Текст книги "Императрица"

Автор книги: Шань Са

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Наконец исполнилось мое самое заветное желание. В провинцию Бинь помчался отряд императорских воинов. Мать села в посланный мной конный паланкин и с великой торжественностью покинула деревню By. Из государевых рук она получила великолепный дворец с бессчетным множеством слуг в самом изысканном квартале Долгого Мира. Овдовевшая четыре года назад Старшая Сестра присоединилась к Матери в столице. Обеим дозволили посещать Женские покои Двора. Вместе мы выплакали боль разлуки. Рана в моем сердце зажила. Мои слава и состояние отныне принадлежали им. А Мать и Старшая Сестра благодаря мне снова познают счастье.

Император избегал ложа Императрицы. Пренебрегал он и Дивной Супругой. Все ночи повелитель проводил в Блуждающих Облаках, и мои родные стали его семьей. Я не обращала внимания на Императрицу Вань, громко изъявлявшую недовольство нарушением всех приличий, равно как и Госпожу Мать, обвинявшую меня в том, что я ответила предательством на доброту Госпожи. Я больше не запрещала себе быть счастливой и не скрывала материнской гордости.

Что до Дивной Супруги, то, с тех пор как ее сына исключили из числа возможных престолонаследнков, эта женщина затаилась у себя во дворце и глушила обиду дурманящими снадобьями. Решившись по моему настоянию взломать дверь. Император не узнал своей любовницы, превратившейся в ходячий скелет. С обвиняющим видом она помахала в воздухе костлявой, точно куриная лапа, рукой. Впалая грудь исторгала поток бессмысленных слов и свойственных, скорее, животному, нежели человеку хрипов. При виде Господина Цзяо накинулась на него и стала умолять о любви.

Маленький Фазан вернулся в Блуждающие Облака, обливаясь слезами. Он винил себя в том, что уничтожил некогда прекрасную женщину. Я утешила Императора и принесла ему добрую весть: его семя вновь оплодотворило меня.

* * *

Среди знати Долгого Мира имя мое было у всех на устах. Сановники, только что узнавшие о моем существовании, не понимали, как могло произойти такое чудо: Императрица пребывала в немилости, звезда Дивной Супруги закатилась. За два года я изгнала из сердца Императора этих самых близких ему женщин.

Всех занимали мои происхождение и прошлое. Дочь получившего титул и все земные блага простолюдина, Одаренная при дворе усопшего императора, а потом монахиня в монастыре Возрождения, – в общем, моя жизнь была сплошными приключениями, достойными героини народных легенд. К тридцати годам дамы Двора выглядели увядшими, ни на что не годными. А вот я влюбила в себя Императора, да еще тремя годами младше! Злые языки приписывали мне тайную колдовскую силу в постели и обвиняли в непомерном честолюбии. Императрица и Дивная Супруга с великим ожесточением твердили, будто я – злой дух, и наперебой пытались оклеветать меня перед Господином. Одна нашептывала, что я подлила в его питье яду, а вторая – что моим любовником и отцом Великолепия был некий безымянный монах. Потом, увидев, насколько повелитель не доверяет их измышлениям, обе враждовавшие ни на жизнь, а на смерть соперницы стали неразлучными подругами. Императрица воспевала очарование Дивной Супруги, а та во всеуслышание признавала душевную щедрость своей бывшей госпожи.

Столкнувшись со столь яростными нападками, я волей-неволей должна была защищаться. Тогда, на пятом месяце беременности, лекари запретили мне близость с мужчинами. Боясь, как бы Маленький Фазан не начал посещать разные павильоны и в конце концов не преклонил слуг ко всякого рода сплетням, я предложила ему Старшую Сестру.

Слухи и клевета не касались более Господина. Охваченный новой плотской страстью, он оставался к ним слеп и глух. Чистота заняла мое место на императорском ложе и храбро сражалась за наше общее счастье. То, что она оставалась подле Маленького Фазана, позволило мне сосредоточить все помыслы на грядущих родах. «Что, если мои узкие бедра меня погубят? – думала я. – Мертвая, я избегну гнусности Запретного дворца. Живая – восстану сильнее, чем когда-либо еще!»

* * *

Принцесса появилась на свет весенним утром. Я могла предложить дочери самую красивую на свете колыбель и самых толстых кормилиц. Слыша, как она плачет, я то улыбалась, то рыдала. Девочка вырастет веселой и ранимой, как ее отец, страстной и упорной в достижении цели, как мать. Она унаследует пылкость Вековечного Предка и доброту моей Матери. Я сделаю ее обладающей глубокими познаниями поэтессой и несравненной всадницей. Моя дочь удостоится всех запретных для женщин благ и станет проводить дни в полной беззаботности, чего так не хватало мне.

Придворные дамы одна за другой посещали мой дворец, дабы поздравить меня и осыпать хвалами малышку. Подарки сановников заполняли целые комнаты. Я приняла Императрицу и Дивную Супругу, решивших посетить меня вдвоем. Несмотря на то что Изумруд и Рубин предупредили, что сладкие голоса обеих женщин – чистой воды притворство, я тепло их поблагодарила. Мне хотелось достигнуть примирения.

Император, вняв моему предложению, дал частный прием военачальнику Ли Чжи, каковой шестнадцатью годами ранее ходатайствовал за меня при Дворе. Воин обрел почетное место среди Государственных советников. Лицо его ничуть не изменилось, и серебристая борода была столь же великолепна. По смущенному взгляду военачальника я поняла, что более ничто во мне не напоминает ему ребенка, горюющего о смерти любимого Отца. Я превратилась в женщину, а потому воздействовала на Ли Чжи как очарованием, так и данной мне властью. Сейчас, шестнадцать лет спустя, мы беседовали по-другому, но время не разрушило связи между нами. By Чжи высокомерно не желал воспринимать всерьез получившего титул простолюдина, а потому военачальник с особым пылом готов был служить мне и отстаивать интересы Господина.

Живот мой постепенно опадал, и я обретала былую стройность. Забота о младенце стала чем-то вроде ритуала посвящения, и моя власть от этого лишь возросла. Император слепо мне доверял. Старшие евнухи, женщины, возглавлявшие шесть внутренних ведомств, главы восьмидесяти приказов исполняли лишь мои распоряжения. Я уже не была безликой наложницей среди десяти тысяч красоток, но стала истинной хозяйкой Внутренних покоев.

Сейчас я предпринимала определенные усилия, надеясь отобрать власть у захвативших ее советников. Денно и нощно, не зная ни минуты отдыха, я изучала документы с единственной целью – опередить решения, проводимые через канцелярию By Чжи. Так работая, я забывала, что надо постоянно принимать меры против выходок завистливых женщин.

Однажды пополудни, когда мы с Маленьким Фазаном скакали верхом по императорскому парку, в конце тропы появились Рубин, Изумруд и стайка евнухов. Рухнув на колени, они с жалобными криками принялась бить себя в грудь.

– Ваши рабы заслуживают тысячи смертей! – рыдали они. – Дитя императорской крови покинуло этот мир!

У меня закружилась голова.

– Еще сегодня утром она весело смеялась, – придушенным голосом возразила я.

Рубин ударилась головой оземь, да так, что разбила себе лоб и кровь потекла по лицу.

– Госпожа, Сиятельный Господин, – рыдая, начала она, – пополудни взглянуть на ребенка явилась Императрица. Взяв девочку на руки, она стала с нею играть. А сейчас няня обнаружила, что дитя в колыбели странно посинела. Дочь Сына Неба более не дышит!

Меня шатнуло. В ушах начался звон, но сквозь него слуха как бы достигли рыдания Маленького Фазана: «Императрица посмела отравить мою дочь!»

Мы все вместе вернулись в Запретный дворец. Я, не сопротивляясь, позволила себя нести – окаменевшую, немую, мертвую… Не знаю, как мне удалось соскочить с седла и забраться в носилки. Перед глазами мелькали деревья, павильоны, бесчисленные лица, и все это лишь усугубляло боль. У дверей моего дворца, преклонив колени, стояли няньки, прислужницы и евнухи. Нас пронесли над черной бездной мира, уже воспринимавшегося, как угрюмое кладбище. Изумруд принесла младенца Императору, и он залил дитя горькими слезами. Я же не могла коснуться остывшего тела дочери.

Семь дней пролежала я у себя в комнате, и, встав затворить ставни, не открывала глаз. Семь дней я отказывалась от любой пищи, улавливая в ней привкус яда. Я слышала плач младенца, и меня охватывало волнение. «Почему принцесса все время плачет? – спрашивала я Рубин. – Надо сменить кормилицу!»

Видя, как странно я себя веду, Изумруд и Рубин уверились, что меня околдовали. Они предложили позвать даоса, изгоняющего злых духов, но Мать отвергла эту запрещенную во Дворце церемонию и велела поставить у меня в комнате статую Будды. Размеренный напев и молитвы проникали в мое окутанное пеленой горя сердце. Тело без пищи становилось все легче и легче, так что однажды я взлетела. Скользила я в глухой ночи, без луны и звезд, тщетно разыскивая хоть лучик света, а потом поняла, что ослепла и оглохла. Я была мертва! Мертва? Нет, я должна жить и отомстить за содеянное. Меня еще не победили! Тогда в небе появились лица Отца и Вековечного Предка. Черты их лиц, смешавшись, обратились в изумительно яркую луну, и она заговорила со мною:

– Свет, на Дивную Супругу и Императрицу донесли. Они призвали в Женский покой колдунов и пытались тебя убить. Я велел спалить наводившие на тебя порчу предметы и запереть этих безумиц. Теперь с твоей болезнью покончено, и ты можешь спать спокойно.

Открыв глаза, я увидела Маленького Фазана. Вытянувшись на ложе рядом со мной и опустив голову на руку, повелитель не отводил влюбленных глаз. Я повернула голову. Мать исчезла. Посреди моей комнаты при свете сотен свечей сверкала золотом статуя Будды.

Обняв меня, Маленький Фазан спросил, не хочу ли я супу. Тогда я вспомнила, что моя дочь мертва и впервые с того дня заплакала.

В комнату шмыгнула прислужница с подносом. Маленький Фазан вытер мне слезы своим платком и, взяв горшок супу, принялся кормить меня с ложечки.

– В тот день, когда я с тобой познакомился, Свет, ты была не выше меня ростом, но скакала на великолепном коне. А стоило тебе подойти, как я почувствовал, что ты целиком и полностью влилась в мое тело. И я сказал себе: «Хочу жениться на такой женщине».

Маленький Фазан довольно долго молчал.

– Потом я стал мужчиной, – со вздохом продолжал он. – И женщины перестали быть для меня тайной. Желая исследовать мир страсти, игру чувств с ее сладкой болью, я поддавался всяческим соблазнам. Девушки теснились вокруг меня толпой, и каждая хотела понравиться, но в обмен я должен был удовлетворить как их телесные потребности, так и капризы. Я хотел испытать тот трепет, ту сердечную рану, что называют любовью, но чувствовал, что меня обнимают лишь корысти ради: одной хотелось, чтобы я сделал ее родича советником, другая требовала золотых украшений, третья жаждала расширить свой дворец или получить новые одежды. Тогда я приказывал открыть казну и тратил деньги без счету. Я научился лгать во утешение и обещать, чтобы меня оставили в покое. Я перемежал ласковые слова клятвами, потому что я трус. Я так пресытился страстью, что меня от нее тошнило, но страх одиночества был сильнее!

После монастыря я нашел тебя преображенной. Ты стала глубже, решительнее, тверже. Рядом с тобой я чувствовал себя свободным, избавленным от какого бы то ни было бремени, мне было легко и естественно. Меня захлестнуло счастье от того, что я вновь могу рассчитывать на твою силу! И однако в те минуты блаженства я еще не знал, что такое любовь. Ты была лишь глотком бодрящего воздуха, благотворной зависимостью, привычкой, что облегчает мне жизнь…

А вчера, когда я пришел тебя повидать, лицо твое было мертвенно бледным, а волосы окутывали тело, как черный саван. Подумав, что ты умерла, я взвыл в отчаянии. Тут-то я и понял, что на свете есть ты одна, это только мы с тобой существуем, а все остальное – тени, иллюзии, бессмысленные сны. Меня с головы до ног охватило тепло. И на этом столь необычном подъеме я сообразил, что способен умереть ради тебя. Страхи и необъяснимые тревоги, мучившие меня с детства, вдруг исчезли. Свет, я наконец познал любовь! Я хочу доказать, что люблю тебя, хочу защитить от клеветы, яда, черного колдовства, хочу предложить тебе заслуженные почести. Мир должен пасть к ногам той женщины, что дала мне познать такое счастье. Императрица будет отвергнута, и ты займешь ее место. И мы вместе будем править землей тысячу лет, десять тысяч лет, пока само небо не рухнет на землю.

Я расплакалась. Заслуженна ли подобная честь? Господин из тысяч женщин Запретного дворца выбрал именно меня. Он предлагает мне наивысший титул – залог истинной любви. А что я могу дать взамен? Я и так его рабыня, принадлежу ему телом и душой. Маленький Фазан – единственный мужчина в моей жизни. Испытывала ли я к нему столь же самозабвенное чувство, как собака к хозяину или младенец к питающей его груди? Маленький Фазан – моя судьба, а я – его свет. Он освободил меня из тюрьмы для женщин, обреченных на медленную смерть, а я освободила его от стылости Запретного дворца. Мы – двое детей, связанных сочувствием и бунтом.

Имеют ли право Император и его наложница изведать любовь – эти беззаботность, легкость и дерзновение?

* * *

Новая беременность явилась знаком, что богам угодно укрепить мое положение. Отвергнуть Императрицу, почитаемую всем светом как Госпожа, было делом государственного значения, и закон Предков требовал согласия на это высших сановников. Столкновение с этими могущественными людьми обещало выйти жестким и опасным, но я твердо решила сломать эту последнюю преграду, чтобы стать свободной и присоединиться к Маленькому Фазану на пике мира.

По моему совету Император для начала лишил дядю Императрицы Вань титула Государственного советника.

Мое имя By числилось среди незначительных, незнатное происхождение было чуть ли не клеймом в мире Запретного дворца, где мужчины и женщины соперничали, доказывая благородство собственной крови. Поэтому Император, побывав в провинции Бинь, провел церемонию чествования первых сторонников династии. Среди тринадцати покойных военачальников, удостоившихся почестей от государя, Отец получил посмертный титул Великого Губернатора провинции Бинь и первый имперский ранг.

Императрице Поднебесной следовало быть совершенной хозяйкой Дворца и примером добродетели для всех женщин. Я написала книгу «Предупреждение для Внутренних покоев», где выступила против любви к роскоши и праздности дам Двора, зато всячески превозносила трудолюбие и бережливость.

Рождение второго князя давало мне возможность получить более высокий ранг. Поскольку четыре печати Супруг первого ранга были уже распределены, я предложила создать пятую на имя Светоносной Супруги. На очередном приеме, когда Император об этом упомянул, By Чжи, и без того изрядно обеспокоенный моим быстрым возвышением, тотчас выступил против. Сторонники главы Совета, разумеется, его поддержали, объявив, что изменять завещанные Предками устои – недопустимо, что любая подобная перемена унизит Внутренний двор и расшатает основы Империи. Негодующие крики советников достигли и моих ушей. Я посоветовала Маленькому Фазану не тратить попусту наши силы и отказаться от этого плана. A By Чжи пусть пеняет на себя: я стану Императрицей непосредственно, минуя промежуточные ступени.

На шестой год под девизом «Вечной Пышности» при Дворе ощущалось сильное напряжение. Все чиновники знали, что повелитель намерен сместить Императрицу Вань, освободив трон для меня. Все члены Государственного Совета, за исключением военачальника Ли Чжи, сплотились вокруг By Чжи, недовольного племянником, более не желавшим его слушать. Пытаясь найти путь к примирению, я уговорила Маленького Фазана посетить своего дядю, и мы снизошли до того, чтобы явиться к нему с десятью повозками, полными отрезов парчи и золотой посуды. Во время трапезы повелитель обещал предоставить троим сыновьям By Чжи почетные должности, а потом робко затронул чувствительную тему. Советник, ни разу не подняв на меня глаз, мигом развеял все остатки иллюзий. Ослушаться отцовской воли – грех, сурово заявил By Чжи, а потому отвергнуть избранную покойным правителем Императрицу – невозможно.

Маленький Фазан отнюдь не обладал красноречием. Благодарность By Чжи за то, что тот предложил объявить его Наследником, не позволяла ни повышать голос, ни противоречить властному дяде. По возвращении в Женский покой Маленький Фазан, обливаясь слезами, прильнул к моей груди. А меня перенесенное оскорбление жгло стыдом. Я поняла, что, став главой Государственного Совета при ныне усопшем Господине, By Чжи защищал бесплодную Императрицу, надеясь таким образом удержать в руках власть. Смещение Хозяйки Дворца было бы не только нарушением воли Великого Предка, но потрясло основы старого порядка, а в результате Маленький Фазан начал бы сам управлять Империей.

Что ж, сначала надо было думать о политике и только потом – о любви. Чувства могли победить, если бы я, забыв о порывах души, принялась разрабатывать стратегические ходы, как во время настоящего сражения.

Двор многие годы страдал от того, что By Чжи неизменно отстаивал интересы знати. Немало способных чиновников не могли продвинуться по службе из-за независимости характера и скромного происхождения. Глава Государственного Совета всегда пользовался доверием покойного владыки, а потом и его Наследника, а потому стал надменен и жесток. Именно этот человек не раз проводил кровавые чистки. Стоит ли удивляться, что его боялись и ненавидели. Заклятые враги By Чжи, уловив недовольство Императора главой Совета, сочли, что у них появилась возможность расквитаться. А чиновники из простолюдинов, застряв на самых низких ступенях, видели во мне единственную надежду преуспеть. Никому не известный мелкий чиновник Ли Юй Фу первым осмелился нарушить данное Двору By Чжи негласное повеление молчать и во всеуслышание потребовал сместить бесплодную Императрицу. После приема мы с Императором приняли его во Внутренних покоях. В награду за смелость Ли получил меру редких жемчужин, а вскоре был назначен заместителем Главы канцелярии. Отныне, что ни день, один-два чиновника решались последовать его примеру и вслух выражали недовольство. Видя, что мнение большинства склоняется в мою пользу, я побудила Маленького Фазана выразить свои намерения Совету Высших сановников.

В то утро после «Приветствия» повелитель пригласил советников к себе в кабинет Внутреннего двора. И я, спрятавшись за тонкой ширмой, слышала, как Маленький Фазан лепечет продиктованные мною слова:

– Величайшее преступление супруги – не рожать детей. У Императрицы потомства нет, у Любезной Наложницы – два сына. Я хочу возвести ее на трон. Что вы об этом думаете?

– Императрица происходит из славного, благородного клана, – возвысил и без того звучный голос Чу Суй Лянь, один из самых верных сторонников By Чжи. – В былое правление она служила покойному императору, не допустив ни единой оплошности. Покидая сей мир, Господин, взяв за руку вашего покорного слугу, сказал: «Доверяю тебе своих сына и невестку». Эти слова и сегодня еще звучат у меня в ушах. Императрица достаточно молода и в один прекрасный день может понести дитя. Предъявленное ей обвинение – безосновательно. Ваш слуга не смеет послушаться вас и предать завет, данный ему Вечным Предком.

Повелитель разгневался:

– Императрица совершила постыдные деяния. Народ не может почитать женщину, нарушившую свой нравственный долг и опустившуюся до самого низкого коварства. Любезная Наложница блистает добродетелью и станет совершенным образцом поведения для всех женщин.

– Обвинения против Императрицы не подкреплены никакими доказательствами, – возразил Чу Суй Лянь. – Кое-кто из лекарей полагает, что дитя императорской крови задохнулось, угорев в слишком жарко натопленной комнате. Иные же говорят, что Принцессу отравили, дабы приписать убийство Госпоже, имевшей несчастье там побывать. Что до слухов о колдовстве, то я всерьез опасаюсь существования заговора против Хозяйки Дворца. Госпоже вполне могли расставить и вторую ловушку. Сердце честолюбивой женщины – непостижимая бездна. Если Господину так необходима новая государыня, ваш слуга умоляет избрать девушку из благородной семьи. Почему Императрицей должна стать дама By? Любезная Наложница служила покойному господину, о чем известно всему свету, и государь не может этого отрицать. Да продлится ваше царствование десять тысяч лет, но и тогда что будут говорить о подобном кровосмесительном союзе? Государь идет путем света, так зачем пятнать его грязью? Упадок постигнет Империю в тот день, когда Любезная Наложница воссядет на трон. Противясь вашему желанию, слуга, несомненно, заслуживает десяти тысяч пыток, но я охотно пойду на смерть, лишь бы не изменить долгу, возложенному на меня ушедшим императором!

Послушать Чу Суй Ляня – так я убила родную дочь, чтобы возвыситься до положения императрицы. Не в силах больше молчать, я воскликнула:

– Да поразит кто-нибудь это грубое животное, посмевшее изрыгать подобную клевету в присутствии государя!

– Суй Лянь получил от прежнего повелителя мандат, где сказано: «Все его вины будут прощены», – ледяным тоном изрек By Чжи. – Никто не может тронуть Суй Ляня.

Однако Чу Суй Лянь подскочил к возвышению, где сидел Маленький Фазан, и так стукнулся головой о ступеньку, что кожа лопнула и лицо залила кровь.

– Государь, если вы не послушаете своего слугу, я предпочту умереть!

– Вон! – В голосе Императора бушевала гроза. – Пусть стража выбросит дерзкого из моего дворца! Прочь! Подите вы все прочь! Оставьте меня в покое!

Но Великие Советники решили довести бой до конца. В тот же вечер Хань Юань отправил государю следующее послание: «…Ваш слуга слыхал, что если государь избирает себе Госпожу, то они олицетворяют Небо и Землю. Их добродетели, дополняя друг друга, подобно Солнцу и Луне, должны освещать четыре океана; но стоит Солнцу и Луне потускнеть – и в мире властвует тьма. Каков супруг, такова и супруга, даже простолюдины умеют отыскивать себе подобных. Так разве Сын Неба станет поступать противно своей природе? Императрица – мать десяти тысяч царств, от нее исходят добро или зло. Потому-то Желтому Императору помогала править Mo My, не блиставшая красотой лица, а царь Инь погиб из-за прекрасной Да Чжи. Что до великой династии Чжоу, то ее уничтожила наделенная чарующей прелестью Бао Ши. Уповаю, что Господин сумеет сделать правильный выбор, дабы не стать вечным посмешищем…»

Лай Чжи писал: «Ваш слуга читал, что Император возводит на трон Императрицу, дабы почитать храм Предков, бдеть над этим миром под Небесами, представлять земную силу, служить образцом поведения для принцесс императорского дома. Потому-то подходящую особу изыскивают в прославленной семье. Спокойная, добродетельная, послушная и бескорыстная, она должна вызывать восхищение во всех четырех морях и достойно исполнять волю богов. Вот почему Император Просвещение основал династию Чжоу, а простолюдинка Бао Ши, мимоходом улыбнувшись, его разорила; Император Благочестие из династии Хань женился на рабыне, стройной красавице по имени Ласточка, не получил от нее потомства, и его Империя рухнула. Взгляните же на трагедию двух династий и подумайте о нашей!»

Конечно, за всеми этими потоками клеветы стоял By Чжи. Как он и его сторонники, перепачканные кровью своих политических противников, посмели топтать мое имя, хотя я никого не отравила, не посылала колдовских проклятий, не подстраивала убийств? Зная меня в лицо, все они прекрасно видели, что я отнюдь не отличаюсь губительной красотой. Тогда почему эти люди не поняли, что нас с Маленьким Фазаном связывает нечто более глубокое, чем вожделение, и мы полны решимости соединиться навеки? Как у них достало наглости утверждать, будто почуяли во мне злокозненную силу, поскольку я простолюдинка? Объявив меня заговорщицей, способной уничтожить династию, эти люди выдали собственный страх, что с моей помощью Маленький Фазан вернет себе так надолго захваченную ими власть. Я, наложница, запертая в Императорском дворце, обладала достаточной силой воли, чтобы сразиться со всеми мужчинами!

То, что советники нарисовали мой образ в таком искаженном свете, оскорбило меня, зато нанесенная ими обида придала сил. Явив приписываемую мне свирепость, я добилась того, чтобы Чу Суй Лянь за оскорбление достоинства государя лишился поста и был изгнан из Столицы. Великий военачальник Ли Чжи обеспечил мне поддержку войск. By Чжи бессильно наблюдал, как его враги исполняют все приказы Императора, а чиновники из простолюдинов занимают наивысшие должности. Оставаясь в Женских покоях, я получила от Маленького Фазана разрешение переписываться с нашими сторонниками во Внешнем дворце. Так, военачальник Ли Чжи, повторяя мои слова, заявил, что Государственному Совету вовсе не следует вмешиваться в личные дела повелителя, а глава ведомства Ритуалов Цзу Чжинь Цонь, не одобряя сложившегося положения, заявил: «Крестьянин, сняв хороший урожай и разбогатев, хочет взять себе жену покрасивее. А разве князь, воссев на императорский трон, не должен избрать наилучшую супругу? Сын Неба – повелитель четырех морей, так почему он не имеет права сделать Императрицей кого ему угодно? Это больше никого не касается. И довольно утомлять меня обсуждениями!»

В Главную канцелярию поступила и была вручена Императору петиция: сто чиновников требовали низложения Императрицы. Большому Государственному Совету тотчас пришлось подписать указ государя:

«Императрица Вань и Дивная Супруга Цзяо, как совершившие убийство, лишаются всех званий, имущества, титулов и отныне принадлежат к низкому сословию. Их матери и братья будут сосланы в земли к Югу от Крайнего Пика».

Шесть дней спустя согласно традиции Двор попросил Императора избрать новую Госпожу. Маленький Фазан велел повсеместно распространить написанный мною указ: «Госпожа By происходит из древнего достославного рода. Внутренний двор избрал ее за добродетель и ум. А вскоре ее присутствие озарило сад орхидей: госпожа By дарила нежность и доброту обитательницам Женских покоев. В свое время я исполнял сыновний долг подле Императора-Отца, милостиво позволившего не отходить от него ни на шаг. Видя, что ухаживая за ним, я забывал о сне и совершенно не замечал порхающих вокруг красавиц, император почел за благо вознаградить мои усилия, подарив мне госпожу By, подобно тому как Император Провозвестник из династии Хань даровал своему наследнику наложницу Чжэнь Чжун. Исполняя желание ныне покойного родителя, я решил сделать госпожу By Императрицей…»

В первый день одиннадцатой луны того же шестого года под девизом «Вечной Пышности» я с нефритовыми регалиями на кожаном поясе, сколотом золотой пряжкой, одетая в темно-синий халат, расшитый священными фазанами – символом могущества и плодородия, получила из рук Великого военачальника Ли Чжи, назначенного императорским Посланником, печать и золотой клинок Императрицы. Желая превратить это назначение в праздник победы, я не удовольствовалась тем, чтобы церемония поздравлений ограничилась узким кругом в Женских покоях, как того требовала традиция. По моему настоянию Император собрал царей и князей, сановников и полководцев, а также иноземных послов. Помимо того у ворот Внутреннего дворца толпилось не менее десяти тысяч подданных.

Двенадцать золотых регалий в виде усыпанных жемчугом и брильянтами деревьев, двенадцать искусно выточенных стеблей цветов, два феникса с распростертыми крыльями осыпали мою замысловатую прическу двух локтей в высоту (над ней часами трудились императорские мастерицы). Голова вдавливалась в плечи и, казалось, весит не меньше самого дворца, горы или звезды в небесах. Поднимаясь по ступенькам к высокой двери Безмятежной Верности, я увидела, как ко мне приближается голубое, без единого пятнышка небо. Мелодии, исполняемые тремя тысячами музыкантов, приветственные клики сановников, сбежавшихся со всех концов Империи, смолкали, по мере того как я продвигалась вверх. И тут я вдруг оказалась в безмолвии вечности. Здесь ветер уже не шелестел листвой и бесконечность, подобно гигантской птице, накрыла все вокруг мощными крылами. Солнце источало яростный зной и гордое сияние. Стоя рядом с Маленьким Фазаном, я видела, как земля разворачивается под нами, словно картина, – поля, реки, горы, миллионы душ обитателей Поднебесной распростерлись у моих ног, молили о защите.

Сейчас, в тридцать лет, для меня начиналось новое существование. Я более не испытывала ни волнения, ни страхов. На вершине Безмятежной Верности возник новый путь, приглашая следовать к неведомым простому смертному горным высям. Да, мы с Маленьким Фазаном создадим величайшую династию всех времен, и благодаря нашим усилиям родится самая прекрасная цивилизация.

В тот день я узнала, что меня захватит множество иных тягот, что одиночество станет моим верным спутником, что эта жизнь превратится в череду смертей и возрождений, что безумная радость породит муки и отчаяние. Я, неспокойное и, в общем, заурядное дитя, не слишком красивая девочка-подросток, женщина низкого происхождения, два раза успевшая побыть монахиней, вдруг стала Дочерью Неба.

* * *

С первой луной открылся новый космический цикл. Сколько былых ужасов уйдут в прошлое! Да познает Империя мир и процветание! Не сомневаясь, что в словах есть благословляющее волшебство, я посоветовала Маленькому Фазану обозначить новую эру девизом «Сияющего Благоденствия».

Растения в недрах земли наливались соком. Зои весны пробудил к жизни цветы. Деревья подернулись тонким покровом зелени. Под давлением советников Верность был лишен титула наследника, и Великолепие был объявлен Старшим Сыном. Я выпустила из Ледяного дворца всех пленниц, дабы там, в свою очередь, оказались низведенные до самого дна Императрица и Дивная Супруга.

Я была совершенно права, опасаясь сердечных слабостей мужа. Мои люди перехватили стихотворение, написанное ему Дивной Супругой. Вместо туши она использовала собственную кровь, а бумагой послужил обрывок платья.

– Я слышала, что вы посетили в темнице двух простолюдинок, – стала я допрашивать Маленького Фазана. – А там, растроганный слезами да лживыми клятвами, обещали помилование. Неужто вы позабыли об их темных заговорах, смущавших покой Дворца? Угодно ли вам, чтобы я вернула императорскую печать и вновь стала их пленницей? Ваша жалость опасна. Вы ставите под угрозу всю Империю!

Маленький Фазан никогда не видел меня в ярости и застыл от изумления, как ребенок, впервые познавший гнев матери.

Я всегда презирала сцены ревности. Но, чуть повысив тон, изображая оскорбленную женщину и жестокую мачеху-наставницу, я заметила, что подобная тактика, вынесенная женщинами из тьмы времен, намного действеннее самых разумных речей. Остолбенев от моих криков и вида мечущих молнии глаз, Маленький Фазан попытался оправдать свою слабость тем, что попал под воздействие колдовских чар обеих женщин. Я сделала вид, что этому верю: