Текст книги "Властелин Ада (ЛП)"

Автор книги: Шарлин Хартнеди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Всё в порядке, Шеннон, – я тоже волнуюсь, но лучше это скрываю. – Такого никогда раньше не случалось. Я всегда предохраняюсь. Всегда! – я провожу рукой по волосам и снова чертыхаюсь. – Мне даже в голову не приходило воспользоваться презервативом. Ни разу. Всё, о чём я мог думать, это быть внутри тебя и сделать тебя счастливой. Прости.

– И ты меня прости, – выпаливает она, выглядя поражённой.

– Послушай, всё в порядке, – я обхватываю ладонями её лицо. – Ты можешь принять таблетку «Утро после», если тебе от этого станет лучше.

Её глаза поднимаются, когда она обдумывает это.

– Я не так уж сильно возражаю. На самом деле мне не нужно беспокоиться о беременности, – она этого не говорит, но мы оба знаем, что у неё на уме.

Я киваю, вставая. Я надеваю брюки от костюма и достаю бумажник. В заднем отделении есть связка презервативов, которые я достаю. Я бросаю их на кровать рядом с ней.

– Давай лучше не будем искушать судьбу, – говорю я, улыбаясь. – Этот парень – полный ублюдок.

– Судьба? – она выглядит шокированной. – Ты хочешь сказать, что судьба – это реальный человек?

Я давлюсь смехом:

– Нет, но это не значит, что он не ублюдок. Как бы мне ни нравился секс с тобой без каких-либо барьеров, с этого момента мы будем действовать осторожно, – часть меня хочет сказать «к чёрту это», потому что… на самом деле нам не нужно быть осторожными, но я этого не делаю.

– Я думаю, это хорошая идея.

– Прости, – я целую её.

– Для этого нужны двое. Я думаю, у нас всё будет хорошо, – Шеннон улыбается.

– Теперь… – я сажусь рядом с ней. Я рассматриваю её, и мне нравится то, что я вижу. Я хватаю Шеннон за бёдра, поднимая её на себя так, что она оказывается верхом на мне. – Теперь твоя очередь показать мне, на что ты способна, – я подмигиваю.

В её глазах появляется паническое выражение.

– Что? Я… нет… я… – она выглядит потрясённой.

Я на мгновение приподнимаюсь и крепко целую её:

– У тебя получится! – уверяю я её, ложась обратно.

Шеннон оседлала мои бёдра. Мой член твёрд.

Я хватаю презерватив, натягиваю его на себя. Она смотрит на меня. Я нахожу её клитор и тру его. Её взгляд затуманивается за секунды. Её дыхание становится прерывистым.

– Покажи мне, – призываю я её. – Мой член полностью твой, Шеннон. Оседлай меня, как будто ты принадлежишь мне.

– Как будто я принадлежу тебе? – она улыбается.

Я киваю. Чёрт! Я не должен был говорить подобные вещи. Мне нужно быть более осторожным.

– Я могу это сделать, – говорит она. Затем Шеннон обволакивает меня дюйм за дюймом, и я не могу ясно мыслить. Я едва могу дышать. А потом она объезжает меня так, словно завтрашнего дня не будет, и я уже не могу вспомнить, почему мы должны действовать с какой-либо осторожностью.

21

Шеннон

Два дня спустя…

Я чувствую себя прекрасно.

А ещё я не чувствую себя виноватой.

Мне кажется, что я хожу как ковбой… или, скорее, пастушка. У меня всё болит… и во всех нужных местах. Я ловлю, как Найт смотрит на меня. У него на лице глупая ухмылка. Я улыбаюсь в ответ. Я думаю, это так же глупо. Может быть, даже больше.

Он сжимает мою руку.

Я прикусываю губу, которая, возможно, слегка припухла от поцелуев. Вчера мы провели весь день в постели. Мы покинули её только для того, чтобы пойти и принять душ… вместе, и да, в итоге мы тоже занялись сексом там. Найт заказал нам еду на вынос… дважды. Всё, что мы делали, это ели, спали и… испытывали оргазмы. Один за другим. Я в восторге.

Мы также говорили, но ни о чём серьёзном. Мы танцевали вокруг того, что произошло с Роджером. Это слон в комнате. Думаю, Найт ждёт, когда я подниму эту тему. Я вижу, что ему не терпится что-нибудь сказать.

Прямо сейчас мне не терпится увидеть самку овчарки.

– Мне жаль, что мы не пришли вчера.

– Не пришли (прим. перев. – идёт игра слов «come» с английского «приходить» или «кончать»)? – брови Найта приподняты. Он давится смехом, как и я.

– Ты грязный, развратный мальчишка. Ты знаешь, что я имею в виду, – хихикаю я.

– Грязный? – он ухмыляется. – Конечно… и тебе это нравится, – его голос хриплый. – Не пытайся это отрицать.

– Я ничего не отрицаю.

Он наклоняется для быстрого поцелуя. Меня никогда в жизни так сильно не целовали, не трогали и не смаковали. Я определённо постигаю значение всех этих слов.

Смаковать и опустошать.

Я вернула ровно столько, сколько получила. Я никогда не была так откровенна в спальне. Мне нравится, каким порочным может быть Найт. По моему телу пробегают мурашки, когда я смотрю ему в глаза.

– Я уверена, что собаки скучали по нам, – я прищуриваюсь. – Это то, что я имела в виду. Мне жаль, что мы не навестили их вчера. – «Навестить» – это то слово, которое я искала.

– Я знаю, что ты имела в виду. Важно уделять время и себе. Я сам мог бы остаться в постели ещё на один день, – он подмигивает мне.

Мы подходим к клетке. Мои плечи опускаются, когда я вижу полную миску еды.

Найт гладит меня по спине.

– Возможно, персонал снова наполнил её, – я слышу, что он сомневается.

– Я так не думаю, – я чувствую острую боль. Она выглядит такой жалкой, забившейся в угол. Моё сердце сочувствует ей. Хотела бы я что-нибудь сделать. – Я думала, у неё наметился прогресс.

– Время ещё есть. Вот как это иногда работает: три шага вперёд и два шага назад.

– Думаю, да. – Я на мгновение опускаю взгляд в пол, прежде чем снова посмотреть на бедную овчарку. Мы стоим в тишине несколько минут. Пришло время поговорить о том, что произошло. Я больше не могу это игнорировать. У меня было время всё обдумать. Я всё ещё в нерешительности. – Я не уверена, что делать с Роджером. Должна ли я оставить это? Должна ли я…

Всё его тело напрягается. Он, кажется, становится на несколько дюймов выше.

– Ни за что на свете, – рычит Найт, поворачиваясь ко мне лицом.

Собака скулит и съёживается. Она реагирует на агрессию Найта. Он смотрит на бедное животное, его глаза затуманиваются.

– Ты не можешь просто оставить это, – продолжает он, на этот раз мягче.

– Я никогда не смогу доказать, что это он был за рулём.

– Ты этого не знаешь.

– Это произошло почти двадцать один месяц назад. Автомобиль был утилизирован. Нет никаких доказательств в поддержку моего заявления. Это прозвучало бы так, будто я пытаюсь провернуть что-то по-быстрому. Я бы выглядела идиоткой.

Я вижу, что его мысли мечутся.

– И всё же, – он качает головой, – позволь мне пойти и поговорить с ним.

– Нет, ни в коем случае! – я уже говорила это раньше, Найт – хороший парень. Удивительный парень. Я бы просто так ни в кого не влюбилась. Однако, в нём есть тьма. Я думаю, что Найт может быть очень опасен не для того человека в правильной ситуации. Я не собираюсь ставить его в такое положение.

– Перестань пытаться защитить этого мудака, – он говорит это со злобой, и овчарка снова жалобно скулит.

– Мне насрать на моего бывшего. Я защищаю не Роджера, а тебя. Я слишком сильно забочусь о тебе, чтобы ставить тебя в такое положение.

Он обнимает меня и притягивает к себе:

– Это несправедливо. Мне ненавистна мысль о том, чтобы отказаться от этого. У тебя должна быть возможность очистить своё имя. Он должен заплатить за то, что сделал.

– Я также не хочу тратить то немногое время, которое у меня есть, на это. Для меня это не важно. Я знаю правду… Ты знаешь правду.

– Тем не менее, это важно.

– Не для меня.

Приоритеты меняются, когда ты умираешь. Хоть я сильна и здорова, я умираю. Я бы хотела, чтобы всё было по-другому. Но нет. Я должна помнить об этом! Через пару недель со мной произойдёт несчастный случай. Вот как это работает.

– Я тоже много думал об этом аспекте.

– Мы не собирались говорить об этом, – я качаю головой.

– Почему твоё имя было в списке моего отца? Силы, которые решают такие вещи, должны были знать, что ты невиновна. Я был прав насчёт Аида, этот ублюдок лгал всё это время. Ты часто говорила, каким плохим человеком ты была, но…Я не могу этого понять, Шеннон.

– Я была избалованным ребёнком и снобом, – вздыхаю я, – но, вероятно, я не заслуживала ада. Нет, если бы я не была за рулём. Это всё меняет.

– Точно! Аид лгал всё это время. Ты никогда не была предназначена для ада. Он всё это время что-то планировал.

– Все кончено, – я обнимаю его, вдыхая его запах. – Я никогда не встречалась с ним, но давай посмотрим правде в глаза, твой отец – дьявол… Конечно, он мудак. Он корыстен и определённо не принимает близко к сердцу твои интересы. Ты совсем на него не похож, – я обхватываю ладонью сильную челюсть Найта. – Поверь мне, я говорю тебе это, потому что это правда, – я хотела бы сказать ему, что чувствую к нему, но не могу. Он ясно дал понять, что он думает по этому поводу. – Я знаю, ты ждёшь от него признания. Я думаю, мы так устроены… но не делай этого. Вычеркнуть родителей из моей жизни было лучшим решением, которое я когда-либо принимала. Увидеть их снова было бы просто для завершения, а не для возобновления каких-либо отношений. То, что у меня было с ними, было токсичным. Я вижу это ещё больше теперь, когда дистанцировалась.

– Ты права, – Найт делает глубокий вдох. – Я отпущу это.

В нём всё ещё чувствуется напряжение. Я могу сказать, что он ещё не дошёл до этого, но, возможно, на днях. По крайней мере, он движется в правильном направлении. Его отец, должно быть, имеет на него какое-то влияние. Даже после всего этого он по-прежнему чего-то хочет от Аида. Я только надеюсь, что это не уничтожит его в процессе.

– Ты сходи и приведи нам пару собак погулять, – решаю сменить тему. – Я хочу немного посидеть с ней, – я смотрю на овчарку. По крайней мере, она перестала так сильно дрожать. – Всё в порядке?

– Да, мэм! Мы выгуливаем собак, а потом я отвезу тебя домой, – Найт целует меня в затылок, – чтобы заняться с тобой своим порочным делом, – он покусывает мою кожу.

Я хихикаю. Нам обоим очень приятно… щекотно.

– Ты ненасытен. Я всего лишь человек. Я пока не знаю, возможен ли секс, – я чувствую нежность. Найт – большой парень. Мы много занимались сексом.

– Я мог бы поцеловать тебя лучше, – шепчет он.

Я стону от этой мысли. Найт обрушился на меня в душе. Кто бы мог подумать, что оральный секс может быть настолько хорош. Я схватила его голову обеими руками и погладила по лицу.

Он ухмыляется мне, его глаза блестят:

– Возможно, тебе стоит потом получше поцеловать меня в нос. Я всё ещё пытаюсь прийти в себя после душа, – он потирает лицо.

Я бросаю на него притворно недовольный взгляд, и мы оба смеёмся.

– Вот что я тебе скажу, поцелуй меня получше, и я посмотрю, смогу ли я разжать челюсть и… – я облизываю губы, позволяя своему взгляду опуститься на то, что начинает выглядеть как значительная выпуклость в его штанах.

Найт стонет и крепко зажмуривает глаза:

– Ещё один такой разговор, и мне придётся попытаться найти шкаф, кладовку или что-то в этом роде, – он оглядывается по сторонам, как будто ищет, куда бы нам улизнуть.

– Нет, нет, нет! – я качаю головой, грозя пальцем. – Первый раз, когда я сделаю тебе минет, это произойдёт не в каком-нибудь чулане. Я не хочу, чтобы тебе приходилось вести себя тихо, – я подмигиваю ему, повторяя слова, которые он сказал мне на благотворительном ужине. – И я не хочу беспокоиться о том, что кто-нибудь войдёт. Всё моё внимание будет сосредоточено на тебе… ну, одной конкретной части тебя.

Найт смеётся, но быстро становится серьёзным.

– Чёрт возьми, – он подходит прямо ко мне, его лицо в миллиметрах от моего. – Как мне так повезло? – затем он целует меня долго и глубоко. Мы оба тяжело дышим, когда он отпускает меня. – Я лучше пойду приведу нам собак, прежде чем мы устроим сцену, – его голос – низкий скрежет, который действует на меня.

Я киваю.

Затем я замечаю, что Артур, парень, который работает в приюте, наблюдает за нами.

– Слишком поздно, – шепчу я. – Привет! – я машу Артуру, который внезапно делает вид, что занят.

Найт дарит мне ту полуулыбку, от которой у меня перехватывает дыхание. Я смотрю, как он уходит. Я расслабляюсь, прислонившись к клетке.

Происходит то же самое, что и раньше. Через минуту после ухода Найта овчарка успокаивается. Она перестаёт дрожать и оглядывается на меня. Её глаза большие и настороженные, но есть в них и что-то ещё. Интерес. Искра. Я вижу это.

Я знаю, что она делает это не для кого попало, потому что я спрашивала Гретхен об этом в прошлый раз, когда мы уходили. Это согревает меня.

– Вот так, девочка, – я говорю мягко.

Минуту спустя она уже не приседает так низко. Её шерсть не стоит дыбом. Она смотрит на меня с большим интересом, чем раньше.

– Откуда ты взялась? Что с тобой случилось? – я подхожу к двери клетки. Я знаю, что не должна, но я открываю клетку.

Она отворачивается, не проявляя агрессии. Я жду несколько мгновений, пока она снова не посмотрит в мою сторону.

– Я не причиню тебе вреда, – говорю я.

Я приоткрываю дверь. Я знаю, что она не причинит мне вреда. Нет, если я буду держаться на расстоянии. Я не хочу, чтобы между нами была решётка. Её глаза всё ещё на мне. Искра всё ещё там.

Я делаю глубокий вдох. Я делаю это. Мне приходится.

– Я доверяю тебе, девочка. Не нападай на меня, пожалуйста, – я захожу в клетку, и она снова ложится на живот. – Полегче. Полегче, – напеваю я, наблюдая, как она расслабляется. – Вот так, – я наблюдаю, как страх исчезает из её глаз. Её шерсть снова становится дыбом. Она не рычит на меня. – Я собираюсь присесть на корточки, – говорю я ей. Клянусь, она меня понимает. Я определённо вижу разум в её глазах.

Я опускаюсь… медленно… не спеша.

– Ну вот, – говорю я, – не так уж и плохо, правда? – её глаза всё ещё смотрят на меня. В них насторожённость, но по-прежнему присутствует интерес. Я не могу сдержать улыбку. – Я думаю, мы станем друзьями.

Она наклоняет голову. Она слушает. Я с трудом могу в это поверить. Моя улыбка становится шире.

– Тебе нужно имя, – говорю я. – Не сейчас, но скоро. Что скажешь?

Она склоняет голову в другую сторону.

– Я приму это как согласие, – я уверена, что Найт скоро вернётся с целой сворой собак на буксире. Я знаю, что это её напугает. – Сейчас я медленно встану, – я делаю это, с трудом поднимаясь обратно. – Туда, – я делаю шаг назад и открываю клетку, не сводя с неё глаз. Я не нервничаю, но было бы глупо поворачиваться спиной. Я медленно выбираюсь из клетки.

Я запираю дверь на задвижку.

– Хорошая девочка, – я в восторге. Совершенно в восторге. – Увидимся чуть позже.

Я отправляюсь на поиски Найта. Он недалеко и направляется ко мне с восемью собаками на поводках. Он улыбается, когда видит меня.

– Где Вонючка? – я спрашиваю.

– Его приютили, – Найт звучит оживлённо.

– Это здорово! Вперёд Вонючка!

Он протягивает мне три поводка. Две маленькие собачки и одна среднего размера. Они прыгают вокруг меня.

– Привет, ребята, – я глажу каждую. Они очаровательны

У Найта целых пять собак.

– Она впустила меня в свою клетку, – говорю я ему, немного съёживаясь, потому что знаю, что ему это не понравится.

Я наблюдаю, как лицо Найт становится суровым.

– Ты этого не делала!

– Всё было в порядке, – быстро возражаю я.

– Это было нехорошо. Она агрессивна.

– Не со мной, – говорю я. – Я была осторожна. Я следила за языком её тела. Я не торопилась.

– Шеннон, – в его голосе слышится раздражение, – это было безответственно. Могло случиться всё, что угодно. Тебе могло быть больно.

– Хотя я не пострадала, – я качаю головой.

– Ты могла бы пострадать. Ты не можешь сделать это снова. По крайней мере, без меня.

– Я сделаю это снова, – стою я на своём, – и тебя там быть не может.

– Тогда ты не заходи! – его голос грубый.

– Я сделаю! – я отталкиваю его. – Она слишком взвинчена, когда ты рядом. С ней всё в порядке, когда мы вдвоём. Клянусь.

– Давай не будем спорить. Это слишком опасно, – он делает шаг ко мне. Собаки тявкают и рвутся в путь.

– Я бы не стала рисковать понапрасну. Ей со мной хорошо. Пока я действую очень медленно, то есть. Я взрослая. Я могу сам принимать решения.

Найт выдыхает и с трудом сглатывает. Я вижу, как он пытается успокоиться. Мне нравится, как сильно он заботится обо мне, но я должна стоять на своём.

– Если ты уверена, что это безопасно, – я вижу, что ему это не нравится.

– Я уверена.

– До тех пор, пока ты обещаешь не рисковать понапрасну.

Собаки беснуются вокруг нас, пытаясь утащить нас за собой.

– Обязательно.

– Я буду поблизости, чтобы помочь, если понадобится.

Я качаю головой.

– Достаточно далеко, чтобы не потревожить её. Я не позволю тебе делать это в одиночку. Забудь об этом, Шеннон, – он бросает на меня такой взгляд.

Я улыбаюсь.

Он улыбается.

– Я думаю, с ней всё будет в порядке, – говорю я, всё ещё улыбаясь.

Его лицо вытягивается:

– Не надейся. Ты пока этого не знаешь. Я не хочу, чтобы тебе было больно.

– Я постараюсь этого не делать, – я больше не говорю об овчарке. По крайней мере, дело не только в ней.

Найт подходит и заключает меня в объятия:

– Не пугай меня так больше. – Собаки путаются в поводках друг у друга.

– Я постараюсь этого не делать.

– Умничка, – он целует меня в кончик носа. На то, чтобы распутать собаку, уходит целых три минуты, и мы направляемся в парк.

22

Шеннон

Пять дней спустя…

Мои пальцы впиваются в одеяло. Моя грудь прижимается к кровати. Моя задница в воздухе.

Найт рычит моё имя. Одна рука держит меня за бедро, а другая давит на поясницу. Я не знаю, как он это делает, но этот небольшой, твёрдый толчок ставит меня в совершенно правильное положение. У меня есть точка G. У меня она есть. И не только это, я способна на множественные оргазмы. Он входит в меня жёсткими, равномерными толчками. Я просто слышу всасывающие звуки, которые издаёт моё тело, перекрывая звуки, которые издаю я сама. Громкие… отвратительные звуки. Звучит так, будто я умираю. Прямо сейчас мне всё равно. Меня не волнует ничего, кроме ощущений, скручивающихся у меня в животе.

Мой мобильный звонит снова. Это в третий раз. На него мне тоже наплевать. Весь мир может сгореть дотла, лишь бы эта кровать стояла на месте… Лишь бы Найт продолжал двигаться… Мне наплевать.

Он тоже говорит громко. Почти шёпотом. Я слышу, что он близко. Очень близко. Его рука оставляет моё бедро, чтобы он мог потереть мой клитор. Он добирается до него… жёстко и быстро, ритмичными движениями, от которых у меня на несколько секунд перехватывает дыхание.

Я стону, мои руки ещё крепче сжимают одеяло. Мои глаза расширяются. Затем он зажимает маленький комочек нервов между пальцами. Я выкрикиваю его имя, теряя контроль. Он тяжело вздыхает и прижимает меня своим телом. Его движения становятся резкими… более глубокими. Теперь он нежно потирает мой клитор.

Найт заставляет мои оргазмы длиться довольно долго. Это ещё одна вещь… Оргазмы не обязательно должны заканчиваться в считанные секунды. Мои нервные окончания горят к тому времени, когда он медленно опускает меня. Я едва могу дышать.

– Я мог бы заниматься этим весь день, – хрипит Найт, тяжело дыша; он всё ещё прижимается ко мне.

Я выдавливаю горловой смешок:

– Это всего лишь послеобеденное время… так что… – я выдыхаю слова. – Мы практически занимаемся этим весь день.

Он запечатлевает поцелуй у меня между лопаток и перестаёт двигаться, всё ещё находясь внутри меня:

– Неправда. Этим утром мы ходили и в спортзал, и в приют.

– Иногда нам приходится вылезать из постели, даже если это всего на несколько часов.

– Я думаю, – Найт тихо ворчит, когда выходит, – у меня никогда раньше не было такого с женщиной. Такой сильной… связи.

Моё сердце учащённо бьётся. Я надеюсь, что он собирается признаться, что испытывает ко мне какие-то чувства, потому что, нравится ему это или нет, он испытывает. Я вижу это. Я чувствую это. По крайней мере, я думаю, что чувствую. Я переворачиваюсь на спину, чтобы посмотреть на него. Я приподнимаюсь на локтях.

Он держит одну руку на своём члене, ему всё ещё нужно избавиться от презерватива. С тех пор мы используем их неукоснительно.… Мы не говорим о том, что произошло. Я не приняла таблетку «Утро после». У меня осталось примерно три недели до того, как… я умру. Я сглатываю, концентрируясь на Найте. На здесь и сейчас.

– Секс – это безумие, – говорит он. – Мы двое прекрасно взаимодействуем вместе.

Мы действительно отлично работаем, но дело не только в сексе. Секс – это продолжение того, что у нас есть. Вот почему он такой мощный.

– Да, мы такие, – признаю я, и не могу сказать ему остальное. Мы друзья с привилегиями. По крайней мере, для него мы такие.

– Дай мне секунду, – Найт опускает взгляд на свою руку, которая всё ещё лежит на его члене, – мне нужно позаботиться об этом, – говорит он, направляясь в ванную.

Это занимает не более пятнадцати секунд, и он возвращается, садится рядом со мной, притягивая меня ближе:

– Думаю, я пытаюсь сказать, что…

Моё сердце немного учащается. Кто мог бы меня винить? Я сильно влюбилась в Найта. Было бы здорово услышать, что он чувствует то же самое.

– Что… у тебя самая тугая киска, которую я когда-либо ощущал, и всё же… ты можешь принять меня всего. Быть внутри тебя потрясающе приятно. Мы словно два кусочка головоломки. Мы идеально подходим друг другу.

Не совсем то, что я хотела услышать, но я приму это. Я лучшая партнёрша, которая у него когда-либо была. Я стараюсь не чувствовать разочарования.

Мой телефон звонит снова.

– Кто-то отчаянно хочет с тобой связаться, – Найт хмурится.

– Никого такого нет. – Я расторгла договор аренды и съехала со своей квартиры. Я уволилась с обеих работ. У меня был долгий разговор с Марком. Я сказала ему, что он был прав. Что я не алкоголичка. Он был очень рад за меня. Он сказал, что хочет оставаться на связи… но он бы не стал звонить мне вот так. – Вероятно, кто-то пытается мне что-то продать, – добавляю я, когда мой телефон замолкает. Мои пальцы обводят его татуировки. Найт красивый, мужественный и сексуальный.

– Тогда они заслуживают медали за то, что так стараются, – я слышу, что он улыбается. – Что ты хочешь на обед?

– Я не привередливая.

– Хорошо, потому что я тут подумал, – он проводит рукой по моей спине, – Париж… Недалеко от Елисейских полей есть маленький ресторанчик. Он называется «Флер» и…

Я смеюсь:

– Что между тобой и Парижем?

Найт пожимает плечами:

– Это не обязательно должен быть Париж. Я хочу отвезти тебя в какое-нибудь милое местечко.

– Я в милом местечке, – я прижимаюсь к нему.

– Я уверен… – мой телефон звонит снова, прерывая его. – Хватит! – Найт высвобождается из-под меня. Всё, о чём я могу думать, это о том, какая у него потрясающая задница. Это единственная часть его тела, на которой вообще нет татуировок. Это не то, что делает его красивым. Мне нравятся его татуировки. Я люблю каждую…

Найт держит в руках мой телефон. Он хмурится.

– Это… твоя мама, – он возвращается и протягивает мне мой телефон.

Конечно же, на моём экране слово «МАМА».

– Зачем она мне звонит? Чего она хочет?

– Ответь, – призывает Найт.

Я провожу пальцем по экрану. Я пользуюсь одним из старых телефонов Найта, так как мой окончательно сдох. Он хотел купить мне новый, но я ему не позволила.

– Мама? – говорю я, звуча так же потрясённо, как и чувствую себя.

– Шеннон! – у неё такой жизнерадостный голос. – Как дела, милая? Давненько не виделись.

Прошло около восьми месяцев. Я помню это отчётливо. Я позвонила домой. У меня был особенно тяжёлый период, и мне нужно было услышать знакомый голос. В итоге моя мама прервала меня всего через пять минут, пообещав, что перезвонит. Она никогда не беспокоилась. Я тоже.

– Так и есть, и у меня всё хорошо.

Найт сидит рядом со мной. Похоже, он чувствует, что я хочу, чтобы он был рядом.

– Я так понимаю, ты слышала новости? – её голос звучит оживлённо. – Почему ты не сказала нам, милая?

– Сказала тебе что?

– Что ты была невиновна, – говорит она.

– Прости что? – это последнее, чего я ожидала. Я хмурюсь.

– Тебе следовало сказать нам, что ты не была за рулём машины. Ты признала свою вину. Тебе не следовало этого делать. Надлежащее расследование так и не было проведено.

– Я никогда ни в чём не признавалась. Меня нашли без сознания за рулём машины. Почему мы ведём этот разговор? – это не может быть совпадением.

– Итак, ты не слышала? Я думала, с тобой свяжется полиция. Я уверена, что они свяжутся, – продолжает она, прежде чем я успеваю что-либо сказать. – Были найдены новые улики.

– Как найдены? – я смотрю на Найта. У него непроницаемое лицо.

– Я не уверена… – она делает паузу. – Запись была отправлена одному из детективов в полицейское управление. По крайней мере… так мне сказали. Она поступила от анонимного информатора. У меня есть свои источники внутри, вот откуда я всё это знаю.

Я закатываю глаза.

– Это была видеозапись того, как Роджер вёл машину за несколько мгновений до того, как проехать на красный свет. Ты спала на пассажирском сиденье рядом с ним. Есть ещё подтверждающие видео-доказательства, доказывающие, что… – она продолжает говорить, но я почти ничего не слышу из того, что она говорит.

Мой взгляд устремляется на Найта. Я втягиваю воздух.

– Это всего лишь вопрос нескольких дней, прежде чем Роджера арестуют. Разве ты не понимаешь… – моя мама сейчас очень оживлена. – Это всё меняет. Ты можешь вернуть свою жизнь. Нам нужно получить… – она гораздо больше говорит о снятии обвинений, о снятии с меня судимости и фамилии Ньютон.

Не забудь драгоценную фамилию Ньютон.

Она говорит о том, что я возвращаюсь к ним.

Что?

Серьёзно?

Почти ни слова за год, и теперь они хотят, чтобы я вернулась? Дочь, от которой они практически отказались. Это не совсем правда. Я решила уйти. Они решили позволить мне. Потратить деньги на решение проблемы и не быть частью моей жизни.

– Мама… – я пытаюсь остановить её или, по крайней мере, притормозить. – Мама! – я пытаюсь снова, на этот раз более настойчиво.

– Когда ты вернёшься домой, Шен… хм? – спрашивает она. – Твой отец здесь, и он тоже хочет знать.

Черта с два.

Сомневаюсь, что он вообще слушает разговор.

– Я не вернусь домой, – отвечаю я. Она даже не спросила меня, как у меня дела. Где я была. Просто предполагается, что я продолжу с того места, на котором остановилась.

Она усмехается:

– Это абсурд! Конечно, ты возвращаешься домой. Там…

– Я не вернусь! – я чуть повышаю голос. – Спасибо за звонок, мам. Мне нужно идти, – я вешаю трубку. Она всё ещё говорит. Мне всё равно. – Ты послал видеозапись.

Мой телефон снова начинает звонить, но я его выключаю.

– Я этого не делал, – Найт улыбается, но в его глазах появляется этот блеск.

– Даже не пытайся

– Что? – он поднимает руки, выглядя таким невинным… Нет!! Затем он вздыхает. – Я не мог просто так это оставить. Этого, чёрт возьми, никогда бы не случилось, Шеннон. Я остался в стороне и нанял частного детектива, чтобы тот собрал компромат на этого грёбаного труса.

– Я рада, что ты остался в стороне.

Его глаза сужаются, и он ощетинивается:

– Я бы убил того ублюдка.

– Знаю.

Это неправильно, но, услышав это от него, я чувствую себя такой тёплой и пушистой. Этот мужчина убил бы ради меня, и это не потому, что у нас такой классный секс. Это ещё не всё. Надеюсь, он поймёт это, пока не стало слишком поздно. Я не хочу, чтобы он сожалел. Я бы хотела услышать, как он скажет мне, что чувствует ко мне. Что он чувствует на самом деле. Это первое место в моём списке желаний. Забудь Париж. Забудь этот ресторан… «Флёр», кажется, он сказал. Забудь всё это. Эти вещи для меня ничего не значат. Больше нет.

– Тебе не следовало этого делать, не поговорив сначала со мной, – я делаю глубокий вдох и улыбаюсь. – Но я рада, что ты это сделал. Я не знаю, как тебя благодарить.

– Благодарность не требуется.

– Нет, правда. Ты был так добр ко мне. Я так благодарна, что ты есть в моей жизни… даже если это ненадолго. Я…

– Ничего подобного. – Его глаза затуманиваются, а горло сжимается. – Если подумать, – Найт одаривает меня кривой усмешкой, – я мог бы придумать, как ты можешь отплатить мне, – его взгляд переместился на мой рот.

– О, сейчас серьёзно?

– Да, абсолютно, – затем он притягивает меня к себе, и мы снова теряемся друг в друге.