Текст книги "Их невинный секрет (ЛП)"

Автор книги: Шайла Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Дельгадо сел в проходе рядом с ней. И она увидела пистолет у него на поясе. Кроме охранника у двери она смогла увидеть еще двоих, патрулирующих снаружи, пилот сидел в откидном кресле и читал журнал. Охранники следили за территорией, но относились к своим обязанностям не особо серьезно. Один крутился где-то рядом, пока другой курил сигарету, находясь внутри ангара. Наверняка, они были уверены, что уже победили.

Она наблюдала за ними, размышляя над тем, останется ли кто-то здесь или они все будут на борту, когда самолет поднимется в воздух. Хотя надеялась на первый вариант. Она изучала курившего мужчину, когда дверь мягко приоткрылась, всего на фут или около того, после чего курильщик растворился в ночи. Все выглядело не так, будто он сам ушел, было больше похоже на то, что его кто-то схватил.

Она села, выпрямившись, и почувствовала, как расширяются ее глаза. Что только что произошло? Человек пропал... и казалось, никто даже не заметил. Пилот был поглощен журналом в своих руках. Человек в дверном проеме пялился на свои ноги и периодически зевал, словно шум дождя убаюкивал его. Казалось, никто не заметил, что один из охранником взял, "пуф" и растворился.

– Что такое? спросил Дельгадо, поворачиваясь и выглядывая в окно.

Джесса замешкалась.

– Мне просто было интересно куда мы летим. Пилот выглядит не очень дружелюбным. Он надежен? Я не люблю летать.

Все что угодно, чтобы отвлечь его внимание от этого окна. Дельгадо отвернулся, сделав очередной глоток своего напитка.

– Вилкокс? Он работал на мою семью годами. Это единственная причина, почему он еще жив.

Но он был мертв. Джесса наблюдала за тем, как Бурк преследовал одного человека, подобравшись сзади. Одним стремительным движением, он схватил его за голову и резко крутанул. Шея пилота повернулась под углом, не совместимым с жизнью. Бурк позволил этому человеку выскользнуть из своей хватки, но поймал журнал. Пилот резко осел в своем кресле, тем временем Бурк поймал журнал и положил его на бетон, Коул проник в ангар незамеченным.

Они здесь. Они пришли за ней.

– Мне не нравится летать. Я не хочу лететь.

Джесса немного повысила голос, постаравшись не срываться на истерические нотки. Любой отвлекающий маневр с ее стороны, мог дать Бурку и Коулу необходимое преимущество. Охранник у двери проснулся и уставился прямо на нее. Его глаза округлились, будто он ждал от нее неприятностей. О, она могла ему их устроить.

Дельгадо засмеялся.

– Я собираюсь отправить ее в бордель, где ее будут насиловать всеми немыслимыми способами, а эта тупая сучка жалуется на перелет?

Он обменялся с охранниками взглядами. Джесса использовала этот момент, чтобы посмотреть на Коула, с прилипшими к лицу волосами, и двигающемся, словно привидение за оставшимся охранником, патрулирующим ангар. Он перемещался слишком быстро для такого крупного мужчины, она даже не могла себе представить такую невесомую поступь. У охранника не было шансов. Коул обвил его за шею рукой, прежде, чем тот смог сдвинуться с места.

– Я ненавижу полеты. Я не поеду. Ты не заставишь меня! – Джесса завизжала.

– Никто не посадит тебя в самолет с орущей во всю глотку женщиной.

Она знала, что ее аргументы ничего не стоили, но они сделали свое дело. Оставшиеся двое мужчин, стоявшие между ней и свободой, уставились на нее как на сумасшедшую.

За считанные секунды Коул приковал охранника к земле, перекрывая тому кислород до тех пор, пока его ноги перестали дергаться. Бурк стоял в тени с пистолетом в руках и взглядом, прикованным к самолету. Коул выпрямился и оба начали приближаться. Охранник наверху лестницы мог услышать и увидеть их за милю отсюда. У него было полно времени, чтобы вытащить пистолет и пристрелить обоих, если она не успеет отвлечь его.

– Я не поеду.

Она встала и топнула ногой, как ребенок, требующий выполнения своего каприза. Все что угодно, чтобы отвлечь внимание от своих мужчин и перенести его на себя. Она позволила себе закатить истерику.

– Заткнись, – прорычал Дельгадо.

– Нет, – закричала она и бросила одеялом ему в лицо.

Его глаза расширились, перед тем как скрылись за войлочной материей. Он отбросил одеяло в сторону, выпустив стакан из руки. Охранник метнулся вперед, хватая несчастное одеяло.

– Сядь, сучка, – сказал Дельгадо, оскалив зубы и пытаясь убрать Скотч со своих слаксов.

– Хотя, нет, еще не садись, сперва, Майкл преподаст тебе урок.

Громадный охранник рядом с дверью подошел ближе и занес руку. Хотя Джесса и приготовилась, но все равно потеряла равновесие от удара, заставившего ее голову дернуться назад. Она упала на стул, кожу покалывало и жгло. Но она не могла отступиться. Дверной проем был узким. Обоим мужчинам сначала придется пробраться через него. Они окажутся в опасности. И она бы не вынесла, если бы кого-то из них ранили.

Она заставила себя подняться на ноги и толкнуть охранника со всей возможной для нее силой. И закричала, толкая его, чтобы дать Бурку и Коулу знать, что она в самолете.

– Два! Два! Два! – кричала Джесса.

Если они ее услышат, то поймут, сколько человек находится рядом с ней. Им нужно будет прикончить двоих.

– Она сходит с ума, – произнес Дельгадо, потянулся и схватил ее за волосы.

Его пальцы грубо впились в ее кожу, запрокидывая ей голову.

– Мы можем начать твое обучение прямо сейчас, дрянь. Майкл достанет изоленту. Я не хочу слышать твои крики, пока буду пользоваться твоей задницей.

Послышался громкий треск и Майкл остановился, его огромное тело замерло на мгновение. Из аккуратного пулевого отверстия на его лбу брызнула кровь.

В самолет зашел Коул, вставая рядом с оседающим охранником и держа свой пистолет наготове. Бурк был прямо за ним.

Дельгадо толкнул ее вперед, прикрывая свое тело. Она почувствовала сильную хватку на своих волосах и прикосновение холодного металла к коже.

– Отойдите назад. Оба.

Пистолет Коула опустился. Он позволил ему упасть на пол.

– Отпусти ее и сможешь сделать со мной все что угодно.

– Оо, или я могу всадить в нее пулю, и вы двое будете наблюдать, как она тихо умирает, – парировал Дельгадо.

– Твой брат тоже опустит свой пистолет, и вы двое позволите нам покинуть самолет или я убью ее на месте.

Этого не случится. Если Бурк бросит пистолет, Дельгадо просто напросто застрелит их всех. Она понимала их замешательство, но она хотела использовать свой шанс, если собиралась спасти их.

– Коул, Бурк, я верю вам. Я вам верю.

В ту самую минуту, когда эти слова выскользнули из ее рта, она позволила своему телу полностью расслабиться. И начала падать на пол. Единственным сдерживающим обстоятельством была хватка Дельгадо в ее волосах. Но этого было не достаточно. Он не мог сохранить равновесие, одновременно удерживая ее. Прозвучал еще один выстрел, разнося звук по всему самолету. Она упала на колени, как только хватка в волосах ослабла. Коул схватил ее прежде, чем она ударилась об пол, и отодвинул подальше.

Бурк стоял над распростертым телом Дельгадо. Он отбросил пистолет. Джесса расслышала приближающийся вой сирен на расстоянии. Коул крепко держал ее, но все что она сейчас видела – это только мертвые тела.

– Детка. Детка, ты в порядке?

Руки Коула блуждали по ее телу в поисках возможных повреждений.

– Кто-нибудь бил тебя? Они причинили тебе вред?

Бурк встал позади нее, окружая собой.

– Дорогая, он мертв. Они все мертвы. Они больше не обидят тебя.

Да. Все погибли, а она выжила. Ее руки тряслись, когда она пыталась отстраниться. Слишком много всего произошло. Она чувствовала, что дрожит, шок возвращался. Колени угрожали вот-вот подогнуться под ней. Мертвый Дельгадо лежал рядом, в каком-то футе от нее. Она понимала это где-то глубоко внутри... но пагубные мысли теснились в ее голове. Что если бы он каким-то образом добрался до Калеба? После всего этого, как она могла ждать от преступника, что он сдержит свое слово и оставит ее ребенка в покое?

Она взглянула на Бурка и Коула с нескрываемым ужасом в глазах и попросила,

– Отвезите меня к Калебу. Пожалуйста. Мне нужно увидеть сына.

Глава 11

Джесса уставилась на дверь, отделяющую ее от Калеба. Сначала она думала лечь спать на пол, рядом с его колыбелькой, но потом решила оставить дверь между комнатами открытой.

Приехав к Джеймсам, она провела более двух часов, качая его на руках, пока он беспокойно спал, просыпаясь через каждые десять минут. Она знала, что если не отпустит его, то утром он проснется разбитым. Боже, утром ей придется решить, что делать дальше со своей жизнью.

Она села на постели, зная, что еще не сможет заснуть. Она это чувствовала, пока давала показания в полиции и проходила обследование в больнице. Она стойко держалась все это время, но теперь, когда больше нечему было ее отвлечь, она заплакала. Почему она не могла просто принять такое щедрое предложение от Бурка и Коула?

Сегодня они были с ней рядом, постоянно повторяя, как сильно они ее любят. А она продолжала отталкивать их, боясь поверить, что все сказанное – правда. Дрожа от мысли, что они снова бросят ее – на этот раз навсегда. Хотя, возможно, она была просто истощена и не совсем рационально соображала. Но... потерянное доверие очень сложно вернуть. Она бы хотела попробовать, ведь для нее был пыткой весь прошедший год без Бурка и Коула. Бывали дни и ночи, когда она думала, что проведи она без них еще хоть минуту, и сойдет с ума.

Она нахмурилась. Она все еще любила их. И этого не изменить. Что-то в ней соединяло ее с ними. Так зачем же ей отталкивать их теперь? Почему она позволяет прошлому удерживать себя? Страх.

Джесса скатилась с кровати, утонув ступнями в роскошном ковре. На ней была надета одна из ночных рубашек Ханны. Мягкий материал приятно касался кожи, но все о чем она могла сейчас думать – это о сильных ласкающих руках своих мужчин, окружающих ее. Что она делает? Что она собирается делать дальше?

Она подошла к окнам и распахнула шторы. Мягкие огни ночного Далласа проникли в комнату. Марко Дельгадо мертв. Она могла бы уехать завтра и братья Леннокс не остановят ее, если она действительно этого хотела. Она могла бы упаковать вещи Калеба и найти новый дом. Она могла бы продолжить жить без них.

Джесса всхлипнула. Забрать Калеба от отцов было слишком убого и мелочно. Наказать их своим отсутствием из-за того, что они когда-то бросили ее. Это даже звучало ужасно. Тогда как, черт возьми, ей надо поступить? Боже, как же она устала. Она чувствовала себя такой изможденной и пустой.

Сейчас, они находились в соседней комнате. Двери, прихожая и расстояние пролегло между ними, потому что она не нашла в себе достаточно смелости признаться им в том, как сильно она нуждалась в ощущении безопасности и любви, так щедро расточаемой ими. Она слишком боялась попытаться снова.

– Ну, давай же.

Низкий шепот прозвучал из ниоткуда. Джесса повернулась к двери детской, приготовившись ко всему. Кто-то был здесь. Она нахмурилась, ее сердце выстукивало быстрый ритм, пока она, крадясь по полу и как можно тише схватив тяжелый, декоративный подсвечник, занесла его над головой. Из-за того, что дверь к Калебу осталась на ночь открытой, она могла с легкостью слышать мужской шепчущий голос в темноте.

– Боже, да ты маленький поросенок. Я хочу подержать его.

Она закрыла глаза и слегка усмехнулась. Мягкие переливы голоса Бурка отозвались в ее сердце. Они были здесь. Она отвернулась от них, но они пробрались в детскую, чтобы побыть со своим сыном. С этим живым чудом, которое они создали вместе с ней.

Она заглянула в приоткрытую дверь. В детской находилось два кресла-качалки. Ханна объяснила, что эту спальню в восточном крыле они используют на случай болезни одного из детей. Должно быть, было здорово быть всегда здоровым.

Джесса хотела обустроить дом только одной детской. Этого будет достаточно в том случае, если Бурк и Коул не вернутся в ее жизнь. И сейчас это выглядело, как... обустройство. Они пришли к ней и заставили желать большего: дом с большой спальней, достаточной, чтобы в ней поместились они втроем и наполнили ее своей любовью. Нет, она всегда хотела большего и сейчас она знала, что они тоже хотели дать ей больше. Ей предстояло сделать выбор.

Бурк и Коул сидели в креслах-качалках. Коул был без рубашки и качал Калеба, прижимая его к груди. Ее сын, который, казалось, никогда не засыпал у нее на руках, был податливой травинкой в сильных руках своего отца.

– Я не могу. Ты только посмотри на него. Он такой чертовски красивый.

Коул улыбнулся ребенку. Бурк выпятил подбородок.

– Не ругайся при ребенке. Ты хочешь, чтобы его первыми словами стал мат?

– Вот дерьмо, – содрогнулся Коул.

– Прости. Я не подумал. Нет, конечно.

– Тогда следи за своим языком. Теперь нам придется вести себя иначе. У нас есть сын.

Коул раскачивался вперед и назад, баюкая Калеба. Бурк наклонился над ними, поглаживая сына по волосам.

– Возможно, нам предстоит переехать. Если Джесса вернется в Вирджинию, мы последуем за ней. Она может не хотеть нашего присутствия, но я не собираюсь отступать. И я не отпущу ее.

Джесса почувствовала на щеках слезы. Сильный и глубокий голос Коула дрогнул, когда он сказал, что она не хочет их. Бурк сделал глубокий вдох.

– Я думал, что если мы вовремя освободим ее и спасем от Дельгадо, она изменит свое мнение, она поймет...

Он покачал головой.

– Я ни в коем случае не собираюсь бросать все это.

– Я люблю ее. Она нужна мне.

– Мы оба любим ее и нуждаемся в ней.

Бурк сел обратно, положив голову на спинку стула.

– Она единственная, но мы не можем заставить ее полюбить нас снова. Мы можем только быть рядом и доказать, что ее упрямство не заставит нас уйти. Мы совершали ошибки, но этого больше не повторится.

Коул вздохнул, его губы сложились в грустную улыбку.

– Я рад, что ты тоже это чувствуешь. Я опасался, что вся эта хрень с Хилари настроит тебя против меня.

– Нет, в нашей жизни есть место только для одного придурковатого кретина.

Он хихикнул.

– Ты присвоил эту роль еще очень давно. Я собираюсь быть счастливым отцом. И ты прав. Он чертовски красивый. Он – самое лучшее, что мы сделали в этой жизни. Как думаешь, он полюбит нас? Или он будет ненавидеть нас из-за того, что мы не можем любить его мать по отдельности? Ему будет стыдно за нас?

Слезы струились по ее лицу. Она причинила им боль, заставила их переживать за свои отношения с сыном. Заставила их сомневаться в себе. Господи, она не хотела так поступать.

– Мы можем только попытаться. Мы будем любить его. Станем самыми лучшими отцами для него, и это означает, что мы закончим с нашей работой. Нам больше нельзя рисковать собой. Он нуждается в нас. Даже если Джесса не хочет, чтобы мы были рядом, мы будем здесь для него. Я люблю Джессу, но я в долгу у этого ребенка.

Они не оставят Калеба или ее... снова. Глубоко внутри она давно уже знала это. Она знала, что они будут хорошими родителям, но она все еще боялась того, что они уйдут с работы исключительно ради Калеба. Ей хотелось быть для них кем-то большим, чем просто машиной по производству детей. Она боялась, и неуверенность в себе терзала ее.

Но тихий низкий голос говорил глубоко в подсознании. Шепотом. Ты значишь больше, чем ты думаешь. Она позволила своей печали и страху накрыть себя с головой. Она позволила своей потребности в самозащите, удержать их подальше от себя. Но она не была той девочкой, которая позволит страху превзойти свое счастье. Она была женщиной, которая знала, чего хочет. Она нашла в себе смелость, год назад, связаться с ними, несмотря на все гребаные последствия, потому что она понимала, что лучше, попробовать, чем потом сожалеть о том, что не стала даже пытаться. Она отвергла свои привилегии и деньги, потому что они стоили слишком дорого.

В прошлом, она была сильнее. Она была женщиной, в которую влюбились сразу двое мужчин. И была всем, чего они хотели. Если бы она снова нашла в себе смелость повторить прошлый опыт отношений, ничего бы в этом плане не изменилось. Она должна была это сделать, потому как тоже не хотела расставаться с ними.

Наконец, Коул передал Калеба Бурку, который, в свою очередь, обвил руками его крохотное тельце. Его губы расплылись в улыбке.

– Привет, парень. Мы твои папашки. Ты счастливчик. У тебя их целых два. Мы, конечно, не самые умные люди на свете, но зато мы сильные. Мы не подведем тебя.

Бурк поцеловал его в лобик.

– И мы не бросим твою мамочку. Мы будем терпеливы, она увидит это. Знаешь, мы собираемся переехать и купить дом неподалеку от вас. А еще мы найдем такую работу, которая не отнимет нас у тебя.

Слегка улыбнувшись, Джесса распахнула дверь. Она покончила со страхом и сомнениями. Больше никакого пессимизма. Она будет жить, так как захочет, с надеждой в сердце. Она собиралась стать достойной матерью для Калеба: смелой женщиной, прислушивающейся к своему сердцу и не сожалеющей о пустяках. Даже если что-то пойдет не так, она будет знать, что хотя бы попыталась. Она откроет любви свое сердце, потому что это единственный способ ее обрести.

– Джесса?

Она прошла сквозь дверной проем, раскрывая свое присутствие.

– Привет.

– И тебе привет, дорогая.

Боже, они были так прекрасны, что было больно смотреть. Эти двое мужчин тоже прошли тяжелый путь в поисках подходящей женщины, способной принять их такими, какие они есть. Они никогда не соглашались на компромисс. Потому как всегда быстро брали то, что им было необходимо. И они решили, что им была необходима она.

Ее сердце пропустило удар. Она морально готовилась к тому, что собиралась сказать. Ведь завтра они могли решить, что вернутся к своему опасному образу жизни. В конце концов, они могли решить, что она им больше не нужна. Мир мог разрушиться. Миллион вещей могло произойти, но она не собиралась упускать контроль над этой ситуацией. К концу жизни, оглядываясь назад на свои поступки, она сможет найти те, которыми могла бы гордиться.

И она будет чертовски сильно горда собой за то, что вылезла из своей раковины и нашла в себе смелость. Она будет гордиться тем, что когда-то любила всем сердцем. Она будет любить их до последнего вздоха. И даже после этого, она будет любить их еще больше.

– Пойдемте в постель.

Раскачивание прекратилось.

– Джесса? – Коул замер, уставившись на нее.

Забавно, что другие не могли различить близнецов, но у нее всегда это получалось с легкостью.

– Ты собираешься заняться со мной любовью или так и будешь укачивать нашего сына, произнося моя имя?

– Ты не хотела этого раньше.

Коул поднялся.

Бурк продолжил раскачиваться в кресле, создавалось впечатление, что он понятия не имел о том, что делать с этим ребенком на руках.

– Мы должны поговорить об этом.

– Я все еще не хочу разговаривать. Я хочу заняться любовью. Хочу раствориться в ваших объятиях.

Усмехнувшись, она внезапно почувствовала в себе такую сильную любовь к ним. Это было сумасшествием, но ощущение того, что она перешагнула свой страх, было неожиданно приятным.

– Я люблю вас обоих, – пробормотала она

– Я хочу, чтобы мы были семьей и не заставляю вас переезжать. Мы можем жить здесь, в Техасе. Я умею танцевать тустеп и готовить стейки.

Но была одна единственная вещь, по поводу которой она была непреклонной.

– Но вы найдете нового секретаря.

Коул кивнул, мягко приближаясь.

– Черт, да. Мы оставили ее связанной с кляпом во рту. Я уверен, что кто-нибудь найдет ее завтра. У них ведь есть обслуживающий персонал в мотеле, верно?

– Вы оставили ее связанной в нашем номере в мотеле? – ошеломленно смотрела Джесса.

Бурк вспыхнул.

– Да. Я не знал, что еще сделать. Может нам стоит кого-нибудь вызвать.

Возможно, лучше, им приостановиться на время и позвонить кому-нибудь, кто смог бы вытащить женщину, которая пыталась убить Джессу, влюбить в себя одного из мужчин и разлучить их троих? Ведь она могла сгнить там, до прихода полиции.

– Положи Калеба в кроватку, Бурк. Его родителям нужно побыть наедине.

Плавным и медленным движением Бурк поднялся на ноги.

Он станет более уверенным в себе, она в этом не сомневалась, но она всегда будет вспоминать, то время, когда он считал Калеба сокровищем, хрупким подарком. Коул накинул покрывало на тельце спящего ребенка, и затем они оба повернулись к ней.

Она отступила, завлекая их в свою комнату. Ее соски сжались. В одно мгновение они превратились из любящих отцов в доминирующих любовников. Оба мужчины посмотрели на нее, перед тем как переглянуться, и провести один из своих безмолвных диалогов.

– Я начинаю нервничать, когда вы обмениваетесь этим своим особенным "молчаливым переглядыванием близнецов". Что вы двое, только что решили?

Губы Бурка изогнулись в сексуальной улыбке, когда он стянул свою рубашку, продемонстрировав великолепную грудь.

– Как мы собираемся заняться любовью с тобой.

– У меня есть право голоса?

Она послала им дерзкую усмешку.

– Никогда, – ответил Коул.

– Мы хозяева в спальне. Ты королева вне ее, но здесь мы хотим, чтобы наша драгоценная саба принимала нас любым способом, каким мы пожелаем.

Коул стянул джинсы, его член тут же покачнулся, умоляя о внимании.

Бурк, тоже обнаженный, встал позади него, его тело было готово ко всему, о чем они молчаливо договорились. В течение одного мгновения, она всматривалась в своих мужчин, восхищаясь идентичными узорами на их бицепсах, их движениями, являющимися четким отражением друг друга. Она любила в них все, включая ее подчинение в спальне.

Спустив с плеч бретельки ночной рубашки, Джесса позволила ей скользнуть к ногам. Она переступила через нее и встала перед ними на колени, раздвигая ноги и выпрямляя спину. Она предлагала им себя: свою киску, грудь, свое сердце и душу.

– Красавица, – произнес Коул, кладя ладонь ей на голову.

– Ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.

С ними она чувствовала себя красивой. Никакой макияж или дизайнерские шмотки не смогут заменить ей это ощущение, когда двое мужчин, сказали ей, что она прекрасна.

– Джесса Уэйд, мы поженимся через три дня, – объявил Бурк, беря ее за руку и поднимая на ноги.

Он заключил ее в объятия, прижимая ближе, затем, с сияющим взглядом посмотрел вниз.

– Столько времени займет получение лицензии и заполнение разных бумажек. Никакого дерьма в стиле "совместное проживание". У нас есть сын. Нам нужно выглядеть респектабельно.

Она улыбнулась, когда он, забравшись на кровать, положил ее в самый центр.

– Мы будем настолько респектабельными, насколько это только возможно для одной женщины и двоих мужчин.

– Но сейчас, детка, я не собираюсь им быть ни на йоту. Будь готова к этому.

Коул открыл ящик тумбочки.

Он вздохнул, вытащив тюбик смазки.

– Я всегда могу рассчитывать на банду Джеймсов. Но здесь нет презервативов. Пойду, принесу мою сумку.

Она покачала головой.

– Они нам не нужны. Я хочу еще одного ребенка, который будет расти на наших глазах. Я хочу, чтобы у Калеба были брат или сестра.

Руки Бурка сжались вокруг нее.

– Милая, мы тоже этого хотим. Мы безумно этого хотим. Ты уверена, что уже готова к этому?

Она почти закончила кивать, когда Бурк поцеловал ее, его рот накрыл ее, скользя языком. Она обвила его руками и позволила своему языку встретить его. Он взял ее груди в свои теплые ладони, одновременно переплетаясь с ней ногами. Бурк перекатился на нее, вжимая ее тело в матрас. Он целовал ее, пока им обоим хватало дыхания. Затем ее стал целовать Коул, когда Бурк передвинул ее тело. Бурк начал сосать ее соски, когда Коул захватил ее рот.

Братья были с каждой стороны от нее, окружая, обволакивая. Любя ее. Их руки были повсюду. Их рты ласкали ее, одаривая вниманием. Они шептали ей, рассказывая, насколько красивой она была и как сильно они ее любят. Они накрыли ее своим желанием, страстью и любовью.

Джесса цеплялась за них, отдаваясь им и телом и душой. Она полностью раскрылась им, не позволяя страху и беспокойству прошлого встать между ними. Казалось, каждым своим прикосновением, они отодвигали эти плохие воспоминания. Она стала их полотном, на котором они рисовали поцелуями и ласками, украшая ее со всей возможной преданностью.

– Я люблю вас.

Джесса не отстранилась. Она больше никогда этого не сделает. Она будет строить свою жизнь с этими мужчинами, не жалея ни о чем. Они боролись и страдали, но их любовь стала только сильнее после пережитой боли.

– Я люблю тебя, Джесса, – сказал Коул.

– Я люблю тебя, наша прекрасная невеста.

Бурк обнял ее за спину руками, соединив их губы вместе, он перевернул их обоих.

– Оседлай меня.

Он двигался до тех пор, пока она не села верхом на его бедра, а его большой член качнулся вверх, проталкиваясь внутрь. Она уже была скользкой и готовой для него.

– Возьми меня, милая.

Бурк надавил, погружая своей толстый член в нее одним сильным ударом. У нее сбилось дыхание, когда он заполнил ее. Ее киска уже сжималась вокруг него, постепенно принимая его внутрь, но это было еще только началом. Коул положил руку ей на спину, мягко прижимая ее к широкой груди Бурка. Ее соски коснулись его горячей кожи, посылая приятную дрожь по телу.

– Так прекрасно ощущать тебя, милая. Я безумно скучал без тебя.

Он взял ладонями ее за бедра, удерживая, пока Коул готовил ее. Она вздрогнула, когда он покрыл ее смазкой и начал погружать в нее палец, стараясь пошире раскрыть для себя.

– Мы чувствовали себя потерянными без тебя, – прошептал Коул, вытаскивая палец и надавливая чем-то гораздо более внушительным на ее анус.

Она тоже была потеряна. Она схватилась за Бурка, заставляя себя удержаться на месте, пока Коул трахал ее задницу короткими, но плавными толчками. Он постепенно наращивал силу с каждым рывком, пока, наконец, не скользнул своей горячей длинной глубоко внутрь. Глаза покалывало от слез радости и чувства целостности, наполняющих ее.

Не имело значения, что ее дом разрушен. Было неважно, где они живут. Прямо сейчас, с ними, вот где был ее дом. Наконец-то.

Они взяли ее, их движения были медленными и грубыми, но отлично рассчитанными. Бурк толкался вперед, когда Коул отступал, исследуя своим членом каждый нерв ее задницы, заставляя ее стонать. Ее дыхание слилось с дыханием Бурка, когда наслаждение прошло через нее. Коул проложил цепочку нежных поцелуев по ее плечу, глубоко ворвавшись в нее. В то время, как Бурк потянул ее за бедра, потирая клитор и одновременно входя в нее, одним ударом достигая той самой точки внутри, заставляющей ее взлететь. Джесса была на грани.

Она позволила оргазму охватить ее и сдалась мощному взрыву экстаза, покачиваясь взад и вперед между ее мужчинами, продолжая кричать. Коул закричал позади нее, и Бурк толкнулся еще, после чего его тело напряглось и задрожало.

Она была наполнена ими, каждый кончал внутри нее, омывая ее горячей волной, которая принесла очередную порцию чистого наслаждения. Тело Джессы была измучено ими, каждый ее мускул наполнился прекрасным напряжением, после чего в счастливом изнеможении она упала вперед, и ее голова нашла грудь Бурка. Он обнял ее на мгновение, переводя дыхание. После, когда Коул выскользнул из ее тела, он скатился и потянул ее за собой.

Она была посередине, их большие тела окружали ее, заботились о ней. В тепле и безопасности, она ощущала себя любимой. Слезы счастья обжигали ее глаза. Это было то, что она пропустила, заполненность, мир, обожание.

– О, детка, мы любим тебя. Мы никогда больше не покинем тебя, – сказал Коул голосом полным эмоций.

– Обещаем.

– Никогда, Джесса.

Рука Бурка ласкала ее щеку, смахивая слезы.

– Ты не пожалеешь, дав нам еще один шанс. Мы здесь на всю жизнь.

– Навечно, – поклялся Коул.

Вечности, как раз может быть достаточно для нее.

С легкой улыбкой удовлетворения, Джесса заснула между ними. Ее мир, наконец-то, стал цельным.

                                                                 Конец.