Текст книги "Магия крови. Розмарин и рута"
Автор книги: Шеннон Макгвайр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
– Я ничего не чую, – заметила Джули, – но ветер дует от нас. Не думаю, что нас кто-то преследует. – Росс нервно посмотрел на нее, и тигроволосая подменыш заулыбалась: – Все в порядке, милый, все хорошо. С тобой я и Тоби. Что может случиться?
Никогда не искушайте судьбу. Она любит играть. Я начала поворачиваться и снова услышала, как хрустнула ветка, на этот раз ближе, намного ближе, но я уже знала, что не успею среагировать.
Выстрел прозвучал как удар грома.
Росс закричал. Я не оглянулась, даже когда Джули зарычала как тигрица. Нет времени беспокоиться о них. Я уже знала, что случилось, и обругала себя идиоткой, ныряя и пропуская вторую пулю над головой. «Красная фуражка», который пытался убить меня раньше, видел, как я села в автобус. После этого оставалось только по следам дойти до двери Лили и устроить засаду.
Он стоял на открытом месте между нами и улицей, с пистолетом в руке, туман кружился вокруг его щиколоток. Шести с половиной футов мышц и ухмыляющейся острозубой злобы было бы достаточно, чтобы я замерла на месте, даже без пистолета… Но наличие оружия превращало его из «возможной угрозы» в «вероятную причину смерти».
Я застыла, пытаясь сообразить, что делать, когда Джули пролетела над моей головой с рычанием, изгибаясь в воздухе, чтобы ударить его ногой в грудь. Он отшвырнул ее, словно домашнюю кошку. Она упала на землю, все еще рыча, вскочила на ноги и глянула на меня. Джули и я дрались бок о бок, когда работали на Дэвина; нам, кстати, это неплохо удавалось. Я знала, как она будет двигаться. Она знала мои приемы. Командная тактика – лучший метод против вооруженного соперника.
Сложно уделять внимание нескольким противникам одновременно – вот почему банды имеют преимущество в большинстве драк. Я занесла руку назад, бросаясь на него, и изо всех сил двинула ублюдку в голову. По руке прокатилась отдача, и я закусила губу, почувствовав, как что-то рвется. Тем не менее желаемый эффект был достигнут, потому что «красная фуражка» зарычал и повернулся ко мне, поднимая револьвер. Это дало Джули возможность снова ударить его. Плохо в одиночку сражаться с компанией. Если не успеваешь застать их врасплох, противники будут просто отпрыгивать и снова по очереди набрасываться.
К несчастью, он провел нас. Он дернулся к Джули, и она увернулась, рассчитывая время для моей атаки, но, вместо того чтобы вновь повернуться ко мне, он прицелился ей между глазами. Она замерла, широко распахнув глаза, и запаниковала. Не думаю, что кто-то когда-нибудь направлял на нее оружие, и на таком расстоянии даже не надо прицеливаться: просто нажать на курок.
Скривившись от боли, я собралась снова ударить его. Ему это причинит мало вреда, но отвлечет на достаточное время, чтобы Джули смогла уклониться. Он головорез, а головорезы обычно получают работу не за сообразительность. Продолжая отвлекать его, мы можем уберечься от пули до того момента, как составим план, и это показалось мне хорошей идеей. Подменыши не так страдают от железа, как чистокровки, но любое ранение может испортить хороший день.
Он все еще был сосредоточен на Джули, медленно взводя курок, когда я ударила его в бок. Он повернулся, направив пистолет на меня, и Джули упала, видимо потеряв равновесие. О дуб и рябина! Она не прыгнет на этот раз, она слишком испугалась. Некому отвлекать его.
– Ку-ку, парниша, – позвала я, отступая. Побегу, если он промажет… А если не промажет, я пропала. – Не стоит быть таким грубым…
Пистолет дернулся в сторону на полсекунды, перед тем как боль обрушилась на меня. Я закричала, зажимая руками новую рану в правом бедре. Судя по ручейку крови между пальцами, он умудрился не попасть в главную артерию, а учитывая, как близок он был, не к добру это. Он стрелял, чтобы ранить. Хочет выиграть время.
Сдерживая учащенное дыхание, я подняла голову. Если мне суждено умереть, я сделаю это с достоинством. Он стоял прямо передо мной, Джули скорчилась на земле за его спиной.
– Отлично водишь, сучка! – прорычал он и поднял пистолет.
Роза, прости меня,подумала я. Я смотрела ему в глаза, расправив плечи, и ждала, когда он нажмет на курок. Вот он, конец игры.
С дерева над нами спрыгнул Тибальт, приземлившись прямо на голову «красной фуражке».
Пистолет вылетел из руки убийцы, и я упала на спину, едва не потеряв сознание. Я не могла шелохнуться, оставалось только смотреть с открытым ртом. Никогда раньше я не видела, как дерется король кошек. Внезапно он был везде, сплошные клыки, когти и ярость, он рычал, как бензопила, которая пытается исполнить оперную арию. У нашего безмозглого убийцы не было шансов.
Джули поднялась на ноги, встряхнувшись, перед тем как убежать обратно в темноту. Мое сердце упало, когда я поняла, что с самого начала не слышала ни звука от Росса. Я хотела последовать за ней, но не могла подняться. Лапа Тибальта с выпущенными когтями устремилась к шее «красной фуражки». Я отвела взгляд, до того как удар обрушился на цель, и заметила пистолет в трех футах от себя. С трудом поднявшись на четвереньки, поползла по траве к нему. Раны в бедре и плече отдавались мучительной болью при каждом движении.
В пистолете оставалось еще три железные пули. Думаю, мне следует чувствовать себя польщенной, что кто-то приложил такие усилия, чтобы избавиться от меня. Но мне просто было плохо. Оставшиеся пули пели в унисон с ранами в плече и бедре, усиливая боль. Железо признает железо. Отчасти поэтому оно так опасно.
Слабое всхлипывание послышалось у меня за спиной, усиливаясь и переходя в жалобные стенания. Я заставила себя встать и повернулась, не отводя взгляда от земли. Я не хотела видеть то, что меня ожидало, – но должна. Даже чистокровки оплакивают погибших.
Джули укачивала Росса в объятиях, ее волосы ниспадали над ним, словно саван. Крови было немного, только несколько потеков на рубашке Росса; этого было недостаточно, чтобы объяснить, почему он не шевелится, но тут Джули подняла голову, от движения волосы взметнулись, обнаружив дыру над его левым глазом. Должно быть, он умер практически мгновенно. Но я сомневалась, что это утешит Джули. Лили послала их защитить меня. Так почему же я чувствовала, будто это я потерпела неудачу, защищая их?
Рука легла мне на плечо. Я чуть не подпрыгнула и пошатнулась, когда боль в ноге напомнила о себе. Тибальт поддержал меня окровавленной рукой и прижал к себе, не давая упасть. Он взглянул на меня, сузив зрачки в щелки, и я сглотнула.
– Я… – произнесла я. Он взглянул на Джули и Росса и снова на меня. Я кивнула. – Я не хотела.
– Я знаю, что ты не хотела, чтобы они пострадали; Лили тоже, – сказал он голосом более мягким, чем я когда-либо от него слышала. – Джули тоже это поймет, когда будет в состоянии. Но не сейчас.
– Ты ранен? – Я осмотрела его, вроде кровь на одежде не его.
«Красная фуражка» лежал неподвижно в луже собственной крови, и, думая о горе Джули, я не могла найти в себе жалости к нему. Его наняли для убийства, и он выполнял свою работу. Надеюсь, ему заплатили достаточно, чтобы это стоило ему жизни.
Тибальт моргнул с удивленным видом:
– Я – нет. Но ты…
– Я и так уже отравлена железом. С таким количеством воды ундины во мне хуже уже не будет.
– Но…
– Я могу стоять, – сказала я и попыталась отстраниться.
Мгновение поколебавшись, он отпустил меня. Не отводя взгляда, он опустил руку к ране на моем бедре, прижал к ней два пальца и поднес их ко рту, облизнул. Я подавила дрожь.
– Это не умирающая кровь, – наконец сказал он. – Ты выживешь.
– Отлично, ты меня успокоил. Прямо чувствую себя лучше.
Я взялась руками за бедро, оставив при себе парочку резких замечаний. Кровотечение уменьшалось; Тибальт прав: оно не убьет меня.
– Это все из-за чертовой коробки?
– Разумеется, – ответил он.
Дура я. С чего бы ему спасать меня, если бы не его долг? При обычных обстоятельствах он бы запасся попкорном.
– Ты здорово сражался. Никогда раньше не видела, как ты это делаешь.
Он тонко улыбнулся:
– Ты отвлекала его достаточно долго, чтобы я мог забраться на дерево.
По сложным законам этикета фэйри это настолько близко к благодарности, насколько возможно. Я кивнула, поинтересовавшись:
– Что ты здесь делал?
– Ждал тебя.
Я моргнула. Не ожидала услышать такое.
– Что?
– Ты была… ранена, когда вошла в чайный сад, – пояснил он, бросив быстрый взгляд в сторону. – Я подумал, что у тебя могут быть проблемы на выходе, и оказался прав. Я обычно прав, когда дело касается тебя и проблем.
– Ты… почему? – ошарашенно спросила я.
Он пожал плечами:
– Условия моего обещания. – Я окинула его непонимающим взглядом, и он продолжил: – Я сказал, что отдам… его… тебе. Я не смогу сдержать обещание, если ты умрешь.
– Это я понимаю. Я просто… – Я помолчала. – Думаю, я просто не поняла, что ты воспримешь это так серьезно.
– Я воспринимаю свои обещания оченьсерьезно – все свои обещания. Теперь, если не возражаешь, мне надо избавиться от улик. Тут было довольно шумно, выстрелы наверняка привлекут полицию.
Улик? Тело «красной фуражки» надо убрать до прихода ночных призраков; то же самое с Россом. Я не знала, отличается ли его тело от человеческого настолько, чтобы требовать замену, и настолько ли он близок к бессмертным, чтобы заинтересовать ночных призраков, но это не важно. Что бы ни случилось с ним теперь, он все равно уже мертв.
Он мертв. Его кровь – нет. Если я чему-то научилась из-за гибели Розы, так это тому, что мертвец может многое рассказать. Вряд ли на наемника – «красную фуражку» наложили какие-то кровавые проклятия, которые могут застать врасплох неосторожного подменыша.
– Тибальт, тело. Мне надо…
– Тебе надо выбираться отсюда.
Джули продолжала плакать, укачивая тело Росса. Я сделала было шаг к ней, но боль в ноге остановила меня еще до того, как я почувствовала удерживающую меня руку Тибапьта.
– Езжай домой, Октобер, – тихо сказал он. – Я обо всем позабочусь.
Я повернулась и непонимающе уставилась на него.
– Разве тебе не все равно?– спросила я, махнув в сторону Джули.
– Меня это волнует больше, чем ты думаешь. Но мертвые мертвы, а я собираюсь сдержать слово. Иди займись своей ногой и позаботься, чтобы я не стал лжецом из-за твоей смерти. Езжай домой.
Я стряхнула его руку со своего плеча, затем повернулась и похромала вниз по холму. Коли он хочет подобрать останки, я должна дать ему эту возможность, и он прав: нет времени возиться с телом до прихода человеческой полиции. У меня и так достаточно поводов для беспокойства, не хватало еще ареста за то, что я слоняюсь в общественном месте и пью кровь трупа.
Обещанное такси ожидало на улице, радио работало так громко, что водитель, вероятно, не слышал выстрелов. Я скользнула на заднее сиденье, назвав свой адрес. Никто не будет меня преследовать, Тибальт об этом позаботится. Я должна доверять ему, я уже доверилась, так что теперь пан или пропал.
Водитель что-то пробурчал и тронулся с места, проезжая сквозь позднедекабрьский туман. Несмотря на радио, мне казалось, будто я все еще слышу плач Джули. Кто бы ни убил Розу, он должен теперь ответить не только за привкус призрачных роз, но и за мужчину, любившего девушку кейт ши и погибшего в компании друзей, которые не смогли спасти его.
Глава семнадцатая
Таксист, не отрывая взгляда от дороги, проворчал:
– Вы должны заплатить за это.
– Что?
Я оторвалась от поспешной попытки соорудить из лифчика жгут для раненой ноги. Получилось неплохо, когда я сообразила вынуть проволочный каркас.
– За сиденье. Мне без разницы, что случилось, и, если вы не хотите ехать в больницу, это ваше дело, но вы должны заплатить за обивку.
О, точно.
– Я думала, Лили вам уже заплатила, – сбивчиво сказала я.
– За поездку – да. Но за химчистку, которую мне придется делать после того, как я вас высажу, она не платила. – Он взглянул на меня в зеркало заднего вида. – Не подумайте ничего дурного, но вам стоило бы поехать в больницу.
– Я подумаю на эту тему, – отозвалась я, откидываясь на сиденье и закрывая глаза. – У меня нет с собой кошелька. – У меня вообще его нигде нет, поскольку я бросила его в машине, когда убежала. – Если вы проводите меня до дверей, я смогу заплатить за химчистку. – Если он проводит меня до дверей, я гарантированно до них дойду.
– Годится, – согласился он.
Остаток пути мы проехали в молчании.
У моего дома он заехал на место для гостей перед офисом управляющего и остановил машину, вышел, чтобы открыть мне дверцу.
– Давайте, – неприветливо сказал он, предлагая мне руку. – Сами вы не справитесь.
Я удивленно взглянула на него, наконец заметив мерцание человеческой маскировки вокруг него. Он улыбнулся, забавляясь:
– В чем дело? Ни разу не видели шофера такси?
– Какое-то время да, – сказала я, воспользовавшись его локтем, чтобы извлечь себя из машины.
Автоматически определила баланс его крови и расслабилась. Тролль из-под моста. Это крупные мирные зависимые существа, которые серьезно относятся к своим обязанностям, даже таким незначительным, как провести женщину до дверей, чтобы получить деньги.
Мы не разговаривали, пока он помогал мне идти по дорожке к квартире. Я внезапно остановилась, чуть не споткнувшись, когда увидела дверь.
– Эй, леди, осторожно, – сказал он, большой ладонью поддерживая меня за плечо. Он подозрительно посмотрел на крыльцо. – Этот парень – ваш друг?
– Да, – ответила я, испытав приступ облегчения. – Друг.
Второй раз меньше чем за неделю меня кто-то ждал у порога. Дэвин поднял взгляд, услышав наши голоса, и вскочил на ноги, чуть не побежав к нам.
– Тоби! – Полностью игнорируя шофера, он положил руки на мои плечи и привлек к себе. Я зашипела, когда он задел повязку, мир на краткий миг побелел от боли. – О корни и ветви! Джули сказала, что дело плохо, но я не думал…
– Джули? – переспросила я одновременно с таксистом, изумившимся:
– Тоби?
Мы с Дэвином оба удивленно повернулись к нему. Точно, он ошеломленно рассматривал меня.
– Тоби? – повторил он. – Октобер Дэй?
– К сожалению, да, – ответила я, моргая от смущения. – Я вас знаю?
– Нет, но вы когда-то помогли моей маленькой сестричке выбраться из сложной ситуации, семнадцать лет назад. – Он ухмыльнулся, продемонстрировав зубы, которые даже иллюзия не смогла превратить во что-то другое, кроме каменных глыб. – Забудьте, что я сказал насчет обивки, слышите? Мне не нужны ваши деньги. Я знаю одного банника, он сделает это почти бесплатно. Если понадобится такси, позвоните и спросите Дэнни. Это самое меньшее, что я могу сделать. – Он помолчал, перед тем как добавить почти застенчиво: – Так рад, что вы снова в деле. Этому Королевству нужны такие, как вы.
И он торопливо ушел по дорожке, оставив меня опираться на Дэвина и изумленно смотреть ему вслед.
– Странно, – наконец сказала я.
– Мне все равно. – Интонации Дэвина были резкими. – Я хочу осмотреть эти раны. Что ты натворила,Тоби?
– О, как обычно, – сказала я, позволив ему отвести меня к дверям. – Разбила машину. Заполучила пулю. На самом деле две. Железные. Потеряла кучу крови. Лили смогла частично восстановить кровопотерю, но это было до того, как меня ранили второй раз…
Мир кружился. Я оперлась на руки Дэвина. Знакомое ощущение: головокружение от близости Дэвина и от потери крови.
– Решив вернуться к работе, ты не тратила время зря, да?
Мне не надо было отвечать на этот выпад. Вместо этого я споткнулась, и Дэвин поднял меня, занося в квартиру. Что-то в этом было неправильное. Нахмурившись, я спросила:
– Я что, не заперла дверь?
– Тихо. Заперла, но это же я учил тебя выбиратьзамки, помнишь? – Он опустил меня на диван. – Снимай штаны.
– Ты такой романтичный, да?
Я вытащила пистолет из-за пояса и положила его на кофейный столик. Последнее, что мне надо, – подстрелить себя.
– После звонка Джули я подумал, что могут потребоваться героические меры. – Дэвин приподнял большую черную коробку и потряс ею в моем направлении,– Я принес аптечку первой помощи.
Образ действий Дэвина был не особенно нежным, и он предпочитал не привлекать сторонних целителей. Соответственно, он имел значительный опыт в обращении с целительными зельями, чарами, мазями и всем на свете, способным собрать тело быстрее, чем природа. Целительные зелья имеют свою цену, но, когда тебе настолько плохо, что необходимо их использовать, это всегда кажется честной сделкой.
В привычном состоянии я пожирала бы коробку глазами, преисполненная чистой радости. На этот раз, однако, была маленькая проблема.
– Железные пули, Дэвин, – сказала я, закрывая глаза. – У тебя нет чар, способных справиться с отравлением железом.
– Может, и нет, но я, по крайней мере, могу справиться с кровопотерей и телесными ранами, – возразил он. Я почувствовала, как его пальцы расстегивают ремень моих джинсов, когда он опустился рядом со мной на колени. – Ты никому не сделаешь ничего хорошего, если умрешь.
– Спорный вопрос, – сказала я и обмякла, позволив ему заняться делом.
Дэвин зашипел, стягивая с меня джинсы:
– Что ты собиралась делать с этой раной? Исцелить ее силой воли?
– Не знаю. Думаешь, это подействовало бы?
– Нет, если у тебя не припрятан джинн в чулане.
Я унюхала острый запах антисептика и почувствовала, как Дэвин стирает кровь.
– В последний раз, когда я проверяла, его там не было. – Я открыла глаза.
На первый взгляд все было не так уж плохо. Пуля чисто пролетела навылет, оставив маленькое, почти аккуратное отверстие на передней части бедра. Хуже было с выходным отверстием; я не видела, но чувствовала, как края разорванных мышц трутся друг о друга. По мере того как Дэвин вытирал кровь, становились видны тонкие красно-белые линии, расходившиеся от раны, словно вестники инфекции. Вот где настоящая опасность. Не потеря крови, не рана – железо.
– Ты пыталась навести иллюзию, после того как тебя ранили? – спросил Дэвин, склонив голову и возясь с моей ногой.
– Я навела чары на девушку, работающую у ворот, – ответила я.
Меня начало слегка подташнивать от вида такого количества крови. А сколько вообще крови в теле? И сколько я могу позволить себе потерять?
– А после второго раза?
Я заколебалась. Тибальт отправил меня в такси, волосы мои были распущены, прикрывая уши…
– Нет, – созналась я, широко открывая глаза. – Зубы Маб, Дэвин, я просто села в такси, не прикрывшись иллюзией! Что, если бы водитель оказался человеком?
– Он бы подумал, что ты чокнутая девица-ролевик, которая возвращается с игры, – оживленно заявил Дэвин. – Люди игнорируют больше вещей, чем ты думаешь. Можешь попробовать сплести иллюзию? Хотя бы простенькую? Хочу убедиться, что ты в состоянии.
– Ладно, – сказала я и провела пальцами левой руки в воздухе, намереваясь собрать пригоршню теней для работы.
Пальцы собрали пустоту. Моя магия, всегда неохотно реагировавшая на мои приказы, даже не шелохнулась.
Я похолодела:
– Дэвин…
– Отравление железом. Тебе повезло, что нуля прошла насквозь. Ты была бы уже мертва, если бы не это, – сказал он, покопавшись в аптечке и достав пузырек с чем-то зеленым. – Выпей. Должно помочь от головокружения.
– Где ты это добыл? – поинтересовалась я, принимая пузырек. Жидкость внутри пахла васаби и ананасами.
– Тебе лучше не знать, – сказал он, начиная втирать густую пурпурную мазь вокруг раны на бедре. Я заскрежетала зубами от жжения. Мазь впитывалась в кожу, оставляя после себя прохладное онемение. – Попытайся не словить очередную пулю. В этом месяце ты можешь принять только одну дозу.
Я взглянула на пузырек с уважением:
– Или что?
– Или ты растаешь.
– Ясно. – Жидкость на вкус была такой же, как на запах, и обжигала до самого желудка. Я вернула пузырек Дэвину, не сильно удивившись, когда поняла, что головокружение прошло. – Значит, отравление железом. Как долго мне придется жить исключительно с помощью мозгов?
– Несколько дней. Тебе надо беречься от инфекции, но она не убьет тебя. – Он критически осмотрел мое бедро. – Надо зашить. Я могу сделать это или ты сама. Как тебе удобнее.
– Давай ты, – сказала я, снова закрывая глаза. – У тебя больше опыта.
– Тебе надо было оставаться рядом, вместо того чтобы бегать и заигрывать с чистокровками, – заметил он, поддразнивая меня, чтобы отвлечь от иглы, прокалывающей плоть.
– Я хотела узнать, как это – смягчиться, – отозвалась я, впиваясь пальцами в подушки и запрещая себе шевелиться. Это было нелегко.
– И каков вердикт?
– Хорошо. Тебе тоже стоит попробовать.
– Буду иметь в виду. – Он свел края раны, заставляя их сомкнуться, пока работал. После пяти стежков убрал руку. – Перевернись на живот, чтобы я занялся задней частью.
– Я получу леденец, когда ты закончишь? – спросила я, перекатываясь на диване с закрытыми глазами. – Мне нравятся виноградные.
– Ш-ш, – повторил он, возвращаясь к делу. Сначала мазь, затем острый укол иглы и ощущение, как нитка стягивает плоть. – Стать тем, кто найдет убийцу Розы, действительно этого стоит, Тоби?
– Она была и твоим другом.
– Она была аристократкой. Разве не для этого у нас есть Королева? – В его голос прокрался оттенок горечи, когда он делал последние стежки. – Пусть нобилитет сам о себе заботится, а ты убери задницу с линии огня.
– Не вариант.
Он вздохнул:
– Ты всегда была упрямой дурочкой. Приподняв голову, я оглянулась и улыбнулась ему:
– Я училась у лучшего.
– Полагаю, что да, – ответил он. – Но я оказался не самым хорошим учителем.
– Ты был достаточно хорош, – заметила я. Он подвинулся, позволяя мне сесть. – Я до сих пор жива, не так ли?
– Да, но такой ценой – надолго ли? – Дэвин стоял на коленях, аптечка лежала открытой рядом с ним. – Я хочу, чтобы ты вышла из дела.
– Не вариант, – ответила я мягко.
Нечасто мне доводилось видеть Дэвина за пределами тщательно сооруженных границ его кабинета. Его волосы были в беспорядке, наполовину закрывая глаза. Я потянулась отбросить эту прядь, и он поймал мою руку с мрачным выражением лица.
– Не заставляй меня умолять, Тоби. Пожалуйста. Оставь это. Пусть королевский двор разбирается. – Он сжал мою руку. – Просто вернись ко мне. Я не готов снова тебя отпустить.
– Я никогда не говорила…
– Тебе не было нужды. Ты пришла в Дом. – Дэвин подался вперед и поцеловал меня.
Я работала на Дэвина годами; его руки изучили каждый дюйм моего тела в плане сексуальном и практическом, от срывания одежды до перевязывания ран. За все эти годы он никогда не целовал меня с такой настойчивостью и жаждой. Я поймала себя на том, что отвечаю, несмотря на раны, – сначала целую в ответ, затем соскальзываю с дивана, опускаясь на колени рядом с ним. Его швы оказались хороши. Они даже не тянули, когда я встала на колени.
Дэвин отстранился первым, отпуская мою руку со словами:
– Я хочу посмотреть на твое плечо.
– Ой! – сказала я, чувствуя головокружение по причинам, не имевшим никакого отношения к потере крови. – Вот так портят настроение.
Он хмыкнул:
– Нет, дорогая. Количество крови, которой ты решила себя украсить, великолепно справляется с этим и без моей помощи.
Я окинула себя взглядом, возвращаясь на кушетку. Платье, которое я одолжила у Лили, больше не было розовым. Засохшая кровь покрыла его коричневыми пятнами с более яркой полоской красного в том месте на плече, где пулевая рана повторно открылась.
– Мне надо принять душ, – заключила я.
– Через минуту, – сказал Дэвин, стягивая с меня платье.
Аккуратный компресс Лили съехал с места во время драки, повиснув в районе ключицы. Дэвин избавился от последних повязок, свалив весь сверток на пол.
– Она хорошо поработала, – признал он почти нехотя. – Похоже, ей даже удалось вымыть большую часть железа до того, как оно смогло глубже проникнуть в тело. Это объясняет, почему ты до сих пор в сознании.
– Ты сегодня прямо радостный луч света, да? – Я смотрела на место выхода пули, выглядевшее в два раза лучше, чем рана на бедре, хотя его сделала пуля того же калибра. – Надо зашивать?
– На всякий случай? Да. – Дэвин поднял тряпку, которой смывал кровь с моей ноги. – Не думаю, что мне стоит возиться с обеззараживанием раны. – Он добавил тише: – Останется шрам, ты знаешь.
– От железа всегда остается.
Я наблюдала, как он стирает кровь, изучая серьезность повреждений. Лили действительно отлично потрудилась. Некоторое время рука не будет слушаться как надо – вероятно, несколько недель, если не больше, – но она не утратит подвижности.
Как будто у меня есть выбор.
Дэвин покончил с передней частью тремя стежками, а на заднюю часть хватило двух.
– Готово. – Он убрал иголку и хирургическую нить в аптечку, затем встал, протягивая мне руку. Я приподняла брови, и он кивнул в сторону ванной. – Ты хотела принять душ?
– Да, – признала я. – Но я тут немного голая.
Улыбка приподняла краешки его губ.
– Разве это не лучшее состояние, в котором следует принимать душ? Нагота, полагаю, предварительное условие.
– Если ты настаиваешь.
Взявшись за его руки, я позволила ему поднять меня с дивана. Я слегка пошатнулась, когда вес пришелся на раненую ногу, и испытала облегчение, когда она не подкосилась. Вероятно, я не смогу бежать, но смогу идти, по крайней мере сейчас. В зависимости от инфекции посмотрим, как долго это продлится.
Дэвин не комментировал, как я опиралась на него по пути в ванную. Я оценила это почти так же, как оценила его поддерживающую руку вокруг моей талии.
– Ты все еще любишь горячий душ, да? – спросил он, пропуская меня в дверь ванной.
– Чем горячее, тем лучше, – сказала я, перед тем как зеркало привлекло мое внимание. – Ой!
– Ага, – хмуро сказал Дэвин. Сев на край ванны, он открыл краны. Горячий пар начал наполнять помещение. – Понимаешь, почему я слегка встревожился?
– Мм… да, понимаю.
Грязь плотно приклеила волосы к голове, и кожа носила явственный сероватый оттенок. Я видела трупы, которые выглядели привлекательнее. С учетом того, как я выгляжу, мне стоило бы позвонить Дэнни и попросить, чтобы меня отвезли в ближайшую скорую помощь.
– Сейчас ты выглядишь лучше, чем раньше.
– Это лучше?
Дэвин посмотрел вверх, просто ответив:
– Да.
Отрезвляющая мысль. Я стояла, обдумывая ее, когда он приблизился, обнял меня за талию и поднял с пола.
– Эй! – запротестовала я,
– Теперь в ванну, – сказал он. – А потом я положу тебя в постель с каким-нибудь горячим напитком, чтобы ты почувствовала себя лучше.
– Это все, с чем ты меня положишь в постель? – поинтересовалась я.
Дэвин заулыбался и поставил меня в ванну.
У меня сперло дыхание, когда на меня полилась вода из душа, и я едва сдержала крик. Дэвин смотрел на меня, придерживая занавеску, затем спросил:
– Ты в порядке?
Отравление железом, два пулевых ранения, и он еще спрашивает, в порядке ли я? Я выдавила улыбку, потянувшись к занавеске.
– Если я не смогу помыться самостоятельно, можешь похоронить меня, – сказала я и задернула занавеску.
Он рассмеялся и вышел из ванной со словами:
– Будь по-твоему.
Я дождалась звука захлопывающейся двери и приступила к помывке.
Никогда не понимаешь, как здорово быть чистой, пока не побудешь несколько дней грязной. Когда вода начала остывать, я вынула затычку и тщательно отжала волосы, перед тем как взять полотенце с вешалки и осторожно выбраться из ванны.
Дэвин ждал меня в коридоре. Он сунул мне в руки кружку с густой желтой жидкостью:
– Выпей.
Я принюхалась. Она была теплой и пахла имбирным хлебом.
– Это?…
– Полезно для тебя.
– Ладно, – сказала я и глотнула. Горькая. Я скривилась. – Полезно, говоришь? Вкус у нее…
– Очень полезно.
– Ладно, – повторила я.
Дэвин внимательно наблюдал, как я допивала кружку. Когда я закончила, он забрал у меня кружку и поставил на столик в коридоре.
– В твоем кофейнике осталось еще на одну кружку, – сказал он. – Выпьешь утром. Ты почувствуешь себя лучше.
– Обещаешь? – спросила я с легкой улыбкой.
Дэвин снова обнял меня за талию, чуть не уронив полотенце.
– Я когда-то лгал тебе? – спросил он, наклоняясь ко мне.
– Постоянно, – ответила я и подалась навстречу.
Его первый поцелуй был осторожным, опасливым из-за моих ран. Я прижалась теснее, обвивая руками его шею, погружая пальцы в волосы. Это, видимо, стало знаком, которого он ждал; его второй поцелуй был более настойчивым, свойственным тому Дэвину, которого я знала, тому, кто лишил меня девственности на крыше Дома, когда туман закрывая весь остальной мир.
Он подхватил меня на руки и, целуя, отнес в спальню.
Мы оставили полотенце в коридоре.
