Текст книги "Подвыпившие (ЛП)"

Автор книги: Шантель Тессье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Перевод не преследует коммерческих целей и является рекламой бумажных и электронных изданий. Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Данный файл предназначен только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить его с жесткого диска после прочтения и не распространять на любых отечественных и зарубежных сайтах .

Спасибо!

Название: Подвыпившие

Автор: Шантель Тессье

Вне серии

Всего: 8 глав

Рейтинг: 18+

Жанр: Короткий любовный роман

Переводчик: Дмитрий Пялин

Редактор: Виктория Кузина

Переведено для группы https://vk.com/rom_com_books

Распространение на сторонних ресурсах без разрешения переводчика и редактора и ссылки на группу ЗАПРЕЩЕНО!

Аннотация:

Все знают – чертовски глупо улечься кем-то, когда ты перебрал с алкоголем.

И все же такое случается.

Например, с Пристин Ингер и Чейсеном Холмсом.

Они – белые вороны в своих семьях, которые, кстати говоря, скоро станут родственниками, поскольку сестра Пристин и брат Чейсена – обручены.

ГЛАВА 1

Пристин

В семь утра субботы я сижу с опущенными плечами и заспанными глазами. Если бы не сегодняшняя ситуация, я бы валялась сейчас в постели. Я вымотана после долгой вечеринки, но вместо того, чтобы отсыпаться, я сижу за столом в доме моих родителей с предками, сестрой, ее женихом и его родичами. Звучит так же скучно, как это есть на самом деле.

Я прикрываю свой рот рукой, чтобы скрыть зевок, и тупо смотрю на поверхность стола, на котором не обнаруживаю столь необходимого мне сейчас кофе. Я уверена, что меня бы спас стаканчик шоколадного мокко из «Старбакса» в данный момент, но вижу перед собой только дорогую вазу с двенадцатью свежесрезанными розами, красную скатерть, которую моя мама раньше стелила только на Рождество, и такие же красные салфетки, которые соответствуют общей цветовой гамме.

– Трудная ночь? – интересуется моя мать.

Я поднимаю голову в ее сторону, и зеленые глаза моей матери пристально смотрят на меня – без макияжа с волосами, собранными в пучок. Если бы здесь были только мы вдвоем, то она бы обязательно сказала мне, что я лентяйка, что девушке не позволительно так выглядеть ни в какой ситуации, а я бы ответила ей, что она должна смириться с моей ленью, потому что я слишком взрослая, чтобы начать менять свои привычки.

– Нет, я правда никуда не выходила вчера вечером, – отвечаю я ей.

– Почему тогда ты так дерьмово выглядишь? – фыркает в мою сторону сестра, которая сидит рядом.

Она смотрит на меня осуждающе, явно не одобряя мой внешний вид. Она задрала нос кверху, ее зеленые глаза сузились, а губы недовольно надулись. Она выглядит как кукла, одетая в белое льняное платье и синие туфли от Valentino. И это несмотря на то, что на улице ниже нуля, и вот-вот пойдет снег. В конце концов, мы живем в Денвере, а на календаре середина декабря.

– Потому что сейчас всего семь утра, – отвечаю я, натянуто улыбаясь, – и я должна быть в своей постели.

– Очень полезно начинать свой день пораньше, – отмечает сестра, перекидывая свои светлые волосы через плечо. – Я не понимаю, как ты можешь дрыхнуть весь день.

Я начинаю раздражаться, но не хочу спорить с ней сейчас, поэтому просто широко улыбаюсь.

– Можно подумать, что ты так хорошо меня знаешь? – бросаю я ей, про себя отмечая, что это совсем не так.

– Куда запропастился Чейсен? – сам себе задает вопрос жених моей сестры Дэвид, глядя на свои модные часы. Он одет сегодня, как и остальные мужчины, в белую рубашку на пуговицах, черные брюки и голубой галстук.

Я отмечаю, что галстук совпадает по цвету с его обувью, и это мне кажется тошнотворным.

– Ну, ты же знаешь своего брата, – отвечает его мать. Затем она бросает взгляд в мою сторону, ее голубые глаза такие же теплые и добрые, как и ее улыбка. – Чейсен тоже у нас не жаворонок.

Про себя я подумала, что если этот тип спит сейчас в своей кровати, то я готова ударить его по лицу, когда наконец-то встречусь с ним.

– Очень неуважительно так опаздывать, – раздраженно бросает моя сестра.

– Я вообще не хотела приходить, – отмечаю я, закатив глаза, а моя мать пристально смотрит на меня своими недовольными зелеными глазами.

Я отвожу от нее взгляд как раз в тот момент, когда в столовой появляются ее официанты, облаченные в костюмы-тройки, с чашками кофе на серебряных подносах, с сахаром и сливками. Не «Старбакс», конечно, но сейчас сойдет и это.

– Итак, – произносит моя мать, беря чашку кофе у одного из официантов, – вы уже определились с местом?

– Местом? – спрашивает мать Дэвида, ее голубые глаза полны удивления. И перед тем, как сделать глоток из своей чашки, задает вопрос: – Вы же еще не выбрали дату, разве не так?

Очевидно, что моя мама владеет большим количеством информации, чем она.

Я не могу упустить из виду взгляд моей сестры, который она бросает в сторону матери и натянутую улыбку на лице ее будущей свекрови.

– У нас есть для вас новости, миссис Холмс. Именно поэтому мы и позвали всех на наше семейное собрание.

– Семейное собрание, твою ж мать, – бормочу я себе под нос, и сестра смотрит на меня, как на грёбаную суку, а я, улыбаясь, смотрю в чашку с кофе.

Это мой второй раз, когда я встречаюсь с ее будущими родственниками. Первый был месяц назад. Мужчины играли в гольф, пока мы вчетвером завтракали. В тот раз Чейсен тоже отсутствовал по причине того, что утопил свой телефон в унитазе. Это самая глупая отмазка, которую я слышала.

Мистер и миссис Холмс кажутся мне очень милыми людьми, но я не уверена, что они пребывают в таком же восторге от помолвки, как мои родители. Моя сестра встречалась с их сыном уже четыре месяца, а на прошлой неделе он сделал ей предложение во время полета на вертолете над рождественскими огнями Денвера. Как по мне, то это немного банально, но я далеко не эксперт в области романтики. Несмотря на все это, моя сестра просто обожает своего жениха.

– Я хочу извиниться перед всеми. Просто Чейсен всегда опаздывает, – заявляет мистер Холмс, в пятый раз глядя на свои часы и нервно постукивая каблуком по деревянному полу.

– Тебе не нужно извиняться, папа.

Меня слегка передергивает, когда моя сестра называет отца своего жениха папой. Я бросаю взгляд на нашего отца и замечаю, что он поперхнулся кофе от неожиданности и еле сдерживается, чтобы не выплюнуть его на стол.

– Ни одна семья не без урода, – продолжает она, краем глаза посматривая на меня.

– И что ты хочешь этим сказать? – спрашиваю я, давая понять, что заметила то, как она косилась в мою сторону.

– Пристин... – пытается успокоить меня моя мама, теребя рукой ожерелье на своей шее, которое принадлежало моей бабушке. Она оставила его для меня, но моя мать считала, что я не была достаточно взрослой, чтобы заботиться о нем. Тогда мне было лет десять-тринадцать, но я уверена, что я никогда не получу его себе.

– Не надо, мама! – Я настаиваю на том, чтобы сестра ответила, поэтому отворачиваюсь от матери и вновь смотрю на сестру. – Я никогда не опаздываю!

– Дело не только в опозданиях, – деловито говорит моя сестра.

– Тогда о чем идет речь, Хиллари? – огрызаюсь на нее я.

– Пристин, – снова обращается ко мне мама, – довольно уже.

Она смотрит на всех собравшихся за столом, чтобы извиниться за меня.

– Прощу прощения, – мягко и с улыбкой произносит она.

– Да, моя сестра порой бывает не в себе, – перебивает ее Хиллари.

Я с грохотом ставлю кофейную чашку на дубовый стол, и вся посуда на нем начинает звенеть от силы удара. Я решила, что пришло время чего-то покрепче, чем кофе, и отправляюсь на кухню моих родителей. Я обхожу обслуживающий персонал, который готовит нам завтрак, и направляюсь к стеклянному шкафу в дальнем углу.

– Она не хотела тебя обидеть.

Я оборачиваюсь и вижу, что отец идет за мной на кухню, все расступаются, чтобы дать нам личное пространство.

– Не нужно ее защищать.

– Ни в коем случае, – отвечает он, поднимая руки вверх, – она просто очень нервничает из-за предстоящей свадьбы.

– Ага, наверное, я тоже бы не находила себе места, если бы тратила пятьдесят штук баксов, на то, что продлится хорошо если год.

Я была реально не в курсе того, куда она собирается вбухать пятьдесят кусков. Просто, когда я планировала свою свадьбу... Я вовремя отбросила от себя эти мысли. Понимая, что еще слишком рано для этого дерьма.

Отец неодобрительно вздыхает, но не начинает упрекать меня, как бы сделала моя мама.

– На самом деле, я рассчитываю, что это продлится подольше, – отвечает он.

– Я поставила на год, – с ухмылкой говорю я.

– Ты поставила на свадьбу сестры? – переспрашивает он, недоуменно покачивая головой.

– Конечно. Ты же сам научил меня использовать любые возможности заработать, когда стал доверять мне деньги.

– Да, я учил. Но не зарабатывать на чужом... – бормочет он, мотая головой.

– Горе? – предполагаю я, когда он не может подобрать нужное ему слово.

– Счастье, – коротко уточняет он.

– Она выходит за него только потому, что у них отличный секс, – раздраженно говорю я.

Лицо отца искажается от мысли о том, как его дочь занимается сексом.

– Он женится на ней из-за того, что она идеальная высокомерная сучка, которая не особо нравится его матери, – продолжаю я, наливая себе пива «Корона» в стакан и поднимая его. – Так что, за Хиллари и Дэвида.

– Надеюсь, ты еще отрепетируешь свою поздравительную речь подружки невесты, – сухо отвечает отец.

– Папа, я бы никогда... – улыбаясь, говорю я ему.

– Иди ко мне, – рассмеявшись, произносит он и обнимает меня. – Я люблю тебя, моя сладкая кроха.

– Я тоже люблю тебя, папа, – бормочу я, когда он отходит.

– Как вообще твои дела? – спрашивает он меня, теребя по щеке.

Я стараюсь не давать воли своим эмоциям. В конце концов, у меня было полгода, чтобы все исправить.

– Все в порядке, – уверенно отвечаю я.

Его взгляд устремляется на бутылку в моей левой руке, и на стакан – в другой.

– Ты собираешься начать пить в семь утра?

– Если бы мне не нужно было присутствовать на этом идиотском собрании, я бы все равно была пьяна в это время, – утвердительно кивая головой, заявляю я.

Он тяжело вздыхает, облокотившись на столешницу.

– Сладкая моя, я хочу, чтобы ты знала, что всегда можешь поговорить со мной. Если у тебя вдруг возникают проблемы...

– Успокойся, папа. У меня все в порядке, – отвечаю я ему, одновременно убеждая в этом саму себя.

Он закусывает губу и смотрит на меня. Обе мои сестры получили зеленые глаза, как у матери, а мне достались голубые отцовские. Он очень симпатичный мужчина. Его рост больше ста восьмидесяти сантиметров, и благодаря всем диетам, на которых его держит моя мать, он в отличной форме. У него пробивается немного седины в волосах, но он утверждает, что это придает ему статусности, и под всеми предлогами отказывается красить их, как бы на этом не настаивала мама.

– Твоя мать уже сообщила тебе, что пригласила Малкольма завтра вечером?

Одно только упоминание этого имени вызывает у меня желание осушить всю бутылку в руке до дна.

– Да, – утвердительно отвечаю я, – мы все прекрасно знали, что так и произойдет.

Он качает головой и трет свою переносицу.

– Я пытался убедить ее, что в этом нет необходимости. Но ты же знаешь свою маму.

– Его появление – это главное, – киваю я, крепче сжимая бутылку в руках, – и, конечно же, состоятельность.

– Она была уверена, что он не откажется, и хочет его...

– Денег, – рычу я сквозь зубы.

– Присутствия.

– Да ладно тебе, папуль. Ты же сам не веришь в это, потому что это чушь собачья, – смеюсь я, хотя мне совсем не до веселья.

Он слегка усмехается над этим. Затем выражение его лица становится серьезным.

– Она не хочет сделать тебе ничего плохого.

– Я знаю, – вру я, про себя отметив, что если это не так, то откуда у отца такие мысли.

Он похлопывает меня по плечу и разворачивается, чтобы вернуться к остальным.

– Эй, пап, – окликиваю я его.

Он останавливается и снова поворачивается в мою сторону.

– Не хочешь составить мне компанию? – спрашиваю я его, поднимая бутылку и предлагая ему выпить.

– Ну, подай мне стакан, – соглашается он, вздохнув, и указывая мне на шкаф с посудой.

Чейсен

Резкий звук с ревом раздается в моих ушах. Я выдергиваю подушку из-под моей головы и кладу ее поверх лица, поворачиваясь на другой бок. Шум стихает. Я облегченно вздыхаю и расслабляюсь, нежась в постели. Теплая рука обвивает мою талию и начинает плавно скользить вниз по животу.

Я начинаю стонать, когда ощущаю, что мой член начинает вставать от того, что его обхватили у основания. Когда рука начинает скользить по моему стволу, я растворяюсь в удовольствии, но жуткое жужжание возобновляется снова.

– Что за... – бормочу я в подушку, а затем поднимаю руку, чтобы скинуть ее с лица.

– Доброе утро, – ласково произносит женский голос.

Я переворачиваюсь на спину и вижу перед собой девушку с черными кудрявыми волосами и карими глазами. Она наклоняется надо мной, а ее рука продолжает сжимать мой член. Утренний свет разливается в спальне, и осознание происходящего возвращается ко мне.

– Доброе утро, – отвечаю я, резко сев на кровати.

Жужжание снова наполняет пространство.

– Мой телефон! – восклицаю я, отстраняясь от девушки и хватая мобильник с тумбочки.

На экране телефона высвечивается входящий от отца.

–Черт! – выкрикиваю я, сбрасывая с себя одеяло и вылезая из постели.

– В чем дело? – интересуется девушка.

– Я должен бежать, – отвечаю я, поднимая джинсы с грязного пола.

– Куда бежать?

Я оставляю ее вопрос без ответа, прыгая с ноги на ногу в попытках натянуть на себя штаны.

–Твою ж мать, – бормочу я себе под нос, пытаясь приземлиться в кресло-мешок.

– С тобой все в порядке? – спрашивает девушка, садясь на кровати.

– Все нормально, Джейн, – уверяю я ее и, промахнувшись мимо кресла, оказываюсь на ковровом покрытии.

Использованный мною прошлой ночью гандон валяется перед моим лицом, мои руки опускаются на пол, и я моргаю несколько раз, чтобы заставить себя прийти в чувства. Мне необходимо чувствовать себя бодро в это утро. Я опаздываю на семейный завтрак с моим братом и его, скорее всего, будущей невестой.

– Во всем виновато шампанское, – произносит Джейн уже более спокойным тоном.

– Точно! Все это Cristal, – соглашаюсь я с ней, садясь на полу.

Она ворчит и, сбросив с себя одеяло, отправляется в ванную комнату, сверкая своей голой попкой.

– Не забудь закрыть дверь, – требовательно говорит она, прежде чем скрыться в душе.

Мне наконец-то удается встать и запрыгнуть в джинсы, не рухнув снова. Я хватаю ключи с тумбочки и выхожу из спальни. В коридоре я беру свою черную рубашку на пуговицах и кожаную куртку. Я застёгиваюсь по пути в гостиную, затем хватаю мой шлем с дивана и покидаю квартиру.

ГЛАВА 2

Пристин

Все поворачивают головы в сторону входа в столовую, когда мы слышим приближающиеся голоса. Через несколько секунд наша экономка Ронда появляется вместе с мужчиной, идущим позади нее.

Его темные волосы выглядят так, будто он уже довольно давно не был у парикмахера. Он заправляет их за ухо и широко улыбается. Я смотрю на него, а моя душа радуется, что я не единственная, кто не намарафетился ради этого дурацкого завтрака.

Он либо напялил на себя джинсы из корзины с грязным бельем, либо подобрал их с немытого пола женщины, с которой провел эту ночь. Его черная рубашка не застегнута на верхнюю пуговицу, а сама она такая же мятая, как и его штаны. Судя по всему, он даже пропустил одну и пуговиц на ней, поэтому левая сторона оказалась ниже правой.

– Всем доброе утро. Прошу прощения за опоздание, – этот низкий и глубокий голос эхом отскакивает от стен в тишине дома, когда Ронда забирает у него мотоциклетный шлем из его правой руки.

Первым с места поднимается мой отец, и я слышу недовольное ворчание моей сестры.

– Не стоит извиняться, – говорит мой папа ему. – Меня зовут Джефри Ингер.

– Чейсен Холмс, – отвечает он, пожимая руку.

И я делаю большой глоток пива.

– Очень приятно познакомиться, – вежливо продолжает отец, доброжелательно кивнув головой.

Моя мать даже не двигается с места, в принципе, как и моя сестра, и даже его родной брат. Вскоре миссис Холмс поднимается с места и обнимает сына, широко улыбаясь.

– Все в порядке, Чейз? – задает она ему вопрос, как будто он опоздал по какой-то серьезной причине. Но я научилась распознавать знаки, и прекрасно понимаю, что похмелье и женщина стали виновниками его опоздания.

– Да, мамуль, все хорошо, – уверяет он ее.

Наконец-то мистер Холмс поднимается со своего места и хлопает сына по спине.

– Я рад, что ты, все-таки, присоединился к нам, – не скрывая сарказма, произносит он, – а то я все утро звонил тебе на телефон.

– Я знаю. Но мой телефон был выключен.

Я еле сдерживаю смех, понимая, насколько идиотское у него оправдание.

– Ты опоздал более чем на час, – с укором отмечает Дэвид.

Улыбка исчезает с его лица, и он виновато вздыхает.

– Я в курсе. Я проспал. Не работал телефон, поэтому не прозвонил будильник.

Я честно не была уверена, что такое оправдание может прокатить.

– Судя по твоему виду, ты вовсе не ложился спать еще, – делает замечание моя сестра, глядя на него с нескрываемым отвращением.

Я закатываю глаза, не удивляясь реакции своей сестренки, и продолжаю пить свое пиво.

– А ты должно быть невеста, – говорит он, натянуто улыбаясь, когда приметил кольцо с бриллиантом в пять карат на ее руке, которую его брат держал в своей.

– Да, это я, – довольно жестко бросает она, – приятно наконец-то познакомиться.

Никто из них не выглядит реально довольным знакомством, судя по взглядам, которыми они обменялись.

Это скучное семейное собрание становится веселее, поэтому я тоже поднимаюсь с места.

– А я ее сестра! – восклицаю я, – так что будь вежлив и протяни мне руку для приветствия. Я Пристани, рада знакомству, Чейсен.

– Безумно приятно познакомиться, мисс, – протягивает он мне руку, пожимая ее. Его голубые глаза одаривают меня взглядом.

Я снова слышу бормотание моей сестры, которая походу была уверена, что у него напрочь отсутствуют манеры, раз он посмел опоздать на целый час.

– Мне тоже это доставляет удовольствие, – отвечаю я, одаривая его игривой улыбкой, пока мои глаза изучают его широкие плечи и узкие бедра.

Он немного удивлен, и его брови подняты вверх, он даже открыл рот, чтобы заговорить, но, видимо, растерялся. Мне уже нравится этот парень. Он чертовски неплохо выглядит. У него узкое лицо с выраженными скулами. И это несмотря на то, что он не стрижен, да к тому же еще и не брит. Несколькодневная щетина обрамляет его щеки, подбородок и область вокруг губ. Кажется, он так же, как и я, не запаривается на мелочах, и к тому же он раздражает мою сестру. Бинго!

Я сажусь на место и продолжаю пить свое пиво. Моя сестра сверлит меня взглядом, ее глаза прищурены, а губы дрожат от раздражения. Она считает, что я заигрываю с ним, а он ей крайне неприятен, но это не мои проблемы.

– Что вам принести? – интересуется официант у Чейсена.

Тот оглядывается по сторонам, у всех на столе кофе, кроме меня и моего отца, потому что у нас двоих пиво, разница лишь в том, что я уже почти все выпила, а стакан папы все еще полон.

– Я буду тоже, что и большинство собравшихся.

– А мне еще пива, пожалуйста, – выкрикиваю я, поднимая стакан вверх.

– Пристин! – громко произносит мое имя мама, затем поворачивается к официанту. – Я думаю, ей достаточно.

Я машу почти пустым стаканом над головой.

– Мамуль, мне кажется, что я уже переросла тот возраст, когда ты может диктовать, что мне делать, – категорически заявляю я, и в столовой воцаряется тишина.

– Прояви уважение, – произносит она, выдержав паузу.

– А выпить-то можно? – спрашиваю я, выгнув бровь. – Если нет, то меня станет тут слишком много, потому что я скину с себя всю одежду, заберусь на этот стол и буду при всех трясти своей задницей.

После этих слов моя мама приходит в ярость, мой отец чуть не давится, сестра срывается на крик, а Чейсен смеется.

– Как здорово, что на это я не опоздал, – заявляет он, и все бросают на него осуждающие взгляды.

Он делает глоток кофе и выпрямляется на стуле.

– Видишь, хоть кому-то я интересна здесь, – улыбаясь, отмечаю я.

Моя мать снова начинает теребить ожерелье.

– Сегодня мы собрались ради твоей сестры. Угомонись.

– Спасибо, мамочка, – произносит моя сестра, ехидно улыбнувшись.

– Стоит ли ради этого собираться, если мы знаем, что это продлится недолго, – бормочу я себе под нос, так, чтобы никто не слышал.

Я делаю последний глоток из своего стакана и поднимаю голову, когда встречаю пару голубых глаз, которые пристально смотрят на меня. Возможно, что он слышал мое бормотание. В этот момент официанты возвращаются с нашими напитками, и я приветствую его своим полным стаканом, он отвечает мне взаимностью с ухмылкой на лице. Я подмигиваю ему и делаю глоток.

Чейсен

– Итак, мы определились с датой, – произносит невеста моего брата.

Я только познакомился с ней, а она мне уже неприятна. Но если быть честным, она идеально подходит моему братцу. Сейчас они похожи на Барби и Кена. У нее белокурые волосы и миниатюрное личико с зелеными глазами, а у моего брата лощеный вид в этой дорогой рубашке и брюках, и с волосами, зачесанными назад.

– А нельзя было поведать об этом, сделав массовую рассылку на электронной почте? – интересуется нахальная брюнетка.

Я пытаюсь сдержать смех, но у меня это не выходит. Она мне определенно нравится. Я вижу в ней самого себя. У нее немытые волосы, и она одета в спортивные штаны и свободную футболку. На ее лице нет тонны косметики и приторной натянутой улыбки. Она держит стакан с выпивкой в правой руке и пьет его так, будто играет с друзьями в настольную игру, а не сидит за столом со своей семьей в восемь утра в субботу.

Это первый раз, когда я увидел невесту своего брата, но Дэвид прожужжал мне все уши, рассказывая о ней. Поэтому я знал, что она окажется скучной и занудной, как я и предполагал изначально. Но удивительно, что мой братец ни разу не упомянул, что у нее есть сестра. Интересно, а что он вообще знает об их семействе. Я вот даже не знаю, чем они обеспечивают себе такую жизнь. Очевидно, что у них водятся деньги, судя по размеру особняка и количеству личного персонала. Мой брат никогда не женился бы на девушке из необеспеченной семьи.

Но это его принципы, а не мои. Я ветрено отношусь к деньгам. Все спускаю на женщин и алкоголь.

– Такие вещи сообщают лично, – огрызается на нее сестра.

Пристин просто игнорирует ее и делает глоток пива. Ее сестра судорожно осматривается по сторонам, изучая всех сидящих за столом.

– Ну и где Шар? – спрашивает она.

Я пожимаю плечами, потому что понятия не имею, кто такая эта Шар. Судя по имени, я подумал, что это их собака.

– Я сказала ей, что она не обязана приходить, – отвечает Пристин.

– Как так? Зачем ты это сделала? – раздраженно воскликнула невеста. – Я же сказала, что это семейное собрание, присутствие на котором обязательно.

Она ставит свой стакан на стол и откидывается на спинку стула, ее футболка натягивается, подчеркивая грудь. Я не могу не присмотреться, носит ли она лифчик или нет. Но мне это не удается, и единственное, что могу отметить, что сиськи у нее среднего размера. Я не какой-то там мужлан, помешанный на буферах, но это не мешает мне интересоваться.

– Потому что у нее зимняя сессия всю неделю, она освободилась только вчера вечером и к собранию в семь утра была не готова. Тем более ее не было в Денвере долгое время.

– Все равно ты не должна была так поступать, – недовольно бурчит ее сестра.

– Милая, – успокаивает ее мой брат, – давай сначала расскажем хорошие новости. А сестре ты сможешь сообщить на завтрашней вечеринке.

– Вечеринке? – спрашиваю я, слегка оживившись, потому что я всегда двумя руками за любую движуху.

– Я не думаю, что тебе это будет интересно, – отвечает мне невеста брата, глядя на меня с презрением.

– Любопытно, – произносит Пристин, поднимая свой стакан и выпрямляясь на стуле.

– Завтра вечером у нас будет зимняя вечеринка, где будет проходить аукцион по продаже произведений искусств из местных галерей и сбор пожертвований для благотворительных организаций города. Вы все, конечно же, приглашены. Мероприятие состоится в нашем доме.

– Благодарю, – отвечаю я, улыбаясь.

– А теперь, – все еще недовольно продолжает Хиллари, – перейдем к моим... точнее, к нашим новостям.

Она хватает Дэвида за руку и взволнованно улыбается.

– Мы определились с датой и местом.

Я не вижу, чтобы кто-то был удивлен этим заявлением, поэтому думаю, что я, все-таки, что-то пропустил из-за своего опоздания. Я делаю глоток и замечаю, что Пристин делает то же самое.

– Так не томите нас. Когда же? – нетерпеливо спрашивает моя мать.

Я честно не особо понимал ее нетерпения, потому что я довольно близок со своими родителями, и не замечал особо, чтобы она ждала скорейшего бракосочетания Дэвида.

– Мы решили, что это произойдет четырнадцатого февраля.

– День святого Валентина? – со смешком переспрашивает Пристин. – Как же это оригинально...

– Между прочим, это самый романтичный день в году, – отвечает ей Хиллари.

– И к тому же, – Пристин ставит стакан на стол, – в Древнем Риме в этот день отмечали пастушеский праздник в честь бога Луперкалия. Мужчины приносили в жертву животных, снимали с них шкуры и хлестали ими своих женщин.

– Пристин! – не выдерживает ее мать.

Она игнорирует ее и пристально смотрит на Дэвида.

– Хочешь, я преподнесу вам козла в качестве свадебного подарка? И тогда ты сможешь отхлестать Хиллари его шкурой во время первой брачной ночи, – она вопросительно двигает бровями, – если, конечно, тебе нравиться пороть женщин.

Я хохочу во весь голос. А ее сестра вскакивает с места, сжав кулаки, ее буквально всю трясет, когда Пристин заканчивает свою речь.

– Как мы вообще можем быть сестрами? – прошипела она сквозь стиснутые зубы.

– Я всегда считала, что меня удочерили, – спокойно отвечает она, прежде чем бросить взгляд на свою мать, – хотя мама до сих пор не признается в этом.

Ее мама встает так резко, что ножки стула со скрежетом едут по деревянному полу.

– Я думаю, будет лучше, если ты...

– Уже испаряюсь, – предугадывает ее слова Пристин, – мне все равно нужно подзаправиться.

После этих слов она разворачивается и уходит.

Выражение лица Хиллари было таким, словно она еле сдерживает слезы. Мой брат наклоняется к ней и что-то шепчет на ухо, но мы не можем слышать что.

– Мне так стыдно за это все, – произносит их мать. – Пристин порой...

– Просто с ней произошли некоторые вещи, – прерывает свою супругу мистер Ингер.

Она смотрит на него такими глазами, будто объясняя, что она совсем не это хотела сказать.

– Что с ней произошло? – интересуюсь я.

Все смотрят на меня так, словно я спросил что-то не то.

– Она тоже была помолвлена, – глубоко вздохнув, произносит мистер Ингер.

Мои брови взметнулись вверх от удивления, и я услышал, что Хиллари шмыгает носом. В тот момент я понял, что она плачет.

– С тех пор, как ее помолвка была расторгнута, она делает все, чтобы такая же ситуация произошла со мной.

ГЛАВА 3

Пристин

Я снова стою на кухне, глядя на бутылку, стоящую передо мной на столе. Мой стакан снова полон. Я делаю глубокий вздох, пытаюсь собраться, чтобы успокоить свое бешеное сердцебиение. Я реально в бешенстве. Мне до боли обидно. Да, я стерва, но я не собираюсь менять в себе что-то. Я правда не хотела сегодня быть здесь, поэтому единственное, что могла сделать, это накалить ситуацию до предела, чтобы меня попросили уйти.

– Пристин.

Я вздрагиваю, услышав свое имя. Обернувшись, вижу перед собой Чейсена, стоящего в дверях кухни. Его рубашка по-прежнему неправильно застегнута, а его кожаная куртка нараспашку.

– Прости, я не хотел тебя напугать, – произносит он, засовывая свои руки в карманы джинсов.

– Тогда что же ты хотел? – интересуюсь я, сделав глоток пива.

– Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

Я смеюсь, хотя эта ситуацию отнюдь не кажется мне смешной.

– Если ты думал, что я нуждаюсь в компании, то ошибся. У меня есть то, что мне нужно сейчас, – отвечаю я, взяв стакан в руки и подняв его над головой, прежде чем сделать следующий глоток.

– Послушай, я понимаю, что мы с тобой совсем не знаем друг друга, но же мы двое отличаемся от всех остальных, собравшихся здесь.

– С этим не поспоришь, – соглашаюсь я, а он одаривает меня улыбкой.

– Я понимаю, через что тебе пришлось пройти.

Я хмурюсь, всем видом показав, что я не понимаю, о чем идет речь.

– Ты потеряна после расставания с бывшим.

Я напрягаюсь, и мое сердце снова начинает бешено колотиться.

– О чем ты говоришь? – спрашиваю я, сделав еще глоток, в надежде, что он не замечает, как дрожит мой голос.

– О твоем бывшем. Мне сказали, что вы были помолвлены...

Я с грохотом ставлю стакан на стол, возмущенная происходящим.

– Послушай, Чейсен, – я буквально рычу его имя, делая шаг ему навстречу, – ты прав. Ты ни хрена меня не знаешь, и у меня нет никакого желания узнать тебя.

Я делаю еще пару шагов в его сторону. Он пристально смотрит на меня, и весь его вид говорит о том, что его напрягает происходящее

– Так что не смей сюда приходить и делать вид, что ты понимаешь меня. Может быть, твои родственники и верят в твои бредни, но уж точно не я. – Я подхожу к нему и вцепляюсь в его рубашку.

– О чем ты?

– У тебя был выключен телефон? Правда что ли? Что-то мне подсказывает, что ты просто развлекался с какой-то девицей и совсем забыл про этот семейный завтрак.

Он открывает рот, чтобы ответить на мои обвинения, но я не даю ему говорить.

– Я могу вести себя неприемлемо и быть грубой, но, по крайней мере, я не вру, – заканчиваю я.

Затем я отхожу от него, одарив презрительным взглядом, прежде чем покинуть кухню, пройти по коридору мимо столовой по направлению к входной двери.

***

Я стою посреди бального зала в родительском особняке. Его стены мягкого каштанового цвета с отделкой из красного дерева, а пол еще на несколько тонов темнее. Я слышала, что это дерево было привезено из Италии в тот год, когда я появилась на свет. Потолки здесь довольно высокие, а елка, стоящая в дальнем углу зала, визуально делает их еще выше. На ней горят зеленые гирлянды, а вокруг деревянных колонн они белые. Большой рождественский венок, красующийся на дальней стене, переливается красным светом.

– Прис!

Я услышала, как кто-то окликнул меня. Я оборачиваюсь, и вижу свою сестренку. Она была единственной из родственников, кто не видел меня вчера за завтраком, поэтому она действительно рада меня видеть.

– Приветик, Шарлотта, – отвечаю я ей с улыбкой.

У нее в руке бокал шампанского, и я забираю его у нее.

– Эй, – возмутившись моим поведением, восклицает она.

– Ты несовершеннолетняя, – заявляю я ей с таким видом, будто сама она этого не знает.