Текст книги "Если бы только (ЛП)"

Автор книги: Шериз Синклер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 29 страниц)

Глава 7

Приняв душ и одевшись, Гален заглянул в гостевую комнату.

Салли все еще лежала, с головой зарывшись под одеяла, ее тело было напряжено, что свидетельствовало о том, что она уже проснулась. Он хотел поговорить с девушкой, узнать, в порядке ли она, но он обещал дать ей время подумать. И он даст ей ещё несколько минут.

Гален застал Вэнса на кухне за длинной гранитной столешницей с чашкой кофе и утренней газетой.

– Доброе утро. Ты тоже взял выходной?

– Это показалось хорошей идеей. – Гален так часто перерабатывал, что не ощущал вины за этот отгул. – Как думаешь, она позволит нам отправить клининговую службу в её квартиру?

Он налил себе чашку кофе, добавил сливки и сахар, затем взял отброшенную первую страницу газеты, прежде чем сесть на один из широких стульев.

– Сомневаюсь. Она, скорее всего, посчитает это вторжением в её личную жизнь или чем-то вроде того.

– Упрямая малышка, да?

Галена беспокоило то, что она засела в его голове с тех самых пор, как воспользовалась стоп-словом и сбежала из «Царства теней». У него никогда прежде не было проблем с тем, чтобы отпустить сабу, никто не лишал его сна. Никто, после смерти жены.

– Слишком упрямая. Ей следует пореветь от души после всего, через что она прошла.

Гален бросил взгляд на лестницу, когда услышал звук включившегося душа.

– У неё ещё будет шанс поплакать, ведь сегодня твоя очередь готовить.

Вэнс не удостоил это оскорбление ответом и вернулся к чтению газеты.

Когда Гален сделал последний глоток кофе, Салли, прихрамывая, вошла на кухню. Она надела джинсы и мягкую розовую футболку, которые он принёс из её квартиры и оставил для неё на стойке в ванной. Футболка была сложена, и он не видел, что на ней было изображено. Далек из «Доктора Кто» скандировал: «Уничтожить Всех Мужчин».

Иисусе. Он усмехнулся. Она действительно была одной из самых интересных женщин, которых он встречал за долгое, долгое время.

Но фиолетовый синяк, расплывшийся на её левой щеке, стёр его улыбку. Было бы наслаждением оторвать ублюдку яйца и запихнуть их в его грязную глотку, и… Гален с трудом утихомирил свою ярость. Бесёнок сегодня нуждается в объятиях больше, чем в гневе.

– Нужны костыли?

– Док сказал, что я могу не использовать их, если лодыжка будет плотно перевязана.

Её влажные спутанные волосы лежали на спине. Без макияжа. Босиком. Она выглядела слишком молодой для него или Вэнса, но по записям в «Царстве теней» ей двадцать шесть лет. Что означало, она, скорее всего, проработала пару лет, прежде чем поступить в магистратуру.

Частично впечатление о ее молодом возрасте было вызвано тем, как неловко она держалась, и отсутствием обычной нахальной самоуверенности. Все его инстинкты кричали о том, что нужно всё исправить – её раны, её проблемы, – и он даже не знал, с чего начать.

– Голодна? – глаза Вэнса сузились, когда он осмотрел её защитную позу.

– Нет, – она прикусила губу. – Я имею в виду – да, но сначала… я бы хотела поговорить.

– Конечно, – с легкостью произнес Вэнс и ногой выдвинул кресло из-под столешницы. – В чём дело?

Вместо того чтобы сесть, она стояла за креслом, её руки вцепились в кожаную спинку, как будто та могла напасть на неё.

– Я долго размышляла.

Ауч, она потеет.

– Продолжай, – сказал Гален.

Сейчас они услышат о Борапе и нападении.

– Вы сказали, что я не делюсь. Или не прошу о том, что мне нужно.

Она смотрела вниз, на свои руки.

В конце концов, девушка говорила не об ублюдке. И обычно она смотрела Домам прямо в глаза. Что вызвало такое беспокойство?

– Мы были не правы, зверушка?

– Нет, – она сглотнула, и костяшки её пальцев побелели. – Я не осознавала этого. Это проблема, и я не…

– Ты не понимала, что избегаешь разговоров о своих чувствах? – подвёл итог Вэнс.

Она кивнула.

– Но я пытаюсь, – она ответила им несчастным взглядом. – И это так трудно.

Она разбивала ему сердце. Гален похлопал по бедру, желая чувствовать её, а не только слушать. И, надо признать, он хотел подарить Салли хотя бы какое-то ощущение комфорта, если это, блять, единственная вещь, которую он мог предложить сейчас.

– Иди сюда.

Когда она подошла к нему, он притянул её маленькое напряжённое тело к себе на колени и обнял. Она медленно расслабилась у его груди, и проявление такого доверия после произошедшего вчера было самым приятным комплиментом.

Гален взглянул на Вэнса и получил кивок, говорящий о том, что направление разговора остаётся за ним. Он поцеловал Салли в висок.

– Теперь расскажи нам, в чем ты нуждаешься.

– Я не знаю, как исправить эту проблему. Попросить. Или поделиться чувствами.

Её голова была опущена, голос звучал едва громче шёпота.

Вэнс наклонился вперёд и облокотился на столешницу.

– Ты хочешь, чтобы мы помогли тебе?

Она еле заметно кивнула.

– Посмотри на меня, – Вэнс подождал, пока Салли поднимет голову. – А теперь попроси.

Её тело вновь напряглось.

Тёплая, свежая после душа, мягкая во всех правильных местах и такая чертовски напуганная.

– Давай же, – поторопил он.

Боже, почему это настолько сложно? Салли чувствовала, будто её тело превратилось в гранит. Ладони были холодными, несмотря на комфорт, который дарили объятия Галена. Но она могла сделать это.

– Вы поможете мне? – прошептала она.

Руки Галена сжались.

– Хорошая девочка, – промурлыкал он в её волосы.

– Конечно, поможем. – От огромной улыбки Вэнса её сердце пропустило удар. – Храбрая девочка сделала первый шаг.

Она на мгновение прикрыла глаза; их одобрение окутывало её, как тепло от солнца в холодный грустный день.

Гален усмехнулся:

– И сейчас ты чувствуешь себя, будто пробежала милю?

– Скорее, десять, – пробормотала она.

Христос на костыле, это была только одна крошечная просьба.

Вэнс встал и обхватил её подбородок, приподнимая лицо. Его проницательные глаза были как ножи, проникающие прямо в душу.

– Мне нужно знать, откуда у тебя такая проблема, Салли, но я могу немного подождать.

Ох, спасибо, Господи.

– А пока твоя работа состоит в том, чтобы попробовать говорить нам напрямую то, что тебе нужно, и когда тебе это нужно.

И это должно быть легче для нее?

Вэнс подождал, пока она кивнет, и затем отпустил её.

– Кроме того, ты будешь честно делиться с нами своими чувствами, если мы попросим, – добавил Гален. – Будь осторожна, зверушка. Я буду часто тебя спрашивать.

На самом ли деле она хочет этого? Но так и есть. За все эти годы она не нашла своего Дома. Что если проблема не в Домах? Что если дело в ней?

– Я постараюсь.

– Это всё, о чём мы просим, милая.

От улыбки Вэнса её дрожь затихла.

Подумав, что они закончили, она попыталась встать.

– Пока нет.

Гален сжал руки на её талии, удерживая на своих коленях, пока разминал ее скованные плечи. Крепкой ладонью он прошелся по ее руке. Зарылся во влажные волосы и обхватил затылок.

Когда она прислонилась головой к его плечу, то поняла, что он гладит её так же, как она утешала испуганных котят. Когда он устроил ее, прижав теснее к себе, она обмякла и погрузилась в умиротворённую дымку, позволяя ему делать то, что он хочет.

В следующей жизни Салли захотела быть кошкой.

– Так лучше, – через некоторое время сказал он. Оставив легкий поцелуй, он поставил её на ноги. – Хотя мне бы хотелось обнимать тебя дольше, но тебе нужно поесть.

– Блинчики или яйца? – спросил Вэнс. Он встал и вытащил сковороду из шкафчика.

Салли стояла на месте, смущённая его вопросом. Фрэнк всегда заставлял её готовить.

– Эм. Я могу сама приготовить.

– Ты сделаешь это, рано или поздно. Каждый вносит свою лепту в этом доме. Так…? – Вэнс вопросительно поднял бровь.

Лучше всего было бы сейчас получить хорошую дозу углеводов. Она позже побеспокоится о калориях.

– Блинчики.

– Принято.

Что-то задело её ногу, и она, взвизгнув, подпрыгнула на месте, почти потеряв равновесие. Пытаясь игнорировать пульсацию в лодыжке, она посмотрела вниз.

Раздражённый серо-голубой кот смотрел на неё жёлто-зелёными глазами.

Гален засмеялся, и от глубокого, резонирующего звука её губы изогнулись в улыбке. Слышала ли она раньше его настоящий смех?

– В этом доме хозяйничает Глок. Тебе не нравятся кошки?

– Нет.

Салли наклонилась и протянула ему ладонь. Кот вытянул шею, долго принюхиваясь, затем изогнулся, чтобы потереться головой о её руку. Его шерсть была короткой и густой, полностью серой, за исключением более светлой полоски от макушки до носа.

– Ох, ты такой мягкий, – пропела Салли, – такой милый.

– Он уже был здесь, когда мы въехали. Полуголодный, – сказал Вэнс. – Пользовался разбитым окном беседки как личным входом.

– Сейчас он точно не выглядит оголодавшим.

Испытывая боль в слишком многих местах, чтобы оставаться на ногах, Салли уселась на плиточный пол, всего раз фыркнув от боли. Затем она с радостью взяла упитанное, мурлыкающее тельце на руки. О, да.

Когда Салли подняла глаза, она поняла, что прислонилась плечами к ногам Галена.

Поставив локоть на столешницу, он опустил подбородок на ладонь, потирая пальцем губы, пока изучал её. Его чёрный взгляд смягчился.

– Ты любишь кошек, да?

Когда Глок потёрся головой о её щёку, Салли вздохнула.

– Мне не хватает домашних питомцев.

«Они тебя любят, никогда не подводят, никогда не отворачиваются…»

– О чём ты думаешь?

Его вопрос вырвал её из воспоминаний.

– Я… ни о чём.

– Попробуй ещё раз, зверушка.

Голос Галена был ровным, твёрдым. Приказ Дома.

Она уже облажалась – сразу же, как только ей задали вопрос. Она напряглась, ожидая сарказма или холодности.

Вэнс продолжал готовить.

Гален не двигался. Он не выказывал ни гнева, ни хотя бы огорчения. Он просто… ждал, пока она соберётся.

Мурлыкающий кот на её руках ощущался некой гарантией безопасности.

Прикрой меня, Глок. Я вхожу.

– В Айове я прокрадывалась в сарай, угощала кошек и собак, и просто… зависала… с ними.

Черныш, лабрадор, пытался забраться к ней на колени. Амбарные кошки всегда крутились вокруг ног.

Гален нахмурился.

– Почему тебе нужно было прокрадываться туда?

– Мой отец не любил домашних животных. Говорил, что такое отношение мешает им быть охотниками, так что запирал их в сарае.

Вэнс повернулся, чтобы взглянуть на неё, затем мужчины переглянулись между собой. Жалость в их глазах была невыносимой.

Салли напрягла спину и подняла подбородок.

– Это неважно. Я просто люблю животных.

– Я тоже, – Вэнс вытащил яйца, молоко и бекон из холодильника. – Мы всегда держали пару собак и одну или две кошки. Мои сестры наряжали их в одежду для кукол. Бедные звери почувствовали такое облегчение, когда девочки достаточно подросли, чтобы перестать играть с куклами.

– Хорошо, что ты был старше. Но, с другой стороны, ты бы весьма мило выглядел в детском чепчике, – Гален проигнорировал хмурый взгляд Вэнса и усмехнулся Салли.

– Его сёстры были как стая маленьких пуделей.

Вэнс фыркнул.

– Много лают и не кусаются.

В этом явно сквозила его любовь к ним. Он положил ингредиенты для блинчиков на стол и протянул Галену миску с ложкой.

– Ты смешиваешь, приятель. У тебя есть братья или сёстры, Салли?

Девушка притянула кота ближе.

– Брат. Сводный.

Она добавила оговорку, как всегда делал Тейт. Он ненавидел её. Сильно. Он был тем, кто сказал, что мать не должна была её рожать. Что отец не хотел больше детей – тем более, девочку.

– Мы не близки. Он не приедет на мою выпускную церемонию.

А отец приедет.

– Слишком сильно хмуришься, – Гален наклонился вперёд и провёл пальцем по опущенным уголкам её губ.

Она посмотрела в его внимательные глаза, похожие на расплавленную лаву. Беспокойство о присутствии отца на церемонии сгорело от встречного жара. Гален мог быть очень контролирующим, но сейчас она знала, что он хотел её. Боже, она тоже хотела его, хотела слышать его мрачный шепот, пока он берет ее.

Его губы медленно изогнулись в улыбке, затем он откинулся назад.

– Не похоже, что ты с нетерпением ждёшь церемонию, или это из-за семьи?

Проклятый проницательный Дом. Она пожала плечами.

– Ничего особенного.

– Салли.

На этот раз выговор исходил от Вэнса.

– М-мне это не н-нравится, – взорвалась она. – Я чувствую себя голой.

Улыбка Вэнса была похожа на солнечный свет, прорывающийся сквозь облака.

– Именно так ты и должна себя чувствовать. Привыкай, малышка.

Несмотря на улыбку, беспощадная решимость в его голосе заставила её вздрогнуть.

– Теперь объясни.

Он отвернулся, чтобы положить бекон на сковороду.

Напористые придурки. Голой, да? Видимо, ей пора начинать эмоциональный стриптиз.

Вздохнув, она опустила кота на пол. Когда Салли попыталась встать, Гален поднялся, поставил её на ноги и отпустил.

– Спасибо, – пробормотала она, пока он снова устраивался на стуле.

– Без проблем, зверушка.

Она вымыла руки в раковине, не торопясь и не глядя по сторонам. Как в клубе, когда она поворачивалась спиной, чтобы раздеться. И это было менее смущающим. Менее интимным. Она повысила голос, чтобы заглушить звук проточной воды:

– В церемонии нет ничего необычного. Но родители одногруппников устраивают приём для нас, наших друзей и семей. Я не знаю, пойдёт ли туда мой отец.

У всех остальных в списке были толпы родственников и друзей.

– И ты чувствуешь… – начал Гален, спрашивая.

Она уставилась на намыленные руки, чтобы сдержать себя от язвительного ответа. Она же сама хотела, чтобы они надавили на неё, тогда почему она так возмущена этим? Ты нелогична, девочка. Слова по-прежнему шли медленно, будто поднимаясь из глубокого колодца.

– Я чувствую себя тощей уродливой псиной, которую никогда не приютят.

– Бедный щеночек, – Вэнс обхватил её руками и притянул спиной к своей твёрдой груди. – Мы придём на твою церемонию и на вечеринку тоже.

– Серьёзно?

– Ага, – согласился Гален.

Все невысказанные эмоции сдавили её горло. Наконец, она смогла говорить. Слова получились хриплыми:

– Спасибо.

* * *

Вэнс смотрел, как Салли входит в свою квартиру-студию и внезапно останавливается. Бедная девочка.

– Христос в гроте, – прошептала она.

Он обнял её и осмотрел беспорядок. Прошлой ночью она, несомненно, была слишком расстроена, чтобы оценить весь ущерб, причинённый квартире. Повсюду блестело разбитое стекло, в том числе на кровати и на полу. Стены, как и ковер, были забрызганы кровью. Мебель сломана.

– Здесь бардак, милая.

– Да.

Она прислонилась к нему, чем доставила удовольствие.

Что такого в женских потребностях заставляет мужчину держать спину ровнее?

– Кое-что мы можем убрать сами, но стены и ковер нуждаются в профессиональной чистке.

– Но…

Он спокойно посмотрел на неё.

– Гален и я справимся. И, если это причинит нам лишние хлопоты, мы навестим Борапа и предъявим ему полный счёт.

Гален сказал, что у парня не было до этого приводов, так что надолго его не задержат. Скорее, назначат условный срок, лечение от алкоголизма и курсы по управлению гневом.

Ага, короткий визит к этому козлу после освобождения может пройти весело.

– Вэнс. Я могу с этим справиться.

– Я знаю, что можешь.

Он пробежался пальцами по её шелковистым тёмным волосам. Блять, он любил длинные волосы. И немедленно становился твёрдым, лишь прикасаясь к ним. Он неохотно отпустил ее, наблюдая за тем, как она хромает по квартире.

– Я всё равно собираюсь помочь.

– Верно.

Она неловко прошла по кругу, осматривая комнату, её лоб мило наморщился.

Он ждал, понимая, что ей нужно больше времени, чтобы принять весь причиненный урон. Учитывая, как его самого возмутили эти бессмысленные разрушения, он мог только представить, что она должна была чувствовать сейчас. Несмотря на малый размер студии и масштаб ущерба, он мог видеть, что Салли создала для себя уютное место. В квартире были типичные светлые стены и бежевый ковёр, но диван был тёмно-красным, кресла чёрными. На ярких подушках узор представлял собой замысловатое смешение разных цветов, как и на разбросанных на ковре фотографиях в чёрных рамках.

Дерзко, но тепло, как и сама Салли.

– Ладно, – наконец, произнесла она. – Я видела большую коробку в конце коридора. Я могу использовать её, чтобы собрать разбитые вещи и стекло, если ты поставишь мебель на место. Если я уберу основной беспорядок и пропылесошу, то смогу тут жить, пока буду помнить, что нельзя выпрыгивать из кровати без обуви.

Пока он думал, что Салли придается скорби о своих потерях, она формировала план действий. Почему он продолжал недооценивать её?

Но она всерьез думает, что они позволят ей остаться здесь жить?

– Салли, ты должна понять, что, после того как мы уберемся, ты соберешь кое-какую одежду и вернешься к нам.

Девушка разинула рот на такое заявление

– Я что? Ни в коем случае.

Дорогой Боже, она думала, что он привёз её обратно, чтобы бросить, как чёртова щенка в приюте?

– Милая, если мы собираемся поработать с тобой, нам нужно, чтобы ты была поблизости, ты так не думаешь?

Прислонившись плечом к стене, он наблюдал за выражением ее лица.

Она нахмурилась, как небо Тампы перед грозой.

– Я не могу с вами жить.

Из неё вышел бы ужасный игрок в покер, но когда они, наконец, уложат её в постель, эти несдержанные эмоции на лице станут настоящим наслаждением.

– Почему нет? Мы заставляем тебя нервничать?

Её спина выпрямилась.

– Конечно, нет.

Врушка.

– Попробуй ещё раз.

– Я… – она прикусила губу. – Типа того. Кроме того, приютить меня будет обременительно для вас.

Она действительно была милой. И чертовски более уязвимой, чем он думал. Они с Галеном должны с большой осторожностью подступаться к ней. Довольно странно, но эта мысль совсем его не беспокоила. Он притянул её к себе и опустил подбородок на макушку.

– Гален и я похожи на таких Домов, которые могут делать что-либо, не приносящее им наслаждение?

– Вообще-то, да, – она потёрлась лбом о его грудь. – Я думаю, ты делаешь много вещей, которые тебе не нравятся.

М-м-м. Очень проницательно.

– Но не с женщинами.

В сущности, они были очень осторожны, выбирая тех, кто просто искал возможность весело провести ночь или сцену и ничего сверх этого. Он прижал её к себе, наслаждаясь мягкими изгибами.

– Ты будешь выполнять некоторую работу, милая, но мы потребуем кое-что от тебя в качестве компенсации.

– Секс.

Он усмехнулся тону ее голоса, с котором она констатировала этот факт, затем без предупреждения зажал в кулак длинные волосы и потянул её голову назад, чтобы смотреть ей в лицо. Мужчина обхватил её грудь, сосок немедленно затвердел. Ее лицо опалил румянец, зрачки расширились. Пока он медленно ласкал её грудь, ощущая жар под ладонью, Вэнс тихо произнес:

– Если бы мы думали, что секс не будет удовольствием для всех нас, то мы бы не играли с тобой с самого начала. Неужели мы ошибались?

Он удерживал её лицо, хотя она смотрела вниз и пыталась отстраниться. Нет, Салли не спрячется.

– Глаза на меня. – Он подождал, пока её взгляд встретится с его: – Ответь на вопрос.

– Нет… Я имею в виду, вы не ошиблись.

– Тебе нравится, как ощущаются мои руки на тебе?

Ее лицо запылало сильнее, переходя из розового цвета в заманчиво красный.

– Да, – пробормотала она.

Проклятье, ему нравилось выводить её из равновесия.

– Хороший ответ. В качестве компенсации за комнату и питание, я думаю, Гален хотел бы, чтобы ты восстановила жёсткий диск, уничтоженный вирусом.

Она моргнула, выглядя такой шокированной, что он засмеялся.

– Ох. Ладно. Я могу это сделать, – сказала она.

– Хорошо. Давай приберёмся здесь, и ты сможешь собрать чемодан. -

Он подождал, пока она дойдет до середины комнаты, прежде чем добавить: – Я, конечно, помогу тебе с выбором, какую одежду упаковать.

Она точно не игрок в покер.

* * *

Тем же вечером Салли последовала за Галеном в комнату, которую прежде не видела. Она остановилась, откровенно уставившись на нее. Вау. Нигде в доме не было одинакового ремонта. Некоторые комнаты были разгромлены, некоторые – великолепно обустроены. Этот офис был фантастическим: очень мужской, с паркетным полом и светлыми деревянными стенными панелями. Кожаными креслами. Одна из стен была занята шкафом из темного дерева и книжными полками. По крайней мере, восточный ковёр и арочные окна смягчали тестостерон. Немного.

На двух антикварных столах стояли компьютеры, и, насколько она могла судить, сочетание старого и нового ещё никогда не выглядело так правильно.

Массивный круглый стол заполнял центр комнаты: полированная деревянная поверхность выглядела достаточно большой, чтобы на ней мог уместить человек, что было очень… интересной мыслью. Когда Гален остановился у стола и похлопал по его поверхности, её щеки вспыхнули.

Одна из его бровей изогнулась. Он никак не прокомментировал её красное лицо – спасибо, Господи – а просто сказал: – Можешь поставить ноутбук здесь. Вставить вилку в розетку можно в центральном отсеке.

Вставить. Она слышала, что парням нравится всё анальное. О, Боже, у неё на уме одни пошлости, потому что она думала о его тонких, безжалостных пальцах, вставляющих пробку в её попку, будоража женские гормоны. Она почувствовала, как её румянец усилился, так что пожала плечами и поспешила отвернуться.

– Неплохо вы устроились. Учитывая твой возраст, это даже странно. Ты ведь, наверное, и жёстким диском с трудом научился пользоваться?

Он сжал пальцами её подбородок и развернул лицом к себе. Гален прямо посмотрел на неё.

– Да, я, вероятно, старше тебя на десяток лет. Я достаточно прожил, чтобы знать наверняка, что маленькая саба сыплет оскорблениями, когда нервничает.

Вот дерьмо. Она действительно чувствовала, как красный цвет ее лица становится неоновым.

И она не могла придумать никакого ответа на его удачное умозаключение. Ни единого. Она отступила из его зоны досягаемости и попробовала сморщить нос в стиле «я-просто-восхитительна».

– Вы, ребята, в самом деле, отремонтировали офис раньше столовой?

– Чёрт возьми, да.

Его редкие улыбки заставляли её дрожать изнутри, словно желе.

– Конечно, Вэнс настоял, чтобы первой сделали гостиную, и мы бы сразу смогли подключить телевизор. Он не мог пропустить игры Buckeyes.

Она рассмеялась одновременно от облегчения и удовольствия. Как только они вернулись из её квартиры, Вэнс взглянул на часы и исчез в большой комнате, чтобы посмотреть баскетбол.

– Вовремя я это узнала. Буду помнить, что о них нужно говорить с уважением.

– Отличный план. За оскорбление штата Огайо ты бы заслужила порку по голой заднице, – он наклонил голову, наблюдая за ней. – Конечно, он, вероятно, передал бы тебя мне для наказания. Он слишком мягкосердечен.

Его темный взгляд встретился с ее глазами, охватывая жаром все ее внутренности. Она сглотнула.

– А ты не такой? Не мягкосердечный?

– Нет, зверушка, – Гален подошёл ближе и погладил большим пальцем её губы. В свете солнечных лучей, проходящих через окно, его глаза казались не совсем чёрными: радужная оболочка светилась глубоким темно-карим цветом вокруг зрачка. Завораживающие глаза… Его губы изогнулись в улыбке: – Я с нетерпением жду того момента, когда смогу сделать твою задницу достаточно красной. И увидеть слёзы в твоих глазах. И заставить тебя кончить так сильно, что соседи услышат, как ты выкрикиваешь наши имена.

Их соседи жили не близко.

В комнате было очень жарко, нужно срочно включить кондиционер.

– А, точно.

Она осторожно отступила назад и поставила ноутбук на стол.

Время приниматься за работу. У неё был триллион текстовых и голосовых сообщений, на которые нужно ответить. Видимо, Сумеречные кошечки услышали о нападении Фрэнка.

И ещё больше писем ее ожидало на почте. К несчастью, ей также необходимо нагнать работу с письмами Ассоциации Урожая. Копание в их грязи каждый раз вызывало тошноту, но она не собиралась бросать это дело. Не до тех пор, пока может помочь. Герои никого не бросают в беде.

В его глазах блестело веселье.

– Хочешь, помогу?

Она напряглась. Её почта открывалась первой. Гален мог узнать имена некоторых плохих парней.

– Неа, я справляюсь.

Его глаза сузились. Поганые федералы, запрограммированы распознать даже малейший намёк на чувство вины.

– Могу я получить ваш пароль для входа в сеть? – поспешно спросила она.

После устрашающей паузы он прошёл к столу у левой стены и нацарапал пароль на стикере.

– Спасибо.

Уходи. Сейчас же уходи. Иди уже. И первое, что она сделает, это проверит те письма и спрячет программу.

– Мы будем в гостиной.

Когда он отошёл, фактически подчиняясь её мысленной команде, она начала расслабляться… пока он не обернулся в дверях и посмотрел на неё долгим взглядом.

– Если мы решим трахнуть тебя на столе, тебе придётся перенести свои вещи, так что не устраивай беспорядок, хорошо?

О. Мой. Бог. Он действительно знал, о чём она думала.

Салли не смогла удержаться от взгляда на стол… Разложенная, как для трапезы, открытая для их рук и ртов. После длинного, дрожащего вздоха она перевела взгляд на пустой дверной проём. Теперь ей придётся сидеть за этим столом с разыгравшимся воображением и влажными трусиками.

* * *

Салли появилась спустя час. Гален нахмурился. Девушка выглядела такой же бледной, как прошлой ночью, и из-за этого синяк на лице выделялся ещё сильнее.

– Проблемы?

Попытка улыбнуться совсем ей не удалась.

– Неа. Просто устала.

– Чушь, – припечатал Вэнс с дивана, на котором растянулся.

Он вытащил пульт и выключил телевизор.

Сидя на другом конце дивана, на кресле-шезлонге, Гален отметил, что шла только третья четверть игры. Маленькой сабе лучше быть настороже.

После нервного взгляда на пустой экран телевизора, она исправилась: – Кое-какие… знакомые… расстроены, потому что потеряли кое-какие… деньги. И я ненавижу читать ненормативную лексику. Но ничего такого, что я не могла бы исправить, или чем я могла бы поделиться, – её подбородок поднялся, и она вызывающе посмотрела на них. – Это нормальный ответ, Господа?

Губы Галена дрогнули, и он пытался подавить улыбку. Он сел на шезлонге, скинул тяжёлую диванную подушку на пол у ног и указал на неё.

Её руки сжались в маленькие кулачки – и в его голове возник привлекательный образ того, как эти ручки будут ощущаться на его плечах… или члене – затем Салли подчинилась.

Он внимательно наблюдал, как она вставала на колени. Двигается лучше. Вокруг рта следов напряжённости от боли. Для равновесия она разумно оперлась ладонью о кофейный столик, не перенося вес на поврежденную лодыжку. И подушка была достаточно высокой, чтобы лодыжка не сгибалась. Хорошо.

Гален кивнул Вэнсу. Им нужно установить базовые правила, и Вэнс начнёт разговор более мягко.

Вэнс принял эстафету:

– Мы не обсудили твоё место в доме, не так ли?

Она моргнула, как будто он переступил через её предполагаемые возражения.

– Эм. Верно. Я бы хотела знать о том, чего ожидать. Возможно, даже устроить переговоры.

Толика сарказма прослеживалась в её тоне.

По глазам его напарника читалось, что он оценил это. Последняя саба, которую они приводили домой, была милой, но не очень сообразительной и многое упускала. Они с Вэнсом предпочитали умных девушек, даже если те были более проблемными.

Основываясь на ее комментариях в «Царстве теней», личном деле и своих собственных наблюдениях, он начинал понимать, что бесёнок была очень, очень умной.

– Мы можем обсудить это, – согласился Вэнс. – Обычно мы не практикуем круглосуточные Д/с отношения. Нам неинтересно выбирать сабе одежду, за исключением сцен. Например, я бы предпочёл костюм французской горничной, особенно с коротенькой юбочкой. И без белья.

Салли порозовела.

Будет интересно возбуждать её словесно и держать на грани весь вечер. Но не сейчас. Гален вздохнул.

– Сосредоточься, Бьюкенен.

Вэнс усмехнулся ему, прежде чем вернуть своё внимание инструктажу.

– Итак. Нам не нужна горничная или кухарка. Если ты будешь вносить свой вклад в хозяйство, этого достаточно, – Вэнс отодвинул кофейный столик, чтобы наклониться к Салли, и положил руку на её бедро. – Однако ты попросила нашего содействия для преодоления определенной проблемы, которая не может быть ограничена случайными сценами. Я прав?

Даже по ее дыханию можно было распознать вспыхнувший гнев.

– Да, Сэр.

– Вот как это работает. Если мы задаём тебе вопрос в обычном разговоре, мы ожидаем честного, откровенного ответа. Если ты не сможешь предоставить нам его, мы будем использовать Д/с, пока не получим ответ.

Салли по-настоящему побледнела.

– При этом Д/с не будет ограничиваться по времени, пока мы видим, что ты уклоняешься, зверушка, – уточнил Гален. – Это зависит от нас.

– Чертов законник, – пробормотал Вэнс, затем вернулся в ней: – Все, как он и сказал. Есть возражения?

Салли отрицательно покачала головой.

– Отвечай вслух, пожалуйста, – мягко поправил Гален.

Его напарника это особо не заботило, но Гален наслаждался, когда слышал изменения в тоне сабы и выборе слов.

Например, как сейчас, когда Салли пробормотала: – Никаких возражений, Сэр.

Сарказм пропал, защитные шипы исчезли. По её выражению и позе он мог видеть, что она перешла в режим сабмиссива, но, слава Богу, ему также очень понравился и ее ответ.

– Хорошо. Мы любим сексуально-ориентированные игры, – сказал Вэнс.

Когда она слегка напряглась, Гален добавил: – Салли, даже если это тебе не по душе, ты всё ещё можешь жить здесь. Мы будем работать с тобой, не вмешивая секс… но нам нужно знать.

Вэнс кивнул.

– Казалось, в клубе тебе приносили удовольствие сексуальные сцены. Всё можно изменить. Мы примем любой твой выбор, но ты должна сделать его, милая. Секс или отсутствие секса.

Её взгляд опустился к рукам, и уважение Галена к ней возросло, когда она посмотрела прямо на них и ответила: – Секс.

Она не притворялась, будто её подталкивают к ответу, не отрицала сексуального напряжения между ними тремя.

– Что ж, не могу сказать, что я расстроен, – легко сказал Вэнс. – Ты на таблетках?

– Да.

Жаль, что нужно разбираться с неприятными темами, но лучше с этим покончить как можно скорее.

– Пока ты здесь, ты будешь нашим единственным партнёром, и мы ожидаем того же от тебя. И мы предпочитаем секс без барьеров, – сказал Вэнс. – Гален и я ничем не больны, и, как члены «Царства теней», мы часто проверяемся, но давай завтра заскочим к доктору, и пусть нас снова проверят.

Она кивнула.

– Фрэнк… имел паршивое представление о моногамии, так что мы никогда не занимались незащищённым сексом, – её приподнятый подбородок показывал, что, возможно, именно она настаивала на этом. Умница. – Я чиста, но думаю, что дополнительная проверка не помешает. Спасибо.

– Идем дальше. Список твоих ограничений был заполнен для клуба. Но большую часть времени мы будем играть не на публике. Хочешь что-то исключить из списка или добавить?

Она подумала секунду и покачала головой. Затем, взглянув на Галена, она озвучила ответ:

– Нет, Сэр.

Вот оно. Её сопротивление исчезло. Обращение «Сэр» можно произнести по-разному, но, когда оно выскальзывает так легко, бездумно, этот статус становится одним из самых прекрасных в мире. От этого маленького бесёнка, он стал ещё более особенным.