Текст книги "Убийство на пивоварне. Чудовище должно умереть"

Автор книги: Сесил Дей-Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

«Что ж, – решил Найджел, – брать врасплох я и сам умею».

– Я задумался, нет ли у вас перстня-печатки с таким же гербом.

Настал черед смущаться для мисс Меллорс – и она явно смутилась. Мучительный румянец пробежал по шее и лицу, его грубые черты будто растаяли и заново собрались, как-то странно перекосившись.

– Печатки? Нет. То есть была одна, но я ее отдала. Довольно давно.

От такой удачи Найджел опешил не меньше, чем мисс Меллорс от самого вопроса. Сыщик, впрочем, тут же собрался и продолжил бить наугад:

– Отдали Джо Баннету, вы хотите сказать?

– Джо… Да… Откуда вы знаете? Он обещал никогда… – Она замолчала на полуслове и с подозрением уставилась на гостя.

– Никогда не носить ее на людях? – подсказал Найджел.

Мисс Меллорс молча кивнула. Найджелу стало немного стыдно, да и неловко – уж очень красноречиво его собеседница изменилась в лице при первом упоминании Джо. Мисс Меллорс тем временем взяла себя в руки и ответила с присущей ей энергичностью:

– Вы очень любопытны, молодой человек. Сначала воруете серебро, теперь выпытываете секреты. Вы что, собираете материал для романа?

– Боже упаси! – с жаром воскликнул Найджел. – Может, я и вор, но, по крайней мере, не романист.

Мисс Меллорс разразилась лающим смехом.

– И на том спасибо. Нынешние романы – сплошная мерзость и блудодейство. Хотя вы ведь пришли не затем, чтобы обсуждать современную литературу? Что вы хотите знать? И к чему эти расспросы о моей… о печатке мистера Баннета? Вы ее где-то нашли?

– И да, и нет. То есть в некотором смысле…

– Что за глупости! Или нашли, или нет – определитесь уже.

– Я вас не обманываю. Нашли не перстень, а всего один осколок.

Найджел старался говорить спокойно и простодушно, но мисс Меллорс было не провести. Ее лицо опять передернулось.

– И где же? – резко спросила она.

– Боюсь, этого я пока не могу сообщить. Впрочем, буду очень признателен, если вы расскажете мне о перстне и о Джо Баннете. Конечно, нахально с моей стороны…

– Вы хотите сказать, что его подозревают в убийстве брата и полиция решила переложить на вас грязную работу?

– Джо – лишь один из подозреваемых. Среди них есть и вы…

– Я? Ну, знаете, мистер Стрейнджуэйс…

– А что касается «грязной работы», можете поверить: в этом ремесле инспектор даст мне сто очков форы.

– Ну-ну, молодой человек, не кипятитесь. Если вас пугает прямой разговор, вы обратились не по адресу.

– Я-то ничего не имею против прямого разговора. Поэтому и спрашиваю вас о Джо.

– Хоть какая-то ясность – уже хорошо. Но имейте в виду: если вы втемяшили себе в голову, будто он убил этого мерзавца, своего брата – хотя, видит бог, Юстас как никто это заслужил, – то вы совершаете самую крупную ошибку в вашей пока еще короткой жизни.

– Искренне надеюсь. Итак, вы собирались рассказать…

– Когда Джо вернулся с войны, мы стали друзьями. Между нами возникла привязанность. Я тогда была недурна собой; нет-нет, оставьте свою вежливость при себе, я знаю, кто я сейчас, – видавшая виды старая кляча, хотя мне нет еще и пятидесяти. Так вот, привязанность. Не какая-то сентиментальная чушь! – Мисс Меллорс с вызовом вскинула голову. – Я никогда не считала Джо греческим богом или кладезем всяческих добродетелей и впредь не буду считать, но все-таки мы поладили, а спустя какое-то время я сделала предложение – или он сделал, уже не помню, – в общем, мы решили пожениться. Однако я поставила одно условие. Джо должен был порвать с этой проклятой пивоварней. Я вовсе не фанатичка, но мой отец умер от пьянства. Я ухаживала за ним на последней стадии болезни, и если бы вы знали, в какую тупую, хныкающую развалину алкоголь может превратить хорошего человека, вы бы поняли, почему я не соглашалась выйти за Джо, пока он связан с торговлей спиртным. Он было заартачился, однако я быстро заставила его замолчать: соглашайся или уходи. В конце концов он решил уйти – из пивоварни. Джо только одного не учел: негодяя Юстаса. И чем он только его держал?.. Я все понимала, но думала, что ради меня Джо сможет сбросить оковы. Не смог. Никогда не забуду тот день, когда Джо пришел ко мне и признался, что у него ничего не вышло. Он был белый как мел, дрожал и, должно быть, чертовски стыдился себя. Как я могла влю… привязаться к такому бесхребетному сопляку, один бог знает. Но что было, то было. Еще раньше я дала Джо эту печатку. Теперь он умолял оставить ее, и мне не хватило духу забрать подарок. Наверное, я была тогда немного сентиментальна. Однако я строго-настрого запретила ему носить перстень на людях. Хотя мне не привыкать быть посмешищем в Мэйден-Эстбери, всему есть предел. Джо, конечно, сказал, что все образуется, надо лишь подождать. В нем всегда было что-то от мистера Микобера[19]19
  Мистер Микобер – персонаж романа Чарльза Диккенса «Жизнь Дэвида Копперфильда», неунывающий оптимист.


[Закрыть]. Так я ему и поверила… Мы остались лучшими друзьями, но я смирилась с судьбой старой девы, сколько бы Джо ни болтал о луче надежды и заре новой жизни. Вы, наверное, удивляетесь, зачем я все это рассказываю? Девичьи секреты ветхой старухи, да?

– Ну, я…

– У вас приятное лицо, молодой человек, хоть вы и не Кларк Гейбл. Впрочем, дело не в этом, не льстите себе. Вы, видимо, нашли перстень Джо на месте преступления? В таком случае вы идете по ложному следу. Если бы Джо хотел убить брата, он сделал бы это, когда Юстас впервые встал между нами, а не ждал бы добрых пятнадцать лет. Разве не очевидно? Если тогда ему не хватило благоразумия перерезать глотку подлецу, то вряд ли он поумнел на прошлой неделе. Может, в те годы ради меня и стоило пойти на убийство, но я давно уже не подарок. Я себя не обманываю. Куда подевалась эта чертовка, почему не подает чай?

Мисс Меллорс яростно дернула шнурок колокольчика – дала выход чувствам, а заодно, отвернувшись, сумела их скрыть. Когда горничная ушла, Найджел сказал:

– Спасибо за откровенность. Я готов согласиться с вами, но, к несчастью, у Джо могли иметься и другие мотивы.

Мисс Меллорс нарочито медленно разломила печенье.

– Другие мотивы? Не верю. И какие же?

– Он наследует долю брата в бизнесе.

– Пожалуй… И все же, мистер Стрейнджуэйс, у Джо есть свои недостатки, однако он не пошел бы на убийство из выгоды.

– Нет. Пожалуй, не пошел бы. – Найджел посчитал себя не вправе рассказывать мисс Меллорс о «Роксби». Она, должно быть, это почувствовала.

– Вы чего-то недоговариваете, молодой человек.

– Я подумал, – уклончиво ответил Найджел, – не поможет ли Джо, если вы расскажете мне то, что утаили от сержанта Толуорти?

– Продавать пылесосы, – отрезала мисс Меллорс после короткой паузы.

– Простите?

– Вам бы следовало продавать пылесосы. Вы упустили свое призвание. Просто идеальное сочетание обходительности, изворотливости и назойливости.

– А еще я, как пылесос, собираю грязь?

– Чем ему это поможет? Юстаса убили в другой день.

– По некоторым причинам, которые я не могу вам открыть, мы хотим знать, чем он занимался после того, как уехал отсюда, и до того, как приехал в Пулхэмптон.

– Наверное, сидел за рулем.

– Да, но в каком он был настроении? Весел и беспечен в предвкушении отпуска? Или возбужден, раздражителен, молчалив – как если бы планировал совершить убийство следующей ночью?

– Вовсе нет. Он вел себя совершенно обычно, можете мне по…

– Так вы были с ним?

– Хорошо, молодой человек, хорошо. И нечего радоваться, не думайте, будто поймали меня за язык. Я сама решила вам рассказать. Джо попросил составить ему компанию. На самом деле мы доехали до Олдминстера, а оттуда я вернулась домой автобусом. Кондуктор подтвердит, если вы мне не верите.

– И вы не проезжали Вестон-Прайорс?

– Вестон?.. Нет, он ведь в стороне от шоссе и расположен дальше.

– Итак, Джо забрал вас отсюда и довез до Олдминстера?

– Нет, не отсюда. Я встретила его на Ханикумском холме.

– Случайно?

– Нет, я же сказала – мы договорились о поездке.

– Джо в тот день надел перстень?

– Да.

– Почему вы не сказали Толуорти?

– Он болтун. Не хватало еще, чтобы о моих личных делах судачил весь город.

– Что такого, если вы отправились на прогулку со старым другом?

– А то сами не знаете. В Мэйден-Эстбери для сплетен не нужны причины – дайте только повод.

– Сколько времени вы прождали автобус в Олдминстере?

– С четверть часа. Мы приехали в два сорок пять, автобус отправляется в три.

– И во сколько Джо подобрал вас?

– Ровно в два пятнадцать.

– Целых полчаса, чтобы проехать десять миль до Олдминстера?

– Мы никуда не спешили. Нам было о чем поговорить.

– И Джо вел себя как обычно?

– Ну конечно! – вспылила мисс Меллорс. – Сколько раз повторять? Совершенно обычно – говорил о круизе и так далее.

Найджел как мог успокоил ее, поблагодарил за чай и полезные сведения и вернулся к Кэммисонам. Он решил, пока ничего не забылось, добавить ее рассказ к имеющейся картине, взял большой лист бумаги и мелким почерком ученого набросал следующее.

Джо Баннет

1. Дополнительный мотив для убийства: Юстас стоял между ним и мисс Меллорс. Ненависть к Ю. за пятнадцать лет могла охладеть, но это зависит от характера: некоторые взрываются сразу, другие долго тлеют. Переговоры с «Роксби», возможно, усугубили личный мотив – обострили давнее напряжение между братьями.

2. Осколок из холодильной камеры – от перстня, принадлежащего Джо. Изобличающая улика. Доказывает, что он был там в ночь убийства. Если только Меллорс не лжет о том, что Джо надел перстень незадолго до отпуска. Если лжет, то почему? (Эхо вторит: «Не пойму».)

3. Анонимное письмо. Если показания Меллорс верны, у Джо было пятнадцать минут, чтобы доехать от Олдминстера до Пулхэмптона – это пять с половиной миль (см. хронограмму Толуорти). При должной спешке он успел бы сделать крюк в четыре мили до Вестон-Прайорс и отправить письмо. Тайлеру нужно будет подтвердить время прибытия и отправления.

4. Душевное состояние Джо. Меллорс настаивает (не слишком ли рьяно?), что он вел себя как всегда. Но разве сама поездка не выглядит подозрительно? М. и Дж. (согласно М.) хотели избежать пересудов, но что может быть благотворней для слухов, чем новость о том, будто М. куда-то отправилась с Дж. накануне его отпуска? Тот факт, что М. скоро вернулась, стал бы для любителей скандалов не помехой, а сочной подробностью, поводом для новых догадок. Конечно, были приняты меры предосторожности – М. и Дж. встретились за городом, – однако Дж. хорошо знают в деревне (М., вероятно, тоже), и их легко могли увидеть вместе. Не слишком ли рискованно? Откуда следует, что им было ради чего рисковать. Ради чего? Очевидные ответы: а) Джо запланировал убить Ю. и решил, так сказать, настроиться на нужный лад, а заодно попрощаться на случай, если его поймают; б) то же самое, и вдобавок попытка втайне от М. обеспечить себе алиби на время отправки письма (если так, то план, видимо, не сработал); в) Джо и Меллорс задумали убийство сообща и воспользовались удобным случаем, чтобы обсудить подробности. Но если верно б) или в), почему Дж. не придумал для отправки анонимного письма алиби понадежнее?

Найджел откинулся на стуле и перечитал заметки. Кое-какие детали начали проясняться, предлагая новый сценарий – в высшей степени неожиданный и зловещий. Найджел взял второй листок и написал:

Ариадна Меллорс

1. Нет алиби на ночь убийства. Горничная спала. Наводит на мысль о невиновности, но возможна двойная игра.

2. Достаточно сильна, чтобы свалить Баннета и дотащить его до котла.

3. Вполне могла получить от Джо достаточно сведений, чтобы написать анонимку и ориентироваться на пивоварне. Хватило бы ей знаний, чтобы вывести из строя аварийный звонок? (Хорошо мастерит, см. кустарные безделушки в доме.) Главная сложность: как ночью объяснить Баннету свое присутствие? Практически невозможно. Пропустим. Джо мог рассказать ей про «Роксби», а она могла выкрасть содержимое папки, чтобы отвести подозрения. Однако тогда подозрения пали на Джо. Хотела ли этого М.? См. п. 5.

4. Мотивы: очень веские.

а) Ненавидит алкоголь – отец спился, какое воздействие это оказало на дочь – можно лишь догадываться. Прикончив Юстаса, убила бы одним выстрелом двух пивоваров: Джо освобождается из-под власти брата и покидает бизнес.

б) Личная ненависть к Ю. вследствие его влияния на Дж., тем более в женщине с таким властным характером.

в) Смерть Юстаса позволила бы Джо жениться на ней.

5. Возможно ли, что она убила Ю. и пытается свалить вину на Джо? Последнее – или потеряв голову, или из-за подсознательной ненависти к Дж. за то, что его моральная слабина в прошлом лишила ее счастья супружества и материнства. Несколько надуманно, но проясняет некоторые вопросы.

а) Относительная готовность, с которой она рассказала о перстне. NB: О том, что Джо надел перстень, известно лишь с ее слов. Когда я впервые упомянул про печатку, М. смутилась, возможно, не от стыдливости, а внезапно поняв, что у нас есть доказательство ее посещения холодильной камеры. История о том, как она подарила перстень Дж., может быть результатом временного помутнения. (Не забыть опросить гостиничный персонал и других свидетелей в Пулхэмптоне на предмет того, носил ли Дж. перстень.)

б) Меллорс призналась, что ненавидит Юстаса, – от простодушия или из хитрости?

в) Также показала, что до некоторой степени презирает Джо.

г) «Никогда не забуду день, когда он пришел ко мне и признался, что ничего не вышло. Он был белый как мел, дрожал». Не попытка ли это внушить мне мысль, что Джо мог пойти на убийство?

д) В какой-то момент она сказала: «К чему все эти расспросы о моей… о печатке мистера Баннета?» Если перстень все эти годы был у Джо, назвала бы она вещь «своей»? Пожалуй. Можно пренебречь.

е) Зачем она так напирала на то, что Джо в поездке вел себя совершенно обычно? Возможно, чтобы я заподозрил обратное?

6. Анонимное письмо. Примечательно, что Меллорс обеспечила себе нечто очень похожее на алиби. В Олдминстере она вышла из машины Дж. в 2.45 и за пятнадцать минут не успела бы добраться до Вестон-Прайорс и обратно, если только не взяла напрокат другую машину, а это явно было слишком рискованно. Если письмо написала она, было два способа отправить его.

а) Она попросила Дж. опустить конверт в ящик по дороге в Пулхэмптон. Однако В.-П. стоит в стороне от дороги – значит, если они с Дж. не были в сговоре, М. не смогла бы убедительно объяснить, почему ей самой не отправить письмо из Олдминстера. К тому же он наверняка увидел бы на конверте имя Юстаса, а это погубило бы ее план.

б) Дж. и М. сделали крюк, чтобы отправить письмо, а после вернулись в Олдминстер: это объяснило бы, почему поездка заняла столько времени.

Найджел с неудовольствием оглядел плоды своих трудов. Рассуждения были тяжеловесны и надуманны. Единственная польза от них заключалась в том, что они могли придать направление полицейскому расследованию в Олдминстере и окрестностях. Подумав еще минут двадцать, Найджел взял третий лист и написал:

1. Джо Баннет. Пока подходит лучше всего.

2. Сговор между Джо и мисс Меллорс. Многообещающе, но в таком случае они бы постарались придумать более надежное алиби для анонимки. Этому есть только два объяснения: либо так сделано намеренно, либо М. потеряла голову.

3. Мисс Меллорс. Минимальные шансы.

Глава 11

Кто в потемках рыщет, найдет не то, что ищет.

Английская пословица

20 июля, 8.00–11.30

«Нет, – думал Найджел, попивая утренний чай, – это дело мне совсем не по вкусу. С самого начала оно свелось к неприятной рутине. Вся эта нелепая машинерия только пускает пыль в глаза. Юстас Баннет, в костях твоих нет мозга. Полиция опросит еще уйму свидетелей, проверит каждое алиби, устроит разгул дедукции – а потом вдруг объявится кто-нибудь, кто своими глазами видел, как в ночь убийства из пивоварни весь в крови вышел Икс. Обычно убийства так и раскрывают. Или пройдет еще день-другой, и начальник местной полиции, очнувшись от грез о скачках и лисьей охоте, призовет Скотланд-Ярд. Какой-нибудь столичный умник вычислит убийцу, но не сумеет собрать для суда достаточно убедительных доказательств, и очередной подозреваемый «стопой воздушной, будто в танце» перешагнет через озадаченных полицейских. И сказать по правде, горевать я не стану. Юстас Баннет был отъявленным негодяем. Мы прекрасно без него обойдемся. А дело прекрасно обойдется без меня».

Так бы все и случилось – дело обернулось бы долгим и скучным расследованием, в ходе которого полиция приложила бы все силы, чтобы предоставить убийце самому сломать себе шею, – если бы не одно обстоятельство. Преступник вынужден был отчаянно торопиться. Каждая секунда была ему дорога, и впоследствии никто не мог отрицать тот факт, что действовал он быстро и умело. Никто не отрицал и того, что сами обстоятельства преступления расставили ловушку, которой злоумышленник не мог избежать. Немезида разыграла свою партию аккуратно, почти образцово, но в этом не было заслуги ни Найджела, ни прочих смертных посредников несчастливой богини. Найджел мог гордиться лишь тем, что установил личность преступника вечером в понедельник, в десять минут десятого, но успех его был чисто академический. Убийца не ушел бы от правосудия и спустя час-другой все равно попал бы в руки полиции.

Первый признак того, что события стали набирать обороты, появился ровно в 8.27. Зазвонил телефон, Найджела подозвали, и он услышал в трубке лающий голос инспектора.

– Мистер Стрейнджуэйс? Тайлер на линии. Из пивоварни. Тут ночью стряслось кое-что. Сторож застал в здании какого-то типа, но тот ускользнул. Он сразу же позвонил – Лок то есть, – и мы немедленно все обыскали. Ничего. Сейчас идет второй обыск, более тщательный. Не будете ли вы так любезны оказать мне поддержку?

Если бы Тайлер не имел привычки то и дело ударяться в напыщенный стиль, Найджел заподозрил бы в этих словах скрытый сарказм. Однако инспектор был раздражен: он, похоже, сердился на себя за то, что снял наблюдение с пивоварни, а теперь срывал злобу на каком-нибудь незадачливом подчиненном. Впрочем, кто мог предвидеть…

– Хорошо, – сказал Найджел, – буду через пятнадцать минут.

Десять из них было потрачено на завтрак – и, как сказал Герберт Кэммисон, если на свете есть два других человека, способных сообща съесть столько еды за такое короткое время, он хотел бы знать их имена. Спустя пять минут Найджел подошел к пивоварне. Тайлер поставил дело на широкую ногу. Полицейские были всюду: рыскали по углам, задавали вопросы или стояли, источая недоверие. Возбуждение, очевидно, передалось и рабочим: они трудились урывками, за вспышками яростного усердия следовали долгие паузы, перегляды и разговоры вполголоса. Только девушки за бутылочным конвейером, не отрываясь от рычагов и транспортеров, будто марионетки, творили свой механический ритуал.

В бутылочном цеху Найджел наткнулся на мистера Барнса.

– Совсем как в старые времена, – произнес тот. – С тех пор как босс перестал набегать с проверками, рабочие так еще не трудились. Как говорится, нет худа без добра. И чему мы в этот раз обязаны удовольствием видеть вас, сэр?

– Убийца.

Брови мистера Барнса взмыли ко лбу, да так там и остались.

– Значит, парень, которого Лок вспугнул, и есть его светлость собственной персоной? Да, наглости ему не занимать. Выходит, не зря говорят, что убийца всегда возвращается на место преступления?

– М-м… Конечно, если он работает на пивоварне, то поневоле сюда возвращается, верно? И вряд ли ему было приятно день за днем видеть перед собой эту пузатую штуку.

– Пузатую штуку? А, котел… Я было подумал, вы про нашу почтенную ищейку, инспектора Тайлера. – На угрюмом лице пивовара появилась гримаса, заменявшая ему улыбку. – Кстати о Тайлере: послушайте моего совета, не дразните его сегодня. Бушует, будто рыбью кость проглотил. Опять донимал меня с этим своим котлом, а я возьми и пошути – по-дружески, ничего такого: сегодня, говорю, котелков тут хоть отбавляй. – Барнс постучал себя пальцем по лбу. – Мать честная, он чуть не взорвался. Надо бы придумать для него предохранительный клапан, а не то ему однажды крышку сорвет, как пить дать.

– Да, неудобно получится. И где он сейчас?

– В кабинете у босса.

Еще из коридора Найджел услышал негодующий и сварливый голос инспектора:

– За каким чертом, по-твоему, тебя поставили у ворот?! Сначала прозевал его у входа, а потом и выйти позволил!

– Я не могу быть в двух местах одновременно, – последовал угрюмый ответ.

– Не дерзить! Так и скажи, что проспал!

– Никак нет, сэр.

Решив, что настало самое время успокоить бушующую стихию, Найджел вошел в кабинет.

– А, это вы, – нелюбезно заметил инспектор. Он кивнул на покрасневшего и вспотевшего молодого констебля, который вытянулся во фрунт у стола. – Этот недоумок упустил убийцу.

Из дальнейших объяснений Найджел узнал, что ночью констебль нес караул у главных ворот. Примерно без десяти час он услышал в здании крики, бросился внутрь и встретил сторожа, который во весь опор гнался за незваным гостем.

Однако сам гость куда-то пропал. Констебль божился, что мимо него никто проскользнуть не мог, сторож столь же горячо уверял, что человек бежал в сторону главного входа.

– Как он сюда попал? – спросил Найджел.

Вопрос оказался в некотором роде бестактным, поскольку злоумышленник – если только он не перелез через высокую стену, не оставив следов, – со всей очевидностью воспользовался боковым входом с Леджетс-лейн, каковой не охранялся.

– Откуда я знал, что он вернется? – пожаловался инспектор. – Даже Палмера у главных ворот поставили из чистой формальности.

– У кого были ключи от боковой двери?

– Один был в связке мистера Баннета, еще по одному – у Джо Баннета, мистера Барнса и Эда Парсонса. Разумеется, слепок мог снять кто угодно.

– И кто угодно мог спрятаться в здании перед закрытием, а после выкрасть из офиса универсальный ключ.

– Тот ключ на месте, – насупился Тайлер. – К тому же если этот тип сидел внутри с самого закрытия, то почему он не взялся за дело сразу, а ждал до глубокой ночи?

– Да, справедливо. Но что это было за дело? Уничтожить улики?

– Видимо, так. Лок обнаружил его в коридоре, который ведет в эту самую комнату. Однако отсюда ничего не пропало. Из кабинета мистера Джо по соседству – тоже. Лок считает, что вспугнул убийцу раньше, чем тот добрался до цели. Вполне вероятно. Однако я понятия не имею, что за улику он хотел уничтожить, и мне это не нравится. Два дня назад мы обыскали оба кабинета и офис сверху донизу. Если бы что и было, мы бы это нашли.

– Что-то на первый взгляд невинное, но обличающее убийцу. И он это знает. – Найджел щелкнул пальцами. – Слушайте, наверняка это связано со вчерашним взломом! Допустим, в доме Юстаса хранилось письмо или другая улика, которая указывала на личность убийцы. Тот обыскал его домашний кабинет, не обнаружил того, за чем пришел, и украл переписку с «Роксби», чтобы сбить нас со следа. А ночь спустя явился на пивоварню в надежде, что здесь ему повезет больше.

– Замечательно, но что это за улика? Мы не нашли ничего, что хотя бы отдаленно указывало на убийство. Только деловые бумаги.

– Может, здесь есть секретный ящик, тайник – что-нибудь в этом роде?

– Говорю же, кабинет обыскали, – обиженно отозвался Тайлер. – А когда мы беремся за обыск, мы делаем это как следует.

– В этом я не сомневаюсь. Что ж, я бы поговорил с Локом. Он еще здесь?

– Я за ним пошлю.

Спустя несколько минут в кабинет, по-военному чеканя шаг, вошел сторож. Найджел попросил его еще раз пересказать события прошлой ночи.

– Дело было так, сэр. Я вернулся с полуночного обхода. Присел отдохнуть в будке у главного входа. И чуть погодя вдруг вспоминаю – знаете, как бывает, – вспоминаю, что слышал звук, который не должен был слышать.

– Что за звук?

– Я тогда ни с чем его не связал. Понимаете, я ведь его не услышал – только вспомнил, что он был, и все. Бывает такое: ты чем-нибудь занят и не замечаешь шума на улице, но все-таки слышишь…

– Подсознательно?

– Точно, сэр, оно самое. Так вот, я подумал и решил – я уже говорил мистеру Тайлеру, – что шум был от вращающейся двери: знаете, такие работают на сжатом воздухе. Было без четверти час или около того, и я пошел туда, где мне послышался звук.

– А свет вы включили?

– Нет, сэр, мне это ни к чему. Я тут как крот в темноте, все дороги знаю. У меня, конечно, был фонарик, но я его не хотел включать, чтобы не выдать позицию неприятелю. Думал устроить паршивцу настоящую ночную атаку. В общем, я тихонько поднялся по лестнице и только за угол завернул, как через коридор вижу: у двери мистера Баннета кто-то стоит. Там окошко под потолком – не сказать, что светло, но не такая тьма, как в коридоре, силуэт было видно. Я хотел включить фонарик, да не рассчитал, чиркнул им по стене. Паршивец как услышал шум за спиной, так сразу и прыснул за угол, будто черт, извините за выражение. Кнопка на фонарике тугая, и секунды ему хватило, только задние фары мелькнули. Я за ним – думал, он побежит к главному входу. Да только он, видно, не побежал.

– Неужели вы не проследили его по звуку?

– Нет. Коридор длинный, сами видите. Пока я добрался до конца, он бы мог до границы додрапать. Хотя без резиновых подошв, наверное, не обошлось, иначе на лестнице было бы слышно.

– Вы сказали, он стоял у двери мистера Баннета – Юстаса или Джо?

– Не могу знать, сэр. Должно быть, мистера Юстаса. Хотя нет, не знаю.

– К этому мы еще вернемся. Силуэт – расскажите о нем подробнее. Рост? Сложение? Пол?

– Не могу, сэр. Все за секунду кончилось, я и с места сойти не успел. Он вроде как нагнулся вперед, будто нащупывал замочную скважину. Я даже подумал сперва – не иначе призрак.

– Очень может быть, – раздраженно вмешался Тайлер. – Я уже не уверен, был ли здесь кто-нибудь, или вы это выдумали.

– Только не я, сэр. Нет. Кто-то здесь точно был, но больше я сказать не могу, если только не хотите, чтобы я из головы стал выдумывать, – тяжеловесно пошутил сторож.

– Принесете ваш фонарик? – попросил Найджел.

– Что это вы задумали? – прищурился инспектор, когда Лок ушел выполнять поручение.

– Оптический эксперимент, если я правильно подобрал слово.

Лок вернулся. Найджел осмотрел фонарик и отметил, что у кнопки все еще тугой ход. Он поставил сторожа там, где тот оказался ночью, а сам подошел к двери в кабинет Юстаса Баннета.

– Так, – сказал Найджел, – теперь зажмурьтесь. Досчитайте до десяти, потом включайте. И постарайтесь чиркнуть о стену, как ночью. Когда поймете, что фонарик зажегся, открывайте глаза.

Он склонился у двери, а услышав шорох в конце коридора, замер на долю секунды и бросился за угол.

– Так не пойдет, сэр! – крикнул Лок. – Я вас видел! – Он уже ухватил смысл эксперимента. Действие повторили несколько раз. Лок нарочно медлил, но всегда успевал увидеть Найджела раньше, чем тот добегал до угла.

– Можно считать доказанным, что наш субъект не пытался попасть в комнату Юстаса. Попробуем другую.

Дверь в кабинет Джо Баннета располагалась всего в двух шагах – ближе, чем первая, хотя и по той же стене. На этот раз опыт показал совсем другой результат. Сперва Лок разглядел, как Найджел заворачивает за угол, со второй попытки успел заметить только фалду его плаща, а с третьей не увидел ничего.

– Ну вот, – подытожил Найджел, – это убедительно доказывает, что человек, которого вы видели, хотел попасть в кабинет Джо.

– Или уже выходил оттуда, – сказал инспектор, наблюдавший со стороны.

– Надо обыскать кабинет сверху донизу, здесь наверняка что-то есть. Я не верю, что убийце хватило времени забрать улику. Лок – опытный сторож, он вряд ли долго оставался в неведении относительно звука – дверь там хлопнула или что еще, – после того как его отметило подсознание. От десяти до тридцати секунд, пожалуй. Пусть даже минута, две, три – за это время взломщик все равно не успел бы открыть ящик или сейф и забрать то, за чем пришел. Он явно не знал наверняка, где искать, иначе не тратил бы время на первый взлом за день до того.

Инспектор хитро посмотрел на него.

– Допустим, взломщик – не кто иной, как Джо Баннет. Допустим, домой к брату он проник, чтобы забрать документы по сделке с «Роксби», а отсюда хотел прихватить что-то другое. На это не ушло бы много времени. И у него наверняка был ключ от собственного кабинета.

– Да, справедливо. Хотя непонятно, почему он не ограбил дом Юстаса и свой кабинет в ту же ночь. Он что, ограничивает себя одним злодеянием в сутки? Довольно эксцентрично. Что ж, попробуем напоследок расколоть этот орешек.

Они вошли в кабинет. Всю его обстановку составляли сейф, стол, шкаф с документами, потертый ковер, фотография рабочих пивоварни на пикнике, карандашный рисунок «Олуши» и несколько стульев.

– Вы обыскали комнату утром? – спросил Найджел.

– Да.

– Отпечатки?

– Бесполезно. Мы слишком наследили во время первого обыска. Свежих уже не найти.

Найджел наугад выдвинул ящик стола, обнаружил там стопку фривольных журнальчиков, быстро закрыл его и пробормотал:

– Ай-ай-ай, настоящий гарем. Улика обличающая, но к делу не относится.

Он просунул пальцы в отделение для бумаг.

– «Джеки-дружок сел в уголок, сунул в пирог свой пальчик…» А там паспорт.

Найджел перевернул страницу. С фотографии на него смотрело непримечательное лицо записного кутилы.

– Джозеф Баннет. Сорок восемь лет. Рост пять футов восемь дюймов. Русые волосы. Усы. Особые приметы отсутствуют. Отметка о въезде во Францию и Швейцарию в прошлом году. – Найджел еще раз пролистал паспорт, затем вдруг застыл и издал дикий вопль: – Эврика!

– То есть? Вас что, оса ужалила?

– Не оса – идея! Почему бы и нет? Джо хочет выбраться из страны. Ему нужен паспорт. Все сходится, что скажете?

Тайлер поскреб подбородок.

– Хм, что-то в этом есть, да. С другой стороны, если он планировал убить Юстаса и убраться из страны, то, конечно, не забыл бы взять паспорт с собой?

– Конечно. Но допустим, круиз был устроен ради алиби и что-то пошло не так. Допустим, Джо хотел выждать некоторое время, объявиться в Мэйден-Эстбери и сказать: «Мне сообщили о смерти брата, только когда я причалил в Фалмуте» – или что-нибудь в этом духе. А когда его план почему-то не сработал и он понял, что фортуна, эта ненадежная кляча, лягнула его под зад, – что могло быть естественней, чем потерять голову и удариться в бега, заглянув по дороге за паспортом?

– Очень может быть. Что ж, тут есть над чем поработать.

– Есть над чем поработать? Литота. Неужели не понимаете? Времени у него в обрез. Он вернется за паспортом! Тогда мы его и схватим.

– Экий вы оптимист! Он ведь знает, что мы арестуем его в любой точке Франции, стоит ему причалить.

– Вовсе нет. Ему неизвестно, что мы разгадали маневр с паспортом. У Джо нет причин полагать, будто мы подозреваем его до такой степени, чтобы предупредить французскую полицию. Он воображает, что мы до сих пор плаваем кругами в поисках «Олуши».