Текст книги "Непобедимый (ЛП)"
Автор книги: Шеррилин Кеньон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Шеррилин Кеньон
Непобедимый
Хроники Ника – 2
Посвящается
Моим мальчикам, которые хотят разделить эту книгу с друзьями.
Моему мужу, который всегда был ветром для моих крыльев.
И как обычно, вам, читатели, за то, что совершаете эти веселые путешествия вместе со мной.
Всем моим друзьям и коллегам, занимающимся паранормальными исследованиями, спасибо за веселье и воспоминания. Особая благодарность Маме Лизе и Тиш, самой лучшей экзорцистке и двум самым лучшим экстрасенсам, которых я знаю. Держитесь света, сестры мои.
Держитесь света.
Глава 1
Говорят, что перед смертью, перед глазами проносится вся жизнь.
Враки.
Все что увидел Ник – были сверкающие вампирские клыки Кириана Хантера. Эта ужасающая картина заставила его застыть посреди элегантной махогоновой лестницы, посередине огромного довоенного особняка Кириана.
«Я умру.…Опять».
Ага, с момента, когда он двадцать четыре часа назад попытался пойти в школу и узнал, что его директора съели зомби, весь мир ополчился против него.
Теперь еще и чертов босс оказался вампиром.
Понятно. Плакала его зарплата, если этот дьявол не выплатит ее, Ник ни копейки не увидит.
Этот день когда-нибудь закончится?
«Приятель, да это тебя сейчас прикончат».
Эта мысль окончательно развеяла туман ужаса в его голове, который не позволял ему двигаться.
«Беги, приятель, беги!»
Он не мог пойти вниз, потому что там стоял Кириан. Единственное место, куда можно было побежать – наверх, за его матерью, которая уже зашла в спальню, которую Кириан предоставил им на ночь. Она совсем не замечала, что они находились в смертельной опасности, и их кровь собирались высосать. Он обернулся, чтобы предупредить ее.
– Ник! Подожди!
«Подожди, тупая задница».
Вампиру точно не хватает пары литров крови, если он считал, что Ник не свалит от него.
«Я слишком молод, слишком умен и слишком привлекателен, чтобы умирать».
Ага, и еще кое-что. Миру нужно, чтобы он улучшил генофонд. Не стоит говорить о том, что ему только четырнадцать и у него еще и первого свидания то не было. Этой ночью его лишь впервые поцеловали. Он принял это за символ апокалипсиса и решил, что его смерть неминуема.
Когда Ник почти добрался до вершины лестницы, Кириан подпрыгнул на шесть метров вверх над сверкающими перилами и грациозно приземлился перед ним, отрезав путь к отступлению. Черные глаза Кириана сверкали в темноте. Со всем своим метр восемьдесят, одетый во все черное, Кириан производил смертельное впечатление, не смотря на его мальчишеские светлые кудряшки.
Не возможно было миновать его.
Дерьмово…
Ник затормозил. И что ему теперь делать? Его мама была в спальне в нескольких метрах от Кириана. Он бы покричал ей, но последнее, что ему было нужно – чтобы Кириан убил ее. Может, если он будет вести себя тихо, Кириан высосет только его кровь.
– Да о чем ты думаешь, Ник.
Ага, точно.
– Я думаю, что ты кровососущий демон-вампир, который собирается убить меня – вот что я думаю.
Он и глазом моргнуть не успел, как Кириан вытянул руку и схватил Ника за шею с нечеловеческой силой. Он хотел бороться, но был беспомощен как щенок, которого держали за загривок. С силой, которую можно ожидать только от бессмертного, Кириан протащил Ника мимо временной спальни его мамы в его офис наверху.
Как и во всем доме, шторы от потолка до пола защищали от восходящего солнца, это должно было с первого мгновения, как он вступил в особняк Кириана, навести его на мысль, что тот упырь. Темная поверхность стола идеально сочеталась с темно – зелеными стенами. Не медля, Кириан швырнул Ника в темно – вишневое кожаное кресло.
Когда тот попытался сбежать, Кириан пихнул его обратно.
– Остановись на минуту и послушай. Я знаю, что прошу невозможного, но хоть раз в своей жизни заткни свой рот и раскрой уши.
– А это не я говорю.
Кириан огрызнулся.
– Не умничай.
– А ты хочешь, чтобы я тупил?
– Ник…
Ник поднял руки вверх.
– Ладно, только ты мою маму не ешь, хорошо? У нее и так жизнь плохая, и без превращения в Невесту Дракулы.
– Я не пью кровь.
Он приподнял бровь на это.
– Ага, точно.
– Ага, точно. Не пью. Я не вампир.
И это говорит обладатель пугающе длинных клыков?
– Тогда что у тебя за необычные стоматологические проблемы, а? И не говори мне, что они не настоящие, Мистер Костюмы от Армани и чудо-машины, потому что ты не тот, кто носит протезы, у тебя есть деньги, чтобы подлечить зубы, если нужно. И не будем упоминать то, что ты не выходишь из дома днем, твои прыжки ниндзя на лестнице, будто ты один из вампиров.
– Я одаренный.
– А я пошел, – Ник попытался сбежать, и снова Кириан пихнул его в кресло, достаточно сильно, чтобы привлечь его внимание.
– Ты знаешь об Ашероне, и ты принял это. Почему ты мне не веришь?
Ашерон Патинопайус был бессмертным… нечто гигантского роста. Но, не смотря на это, он был очень мил с Ником и его мамой. И что самое важное…
– У него клыков нет.
– Есть. Он просто их лучше прячет, чем я свои. И еще он мой босс.
Ник хотел возмутиться, чтобы он перестал кормить его этим навозом, но в объяснении была какая-то странная логика. Эшу было больше одиннадцати тысяч лет, и было бы странно, если бы у Кириана был такой друг. Но бессмертный гигант в качестве босса Кириана…
Это объясняло все.
Но Ник не был дурачком, ему нужна была чистая правда. Все что он знал – Кириан скрывал свои клыки.
– И что за работу ты выполняешь?
– Защищаю людей.
– Например, спасать малолетних преступников, чтобы их друзья не забили их насмерть? – в частности Ника от того, чтобы не быть застреленным Аланом и втоптанным в землю Тайри и Майком пару недель назад. Так они и встретились, и он получил работу на неполный день у Кириана, на которую должен был приходить после школы.
Кириан кивнул ему.
– Именно это.
Ник остудил свой гнев, когда вспомнил, сколько он должен Кириану. Если бы не Кириан, он бы умер.
– Значит, ты не собираешься напасть на мою маму или высосать мою кровь?
– О боги. Мне не нужно несварение желудка. Ты итак вызвал у меня сильную головную боль, и это за одну ночь. С меня хватит.
Ник уставился на Кириана, сидя в его кресле. Если бы Кириан хотел убить его, для этого была куча возможностей. А вместо этого он защищал Ника и его маму и позволил им остаться на ночь в своем особняке.
– Если ты хочешь знать, как правильно называть меня – я Темный Охотник.
Ник медленно обдумывал это слово.
– Это что значит? Ты охотишься за темнотой?
– Да, Ник. Этим я и занимаюсь. Как будто ее тут недостаточно, – сарказм можно было разрезать ножом.
Ника это не удивило.
– Так ты объяснишь или нет?
– Мы – бессмертные воины, продавшие души богине Артемиде. Для нее мы боремся и защищаем человечество от того, что крадется в ночи, охотясь на них. В большинстве случаев это значит, что мы выслеживаем и убиваем Даймонов.
– Кто такие?
– Понятными тебе словами: это вампиры, живущие за счет человеческих душ. Вместо крови они питаются душами, и в их телах они увядают и умирают. Нам нужно убивать Даймонов, пока они полностью не используют душу.
– Не понимаю. А зачем брать души?
Кириан пожал плечами.
– Это их питает. Им нужна живая душа внутри себя, иначе они умирают.
Это неприятно. Для них и, особенно, для людей, которых они ради этого убивают.
– Как они отнимают души? – спросил Ник.
– Не знаю. Я однажды спросил об этом Ашерона, но он отказался отвечать. У него это отлично получается.
– Так это он тебя обучил всему?
Кириан улыбнулся, не той сдержанной улыбкой из прошлого, а новой, которая показывала все его клыки.
– Точно, это был он.
– Тогда ставлю тебе пять с плюсом.
Кириан наклонил голову, наблюдая за ним, будто ожидая, что Ник снова побежит.
– У нас все хорошо?
Ник так считал. Он, наверное, должен напугано лететь к двери, но Кириан был сегодня с ним, сражался с зомби, защищал его друзей. Он открыл свой дом для мамы Ника.
Он вроде ничего…
«Ты можешь ему доверять».
Впервые Ник знал, кому принадлежал странный глубокий голос в его голове. Амброуз – его чокнутый дядюшка, который поклялся, что пришел помочь ему. Странно, что все продолжали претендовать на роль помощников.
Но…
– Ник?
Они оба подпрыгнули, когда услышали, как в коридоре мама Ника зовет его.
Кириан прошел к двери и открыл ее.
– Мы здесь, Миссис Готье.
Зайдя в комнату, она подозрительно огляделась, как будто ожидала поймать их за чем-то незаконным, неэтичным или неестественным. Крошечная, красивая, с ярко-синими глазами, она всегда напоминала ему ангела, особенно когда была без макияжа, который он ненавидел. Ее светлые волосы были всклокочены, и на ней была черная футболка, доходившая ей до колен. Похоже, Кириан одолжил ей ее для сна. Для своих двадцати восьми она была слишком молода, чтобы иметь сына его возраста. Но это никогда не было важным. Они всегда были вдвоем против целого мира.
– Ник, все в порядке?
– Все хорошо, Мам.
Она косо посмотрела на Кириана как бы говоря, что не поверила ответу Ника.
– Уверен, страшилка?
– Абсолютно. Мистер Хантер просто сказал мне, что завтра у меня выходной, так как сегодня я работал допоздна. Да, Мистер Хантер?
В глазах Кириана вспыхнуло удивление, когда он понял, что Ник использовал ситуации для своей пользы.
– Да, верно.
– А вы ему снаружи это сказать не могли?
Кириан сжал губы, стараясь не рассмеяться и не обнажить зубы.
– Ник пришел сюда, чтобы поиграть в интернете. Я ему как раз говорил, что ему надо в кровать.
Вот крыса…
Воспользовался карточкой родительского надзора? Грязная игра. Бессовестная. Если бы Ник не был жертвой, то зааплодировал бы такому быстрому мышлению. Последнее, что ему было нужно, чтобы мама наказала его еще за что-нибудь.
Уровень ее злости подрос, и она уставилась на него.
– Ники…
Защищаясь, Ник поднял руки вверх.
– Мам…
– Не мамкай мне, мальчик. Не могу поверить, что ты сделал это, хотя знал, что будут проблемы. Тащи свой зад в кровать. Немедленно марш!
Поднимаясь с пола, Ник глухо проворчал что-то и послал Кириану предупреждающий взгляд. Он до него доберется…
Когда-нибудь.
Кириан злодейски рассмеялся, не раскрывая рта.
– Я покажу тебе твою комнату.
Его мама была с этим не согласна и заблокировала дверь.
– Он может спать в моей. Со мной.
Кириан устало вздохнул.
– А я размышлял, в кого Ник такой подозрительный. Вы хорошо его обучили.
Его мама смахнула локон с лица и убрала за ухо.
– Ну знаете, я слишком часто вижу уродливые стороны человеческой натуры. Без обид, Мистер Хантер.
– Уверяю вас, я видел гораздо более уродливые стороны, чем вы. Сам, много раз. И зовите меня Кириан, пожалуйста.
Это кажется смутило ее. Она указала жестом Нику.
– Пойдем, малыш. Солнце уже встало. Тебе надо немного поспать. Ты все еще оправляешься после огнестрельного ранения.
Но она не подозревала, что он уже исцелился благодаря силам, которые он не хотел, чтобы она видела. Если она узнает, то с его-то удачей, она заявит в органы власти, и он остаток жизни будет обнаженный подвергаться экспериментам в какой-нибудь лаборатории.
– Тебе нужно в школу?
– Так как занятия начнутся через два часа, то нет.
– Ее все равно сегодня не откроют, – сказал Кириан, переводя внимание на себя. – Полиция все еще проводит расследование.
Его мама нахмурилась.
– Откуда вы знаете?
– Я говорил с одной из учителей Ника.
– С кем? – Ник умирал от желания узнать, кого из Совета нужно избегать из страха, что его сдадут клыкастому работодателю.
– Мисс Пентол.
Отлично. Просто замечательно. Но она все равно никогда не была о нем хорошего мнения.
Она была одной из глав школьного совета, желающих его исключить. Но сейчас он с этим ничего не мог поделать.
Ник зевнул, когда его накрыла усталость.
Его мама цыкнула.
– Видишь, как ты устал?
Он ненавидел, когда мама задавала глупые вопросы. Ему приходилось из всех сил стараться не умничать. Он итак уже сегодня схлопотал одно наказание. Не нужно провоцировать еще на одно.
И сдерживая свой язык, он пошел за ней в комнату. Как и офис Кириана она была огромной. Меньше чем их крохотная квартирка, которую он ненавидел. И здесь была огромная кровать, значит, мама не будет пинать его, пока он спит. Она крутилась по кровати, как курица-гриль, и он терпеть не мог спать с ней.
Но на этой кровати с пологом могли разместиться семья из десяти человек. Самым необычным для него было сине-золотое одеяло, которое сочеталось с обоями. Даже с золотистыми узорами, которые отпадно смотрелись на стенах. Он видел такое в телешоу… и в фильмах ужасов.
Мама повернулась к нему.
– Как твоя рука? Нужны еще лекарства?
Ник заставил себя не реагировать на вопрос. Он уже об этом забыл. Черт. Ему лучше об этом помнить, иначе все заинтересуются тем, как он поправился так быстро.
– Нормально.
– Хорошо. Теперь закрой шторы.
Ник перешел на другую сторону и задернул их. Когда он улегся, она притянула его к себе и начала играть с его короткими каштановыми волосами. Он сердился и изгибался, пытаясь сбежать от нее. К сожалению, она была как зыбучий песок. Раз попадешься ей и все кончено.
– Ма! Что ты делаешь?
– Тебя уже и обнять нельзя?
Его перекосило от отвращения при мысли об этом.
– Я не знаю, почему ты волновалась о Мистере Хантере, ведь это ты вечно меня сексуально домогаешься, мам. Фу, я могу лечь спать, чтобы ты меня не щупала? – она шлепнула его по заду. Не больно. Но достаточно, чтобы привлечь его внимание.
– Прекрати так говорить. Показывать свою любовь ребенку, обнимая его, это не сексуальное домогательство. Ты знаешь, есть множество мам, у которых полностью отсутствует материнский инстинкт.
Как те, которые выбрасывают детей из дома в канавы из-за маленькой ошибки, например, оставить ребенка, которого они не хотели. Его мама не сказала это, но он знал, когда она затрагивала этот вопрос, это была речь против ее родителей, которые отказались от нее, когда она была его возраста.
– Радуйся, что у тебя мама, которая любит тебя.
Он и радовался. Сильно, потому что она была единственным человеком на земле, кто его любил. Но сейчас, когда он на голову был выше ее, казалось странным, когда она тискала его, как малыша. Наверное, даже если бы он был под два метра, как Ашерон, она все еще сажала бы его на колени.
– Прости, мам. Я просто устал.
– Я знаю, сокровище мое, – она нагнулась, убрала с его лица волосы и поцеловала его в щеку. – Спокойно ночи. Спи крепко.
– Ты тоже.
Не сказав больше не слова, она отвернулась. Затем начала шевелиться, дотрагиваясь до него своими холодными ступнями. Он было запротестовал, но побоялся снова задеть ее чувства.
«Когда я уже, наконец, вырасту и стану жить в собственном доме…»
– Я знаю, что ты ненавидишь это сейчас, но наслаждайся, Ник. Обещаю, когда тебе будет гораздо больше лет, ты будешь мечтать о том, чтобы увидеть ее снова, чем мечтать, чтобы она оставила тебя в покое.
Ник нахмурился из-за навязчивого Амброуза у себя в голове.
– Как я вообще тебя слышу?
– Однажды я научу тебя этой силе. И ты сможешь защищать свои мысли от других, как могу я.
– И я смогу читать мысли других людей, как и ты?
– Да, сможешь.
Круто. Он точно сможет воспользоваться этим, чтобы узнать, что думают другие. И точно станет проще приглашать девушку на свидание, когда он будет знать, не считает ли она его полным придурком.
– Когда я смогу научиться этому?
В его голове Амброуз засмеялся.
– Терпение, мальчик. Тебе еще нужно, и пригодиться выучить все о контроле над мертвыми. Твоя приятельница заставила нас ускорить изучение этой силы. И хотя ты выжил, но выучил не намного больше, чем умение убегать от того, кто пытается тебя убить. Прежде чем кому-то повезет, мне кажется, нам надо изучать все медленнее. Научись ползать, и я научу тебя летать. В буквальном смысле.
От последнего заявления глаза Ника расширились.
– Я смогу летать? Правда?
– Парень, да ты себе не представляешь, какими силами обладаешь. Каким силам я тебя обучу. Но будь осторожен, за тобой придет множество врагов. Патинопайус будет одним из них.
Ник снова нахмурился.
– Эш?
– Ага. Он не тот, кем кажется, и если у тебя в голове есть мозги, а я знаю, что есть, ты будешь его избегать…
– Пока не станет слишком поздно.
Но ему по-настоящему нравился Ашерон. Сто процентов кто-то, с кем было так круто находиться рядом, и кто так уважительно отнесся к его матери, не мог быть настолько плохим. Потому что его и маму так грубо и неправильно осуждали многие, и Ник ненавидел так поступать с другими. Он верил, что человек может нравиться, хотя и необязательно вызывать доверие, пока сам лично не даст причину для обратного.
«Например, застрелят меня, когда я решу, что не хочу жить криминальной жизнью».
Он услышал, как дядя издал раздраженный звук.
– Иди спать, парень. Завтра начнется новая жизнь, которую ты и представить не можешь.
– С людьми, пытающимися убить меня?
– Да. И твою мать тоже.
Глава 2
Ник проснулся от ощущения, что мама душит его. Одетая в черную футболку, в которой спала, и джинсы, она стояла на коленях рядом с ним и скручивала ему шею.
– Ма! Что ты делаешь?
Она усилила хватку.
– Убиваю тебя. Разве не ясно? Умри. Умри. Умри.
Он закашлялся, пытаясь вырваться от нее.
– А что я сделал?
Зарычав, она отпустила его и отодвинулась, затем шлепнула его по заду.
– Потому что из-за тебя недомерка и твоих друзей-дебилов, которые утащили меня вчера, я уволена. Надеюсь, ты счастлив. Я теперь вряд ли смогу прокормить нас и обеспечить жильем. Что мне делать без работы? Я не окончила старшие классы, и единственный опыт работы у меня – танцовщица.
Похоже, она собиралась заплакать.
– Ты себе не представляешь, как в некоторых клубах отвратительно относятся к людям. Я знаю, что ты ненавидел мою работу, но это единственное место, в котором платили минимальную зарплату без настоящего опыта работы. Я не могу работать с кассовым аппаратом, а так же с компьютерами или делать что-то еще. Питер не станет выслушивать извинения. Он сказал, ему все равно, что случилось и как это случилось. Я уволена, и не надо приходить за чеком для зарплаты, он перешлет мне его по почте, потому что больше не хочет меня видеть. Господи, что мне делать?
– Миссис Готье, я слышала, что по интернету вы можете продать детей по хорошей цене. Ник все еще достаточно молод, он сможет прокормить вас еще какое-то время.
Челюсть Ника отпала, когда он услышал речь Розы с другой стороны двери, пока она входила к ним. Обычно, ему нравился ее густой акцент, но сейчас…
– Спасибо, Роза. Я оценил предложение.
– Не за что, сынок.
Ник перебрался на другую сторону кровати, пытаясь скрыться от мамы, прежде чем она снова начнет душить его.
– Кириан сказал, что знает людей, которые могут нанять тебя.
Она посмотрела на него так, будто действительно могла убить.
– Это не снимает с тебя вины, мистер. Вы с Баббой снова ворветесь, вырубите меня уколом, и я снова лишусь работы? Ты знаешь, большинство работодателей неодобрительно смотрят, когда сыновья приводят с собой чудовищ, чтобы вынести их матерей на плечах, когда им положено работать.
– Но это было для твоего же блага.
– Как и порка, которую я тебе задам.
Ник упал на кровать, перекатился через нее и выбежал через дверь в коридор, где он надеялся найти безопасное место.
– Я слишком большой, чтобы меня пороли.
– Ладно, значит, будешь заперт дома, пока не повзрослеют твои внуки.
– Это навряд ли. Как я заведу внуков, если я буду сидеть дома?
– Вот именно, дитя демона. Ты никогда не выйдешь из дома. Никогда!
Дверь в конце коридора открылась, и из нее высунулся рассерженный Кириан. Он был одет в черные пижамные штаны без рубашки, и сердито смотрел на них. У него были растрепанные волосы и помятое лицо. Но самое главное, Ник бы убил за тело как у него. Черт, в школе бы никто не доставал его, если бы он был так сложен.
Кириан уставился на них обоих сердитым взглядом.
– Люди, мне, правда, надо поспать. Вы не могли бы пойти вниз и там орать друг на друга? Или лучше вообще во двор?
Его мама немедленно успокоилась.
– Простите, мистер Хантер. Мы не хотели вас беспокоить.
Кириан пробежал рукой по светлым волосам и от этого они встали дыбом. Ник мог бы рассмеяться, или подразнить его за это, но Кириан не был так привязан к нему, как его мама. Его босс вообще мог его убить.
– Без проблем. Теперь, если это остановит ссору и спасет Нику жизнь, пока он не рассчитается со мной, позвоните в «Убежище» на улице Урсулинок. Спросите Николетт Пелтье. Она владелица, и я уже поговорил о Вас с ней. Она сказала звонить в любое время, и что она будет более чем рада добавить Вас в платежную ведомость.
– Но…
Он поднял руку в повелительном жесте, который успокоил даже его маму. Вау, вот бы узнать эти темные штучки Джедаев. Сделай подобное Ник, и мама выпорола бы его. Сильно.
– Никаких «но». Позвоните ей. Уверяю Вас, Вам понравиться там работать, – и с этими словами он исчез в своей угольно-черной комнате и закрыл дверь.
Ник облегченно выдохнул. Видимо, он переживет это утро.
– О, даже и не думай, – на лицо мамы вернулось выражение злобной горгоны. – Мы с тобой еще не закончили. У тебя пять минут.
– Зачем?
– Не пререкайся и не спорь, если хочешь дожить до обеда. Иди бегом в душ. Сейчас же!
«Фас! Ату! Голос, Фидо, голос».
Он ненавидел, когда она разговаривала с ним, будто он был собакой, и существовал лишь для того, чтобы выполнять ее команды.
– Знаешь, Ма, я не умственно отсталый. Я тебя понимаю.
– Видимо нет, потому что через четыре минуты и тридцать секунд начнет играть твой похоронный марш.
Желая как ребенок показать ей язык, он вернулся в комнату и пошел в смежную ванную, где мог подчиниться приказу, и его не заперли бы дома дольше, чем положено.
Кстати, в этом случае она искала причину, чтобы наложить на него домашний арест.
Синдром пустого гнезда.
Она боялась, что он покинет дом, поэтому она крепко за него уцепилась. Ладно, наверное, это не так называлось, но ему нравилось такое определение.
Вздыхая, он снял одежду и пошел в душ.
Естественно, душ и переодевание заняли больше пяти минут. И когда он открыл дверь, которая вела назад в спальню, он нашел маму, сидящей на кровати, гневно смотрящую на него.
– Что? Я спешил.
– Конечно, – она встала с кровати. – Ты даже не побрился.
– Ты сказала мне поторопиться, поэтому я не стал искать бритву. Кроме того, у меня всего три волосинки. Не похоже, что, кроме тебя, кто-то способен их разглядеть, – он надеялся, что они отрастут подлиннее, и их станет больше, но пока…
Сейчас они были лишь слабенькими и раздражали. Еще одна причина маме ругать его.
Она издала раздраженный звук, который всегда напоминал ему закипающий чайник с паром.
– Пошли. Нам надо поймать трамвай.
– Куда мы идем?
– Ты слышал Мистера Хантера. Нам надо сходить в «Убежище».
– Он сказал позвонить.
Она закатила глаза, если бы он так сделал, она бы его немедленно наказала.
– Так не устраиваются на работу, Ник.
– Но…
– Иди!
Он не хотел ехать через весь город без причины. Зачем им вообще видеть ее, при устройстве на работу? Он лучше выколет себе глаза, чем будет сидеть там, скучать и смотреть, как мигают лампочки дневного освещения.
– Можно мне здесь остаться?
– Нет. Мы не принимаем подачек, и ты это знаешь, Мистер Хантер и так был достаточно мил, позволив нам остаться на ночь, но не нужно злоупотреблять гостеприимством.
– Но…
– Ник, делай, как я говорю.
Сжав зубы, он пошел к лестнице. Он, видимо, может исключить слово «но» из своего словаря, потому что «но» срабатывает, как ускоритель атомных частиц и оно взрывается.
Но как только он спустился вниз, его нос учуял что-то вкусненькое… Нечто пахнущее, как настоящий, сочный, восхитительный, от которого слюнки текут, бекон. Не те упаковки с кусочками бекона, которые мама спасала из автоматов по продаже всякой всячины и добавляла утром в его яичный порошок.
Вкуснотища!
Без задней мысли, он побрел на кухню.
Его мама ухватила за руку.
– Куда ты собрался?
– За едой. Я следую за своим носом, – и урчащим желудком.
– Нет, – зашептала она ему. – Какой момент из «не принимать подачек» ты упустил?
Тот, в котором говориться, что он не может есть.
Но он знал, что лучше не спорить, когда у нее такое выражение лица.
– Отлично, – он пошел к двери.
Роза вышла из-за угла и хмуро на них посмотрела.
– Ник? Миссис Готье? Вы не хотите позавтракать перед уходом?
Он посмотрел на маму, надеясь, что она изменит мнение.
– Спасибо, Роза, у нас назначена встреча.
Хмурые брови Розы сменила добрая улыбка. Она была красивой женщиной с черными волосами, которые она собирала в узел и карими глазами, она была одного роста с его мамой.
– Тогда давайте я вам упакую с собой.
Мама отпустила его руку.
– Нет, спасибо. Я не хочу навлечь на вас неприятности.
– Никаких неприятностей, – уверила ее Роза. – Я приготовила эту еду для вас. Я уже поела, а Мистер Кириан будет спать еще долгое время. Если вы не поедите, я это выкину.
Ник подарил маме свой самый молящий взгляд, приукрасив его дрожащей губой. Этот взгляд всегда давал ему многое, если только дело не касалось моральных для них двоих аспектов.
Он увидел сомнение в ее глазах. Она очень, очень не любила брать что-нибудь у кого бы это ни было. « Люди всегда ждут что-то взаймы, когда ты так поступаешь. Не бывает ничего бесплатного, Ник. Не бери и не будешь должен». Он знал эту речь наизусть.
Но он не видел, чтобы подобная ситуация происходила здесь.
– Ты всегда говорила, что мы не должны выбрасывать еду, Ма.
Она глубоко вздохнула, прежде чем передумать.
– Хорошо. Спасибо, Роза.
– Пожалуйста. Вы хотите, чтобы я…
– Мы поедим за столом. Я не хочу нагружать вас дополнительной работой.
Ник рванул на кухню, где Роза уже поставила две тарелки посередине столешницы. Приятный запах заставил его желудок завывать еще больше.
– О, господи. Тут оладьи и бекон! – пахло так хорошо, что он умирал от голода.
Роза засмеялась его радости. Она не представляла, как редко он ел подобную еду.
– Хочешь сироп? – спросила она, когда он схватил оладий и откусил его.
Ник проглотил этот божественный кусочек.
– И сироп тоже есть?
Она указала на стойку за ним, где ожидала огромная бутылка Лог Кабина. «О да, вот об этом я и говорю…»
Он схватил его, открыл крышку и выдавил его на тарелку.
Его мама ела гораздо сдержаннее.
– Ник, не клади слишком много сиропа. Ты не почувствуешь вкус еды.
А это мысль.
– Ма, это очень хороший сироп, он не течет из бутылки, как вода, – она разбавляла сироп, когда им удавалось достать его, чтобы он продержался у них подольше.
Ее лицо покраснело.
Роза похлопала ее по руке.
– Все нормально, Миссис Готье. Я знаю, какого это бороться, чтобы прокормить сына. Мы с Мигелем долго жили в нищете, пока я не устроилась на работу к Мистеру Кириану. Ешьте сколько хотите. Политика Мистера Кириана – никто не должен быть голодным в его доме.
– Спасибо.
Роза кивнула, а затем придвинула Нику тарелку, полную оладий.
– Но ты давай помедленее, оставь своей маме. Съешь слишком много и у тебя разболится желудок.
– Ага, но это приятная боль. Они великолепны. Спасибо, что приготовила.
Она улыбнулась и протянула ему салфетку.
– Рада, что тебе нравиться.
– Мне не просто понравилось. Как будто все вкусовые сосочки у меня во рту поют и танцуют. Бьюсь об заклад, если ты прислушаешься, то услышишь.
И все стало еще лучше, когда она протянула ему свежевыжатый апельсиновый сок. О да, он был в раю. Когда его мама закончила трапезу, он умял почти все оладьи.
Покачав головой, мама взяла его за «больную» руку и потащила от пустой тарелки.
– Пошли, страшилка. Нам пора.
Он облизал сироп с пальцев.
Мама сморщила лицо от отвращения.
– Ник, у тебя есть салфетка. Воспользуйся ей, пожалуйста.
– Ага, но я не хочу потерять ни капли. Он такой хороший.
Она недовольно вздохнула, когда встретилась взглядом с Розой.
– Клянусь, Роза, я воспитываю его лучше. Он просто еще не усвоил. Не от того, что я не стараюсь.
Она засмеялась.
– Знаю. Поверь мне, мой Мигель такой же.
Игнорируя их, Ник откусил еще кусочек, прежде чем выйти за мамой из дома, и последовать вниз по улице к автобусной остановке. Они почти не разговаривали, пока добирались из чудесного, высококлассного Садового района, где жил Кириан, на другую сторону Французского Квартала, где на улице Урсулинок 688 находился бар-ресторан под названием «Убежище». Они вышли из трамвая на Пивоварне Джексона, затем пару кварталов прогулялись до монастыря Урсулинок, давшего название улице. «Убежище» было в одном квартале вверх по улице, и не так уж далеко от его школы.
Он был рядом с этим местом больше раз, чем мог сосчитать. Его мама говорила, что внутри собиралась огромная толпа, а она не хотела, чтобы его задавили, так что ему не позволялось туда заходить. И эта фраза всегда заставляла его задуматься, а знала ли мама, какая там толпа, если, насколько он знал, она тоже никогда не была внутри. Однако он ее никогда не спрашивал.
Это попадало под категорию – не спрашивай, потому что ты получишь лишь глупый родительский ответ типа: «Если все твои друзья прыгнут с моста.…Потому что я так сказала. Пока ты живешь под моей крышей… и далее».
Но и без «Убежища», Ник всегда любил приходить в Квотер, сбегая подальше от их полуразваленной квартирки и такого, же района. Что-то здесь ласкало его каджунские корни – история, красота, смесь культур, запахов, людей. Не было места на земле, подобного этому. Хотя он был то только в Лореле или Джексоне, штат Миссисипи, когда им приходилось эвакуироваться из-за ураганов, и там он видел только парковки, магазины или торговые центры, где они на время останавливались на своем проржавевшем Юго.
Он остановился, когда они близко подошли к Кафе Ду Монде, которое находилось на краю Французского рынка, и запах кофе с цикорием и выпечки сбил его с ног. Впервые, сладкий запах не взорвал его желудок болезненными судорогами. Сегодня, на полный желудок, он лишь с наслаждением вдыхал его, пока не понял, что потерялся.
Хотя он был выше мамы, ему пришлось поторопиться, чтобы нагнать ее. Для такой маленькой женщины она была очень быстрой, если хотела.
К счастью, она была так сосредоточена на пункте назначения, что не заметила его отставание.
Она срезала по улице Дамейн до Чартрес. И когда они дошли до угла улиц Чартрес и Урсулинок, она, наконец, замедлилась, словно испугалась. Размером почти с городской квартал, «Убежище» было не только большим, но также легендарным местом. Каждый в Новом Орлеане знал об этом месте, которое было открыто с восьми утра до трех ночи. Оно был известно самой лучшей в мире едой и самыми скромными владельцами.
Над дверью в стиле салуна этого трехэтажного здания висела огромная вывеска. Она была черной, на ней изображался силуэт мотоцикла на холме, освещенный луной. Белые буквы слова «Убежище» были со светящейся фиолетовой обводкой. И в правом нижнем углу гораздо меньшими буквами было написано – «Дом для Ревунов».
