Текст книги "Мастера детектива. Выпуск 12"

Автор книги: Шарль Эксбрайя

Соавторы: Гэвин Лайл,Роберт Пайк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 37 страниц)

Значит, он не поленился выяснить, на какой стадии болезни находится. Иногда они это делают. Когда наблюдаешь за тем, как сам катишься по наклонной плоскости, это помогает слегка притормозить. Меньше усилии, чем пытаться совсем бросить пить.

– Выходит, вы кое–что об этом знаете? – удивился он.

– Кое–что. Порой на войне выпивка была не редкостью, особенно на такой работе. Однажды я прочел об этом все, что смог достать. Хотел узнать, могут ли представлять опасность для конспирации такие люди.

– Ну и как?

Я пожал плечами, но, сообразив, что он меня не видит, сказал:

– Некоторые могут, другие – нет. Так или иначе, но войну мы выиграли.

– Да уж, я в курсе… Смотрите, свет!

– Что?!

Он показал на море.

– Туда смотрите. Нам сигналят.

Я посветил фонарем. В ответ замигал тусклый огонек. Я посмотрел на часы: начало третьего.

– Вряд ли это Маганхард, – возразил я. – Почти без опоздания.

– А вам когда–нибудь приходило в голову, насколько серьезно относится к делу по–настоящему крупный бизнесмен? – язвительно спросил Харви. – И что он всегда может нанять опытных профессионалов.

Мы посмотрели друг на друга.

– Нет, – ответил я. – Глядя на нас с вами, не сказал бы, что это приходило мне в голову. Но уж если нас наняли, то, может быть, стоит постараться?

Глава 5

Лодка ударилась о берег с резким протяжным скрипом. Несколько человек прыгнули в воду и ухватились за борта, удерживая ее в ровном положении. Следующая волна захлестнула их по пояс.

Мы остались стоять на берегу: во–первых, для этого наняли их, а во–вторых, мы уже достаточно промокли за этот вечер. Лодка представляла собой довольно широкий китобойный бот, обладавший хорошей остойчивостью для плавания в таком прибое. Он был не менее двадцати пяти футов в длину, что уже само по себе говорило о внушительных размерах яхты.

Один из прибывших подошел ко мне и сказал на ломаном английском:

– Рыба кусается.

Я попытался вспомнить нужный пароль. Вообще–то такие вещи хороши на переполненной народом улице, когда знаешь, что кажущаяся безобидной фраза ничего не выдаст, даже если ее подслушает посторонний. Здесь же пароль выглядел полной бессмыслицей, но Мерлен настаивал.

Наконец я вспомнил:

– И птицы поют.

Человек удовлетворенно кивнул и зашагал к лодке. Я посмотрел на Харви: он что–то засовывал под плащ.

Тем временем кто–то спрыгнул с лодки и медленно направился к нам. Подойдя поближе, он представился:

– Я – Маганхард.

– Кейн.

– Ловелл.

– Нас двое и на борту двадцать килограммов багажа. Насколько мне известно, у вас должен быть «ситроен».

Судя по его тону, он не спрашивал, все ли в порядке: он был в этом уверен. Уж чего мы не ожидали, так это подобного отношения. Серьезный клиент, как правильно предположил Харви. Впрочем, удивило меня не только это.

– Вас двое?

– Со мной секретарь, мисс Элен Джармен. – Маганхард стоял, дожидаясь, не скажу ли я что–нибудь еще. Насколько мне удалось разглядеть его в темноте, это был плотный человек в очках и без шляпы, в темном пальто, обтягивавшем квадратные плечи. Его голос своим ровным металлическим тембром напоминал испорченный диктофон.

Кто–то еще поднялся на галечную гряду и остановился рядом с Маганхардом.

– Все в порядке?

Чистый холодный голос, несомненно, принадлежавший англичанке. Еще никому не удавалось сымитировать чопорную манеру выпускницы привилегированного женского колледжа, а может быть, просто никто не хотел.

Это была высокая темноволосая девушка в черном пальто, мягко поблескивавшем под дождем.

– Полагаю, что да, – тем временем ответил Маганхард. – Багаж сгрузили?

Она оглянулась, и в этот момент из темноты вынырнул матрос с двумя чемоданами. Маганхард молча прошел мимо нас, поднимаясь по склону. Харви похлопал меня по плечу и, быстро нагнав его, пристроился чуть позади и справа, где и полагается быть телохранителю.

Я же, как и надлежало шоферу, пропустил всех вперед и занял место в конце процессии.

Матрос поставил чемоданы, точнее, большие саквояжи из лошадиной кожи, на багажник «ситроена». Маганхард кивнул, и тот пошел обратно к морю.

Харви, поглядывая по сторонам, стоял рядом с Маганхардом, закрывая его собой от возможного выстрела. Ответная стрельба – всего лишь незначительная часть работы телохранителя, главное – защитить клиента от пуль.

– Харви, где вы хотите сесть? – спросил я.

– На переднем сиденье.

– Может быть, там захочет сидеть мистер Маганхард, – тут же возразила девушка.

– Может быть, – согласился я. – В таком случае он будет разочарован. Места распределяет Харви.

– Мистер Ловелл, вы телохранитель? – спросил Маганхард.

– Да.

– Я говорил месье Мерлену, что телохранитель мне не нужен. Одного шофера вполне достаточно. Я не люблю стрельбу.

– Я и сам ее не люблю, – бесстрастно ответил Харви. – Вот только мы с вами – это еще далеко не все.

– Никто не собирается меня убивать, – продолжал упорствовать Маганхард. – Это вздорная идея месье Мерлена. Единственная опасность исходит от полиции.

– Я тоже слышал эту версию, – перебил я. – Но когда сегодня вечером мы забирали машину в Кемпере, там был труп.

Дождь тихо барабанил по крыше «ситроена».

– Вы хотите сказать, что его убили? – после короткого замешательства спросил Маганхард.

– Именно. Этот человек должен был доставить нам машину.

– Труп в этой машине? – простонала мисс Джармен.

– Сейчас его там уже нет.

– Что вы с ним сделали?

Я промолчал.

– Дорогая моя, – вмешался Маганхард, – неужели вам в самом деле интересно, что эти люди делают с трупами?

Тем не менее мне показалось, что он тоже потрясен.

– Если мы все–таки сядем в эту машину, – скучным голосом сказал Харви, – то я хочу, чтобы Маганхард сидел на заднем сиденье справа, у меня за спиной.

На этот раз они без возражений сели в машину на указанные места. Мне показалось, что Маганхарду и впрямь не по себе.

* * *

Миновав Трегеннек, я включил фары, но движение продолжал на второй скорости: мне не хотелось, чтобы складывалось впечатление, будто мы торопимся. Уже одно то, что в такое время суток кто–то едет со стороны моря, выглядело довольно подозрительно.

Только когда мы проехали Плонеур–Ланверн, я перешел на третью. Струи дождя непрерывно стекали по ветровому стеклу, но тотчас же стирались «дворниками». Стараясь найти более удобное положение, я привалился к дверце.

Через некоторое время Харви первым нарушил молчание.

– Вы думаете, они будут караулить нас в Кемпере?

– Не знаю. Возможно.

– Мы не можем как–нибудь улизнуть?

– Только если делать объезд, но это займет чертовски много времени. Нам все равно придется пересекать реку. В Кемпере только один мост, а до ближайшего – десять километров.

– А, собственно, почему кто–то должен нас поджидать? – спросил Маганхард.

– Мистер Маганхард, я все думаю о человеке в машине. Ведь кто–то знал о нем, стало быть, не исключено, что они знают и о нас.

– Они могли следить за вами или за мистером Ловеллом от самого Парижа.

– Нет. – Я даже не стал обсуждать это с Харви.

– Откуда такая уверенность? – требовательно спросил Маганхард.

– Мы знаем, как быть уверенными.

«Ситроен» мчался по пустой широкой каменистой дороге между стен, сложенных из булыжников. Мой «маузер» лежал в бриф–кейсе, а перед выездом я успел переобуться в серые мокасины, которые в долгой дороге гораздо удобнее, чем обычная обувь.

– Надеюсь, вы постараетесь избегать неприятностей вместо того, чтобы потом их мужественно преодолевать, – после паузы сказал Маганхард.

– Постараюсь, – заверил я его. – Но пока мы не покинем Бретань – а это двести километров, – особенно выбирать не приходится. Вы прибыли вовремя, и мы можем этим воспользоваться: ехать как можно быстрее. Возможно, они не успели приготовить нам встречу.

Впрочем, сам я не очень–то в это верил: кто–то же оказался готов к встрече с водителем «ситроена» два с половиной часа назад. Но выбора по–прежнему не было.

Мы въехали в Кемпер, и я переключился на вторую скорость; при этом двигатель «ситроена» застучал громче, чем хотелось бы, но меня оправдывало то, что на незнакомой машине всегда легче научиться прибавлять газу, чем сбрасывать скорость. Харви снял локоть с ручки дверцы и потянулся к лодыжке. Теперь мы медленно ползли по направлению к набережной.

За исключением вереницы припаркованных машин, улица была пуста и напоминала сверкающий под дождем туннель, тускло освещенный фонарями, наполовину скрытыми в мокрой листве растущих вдоль реки деревьев. «Ситроен» мелко подрагивал на булыжной мостовой.

– Здесь вам надо было свернуть направо, – сказал Харви. – Это улица с односторонним движением.

– Знаю. Надеюсь, они этого не ожидали.

Выключив подфарники, чтобы номер машины было невозможно разобрать, я мягко нажал на акселератор. Вскоре мы добрались до конца набережной, пересекли мост с односторонним движением и, резко развернувшись в обратную сторону, проехали мимо бензоколонки на шоссе № 165 с таким видом, будто и не нарушали правил дорожного движения. Домов вокруг становилось все меньше.

– Кто–нибудь заметил что–то необычное? – спросил я.

Никто не ответил. Через некоторое время Харви сказал:

– Лично я бы не стал устраивать засаду в центре города – слишком много рекламы. Тем более они знают, что мы уже нашли труп водителя и теперь будем отстреливаться.

– Вероятно, они хотят, чтобы мы поскорее покинули эту часть страны, недаром же оставили нам машину.

Выехав из города, я впервые увеличил скорость до девяноста пяти километров в час. Пришла пора убегать.

– Почему они это сделали? – подозрительно спросил Маганхард.

– Понятия не имею. Возможно, решили, что одного трупа на город вполне достаточно. Вы, мистер Маганхард, должны знать об этих людях больше меня.

– Вы считаете, что я знаком с подобными людьми? – сухо поинтересовался он.

– Но ведь охотятся за вами, а не за нами. Мы здесь, потому что вы здесь.

– Простите, но среди моих знакомых нет наемных убийц. Я веду очень замкнутый образ жизни.

Я покосился на Харви и в свете фонаря увидел, как тот усмехнулся.

Тем не менее оставался еще один вопрос, который Маганхард мог помочь прояснить.

– Значит, вы считаете, что они способны нанять профессиональных убийц?

– Ну разумеется. Если кто–то хочет меня убить, как считаете вы с месье Мерленом, то это самый простой способ.

– Не обязательно. – Я покачал головой. – Настоящий профессионал в этом деле – птица редкая. Большинство убийств совершается в состоянии аффекта или просто по ошибке; обыкновенный же воришка просто так убивать не станет. Можно, конечно, нанять какого–нибудь психопата или юнца–наркомана, который любит размахивать пушкой, но это не профессионалы и они не справятся с такой работой. Чтобы найти человека, на которого можно положиться, нужно очень хорошо знать Францию.

– Но нашел же месье Мерлен вас, – возразил он.

– Мерлен знает Францию. – Я подумал, не сказать ли ему, что даже при всем этом он нашел лишь шофера, который после войны почти не занимался подобными вещами, и телохранителя, в лучшем случае еще не ставшего законченным алкоголиком. Впрочем, пока клиент не начал жаловаться, оправдываться не имело смысла.

– И все же, – не отставал я от Маганхарда. – Люди, которые их наняли, знают Францию?

После долгого молчания он медленно произнес:

– Боюсь, что я не имею ни малейшего представления о том, кто их нанял.

Я пошарил у сиденья и опустил на пару делений гидравлические рессоры, так как теперь мы ехали по дороге с отличным асфальтовым покрытием. Кроме нас, на шоссе никого не было, и, включив дальний свет, я держал сто двадцать километров в час.

Дождь продолжался с той же скучной монотонностью. Передняя и задняя печки работали на полную мощность, а поскольку мы начали путешествие мокрыми, то атмосфера в машине напоминала турецкую баню. Но это не имело значения, главное – мы двигались вперед.

При въезде в Кемпере наше путешествие чуть было не закончилось сворачивая налево под уклон, я слишком резко вывернул руль, и нас занесло. На несколько секунд машина потеряла управление, но я поспешно снял ногу с педали акселератора, и «ситроен», взвизгнув покрышками, выровнялся. Я посмотрел на Харви: он сидел, удобно устроившись, руки его небрежно покоились на коленях, и в мою сторону он даже не глянул. Его занимала только собственная работа – мою же он оставлял мне.

В самом Кемпере городские власти затеяли ремонт дороги, по–видимому, решив таким своеобразным способом отметить начало туристического сезона, и нам пришлось объезжать огромные кучи вывороченных из мостовой булыжников, но сразу за городом шоссе вновь стало ровным и свободным.

Вытащив из кармана пачку сигарет, я протянул ее Харви. Не говоря ни слова, он раскурил одну, передал ее мне, а сам закурил свой «Житан».

Некоторое время он о чем–то размышлял, а потом сказал:

– Если вы не хотите, чтобы они знали, сколько нас, я могу выйти и перебить все задние подфарники.

– Нет, пожалуй, не стоит, – подумав, ответил я. – Тогда нас в два счета остановят жандармы из–за неполадок в осветительной системе, а мы должны выглядеть приличными и законопослушными гражданами.

Харви выпустил струю дыма в поток воздуха из вентилятора на приборной панели.

– Ну да, я это заметил в Кемпере на той улице с односторонним движением.

– Военные называют это оправданным риском.

– Я думал, так бывает, только когда они случайно побеждают. А вообще–то лучше всего было использовать маленький грузовичок, его бы никто не заподозрил.

– Они бы обратили внимание на номер. Любой полицейский заинтересовался бы, что делает грузовичок для доставки продуктов с парижским номером в Бретани или у швейцарской границы.

– Возможно. Тогда нам надо было раздобыть трейлер.

– Откуда? К тому же я не умею их водить.

Некоторое время Харви курил, держа сигарету в левой руке. Делал он это так ловко, что его можно было запросто принять за левшу, если бы я не знал, для чего он оставляет свободной правую руку.

– Да, наверное, вы правы, – наконец пробормотал он. – Жаль, что у нас не было времени как следует все обдумать.

– Если бы у нас было больше времени, мы бы вообще не взялись за это дело.

– Наверное. – Харви окинул взглядом приборную панель. – Когда вам надо будет заправляться?

– Еще рано. – Стрелка датчика показывала, что бак почти полный. – Надеюсь, бензин нам не понадобится до рассвета: тогда на дорогах будет больше машин.

– Рассвет примерно в пять тридцать.

Я удивленно вскинул брови: сам я не догадался поинтересоваться, когда рассветет, хотя, по идее, должен был это сделать. Меня оправдывало лишь то, что Харви гораздо дольше меня занимается подобными делами. Конечно, у него была своя проблема, но, не зная об этом, его можно было принять за жесткого, хладнокровного и расчетливого человека.

Я искоса посмотрел на него. Лицо Харви было спокойным; рука, державшая сигарету, не дрожала, но глаза внимательно ощупывали каждую стену, дом, дерево, стоило им возникнуть в свете фар и промелькнуть мимо нас, доказав свою безобидность.

Казалось, что я слился с машиной. В таком большом «ситроене» задние сиденья расположены достаточно далеко, чтобы их пассажиры не дышали вам в затылок; от наших мы уже полчаса не слышали ни звука. Они как будто исчезли, превратившись в неодушевленный груз, значивший не более чем обрывки смутных воспоминаний. Остались только мы с Харви в темной кабине автомобиля, летящего сквозь ночь со скоростью пули.

Это был один из тех случаев, когда всем своим существом ощущаешь, что машина не подведет. Мне казалось, что я наизусть знаю это ранее не знакомое шоссе и с точностью могу сказать, когда будет крутой поворот, очередной спуск или подъем. Порой такое случается, и если у вас возникает подобное чувство, то вы на какое–то время в безопасности. Но хуже нет, когда оно исчезает, а вы этого не замечаете.

Часы на приборной панели показывали половину четвертого. Два часа до рассвета. Шестнадцать часов до Лихтенштейна.

Глава 6

В четыре часа утра мы въехали на центральный проспект Ванна, с обеих сторон обсаженный деревьями. Это был самый крупный город, попавшийся нам за последний час.

Я повернулся к Харви.

– Прямо перед вами в кармане лежит путеводитель Мишлена. Будьте добры, найдите, где здесь почтамт. Я хочу позвонить Мерлену, если, конечно, там есть телефон.

– Зачем?

– Он просил меня поддерживать связь. Возможно, он сумеет выяснить что–нибудь об убийстве в Кемпере, это может нам пригодиться.

Харви принялся листать путеводитель.

– Так, вот здесь поверните направо, теперь прямо по этой площади. Почта будет ярдов через двести по правой стороне.

Я подкатил к темной телефонной будке и выключил мотор. Наступившая тишина настолько поразила меня, что я невольно испугался, какой же, должно быть, шум издает «ситроен», но тут же мотнул головой – слишком мало мы проехали, чтобы начинать нервничать.

Будка была открыта, и довольно быстро мне удалось разбудить телефонистку. Я попросил соединить меня с парижским номером Анри.

Телефон прозвонил несколько раз, а затем заспанный женский голос произнес:

– Алло?

– Est il possible de parler a Henri? Voici Caneton. [19]19
  Можно поговорить с Анри? Это Канетон (фр.).


[Закрыть]

Короткая пауза, потом:

– II vous donnera un coup de telephone dans quelques minutes. Quel est le numero? [20]20
  Он вам перезвонит через несколько минут. Какой у вас номер? (фр.).


[Закрыть]

Я продиктовал ей номер, повесил трубку и вернулся к машине.

– Еще не дозвонился, – сказал я Харви. – Он нам перезвонит. – Усевшись на переднее сиденье, я закурил сигарету.

– Зачем вы ему звоните? – спросил Маганхард.

– Хочу рассказать, что случилось с его человеком в Кемпере, и посмотреть, как он на это отреагирует. К тому же он может что–нибудь посоветовать.

В голосе Маганхарда появились металлические нотки.

– Мне казалось, что вы специалист.

– Специалист – это тот, кто знает, когда обратиться к специалистам.

Зазвонил телефон, и я поспешно выскочил из машины.

– Месье Канетон? – послышался голос Анри.

– Привет, Анри. Плохие новости: ваш кузен в Бретани болен, очень болен.

– Плохо. Как это случилось?

– Неожиданно… очень неожиданно. Как вы считаете, что мне делать?

– Он… о нем хорошо позаботились?

– Там, где он находится… день–другой с ним все будет в порядке.

– Тогда, я полагаю, вам следует ехать как ехали. Вы звоните из Ванна?

– Да. Я просто беспокоился, что болезнь может оказаться… заразной. Вы не в курсе, в последнее время ему не приходилось бывать рядом с источником эпидемии?

– Пока ни о чем таком не слышал, утром выясню поточнее. Вы мне перезвоните?

– Непременно. Спокойной ночи, Анри.

– Aurevoir, Caneton. [21]21
  До свидания, Канетон (фр).


[Закрыть]

Я сел в машину и завел мотор.

– Он ничего не знает… Мы можем повернуть отсюда в сторону Ренна, потом на Ле–Ман, а дальше – по северной трассе, но дорога там неважная. Мне кажется, лучше продолжать двигаться к Нанту. – Большой желтый трейлер «берлие» вывернул из–за угла и пронесся мимо, сотрясая все вокруг.

– Ну ладно, поехали, – бросил Харви. – К завтраку на дороге будет полно этих штуковин.

Шоссе стало прямее, и я увеличил скорость. В свете фар все чаще мелькали окруженные зеленью фермерские домики. Мы почти выехали за пределы Бретонского полуострова, однако я уже не чувствовал дорогу так, как раньше. Мы по–прежнему двигались вперед, но магическое ощущение слияния с дорогой было потеряно.

Время от времени нам попадались трейлеры и грузовички с окрестных ферм, выбрасывавшие из–под задних колес потоки воды и грязи, издали похожие на клубы дыма. Я понял, что мы должны оставлять за собой след наподобие кильватерной волны от торпедного катера, я успокоился: при всем желании никто не смог бы разобрать наш номер.

Все молчали, только иногда вспыхивал огонек зажигалки, когда Харви или девушка прикуривали. Начался последний и самый долгий час перед рассветом. Это время, когда вдруг понимаешь, что не удалось накопить сил для нового дня; время, когда больным начинает казаться, что ночь тянется бесконечно, и они сдаются и умирают… время, когда опытный наемный убийца сидит в засаде, поджидая свою жертву.

Но, как ни странно, ничего не произошло. Вскоре после пяти мы миновали Нант, проехав мимо центра через юго–западные пригороды.

– Как у нас с горючим? – поинтересовался Харви.

– Кончается, но до Анжера, думаю, хватит. Пока что мы проехали двести пятьдесят километров.

– А мы не могли бы остановиться и позавтракать? – спросила мисс Джармен.

– Где–нибудь в районе Тура.

– Почему так долго?

– Там больше туристов, чем в других окрестных городах, а значит, приезжие не так хорошо запоминаются.

Мы продолжали двигаться по направлению к долине Луары по шоссе № 23. Хорошая, удобная дорога, за исключением тех отрезков, где она делала крутые изгибы по направлению к деревушкам, разбросанным вдоль реки. Транспорта заметно прибавилось: грузовички с рыбой, ехавшие от моря, другие – с овощами из близлежащих деревень. Стало гораздо больше тяжелых трейлеров: «берлие», «сомюры», «савьемы», «юники» и цистерны – «виллемы». Все эти махины имели вид плечистых приземистых солдат французского Иностранного легиона и ту же привычку сметать все на своем пути.

* * *

Понемногу начало светать: очертания деревьев и домов все четче проступали на фоне неба, свет фар казался бледнее. Мы ехали с приличной скоростью, к тому же встречный ветер начал разгонять тучи и дождь ослабел.

Когда стало достаточно светло, я повернул зеркало заднего обзора так, чтобы иметь возможность получше рассмотреть наших пассажиров.

На первый взгляд Маганхарду можно было дать около пятидесяти; его тяжелое квадратное лицо, лишенное каких–либо запоминающихся черт, застыло в недоверчивой гримасе. Густые черные волосы были аккуратно зачесаны назад. Он сидел совершенно неподвижно, напоминая металлическую статую периода 30–х годов, когда было принято передавать внешность мягко и стилизованно, дабы подчеркнуть, что это Настоящее Искусство.

На нем были квадратные очки в толстой черной оправе и бронзового цвета дождевик очень простого покроя; на запястьях поблескивали часы и золотые запонки прямоугольной формы работы одного из тех скандинавских дизайнеров, которые могут заставить нержавеющую сталь выглядеть на миллион долларов, а золото – на пятьдесят центов.

Мисс Джармен, напротив, производила совершенно иное впечатление.

У нее было изящное бледное лицо правильной овальной формы, с тонкими изогнутыми бровями, подведенными карандашом, которое не портило даже выражение легкого высокомерия. Две длинные пряди каштановых волос свободно спадали на плечи, как у Греты Гарбо [22]22
  Грета Гарбо (настоящая фамилия Густавсон, 1905–1990) – известная американская киноактриса.


[Закрыть]в роли королевы Кристины. Она крепко спала, плотно сжав губы.

Во многом она выглядела полной противоположностью своему шефу, хотя в чем–то они были схожи. По крайней мере было понятно, почему она сидела у него в приемной, и, на мой взгляд, это было единственное место, где он хотел ее видеть. Такой девушке, как эта, ничего не стоило выставить за дверь обладателя нескольких миллионов, при этом совершенно не ранив его чувств.

Скорее всего именно это качество и позволило ей купить котиковую накидку – на деньги Маганхарда, но абсолютно не в его стиле. Это была довольно легкомысленная вещица, стянутая поясом, под ней виднелась белая блузка.

Я покосился на Харви, вернул зеркало на место и вновь уставился на дорогу. Около шести утра впереди показался Анжер. Несмотря на хорошее шоссе, я был вынужден сбросить скорость, поскольку нас то и дело обгоняли огромные грузовики.

Мы медленно катили по широким пустым улицам мимо высоких старинных домов с окнами, закрытыми жалюзи. Когда французский город погружается в сон, он словно вымирает. Поэтому я никак не мог отделаться от ощущения, что еду через кладбище, и, сбросив скорость, старался ехать как можно тише.

Отсюда до Тура вели две дороги: главная автострада, петлями уходившая на север, и дорога для туристов, протянувшаяся вдоль Луары. В конце концов я решил, что в это время суток на автостраде будет больше грузовиков, чем туристов у реки, и выбрал Луару.

– Скоро мы остановимся, чтобы заправить машину, – объявил я. – С этого момента нам придется общаться с другими людьми, в кафе и так далее. Давайте решим, кто какую роль будет играть.

– Вы сойдете за француза? – спросил Харви.

– Если только не потребуется показывать паспорт.

– Французы убеждены, что овладеть их языком невозможно, и, если вы хорошо его знаете, им в голову не придет заподозрить в вас иностранца.

– У меня неважное произношение, – признался Харви. – Может, сделать вид, что я вообще не знаю языка? Скажем, обыкновенный небогатый турист из Муз–Дроппингс, штат Айова, а? Первый раз в Европе. Ну и ну, клевые у вас тут места!

Подумав, я повернулся к заднему сиденью.

– Как насчет вас, мистер Маганхард? Какой у вас паспорт?

– Я австрийский гражданин, проживающий в Швейцарии.

– Паспорт на ваше имя?

– Естественно.

– Ничего другого я и не ожидал, но все же подумал, что для человека в его положении он слишком честен.

– Тогда вам лучше говорить по–английски. – У него было не особенно хорошее произношение, да и на англичанина он не был похож, по крайней мере мне так казалось. Но для обыкновенного хозяина французского кафе сойдет и так. – Но если вам придется предъявлять паспорт, – быстро добавил я, – вообще ничего не говорите: ни по–английски, ни по–французски. То, что вы не знаете никаких языков, поможет вам сойти за человека, который впервые за границей.

Он фыркнул. Надо полагать, эта мысль пришлась ему не по вкусу, но он был вынужден согласиться.

– Мисс Джармен? – продолжал я.

– Разумеется, у меня английский паспорт, но мне кажется, я весьма неплохо владею французским.

– Я бы предпочел, чтобы вы оставались англичанкой. Вы похожи на англичанку и постарайтесь вести себя как аристократка. Если полиция будет искать секретаршу, то герцогиня вряд ли привлечет ее внимание. Задирайте нос по малейшему поводу.

– Мистер Кейн, я буду вести себя так, как мне заблагорассудится, – холодно отчеканила она.

– У вас отлично получается, – кивнул я.

Таким образом, мы превратились в английского бизнесмена, его подругу–аристократку, американского туриста и их приятеля–француза. Не совсем логично, но это все же не пара наемников, которым надо доставить австрийского бизнесмена и его секретаршу в Лихтенштейн.

Возможно, это нам не поможет, но нельзя было забывать, что, стоит нам совершить хоть одну ошибку, и мы попадем в тяжелейший переплет.

По той же причине я свернул на боковую дорогу и развернулся так, чтобы подъехать к бензоколонке с востока, чтобы создать видимость, будто мы направляемся из Парижа к атлантическому побережью.

К нам подошел сонный механик, и я попросил его залить в бак сорок пять литров бензина. Затем вышел из машины и потянулся, следом за мной выскользнул Харви, быстро осмотрелся и, оперевшись на крышу, встал у борта, обращенного к шоссе.

Я обошел вокруг «ситроена», чтобы впервые осмотреть его при свете дня, и остался доволен: шины почти новые, никаких заметных царапин или вмятин.

– Да, эта ваша Франция и впрямь симпатичное местечко, – громко сказал Харви. – Одно плохо – ваша кухня ни к черту не годится. Что бы я сейчас слопал, так это замороженного цыпленка с жареной фасолью, да, сэр!

Я окинул его испепеляющим взглядом, но деваться было некуда: на нас смотрел механик.

– Вы… вы, должно быть, шутите, да? – удивленно спросил я, широко раскинув руки. – Или вы… que dites vous?… [23]23
  Что вы говорите (фр.).


[Закрыть] уже соскучились по вашему городку в Айове?

– А то как же, конечно. Небось мой папаша сейчас сидит себе на крылечке в качалке и прикидывает, как бы ему еще разок облапошить индейцев с их нефтяными скважинами.

Улыбнувшись механику, я кивнул в сторону Харви:

– Americain… II n'aime pas beaucoup la cuisine francaise. [24]24
  Американец… он не слишком–то любит французскую кухню (фр.).


[Закрыть]

Механик глянул на Харви так, словно тот сбежал из террариума, и пожал плечами.

– Quarante six. [25]25
  Сорок шесть (фр.).


[Закрыть]

Я протянул ему пятьдесят франков и сел за руль. По ка что мы провели всего лишь заспанного служителя с бензоколонки, но начало было положено.

Выехав на боковую дорогу, я развернулся за гаражом, и вскоре мы вновь оказались на главном шоссе. Часы показывали 6.35, небо на востоке было затянуто массой грязных рваных облаков, сквозь которые пробивались слабые лучики света, но солнца мы пока не видели.

Шоссе плавно петляло среди холмов, вдоль правой обочины тянулась довольно высокая каменная стена, построенная для защиты от весенних паводков. Поля были покрыты сочной зеленой травой: недаром долина Луары считается одним из плодороднейших фермерских районов Франции.

Обогнав пару грузовиков армии США, мы увидели первый указатель на Тур: большой пилон в форме Эйфелевой башни. Вскоре впереди показались шпиль кафедрального собора и кварталы многоэтажных современных домов. Ближе к центру мне пришлось сбросить скорость, поскольку улицы были забиты толпами клерков, спешивших на работу на жужжащих мопедах.

– Где будем завтракать? – деловито спросил Харви.

– Найдем местечко неподалеку от рынка, они должны быть открыты уже несколько часов.

Я переехал через мост и повернул в старую часть города. Она была забита грузовиками с рыбой и фруктами.

Чуть не доезжая до Пляс де Голль, я свернул на боковую улочку и остановился.

Харви пулей выскочил на тротуар, осматриваясь по сторонам и левой рукой удерживая Маганхарда и мисс Джармен в машине. Вокруг было полно народу.

– Можно было обойтись и без этой толпы, – тихо сказал он.

Я пожал плечами.

– С другой стороны, она может сыграть роль прикрытия.

– Прикрытие – это я. Только давайте не возводить это в привычку, хорошо?

Маганхард с девушкой вышли, и я запер машину.

Мы оказались на маленькой площади, окруженной невысокими пыльными домами, плоские фасады которых были залеплены яркими истрепанными афишами, по–видимому, оставшимися после прошлогодних гастролей бродячего цирка. В дальнем конце площади располагалась небольшая забегаловка без сидячих мест. Я повел всех за угол.

Буквально через несколько шагов мы наткнулись на другое кафе: маленькое и полутемное, но теплое и переполненное посетителями. Протиснувшись мимо группы людей в грязных синих комбинезонах и кожаных фартуках, пивших коньяк и обсуждавших результаты последних скачек, мы заняли столик в углу зала. Тут же подлетел официант, не глядя на нас, принял заказ на четыре кофе с рогаликами и исчез.

– Я бы предпочла кофе со сливками, – сказала мисс Джармен.

– Извините, но, боюсь, тогда бы нам пришлось выбирать между быстрым обслуживанием или вообще никаким. – Я вытащил пачку сигарет и предложил своим попутчикам. Она взяла одну. Харви отрицательно покачал головой, продолжая неотрывно наблюдать за входом. Я заметил, что Харви рассадил нас как профессионал, отлично знающий свою работу: он сел в углу лицом ко входу, справа от него – Маганхард, я закрывал его со стороны двери, а девушка – чуть в стороне.

– По какой дороге мы теперь поедем? – спросил Маганхард.