Текст книги "Если бы только (ЛП)"
Автор книги: Шериз Синклер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)
Но Эллис остановился на полпути вниз.
– Тупая пи*да!
Щёлкнул курок.
– Чёрт! – Гален вышел из-под лестницы и метнул молоток. Инструмент попал Сомерфельду в плечо и отбросил того на шаг в сторону. Пистолет упал вниз.
Гален схватился за перила и подтянулся вверх, а затем ударил Сомерфельда наотмашь. Ублюдок потерял равновесие и повалился на Галена.
Сцепившись, они покатились вниз по ступеням.
Гален ударился о ступени спиной, ногой и головой, ощущая вспышки боли. Он недуачно приземлился, но смог перекатиться на ноги и колени. Сомерфельд лежал рядом с ним и стонал.
Гален попытался встать. Нога подвела. Бедром и плечом он приложился об пол, чувствуя, как удар выбивает воздух из его легких.
Привстав, Сомерфельд схватил пистолет, который уронил.
Изогнувшись, Гален выбил оружие в сторону Вэнса и ударил коленом в подбородок Сомерфельда. От удара его ногу пронзила боль.
Ублюдок сплюнул кровь и сумел встать.
Гален упал. Сомерфельд поднялся. Вэнс выдернул цепь из-под расколотого деревянного столба и попытался снова встать. Успешно.
Он хотел побежать и споткнулся о двухфутовую цепь, удерживающую его скованные лодыжки.
– Иисусе, твою мать! – Скованный, он наполовину прыгнул, наполовину рванулся через комнату в сторону драки.
Краем глаза он увидел, что Салли бросилась в другую сторону, ища пистолет, который скользнул в кучу постельного белья.
– Сомерфельд, – заорал Вэнс.
Ублюдок не слышал.
Гален опирался на руки и колени, пытаясь встать. Сомерфельд пнул его в живот с такой силой, что Гален завалился на бок, закашлявшись и пытаясь сделать вдох.
– Ты, мудак! – Салли направила пистолет на Сомерфельда, оружие так сильно дрожало в её руках, что она, вероятно, могла по ошибке застрелить Галена.
Сомерфельд невольно отступил назад, и в этот момент раздался вой сирен, приближающихся к дому.
Глаза ублюдка расширились, выдавая испуг, а затем налились яростью. И безумием.
– Сжечь. Сжечь всё, – он вытащил из кармана спичку, щёлкнул по ней ногтем большого пальца, и она зажглась.
Блять. Вэнс подумал, что если Салли выстрелит… Повсюду бензин.
Гален закричал:
– Салли, стой!
Но Сомерфельд был достаточно безумен, чтобы сжечь это место вместе с собой. Не было способа победить.
К чёрту. Вэнс прыгнул на ублюдка, навалился на него грудью, отшвыривая назад. Стекло разбилось, когда они оба врезались в оконный проём и вывалились наружу.
Сомерфельд ударился о землю, хрюкая от боли.
Вэнс приземлился рядом, от столкновения дёрнулись его скованные руки. От боли, которая разрывала его раненную ногу, перехватило дыхание. Голова пошла кругом.
Он застонал, открывая глаза, и увидел огонь. Его рубашка. В огне.
– Блять! – неспособный использовать руки, Вэнс отчаянно перекатился на живот, сбивая пламя о влажную траву.
Задыхаясь и испытывая боль во всем теле, он перекатился обратно на спину, пытаясь сесть. И замер.
Забрызганная бензином одежда Сомерфельда тоже вспыхнула. И разгорелась пламенем. Он вскрикнул, хлопая руками по языкам огня, прежде чем броситься вниз по дороге. Пылая на ходу.
– Падай и катайся по земле! – закричал Вэнс, пытаясь встать на ноги.
Цепь зазвенела, напоминая ему, что он ограничен в движениях. Ему не получится успеть догнать ублюдка вовремя.
Сирены служб спасения не заглушали его криков. Сомерфельд, наконец-то, упал наземь, прямо перед полицейской машиной, первой въехавшей в переулок.
Из следующей за ней пожарной машины выскочили пожарные. Они окружили Сомерфельда, сбивая пламя.
Стало подъезжать еще больше машин. Копы и агенты ФБР побежали к дому.
Ногу Вэнса пронзило болью. Чёрт! Он рывком повернулся.
– Что за…
Гален пытался наложить импровизированную повязку на его бедро.
– Хороший блок, брат. У тебя осталась хоть есть какая-то реакция.
Вэнс задержал дыхание, когда его начала бить дрожь. Слишком охрененно близко к провалу.
– Хороший план, учитывая, как мало было времени, брат, – ответил он.
Гален переключил внимание на освобождение Вэнса от наручников, ругаясь себе под нос.
Когда Вэнс вытянул руки вперёд, его плечевые суставы болели почти так же, как возвращающееся к рукам кровоснабжение.
– Я слишком стар для этого, – пробормотал он, желая заорать в голос, как маленькая девочка.
Иисус, как же больно.
– Расскажи мне об этом, – повернулся Гален.
Вэнс проследил за его взглядом. Парамедики грузили под капельницей Сомерфельда в машину скорой. Он, должно быть, ещё жив.
– Стоять! – закричал коп у подъездной дорожки.
Что теперь?
Салли, успевшая обогнуть половину дома, затормозила и резко остановилась. Она подняла руки и только тогда поняла, что всё ещё держит пистолет.
– Чёрт! Эй, я из хороших парней. Девушек. Неважно, – прокричала она.
А затем осторожно опустила оружие на дорожку.
Когда коп подошёл к ней, один из агентов ФБР побежал к передней двери.
– Там внутри ещё одна женщина, – крикнул ему Вэнс. – И будь осторожен. Там всё подготовлено для поджога.
Он одобрительно кивнул, когда пожарный оттеснил спецагента ФБР и вошел первым.
Взглянув на Галена, Вэнс спросил: – Как ты добрался сюда раньше Салли?
– Прошёл через окно.
Вэнс увидел следы крови, исполосовавшие его в местах, где его одежда была порвана стеклом, и израненную плоть под ними. Если бы Сомерфельд не прошёл через окно первым, Вэнс бы, вероятно, так же был изрезан осколками.
– Ты, должно быть, пропустил дыру, которую мы оставили.
– Забыл прицелиться.
– Вэнс!
Он поднял глаза как раз вовремя, чтобы быть атакованным вихрем истеричной радости, который напал на него с поцелуями.
– Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, – а потом Салли развернулась и набросилась на Галена с тем же самым.
Когда она замедлилась, Гален схватил её и поцеловал достаточно жёстко, чтобы она замолчала. Что бы он не прошептал ей на ухо, это заставило её расплакаться. Затем он передал её Вэнсу.
Вэнс притянул Салли к себе в объятия. Женское тепло наполнило его любовью. Она рисковала жизнью, чтобы его спасти. Сохраняла спокойствие. Он не обращал внимания на боль в ноге, пока парамедики пытались срезать его джинсы. Он держал Салли в своих руках, целовал волосы, обхватил ее подбородок, и он точно знал, что сказал ей напарник.
– Я люблю тебя, Салли.
Глава 24
Мы живы. Салли стояла в отделении неотложной помощи рядом с каталкой, на которой лежал Гален. Гален жив. Она продолжала уверять себя в этом. Вэнс тоже жив. Но это не помогало. Она всё ещё не могла унять дрожь. Ей было ужасно холодно.
Лежа с обнажённым торсом, Гален разговаривал с тощим доктором, который накладывал ему шов. в розовом халате, стоящая рядом с Салли, натягивала на руки стерильные перчатки.
Вэнс находился в другой палате, и доктор скорой помощи не позволил Салли остаться с ним.
Этот же доктор был добрее к ней.
Марлевым тампоном медсестра начала стирать кровь с ужасной раны Галена, которая уродовала его красивую грудь. Белая марля стала красной. Медсестра взяла другую. Так много длинных, зияющих порезов.
У Салли перед глазами разливалась темнота. Кровь продолжала стекать по его боку. У неё во рту появился медный привкус и…
– Христос! – голос Галена прорезался сквозь марево охватившего её тумана. Кто-то выругался. Лязгнул металл, упавший на пол.
Сильные руки подхватили её, когда у нее ноги подкосились, и голову заволокло густым туманом.
– Присядь, девочка, – каким-то образом оказавшись на ногах, Гален поддержал её, усадил в кресло и беспощадно надавил на её голову, пока она не опустила лоб к коленям.
Она почувствовала прилив крови к мозгу. Через минуту Салли пробормотала: – Хватит. – Он отпустил её и положил руку на плечо, помогая сесть ровно. – Я в порядке.
Не считая того, что очень смущена.
В его тёмных глазах плясали искорки веселья.
– Ты гораздо, гораздо лучше, чем просто в порядке, бесёнок, – произнес он мягко. – Но я хочу, чтобы ты ушла отсюда. Я найду тебя после того, как меня зашьют. – Он повернулся к медсестре и даже без рубашки и весь в крови, покрывающей его грудь, он представлял собой силу, с которой нужно считаться: – Пожалуйста, принесите ей попить, мисс. И помогите добраться до комнаты ожидания.
– Конечно.
Через несколько минут её запихнули в угол отвратительной зоны отдыха. Пластиковые стулья стояли по всему периметру комнаты. Телевизор на стене транслировал какой-то ситком. По соседству сидящая женщина прижимала полотенце к порезу на лице. Дети вокруг кашляли и заливались плачем.
Пытаясь не думать о прошедших часах, Салли мыслями переключилась на что-то менее… травмирующее. Например, на её будущее. И то, как она впала в ступор, когда Вэнса подстрелили. Из-за крови. Она чуть не потеряла сознание, увидев, как истекает кровью Гален.
И после этого я хочу работать в правоохранительных органах?
Салли покачала головой. Даже если она сосредоточится только на работе с компьютерами, она всё ещё будет лицом к лицу сталкиваться с кровью и смертью, будь то случайные ситуации в коридорах или во время сборки оборудования.
Она действительно хотела такую работу? Нет. Вздохнув от сожаления и облегчения, Салли мысленно вычеркнула правоохранительные органы из списка потенциальных работодателей. Она найдёт работу там, где не будет видеть мёртвых людей. И кровь.
Но…
Но что если Гален или Вэнс будут приходить домой в таком виде, как сегодня? В ее животе похолодело, охватывая оцепенением остальное тело. Это то, чем они занимаются. День за днём. Как она может позволить им выходить из дома, зная, с чем они могут столкнуться?
Ещё больше мурашек пробежало по её телу, когда перед ее глазами вновь встала сцена с брызнувшей кровью и приглушенным стоном, который издал Вэнс, когда в него попала пуля. Он был ранен, и она не смогла помочь. Что если в следующий раз её не будет рядом? Застонав, она спрятала лицо в ладонях.
– Салли, – спокойный и глубокий голос Мастера Зет вытолкнул её из мрачных размышлений.
Вздрогнув от возвращения к реальности, Салли вдохнула запах чистящих средств, перекрывающих вонь экскрементов и инфекции. Она потёрла пальцы друг об друга, чувствуя липкую, засохшую кровь. Телевизор вопил на высокой громкости. Но она вернулась в настоящее и подняла глаза.
Мастер Зет стоял в дверях комнаты ожидания, держа в руке коричневый бумажный пакет.
Она нахмурилась.
– Что Вы здесь делаете?
– Дэн позвонил, – положив пакет на стул, он помог Салли подняться на ноги, поскольку всё её тело била дрожь.
– Галену нужно заполнить кое-какие бумаги, прежде чем он сможет уйти. Но Вэнса оставят на ночь. Может, пойдём к нему?
– Пожалуйста, – и будто имела на это право, она спряталась в его объятиях. Он притянул её ближе, крепко удерживая и давая опору, и она знала: что бы ни случилось, у неё было убежище. Безопасное место, которое никогда не мог обеспечить ей отец.
Когда она, наконец, отступила, её ноги ощущались так, будто снова принадлежат её телу.
– Спасибо, – прошептала она.
Взгляд его серых глаз смягчился.
– Ты одна из наших, малышка. Больше не забывай об этом.
Когда слёзы наполнили её глаза, он нежно коснулся её щеки, взял пакет и вывел Салли из комнаты.
Пройдя по бесконечным коридорам, он открыл больничную дверь и завёл девушку внутрь. Вэнс лежал на кровати. Под тёмным загаром цвет его лица казался почти серым.
Её ноги словно приросли к уродливому линолеуму. Но, как показалось, после целой вечности его грудь поднялась и опустилась. Он спал. Ее пальцы сжались, будто борясь с необходимостью разбудить его, чтобы убедиться, что он жив.
– Садись, – пробормотал Зет и мягко подтолкнул Салли к креслу возле кровати. – Гален должен появиться через минуту.
– Он уже идёт, – в комнату вошли Дэн и Кари. – Он не позволил им удержать себя на месте, – проворчал Дэн. – Даже отказался от инвалидной колсяки. Упрямый ублюдок.
Наконец, в палату вошёл Гален, тяжело опираясь на уродливую металлическую трость, и Салли тут же бросилась к нему. Она хотела вцепиться в него, но вспомнила про швы и очень осторожно обняла.
Он фыркнул.
– Я не настолько хрупкий, зверушка, – прислонив трость к ножке кровати, он притянул Салли к себе. Его руки ощущались такими же надежными железными прутьями, как она помнила, грудь – мускулистой, а тело очень твёрдым. Зет мог быть её убежищем, но здесь был её дом.
– Салли?
Она была неспособна отпустить его или вымолвить хоть слово. Каждая попытка заговорить умирала с стиснутом горле. Дрожь вернулась, зарождаясь в животе и выплескиваясь наружу. Он мог умереть.
– Тише, – его щека прижалась к её макушке.
– Хочешь присесть? – спросил Дэн.
Руки Галена сжались.
– Нет. Мне просто нужно её обнимать. Я был слишком близок к тому, чтобы её потерять. Потерять их обоих.
Ох, она знала. Салли знала. Он пах антисептиками, потом и кровью, опасностью, смертью и жизнью, и она точно отпустит его не раньше, чем через год или два.
– Если вы собираетесь устроить вечеринку в моей палате, я хочу бухнуть, – голос Вэнса звучал так, будто его протащили по гравийной дороге до их дома.
– Думаю, я это устрою, – сказал Зет. – Все в комнате посмотрели на него. – Дэн упомянул о твоем отвращении к обезболивающим, так что я принёс седативное другого рода. Хотя, должен сказать, таблетки более эффективны.
Гален пожал плечами.
– Я не так уж сильно ранен, и мне нужно заполнить отчёт, а также крепко держать и не отпускать от себя кое-каких бесят.
– Надеюсь, вы обнимаете только одного бесёнка, Сэр, – пробормотала Салли у его груди и услышала его смешок.
– Мне не нравится, как всё становится расплывчатым от действия препаратов, – сказал Вэнс Мастеру Зет, прозвучав так раздраженно, что мог выиграть у Галена титул Мастер Угрюмые Штанишки. – Они всегда дают большую дозу.
Гален поцеловал её в макушку.
– Кое-кто нуждается в твоих объятьях, зверушка, – сказал он тихо.
Именно то, чего она и хотела… если сможет найти неповреждённое место на его теле.
– Только, если ты присядешь, – ответила Салли и получила кивок в ответ.
Она подошла к кровати, опустила перила и присела рядом с Вэнсом. Чинно ожидая разрешения от него.
– Боже, да, – прошептал он и потянулся к ней.
Его большие руки сомкнулись на её плечах, и он притянул её к своей груди. Когда его руки обернулись вокруг Салли, будто он никогда её не отпустит, она положила голову ему на плечо и удовлетворенно вздохнула.
Она услышала едва различимый звук его вздоха.
Гален дохромал до кресла, придвинул его ближе к кровати и медленно опустился на него.
– Ты в порядке, брат? – спросил он Вэнса.
– Все чертовски болит, но любая перестрелка, из которой ты возвращаешься живым, является хорошей.
– Ага.
Салли хотела ударить обоих. Её голос прозвучал напряжённо, когда она позволила себе высказать свои мысли вслух: – Как насчет того, чтобы в будущем держаться подальше от перестрелок?
По палате разлилась тишина, а не последовало мгновенное согласие, на которое она надеялась. Вместо этого Вэнс спросил:
– Женщина, которую Сомерфельд привёл с собой, с ней все будет в порядке?
– Со временем.
Салли подняла голову и увидела, как челюсть Галена сжалась, когда он продолжил:
– На это потребуется много времени. Но её муж и родители уже едут сюда.
Салли вспомнила пустой взгляд женщины и помолилась за нее. Пожалуйста, помоги ей исцелиться.
– Передай мне это, пожалуйста, – кого-то попросил Мастер Зет. Через секунду раздался узнаваемый звук открывания пробки шампанского. – Гален, Вэнс. Поскольку ваши доктора сказали, что вы оба отказались от обезболивающих, можете заменить их этим… если медсестры не узнают. Котёнок, можешь раздобыть стаканы?
Джессика здесь? Салли подняла голову и увидела, что в палату зашло еще больше людей из «Царства теней». Одетая в светло-зелёные брюки и топ, который привнёс цвет в эту отвратительную палату, Джессика передавала Зету что-то из пакета. Мастер Каллен занял одну из стен, и Андреа стояла рядом, прислонившись к нему. Маркус и Габи, должно быть, пришли прямиком с турнира. Нолан крепко обнимал Бет, которая тесно прижималась к его боку. Кари стояла перед Дэном, скрестив руки на груди, прижавшись к мужу спиной.
И все они улыбались и принимали бокалы с шампанским.
Когда Зет вручил стакан Вэнсу, Салли села и взяла один, предложенной Джессикой.
– Что мы празднуем? – спросила она.
Мастер Зет поднял свой пластиковый стаканчик.
– Уничтожение Ассоциации Урожая. Хорошо сработано, джентльмены.
Когда в комнате эхом раздался хор согласия, Вэнс недоуменно уставился на них.
На лице Галена был такой же ошеломлённый вид.
– Да, – его губы приподнялись. – Ты прав. Это действительно было завершением, – он поднял стакан в тосте и сделал глоток. Моргнул. – Что за шампанское, – он сделал ещё глоток и взял бутылку из рук Зета, чтобы изучить этикетку. – «Blanc des Millenaires»? Ты оказываешь нам настоящую честь.
– Вы это заслужили, – Зет забрал из его рук бутылку и наполнил стакан Галена. – Наслаждайся. Сегодня ты останешься с Дэном и Кари, и Дэн будет за рулём.
– Ты все заранее распланировал? – Гален прищурился на Зета. – Спасибо, мамочка.
В ошеломлённом молчании сабмиссивов Зет улыбнулся и ответил: – Пожалуйста, мой мальчик.
Комната взорвалась смехом, но Салли не присоединилась к общему веселью.
– Я хочу домой, – прошептала она тихо. Она хотела оказаться в собственной комнате, в своей кровати, со своими… вещами.
Вэнс услышал её.
– Не считая того, что это место преступления, там повсюду кровь и разбитое стекло. И дом нужно проветрить. Вам с Галеном придется переночевать в другом месте.
Потерять надежду вернуться домой – равносильно сорванному пластырю с едва затянувшейся раны. С несчастным вздохом она отпила свой напиток. Ладно, это было действительно хорошее шампанское.
Гален нахмурился.
– Нам нужно навести там порядок, прежде чем…
– Я уже отправил команду, – прервал его Нолан в своей обычной прямой манере. – Они починят окно.
Гален хотел что-то добавить:
– Но…
– Андреа порекомендовала службу по уборке на месте преступлений, – вмешался Каллен, обнимая свою сабу, которая управляла клининговым бизнесом. – Они прибудут на место, как только полиция даст разрешение.
Вэнс ошеломленно уставился на них.
– Вы…
Увидев удивление федерала, Салли спрятала усмешку, уткнувшись в плечо Вэнса. Её бедные Домы не представляли, что случается, когда Мастерам «Царства теней» – или сабмиссивам – нужна помощь.
– Мы с Габи сумели заманить Глока в переноску, – добавил Маркус.
– Ребята, я буду материться… но нет ничего хуже кота в отвратительном настроении, – Габи закатила глаза. – Хорошо, что Маркус не говорит на кошачьем, поскольку ваш кот начал с «крысоподобный человек, если принесу обратно комочек фольги, ты уйдёшь?» и опустился до «человек-курица, ты такой уродливый, что даже игрушки из «Hello Kitty» не будут с тобой дружить».
Салли с легкостью могла представить, как Глок дергал хвостом и оскорбленно шипел. Когда она захихикала, смех охватил всю комнату.
Глубокий смех Галена перешел в стон, и он прижал руку к тому месту, куда Сомерфельд пнул его ногой. Приложился очень жестким ударом.
Салли сердито взглянула на Габи.
– Извини, Гален, – поспешила сказать Габи, улыбаясь без раскаяния.
– Мы отвезли Глока в место для передержки животных, чьими услугами мы пользуемся на время отпуска, – Маркус протянул Галену визитку. Он взглянул на Вэнса и похлопал по перилам больничной кровати.
– Слушай, а мне нравится, что с той стороны перил ты, а не я.
Вэнс усмехнулся.
– Меня отпустят завтра. И спасибо, что нашли Глока, – он протянул руку для пожатия и поморщился.
– Не двигайся, – рявкнула на него Салли, прежде чем хмуро посмотреть на Маркуса.
Адвокат только усмехнулся ее недовольному взгляду.
– Полегче, злючка. Я знаю, как болят дырки от пуль. По крайней мере, я был достаточно умён, чтобы принять обезболивающее.
Да, в него ведь стреляли в прошлом году, и Габи чуть не сошла с ума. Когда Салли опустила голову обратно на плечо Вэнса, она вспомнила, что Рауля также подстрелили. Как расстроена тогда была Ким. Но, по крайней мере, Домы её подруг не служили в правоохранительных органах.
Её – да. Так что это может быть не одноразовой акцией, не для них. Её федералы, возможно, и избавились от Ассоциации Урожая, но всегда будут и другие преступники.
А у преступников есть пистолеты. И ножи. И бензин.
* * *
Неестественное молчание Салли, по дороге к дому Дэна, вызвало у Галена нехорошее предчувствие. И когда она исчезла в детской вместе с Кари, едва улыбнувшись ему, он был серьёзно обеспокоен.
– Проблемы? – захватив пару бутылок пива, Дэн жестом пригласил его выйти через заднюю дверь.
– Не уверен, – игнорируя садовые качели, Гален с вздохом облегчения расположился в тёмном плетёном кресле. В будущем он будет избегать вероятности прикладывать бандитов коленом в челюсть. Прислонив трость к креслу, он вытянул ногу.
– Она чем-то расстроена.
Дэн сел напротив него и протянул ему пиво.
– Вы втроем чуть не погибли. Ваш дом мог вспыхнуть как спичка. И она стала свидетелем того, как человек почти сгорел дотла. Ты серьёзно ожидаешь, что она будет оставаться веселой и непринужденной?
– Нет. Но существуют разные виды грусти. Эта ощущается по-другому, – Гален сделал долгий глоток ледяной жидкости.
Из окна второго этажа до них донёсся мягкий смех Кари. Но заразительного хихиканья Салли не было, и Гален чувствовал глубокую опустошенность внутри.
– Ты достаточно опытный Дом, чтобы понимать, если что-то идет не так, – Дэн прищурился. – Помнится, ее настроение изменилось после того, как она перешла из твоих объятий к Вэнсу. Но у меня нет ощущения, что у неё проблемы, связанные с принадлежностью двум мужчинам. Вы всегда ее делили.
– Нет, это не связано с проблемами взаимоотношений трёх человек. Думаю, это могло начаться, когда Маркус напомнил ей, что его подстрелили, – Гален нахмурился. Если она вспомнила это, она также вспомнила и о времени Рауля, проведенном Раулем в больнице. И Вэнс теперь уже дважды был ранен. И моя грудь выглядит так, будто меня пропустили через измельчитель для бумаг. Слишком много жестокости и насилия для молодой женщины, которая росла на ферме, а не в городе. – Возможно, она поняла, насколько опасной может быть наша работа.
– Она знает это. Чёрт, она же работает в моём участке.
– И она не очень хорошо с этим справляется. Вид крови её беспокоит даже больше, чем насилие. Я собираюсь попробовать отговорить её от работы в органах.
– Ты засранец. Я только что уговорил начальство дать ей место.
– Какая жалость, – коротко ухмыльнулся Гален, но стал серьёзным. – У Кари есть проблемы с твоей работой?
– О, да, были в течение нескольких месяцев. Теперь она в порядке. Но, судя по тому, что ты сказал, Салли пострадала больше, чем Кари. И у нее меньше рискующих жизнью близких людей в семье, – он поднялся и посмотрел на Галена. – Если она примет вас, то у неё будет два любовника, подвергающихся риску каждый день. Ты собираешься просить её об этом?
– Твою ж мать.
– Ага. Подумай об этом. А ещё лучше – обсуди это с ней. Блять, недавно я узнал, что некоторые вещи, крутящиеся в голове женщины, остаются где-то за пределом понимания, Дом ты или нет, – Дэн поднял бутылку в приветствии. – Я пойду и узнаю, что Кари запланировала на завтра. Будет День Отца – мой первый.
Когда Дэн вошёл в дом, Гален переместил повреждённую ногу и подавил чувство зависти к счастливому ублюдку. Да, время начинать смотреть в будущее.
На западе медленно угасал закат, оставляя розовые полосы, как печальные остатки былой роскоши.
* * *
Салли держала на руках Зейна, покачиваясь вперёд и назад, уткнувшись носом ему в шею. Он пах мылом и детской присыпкой, и любовью. Что-то в покачивании ребёнка на руках действовало на неё успокаивающе. С очаровательной улыбкой он ударил её в нос погремушкой, которую держал.
– Вот ведь. Думаю, мальчики рождаются жестокими, – пробормотала она.
Кари закончила складывать стопку детской одежды и засмеялась.
– Нет. Дочь моей кузины так часто дёргала её за волосы, что та начала закалывать их на макушке, – она показала на кресло-качалку в углу. – Присядь. Он становится тяжелее с каждой минутой, пока ты его держишь.
Салли усмехнулась и подбросила Зейна, заставляя его радостно взвизгнуть от смеха.
– Ага, он определенно становится тяжелее, – устроившись в кресле, она посмотрела на подругу. – Кари?
– М-м-м.
Ещё одна стопка одежды убрана.
– Работа Дэна беспокоит тебя? То, что он может пострадать?
Кари повернулась, увидела выражение лица Салли и села на пуфик.
– Ох, у тебя синдром жены полицейского. Неудивительно, после произошедшего сегодня.
– Ага, – она поцеловала мягкую щёчку Зейна, пытаясь избавиться от воспоминаний.
– Да, это беспокоило меня. Сильно. До сих пор в какой-то мере, – она слабо улыбнулась Салли. – Хотя мы говорили об этом, он мог только пообещать, что будет осторожен. Дело в том, что полицейский – это его суть. До мозга костей. И я не могу любить его и просить быть кем-то другим.
– Наверно, это правильно, – Салли начала раскачиваться немного быстрее, крепче обхватывая Зейна, который решил встать у неё на коленях и подпрыгнуть. Не самый хороший ответ. Но она была уверена, что теперь понимала, как чувствовал себя Гален, беспокоясь о её безопасности. Боже, как он с этим справился? Она ярко улыбнулась Кари.
– Вы с Дэном выглядите… счастливыми.
– Прошлая ночь была… – Кари вздохнула со счастливой улыбкой. – Как до появления Зейна, – она провела пальцами по губам. – Возможно, ещё прекраснее.
– Как это?
– Теперь мы лучше знаем друг друга. Я доверяю ему ещё больше, потому что видела его с Зейном. Дэн действительно такой защищающий, заботливый и сильный, как я и думала в самом начале. И когда он прижимает к себе нашего сына, я просто таю, – она посмотрела на Салли озорным взглядом. – Совсем по-другому, чем когда вижу его в чёрной коже.
– Без подробностей, пожалуйста, – Салли подняла Зейна и пощекотала его животик.
– Салли, я должна поблагодарить тебя за то, что ты подтолкнула меня к разговору с Дэном, – мягко сказала Кари. – И я собираюсь оказать тебе такую же услугу. Поговори со своими парнями. Действительно, легко сделать выводы, что кто-то думает о чём-то определенном, когда у тебя совершенно другая проблема.
Хм. И о чем же состоялся разговор между Дэном и Кари? Салли задумалась. Но она, вероятно, никогда этого не узнает. Некоторые женщины делятся всем друг с другом. Другие – нет. Салли кивнула.
– Поговорю. Могу я посидеть здесь и спеть Зейну колыбельную, пока думаю?
– Конечно.
* * *
Гален провёл рукой по лицу. Истощение, ноющие кости, порезы – Боже, он чувствовал себя старым. И разочарованным. Он усердно работал над тем, чтобы обеспечить безопасность Салли, и вместо этого она оказалась в самом центре кровопролития. Настаивала, чтобы быть там вместе с ними. Боже, она была храброй.
Дверь дома заскрипела – Салли вышла во внутренний дворик. При одном только взгляде на нее его мышцы, кости и душа, казалось, удовлетворённо вздохнули. Она жива. И больше не в опасности.
Она бросила на него неуверенный взгляд, который он не хотел видеть на ее лице.
– Могу я присоединиться к тебе или…
– Не могу придумать ничего лучше этого, – он потянулся к ней.
Она обхватила его руку холодными пальцами. Сопротивляясь его попытке притянуть её к себе на колени, она втиснулась между его ногами и опустилась на колени.
Увидев её несчастное выражение лица, он не соблазнился её провокационной позой. Вместо этого он провёл рукой по её шелковистым волосам.
– Поговори со мной.
Салли опустила взгляд… и он позволил ей это… пока что.
– Эм, – начала она и замолчала на время. – Я знала, что твоя работа опасна, но я даже не представляла, насколько. Ты рассказывал, как в тебя и Вэнса стреляли. Я видела похороны Тиллмана. Видела его детей.
Всматриваясь в ее лицо, он мог видеть ее истинную суть. До того, как он узнал её, когда только наблюдал за ней в клубе, она казалась властной маленькой сабой. То, что она скрывала свои истинные эмоции, стало неожиданностью. Она всё ещё была властной маленькой сабой и даже лучше – она больше не пряталась. Он чертовски гордился ею.
– Продолжай.
– Я… я только хотела, чтобы ты знал, что я борюсь с этим. Я знаю, что не могу просить тебя отказаться от карьеры, но…
Он усмехнулся.
– Кажется, у нас похожие аргументы друг для друга. Видишь ли, мы с Вэнсом планировали попросить тебя не соглашаться на работу в полицейском участке, потому что там напряженная атмосфера.
– Вы выбираете работу за меня? – в её глазах вспыхнули искры гнева.
Гален покачал головой. Нет, она не захочет бросить свою мечту о работе в правоохранительной системе. Она хотела быть героем.
– Не из-за опасности, – он слегка поднял её подбородок и признался: – Не совсем. Но признай, зверушка, ты не можешь крепко спать, если тебе придется побывать на месте преступления.
– Я тоже не заметила, чтобы вы хорошо спали, мистер Крутой Спецагент.
– У меня нет про… – он остановил свой автоматический… идиотский… ответ, потому что она права. Сколько лет прошло с тех пор, как он спал, не беспокоясь о проблемах? Или без кошмаров?
Каждое новое дело затягивало его всё глубже – он погладил её по волосам и улыбнулся, – его бесёнок назвала бы это его тёмной стороной. Если продолжит в том же духе, сможет ли он освободиться, в конце концов?
Раньше, когда Зет сказал, что с Ассоциацией покончено, Гален почувствовал, что счастлив, ощущая себя так, будто вышел на солнечный свет.
Медленно, но уверенно его жизнь охватывала все больше различных аспектов… но все равно была ограничена. И поэтому становилась менее сбалансированной. Даже полюбив Салли, он не видел, чтобы что-то менялось.
Так что именно он планировал привнести в отношения? Сделать для Салли?
Когда он посмотрел на сабу у своих ног, на их сладкого бесёнка, то он точно был уверен, что не хочет провести свою жизнь во тьме. Не хотел тянуть её вниз за собой, потому что Салли нырнула бы ему на помощь.
И она будет волноваться, когда его переведут на другое дело. Она будет права. Ведь он не способен дистанцироваться от дела, которым занимается. Никогда не мог.
Очевидно, она была не единственной, кто хотел быть героем.
