Текст книги "Человек из Кабула"

Автор книги: Шеннон Хейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– Не буду желать вам успеха, – произнес Томас. – Вы хоть знаете, где найти эту девушку? Малко утвердительно кивнул головой. Лал ждал его в машине, все еще набитой динамитом. К сожалению, в том, чем Малко предстояло заняться, взрывчатка была не нужна. Он вышел из посольства и направился к ресторану "Хайбер", в двух шагах от которого находился отель "Хелал".

– Каким образом?

Джиллиан Денвер нагнулась над столом и с видом явного недоверия впилась своими огромными серыми глазами в лицо Малко.

– Я действительно могу помочь вам справиться со всеми вашими бедами, повторил он. – Сделать так, чтобы вы и ваш муж немедленно выехали из Афганистана, чтобы у вас появились деньги для оплаты операции мужа в хорошей клинике...

Губы юной красавицы сложились в гримасу, полную сомнений.

– В чем суть вашей ловушки? – холодно спросила она.

Американка обедала в одиночестве, когда Малко поднялся по крутой лестнице "Хелала", ведущей прямо в зал ресторана. Элегантная внешность Джиллиан резко контрастировала с расхристанным видом бродивших вокруг хиппи. Белое платье из тонкой шерсти с высоким разрезом спереди открывало сильные, красиво очерченные ноги, а скуластое чувственное лицо и миндалевидные серые глаза могли бы принадлежать турчанке. Еще приближаясь к столу, Малко отметил темные тени под ее глазами и их горестное выражение, нервные движения рук. Американка еще держалась, но была на пределе...

Не дождавшись ответа, она горько улыбнулась.

– И вы тоже хотите переспать со мной?

– Нет, – ответил Малко. – Я хочу просить вас о куда более позорной услуге.

Он изложил ей, ничего не скрывая, всю предысторию их встречи. Включая и характеристику Линь Бяо.

Джиллиан слушала молча. А когда он кончил, она с таким вызовом и так высоко скрестила ноги, что сидящий напротив них хиппи чуть не подавился своим чаем.

– Если я соглашусь, – сказала она, – кто поручится, что условия сделки будут выполнены?

Она взглянула в золотистые глаза своего собеседника с таким презрением, что того чуть не бросило в краску.

– Мое слово, – сказал он. – А если нужно будет, я отдам вам эти деньги из своего кармана.

Опустив голову, Джиллиан вертела в руке чашку, а когда подняла наконец глаза на Малко, они были полны слез.

– Вы удачно выбрали момент, – заметила она устало. – Я только что вернулась из больницы. Если в течение восьми дней Джиму не повторят операцию, он останется калекой до конца своих дней...

– Значит, вы согласны?

– Да, но при одном условии.

– Каково же оно?

– После этого я не хочу вас видеть. Никогда. Вы пошлете кого-нибудь, чтобы передать мне деньги и билеты на самолет.

Она поднялась, и Малко помог ей надеть плащ. Она повернулась к нему лицом, и в глазах ее он прочел отчаянную, безмерную грусть.

– Почему вы занимаетесь этим мерзким ремеслом? – пробормотала она. – Я так преклонялась перед вами.

Малко подумал, что старые камни замка в Лицене обходятся ему и в самом деле слишком дорого.

Глава 15

Под визгливые звуки мелодии, исполняемой двумя музыкантами, усевшимися на корточки в углу зала, Валли Гохар в подчеркнуто гротескной манере имитировал некий пуштунский танец. Широко раскинув руки и высоко вскидывая колени, он прыгал между низкими столиками, повинуясь ритмичным ударам тамбурина.

Его большие, навыкате глаза излучали неподдельную радость. Приблизившись к Джиллиан, он склонился перед ней в глубоком поклоне. Американка была великолепна. Ее длинное с высоким вырезом платье открывало стройные, затянутые в черное бедра, которые она демонстрировала с полнейшим бесстыдством. Серые обведенные и удлиненные черной краской глаза могли смутить самого праведного священника, а красивые полные губы были вызывающе ярко накрашены.

Афганец был просто сражен. Музыка смолкла, и он опустился на подушку, лежавшую перед молодой американкой.

В небольшой уединенной гостиной, расположенной на седьмом этаже отеля "Спинзар", было тихо. Она была обставлена низкими столиками с разбросанными рядом подушками. Если не считать музыкантов, Джиллиан, Малко и Валли Гохар были одни. Иностранцы не знали о существовании этого уголка, а афганцы не проявляли к нему интереса.

Молча обслужив посетителей, официант незаметно удалился. Малко посмотрел на афганца и чуть заметно кивнул ему. Валли уселся рядом с ним.

– Вы знаете, почему я здесь?

Афганец утвердительно кивнул, пожирая американку глазами. Джиллиан, с ее классическим египетским носом, напоминала царицу Савскую. Казалось, она совершенно ушла в себя и витала мыслями в облаках, будто происходившая у нее на глазах чудовищная сделка ее абсолютно не касалась.

По-прежнему не спуская с Джиллиан глаз, афганец встал и пригласил ее танцевать. Та вопросительно взглянула на Малко, который дал ей знак согласиться.

Музыканты сменили ритм на более плавный. Гохар воспользовался этим, чтобы буквально прильнуть к молодой американке. Танцуя, он старался просунуть свою ногу между ног партнерши, которая стоически переносила эти попытки, обдавая афганца ледяным взглядом. Танцевал Гохар со слоновьей грацией, уткнувшись носом в шею Джиллиан. Он весь покрылся крупными каплями пота. Американке хватило терпения лишь на несколько минут, затем она с холодной улыбкой отстранилась от партнера и снова уселась рядом с Малко.

И как раз вовремя.

Малко подождал, пока афганец отдышится, и подошел к нему.

– Вы готовы выполнить ваши обязательства? Он был противен самому себе, и от этого еще более мерзким казался второй участник торга. Мысленно Малко молил о прощении своих предков и Джиллиан. Да, его ремесло было порой отвратительно.

– Она согласна? – спросил афганец, сглотнув слюну и скорчив гнусную гримасу.

– Да.

Добром это не кончится.

Афганец облизнул губы, а Малко почувствовал испуг перед неодолимым желанием схватить его за горло.

– Операция будет проведена через три дня, в одиннадцать часов ночи на холме Топ-И-Шашит.

– Где это?

– В Кабуле. Это пустынное место. Туда ведет узенькая дорожка, почти недоступная для автомашин.

Малко впился своими золотистыми глазами в лицо афганца. Ему показалась подозрительной та легкость, с какой этот человек выдает столь важную информацию за простую близость с женщиной. Поистине, силы, движущие людьми, неизменны.

– Если вы меня обманете, я убью вас, – холодно заявил он.

Афганец содрогнулся от такого обещания.

– Я говорю правду. Я работаю с генералом... Я должен был участвовать в обмене, но попросил, чтобы меня заменили...

– Кому его выдают?

Гохар удивился.

– Конечно же, русским!

– Он ранен?

– Да. Его лечит личный медик короля.

– Вы не знаете, как они рассчитывают вывезти его из страны?

Гохар поморщился. При взгляде сбоку он, своим крючковатым носом и непомерно длинными руками, походил на хищную птицу.

– Это не так уж трудно. Утром они затолкают его в самолет. В Кабуле у них всегда наготове несколько самолетов.

Другими словами, если пропустить момент обмена, генерала Линь Бяо придется искать в Кремле. А это все равно что в аду. Малко склонился к уху Джиллиан.

– Вы не передумали?

Она ответила спокойным, сдержанным тоном:

– Отказываться уже поздновато, не так ли?

В голосе ее слышалась такая горечь, что Малко страшно захотелось взять ее за руку и увести прочь. Но Джиллиан положила ладонь на руку Малко и сказала с печальной улыбкой:

– Простите меня, я знаю, что тут нет вашей вины.

Он поднялся, ничего не ответив. Игра была сделана. Когда он открыл дверь, Валли Гохар уже подходил к Джиллиан.

В коридоре отеля "Спинзар" стоял собачий холод. Малко оставалось семьдесят два часа для организации еще одной попытки похищения генерала Линь Бяо. На этот раз из-под стражи афганцев, которые, конечно же, были настороже. Не говоря уже о китайцах и русских.

На первый взгляд это представлялось невозможным. Он сел в свою "тойоту" и помчался куда глаза глядят по пустынным улицам Кабула, в душе надеясь, что жертва Джиллиан не окажется напрасной.

Малко остановился перед старой, покрытой ржавчиной пушкой и вышел из машины. Дорога к маленькой площадке на вершине Топ-И-Шашит, в просторечии носившем название "Холм Полуденной пушки", могла ужаснуть даже бывалого шофера: это была узенькая дорожка, вьющаяся по склонам холма и сужавшаяся порой до такой степени, что между колесами машины и пропастью оставалась полоска шириной в пять сантиметров.

К тому же холм постоянно осыпался. Близился день, когда подниматься к его вершине можно будет только пешком. Томас Сэндс буркнул:

– Дорожка стала еще хуже. Прошлый раз нам было куда легче.

Малко любовался открывшимся видом. Холм располагался близ Кабула, напротив американского квартала. К его вершине вел только один путь – та самая дорожка, по которой они только что поднялись. Примыкая к более высокой безлесной горе, скрывавшей восточную часть неба, вершина холма представляла собой небольшую, шириной в тридцать метров, площадку, на которой стоял лишь полуразрушенный дом да две старые пушки.

По краям площадки не было ни ограждения, ни парапета, и она круто обрывалась пропастью глубиной в две сотни метров. Именно отсюда раздавался каждый день пушечный выстрел, извещавший город о наступлении полдня. Туристам холм служил также смотровой площадкой, откуда открывалась панорама города. Он был виден почти весь, за исключением квартала Шар-И-Нау, скрытого от глаз холмом Кох-И-Азаме. Справа, на склоне холма, виднелся небольшой отлично ухоженный сад.

– Они удачно выбрали место, – сказал Томас Сэндс, обводя рукой горизонт. – Территория вокруг холма отдана военным и закрыта для широкой публики. Попасть сюда можно только по этой дорожке.

– Или вертолетом. Американец мотнул головой:

– Ни в коем случае. Я не могу прямо подключить к этой незаконной операции американские вертолеты. К тому же, она может обернуться кровопролитием.

Малко оглядел окрестности. Напротив холма возвышались небольшая мечеть и огромное, окруженное высокими стенами квадратное здание тюрьмы. Справа можно было легко различить внушительный особняк посольства СССР.

Наверное, именно поэтому русские выбрали для встречи это место. Им не пришлось бы идти далеко. Малко глубоко задумался в поисках решения. А ведь у него, если Валли Гохар не соврал, осталось лишь сорок восемь часов. Малко беспокоило и то, что не появлялась Джиллиан. А он, к великому сожалению, не мог отправиться на ее поиски. Он не знал даже, где мог находиться этот афганский плейбой.

Кабул, с его беспорядочным уличным движением, с его хиппи и коровами на самых модных улицах, внешне выглядел как всегда спокойно. Китайцы укрылись в своем посольстве. Каждое утро массивный "мерседес-600" китайского посла отправлялся в министерство иностранных дел. Посол усаживался там и, потягивая зеленый чай, поджидал, когда ему повторят небылицы, рассказанные накануне.

– Так как же?

При этих словах Малко, отрешенно разглядывавший голые склоны горы, поднимавшиеся рядом с холмом, словно надеясь найти там решение мучавших его проблем, вдруг встрепенулся. Несомненно, афганцы опередят всех и возьмут под наблюдение окрестности холма...

Если в удалось нейтрализовать русских и подменить их своими людьми, появился бы шанс застать афганцев врасплох. Следует только помнить, что при первых же выстрелах они могут скрыться вместе с пленником...

В мозгу Малко вдруг мелькнул знакомый образ, и он понял, что проблему свою, во всяком случае теоретически, он наполовину разрешил...

Он уселся на одну из пушек и вновь задумался. А Сэндс нервно вышагивал вокруг него, не в силах сдерживать тревогу. Малко поднял голову. В его золотистых глазах мелькнул свет торжества.

– У меня есть идея, – сказал он. – Но для ее осуществления нужны надежные люди. Пуштуны здесь не годятся. Сможете вы вызвать сюда тех, кого я назову?

– Я вам это обещаю.

– Хорошо. Я вернусь сюда ночью.

Малко имел в виду своего верного Элько Кризантема и двух "горилл" из ЦРУ, Криса Джонса и Милтона Брабека, знакомых ему с давних пор. Он обернулся и увидел Лала, который обшаривал заброшенный дом. Ему тоже найдется дело. Идея Малко начала принимать конкретные формы.

– Мы с Лалом спустимся с холма пешком, – сказал он. – Не ждите меня. Не будем привлекать к себе внимание.

Сэндс не настаивал. Он сел за руль "тойоты" и начал спускаться задним ходом, так как развернуться на площадке было неимоверно трудно.

Малко тоже не спеша отправился вниз по дорожке. Вершина холма поднималась на шесть тысяч футов над уровнем моря, воздух здесь был чист и прохладен, а под ногами податливо пружинила земля.

Ночью дорожка была еще более впечатляющей. Малко оставил машину на дороге у моста, чтобы не привлекать внимания окружающих. У него был карманный фонарик, но он предпочитал им не пользоваться. Слегка запыхавшись, он почувствовал наконец, что подъем закончился. В темноте виднелась мрачная масса развалин. В правом легком вдруг возникла тупая боль. После ранения в Гонконге ему уже не просто давались продолжительные усилия.

Малко подошел к первой из пушек и уселся на нее. Глазам его открылось феерическое зрелище. За спиной высилась темная громада Кох-И-Шера, а впереди тьма блестела множеством огней, разделенных темным силуэтом Кох-И-Азаме. Стояла полная тишина, если не считать шума редких машин, проносившихся по бульвару Даруламан, окаймлявшему американский квартал.

Тревожило Малко и бездействие китайцев. Ведь они должны были предпринимать все возможное, чтобы узнать, где и когда должен произойти обмен.

Он поднял камешек и бросил его в темноту. Послышался шум падения, смягченный пылью. Если афганцы не догадаются использовать мощные прожектора, а это маловероятно, то на ближайшем холме можно легко спрятаться.

Тьма стояла кромешная. Предстояло нечто вроде боя негров в темном туннеле, в центре которого находился очень важный раненый. Но если все пойдет как задумано, он возьмет реванш у полковника Пильца.

Прежде чем с ним покончить.

Глава 16

Малко обошел вокруг высокой и мощной "волги", любуясь ее блестящим черным кузовом. Машина еще пахла свежей краской. Необходимо было за несколько часов ликвидировать две красные полосы на ее боках, что и было проделано в подвальном этаже американского посольства. Теперь бывшее такси вполне могло сойти за одну из машин посольства СССР. В Кабуле только советский посол имел "ЗИЛ". Что касается новых "волг", имеющих более современные очертания, их в городе было еще немного.

– Вы верите в удачу нашей акции? – обеспокоенно спросил Томас Сэндс.

Советник ЦРУ нервным движением загасил сигарету о цементную стену гаража.

А к Малко уже вернулись обычный для него настрой и бьющая через край энергия.

– Если будет угодно Богу, – ответил он полушутя.

И взглянул на часы. Девять с половиной. До начала операции оставалось десять минут. Ее успех основывался на точнейшем хронометраже. Последние три дня он работал как проклятый, готовя составные элементы операции.

Крис Джонс и Милтон Брабек были "на посту" уже с семи вечера. Промерзшие и усталые после перелета в 13 тысяч километров, "гориллы" ЦРУ буквально засыпали на ходу. Но оружие их было всегда наготове. На афганской таможне оно было хладнокровно зарегистрировано как "охотничьи ружья". Правда, охота их ожидала несколько необычная...

С заднего сиденья "волги" ему послал улыбку Лал. Одетый в подогнанный по его росту черный костюм, мальчишка был горд, как Артабан. На плече у него висела небольшая сумка, содержимое которой могло поднять на воздух весь центр Кабула. Ну чем не молодчина!..

На переднем сиденье "волги" восседал Элько Кризантем, мажордом Лиценского замка, бывший стамбульский убийца. Он машинально поигрывал своей смертельной удавкой. А старый парабеллум "Астра", тщательно вычищенный и смазанный, засунул за пояс. Лицо его было серым от усталости после прямого перелета из Вены в Кабул. В прошлом один из беспощадных убийц Стамбула, он, слава Богу, не утратил своих бойцовских качеств.

В операции он должен был сыграть решающую роль.

Малко завел мотор и, когда "волга" взвыла, как настоящий трактор, дал знак Сэндсу, у которого в руках была портативная рация. Через нее шла связь с третьей, возможно, самой важной группой. Руководил ею пуштун Якуб.

С потушенными огнями "волга" выехала из ворот посольства. За ней последовал "форд", который сопровождал ее до площади Пуштунистан, чтобы убедиться, что за ними нет слежки. Затем "форд" вернулся, а Малко выехал на набережную реки Кабул. От нечеловеческого напряжения и тревоги его нервы были на пределе. Ведь план его был так дерзок, что граничил с безрассудством, и при малейшем сбое его ждала смерть.

До Холма Полуденной пушки оставалось около мили. "Волга" миновала тюрьму, вышла на проспект Шер-Шар-Мина, повернула налево, на Альябад-стрит и через темную и пыльную улочку выехала наконец на бульвар Даруламан. Здесь она повернула на север, как бы демонстрируя, что следует из посольства СССР.

Элько Кризантем тихонько кашлянул. Его внушительная фигура, казалось, сгорбилась больше обычного.

– Если Его Высочество позволит мне сделать одно замечание, – начал он по-немецки, – скажу, что дело будет не таким уж легким.

В момент крайнего напряжения Элько вдруг начинал выражаться высоким стилем. Хотя в остальное время он был склонен скорее к фамильярности.

Малко вздохнул, не отрывая глаз от дороги.

– Мой дорогой Элько, нам платят не за самые легкие вещи.

Это "нам" очень польстило турку. И он сжал в кармане свою удавку. С удушающей силой.

"Волга" медленно катилась по широкому, но скудно освещенному проспекту. Малко притормозил: направо шла дорога к Холму Полуденной пушки.

Малко резко затормозил. Свет фар "волги" уткнулся в бездну. Дорожка сделала поворот, причем настолько крутой, что машина вписалась в него, лишь зависая колесом над пропастью. Двигаться пришлось на первой скорости. До вершины оставалось не более ста метров, а им еще никто не встретился. Снизу площадки вообще не было видно.

Малко снова взглянул на часы. Было без десяти минут десять. В этот момент русские должны выезжать из посольства.

Он включил дальний свет и повернул руль влево. За спиной остался последний и довольно прямой участок дороги. Он подал машину вперед, а затем выехал на дорогу задним ходом. Эта предосторожность имела решающее значение для дальнейших событий, так как на площадке нельзя было развернуться, не маневрируя... Свет фар вырвал из темноты машину, стоявшую у пушек. Сердце Малко замерло: это был мощный русский джип.

И никого вокруг.

Он затянул ручной тормоз, заткнул за пояс свой суперплоский пистолет и заглушил мотор.

– Вперед, – шепнул он Элько Кризантему.

Тем временем Лал давно уже растворился в темноте. Он выскочил из машины на ходу еще на подъеме.

Малко вышел из машины с карманным фонариком в руке, оставив за рулем турка. Огни Кабула создавали над городом зарево, на фоне которого вырисовывались лишь размытые силуэты отдельных предметов. А за спиной нависал огромной томной массой Кох-И-Шер. Малко расположился у задних фонарей "волги" и замер в ожидании.

Он не знал, предполагается ли использование пароля. Именно здесь могла таиться ловушка.

Прошло несколько секунд. Малко уже стало казаться, что на площадке никого нет. Он подошел к джипу, обошел вокруг него, и сердце его снова дрогнуло: машина была пуста.

Внезапно что-то шевельнулось в заброшенном доме. Малко обернулся. Лучик света обежал площадку, остановился на секунду на его лице и погас. Они здесь. Малко застыл около джипа. Нужно, чтобы они открылись сами, чтобы вышли из дома. Иначе его замысел может сорваться.

Он скорее догадался, чем увидел, что несколько темных силуэтов двинулось в его сторону. Он тут же спросил по-русски сухим и властным тоном:

– Где то лицо, за которым мы прибыли?

Его русский язык был безупречен. Кто-то ответил ему также по-русски:

– Прибыл ли полковник Пушкин? Мы должны передать указанное лицо только ему.

– Полковник Пушкин здесь, – сказал Малко. – Не будем терять времени.

Мундир советского офицера, который удалось раздобыть Томасу Сэндсу, сидел на нем как влитой. На его собеседника афганца он произвел сильное впечатление.

– Очень хорошо, – произнес он наконец. – Полковник Пильц лично передаст его нам.

Здесь таилась опасность, которую, правда, предвидели. По спине Малко забегали мурашки. Он стоял неподвижно на полпути от "волги" к джипу. Счет теперь шел на секунды. Генерал Линь Бяо должен немедленно выйти на сцену. Иначе положение серьезно осложнится.

"Волга" полковника Пушкина тихо выехала из боковых ворот советского посольства, миновала рекламный плакат соседнего ресторана на русском языке и двинулась к бульвару Даруламан.

В машине сидело пять сотрудников КГБ. В их числе двое специально прибывших из Ташкента. Это были сайентологи, прекрасно владеющие языком мандаринов. Им предстояло установить личность Линь Бяо. Один из них встречался с генералом в Пекине шесть лет назад и мог его опознать вполне официально.

Все они были вооружены пистолетами, а под сиденьем шофера была упрятана автоматическая винтовка чехословацкого производства. Им было приказано немедленно после установления личности пленника прибыть на военный аэродром Кабула и занять места в ожидавшем их самолете "Ил-18". Сразу после взлета "Ила" его должны были взять под охрану шесть "МиГов-23", базирующихся в Ташкенте. Радиус их действия позволял им сопровождать советский самолет до границы воздушного пространства СССР.

Полковник Пушкин посмотрел на часы. Было без десяти десять. Он будет на месте встречи точно в назначенное время.

И вдруг шофер резко затормозил. Полковника бросило вперед, и он больше ушиб колено.

Что случилось? – вскрикнул он разгневанно.

Шофер так и застыл от неожиданности.

– Товарищ полковник, – пробормотал он. – Бараны!

– Так объезжай их, дурень!

– Не могу, – жалобно признался водитель. – Вы только посмотрите, сколько их.

На этот раз полковник соблаговолил вглядеться в дорогу. Широченный бульвар Даруламан исчез под массой овец! Гигантское стадо двигалось из Кабула. Овцы сталкивались друг с другом, шарахались из стороны в сторону, обтекая "волгу", как мутный поток огибает скалу. Стаду не было конца, оно растянулось на добрую сотню метров.

Тут было несколько тысяч овец, грязных и голодных. Они двигались не только по проезжей части, но и по тротуарам. Чтобы переждать этот поток лохматых тел, потребовалось бы не менее получаса!

Вне себя от ярости полковник Пушкин выбрался из "волги" и начал разгонять пинками окруживших машину овец. Оглушенный жалобным блеянием, он направился к человеческой фигуре, двигавшейся в потоке животных. Подойдя ближе, полковник заорал по-персидски:

– Освободите дорогу, убирайтесь отсюда с вашей проклятой скотиной!

Пастух взглянул на него с обалделым видом. Роль дурачка пуштун Якуб сыграл в совершенстве. ЦРУ потребовалось целое состояние, чтобы собрать в одно место столько овец. Не считая липовых пастухов, таких же, как и он, пуштунов. Однако результат стоит затрат.

Русский поднял пистолет и прорычал:

– Немедленно очистите бульвар!

Якуб скорчил глупую улыбку, нырнул в гущу овец и исчез в темноте, оставив полковника Пушкина наедине с баранами... Потеряв голову от гнева, раздавая пинки направо и налево, тот вернулся к "волге". Оказавшись без пастуха, овцы пошли по бульвару кругами. Теперь машина не могла двинуться и назад.

Полковник забрался в машину красный, как его погоны.

– Дави их, – приказал он шоферу.

Тот включил первую скорость и нажал на газ. "Волга" рванулась вперед. Ее пассажирам показалось на минуту, что они плывут но океану шерсти. Громкое блеяние агонизирующих животных покрыло рев четырехцилиндрового мотора. Затем задние колеса "волги" забуксовали, и она развернулась почти на 180 градусов. Мотор заглох. Овец было слишко1М много.

Полковник сходил с ума от гнева, не будут же афганцы ждать его до утра! Он вновь выскочил из машины и призвал на помощь своих спутников. Они выстроились перед радиатором машины и начали пинками расчищать ей путь в бесчисленном скопище овец.

За ними, словно черепаха, ползла "волга". Полковник Пушкин был готов своими руками задушить каждого попавшегося ему барана.

Наконец поток лохматых тел поредел. Все четверо уселись в машину, и она рванулась вперед.

Было десять минут одиннадцатого.

Из полуразрушенного дома вышла небольшая группа людей. Глаза Малко начали привыкать к темноте. Он различал теперь человека низкого роста, которого поддерживали двое других. За ними виднелось еще несколько фигур. Элько Кризантем вышел из "волги" и встал за спиной своего хозяина. Он был в штатском.

Группа остановилась в каком-нибудь метре от Малко. Он тотчас же зажег свой фонарь и направил его луч на низкорослого человека.

Бывший номер два китайского руководства был без очков, и Малко сразу же узнал его густые черные брови, почти европейский нос, удлиненный овал и немного вялый низ лица. Ослепленный лучом фонаря, генерал Линь Бяо прищурил глаза. В великоватом для него штатском костюме он выглядел похудевшим и больным. Двое афганцев поддерживали его под мышки. Глаза генерала скользнули по Малко, но в них не отразилось ни малейшего интереса. Он был явно одурманен. За спиной китайца стоял в окружении трех других афганцев полковник Пильц в гражданской одежде. Ослепленный фонарем, он пока еще не узнал Малко, чья светлая шевелюра была скрыта форменной офицерской фуражкой.

– Элько! – скомандовал Малко.

Кризантем тут же выступил вперед. Афганцы, охранявшие Линь Бяо, подались от неожиданности назад, и генерал оказался в крепких руках турка. В мгновение ока он набросил на шею китайца свою удавку и слегка стянул ее. Тот сдавленно вскрикнул, тщетно пытаясь освободить шею. Но во владении этим специфическим оружием Элько Кризантему не было равных. Одним движением сильных кистей он мог бы стянуть удавку, пережать сонную артерию генерала и прикончить его за несколько секунд.

Тишину прервал грозный рев полковника Пильца:

– Что это значит?!

В то же мгновение в руке его вспыхнул фонарь, луч которого впился в лицо Малко. Тот, в свою очередь, почти одновременно выхватил свой суперплоский пистолет и прицелился в немца. Онемев от изумления, полковник воскликнул:

– Вы?!

– Да, это я, – сказал Малко. – И я вижу, вы меня узнали, полковник...

Немец выругался сквозь зубы:

– Вы что, рехнулись? Скажите вашему парню, чтобы он немедленно отпустил генерала Линь Бяо.

В руках афганцев, охранявших китайца, появились грозные пистолеты Токарева. Однако невозмутимый Кризантем и не подумал ослабить удавку.

– Мы забираем этого человека, – объявил Малко. – Я расставил вокруг холма своих людей с винтовками, оснащенными инфракрасным прицелом. Вы их не видите. Им же вы видны как средь бела дня. Это стрелки высокого класса, и по моему сигналу они могут уничтожить вас всех пятерых практически мгновенно.

– Вы блефуете, – взорвался Пильц.

Малко медленно поднял левую руку.

Послышался звук выстрела, смягченный глушителем, и ветровое стекло русского джипа разлетелось на мелкие осколки. Второй выстрел поднял столбик пыли у ног полковника Пильца. Было хорошо слышно, как пошла рикошетом пуля. А на склоне Кох-И-Шера за их спиной мелькнуло два огонька. Крис Джонс и Милтон Брабек были на месте...

Малко опустил руку.

– У меня еще есть время, чтобы убить этого человека, – вдруг заявил полковник Пильц. – Вы не можете этому помешать. Я же предпочитаю убить его, нежели оставить живым в ваших руках...

Пистолет немца был нацелен в затылок генералу с расстояния не более метра, и Малко знал, что полковник выстрелит без колебаний. Даже рискуя жизнью.

Это был самый критический момент операции... Малко прислушался. Он надеялся, что русские из-за своих злоключений с баранами потеряют не более десяти минут. И он услышал шум мотора: какая-то машина, громко урча, взбиралась на холм. Малко чуть не улыбнулся от радости. Если в полковник Пушкин знал, что ждет его на вершине холма, он вряд ли бы так спешил. Нужно было продержаться еще минуту.

– Но с этим не все согласятся, полковник, – сказал он вкрадчиво.

Терпение у Криса Джонса и Милтона Брабека было на исходе. Уже около трех часов они лежали на каменистом склоне горы, подстелив под себя лишь плащ-палатку. На них были только легкие комбинезоны, колпаки с прорезями для глаз и черные перчатки, и они основательно продрогли. К тому же винтовки, оснащенные приборами ночного видения, весили чуть не по тонне каждая. Крис установил также рядом с собой "жирожет" – маленький карманный миномет, вполне пригодный, чтобы устрашить чересчур несговорчивых. Что до Милтона Брабека, он выбрал короткий автомат "узи" и дюжину магазинов к нему.

Эхо двух первых выстрелов еще раздавалось в горах. В окулярах прицелов американцы ясно различали маленькие зеленые фигурки. Из "гарандов" они могли перестрелять пятерых афганцев за какие-нибудь десять секунд. И все же полковнику наверняка хватило бы времени прикончить китайского генерала.

Внезапно они услышали шум мотора, и мощные фары осветили холм.

– А вот и Иваны, – пробормотал Крис.

На Среднем Западе русские и по сей день слыли антихристами...

Милтон взял на изготовку свой "гаранд".

"Волга" въехала на верхнюю площадку и замерла в десяти сантиметрах от первой пушки. Все четыре дверцы ее раскрылись, и из них выскочили русские.

Полковник Пушкин буквально остолбенел при виде открывшейся ему картины.

Малко спросил на чистейшем русском:

– Полковник Пушкин, полковник Пильц собирается ликвидировать генерала Линь Бяо. Вы с этим согласны?

Русский в несколько прыжков приблизился к группе и увидел пистолет, нацеленный в затылок китайца. Он побледнел и схватил немца за руку, отводя в сторону оружие.

– Вы спятили! – прорычал он.

Но тут пришла очередь взорваться полковнику Пильцу.

– Идиот, – крикнул он. – Они же его похищают! И мы ничего не можем поделать, поскольку холм окружен их людьми, вооруженными винтовками с инфракрасным прицелом.

Русский взглянул на Малко, сухо поджав губы.

– Вы издеваетесь надо мной?

Малко поднял левую руку.

Два выстрела прозвучали почти одновременно, слившись воедино. Пистолеты двух афганцев были выбиты из их рук. А один из них испустил пронзительный вопль: из его кисти торчали перебитая пулей кость.

Малко молча благословил судьбу, пославшую ему таких профессионалов, как Крис Джонс и Милтон Брабек.

Русские замерли, не осмеливаясь прибегнуть к оружию. Малко спешил. Ведь на выстрелы могло последовать подкрепление.

– Я увожу генерала Линь Бяо, – громко объявил он полковнику Пушкину. Если вы попытаетесь помешать этому, вы будете уничтожены. У вас нет никакой возможности сопротивляться. Теперь ваша очередь отдать приказ полковнику Пильцу...

Настал решающий момент игры. Все было тщательно продумано. Зная силу и неповоротливость русской бюрократии, Малко был уверен, что полковник Пушкин никогда не возьмет на себя ответственность за уничтожение столь важного заложника.