. Мое сердце было слишком уязвимо, чувства превращены в тонкие полоски печали, пропитанные гневом. Перед глазами мелькнуло заплаканное лицо моей сестры. Я оставила ее в состоянии отчаяния, боясь, что ей не хватит сил добраться до дома, к нашим родителям.

Три утра назад я помогала ей собираться на жеребьевку. Мы смеялись над тем, насколько это все нелепо, пока вплетала ленты в ее волосы. Мы обе были уверены, что ее не выберут.

Грудь сжалась от осознания, что я больше никогда не увижу Рене. Мы больше не пойдем обнявшись на рынок, не будем брызгаться мыльной водой, перемывая посуду после ужина. Мы больше не разделим нашу уютную комнату под самой крышей родительского дома, не будем шептаться в темноте, пока не заснем.

Я оставила лучшую подругу.

Но если бы не я пришла сюда, это была бы она. Не сожалею о своем решении. Меня пробрала дрожь, и я обняла себя руками. Мне нужно было спрятать эти воспоминания поглубже, пока они не сломили меня окончательно.

В камине у уютного уголка потрескивал огонь, но я все равно чувствовала холод. Я не была готова садиться в это мягкое кресло, вокруг было слишком много нового, а в голове, все слишком запуталось. И где-то по ту сторону двери моей комнаты находился Темный Фейри.

Развернулась на месте, пока взгляд снова не притянула спальня. Чем дальше заходила в эти новые покои, тем безопаснее себя чувствовала. Заглянув внутрь, заметила шкаф для одежды, у одной стены. Я ожидала увидеть его пустым, почувствовать запах пыли. Но вместо этого обнаружила целую коллекцию платьев, большинство из которых были слишком нарядными для моего вкуса, скорее, подходили больше для Рене.

Неужели Дом Привратника знал, что назовут имя моей сестры? Кто-то готовил все это для нее?

Я провела пальцами по атласной ткани черного платья, простого и элегантного. Рядом висел кремовый халат для сна, и сняла его с вешалки, внезапно до отчаяния желая избавиться от своей дорожной одежды.

Как вообще сумела прожить этот день и остаться целой?

Сняв рабочее платье, поежилась, по рукам и спине побежали мурашки от холодного воздуха спальни. Торопливее, чем обычно, натянула халат, пока мысли о зловещих особняках и темной магии размывались усталостью.

Кровать с балдахином была, пожалуй, самой роскошной вещью, что я когда-либо видела, резные деревянные столбы, тяжелые занавески, роскошные подушки и покрывала. Я скользнула под них, пряча себя и свое горе.

Я буду в безопасности здесь, сказала сама себе. Все будет хорошо.

Ну, настолько, насколько вообще может быть хорошо. Уткнувшись в подушку, пожелала себе исчезнуть. И, несмотря на страх, что мне не удастся успокоить нервы в этом странном месте, я заснула быстрее, чем когда-либо прежде.

Свет просочился сквозь тяжелые шторы и залил темную комнату золотым светом, разбудив меня после глубокого сна. Не желая выбираться из вороха шелкового постельного белья, куда более роскошного, чем любое, в чем спала прежде. Я перевернулась на другой бок и снова зарылась под одеяло.

Твердила себе, что пока окутана этими покрывалами, то нахожусь в безопасности. Я знала, что скоро придется подняться, чтобы найти, во что одеться, но от лишних нескольких минут сна ничего не случится.

Я задремала еще на пару мгновений, прежде чем жуткое ощущение, что за мной наблюдают, вырвало меня из сна. Высунув голову из-под одеяла, я огляделась. В комнате были лишь шкаф, массивная кровать с балдахином, тумбочка и одно окно. Внезапно, стоящая у кровати жаровня вспыхнула огнем, и я вскрикнула, снова натянув одеяло на голову.

После нескольких минут, потраченных на то, чтобы успокоить расшатанные нервы, наконец вылезла из постели и натянула черное платье, которое нашла прошлой ночью. Оно село на меня потрясающе хорошо. Даже длина оказалась будто бы подогнана по моим меркам. Я провела ладонями от живота к бедрам. Наверное, это снова магия, и я не была уверена, что когда-нибудь к ней привыкну. Призывать еду одной лишь мыслью уже было достаточно безумно.

Огонь вспыхнул, как только я вошла в гостиную, и отпрянула, сердце забилось от прилива адреналина. Застыв на месте, несколько секунд смотрела на пламя. Привыкну ли я когда-нибудь к магии Фейри? Оттолкнув тревогу, опустилась в кресло у камина и начала перебирать книги, оставленные для меня на столике. Они были отличным способом отвлечься от моего положения. Это оказались трактаты о королевском этикете и истории дворов Фейри. Значит, вот чему мне предстояло учиться. Я успела лишь бегло их пролистать, когда тихий стук в дверь прервал меня. Не вполне понимая, зачем мне нужно торопиться, я все же вскочила и поспешила к двери. Я знала, кто будет по ту сторону. Судя по всему, в Доме Привратника был лишь один обитатель.

Темный Фейри ждал, заложив руки за спину в странной формальной позе. Его осанка была уверенной, и легкий наклон головы говорил о том, как высоко он сам себя ценит.

– Доброе утро, мисс Грин, – произнес он.

Сегодня на нем был черный камзол, отделанный кроваво-красной оторочкой, облегающий его подтянутую фигуру. Он казался куда скромнее того наряда, в котором он встретил меня накануне, высокий ворот скрывал грудь полностью. Однако, когда он повернулся, чтобы провести меня по коридору, я увидела прозрачную ткань, которая оставляла всю его спину обнаженной. Каждый рельефный мускул и идеальный изгиб его тела были выставлены напоказ с беззастенчивой элегантностью.

Это было нервирующе, но в то же время любопытство не позволяло мне отвести взгляд. На его лопатках и позвоночнике были изящные, почти женственные татуировки. Они напоминали крылатых драконов или змей, но я не могла быть уверена. Ткань камзола была достаточно плотной, мне нужно было бы подойти ближе, чтобы рассмотреть их, а это было последнее, чего мне хотелось. Кроме того, мне надо было следить за тем, куда он меня ведет, чтобы в будущем самой найти дорогу в столовую.

Впервые с тех пор, как оказалась в этом месте, я сосредоточилась на окружении. До этого просто не могла, из-за тяжести навалившихся эмоций. Все было черным. Черные каменные плиты. Черные деревянные балки высоко над головой. Стены были оклеены черными текстурными обоями и украшены панорамными фресками, нарисованными в тусклых тонах, с изображениями извивающихся змеевидных драконов, похожих на тех, что были на спине Кереса. Чудовища спускались по стенам, обвивая собой самовоспламеняющиеся жаровни, которые загорались, когда мы проходили мимо. Моя кожа покрылась мурашками, когда я заметила, что глаза драконов следят за каждым моим шагом.

На фресках были и другие существа, названий которых мне даже были незнакомы. Они, казалось, вели нескончаемую охоту на бесчисленных обнаженных людей. Некоторые из них, похоже, вырывали конечности у своей добычи, другие пожирали их целиком. Но пугали меня вовсе не они. Меня пугали те, что занимались другими, куда более интимными вещами, от вида которых у меня свело живот. Судя по выражениям лиц людей, это далеко не всегда было по обоюдному согласию. Изображения были отвратительны, и все же я не могла оторвать от них взгляд.

Поежившись, напомнила себе, что, хотя мои покои были спокойными и относительно нормальными. Но само это место таким не было. Легкое покалывание магии на коже ни на миг не исчезало. Когда я заметила на одной из стен женщину, подозрительно похожую на меня, с теми же русыми волосами, убегающую от темного крылатого создания, я изо всех сил постаралась отвести взгляд и вновь сосредоточилась на татуированной спине Кереса.

Он провел меня в столовую. Это место, хотя бы отдаленно знакомое, хотя, как и все остальное в Доме Привратника, я толком не успела рассмотреть ее накануне. Стол был из темного дерева, на удивление, не черного. Каждый стул был сделан из того же дерева и украшен подушкой из черного бархата, отороченной серебряными заклепками. Между двумя окнами от пола до потолка, задрапированными черными шторами, висела картина, холодный, мрачный пейзаж в позолоченной раме. Все выглядело роскошно, безупречно и чуть-чуть странно. Все это не помогало мне справиться с нервами, ведь вот-вот мне предстояло приказать Дому Привратника подать еду… силой мысли.

Керес, похоже, был не в настроении для разговоров. Как и днем раньше, он отодвинул мне стул, прежде чем занять место прямо напротив. Перед нами стояли чистые черные тарелки, и я вдруг задумалась, всегда ли он сидит именно здесь. Его лицо было безразличным, пустым. Глаза, почти мертвые, словно искали на моем лице ответ, которого я не могла дать.

– Условия проживания тебе по душе, мисс Грин? – спросил он.

Я могла только уставиться на него, лихорадочно подбирая слова, чтобы не ответить колкостью. Странно, но каждый раз, когда он говорил, мой страх превращался в раздражение. Дело было не в нем, а в его словах. Или в их отсутствии.

По правде говоря, мои покои казались идеальными, как и он. Единственным их недостатком было то, что все вокруг было черным: постельное белье, кожа на удобном кресле в гостиной, стены, полы, полотенца в ванной. И все это напоминало мне о нем. Будто ковры, шторы и расшитое платье, которое я надела, были сотканы из того же, из чего был соткан он сам, из магии Темных Фейри.

– Ты… часть этого дома? – вырвалось у меня.

Я не знала, откуда взялся этот вопрос, но была рада, что задала его, на его лице мелькнула тень замешательства, прежде чем он спрятал ее за усмешкой. Мне с трудом удавалось скрыть свое удовольствие от того, что сумела сбить его с толку.

– С чего ты взяла, что я могу быть частью дома? – в его словах слышалась насмешливая веселость.

– Не знаю. Дом. Магия. Ты. Дом мрачный и пугающий. Ты, темный и пугающий. Дом может читать мои мысли. Ты, похоже, чувствуешь мои эмоции.

Керес улыбнулся, обнажив удлиненные клыки, от вида которых у меня по спине пробежал холодок. Как те самые существа, нарисованные на стенах коридора, он был хищником. Зверем. Я вцепилась в подлокотники стула так сильно, что пальцы заныли. Темный Фейри, такой как он, убил моего мужа, лишь за то, что тот сказал не то и не тогда. Затем напомнила сама себе: я – жертва. Для чего, мне еще предстояло узнать, но девушки, которых приводили в Дом Привратника, никогда не возвращались.

И я тоже не вернусь.

– Бедные люди так мало знают о Фейри, – вздохнул он.

Возможно, эти слова были сказаны для того, чтобы напугать меня, но во мне вспыхнуло нечто совсем другое, жгучее раздражение. Оно пробежало по коже электричеством. Не потому, что он ошибался. Я действительно владела лишь теми сведениями, о которых узнала из книг или слышала из старых сказок. И злилась потому, что он не знал меня настолько, чтобы судить, сколько я на самом деле знаю. Но точно уверенна в одном, что один Темный Фейри убил моего мужа, а другой сидит сейчас напротив меня. Я наклонилась вперед, заставляя его взгляд вернуться ко мне. На миг во мне вспыхнула искра храбрости.

– Тогда просвети меня, Керес! Потому что я бы с удовольствием узнала, кто ты на самом деле и зачем я здесь.

Мышцы на его челюсти напряглись, прежде чем он откинулся на спинку стула, не отрывая взгляда от моих глаз. Его лицо снова превратилось в безэмоциональную, раздражающую маску, которую он, казалось, так любил носить. Я ненавидела ее. Предпочла бы ту улыбку, что он подарил мне мгновением раньше, пусть даже она была пугающей. Предпочла бы напоминание о том, что он не просто безмятежный человек, посланный быть моим гидом между человеческим миром и Неблагим Двором.

Керес был Темным Фейри. Чудовищем, скрытым под красивой кожей.

– Боюсь тебя разочаровать, мисс Грин! Но, напротив, Дом Привратника на самом деле…

Керес резко замолчал, закрыв глаза, его брови сдвинулись, будто он чувствовал боль. Я резко вдохнула. Он быстро взял себя в руки, но мое любопытство окончательно проснулось. Он едва не сказал нечто, чего не должен был, и я должна была узнать, что именно.

– Сначала завтрак, потом сможешь задать свои вопросы, – произнес он, и в его голосе прозвучала нотка раздражения, которой мгновение назад не было.

Но я не была голодна. По крайней мере, не по еде. Я жаждала информации. Мое любопытство было настолько сильным, что впервые с момента прибытия в Дом Привратника я перестала его бояться.

На чем он замолчал? Что он скрывал?

Он опустил взгляд на свою тарелку, и я попыталась не показать удивления, когда рядом с толстым ломтиком тоста с маслом появились два яйца в черных стеклянных подставках. Маленькая солонка появилась возле тарелки, вместе с чашкой чая. Я отклонилась назад, стараясь как можно дальше отдалиться от волшебного завтрака и загадочного Фейри, оставаясь при этом на своем месте Он усмехнулся, поднимая ложку, чтобы расколоть скорлупу одного из вареных яиц.

Я уставилась на свою собственную тарелку. Не имела ни малейшего представления, что могла бы попросить на завтрак. Всю жизнь ела безвкусную кашу, которую разливали по старым деревянным мискам, оббитым и потрескавшимся от лет тяжелой работы. Моя семья не была богата, как и семья Бастиона. Дом, в котором мы с мужем прожили наш короткий брак, был тем же, в котором он вырос, скромным и уютным. Когда Бастион умер, я продала все, прежде чем вернуться в дом родителей. Мне нужны были деньги больше, чем воспоминания. Единственное, что оставила себе, это его фамилию.