Текст книги "Замани меня в сумрак (ЛП)"

Автор книги: Шайла Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

– Матиасу нужна эта книга. Но как она может ему помочь? Падкие до власти деспоты обычно не ищут утешения в удовлетворении своих сексуальных фантазий.

Сидни удивленно уставилась на Кейдена своими прекрасными карими глазками. Он обратил внимание, что на ней был надет белый маленький пеньюар, который, скорее всего, она позаимствовала у Сабэль или Оливии. Ткань сползла с одного плеча, обнажая кремового оттенка кожу, усыпанную маленькими веснушками.

– Книга исполняет любые желания. Она известна как «Дневник Апокалипсиса», потому что в руках женщины, обладающей сильной магией, она может сотворить конец света.

– Женщины, а не мужчины? – Сидни подняла голову.

Кейден кивнул и приготовился погрузиться в историю:

– Ты была права, когда написала в своей статье о сводной сестре короля Артура, Морганне ле Фэй. Именно она создала эту книгу. Она использовала ее для того, чтобы проклинать людей. Существует теория, что если ведьма напишет свое желание в этой книге, оно сбудется. Могущественная ведьма может с помощью нее творить страшные вещи. Как и в случае с обыкновенной магией, ведьма должна обладать силой и всем сердцем желать его воплощения.

– То есть, она исполняет желания только тогда, когда их пишет ведьма? – Сидни нахмурилась, чувствуя смятение.

– Да, насколько я знаю. Но возможно, что и обычный человек может это сделать. Мы не знаем всего. Дневник отсутствовал полторы тысячи лет. И только несколько недель назад Брэм обнаружил, что все это время он находился у Маррока.

– То есть в его семье? О-он же не может быть настолько стар.

– Невероятно, правда? Морганна прокляла его и с помощью книги лишила способности умереть. Пытаясь снять проклятие, он украл Дневник. Но у него ничего не выходило до тех пор, пока не появилась Оливия. Брэм нашел Маррока и книгу, когда узнал, что Матиас вернулся из своего заточения.

– Что он сделал, чтобы заслужить его?

– Он уже не первый раз пытается возглавить магический мир. Если его не остановить, он никого не пощадит. Более того, о его жестоких убийствах узнает весь мир.

Девушка вздрогнула, когда полностью осознала смысл сказанных слов:

– Ого. То есть ты пытаешься мне сказать, что Матиас не спаситель.

– Я не смогу точно объяснить почему. Иначе мне придется раскрыть секреты магического мира человеку. Я никогда не хотел, чтобы ты так глубоко в этом погрязла.

– Человеку? Ты говоришь так, будто принадлежишь другому виду. Хотя, наверное, так и есть. Эти два дня, которые мы провели у меня…

– Я трансформировался в колдуна, – ответил МакТавиш.

– У меня были подозрения. Особенно после вчерашнего разговора.

– Я этого не хотел и не просил. Я провел большую часть своей жизни, уповая на то, что такая участь обойдет меня стороной. Если я причинил тебе боль или расстроил, прости.

– Ты был настойчивым, но при этом осторожным. Расскажи мне правду, – Сидни повернулась к нему боком и уставилась невидящим взглядом в стену. – Я спала с кем-то еще, кроме тебя, за эти два дня?

– Нет. Я никогда не предам твое доверие, подкладывая копию себя в твою кровать. – Кейден вздрогнул. Каким бы ни было признание, она его заслуживала.

– Тогда почему я видела вас двоих? Это были твое человеческое «я» и магическое? Ты можешь разделять их по своей воле? Что произошло с твоей человеческой половиной?

– Все не так. Под конец превращения любого магического существа, хочешь ты того или нет, проявляется твоя уникальная сила. Моя сила – это… эм, способность клонировать себя.

– Великолепно, – Сидни уперлась спиной в подушки и прижала колени к груди. – Ты, кажется, не в восторге от этого. Уж кто и должен тут ворчать, так это я.

– Огонек, учитывая то, где ты работаешь и статьи, которые пишешь, ты была лучше подготовлена к знакомству с магией, чем я. Пока Сабэль не появилась посреди моей гостиной с сообщением, что Лукан болен, я этот мир вообще игнорировал.

Сидни нахмурилась:

– Пока Лукан не слег, ты не участвовал в войне. Ты не сражался?

– Нет.

– Значит, неделями – а то и месяцами – война орудовала на твоей земле, твои люди умирали, а ты оставался в стороне?

«Черт. Когда эта женщина преподнесла все в другом свете, я выгляжу трусом».

– Они не мой народ.

– Теперь твой.

– Только по названию. У меня была своя жизнь и работа в Техасе. Я вступил в ряды Братства Судного Дня только до тех пор, пока мы не отыщем Анку. Лукан не в состоянии сражаться.

– Вы не смогли ее вчера найти?

На лице Кейдена промелькнуло сожаление. Он не знал, что еще можно сделать, чтобы отыскать супругу брата, прежде чем с ней что-нибудь случится в этом опасном мире.

– Нет.

– Мне жаль. Я вижу, как тебя это печалит.

– Спасибо, – мужчина неохотно встал с кровати. – Мне нужно идти. С тобой все будет в порядке? Сабэль и Оливия должны быть где-то поблизости.

– Может, они помогут мне найти душ и зубную щетку?

Мужчина улыбнулся:

– Несомненно. Они также составят тебе компанию за завтраком.

– Хм. Вообще-то я думаю поработать над своей следующей статьей.

МакТавиш замер:

– Ты не можешь написать о том, о чем я только что тебе рассказал.

– Конечно, нет. До тех пор, пока Матиас не будет побежден и все не уляжется, – заверила она его. – Я никогда не сделаю того, что может поставить тебя или твоих друзей под удар. Я хочу остаться и помочь им. Но это же непревзойденный материал.

Кейден отрицательно покачал головой:

– Брэм не позволит и слова напечатать об этом.

– Я буду осторожна, изменю имена и место… все что потребуется. Но история о сопротивлении, войне и героизме – это так знакомо людям, даже если речь о магическом мире. Кроме того, если об этой истории узнает человечество, это может принести пользу магическому миру.

Кейден нервно провел рукой по волосам, пытаясь удержать себя от необдуманных поступков.

– Какую? Тем, что разразится паника? Как, по-твоему, отреагируют люди, когда узнают, что их сосед по подъезду может быть колдуном? Охоту на ведьм никто не забыл.

– Это паранойя. Такого уже не случалось несколько столетий. Я удостоверюсь, что такого не произойдет. Я никогда не позволю, чтобы что-нибудь случилось с этими людьми.

– Ты не можешь опубликовать эту историю.

Какого хрена он не дал разобраться в этом Брэму? Тот бы с радостью примерил на себя личину плохого парня. Кейден не принадлежал магическому миру. Так почему он чувствует такое щемящее душу желание защищать его?

– Ты хочешь похоронить самую грандиозную историю за всю мою карьеру? – Сидни скрестила руки на груди. – Одна невероятная история, которая может сделать мне имя и доказать моим родителям, что я добилась успеха…

– Даже если Матиас будет повержен, статья о магическом мире подвергнет наши жизни опасности. Нет.

Девушка резко вздохнула и замерла. Маленький халатик мгновенно обрисовал ее аппетитные округлости.

– Это не тебе решать.

Кейден хотел возразить ей. После превращения его чувства к Сидни стали сильнее. Страсть в ее глазах заставила его мгновенно возбудиться. Этот спор оголил желание сделать ее своей. Как и само решение.

Сидни едва собралась проскользнуть мимо него, но МакТавиш успел аккуратно схватить девушку за руку и прижать к себе. Чувствуя тепло и податливость ее тела, его член затвердел. Она не должна влиять на ход его мыслей. У него за последние несколько дней и так было достаточно постельных игр, чтобы обходиться без «подзарядки» еще несколько дней. Но даже намек на ее капитуляцию заставлял пламя разгораться вновь. Желание затмило его разум. Он мог думать только о том, как снова заявить на девушку свои права. Брэм, Герцог и все остальные могут подождать.

Кейден повалил ее на кровать. Сидни вздрогнула, когда он прижался сверху, располагаясь между ее бедрами. На них было слишком много одежды. Джинсы, легкий пеньюар… Но это так легко исправить.

Медленно сдвигая подол, он смотрел в темные глаза Сидни, на ее приоткрывшиеся губки цвета спелой ягоды, которые могли петь не хуже сирены. Они были такими сладкими, пухлыми и манящими. И так легко могли стать его навсегда.

МакТавиш опустил голову и сделал глубокий вдох. Он ведь знал. Знал, что она его пара. Если он ее поцелует, то уже не сможет остановиться. Несмотря на то, что все инстинкты буквально кричали «да», он не может навсегда связаться с ней. Это будет означать, что Кейден примет в свою жизнь не только ее, но и магию. Это место. Застрянет навсегда с участью, которую не хочет принимать. И подвергнет Сидни еще большей опасности.

Прорычав проклятие, мужчина поднялся и сел на край кровати как можно дальше от девушки. Каждая частица его тела требовала поцеловать ее, произнести заветные слова и завершить начатое. Но его мозг твердил об обратном.

– Что это было? – Сидни села и прижалась к его спине, расплавляя его терпение своей близостью и смесью запахов возбуждения и злости.

– Мне нужно тренироваться со всеми.

– Ты начал мне указывать, что делать, – ее голос дрогнул, – прижал меня к кровати, чтобы сменить тему, а затем постарался любой ценой не прикоснуться ко мне, будто я заразная.

Он резко повернулся и столкнулся взглядом с ее глазами, которые манили за собой. Но он увеличил расстояние между ними.

– Сидни. Чем больше я привязываюсь к тебе, тем опасней все для нас становится.

– Но это почему-то не остановило тебя, когда ты два дня был у меня в постели.

Кейден нахмурился, почувствовав боль в ее словах и увидев выражение лица. Сидни не часто показывала свою уязвимость. Но сейчас именно это и происходило. И у него не было достойного ответа.

– Ведьмы и колдуны во время превращения нуждаются в сексе. Без него они умрут.

Боль становилась сильнее.

– Значит, это мог быть кто угодно? Или я просто была удобной целью, так как у меня в руках оказалась Книга?

– Я хотел тебя, – схватив девушку за плечи, произнес он. – Только тебя. Герцог настаивал на том, чтобы привести кого-нибудь другого, но я отказался. Да, так уж совпало, что у тебя оказалась эта Книга, но даже если бы у тебя ее не было, я все равно остался бы с тобой. Я не какой-нибудь там бессердечный ублюдок. Ты важна для меня. Но сейчас начинать отношения не самая разумная идея, если мы хотим остаться в живых.

– Вранье! Отговорки все это. Каждый раз, когда мы занимались сексом, ты давал понять, что не одобряешь этого. Я предложила тебе встречаться. Ты отказался. Ты просто не успел вовремя уйти. В тот вечер, когда ты разложил меня на кухонном столе, я попросила любви. Затем случилась твоя горячка, и так уж вышло, что я оказалась у тебя под рукой. Все это время ты больше хотел прекратить публикации, чем хотел меня саму.

Кейден от удивления раскрыл рот:

– Ты не в себе. Я хочу тебя. Я не могу нормально дышать, мои мысли все время путаются. Я умираю от желания прикоснуться к тебе. Но я не хочу твоей смерти на моей совести. Я не хочу причинить тебе боль, когда буду уходить.

«Я не хочу закончить так же, как мой брат».

– Уходить? – Сидни едва успела сморгнуть слезы.

Он хотел переубедить ее. Но это тщетное занятие.

– Значит, когда твоему брату станет лучше, ты собираешься вернуться в Даллас?

– Да.

– Один?

Уже не было смысла в словах. Они принесут лишь боль. Поэтому он просто кивнул.

– Это говорит мне о том, что все, что было между нами, и все, что есть, ни к чему, – она напряглась и невидящим взглядом уставилась в одеяло.

– Это к лучшему, – он хотел, чтобы Сидни все поняла. Чем скорей она сможет дальше жить в безопасности, тем скорей Кейден вернется к своей размеренной жизни и оставит все эти магические штучки позади. Они будут живы. Пусть без «долго и счастливо», но, по крайней мере, не будут каждую минуту оглядываться по сторонам в поисках угрозы.

– Ты трус.

Оскорбление с ее стороны было невыносимым. Девушка не понимала, как он боится магического брака и ненавидит саму магию. Она не знала, что это такое, когда здоровый и счастливый брат в мгновение ока, пораженный магией, падает замертво. Ей не под силу принять мысль о том, что эта война принесет еще много разрушений и смертей. И не сумеет осознать его уверенности в том, что, если они станут парой, она будет всю оставшуюся жизнь носить невидимую мишень на своей спине. Все было предельно ясно. Если он не найдет способ выйти из этой борьбы, магия не просто изменит его жизнь. Она ее разрушит.

Но дальнейшие объяснения только продлят пытку и ничего в конечном счете не изменят.

– Мне жаль, – поправив одежду, ответил Кейден.

– Впервые в моей жизни я подумала, что, возможно, влюбилась в мужчину, которому я нравлюсь. Который меня понимает и не думает, что мои теории безумны. Который поддержал меня. Даже мои родители не сделали этого, – ее голос был тих и наполнен болью. – Если ты собираешься убить мою надежду, помоги понять.

«Влюбиться? Она любит меня? Господи…» Удивление наряду с холодным потом прошибли его тело. Но разве это было не взаимно? Если он в действительности понимал всю ситуацию, разве он не был сам влюблен в упрямую, храбрую, умную и преданную журналистку?

– Меня ждут на тренировке, – мужчина медленным шагом направился к двери. – Ты, скорее всего, не поверишь мне, но я никогда не хотел причинить тебе боль.

С этими словами, МакТавиш бросил последний взгляд на Сидни. Девушка выглядела такой мягкой и нежной, сидя на смятой постели. Затем, прежде чем он совершил что-то необдуманное, о чем пожалел бы, Кейден ушел, тихо закрыв за собой дверь.

Глава 13

За окном стемнело, пришло время ужина. Брэм, Айс и Герцог выглядели вспотевшими и изможденными после целого дня тренировок и бесплодных поисков Анки вечером. Маррок, который был в ответе за боль в их мышцах, энергично поглощал пищу, практически равную ему по весу, казалось, что на нем никак не отразился полный тяжелой работы день. Сидни понятия не имела, как один человек может съесть так много. То, что он тайком бросал взгляды на свою пару, Оливию, от нее не укрылось.

Все остальные не обращали на них внимания. Особенно Кейден.

Сидя рядом с Сидни, он тщательно избегал касаний и даже не смотрел на нее. И не сказал ни слова. Девушка провела весь день в заботах об Аквариус и отчаянных попытках сбить ей температуру, отбивалась от сотни вопросов во время короткого звонка Холли, а также записывала свои мысли относительно следующей статьи о магическом мире. Все это время Сидни старалась не чувствовать, как ее сердце разбивается на тысячи осколков – дистанция, что Кейден установил между ними, причиняла боль.

Возможно, что на протяжении того времени, пока они работали вместе, касались друг друга и отбивались от Анарки, он заботился о ней. Но этого не достаточно, чтобы пересечь пропасть между ними. Он хотел отказаться от того мира, который девушка искала всю свою жизнь. Он не принимал магию, не любил ее и, если он когда-нибудь узнает о том, что девушка писала в той книге, пытаясь затащить его в постель, он возненавидит Сидни.

– У Аквариус есть изменения? – спросил Брэм, нарушив тягостную тишину.

Сидни покачала головой, ковыряясь в нежнейшем мясе, лежащем на ее тарелке. Вина и боль в сердце начисто убили аппетит.

– Нет.

Девушка предполагала, ей стоит быть благодарной за то, что Зейн оставил ее подругу в живых. Она не знала, его ли заклинание не позволяло той умереть от полученных травм или Аквариус помогли компрессы и пакеты со льдом. Какова бы ни была причина, к счастью, ее подруга крепко цеплялась за жизнь.

Брэм повернулся к сестре:

– Ты позвала Конрада, целителя? У него больше опыта, чем у Милли, и он вполне хорошо ухаживал за Марроком пару недель назад.

Блондинка бросила быстрый взгляд на Айса, прежде чем ответить брату:

– Он заходил перед ужином. Сказал, что никогда не видел ничего подобного. Помочь он не может, но предложил оздоравливающее заклинание.

– Исцеляющее заклинание – это прекрасно, но пока Зейн не очнется и не даст свое благословение, использовать его невозможно.

Это не улучшило настроение Сидни. Она не до конца понимала сути колдовства, но даже если бы Зейн был в сознании, он вряд ли бы согласился помочь Аквариус.

Сабэль повернулась к Кейдену:

– Он также заглянул к Лукану.

– Я говорил с Конрадом перед его уходом.

По его тону она пыталась понять, ухудшилось ли состояние его брата:

– Он тебе сказал, что мы должны попытаться вернуть его в их дом? Что его состояние может улучшиться под воздействием привычной обстановки?

– Да. Я приготовлю дом завтра-послезавтра. Анка яростно сражалась, там сильный беспорядок. Как только дом будет готов, я отвезу его.

– Я помогу, – сказала девушка. – Если это перемещение поспособствует улучшению его состояния.

– Я могу помочь, – предложила Сидни.

– Нет, – выплюнул Кейден. – Но спасибо тебе.

Его немедленный и твердый отказ больно ужалил.

Кейден наклонился ближе и прошептал:

– Я не хочу вовлекать тебя во все это больше, чем мне приходится делать. Позволь защитить тебя.

«Он просто пытается держать меня в безопасном месте или лжет, чтобы смягчить удар? Какая опасность может таиться в обычной уборке дома?»

Сидни подозревала, что он просто не хочет видеть ее здесь. «Была ли та нежность, которую он проявил ко мне, искусственно созданной Дневником Апокалипсиса?» В конце концов, он исполнял желания, о которых девушка фантазировала на страницах книги. То, что они разделили, было больше, чем секс. Для нее, во всяком случае. Теперь, когда заклинание потеряло силу, по-видимому, ушло и его желание.

В некотором смысле, но она хотела бы никогда не видеть этой книги. Правда, если бы этого не случилось, Кейден ни за что не потерял бы свой громадный самоконтроль и не стал бы ее любовником.

Он был очень занят, правда. Но в глубине души она боялась, что он просто больше не хочет заниматься с ней сексом, и в этом она могла винить только себя. Вместо того, чтобы сосредоточивать внимание на том, как она облажалась, ей лучше заняться обдумыванием новой статьи. Когда закончится это испытание, можно будет не бояться ее напечатать. С шикарными копиями и доказательствами существования магического мира это будет сенсация в мире журналистики.

Но сейчас ее прежняя жизнь оказалась за миллион миль от нее. Сидни отодвинула тарелку в сторону.

– Кто-нибудь видел Шока? – рискнул спросить Герцог, стараясь сменить тему и заинтересованный в этом больше других, как она предположила. Мужчина снова исчез вчера поздним вечером.

– Нет. Я пытался связаться с ним сегодня утром, чтобы скоординировать наши планы, появившиеся в последнюю минуту, – Брэм глянул в сторону Сидни, а затем плотно сжал губы, – но он не ответил.

И все, что мужчина собирался сказать, так и осталось тайной. Девушка понимала, почему Брэм не доверял ей, но она не станет писать о «Побеге из Зазеркалья», пока это может подвергнуть их всех опасности. Она ясно дала понять это Холли. Но они не имели никаких оснований доверять журналистке.

Прозвучала серия звуков гонга. Брэм выпрямился, прислушиваясь. Как только отзвучала последняя нота, он встал и вышел из комнаты.

– Что это? – спросила Сидни.

Сабэль выглядела озадаченной, но объяснила:

– Магическая визитная карточка. Это вежливость – послать вызов в дом, который хочешь посетить.

– У всех есть индивидуальный звук?

– Что-то вроде того.

– И ты знаешь, какой кому принадлежит? – задала вопрос Сидни.

– Каждый, – ответил Брэм, снова появляясь в столовой из узкого портала. – Это Тайнан О’Ши.

Мистер О’Ши выглядел, одним словом, аппетитно. Его волосы были темными и блестящими, как чернила, слегка взъерошенными, словно он готовился к фотосессии. Суровое лицо, сильный подбородок, бронзовая кожа – все говорило о том, что он много времени проводит на улице. Только его глубоко посаженные серые глаза были безжизненными, словно вся его жизнь и счастье были высосаны досуха.

Вместо приветствия он поднял массивную ладонь, не встречаясь ни с кем взглядом, а затем снова повернулся к Брэму. Очевидно, сюда он прибыл не для общения.

– Присаживайся, – Брэм махнул рукой в сторону свободного места за столом. – Голоден?

О’Ши отрицательно покачал головой:

– Я пришел поговорить. Мне нужны ответы.

– Что-то случилось с твоей семьей?

Мужчина медленно покачал головой, затем выдавил:

– Шепчутся, что Матиас вернулся.

Сидни нахмурилась. «Слухи? Конечно, Матиас вернулся. Как Тайнан мог не знать этого?»

Брэм поерзал на стуле:

– Ты спрашивал своего дедушку?

Тайнан пронзил его насмешливым взглядом:

– Был бы я здесь, если бы получил ответы?

– Официально, как член Совета, я не имею права…

– Черт с ним, с Советом! – неожиданно взорвался Тайнан. – Кто убил Орофу МакКиннет?

Откашлявшись, Брэм вздохнул. У Сидни сложилось впечатление, что он тянет время.

– Мы еще не определили точно…

– Правду, черт тебя дери! – От напряжения у мужчины вздулись вены. Его оливкового цвета лицо стало красным. Глаза бешено сверкнули яростью, угрозой и решительностью. – Это был Матиас?

– Ходят слухи, что некоторые из остатков Анарки пытаются посеять хаос.

– Я слышал, что и другие были атакованы! – обратил внимание О’Ши. – Люди утверждают, что видели Матиаса. Я видел тело Орофы, – на последних словах ему не хватило воздуха.

Сердце Сидни пронзило сочувствие к этому человеку. Мужчина по-настоящему страдал. Неистово, как будто желал смерти. И если сначала он сможет отомстить за Орофу, Тайнан О’Ши умрет счастливым человеком.

– Скажи мне чертову правду! – потребовал Тайнан.

То, что Матиас на свободе, должно быть в верхней строчке новостей магического мира. «Быть может, он живет в изоляции?» На его лице Сидни прочла выражение смятения и отчаянной потребности. Мужчина сжал руки, явно пытаясь сдерживаться. Воздух вокруг вибрировал от напряжения, и девушка не сомневалась, что О’Ши был близок к тому, чтобы взорваться.

– Ты знаешь, что мне не позволено говорить о том, что волнует Совет, – произнес наконец Брэм.

– Не морочь мне голову, – прорычал гость. – Я любил Орофу. Она должна была стать моей парой после прохождения трансформации в следующем году. Если этот чертов урод насиловал девушку, пока она не ушла в мир иной, я хочу продемонстрировать ему его же методы. Чем больше он почувствует боли перед смертью, тем лучше.

Сидни затаила дыхание. Айс тихо выругался. Герцог посмотрел на Брэма, ожидая ответа. «Неужели никто не скажет этому скорбящему человеку о Братстве Судного Дня?»

– Твою мать, ты собираешь подпольную армию? Слухи ходят. Я посетил семью Пуллманов после того, как на них напали. Один из соседей предположил, что вы можете начать сбор воинов для борьбы с Матиасом и сделаете это под носом у Совета. – О’Ши поднялся и прорычал. – Если вы сражаетесь, я с вами.

– Просто слухи, – негромко произнес Брэм.

У Сидни отвисла челюсть, но она держала рот на замке. «Почему Брэм лжет?»

Тайнан фыркнул:

– Только при крайних обстоятельствах я мог бы увидеть бесправных, вроде Рикарда, которые бы ужинали за одним столом с лигой Избранных. Для завершения картины вам нужен лишь ваш друг Лукан МакТавиш. Где он?

За столом повисла мертвая тишина. Сидни кусала губы. «Неужели эти люди не видят страданий Тайнана О’Ши? Почему они не помогают ему?» Сидни было больно за этого мужчину, который пережил опустошающую душу потерю. «Как они могут отмахиваться от этого человека так же легко, как и от правды? Кроме того, если против Брэма, Кейдена и остальных были сосредоточены такие силы, почему они не хотели принять в свои ряды еще одного воина?»

– Лукан получил травму, – сказала наконец Сидни, проверяя почву.

Каждый за столом повернулся в ее сторону, особенно О’Ши. Его пристальный взгляд сосредоточился на ней, пока она не почувствовала себя так, словно ее прижали к земле. «Упс, может быть, мне не следовало вообще говорить».

– И они вместе бьются с Матиасом, человек?

Сидни нахмурилась. «Как он узнал, что я человек?» Но сейчас не это важно. Девушка поймала взгляд Брэма, молча спрашивая, почему он не хотел говорить О’Ши правду. Наконец, светловолосый маг вздохнул:

– Отлично. Неофициально, да. Мы формируем команду – Братство Судного Дня, предназначенное защищать Дневник Судного Дня, сражаться с Матиасом, который возвратился из изгнания, и Анарки. Если ты расскажешь о Братстве своему деду, я буду отрицать перед ним и остальными членами Совета эту информацию до последнего своего вздоха.

– Почему я не могу стать частью команды, которая поможет мне отомстить за Орофу и не допустить, чтобы подобная трагедия случилась в других семьях? Я рад, что вы принимаете меры. Я знаю, что Совет не будет делать ничего, чтобы усмирить Матиаса. Они просто отрицают сам факт его существования, несмотря на то, что происходит.

О’Ши вытащил клочок бумаги из кармана. Сидни узнала бы его в любом месте и в любом виде. Это была ее статья о магическом мире, рассказывающая о битве в туннеле.

Девушка выдохнула:

– Вы читали мою статью? – слова слетели с губ прежде, чем она успела себя остановить.

– Эту и остальные из серии. – О’Ши пересек комнату, схватил Сидни за плечи и поднял со стула. – Ты репортер? Что еще ты знаешь?

Вдруг между ними встал Кейден: