Текст книги "Жертва (ЛП)"

Автор книги: Шантель Тессье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)

Глава девятнадцатая

ТАЙСОН

Она сидит рядом со мной в машине, в красном платье, которое я выбрал для нее, и в такого же цвета шестидюймовых туфлях Gucci. Пробка в попке, пока моя сперма покрывает ее черные кружевные стринги. Обручальное кольцо и ошейник завершают образ, который кричит «МОЯ».

Наблюдаю за ней краем глаза, замечая, как она продолжает ерзать на сиденье. Пробка, как я и хотел, возбуждает ее. Ее киска была мокрой, когда я трахал ее в ванной. Даже сейчас она продолжает водить руками вверх и вниз по своим голым бедрам. Она безмолвно умоляет об оргазме. Разрядке, которую я собираюсь заставить ее заслужить.

Она выпрямляется, когда видит, что я подъезжаю к месту назначения.

– У нас забронирован номер? – спрашивает она, часто дыша.

– Нет, – честно отвечаю я. – Мы пробудем здесь всего час. – Меньше, если я захочу.

Останавливаюсь, и парень открывает мою дверь, а другой помогает выйти моей жене.

– Хорошего вечера, мистер Кроуфорд, – говорит один из них, когда я беру ее за руку и веду по лестнице в отель "Минсон". Мы поднимаемся на лифте на двадцатый этаж и входим в Marble, элитный ресторан, из которого открывается вид на город.

– Здравствуйте, мистер Кроуфорд. Ваша компания уже ждёт. Пожалуйста, следуйте за мной. – Блондинка ярко улыбается мне, полностью игнорируя факт присутствия моей жены.

– Компания? – шепотом кричит мне на ухо жена. – С кем, блядь, мы встречаемся на ужине, Тайсон?

Я игнорирую ее и следую за администратором в заднюю часть ресторана. Мы здесь не для публики. Ну, кроме тех, кого я позвал присоединиться к нам.

Администратор открывает двойные двери и отходит в сторону, чтобы мы могли войти в тускло освещённый зал.

– Вот, пожалуйста, мистер и миссис Кроуфорд.

Лейк останавливается, и небольшой вздох вырывается из ее накрашенных красной помадой губ, когда она видит, с кем мы сегодня ужинаем.

Мужчина встает со стула и прочищает горло.

– Лейкин, Тайсон. – Он кивает нам, но я вижу резкость в его сжатых челюстях. Он не хочет быть здесь, но не мог отказать мне в просьбе встретиться с нами за ужином. Я уверен, что он просто согласился, чтобы получить доказательства того, что она еще не умерла.

– Папа, – шепчет она. – Мама.

Ее мать закатывает глаза, а затем выпивает большую часть вина в своем бокале. У нее тоже не было выбора в присутствии здесь, как и у ее дочери. Ее муж просто сообщил ей об этом. Мой свекор, отказавшись от моей просьбы пообедать в его отеле, выглядел бы глупо. А мистер Минсон – кто угодно, только не дурак.

– Я сообщу вашему официанту, что вы прибыли, – говорит администратор, выходя из приватной комнаты. Двойные двери из тонированного черного стекла, закрываются за ней, заглушая разговоры в основной части ресторана.

Я помогаю жене пройти к столу и выдвигаю стул, чтобы она села, сажусь рядом с ней, и мы оба оказываемся лицом к лицу с ее родителями. В комнате воцаряется тишина, и я нащупываю предмет в кармане своих брюк. Это вишенка на торте сегодняшнего вечера.

Двойные двери открываются, и наш обслуживающий персонал подходит к столу.

– Здравствуйте, мистер и миссис Минсон. Мистер и миссис Кроуфорд. Что я могу предложить вам сегодня выпить?

– Скотч. – Ее отец отвечает первым.

– Принеси мне бутылку. – говорит ее мать, поднимая свой, теперь уже пустой, винный бокал. Очевидно, у нее уже была фора.

– Конечно. Для вас, миссис Кроуфорд? – Он смотрит на Лейкин.

Она нервно сглатывает.

– Мне бокал того же, что пьет она. – Она кивает своей маме.

Официант смотрит на меня.

– Она будет воду, а я возьму виски, – сообщаю я ему.

– Отлично. Сейчас принесу их вам. – Он поворачивается и уходит.

Мать Лейк фыркает на то, что я не разрешаю их дочери пить. Ее муж предпочитает, чтобы она все время была пьяна, но я на него не похож.

Я тянусь под стол, провожу рукой вверх и вниз по бедру Лейк, заставляя ее подпрыгнуть. Ее колени ударяются о стол, заставляя посуду на нем звенеть, и она прочищает горло, как будто это отвлечет их от того, что на самом деле только что произошло.

– Итак, Лейк, – начинает ее мать, – ты готова к посвящению?

Ее тело напрягается под моей рукой.

– Я...

– Лейк не будет проходить инициацию. – Я прерываю бредни моей жены и успокаиваю ее. У нее нет причин волноваться по этому поводу.

– Все дамы должны пройти посвящение. – Мистер Минсон смотрит на свою дочь. – Не волнуйся. Я очень сомневаюсь, что это будет что-то слишком радикальное. Это зависит от уровня власти.

Я отказываюсь признать, что он только что пытался подколоть меня тем, что я больше не обладаю могущественным титулом, который должен был иметь раньше, и отказался от него ради возможности сидеть здесь с его дочерью в качестве моей жены.

Снова появляется служащий и раздает нам напитки. Я беру свой виски.

– Правила для некоторых изменились, – решаю сказать я, не желая выдавать слишком многого, но и желая убедиться, что он поймёт, что не прав.

Он смотрит на меня, потом на свою дочь. Его челюсть заостряется, и он опрокидывает напиток, который ему только что принесли. Он злится, что ее не собираются инициировать? Если так, то я не знаю, почему его это волнует.

– Ты не Леди, пока не внесёшь взнос, – добавляет ее мать, опрокидывая свой теперь уже полный бокал вина.

Я смотрю на Лейк, а она опускает глаза, глядя на свой стакан с водой. Как будто они хотят, чтобы она потерпела неудачу, что вполне логично. Они не хотят, чтобы она была со мной, и если она провалит посвящение, чтобы стать Леди, тогда она больше не будет моей женой. Они бы предпочли, чтобы ее сторонились лорды? Убили? Чем быть со мной? Абсолютно, блять, точно

Для них мертвая дочь лучше, той, что служит мне. Я знаю. История это доказывает.

– Вы готовы сделать заказ? – спрашивает официант.

Каждый из нас делает заказ по очереди, а потом он уходит. Мы снова сидим в тишине, и я чувствую, что пришло время доказать то, ради чего я сюда пришел.

Я тянусь в карман своих брюк и нажимаю на кнопку.

– ЧЕРТ! – Лейк хлопает руками по столу, ее тело дёргается от удивления.

– Лейкин, – ругает ее мать. – Язык.

Она начинает вставать, но моя рука на ее бедре сжимается, чтобы помешать этому. Она останется там, где я хочу ее видеть. Поняв это, она протягивает руку, хватает мамин бокал с вином и делает большой глоток, кашляя и задыхаясь. Я знаю, что она никогда не пила раньше.

Я сдерживаю улыбку при мысли о том, что она сейчас чувствует. Она понятия не имела, что пробка вибрирует, что я не включал ее до этого момента. Она на самой низкой мощности, но все равно это был сюрприз. Оно не только вибрирует, но и не зря называется "Rimming". (вращательные движения)

Она покачивает бедрами в кресле и ставит пустой бокал с вином.

– Тайсон? – Она выкрикивает мое имя, опуская руку и впиваясь ногтями в мою, лежащую на ее бедре.

– Да, голубка? – спрашиваю я, не в силах сдержать ухмылку.

– Могу я поговорить с тобой? – спрашивает она напряженно. – Наедине?

Отодвигаю стул и встаю, отпустив ее бедро.

– Конечно.

Она отпихивает свой и вскакивает на ноги. Затем поворачивается и почти бежит в частную уборную, которая предусмотрена в этой части ресторана.

Я следую за ней. Как только мы входим в уборную, она поворачивается ко мне.

– Ты, сукин сын...

Я обхватываю рукой ее горло и толкаю обратно в закрытую дверь. Я прижимаюсь к ней всем телом, и она хнычет, ее глаза закрываются, а затем открываются, чтобы встретиться с моими.

– Нельзя так разговаривать с мужем, – говорю я ей.

Она издаёт дрожащий вздох, и я поднимаю свободную руку с пультом.

– Особенно когда у него все под контролем.

– Пожалуйста, Тай...

Я увеличиваю интенсивность, и она вскрикивает, ее бедра толкаются в мои.

– Боже мой! – Она задыхается, хватаясь за рукава моей хрустящей рубашки на пуговицах.

Наклоняюсь вперед, мои губы нежно целуют ее, пробуя вино на вкус.

– Я единственный бог, которому ты будешь поклоняться, голубка. Готова встать передо мной на колени?

– Пожалуйста, – умоляет она, ее красивые пухлые губы дрожат. – Выключи его. Или я...

– Что ты сделаешь? Кончишь?

Она плотно закрывает глаза и снова хнычет, но ее тело прижимается к моему, а пальцы впиваются в мою руку. Она держится за жизнь.

Я отступаю назад, оттаскиваю ее от двери и поворачиваю лицом к зеркалу в ванной, обхватывая шею сзади.

– Следи за собой, Лейк. Смотри, как ты кончаешь только с пробкой в заднице. – Беру в руки пульт и включаю его на полную мощность. Одновременно я лишаю ее воздуха, зная, что если этого не сделать, она будет кричать так громко, что ее услышат.

Эта часть ресторана зарезервирована для ее семьи. Ее папаша, блядь, владеет этим отелем. Уверен, ее родители сейчас пытаются услышать все, о чем мы хотим поговорить. Возможно, я хочу уверить их, что я сделал ее своей шлюхой, я не хочу, чтобы они слышали, как она кончает. Это только для моих ушей.

Я наклоняюсь и шепчу ей на ухо.

– Это нормально, что тебе это нравится, Лейк. Пройдет совсем немного времени, и ты будешь умолять меня трахнуть твою задницу. – Вот почему я не позволил ей кончить раньше, когда трахнул ее киску в ванной. Я хотел, чтобы она извелась и взорвалась, когда я наконец позволю ей эту привилегию.

Она сглатывает, ее руки поднимаются и снова хватают мою рубашку. На этот раз пытаясь отдернуть мою руку, чтобы снова дышать. Я удерживаю ее на месте.

Ее губы приоткрыты, бедра покачиваются вперед-назад, а тонкий материал платья демонстрирует твердые соски. Хочу наклонить ее и зарыться в ее киску, но сегодня не об этом. Я хочу доказать, насколько велика моя власть над ней без члена. Простым движением руки я могу заставить ее умолять.

Ее глаза становятся тяжелыми, темные, густые ресницы трепещут, а тело напрягается, прижимаясь к моему. Ее руки опускаются по бокам, и я ослабляю свою хватку на ее шее как раз в тот момент, когда она кончает. Она задыхается, когда я полностью убираю руку с ее шеи, и ее голова опускается, а руки ложатся на стойку.

Аккуратно собираю ее волосы со спины, и она поднимает голову, ее сузившиеся глаза встречаются с моими в зеркале.

– Ты чертов ублюдок, – говорит она, пытаясь отдышаться.

Дергаю ее за волосы, не настолько сильно, чтобы быть грубым, но достаточно, чтобы она встала. Поворачиваю ее лицом к себе и прижимаюсь к ее щекам, мне нравится, как она раскраснелась.

– Так нельзя разговаривать с мужем, который только что заставил тебя кончить.

Она обнажает свои ровные белые зубы, и я улыбаюсь.

– Что скажешь? – спрашиваю я ее.

– Пошел ты, – огрызается она, задыхаясь.

Я сдерживаю улыбку. Наклонившись вперед, целую ее в лоб и говорю:

– Ты научишься ценить мою доброту, голубка.

ЛЕЙКИН

Падаю на пассажирское сиденье его машины, которую парковщик подогнал к отелю «Минсон». После того, как я кончила в уборной, мы снова сели к моим родителям. Все, о чем я могла думать, это о покрытых спермой трусиках, которые были на мне. Теперь мне еще более неловко, чем вначал, казалось, что они видят это на моем лице. Мой отец не мог перестать смотреть на мой ошейник. Мать напилась до оцепенения, но в этом не было ничего нового. Она пила почти все мое детство. Но после смерти Уитни все стало еще хуже.

Тайсон садится в машину и мы отъезжаем.

Скрещиваю руки на груди, злясь на него. Но чего я ожидала? Я должна была догадаться, что есть скрытый мотив, чтобы пригласить меня на ужин. Некоторая часть меня думала, что он пригласил меня на какое-то свидание. Да ну нафиг. Он хотел показать меня. Продемонстрировать свою силу. Он женился на мне только для того, чтобы бросить это в лицо моим родителям.

На секунду я стала тупой сукой, которой поклялась никогда не быть. Той самой, в которую он превратил мою сестру. Ну, этого больше не случится.

К счастью, он молчит, пока мы едем обратно в «Blackout». Я хочу спросить его об инициации, но воздерживаюсь. Скорее всего, он все равно солжет мне. Моя мама была права – Леди должна пройти посвящение. Не уверена, правду он сказал или нет о том, что мне это не нужно. Честно говоря, предпочла бы не знать.

Если мне дадут задание, я обязательно его выполню. Если провалю, для него это будет легким исходом. Я бы никогда не доставила ему такого удовольствия .

Подъехав к «Blackout», он паркуется на отведенном ему месте и заглушает машину. Я выхожу и иду к двери. Мне приходится ждать, пока он введет код, чтобы открыть заднюю дверь, потому что я его не знаю. Громогласный бас вибрирует в моих каблуках, и я иду к лифту, зная, что мне нужно подняться наверх, чтобы переодеться в рабочую форму.

Он берет меня за руку, когда мы выходим из лифта, и я позволяю ему потянуть меня по коридору к двери в квартиру. Как только мы оказываемся внутри, он отпускает меня, и я иду в ванную.

– Наклонись над стойкой, – приказывает он, входя за мной.

Волоски на моем затылке мгновенно встают дыбом, а дыхание учащается. Делая то, что мне говорят, я склоняю голову и смотрю вниз. Мои руки лежат на холодной мраморной поверхности.

Он подходит ко мне сзади, и я вздрагиваю, когда костяшки его пальцев пробегают по моим бедрам, приподнимая мягкий материал платья. Мое сердце начинает колотиться, когда я чувствую, что моя задница обнажена перед ним. Он стягивает платье на мою талию, чтобы снять стринги с моих дрожащих бедер.

– Мне нравится, как сильно мои прикосновения влияют на тебя, голубка, – говорит он с наигранным весельем.

Хныканье срывается с моих губ прежде, чем я успеваю его остановить.

– Твое тело практически умоляет меня трахнуть его, – продолжает он, и я переминаюсь с ноги на ногу, зная, что он смотрит вниз на пробку в моей открытой попке.

Я подпрыгиваю от ощущения его руки между моих ног, его пальцы пробегают по моей мокрой киске, и он вводит в меня два пальца, отчего у меня перехватывает дыхание. Когда он вытаскивает их, я замираю от звука его молнии. Он сказал мне, что будет трахать меня каждую ночь перед началом моей смены. Думаю, он хочет покончить с этим.

Это часть его плана по унижению меня. Фамилии моей семьи.

У меня перехватывает дыхание, когда он вводит свой член в мою и без того болезненную и чувствительную киску. Растягивая меня, чтобы я могла вместить его размер, он не теряет времени, сразу же начиная трахать меня. Звук моего тяжелого дыхания наполняет ванную комнату вместе со звуком его тела, бьющегося о мое.

Он кладет палец на пробку, надавливает на нее, и это заставляет мою киску сжиматься вокруг его члена. Я прикусываю губу, чтобы не умолять его включить ее. Не могу показать, как мне нравится, когда он использует меня. Он и так знает, как сильно мое тело наслаждается этим.

– Тайсон. – Его имя срывается с моих губ, я не могу остановить это.

Свободной рукой он хватает меня за волосы, и дергает мою голову вверх, заставляя меня тихо вскрикнуть, пока я смотрю на него в зеркале над моей головой.

– Не смей кончать, – требует он.

Мои глаза закрываются.

– Я не могу остановить это.

Он вводит в меня свой член, и я открываю глаза, когда он отпускает мои волосы, тянется ко мне и обхватывает рукой мою шею, притягивая меня спиной к себе. Он опускает свои губы к моему уху, его жесткие глаза все еще удерживают мои в зеркале.

– Если ты кончишь, то будешь наказана. Поняла?

Сглатываю от его пальцев, впивающихся в мою чувствительную кожу.

– Пожалуйста...

– Умоляя, ты сделаешь только хуже, Лейк, – предупреждает он, и моя киска снова сжимается вокруг его члена, который застыл внутри меня.

Мне нужно, чтобы он двигался.

– Да, сэр. – Мне удается выдохнуть.

Он рычит, его рука сжимается до такой степени, что лишает меня воздуха. Я не сопротивляюсь. Я скорее потеряю сознание, чем кончу. Мне не хочется, чтобы он узнал, что какая-то часть меня задается вопросом, какое наказание меня ждет. Вместо этого я крепче сжимаю край стойки, а его бедра снова начинают двигаться.

Он жестко вдавливает мои бёдра в стойку, не заботясь, останутся ли синяки. А может, он делает это специально. В любом случае, я позволяю ему взять то, что он хочет: мое тело, мое достоинство, мой гребаный разум.

Я всего два дня как миссис Кроуфорд, а уже стала его маленькой сучкой, с которой он обращается как хочет. Он толкается бедрами вперед в последний раз с хрюканьем, когда его член пульсирует внутри меня.

Отпустив мою шею, он подаётся вперед, и я рывками втягиваю воздух, когда он выходит из моей капающей киски. Он кладет руку мне на спину, толкая меня на стойку, и я с готовностью опускаюсь, не в силах встретить его взгляд.

Мне хочется плакать от боли, но я также готова умолять его позволить мне кончить.

Чувствую его пальцы на пробке и пытаюсь расслабиться, не зная, что он собирается делать, но через секунду я чувствую, как он тянет за неё. Я сама удивляюсь, когда стон вырывается из моих раздвинутых губ, когда он вытаскивает ее из моей задницы.

Пытаясь успокоить мое дыхание, он хватает меня за волосы и поднимает на ноги, поворачивая лицом к себе. Я смотрю, как он наклоняется и хватает мои трусы, сбившиеся вокруг лодыжек, натягивая их вверх по моим дрожащим ногам и надевая на меня.

Оставляя платье на талии, он прижимается и кладет руки по обе стороны от меня.

– Ты не будешь принимать душ перед сменой.

Я облизываю пересохшие губы, уже зная, что так и будет. Он хочет, чтобы я чувствовала, как сперма вытекает из меня всю ночь.

– Поняла.

– Хорошая девочка.

Не знаю, почему эти два слова вдруг заставили меня почувствовать бабочек в животе. Мне не должно нравиться угождать ему. Мне не нужна похвала или одобрение, когда у меня даже не было выбора. Но он показал мне, что когда я хорошо себя веду, он вознаграждает меня. А я очень хочу кончить сегодня вечером.

– Переодевайся. Твоя смена началась час назад. – С этими словами он отпускает меня и выходит из ванной.

У меня есть секунда, чтобы собраться с мыслями, прежде чем войти в спальню и обнаружить, что он уже ушел, и я делаю успокаивающий вдох. Мой купальник, шорты и трусики лежат на краю кровати. Поднимаю их и замечаю, что это не тот купальник, который я надевала прошлой ночью. Он выглядит идентично, за исключением застежки между ног. Мне требуется всего секунда, чтобы понять причину перемены.

Стараясь не обращать внимания на снова порхающих бабочек, я быстро переодеваюсь, пока он не вернулся, чтобы наказать меня за медлительность.

Через пятнадцать минут я уже в форме и стою возле бара. Ещё нет десяти и клуб ещё не переполнен, но в нем уже многолюдно. Интересно, насколько он будет забит, ведь сегодня воскресный вечер.

– Эй, Лейкин, – кричит мне Бетани сквозь музыку. – Тайсон хочет тебя видеть.

Я хмурюсь, но ставлю свой поднос и начинаю идти к заднему коридору, где находится, насколько я знаю, лифт в его офис.

– Он хочет видеть тебя в своем заднем кабинете, – зовет она, сворачивая в коридор, по которому я никогда раньше не ходила. В конце коридора есть дверь. Она толкает ее, и я вхожу внутрь.

Оборачиваюсь, когда она не заходит со мной, а закрывает дверь.

– Эй! – Я пытаюсь открыть ее, но она заперта. Какого черта? – Бетани? – кричу я, зная, что она не услышит меня из-за музыки. Я дергаю, но это бесполезно. – Открой эту чертову дверь.

– Знаешь...

Оборачиваюсь на звук знакомого голоса.

– Черт. – Я кладу руку на грудь, прислоняюсь спиной к двери и выпускаю длинный выдох. Мое сердце бьется в груди. – Ты напугал меня до смерти.

Его карие глаза сужаются глядя на меня.

– Следи за своим языком, юная леди.

Я встаю, расправляя плечи.

– Замужем сорок восемь часов, а уже разговариваешь как он, – рычит мой отец.

То, что только что произошло, поражает меня, и я задыхаюсь.

– Папа, ты не можешь быть здесь. Я не могу быть здесь. – Поворачиваюсь к двери и пытаюсь снова, но мы заперты здесь. – Она пойдет и расскажет Тайсону. – Я не доверяю Бетани, не могу ей доверять. Я не приблизилась к ней достаточно близко, чтобы выяснить, есть ли какое-то прошлое у нее и моего мужа, но комментарий, который она сделала о моей сестре, говорит о том, что она знает его довольно долго. Она будет предана Тайсону, а не мне.

– Не расскажет.

– Папа, она...

– Работает на меня, – прерывает он меня, заставляя нахмуриться.

– Что она делает для тебя? – спрашиваю я, но он не отвечает. Вместо этого он просто стоит и смотрит на мою шею, заставляя меня нервничать. Поднимаю руку и потираю шоковый ошейник. Это, мягко говоря, раздражает.

– Боже, ты позорище, – рычит он.

Мой желудок скручивает от его слов. Я никогда не была одной из его любимиц. Вообще-то я была единственной, о ком он не заботился. Моя сестра была его любимой дочкой. А мой брат собирался управлять миром, как мой отец. Я была остатком, который не имел значения.

– У меня нет выбора. – Пытаюсь оправдать себя. Пытаюсь не думать о том, что он видел. Кровь на кровати в его отеле. Я чуть не кончила на стол во время ужина. То, как я сейчас одета, для работы в ночном клубе. – Папа...

Он ударяет меня по лицу, заставляя меня вскрикнуть. В этот раз не так сильно, как в день моей свадьбы, но все равно больно.

– По крайней мере, твоя сестра была готова сделать то, что от неё требовалось, – огрызается он.

Погладив свою пульсирующую щеку, я смотрю на него сквозь ресницы.

– Что ты имеешь в виду?

– Не важно. – Он поправляет галстук и имеет наглость выглядеть раздраженным. Он подходит ближе, возвышаясь надо мной и прижимая меня к двери. – Ты сделаешь все, что нужно для этой семьи, ты меня поняла?

Я киваю и шепчу:

– Да, сэр.

Поправляя плечи, он вздыхает, как будто на мгновение удовлетворенный моим ответом.

– Это значит, что если он захочет использовать тебя как шлюху, в которую ты превратилась, ты раздвинешь свои гребаные ноги и позволишь любому, кого он выберет, трахнуть тебя.

Я вздрагиваю от его слов. От того, как он говорит, что я занимаюсь сексом с мужчинами, мне хочется блевать. Даже если я знаю, что Тайсон этого не сделает. Он собственник и считает, что я принадлежу ему. Он доказал это, когда застрелил своего работника за то, что тот просто прикоснулся ко мне.

– Да, отец, – говорю я, чтобы угодить ему, зная, что единственный человек, который будет трахать меня, – это мой муж. Никогда не думала, что буду благодарна ему за это. Потому что то, что только что сказал мой отец, доказывает – он использует меня, если понадобится.

– Это для тебя. – Он достает мобильный телефон из внутреннего кармана пиджака.

Я беру его дрожащими руками.

– Спрячь его, но держи при себе все время. Не дай Тайсону найти его.

Что? Я бы никак не смогла спрятать его.

– Как я должна...

– Разберись с этим! – кричит он, прерывая меня. Сделав глубокий вдох, он понижает голос. – Ты будешь получать свои задания для посвящения через этот телефон.

– Задания? Я думала, что оно только одно?

– У тебя их будет столько, сколько они тебе пришлют, – огрызается он. – И ты завершишь их, поняла? Тайсон хочет, чтобы ты провалилась. Чтобы ты стала еще большим позором. – Его взгляд опускается на мои черные кеды Vans и с отвращением перемещается вверх по колготкам в сеточку к моим шортам и купальнику. – Для нашей семьи было бы лучше, если бы ты умерла.

Его слова ранили меня сильнее, чем пощечина, потому что за последние несколько лет я думала о них больше раз, чем могла сосчитать. Как Леди, ты воспитана для служения. Мы должны принести гордость нашей семье, создавая следующее поколение лордов и леди.

Только Тайсон и я знаем, что я никогда не смогу иметь детей. И снова я благодарна за то, что мой муж слишком стыдится, чтобы обрюхатить меня. Даже если мой отец не хочет, чтобы я родила Кроуфорда, отсутствие ребенка – это худший вид неудачи в глазах Лордов. Потому что для них я могу родить дочь, которая в один прекрасный день может выйти замуж. Это порочный круг, который я не могу наложить на невинное дитя. Женщины должны использоваться, а мужчины править.

– Я буду часто наведываться, – сообщает он мне, как будто я не знала этого.

– Да... отец. – Мне удается вырваться, не показав, что я вот-вот заплачу.

– В то время, когда меня не будет рядом, знай, что Бетани будет наблюдать.

Она будет его сучкой. Интересно, что у него есть на нее, раз она согласна быть моей нянькой? А может, она просто настолько меня ненавидит, что пришла к нему и предложила свои услуги.

– Я поняла, – шепчу я.

Он стучит костяшками пальцев по двери три раза, и она открывается, выпуская его. Мне нужна секунду, чтобы собраться с мыслями и взять дыхание под контроль. Без понятия, что делать с телефоном, который он мне дал. Решаю сбегать в раздевалку и спрятать его там на время, перед тем как вернуться к стойке бара и взять свой поднос. Я не обращаю внимания на Бетани, но чувствую ее пристальный взгляд. Я в меньшинстве. Если я предам Тайсона, неизвестно, что он со мной сделает. Но если я предам своего отца? Он убьет меня. Я видела, как он делал это и за меньшее. Никто не стоит на пути Минсона. Даже родная кровь.

Я должна выбрать сторону и надеяться, что она правильная.