Текст книги "Подвыпившие (ЛП)"

Автор книги: Шантель Тессье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Мне осталось всего три года.

– Мне плевать. Пусть хоть три дня, – отвечаю я, поднимая бокал с шампанским и выпивая его. – М-м-м, мама умеет выбирать алкогольные напитки для светских мероприятий. Нужно отдать ей должное.

– Я все равно в этом ничего не понимаю, – произносит моя сестренка, закатив глаза.

Я бросаю на нее недоверчивый взгляд. Я точно знаю, что у нее в комнате припрятан алкоголь. потому что находила его там. Я не потворствую тому, что она балуется алкоголем, но прекрасно понимаю, какого это быть несовершеннолетним ребенком в семье владельцев виноделен.

– Как тебе мое платье? – интересуется она, проводя руками по своим бедрам.

– Это... – я пытаюсь подобрать подходящий эпитет, глядя на ее голые ноги и слишком глубокое декольте, – очень эффектно.

Она широко улыбается мне в ответ.

– Ты пытаешься довести маму до обморока? – отмечаю я, не в силах удержаться от этого вопроса.

Ее платье идеально бы подошло для клубной тусовки, но никак не для благотворительного приема. Я средний ребенок в семье, а Шарлотта – младший. И вместе мы сводим маму с ума. Она не раз говорила нам, что седина в ее волосах – это наша вина.

– Она опять чем-то разозлила тебя? – спрашиваю я.

Я еще не разговаривала со своей мамой с тех пор, как уехала вчера утром. Мне потребовался целый день, чтобы отойти от осознания того, что они обсуждали мое прошлое с чужими мне людьми. Потом я решила развеяться... и мы напились с моей лучшей подругой прошлой ночью. А сегодня я провела большую часть дня в подготовке к мероприятию. Может быть периодически я и веду себя расхлябано, но могу быть паинькой, если того требует случай. Сегодняшний прием являлся именно таким случаем.

– Вчера она застукала нас с Тони в постели.

Я слегка зависаю, пытаясь осознать эту ситуацию. Возможно, они просто валялись вместе на кровати, а не трахались.

– Она застала вас за тем самым? – уточняю я.

– В самый ответственный момент. Теперь она запретила Тони появляться в нашем доме.

Тони – это бойфренд Шарлотты, и хотя я понимаю, что мама никогда этого не признает, но для девушки в восемнадцать лет нормально иметь парня. Тем более я знаю, что Шарлотта ведет половую жизнь уже с шестнадцати лет.

– Она просто беспокоится о тебе, – отвечаю я.

Я говорю сестре правду. Я могу ни в чем не соглашаться с матерью, но тут бесполезно спорить. У нее всегда были одинаковые правила для каждой из нас. Никаких парней в нашем доме до совершеннолетия. Вот почему я решила покинуть родительский дом еще до того момента, как мне исполнилось восемнадцать. Маме понадобилось три недели, чтобы осознать, что я не собираюсь возвращаться.

– Она просто не хочет, чтобы ее дочь залетела до вступления в брак, потому что это замарает нашу репутацию, – недовольно фыркает Шарлотта.

– В этом ты права, – соглашаюсь я, делаю глоток шампанского, – надеюсь, ты принимаешь таблетки...

– Да, – прерывает меня она, – я не ребенок. А вы ведете себя со мной, как с маленькой.

Я оставляю ее возмущение без ответа, потому что знаю, что отчасти она права. Но нужно признать и то, что она пока еще действительно ребенок. К тому же она довольно сложный подросток. Шарлотта единственная, кто был доставлен полицией поздней ночью, потому что она и ее друг были застуканы за курением травки в его машине. На тот момент ей только исполнилось четырнадцать.

– Просто мы желаем тебе только лучшего.

– Ладно, все нормально. – Она оборачивается через плечо, я понимаю, что вряд ли она пытается найти глазами нашу мать.

Та еще не порадовала гостей своим грандиозным появлением, хотя мероприятие началось минут двадцать назад. Я знала, что она вот-вот появится здесь, поэтому была готова делать все возможное, чтобы не попадаться ей на глаза. Я снова поднимаю фужер и делаю глоток игристого.

Неожиданно Шарлотта поворачивается ко мне с широко раскрытыми глазами зеленого цвета.

– Малкольм только что пришел.

Эта новость невольно заставила меня поперхнуться шампанским. Оно вырвалось из моего рта и потекло вниз по подбородку. Я чудом успеваю сделать так, чтобы она попало на пол, а не на мое платье. Тем не менее, я умудрилась обрызгать свою сестру.

– Ну, спасибочки, – бормочет она, вытирая свою грудь и лицо руками, продолжая оглядываться по сторонам.

Я знала, что Малкольм будет здесь, но все равно не могла совладать с собой, когда услышала о его прибытии. Я вытираю свой подбородок тыльной стороной руки, продолжая кашлять. Мое горло горит, и я решаю сделать еще глоток в надежде, что это поможет, но глубоко заблуждаюсь. Моя сестра нервно прикусывает свою губу и снова смотрит на меня.

– В чем дело? – интересуюсь я, смотря прямо на свою сестру, боясь отвести взгляд в сторону, потому что не готова к встрече с Малкольмом.

– Не хотела тебе говорить, но он пришел не один, – говорит она, кладя свою руку на мое плечо.

Чейсен

– Мы на месте, мистер Холмс, – слышу я голос Клэя, водителя лимузина моей семьи, и машина начинает останавливаться.

Моя мама вынудила меня появиться на этом благотворительном мероприятии.

– Спасибо, – говорю я, когда девушка убирает свою голову от моего паха и вытирает свой рот.

– Как я выгляжу? – спрашивает меня она с озорной улыбкой, убирая свои блондинистые волосы со своего лица.

Ее темная помада размазана вокруг губ.

– Так, будто тебя только что трахнули в рот, – без стеснения отвечаю я.

Она смеется и откидывается на сидении, поправляя свое черное короткое платье.

– Я приведу себя в порядок, как только мы попадем внутрь, – уверяет меня она.

Я застёгиваю ширинку своих брюк, когда перед нами отворяется дверь автомобиля и, не медля, выхожу на морозный воздух. Вокруг немало снега, который намело за два дня. Затем я оборачиваюсь, чтобы помочь выйти из автомобиля своей спутнице.

– Благодарю – говорю я мужчине, который закрывает за нами дверцу лимузина.

– Не за что, сэр, – учтиво отвечает он, уже следуя к следующему подъехавшему автомобилю.

– Этот дом просто огромен, – говорит блондинка рядом со мной, взяв мою руку. – Кто в нем живет?

Когда мы двигаемся по дорожке, ведущей к дому, моя спутница бежит впереди меня, потому что мечтает попасть внутрь, поскольку на ней практически нет одежды.

– Этот дом принадлежит родителям невесты моего брата.

– Твой брат женится? – спрашивает она удивленно.

– Вроде как, – утвердительно кивая, отвечаю я.

– И что они за люди?

В моей голове сразу всплывают воспоминания о Пристин. О том, какая она. Я вчера старался быть как можно более дружелюбным, чтобы она открылась мне. Я сам не знаю, почему, но мне хотелось услышать ее историю. Она интересна мне в отличие от остальных членов ее семьи. Но она отшила меня быстрее, чем я мог этого ожидать.

– Честно, я понятия не имею. Я их почти не знаю, – отвечаю я.

– Если ты не знаком с ними особо, то зачем мы пришли сюда? – интересуется девушка.

– Я знаю то, что они являются владельцами виноделен.

Я узнал об этом вчера после того, как Пристин покинула родительский дом. Я остался и внимательно слушал разговоры моего брата и его невесты о предстоящей свадьбе. Я поинтересовался, будет ли на мероприятии открытый бар, и мистер Ингер ответил, что по этому поводу не стоит беспокоиться, потому что у них собственные винодельни.

– Алкоголь, – широко улыбается моя спутница.

– Так что здесь можно выпить, – продолжаю я, поднимаясь по белой лестнице к входной двери.

Мы входим в дом, и нас сразу же встречают трое мужчин. Несмотря на то, что я был тут вчера утром, теперь здесь все выглядит иначе. Некоторые из украшений присутствовали и тогда, но теперь на стенах красовалось еще больше рождественских украшений. Гирлянды обвивали все столбы и перила, и тихая музыка лилась из динамиков, установленных в доме. Один их трех мужчин поднес нам фужеры с шампанским, двое других забирали верхнюю одежду у женщин и мужчин.

У нас нет верхней одежды, поэтому бы берем шампанское и продвигаемся в зал.

– От лица семейства Ингеров, добро пожаловать в дом, – произносит один из мужчин.

– Спасибочки, – задорно отвечает ему моя спутница, сделав приличный глоток из бокала.

Я знаю, что мы пробудем здесь недолго, но совсем не появиться в этот вечер я не мог.

– Прошу вас сюда, – продолжает мужчина и поворачивается к нам спиной.

Спутница берет меня под руку, прежде чем мы следуем за ним. Мы с блондинкой не пара, но на людях я делаю вид, что это так. По крайней мере, нам нужно продержаться несколько часов. Мы следуем по красной дорожке вдоль длинного коридора. Я внимательно изучаю взглядом картины на стенах и люстры, свисающие с потолка. Все напоминает мне особняк моих родителей, а я ненавижу его. Там слишком неуютно, в нем нет домашнего уюта, и это угнетает меня. Этот дом ничем не отличается. Мужчина останавливается около больших деревянных дверей. Двое других слуг кланяются перед нами и отворяют их.

– Мистер и миссис Ингер желают вам хорошего вечера, – произносит наш сопровождающий, прежде чем развернуться и отправиться встречать следующих гостей.

Прежде чем он уйдет, я обращаюсь к нему, чтобы узнать, где находится уборная, потому что моей спутнице нужно привести себя в порядок. Ее помада размазана, а тушь для ресниц слегка потекла после того, как она усердно работала ртом над моим членом по пути сюда. Мне было нужно, чтобы она выглядела презентабельно.

– Я провожу вашу спутницу, – отвечает он, и она берет его под руку, обещая скоро вернуться, чтобы выпить еще шампанского.

Я вхожу в зал и обнаруживаю там слишком много Рождества. Люди общаются между собой, потягивая элитное шампанское, должно быть, обсуждая благосостояние хозяев приема.

Я замечаю трех женщин, которые о чем-то беседуют возле елки в дальнем углу зала. В пожилой женщине я признаю миссис Ингер. Кем являются девушки рядом с ней, не могу разобрать, потому что они обращены спиной ко мне. Одна из них брюнетка, а у второй темно-фиолетовые волосы.

Вторая больше всех походила на тот тип девушек, с которыми я обычно ходил на свидания, из всех находящихся в зале. На ней было короткое блестящее платье цвета золота, которое показывало большую часть ее обнаженного тела. У первой девушки, которая стояла спиной ко мне, темные волосы были собраны в тугой пучок. Ее плечи были гордо откинуты назад, что напоминало мне позу моей матери. Она была похожа на бизнес-леди. На ней было черное облегающее платье, которое касалось пола, оставляя за собой небольшой шлейф. Рукава платья были длинными и доходили до ее запястий, а пять серебряных пуговиц в форме бриллиантов украшали ее спину, начиная от лопаток и заканчивая ягодицами.

Вскоре миссис Ингер слегка хмурится и уходит. Девушки поворачиваются лицом друг к другу, и в тот же момент я понимаю, кто эта брюнетка. Эта Пристин. Она выглядит совсем иначе, когда при параде, и я приятно удивлен.

Вчера утром за завтраком она вела себя непосредственно и нагло, что соответствовало ее внешнему виду. Но сегодня она больше похоже на красивую фарфоровую куклу. Она напомнила мне тех кукол, которых коллекционировала моя мама, когда я был ребенком. Она держала их на полках в большом шкафу. Когда я спрашивал ее, могу ли я поиграть с ними, глядя на красивые фигурки, выстроенные в ряд, она протягивала мне мою красную пожарную машинку, говоря о том, что они слишком красивые для того, чтобы с ними играть, и что ими можно только любоваться.

Мимо девушек проходит мужчина в костюме-тройке, в его руках поднос с фужерами шампанского. Девушка в откровенном платье хватает один из них. Я догадываюсь, что это младшая сестра Пристин, которая не появилась вчера на завтраке, но я не помню ее имени. Она подносит бокал к своим губам, но сестра забирает его у нее, не давая сделать ни глотка. В ответ девушка закатывает глаза и принимает недовольную позу.

Я делаю глоток шампанского и снова смотрю на Пристин. Вчера утром она сразу произвела на меня приятное впечатление. Я обычно не вписываюсь в компанию богачей, потому что веду себя расхлябано и бываю слишком прямолинейным. Но она была похожа на меня, и мне это безумно нравилось. Обычно меня привлекают те девушки, которые всем видом подчеркивают свою доступность. Но с ними далеко не всегда бывает классный секс, об этом я могу судить по своему богатому опыту.

Младшая из них что-то говорит Пристин и срывается с места, обняв сестру перед этим. Ее грудь и фиолетовые волосы колышутся на ходу, а каблуки громко стучат по полу. Пристин же берет еще один бокал и практически осушает его до дна. Она выглядит расстроенной чем-то или же раздраженной. Она убирает бокал ото рта и гуляет взглядом по залу до тех пор, пока наши глаза не встречаются, и она не видит, что я откровенно пялюсь на нее. Она прижимает свой фужер к груди, а свободной рукой цепляет подол платья и, подняв его с пола, двигается в мою сторону. Я быстро делаю глоток, и щупаю себя в области паха, чтобы убедиться, что мои брюки точно застегнуты. К счастью, все было в порядке. Она улыбается, когда подходит ко мне.

– Приветик еще раз, – дружелюбно говорит она, будто не посылала меня куда подальше вчера утром.

– Привет, – отвечаю я, не переставая гулять глазами по ее телу сверху-вниз. – У тебя прекрасное платье.

– Приятно, что ты отметил это, – произносит она, проведя свободной рукой по своей талии.

Затем она делает глоток шампанского и облизывает свои влажные губы.

– Я смотрю, ты побрился, – отмечает она, дотронувшись до моей щеки.

– Этого потребовал случай, – отвечаю я, когда она убирает от меня свою ладонь.

Она игриво улыбается мне, прежде чем допить все, что осталось у нее в фужере. Как только он становится пуст, она убирает его от рта, оставив следы красной помады на нем, и смотрит на меня.

Не особо размышляя, я поднимаю свою руку и провожу своей ладонью по ее щеке. Ее голубые глаза расширяются и с недоумением смотрят на меня.

– С тобой все в порядке? – задаю я вопрос, зная, что это не так.

– Почему ты спрашиваешь? – спокойным тоном интересуется она.

– Ты кажешься... – Я пристально смотрю на нее, убрав свою руку от ее лица, потому что пытаюсь подобрать слова.

Она вытягивается в струнку и кажется напряженной. Я уже было открыл рот в тот момент, когда чья-то ладонь ложится на ее плечо.

– Прис.

Ее выражение лица мгновенно меняется. Ее губы смыкаются, а глаза сужаются, когда она все еще смотрит на меня. Очень медленно она поворачивает свою голову влево от нас к мужчине, стоящему рядом. Тот слегка отступив, убирает руку с ее плеча.

– Малкольм, – спокойно говорит она.

Я наблюдаю за ними, когда лицо мужчины заметно искажается неким недовольством.

– Извини, что беспокою, – он бросает взгляд на меня, а затем снова на нее, – я просто подумал...

– Я знала, что ты будешь здесь, – прерывает она его.

Он понимающе кивает, убрав свои руки в карманы брюк.

– Я не хотел показаться невежливым, – бормочет он, переминаясь с ноги на ногу, – поэтому просто решил поздороваться.

– Ну, здравствуй, – произносит она и снова поворачивается ко мне, явно стараясь поставить мужчину в неловкое положение.

Тот снова кивает и уходит с девушкой, которая молча стояла поодаль от него.

– Я собирался сказать, что ты напряжена, – возвращаюсь я к нашему разговору, – но теперь мне кажется, что ты в бешенстве.

Она хмурится, ее ноздри раздуваются, а дыхание становится тяжелее.

– Мне нужно перекусить, – произносит она, глубоко вдыхая, будто планируя задержать дыхание.

Я рефлекторно начинаю шарить по карман и нахожу леденец «Спасатель» в одном из карманов.

– Я могу предложить только это, – говорю я, протягивая его ей.

Она переводит взгляд с моей руки на меня.

– Как ты думаешь, это будет забавно, если я подавлюсь им и задохнусь от «Спасателя»? Мне кажется, это будет прекрасная ирония судьбы.

Я улыбаюсь в ответ, а она выхватывает конфету у меня из рук. Она рвет обертку, кладет его в рот и тут же глотает.

– Ты и правда проглотила его?

Она утвердительно кивает и тут же хмурится, будто разочарованная тем, что она не подавилась им.

– Похоже, сегодня не твой день, – отшучиваюсь я по этому поводу.

– Очевидно, что сегодня мне не повезло, – отвечает она, поднимая бокал, чтобы сделать глоток.

Она понимает, что фужер пуст, и я протягиваю ей свой, который почти полон. Она, не церемонясь, берет его у меня.

– Спасибочки, – бормочет она, прежде чем опрокинуть его залпом. – Надеюсь, тебе понравится на нашем вечере, Чейсен.

В ее интонации снова появилась свойственная ей стервозность. Затем она проскальзывает мимо меня и удаляется.

ГЛАВА 4

Пристин

– Ты выглядишь превосходно, – говорит мне отец, обнаружив меня в подавленном настроении, сидящей в углу бара, где официанты формируют подносы с напитками. После того, как общение с Чейсеном было окончено, я не смогла придумать более подходящего места для себя.

– Благодарю. Ты тоже выглядишь круто, – отвечаю я, пытаясь выдавить из себя улыбку.

Отец начинает смеяться.

– Это заслуга твоей матери, потому что это она заставила меня приодеться. – Он осматривается по сторонам. – Ты, кстати, не знаешь, где она?

– Честно, не в курсе. Мне это не интересно.

– Пристин...

– Малкольм уже здесь, – продолжаю я, отказываясь даже оглянуться.

Я реально не хочу выглядеть дурой на маминой вечеринке. Я никогда не переживу этого.

– Он привел с собой девушку, – цежу сквозь зубы, взяв себе очередной бокал шампанского.

– О, Прис, – ласково говорит отец, – мне правда очень жаль.

Я машу рукой, делая вид, что мне плевать, но мой папа знает меня, как облупленную.

– Не твоя вина, что он так быстро нашел мне замену, – говорю я.

– Но он бы мог иметь хоть капельку совести и заявиться сюда один, – произносит отец, и его черты лица становятся напряженными. Он всегда очень болезненно переживает наши разочарования и неудачи.

– Совести ему всегда не хватало, – пожимая плечами, отвечаю я.

Я отдала этому ублюдку семь лет своей жизни. Ему было недостаточно того, что он постоянно унижал меня. Он умудрился отменить нашу свадьбу одним звонком, а теперь явился со своей новой пассией в дом моих родителей, как ни в чем не бывало.

Я с раздражением делаю очередной глоток шампанского.

– Я могу поговорить с ним, если хочешь. А могу и вовсе вышвырнуть его отсюда, – говорит мне отец.

Безусловно, он скучает по тем временам, когда работал вышибалой в клубах. После знакомства с моей мамой, его жизнь круто поменялась. Отец моей матери был владельцем винодельни в долине Напа, и мой папа начал работать на него. Через некоторое время мой дед заболел, и мой отец заменил его на посту. В итоге унаследовал эту винодельню. На данный момент он владелец нескольких виноделен в Калифорнии и одной здесь, в Денвере. Каждую зиму мы всей семьей приезжали сюда на Рождество, но после того, как я рассталась с Малкольмом, перебрались сюда насовсем.

– От этих слов мне уже становится легче, – говорю я, улыбнувшись.

– Знай, что я всегда готов помочь тебе, – произносит он, прежде чем наклониться и чмокнуть меня в щеку. – Не подавай вида, что тебе больно, милая. Ты слишком красива, чтобы париться по поводу кого-то, кто не стоит и твоего мизинца.

Он отстраняется и подмигивает мне, затем разворачивается и уходит. Я продолжаю пить шампанское, прислонившись к стойке бара. Мне определенно становится лучше, но я начинаю жалеть, что нацепила на себя это черное платье. Длинные рукава и высокий ворот заставляют меня потеть, и от этого мое тело начинает чесаться, поэтому мне не терпится как можно скорее снять его с себя.

Я оглядываюсь по сторонам и снова вижу Чейсена, который также смотрит на меня. Я решаю подойти к нему, чтобы поинтересоваться, не хочет ли он присоединиться ко мне за барной стойкой. Он, кажется, единственный здесь, кто реально не против повеселиться.

Я останавливаюсь на полпути в тот момент, когда вижу рядом с ним девушку. Он продолжает смотреть на меня даже тогда, когда она наклоняется и что-то шепчет ему на ухо. Он неподвижен, в его правой руке полный фужер шампанского, а левая рука – в кармане его черных брюк. Девушка отстраняется от него, смеясь и поднося свой бокал к губам. Наверное, он пришел сюда с ней, тогда почему я не видела ее, когда беседовала с ним? Очевидно, что я вообще ее никогда раньше не встречала.

Она напоминает мне Шарлотту, жизнь бьет в ней ключом. В ней ощущается бунтарский характер. В любом случае, она выглядит так, будто собралась на дискотеку в клуб, а не на светский прием. Ее белокурые волосы уложены небрежно, а платье слишком открытое.

Чейсен слегка улыбается мне, и я отвечаю ему тем же. Потом я отворачиваюсь от него, чтобы взять себе новую порцию шампанского. Походу, я единственная, кто пришел сюда без пары. И от этой мысли мне становится грустно.

Чейсен

Моя спутница грустно вздыхает, глядя на свой телефон.

– Мы торчим здесь уже целую вечность. Когда мы уже поедем? – скулит она жалобно.

– Позже, – отвечаю ей я, даже не потрудившись посмотреть в ее сторону, так как мои глаза устремлены в сторону Пристин.

Она стоит спиной ко мне и пьет свое шампанское, которое вскоре снова закончится. Она явно чем-то расстроена. Она собиралась подойти ко мне, пока не увидела рядом со мной девушку. В тот момент у нее был абсолютно растерянный взгляд.

Я нахожу глазами того парня, которого она назвала Малкольмом. Он стоит у рождественской елки в дальнем углу под руку со своей спутницей. Они смеются и беседуют с людьми, которые мне не знакомы. Девушка кладет свою левую руку ему на грудь, и я замечаю блеск бриллианта на ее пальце, когда она откидывает голову назад, заливисто смеясь. Должно быть, это его невеста, и я пытаюсь понять, что связывает его с Пристин. Меня осеняет мысль, что это и есть ее бывший, который порвал помолвку с ней.

Мои глаза возвращаются к бару, где сидела Пристин, но ее там уже нет. Я начинаю искать ее глазами по всему залу, когда моя спутница хлопает меня по руке.

– Я хочу уйти отсюда,– требовательно произносит она. – У моего приятеля сегодня вечеринка, и я хочу отправиться туда. Я хочу пива, а не шампанского.

– Ну и иди, – бросаю я, продолжая искать глазами Пристин.

– Чейсен, – огрызается блондинка, – ты предлагаешь мне идти туда в одиночестве?

– Я не собираюсь уходить отсюда, – твердо заявляю я.

Я нашел Пристин в дальнем левом углу, рядом с большим черным динамиком. Она о чем-то разговаривает со своей матерью и уже не выглядит дружелюбной. Она размахивает руками, а все ее тело напряжено. Она на взводе, а в ее правой руке очередной пустой фужер. Мне становится интересно, сколько она их опрокинула в себя за вечер, потому что лично я видел, как она выпила четыре.

А я здесь всего лишь двадцать минут.

– Уму непостижимо, – продолжает ныть девушка рядом со мной. – В общем, я ухожу.

– Ну, пока, – отвечаю я снова, не наградив ее даже взглядом.

– Чейсен! – кричит она и хватает меня за рукав, дергая в свою сторону. Шампанское из моего бокала выливается мне на пиджак.

– Дерьмо! – восклицаю я, и люди оборачиваются в нашу сторону. – Что ты хочешь от меня?

Я взбешен и пристально смотрю в ее карие глаза.

– Я хочу...

– Я никуда не собираюсь, – раздраженно рычу я в ответ, – если ты хочешь, то валяй. Я не собираюсь тебя останавливать.

– Ты кретин, – заявляет она, прежде чем развернуться и потопать прочь в сторону выхода.

Я оборачиваюсь, чтобы пойти в сторону Пристин и ее матери, но жуткий писк из динамиков заставляет всех заткнуть уши.

– Прошу прощения, – произносит миссис Ингер в микрофон в передней части зала.

Она следует на импровизированную сцену, и мужчина рядом с ней склоняется над звуковым оборудованием, чтобы устранить неполадки. Закончив, он одобрительно кивает.

– Просто небольшие технические сбои, – говорит она с улыбкой, и все собравшиеся смеются. – Я хочу поприветствовать вас всех на сегодняшнем приеме. В скором времени мы начнем наш аукцион, где будут выставлены произведения искусства, которые художественная галерея Денвера предоставила нам для этого случая. Но для начала, я хотела бы предложить вам принять участие в дегустации вин. Наша винодельня собирается выпустить новое вино в этом году, и я буду рада, если вы будете первыми, кто оценит его.

Она произносит это с гордостью. В этот момент двери в зал распахиваются, и появляются еще десять официантов с подносами, на которых находятся бокалы с белым вином. Миссис Ингер устремляет свой взор в угол зала, и я вижу, как Пристин допивает там свой очередной бокал шампанского.

– Пристин, – произносит она в микрофон, – будь так любезна, поднимись к нам.

Интонации в ее голосе мгновенно меняются, когда она видит, как ее дочь расправляется с алкоголем, будто она тусуется на студенческой вечеринке, а не на светском мероприятии.

– Не хотите попробовать вина? – спрашивает меня официант, подойдя ко мне.

– Не откажусь, – отвечаю я, взяв бокал с подноса, – спасибо.

Я делаю глоток и... прохладное вино, словно шелк, скользит по языку. Вкус гладкий и богатый. Оно также прекрасно, как и девушка, от которой я весь вечер не могу оторвать глаз.

Пристин берет микрофон и поворачивается к толпе, ее лицо украшает широкая улыбка. Она уже изрядно пьяна. Мероприятие снова становится интересным, и я не удивлюсь, если она превратит его в караоке-вечеринку.

– Моя мамочка знает толк в вечеринках, не так ли? – смеясь, начинает она.

Зал буквально хохочет, пока ее мать краснеет возле нее. Она, должно быть, уже пожалела, что доверила своей дочурке микрофон, потому что точно не желает, чтобы та ушла в отрыв на глазах всех присутствующих.

– Я хочу благодарить каждого из вас, что вы пришли сюда сегодня, – продолжает Пристин, и, несмотря на то, что ее слова невнятны, они все равно звучат довольно мило. – От имени всего нашего семейства я хочу сказать спасибо тем, кто примет участие в аукционе. У нас действительно приготовлены шикарные лоты.

На несколько секунд она замолкает, но вскоре вновь расплывается в улыбке.

– В отличие от других ваших вложений, все собранные средства уйдут на благотворительность – все до копейки.

– Пристин, – довольно резко обрывает ее мать.

– Просто я хочу, чтобы все знали о наших благих намерениях, – говорит она в микрофон, и я замечаю, как ее отец смеется, прикрыв рот рукой.– Надеюсь, вы все получите удовольствие от этого вечера. А сейчас, хватайте официанта рядом с вами и пробуйте наше новое вино.

В одно мгновение выражение ее лица становится серьезным, она выглядит гораздо трезвее, чем минуту назад. Ненависть просачивается в ее прекрасные черты. Ее взгляд устремлен в дальний угол зала, но я не могу увидеть, на кого она смотрит, так как мой обзор закрывают другие гости.

– Я поднимаю этот бокал вина в память о том событии, которое мне так и не суждено было отпраздновать, – стиснув зубы, говорит она, затем отдает микрофон матери и молниеносно уходит со сцены.

Ее сестра пытается остановить ее, но она не обращает на нее внимания и проходит мимо, следуя прямиком к выходу из зала. Присутствующие неуверенно хлопают в ладоши, не понимая, что происходит в данную минуту. Ее мать стоит на месте и грустно смотрит ей вслед.

– Аукцион стартует через пять минут, – объявляет она в микрофон, затем она уходит и снова начинает играть фоновая музыка.

Ее сестра проходит возле меня, и я протягиваю руку, чтобы остановить ее.

– Шар, – окликиваю ее я, припоминая, что вроде бы так они называли ее за завтраком.

Она смотрит на меня, и я вижу замешательство в ее зеленых глазах и на пухлых губах.

– Кто вы такой?

Я совсем позабыл о том, что мы еще не знакомы лично.

– Я Чейсен. Твоя старшая сестра Хиллари собирается окольцевать моего брата.

– Вот как, – говорит она удивленно, скрестив руки на груди, – значит, ты тот чувак, который опоздал на вчерашний семейный завтрак, потому что трахался с какой-то телкой?

– Неужели это было настолько очевидно? – отвечаю я, испытывая нехилую долю смущения.

Мне крайне неловко обсуждать мою половую жизнь с девчонкой, которой на вид не более шестнадцати лет.

– Мне об этом поведала Пристин.

– Кстати, о Пристин, что с ней происходит сегодня? – спрашиваю я.

– Она очень расстроена, – отвечает ее сестра, выражение лица которой становится печальным.

– Это я понял. Но в чем причина?

Она прикусывает свою нижнюю губу и бросает взгляд в сторону входной двери, которая закрыта в данный момент.

– Я не уверена, что должна говорить с тобой об этом.

Я провожу рукой по своему лицу.

– Ты можешь сказать мне, куда она направилась?

– Она уезжает.

– На какую-то вечеринку? – уточняю я.

– Скорее всего, домой.

Я окидываю глазами зал и вижу, что все продолжают общаться и смеяться. У меня создается впечатление, что никого не волнует, что творится с Пристин, и куда она направилась. Ее родители что-то горячо обсуждают с ведущим аукциона, с Малкольмом и его спутницей.

– Когда тут появится мой брат, скажи ему, что я уже уехал, – прошу я перед тем, как развернуться и отправиться к выходу из зала.

ГЛАВА 5

Пристин

Я не позволяю себе плакать, так как не хочу доставлять удовольствие этому ублюдку и моей матери. Я покидаю дом моих родителей и натыкаюсь на одного из слуг в костюме-тройке.

– Мисс Ингер, что вы делаете снаружи? Здесь же холодно, – спрашивает он меня вместо приветствия.

Я не чувствую холода, видимо, благодаря алкоголю и тому, что я пребываю в бешенстве. Все это действует на меня, словно анальгетик.

– Я уезжаю.

– Но мисс?

– Мне нужна машина, – говорю я, выругавшись про себя, так как оставила свой мобильник и сумочку внутри злосчастного дома.

Мужчина понимающе кивает и немедля достает телефон из кармана своего пиджака.

– Машина уже в пути, мисс, – оповещает меня он после того, как сделал короткий звонок.

– Спасибо, – бормочу я и спускаюсь по лестнице.

Я прохожу всего две ступеньки до того момента, как это становится моим последним шагом, так как я путаюсь в платье и начинаю падать. В этот момент мое сердце уходит в пятки, а меня охватывает паника.

– Стоп! – Две руки обвиваются вокруг моей талии до того момента, когда я уже практически приземляюсь на бетонную поверхность.

Я, подобно тискам, вцепляюсь в этого человека, заставляя свое сердцебиение прийти в норму, прежде чем окидываю его взглядом и натыкаюсь на пару голубых глаз.

– Чейсен, что ты тут делаешь? – спрашиваю я, тяжело дыша.

Он оставляет мой вопрос без ответа, ослабив хватку на моей талии и прижав меня ближе к себе. Я не сопротивляюсь. Как раз в тот момент, когда мы выходим от дома к дорожке из гальки для подъезда автомобилей, я вижу, что мой лимузин уже подъезжает на Серкл-драйв. Чейсен открывает передо мной заднюю дверцу, и я сажусь внутрь, стараясь вести себя подобно леди, насколько это возможно в данный момент. Я растираю свою замерзшую кожу, когда Чейсен запрыгивает на сидение вслед за мной.