Текст книги "Жертва (ЛП)"

Автор книги: Шантель Тессье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЁРТАЯ

ТАЙСОН

Вхожу в дом и зеваю. Я устал бегать туда-сюда между клубом и домом. Вот почему я остаюсь там. Так проще. Это был долгий день и ночь. Я устал до чертиков и просто хочу побыстрее вздремнуть, прежде чем придется вставать и делать все заново. Лейк прячется здесь уже неделю, а я ничуть не ближе к выяснению того, кто охотится за моей женой, чем был, когда перерезал шею этому идиоту в подвале.

Проходя через гостиную, я принюхиваюсь. В нос ударяет запах еды, и я поворачиваю налево, на кухню.

Сначала я вижу официальную столовую; в центре стола горят пять конических свечей. Это свечи из собора. Те, что горели во время нашей свадебной церемонии.

Две тарелки стоят друг напротив друга. Захожу на кухню и вижу, как она достает блюдо из духовки. Она ставит его на стойку и поворачивается ко мне лицом. Широко улыбаясь, она опускает глаза в пол, а затем медленно встречает мой взгляд.

– Я хотела приготовить тебе завтрак. Надеюсь, ты голоден.

Нет, но не говорю этого.

– Пахнет чудесно. – Сейчас шесть утра. Она вообще спала прошлой ночью?

Нервно облизывая губы, она снимает фартук с талии и аккуратно складывает его на прилавке.

– Не хочешь выпить? – спрашивает она, проводя руками по своему черному платью. Оно с высокой горловиной и доходит до колен. Оно не откровенное в том смысле, что ее сиськи и задница выпячены на всеобщее обозрение, но оно показывает каждый изгиб ее тела. У меня руки чешутся пробежаться по ней.

– Да, пожалуйста.

Она подходит к прилавку и наливает мне стакан виски. Подносит его ко мне и протягивает.

Я выпиваю его одним глотком, и она забирает его у меня.

– Я принесу тебе еще один. Иди, присядь. Через несколько минут все будет готово.

Подхожу к столу и сажусь. Я не очень люблю романтическую атмосферу, но не стану лгать и говорить, что не рад тому, что она не спала, пока ждала меня дома. В последнюю неделю я в основном игнорировал ее. Я прихожу домой окровавленный после избиения какого-то парня в подвале. А она спит в нашей кровати, когда я встаю и ухожу.

Расстегиваю верхнюю пуговицу рубашки, моя кожа начинает чувствовать жар, когда она входит в официальную столовую, неся блюдо.

– Ты в порядке? – спрашивает она, ее брови изгибаются. – Ты выглядишь раскрасневшимся. – Она кладет руку мне на лоб, и ее хмурый взгляд становится еще глубже. – Боже, Тайсон, ты весь горишь.

– Я... – Прочищаю горло и расстегиваю еще одну пуговицу. – Кажется, я чем-то заболел. – Мои глаза становятся тяжелыми, и моя голова несколько раз покачивается. Моя шея не в состоянии держать ее.

– Тебе нужно прилечь, – предлагает она.

– Да. – Я встаю со стула, но мои колени отказывают, и я падаю обратно в кресло. Кажется, что время остановилось, все замедлилось. Мои глаза встречаются с ее глазами, и я вижу, как шевелятся ее губы, но ничего не слышу из-за шума крови в ушах.

Я моргаю несколько раз, комната начинает раскачиваться, и я кладу руки на глаза, пытаясь потереть их. Но мои руки падают на бока, а голова падает вперед.

ЛЕЙКИН

Сажусь на стул рядом с ним и смотрю, как закрываются его глаза, и на этот раз они остаются закрытыми. Я улыбаюсь, протягиваю руку, беру виноградину, засовывая ее в рот.

Я накачала его наркотиками, накапав их на дно его стакана еще до того, как он пришел домой. Затем налила в него виски, а он даже не заметил.

Покажу ему, как снова накачивать меня.

Встаю со стула и беру веревку из ящика, в который я ее положила заранее. Отодвигаю его стул от стола. Он скребет по полу, причиняя боль моим ушам. Наклоняюсь, отвожу его руку в сторону и привязываю ее к задней ножке. Затем повторяю процесс с другой. Здесь нет подлокотников, так, что придется обойтись этим. Я хватаю его за рубашку и разрываю ее, пуговицы разлетаются по мраморному полу.

Затем я сажусь и накладываю свою тарелку. Позавтракаю, пока он в отключке. Когда он проснется – кто знает, когда это случится, – я буду играть с ним, как с игрушкой. Посмотрим, как ему понравится, когда его используют и унижают.

Час спустя, я все еще сижу за столом, когда его голова покачивается, и он делает глубокий вдох.

– Ну, привет. – Я улыбаюсь ему.

– Что? – Он дергает за веревку, его голова опускается, чтобы понять что происходит. – Какого хрена? – Он дергает руки, стул дребезжит от его усилий.

Я молю Бога, чтобы веревка его удержала, потому что если он вырвется, мне крышка.

– Лейк, – рычит он, его глаза встречаются с моими. – Развяжи меня сейчас же, блять.

Я наклоняю голову, мои губы морщатся в раздумье.

– Я так не думаю.

– Лейк! – кричит он, его грудь быстро поднимается и опускается. Он делает глубокий вдох. – Если ты не...

– Что ты собираешься сделать? – Я встаю, он смотрит на меня. Подхожу к нему и сажусь на его ноги.

Он застывает, когда я обнимаю его за плечи. Я чувствую, как его тело вибрирует от ярости. Начинаю играть с его волосами, и он отдергивает голову. Хватаю его и дергаю назад, и он обнажает свои ровные белые зубы, рыча на меня.

Я опускаю свое лицо к его.

– Это отстойно – знать, что ты беспомощен, не так ли?

Он не отвечает.

Я встаю с него и смотрю вниз на его брюки. Нагнувшись, я расстегиваю молнию и тянусь, вытаскивая его член. Он не твердый, но я и не ожидала этого. Такие мужчины, как Тайсон, должны все контролировать. Они устанавливают правила, принимают окончательные решения. Но у меня такое чувство, что если я начну играть с его членом, это будет неизбежно.

Опускаюсь на колени, и он дёргается на стуле. Сдерживаю улыбку и смотрю на него, когда мой язык пробегает по головке его проколотого члена. Его голова откидывается назад, открывая мне вид на четко очерченную челюсть. Я вижу, как его адамово яблоко покачивается, когда он глотает, и его член набухает в моей руке. Обхватываю губами головку и проталкиваю ее в рот.

– Лейк. – Мое имя срывается с его губ, и он опускает голову, чтобы снова посмотреть на меня. Его глаза горят. Губы приоткрылись, и он глубоко вдыхает.

– Скажи мне пососать твой член, малыш, – мягко приказываю я, используя прозвище, которое, как я знаю, он возненавидит. Тайсон не из тех парней, которых называют малышами или сладенькими. Нет, ты встаешь на колени и называешь его сэр или бог. Черт, я бы назвала его папочкой, если бы это было ему по душе. Но сейчас не он главный. А я.

– Соси мой член, Лейк, – приказывает он. – Проглоти его. Я хочу услышать, как ты подавишься им.

Улыбаюсь и облизываю его твердый ствол. У меня есть план, для которого я связала его и все еще даю ему то, что он хочет. Мне надо сделать эту часть, чтобы добраться до точки, которую я хочу доказать.

Беру его в рот, и он приподнимает бедра, проталкивая его дальше в мое горло и заставляя меня задыхаться. Надо было привязать все его чертово тело к стулу.

– Да, блядь, – стонет он. – Именно этот звук я хотел услышать.

Я ненавижу, что моя киска пульсирует от его слов. Я должна быть здесь главной.

Сосу его член, останавливаясь ненадолго, чтобы проглотить слюну. Я никогда не делала этого раньше – не брала контроль в свои руки. Я не люблю быть грязной.

Мышцы его ног напрягаются напротив моего тела, и я убираю рот, моя рука берет верх, и я быстро провожу ею вверх и вниз.

– Блядь, Лейк. Я кончаю.

Удерживаю его член, когда сперма выстреливает вверх и стекает по его груди. Немного покрывает мою руку. Я отдергиваю ее и провожу ею по его брюкам на бёдрах.

Встаю во весь рост и смотрю на него сверху вниз. Его тяжелые глаза начинают сужаться когда он смотрит на меня, и понимает, что я не развяжу его.

– Приятного завтрака, малыш. – Поворачиваюсь и выхожу из столовой, смеясь.

ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ

ТАЙСОН

Я дергаю за веревку, но бесполезно. Она не завязала их невероятно крепко; просто в моем организме еще осталось то, что она мне подмешала. Так что мне придется выбираться другим способом.

Нагнувшись, я поднимаю с пола две задние ноги и хлопаю стулом по полу, ломая его ножки, и веревка спадает с моих запястий. Комната все еще немного раскачивается, но я в состоянии стоять и полностью владею своими конечностями.

Я выбегаю из официальной столовой как раз в тот момент, когда она оглядывается через плечо, услышав меня. Она вскрикивает, когда я хватаю ее за волосы и дергаю, разворачивая лицом к себе.

Держа ее за волосы, засовываю ее лицо в свою покрытую спермой грудь, размазывая ее по всей поверхности. Затем снова отдергаю ее за волосы.

– Вот так-то лучше.

Ее глаза закрыты, лицо морщится. Тащу ее обратно в комнату и кладу лицом вниз на край стола. Потянувшись, беру веревку и складываю ее вдвое, быстро обматывая вдоль ее предплечий, руки параллельны друг другу. Я позволяю излишкам упасть ей на спину, зная, что мне понадобится дополнительная веревка. Если все сделать правильно, она будет похожа на голову змеи с шипящим языком, с петлей на вершине, которую мне тоже нужно будет использовать.

Шлепаю ее по заднице достаточно сильно, чтобы оставить мгновенный отпечаток.

– Моя очередь.

Хотел бы я сказать, что мне не понравилось то, что она сделала со мной. Я не люблю, когда надо мной доминируют, но мой член имеет свой собственный разум, и когда она опустилась на колени, я не смог бы остановить то сильное возбуждение, даже, если бы попытался. Прошло слишком много времени. Почти три недели, и я больше не мог сдерживаться.

Она точно знала, что делала. И я собираюсь напомнить ей, кто здесь главный.

Я выхожу из официальной столовой и возвращаюсь в свой кабинет. Открываю сейф, беру то, что мне понадобится, и возвращаюсь в столовую.

Обойдя стол, подхожу к ее голове, собираю все ее волосы, некоторые прилипли к ее мокрому лицу, и завязываю резинкой, которую взял со стола, чтобы убрать их. Я собираюсь использовать ее. Потянувшись в карман, я достаю более короткий кусок веревки, делаю скользящий узел, обматываю его вокруг резинки в ее волосах, а затем разделяю веревку на два куска и обматываю вокруг нее, чтобы связать. Дергаю за веревку, приподнимая ее голову и заставляя ее резко вдохнуть, и привязываю к веревке вокруг ее рук, фиксируя ее голову на месте и поднимая со стола.

Я наклоняюсь, опуская свое лицо на ее уровень. Она тяжело дышит через нос, ее глаза все еще закрыты.

– Посмотри на меня, – приказываю я.

Она продолжает держать глаза закрытыми, и я поднимаю руку, шлепая ее по лицу. Не настолько сильно, чтобы оставить отпечаток руки, но определенно достаточно, чтобы оставить жжение. Она хнычет, открывает глаза и так же быстро закрывает.

– Я не буду повторять дважды, Лейк, – предупреждаю я.

Открыв их, она быстро моргает. Сперма покрывает ее веки и ресницы.

– Я слышал, что сперма жжет глаза, – говорю я. – Позволь мне помочь с этим. – Беру со стола салфетку и грубо вытираю ей оба глаза, стирая часть спермы, но не всю. – А теперь посмотри на меня.

Ее глаза распахиваются и она смотрят на меня. Они красные, раздраженные. Тянусь вверх, беру ее за подбородок и сжимаю, заставляя ее хныкать.

– Держи их открытыми, – приказываю я, затем вытираю то немногое количество спермы, что покрывает ее нос, чтобы очистить это место. Мне нужно, чтобы здесь было сухо, чтобы это сработало. Подняв металлический зажим, я накладываю его на теперь уже чистый нос, перекрывая ей доступ воздуха.

Ее губы открываются, втягивая воздух.

– Тайсон, – плачет она. – Мне жаль.

– Ох, ты определенно будешь сожалеть, – говорю я ей, и она всхлипывает, борясь с ограничениями.

Засовываю два пальца ей в рот, двигая ими, и она высовывает язык.

– Я собираюсь, блядь, напомнить тебе, кто я, Лейк. – Я был мягок с ней. Спокойно, забыв, почему я женился на ней в первую очередь – чтобы сделать ее своей шлюхой.

Она задыхается, когда мои пальцы достигают задней стенки ее горла, ее тело дергается.

Встаю и беру одну из свечей из держателя, а затем наклоняюсь обратно. Я вставляю ее ей в рот, и ее глаза расширяются, когда я удерживаю ее на месте. Она не совсем упирается в горло, но уже близко.

– Прикуси, – приказываю я. – Аккуратно.

Она смыкает зубы вокруг неё, широко раздвигая губы, чтобы не задохнуться, поскольку я лишил ее возможности дышать через нос.

– Не прокусывай эту свечу, Лейк. Или я накажу тебя.

Она хнычет, в ее глазах появляются слезы.

Встаю и беру другую свечу, еще не зажженную. Провожу ею по ее щеке, собирая излишки спермы, покрывая конец свечи, затем становлюсь позади нее. Я держу свечу в одной руке, а другой прохожусь по ее киске, проводя пальцами по ней. Она стонет, и я легко ввожу два пальца в ее киску.

– Смотри, какая мокрая моя маленькая шлюшка. Неужели сосание моего члена тебя так возбудило, дорогая?

Она хнычет, и я вынимаю пальцы, прежде чем открыть ее пошире и провести свечой, покрытой спермой, по ее мокрой киске. Затем очень медленно ввожу ее на пару дюймов внутрь.

– Не дай ей упасть, – приказываю я и смотрю, как напрягаются ее бедра, зная, что она удержит ее на месте.

Она запомнит этот урок на долгие дни. Я позабочусь о том, чтобы ей было чертовски больно. Каждая мышца сжата и хорошо осознает свое наказание.

Расстегиваю ремень на брюках и выдергиваю его из петель. Складываю его и шлепаю ее по заднице, стараясь не задеть свечу, торчащую из ее киски.

Ее тело напрягается, и комнату наполняет крик. Я делаю это снова в том же месте, наблюдая, как красный след покрывает ее безупречную кожу. Я делаю это снова, на этот раз ниже, по бедрам.

Теперь она рыдает вокруг свечи, и я бросаю ремень на стол рядом с ней и беру другую зажженную свечу.

– Мне нравится, что ты принесла домой свечи с нашей свадьбы, – говорю я ей. – Мы можем воспользоваться ими, – говорю я, хотя знаю, что ее мать прислала их с вещами. Поднеся свечу к ее заднице, я наклоняю ее, позволяя воску капать туда, где я только что ее шлепнул. Позволяю ему обжечь ее и без того раздраженную кожу.

Она кричит, ее ноги дергаются.

Наклоняю свечу снова и даю воску стечь на другую ягодицу.

Она дрожит, ее крики наполняют комнату, и я опускаю зажженную свечу под ту, что внутри ее киски, зажигая ее.

Опускаюсь в кресло и смотрю, как содрогается ее тело, как пламя разгорается все сильнее. Воск начнет стекать по ее ногам и на кожу. Она будет гореть как сучка. Свечи делают именно для этого – для игры с воском. Но смысл не в этом. Это должно послужить ей уроком.

ЛЕЙКИН

Я чувствую во рту вкус воска от свечи, мои зубы оставляют на ней следы от укусов. Пытаюсь сосредоточиться на том, чтобы не прокусить ее, как он приказал, но это так трудно. Моя задница горит от его ремня, а моя киска сжата так сильно, как только я могу, в попытке не уронить свечу. Она горит. Я чувствую жар. Я бы не хотела обжечь ноги, если уроню ее.

Я сказала ему, что мне жаль, и он ответил, что так и будет. Я не должна была думать, что мне сойдет с рук то, что я сделала. Я же не собиралась убегать. Мне некуда идти. Это было просто чтобы показать ему, что я тоже могу контролировать его. Похоже, он доказывает, что я ошибаюсь.

Моя шея оттянута волосами назад под странным углом, у меня болит голова, а плечи болят от того, как крепко мои руки связаны за спиной.

Моргнув, я вижу, что он стоит передо мной с ножом в правой руке. Он наклоняется ко мне на уровне глаз и прижимает острие к моей щеке. Слюна сползает с уголков моих губ от того, что мне приходится держать рот открытым.

Он нежно проводит лезвием по моему лицу. Я чувствую, как острый край проходит по его сперме.

– Хотел бы я, чтобы ты увидела, как красиво ты выглядишь с моей спермой, покрывающей твое лицо, пока ты плачешь.

Ненавижу, когда он говорит мне, что я красивая, когда я знаю, что выгляжу хуже некуда. Это заставляет меня чувствовать себя особенной. Но я знаю, что не являюсь такой.

Вскрикиваю, когда чувствую, как первая капля воска со свечи, которая находится в моей киске, падает на мое бедро. Мои ноги дрожат.

Встав, он уходит из поля зрения, а моя киска сжимается, когда он тянется к свече внутри меня, пытаясь удержать ее, чтобы она не упала и не обожгла мне ногу. Но когда я понимаю, что он убирает ее, я немного расслабляюсь.

Кончик его члена, упирающийся в мою киску, заставляет меня хныкать. Его рука шлепает меня по заднице, которая уже горит от его ремня, и мое тело дергается, борясь с ограничениями.

Он толкается в меня, сильно и быстро, вдавливая мои бедра в край стола, заставляя меня кричать вокруг свечи, которая все еще находится у меня во рту. Он не делает это медленно или нежно.

Он жесток, трахает меня в наказание. Я бы умоляла его позволить мне кончить, если бы могла, но вместо этого я просто принимаю его как хорошая девочка, которой хочу быть.

Его тело шлепает по моему, ударяя по моей обожженной и покрасневшей заднице. Это больно в самом лучшем смысле. С моей киски капает столько же, сколько воска с конца свечи, которая торчит у меня во рту. Если бы я могла умолять его, я бы сделала это, но я не в состоянии. Блядь, я бы приползла к нему прямо сейчас, если бы он дал мне шанс. Что угодно, лишь бы показать ему, какой преданной я могу быть. Обещание, что я с готовностью стану его.

Таким мужчинам, как Тайсон Кроуфорд, нужна жертва, и он дал мне понять, что я охотно стану ею для него. Я стала зависимой от его прикосновений, звука его голоса и того, как он трахает меня... Черт возьми, это грязно. Но я с радостью преклоню колени перед моим Лордом и позволю ему использовать меня так, как он хочет.

Он вводит в меня свой член и опускает свое тело мне на спину, прижимая мои связанные руки между нами. Это действие заставляет меня еще больше выгнуть шею, так как мои волосы связаны с ними. Я кричу вокруг свечи и смотрю, как воск начинает стекать с зажженного конца, который теперь поднят в воздух.

Он снимает зажим с моего носа, и я глубоко вдыхаю, когда его рука сжимает мое горло. Я слышу его тяжелое дыхание у себя возле уха. Это заставляет мою киску сжиматься вокруг него, и он рычит, его рука сжимается, забирая то немногое количество воздуха, которое у меня было. Я не пытаюсь бороться с ним. В этом нет необходимости. Я живу для моего Лорда, и доверяю ему свою жизнь.

– Тебе так хорошо, дорогая. – Вытащив свой член, он толкает его вперед, стол дребезжит от его силы. Слезы скатываются с моих ресниц, и я чувствую, как слюна стекает по подбородку. – Черт возьми, Лейк. – Он делает это снова, и мое зрение начинает расплываться от его руки, обхватившей мое горло.

Он начинает жестко трахать меня, вдавливая мои бедра в край стола, у меня кружится голова. Мою кожу покалывает, каждый мускул напряжен, а мой рот начинает неметь, свеча соскальзывает с моих губ.

Голос Тайсона звучит у меня над ухом, но я не могу разобрать, что он говорит. Комната кружится, глаза тяжелеют. Я парю, и по мне разливается тепло, заставляя меня дрожать.

Когда мои глаза закрываются, он отпускает мою шею, и я взмываю ввысь, когда оргазм захватывает меня. Я никогда раньше не кончала так сильно. Это эйфория. Точки пляшут в моем зрении, тело неконтролируемо трясется, и я задыхаюсь, когда возвращаюсь к реальности.

У меня нет сил открыть глаза, но я чувствую, что веревку снимают и мой муж поднимает меня со стола в свои объятия. Я лежу в них с улыбкой на лице и думаю, что я еще могу сделать, чтобы меня снова наказали. Потому что я смирилась с тем, что буду непослушной, чтобы он мог напомнить мне, что я принадлежу ему.

Мы лежим на нашей кровати, и он нежно проводит пальцами по красным следам на моей заднице.

– Где ты взяла наркотики? – спрашивает он.

– Это были наркотики, которые ты собирался использовать на мне, – честно отвечаю я. Не хочу, чтобы он злился на меня за то, что я купила наркотики. Если бы у него их не было, я бы их не нашла.

Его рука приостанавливается, и его глаза встречаются с моими.

– Я никогда не собирался накачивать тебя наркотиками.

– Я нашла их в спальне. – Он хмурится. – Здесь, в гостевой комнате. Они были в сумке из нашего номера для новобрачных.

Он лежит неподвижно, как статуя, и смотрит на меня.

– В чем дело? – спрашиваю я, приподнимаясь.

– Ни в чем, – тихо отвечает он.

– Тайсон? – спрашиваю я, когда он встает с кровати.

– Лейк, у меня никогда не было с собой наркотиков ни в тот день, ни с тех пор.

– В подвале...

– Они у меня в подвале на случай, если мне понадобится использовать их на ком-то, но я никогда не покупал наркотики, которые планировал использовать именно на тебе, – рычит он.

– Так как они сюда попали? – спрашиваю я.

– Я не знаю, – отвечает он.

– Хватит мне врать.

– Лейк...

– Боже, неужели ты думаешь, что я настолько тупая? – Я тоже поднимаюсь на ноги, не обращая внимания на напряжение в мышцах от того, что он сделал со мной в столовой. – Ты действительно думаешь, что я поверю всему, что ты скажешь?

У него сводит челюсть, и он отворачивается от меня. Я медленно подхожу к нему и прижимаюсь к его лицу.

– Скажи мне. Я справлюсь с этим. Обещаю.

Его глаза ищут мои, и я задерживаю дыхание.

– Люк.

Я хмурюсь.

– Какое отношение он имеет к этому?

– Он был там, в отеле, в тот день перед свадьбой. Должно быть, они принадлежали ему.

Моя рука падает с его лица, и я делаю шаг назад, мое дыхание перехватывает в горле.

– Он собирался накачать меня наркотиками? – шепчу я. – Как... – Я сглатываю. – Откуда ты знаешь, что он был там?

– Я следил за ним, – говорит он правдиво. – Наблюдал за ним в течение нескольких дней до свадьбы. Он был там тем утром, когда занес твою сумку, которую твоя мама приготовила для него.

Я открываю рот, чтобы спросить, убил ли он Люка, но решаю этого не делать. Конечно, он убил. Это уже не имеет значения. Он давно ушел. У таких людей, как Тайсон, нет конкурентов. Они уничтожают всех, кто стоит на их пути.