355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Шантель Тессье » Подвыпившие (ЛП) » Текст книги (страница 3)
Подвыпившие (ЛП)
  • Текст добавлен: 11 апреля 2019, 19:30

Текст книги "Подвыпившие (ЛП)"


Автор книги: Шантель Тессье



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Так куда мы едем? – интересуется он. – Я не против просто покататься, или мы все-таки направляемся в конкретное место?

Я окидываю его взглядом с ног до головы, а он улыбается мне в ответ. Меня не покидают мысли о человеке, который сломил меня, заявившись в родительский дом. Я принимаю решение, что, несмотря на то, что уже изрядно пьяна, этого мне недостаточно. Я просто хочу утонуть в алкоголе.

– Думаю, клуб, – отвечаю я.

– Какой именно, Прис? – согласно кивает он в ответ.

– Любой, где наливают.

Чейсен

Я предлагаю поехать в один из клубов, который находится в тридцати минутах езды отсюда. Один из тех, что я довольно часто посещаю.

Лимузин выезжает с Серкл-Драйв, а Пристин опускает глаза вниз, проводя руками вниз по своему платью.

– Черт! Не мешало бы переодеться.

– Ты и так отлично выглядишь.

– В том то и дело, – отвечает она, глядя на меня сквозь темные ресницы и вздыхая. Затем она похлопывает себя по груди, животу и бедрам и снова устремляет взгляд в мою сторону.

– У тебя есть ножницы? – неожиданно спрашивает она.

В моей голове возникает вопрос о том, насколько она пьяна в данный момент.

– Э, ножницы... Нет. С чего ты взяла, что я ношу с собой ножницы? – отрицательно покачав головой, отвечаю я, едва сдерживая смех.

– А карманный нож? Или что-то типа того? – настаивает она, срываясь на крик.

– У меня в бардачке имеется перочинный ножик, мисс Ингер, – вступает в наш разговор водитель.

– Круто, – она довольно улыбается, – могу я им воспользоваться?

– Конечно, – отвечает он, остановившись в конце подъездной аллеи, и наклоняется к бардачку. Затем протягивает ей нож.

Она открывает нож и хватает подол в области своего бедра. Пристин обнажает свои ноги и подносит лезвие к платью.

– Что ты задумала? – интересуюсь я.

Она не отвечает, а просто делает надрез на ткани длиной сантиметров в десять на уровне бедра. Затем она бросает нож на кожаное сидение рядом с собой, берет разрезанную ткань обеими руками и с силой дергает. Звук рвущейся материи наполняет тишину лимузина, когда она отрывает кусок от своего платья.

– Пристин? – Я тянусь к ней, чтобы помочь, но она отталкивает меня.

– Я могу справиться с этим сама, – рычит она в ответ, отрывая свои бедра от сидения. Девушка тянется назад, снова хватая лоскут ткани и резко дергая, чтобы оторвать шлейф.

Это один из самых возбуждающих звуков, которые мне когда-либо приходилось слышать. Ее дыхание стало учащенным в процессе расправы над платьем. Я вижу, как она прикусывает нижнюю губу, и ее лицо полно решимости. Я удивленно смотрю на нее, когда девушка держит в своих руках больше половины своего наряда. Она спускает ткань по своим длинным и стройным ногам и бросает на сидение рядом со мной. Затем ставит свой серебристый блестящий каблук на небольшой деревянный столик, стоящий в лимузине, и наклоняется. Обхватив руками лодыжки, Пристин начинает скользить своими руками по ногам от гладких икр до изящных бедер.

– Думаю, что мне бы не помешало немного крема для ног, – хмурясь, произносит она.

– Ты уже и так выглядишь потрясающе, – восхищенно признаюсь я.

Она улыбается мне в ответ ослепительной улыбкой.

– Именно этого я добивалась. – Она кладет руку на сидение и берет нож, протягивая его мне. – Теперь твой ход.

– Ты хочешь, чтобы я разрезал на себе штаны? – спрашиваю я, наконец-то оторвав свой взгляд от ее изумительных ног и посмотрев в ее голубые глаза. Освещение в лимузине делает их оттенок слегка аметистовым, и это выглядит просто фантастически.

– Я хочу, чтобы ты отрезал мне рукава, – покачав головой, продолжает она.

Я забираю у нее нож, наблюдая, как она садится на пол лимузина между моих ног. Я хватаюсь за мягкую ткань ее платья и слегка натягиваю вверх. Сделав глубокий вдох, вдавливаю острие ножа туда, где находится шов, и делаю небольшой надрез. Один рывок своей рукой – и кусок ткани сползает по руке Пристани. Она бросает его рядом со мной, демонстрируя свою загорелую руку. Я делаю еще один вдох, прежде чем повторить то же самое со вторым рукавом, всеми силами стараясь сдерживать набухание члена в моих штанах.

– Теперь осталось привести тебя в порядок, – произносит она, садясь на сидение рядом со мной.

– Так сделай это, – отвечаю я, не задумываясь.

Если она хочет срезать с меня всю одежду, то я не собираюсь ее останавливать. Она хватает меня за куртку и стаскивает ее с меня, расстегивает запонки на манжетах, прежде чем по очереди закатать мои рукава. После срывает с меня галстук и швыряет его на пол. Наконец, Пристин расстегивает верхние пуговицы моей рубашки и приводит в беспорядок волосы на моей голове. Закончив свой акт вандализма, она смотрит на меня с пьяной улыбкой.

– Вот так-то лучше, – радостно восклицает девушка, – теперь, мы точно готовы для клуба.

ГЛАВА 6

Пристин

Я бросаю свой взгляд на мини-бар в лимузине и замечаю там бутылку игристого. Я безмерно благодарна водителю за такие запасы. Я поднимаю бутылку и протягиваю ее Чейсену.

– Ты откроешь ее для меня?

Он без лишних вопросов берет у меня ее из рук и опускает стекло в машине, чтобы отправить пробку в открытое окно. Затем возвращает бутылку мне, и я, не церемонясь, делаю глоток прямо из горла. В ушах уже звенит, а губы немеют, но я не хочу останавливаться.

– Может, все-таки расскажешь, что произошло на вечеринке? – спрашивает Чейсен меня в тот момент, когда его взгляд останавливается на моих ногах. Мне безумно нравится, что он пялится на меня. Сдерживается, чтобы не прикоснуться ко мне, но если бы он опустил сейчас руки, то они приземлились бы прямо мне на бедра.

– Нет, – отвечаю я, отрицательно мотая головой и делая еще один глоток, – я ушла с той вечеринки, чтобы забыть про это.

Я действительно не хочу сейчас обсуждать свою личную жизнь, ну или ее отсутствие. Я не хочу рассуждать о том, как я любила, но не получала любви в ответ. Никто не хочет говорить о своих неудачах, а именно ей и являлся Малкольм в моей жизни. Он был просто моей неудачей.

– Я понял. Так какой у нас план на вечер? – интересуется Чейсен.

– Набухаться в стельку, – решительно отвечаю я.

– А разве ты этого еще не сделала? – смеясь, спрашивает он.

– Когда я больше не смогу держаться на ногах, тогда я буду в стельку, – отвечаю я, подмигивая своему спутнику.

Он откидывается на спинку сидения и закидывает руку на сидение рядом с ним. Мой взгляд останавливается на его мускулистом оголенном предплечье, прежде чем я снова встречаюсь с ним глазами. Он улыбается одной из тех игривых улыбок в стиле «приди и возьми меня», на что способны далеко не все представители мужского пола. Но у него это здорово выходит.

– Так ты намекаешь на то, что мне придется нести тебя на руках?

Я рассматриваю его, и мое тело, к которому не прикасались уже полгода, начинает реагировать. Я слегка наклоняюсь вперед и подтягиваю свою задницу к краю сидения. Мое платье стало настолько коротким, что я чувствую прохладу кожаных кресел на своих обнаженных участках тела.

– Ты на это рассчитываешь? – интересуюсь я, облизывая свои губы.

Мой взгляд снова скользит по нему, а он улыбается так, словно уже знает, о чем я думаю. Интересно, если он поцелует меня, пробудит ли это во мне чувства?

– Может, ты еще планируешь сократить количество ткани на моем теле? – продолжаю я.

Он наклоняется ко мне, и его рука прикасается к моему лицу. Мои чувства притупились из-за алкоголя, но я представляю его тепло на себе. Его губы всего в нескольких сантиметрах от моих. Мое дыхание становится прерывистым, когда в моих мыслях возникает картина того, как он срывает с меня остатки моего платья прямо сейчас. Эти руки в прядях моих волос. Эти губы на моей коже. Этот язык у меня во рту. Я практически ничего не знаю об этом парне, кроме того, что вскоре он станет членом моей семьи, но в моем пьяном состоянии мне реально плевать на это. Я всего лишь хочу почувствовать себя желанной. Быть поглощенной этим порывом.

– Я бы с радостью сорвал с тебя все, что осталось на тебе, крошка. Все, что тебе нужно сделать – попросить меня об этом, – шепчет он, и его голос становится настолько сексуальным, будто он посвящает меня в свои секреты.

Я чувствую напряжение и тепло у себя между ног. Шесть месяцев. Полгода, проведенных без секса, дают о себе знать. Я снова облизываю свои онемевшие губы и ерзаю своей задницей на сидении, чувствуя трение о мою теперь уже влажную киску. Чейсен ухмыляется, видя мою реакцию. Он прекрасно понимает, что я возбуждена, а значит, легкодоступна сейчас.

– Иди ко мне, – приказывает он, откидываясь на спинку сидения, и мое тело подчиняется ему.

Его рука все еще гладит мое лицо, а я задираю платье и сажусь на парня верхом. Я знаю, что водитель видит нас, но сейчас я совсем не против устроить для него шоу.

Я кладу свои ладони на гладко выбритое лицо Чейсена, а он слегка приоткрывает свой рот и проводит языком по своим белоснежным зубам, слегка смеясь.

– Тебя это веселит? – бормочу я, слегка выгибая бровь.

Алкоголь накрывает меня все сильнее с каждой секундой.

– Вовсе нет, – отвечает он, бросая взгляд на мои губы. А я улыбаюсь ему в ответ. – Я не вижу в этом ничего забавного.

Его голос становится серьезным, и он пристально смотрит мне в глаза. Я наклоняюсь к нему, сгорая от желания. Он не спешит предпринимать каких-либо действий, хотя я жду, когда наши губы сольются в поцелуе. Затем он убирает свои руки с моего лица и крепко хватает меня за задницу. Я прижимаюсь к нему настолько сильно, будто он мне заплатит за мой энтузиазм. Его уже довольно твердый член делает меня еще более мокрой и несдержанной. И теперь я уверена, что он тоже хочет меня.

Мы наконец-то сливаемся в поцелуе, когда его язык врывается в мой рот. И я чувствую вкус, который заставляет меня отстраниться от него.

– В чем дело? – тяжело дыша, спрашивает он, все еще вцепившись в мои ягодицы.

Я поднимаю свою руку и дотрагиваюсь пальцами до своих губ.

– Я чувствую этот вкус, – шепчу я, пытаясь успокоиться, чтобы сглотнуть комок, который мгновенно встает у меня в горле.

– Вкус чего? – Он внимательно изучает меня своими голубыми глазами, а его темные брови нахмурены от непонимания.

Я слезаю с его колен, и он позволяет мне вернуться на сидение, попутно хватая бутылку с шампанским, чтобы она не упала.

– Вина, которое ты пробовал, – довольно резко говорю я.

– Оно потрясающее... – произносит он, удовлетворительно кивая.

– Не нужно ничего говорить, – перебиваю я его.

– Что произошло? – интересуется он, устраиваясь на сидении удобнее.

Может быть, виноват алкоголь, который я выпила сегодня, а возможно мне просто нужен кто-то, кто поймет, почему меня трясет от гнева при упоминании об этом вине.

– Это мое авторское вино.

– Я в курсе. И оно великолепно.

Я просто киваю в ответ на его комплимент.

– Это мое вино, которое должно было стать подарком.

– Я не понимаю тебя, – произносит он, нахмурив брови еще больше.

Я провожу своими вспотевшими ладонями по своим бедрам, и Чейсен внимательно следит за моими движениями, прежде чем вновь посмотреть мне в глаза.

– Это был свадебный подарок для моего жениха.

Вот и все. Мне и правда нужно было выговориться.

Он смотрит на меня ошарашенными голубыми глазами, и его рот слегка приоткрыт. Он нервно проводит рукой по своим растрепанным каштановым волосам. Должно быть, он не знает, что мне ответить, и я не могу винить его в этом. Слова сожаления все равно были бы бессмысленными. Поэтому я просто стараюсь сдерживаться, чтобы не разреветься.

– Я разорвала нашу помолвку полгода назад. – Я смотрю на свои руки на коленях, не желая смотреть Чейсену в глаза. – Так как это вино должно было быть свадебным подарком, то я попросила о том, чтобы его сняли с производства.

Я стискиваю зубы и мотаю головой от злости и обиды.

– Но моей матери видимо было все равно. Она могла бы просто подать его на этой дурацкой вечеринке и не говорить мне об этом. Но она захотела, чтобы я выступила перед всеми и презентовала его. Я смеялась, но в этом не было ничего смешного. Боже, какой же сукой она может быть.

– Мне очень жаль, – произносит Чейсен.

– Тебе не к чему успокаивать меня. Ты тут не причем. Это я сказала ему «да» и хотела подарить вино на свадьбу. И тем более, не твоя вина, что моя мать – эгоистичная стерва, которую волнует только внешний лоск и показуха.

От каждого, произнесённого мной, слова моя кровь закипает все сильнее. Моя семья считает меня стервой, но я просто никогда не говорила им о том, как сильно Малкольм ранил меня.

– И тот факт, что он помолвлен, тебя тем более не порадовал, я уверен.

Я поднимаю на Чейсена глаза.

– Неудивительно, что ты сбежала с вечеринки.

– О чем, – я откашливаюсь, – ты говоришь, черт возьми?

– О девушке, с которой он был на аукционе. У нее на пальце было кольцо... – Он замолкает и просто смотрит на меня.

Помолвлен? Нет, такого не может быть. Я прекрасно знаю свою мать, она специально пригласила его, чтобы нас примирить. Зачем бы еще ей нужно было приглашать его, если у нее в списке приглашенных и так около трехсот человек. И он бы не за что не помолвился тайно, чтобы я об этом не узнала. А кольцо? Неужели он сделал это втихаря, даже не уколов меня этим.

– Дай мне свой мобильник, – требую я.

Чейсен лезет в карман своих брюк и достает сотовый, затем протягивает его мне, и я отодвигаюсь от него.

– Скажи свой пароль, – рычу я, едва удерживая мобильник в дрожащих руках.

– Пять, шесть, восемь, три, – незамедлительно отвечает он.

Я быстро набираю цифры на дисплее, но мне требуется две попытки, чтобы сделать это правильно. Я забиваю его имя в Гугле, и, конечно же, первой всплывает именно эта новость.

«Малкольм Майерс сделал предложение своей новой подружке Джейслин Коутс всего спустя месяц после знакомства. Самое главное, что это произошло всего через полгода, после расторжения помолвки с предыдущей невестой Пристин Ингер».

– Этого не может быть, – шепчу я себе под нос.

Чейсен выхватывает телефон из моих руку, когда я откидываюсь на спинку сидения, и уже не могу сдержать слез. Я думала, что наша размолвка – это самое страшное, что случилось со мной. Но это словно тысяча ножей в мое сердце.

Чейсен

Я откидываюсь на сидение и замечаю, что она плачет. Я ненавижу себя за то, что сказал ей. Несмотря ни на что, я должен был держать свой рот на замке.

– Прости, – говорю я.

Я не уверен, что она слышит меня сейчас. Она сидит, уставившись в пустоту. Ее взгляд и выражение лица говорит о том, что она полностью повержена. Мне это знакомо. Я чувствовал ранее нечто подобное. Я в курсе, какого это потерять кого-то, кого любишь. Тем более, я потерял свою любовь из-за того, кто был... считался моим лучшим другом.

– Планы изменились, – говорю я в сторону водителя и диктую ему новый адрес. Он понимающе кивает в ответ и разворачивает машину, как только достигает шоссе.

Она ничего не говорит, и я просто сижу и смотрю в окно, как мы движемся в новом направлении. К черту клуб. Я должен увезти ее в более уединенное место, где она сможет поплакаться мне в плечо, если ей это понадобится. Это моя вина, что сегодня она так расстроена. Конечно, Пристин рано или поздно бы узнала об этом, но не так и не от меня.

Я бросаю взгляд на свой телефон, там еще высвечиваются две фотографии ее бывшего: на одной он со своей новой пассией, а на другой – с Пристин. Он стоит в черном смокинге, а она – в вечернем платье цвета шампанского. Они стоят на вертолетной площадке, а за ними за горизонтом исчезает вертолет. Заголовок фотографии гласит: «После того, как они были помолвлены три месяца, Пристин Ингер разрывает помолвку».

Я провожу пальцами по фотографии, рассматривая ее. Она выглядит такой счастливой на снимке. Она смотрит на Малкольма, широко улыбаясь, а он смотрит в камеру совершенно без эмоций. Правильно говорят, что один снимок может говорить нам больше, чем тысяча слов. Я закрываю статью и блокирую свой телефон, прежде чем убрать его в карман.

Я бросаю свой взгляд в сторону Пристин и с удивлением обнаруживаю, что она смотрит на меня. Слезы на ее глазах и щеках уже высохли. Ее плечи опущены, а губы слегка сжаты. Глядя на нее, я думал только о том, как Малкольм мог не хотеть ее. Что он мог такого сделать, чтобы она разорвала помолвку с тем, кого так любила? Ведь она страдает уже на протяжении шести месяцев. Хотя мой разрыв произошел еще раньше, но все равно боль периодически возвращается.

– Ты когда-нибудь терпел поражение? – неожиданно задает она вопрос.

Я хорошо знаком с тем, что значит потерпеть неудачу.

– А разве не у всех они бывают в жизни? – отвечаю я вопросом на вопрос.

Она не спешит отвечать, просто смотрит на меня так, словно видит насквозь. Меня нельзя сравнить с мои братом. Я не окончил школу Лиги Плюща и, вообще, бросил несколько учебных заведений. У меня нет нескольких образований, и я просто работаю в автомастерской. Я не зарабатываю миллионов, но отказываюсь пользоваться своим трастовым фондом, потому что эти деньги принадлежат не мне. По сравнению с моим отцом и братом, я неудачник в нашей семье. Для моей же матери – я любимый ребенок, которому дозволено делать все, что угодно, чем я и занимаюсь. Я живу так, как хочу.

Лимузин притормаживает, и Пристин оглядывается по сторонам.

– Где мы? – интересуется она.

– Мы приехали ко мне, – отвечаю я, открывая дверь и выходя из машины.

Я оказываюсь на прохладном воздухе без пиджака и в рубашке с закатанными рукавами, когда придерживаю для нее дверь. Наконец-то она вылезает, но с трудом стоит на ногах.

– Давай я помогу тебе, – говорю я, обхватив ее за тонкую талию правой рукой, в моей левой руке по прежнему бутылка с шампанским.

– Ты живешь под мостом? – спрашивает она меня, увидев перед собой мост, который гудит от машин, двигающихся по нему.

– Я живу рядом с мостом, – отвечаю я ей, прежде чем поблагодарить водителя.

– Ты живешь в гараже? – интересуется она, поднимая голову и видя перед собой темно-синюю дверь автомастерской.

– Типа того, – говорю я, стараясь подтолкнуть ее немного вперед.

Мы добираемся до черной двери справа от гаража, и я открываю ее. Когда мы оказываемся внутри, я щелкаю выключателем на стене. Пространство открытой комнаты наполняется легким светом, и Пристин обводит взглядом мою холостяцкую берлогу. Она видит черный кожаный диван посреди комнаты, прямо напротив которого висит телевизор. Игровая приставка стоит на полу с игровыми дисками разбросанными повсюду. Длинный стол на другом конце комнаты служит барной стойкой, за ним расположена моя кухня. В правом углу стоит кровать вместе с небольшой гардеробной и душевой. И это в принципе все, что мне необходимо для жизни.

– Вот, в общем, как я живу, – говорю я, взяв ее за руку, и помогая добраться до бара. – Что бы ты хотела? – спрашиваю, жестом показывая ей, чтобы она приземлялась на табурет. – У меня есть все.

ГЛАВА 7

Пристин

Я сижу у бара и наблюдаю за тем, как Чейсен пьет мое шампанское из бутылки. Когда он ставит ее на стол, я скольжу взглядом по его кухне, где есть раковина, плита и микроволновая печь, а еще уродливый маленький холодильник со стеклянной дверцей, который не выше меня.

Все, что я вижу за его дверцами – это бутылки с алкоголем, которые привлекают меня гораздо больше, чем шампанское, которое я пила всю ночь.

– Мне действительно нужно выпить, – соглашаюсь с ним, поднимаясь со стула, потому что боюсь, что если продолжу сидеть, то просто рухну.

– Так, чего тебе налить? – интересуется он, обернувшись к холодильнику.

Я подхожу к нему, и он открывает передо мной стеклянную дверцу. Я закрываю глаза и протягиваю руку, хватая первое, что попадается мне под руку.

– Сойдет, – говорю я, открыв глаза и увидев бутылку виски Crown Royal Vanilla.

Он отворачивается к шкафчику, чтобы достать бокал, но когда вновь поворачивается ко мне, чтобы дать мне, то обнаруживает, что я уже раскупорила бутылку и приложилась к ней, выпивая прямо из горла.

Я поперхнулась, когда он выхватывает ее у меня так, что алкоголь льется по моему подбородку, заливая собой мое платье и пол подо мной.

– Я думал, ты имеешь в виду стопку, – говорит он мне, глядя на меня своими голубыми глазами.

Снова вернувшись к холодильнику, я закрываю глаза и повторяю процесс. Как только делаю глоток из бутылки с ликером, он забирает ее у меня, закрывает холодильник и встает перед ним.

– Сколько ты собираешься пить? – требовательно спрашивает он.

– Столько, сколько понадобится, чтобы стереть воспоминания, – не скрывая, отвечаю я.

Он глубоко вздыхает и проводит рукой по своей взъерошенной шевелюре.

– Как долго вы были с ним вместе? – спрашивает он так тихо, словно разговор о моем бывшем может причинить мне боль.

Я до сих пор не хочу признавать этого.

– Семь лет.

– Такими темпами ты умрешь раньше, чем переживешь даже год без него, – отвечает он, с упреком качая головой.

– Ну и пусть, – бросаю в ответ, протягивая руку к стеклянной дверце, но Чейсен отталкивает меня.

– Полегче, – огрызаюсь я.

Он хватает меня за плечи и прижимает к столешнице. Его голубые глаза будто прожигают меня насквозь.

– Я не против того, что можно надраться, чтобы забыться, но тебе явно нужен предел.

– Ты собираешься диктовать, сколько мне пить? – спрашиваю я, хмурясь.

– Нет. – Его хватка ослабевает, а мое тело, под действием алкоголя, реагирует на его прикосновения гораздо быстрее, чем это случилось бы по трезвости. – У меня есть идея получше.

– И что же это? – интересуюсь я, облизывая губы в предвкушении. Воспоминания о нашем коротком поцелуе в лимузине продолжают кружиться у меня в голове.

– Я предлагаю вместо того, чтобы топить своё прошлое в алкоголе и убивать себя этим, создать почву для новых воспоминаний.

– Так вот зачем ты притащил меня сюда? – Я кладу ему руку на грудь и чувствую его напряженные мышцы под белой рубашкой. – Хочешь подарить мне новые воспоминания? А с чего ты взял, что я вспомню об этом на утро?

Я реально была уже в нескольких шагах до потери сознания, так что сомневалась, что буду помнить что-то на утро.

Он наклоняет свою голову и внимательно изучает мое лицо. Он убирает свои руки от моих и тянется к моим волосам, чтобы развязать ленту, которая держит их, связанными в пучок. Она падает, а пряди волнами покрывают мои плечи. Его взгляд вновь застывает на мне, когда Чейсен закручивает одну из каштановых прядей между своими пальцами.

– Гарантирую, Прис. Ты меня не забудешь.

Мое сердце практически вырывается из груди от его слов, но я все нахожу что сказать.

– Попробуй стать тем, кого я запомню.

Он ухмыляется и снова наклоняется ко мне. Я была уверена, что он собирается вновь поцеловать меня, но вместо этого он тянется за чем-то, что находится позади меня. Когда Чейсен вновь встает передо мной в полный рост, между нашими телами оказывается нож. Это нож для разделки филе – длинный и тонкий с изгибом на кончике, с черной рукояткой и острым лезвием.

Мое дыхание становится прерывистым, когда я вижу его перед собой. Я осознаю, что должна быть в ужасе от того, что незнакомец подносит нож к моему телу, но страх – это последнее, что я могу сейчас испытывать. Он молча хватает меня за вырез платья, поднимая руку с зажатым в ней ножом. Я кладу свои руки по обе стороны от себя и цепляюсь за край столешницы. Картинка перед моими глазами начинает расплываться, а веки тяжелеют.

– Чейсен, – задыхаясь, шепчу я, когда мои бедра сжимаются, а сердце бьется слишком часто.

– Я же обещал тебе, что срежу с тебя твое платье. Все, что тебе нужно, это попросить меня об этом, – медленно произносит он.

Я не в состоянии пошевелиться и произнести хоть слово. Комната начинает вращаться перед моими глазами, когда два последних глотка алкоголя дают о себе знать. Я действительно хочу этого. Я жажду новых ощущений, на фоне которых мое прошлое просто померкнет. Мне это реально необходимо.

– Просто скажи, что ты этого хочешь. – Его ярко-голубые глаза смотрят прямо в мои, а его лицо расплывается в улыбке, словно он уже знает, что одержал вверх надо мной.

Черт, я уже однажды добровольно набросилась на него. Так что мне мешает пройти этот путь до конца?

– Сделай это, – отвечаю я томно, и мне кажется, что я готова утонуть в океане похоти.

Я собираюсь пойти ко дну, а он станет тем, кто удержит меня на волнах. Я готова позволить ему это.

– Не дыши, – шепчет он, наклоняясь ко мне настолько, что его губы всего в нескольких сантиметрах от моих.

Я делаю глубокий вдох, когда он приставляет острие ножа к декольте моего платья. Он медленно и нежно проходит по моему телу, разрезая ткань платья.

Я чувствую прикосновение прохладной стали ножа, когда она касается моей груди и живота. Я не дышу все время, пока он следит взглядом за скольжением лезвия. Когда облизывает свои губы, я понимаю, что это заводит его ничуть не меньше, чем меня. Затем он резко убирает нож, когда разрезает последний лоскут ткани на моих бедрах.

Чейсен делает шаг назад, чтобы оценить результат своих трудов, а я стою неподвижно, все еще вцепившись в край стола. Мой взгляд останавливается на Чейсене, когда он бросает нож на поверхность у плиты позади него и снова шагает в мою сторону. Я вздрагиваю, когда он кладет свои ладони мне на живот.

– Теперь можешь дышать, – говорит он, оценивая взглядом мое тело.

Я делаю несколько глубоких вздохов, и моя грудь вздымается в такт дыханию. У меня кружится голова, а тело кажется слишком напряженным. Я теряю от него разум, а он еще даже не прикоснулся ко мне там, где я хочу. Он еще не трогал меня между ног.

Платье соскальзывает с моих плеч и падает на пол кухни. Я остаюсь перед ним в черном лифчике и в трусиках в тон, а также же в серебристых туфлях на высоком каблуке.

– И что дальше? – спрашиваю я, потому что мне, правда, интересно, что еще может быть на уме у этого парня.

Пока он прав в том, что я действительно не смогу забыть эту ночь.

Он улыбается и касается рукой моих волос.

– А теперь я затащу тебя к себе в постель и хорошенько трахну.

Чейсен

Мой член тверже камня, а сердце бешено колотится. Только что я срезал с нее платье, и она осталась такой незащищенной. Не знаю, что именно побудило меня сделать это, но как только эта фантазия посетила меня, я не смог устоять перед ней. И Пристин позволила мне это. Она доверилась мне. Дала возможность зайти дальше, чем когда-либо. Теперь она стоит передо мной в одном нижнем белье и на каблуках, и все, чего я могу хотеть, это быстрее затащить ее в постель.

– А ты что предлагаешь, Пристин?

Она старается собраться и расправляет плечи, но я вижу, что ее веки тяжелы. Она изрядно пьяна, и я не уверен в том, сколько она еще продержится.

– Я думаю, что ты проявил уже достаточно инициативы, – она говорит медленнее, чем обычно, видимо, чтобы не путаться в словах.

– И что это значит?

– Теперь я сделаю то, что хочу.

Она протягивает свою руку и хватает меня за расстегнутый ворот рубашки. Пуговицы разлетаются по всей кухне, а некоторые даже долетают до столешницы, прежде чем она касается моих губ своими. Прис с силой толкает нас назад, запрыгивая на меня. Ее поцелуй становится более жадным, и я стараюсь удержаться на ногах, пока следую с ней к кровати.

Сделав около пяти шагов, мы обрушиваемся на пол. Она смеется, оказавшись сверху, а я наслаждаюсь ее сияющим лицом, лежа под ней. Вчера за завтраком она выглядела горячей штучкой, Сегодня на вечеринке она была великолепна в своем наряде. Но сейчас она была просто сногсшибательна, ее смех и улыбка озаряют всю мою комнату. Я улыбаюсь уже от того, что могу созерцать это. Уверен, что немногие люди видели ее такой. По-настоящему счастливой.

– Ты такая красивая, – говорю я, и она перестает смеяться.

Она сидит на мне, глядя на меня сверху вниз. Ее длинные темные волосы падают на ее левое плечо.

– И зачем тогда терять время, – говорит она, выгибая бровь, – ты же знаешь, что разговоры не помогут сделать эту ночь незабываемой. Мне нужны действия, чтобы запомнить это надолго.

– Я дам тебе то, что ты просишь, – смеясь, отвечаю я.

Прежде чем она успевает промолвить хоть слово, я переворачиваю нас так, что она оказывается подо мной. Мои губы исследуют ее шею, а моя рука стремится к ее черным трусикам, край которых отодвигаю в сторону, чтобы почувствовать, что ее влажная бритая киска уже готова для меня. Она выгибает спину и цепляется руками в мою шевелюру, заставляя кожу на голове пощипывать.

– Чейсен!

– Да, детка? – спрашиваю я, прижимаясь губами к ее ключице и шее, осыпая их поцелуями.

Я проникаю пальцем в тугую киску, зубами покусывая мягкие части ее тела. Потом наращиваю темп, она часто дышит и двигает бедрами, когда я трахаю ее пальцами, лежа на полу посреди моей гостиной. Пристин хватается своими руками мне за плечи, а ее ногти впиваются мне в кожу. Рубашка сползает с меня, а в брюках становится невыносимо тесно.

– Боже, я не могу больше сдерживаться, – говорю я, прикусывая губу.

Я бы очень хотел попробовать ее на вкус, но войти в нее мне хочется еще больше.

– Тогда не нужно прелюдий, – томно произносит она, – сделаем это сейчас.

Я освобождаю пальцы от ее киски и расстегиваю молнию на брюках. Я даже не утруждаюсь снять их, а просто вынимаю член через ширинку и снова сдвигаю ее трусики. Я раздвигаю ее ноги, прижимаясь к ней. Ее спина выгибается, и она вскрикивает, когда проникаю в нее. Ее киска с жадностью принимает меня, и я стискиваю зубы от удовольствия, когда она сжимается вокруг моего ствола.

– Пристин, – тяжело дыша, произношу я.

– Чейсен, – шепчет она с придыханием, прежде чем схватиться за мою шею, притянув меня вниз.

Мои губы сливаются с ее, и я с жадностью проникаю языком ей в рот, когда мой член начинает двигаться внутри нее, с каждой секундой наращивая темп и проникая все глубже.

ГЛАВА 8

Пристин

Малознакомая мне комната плывет перед моими глазами, когда я лежу на боку в постели Чейсена. Под моей головой только моя рука, потому что подушки валяются где-то на полу вместе с простынями и одеялом. Мое тело все еще не может отойти от последнего оргазма. Я потею, и мое сердце продолжает бешено колотиться, когда я пытаюсь прийти в себя. Я не только изрядно вымотана, но еще и до сих пор пьяна.

Мужская рука плавно опускается на мою задницу, и я вздрагиваю. Кожа еще слишком чувствительна после того, как меня изрядно отшлепали прошлой ночью. Я слышу, как он смеется позади меня. Я ощущаю его горячее тело, когда он прижимается ко мне.

– Ты взволнована? – спрашивает Чейсен.

– Скорее больна, – коротко отвечаю я.

Я закрываю глаза, чтобы картинка перестала плыть у меня перед глазами, но становится только хуже. Я освобождаюсь от его объятий, перекатываюсь на спину и закрываю глаза руками.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю