Текст книги "Убийство на пивоварне. Чудовище должно умереть"

Автор книги: Сесил Дей-Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

– Пожалуй. Но где он прячется? Вряд ли далеко, если эти ночные проделки – его рук дело.

– Может, снимает номер в «Ройял-отеле» под именем архиепископа Уэссекского?

– Тогда я Уинстон Черчилль, – огрызнулся инспектор.

Найджел посмотрел на свои шнурки, подошел к каминной полке и сунул окурок в пепельницу. Надпись на ней рекламировала минеральную воду «Крепость».

– Мой дом – моя крепость, – пробормотал он и еле слышно добавил: – Тайлер, Джо Баннет ведь не прячется в собственном доме?

– В собственном… что? – сорвался на крик инспектор. – По-вашему, он спятил?

– Нет. Но, возможно, оказался умней, чем мы думали. Вы обыскивали дом?

Инспектор замялся и отвел глаза.

– Обыскивали? Ну… Нет. Незачем было. То есть мы не предполагали… Это нелепо! Конечно, в субботу утром мы заглянули в кабинет и спальню. Однако обыскивать – вскрывать половицы, простукивать стены… Нет, обошлось без этих фокусов. После осмотра у нас не было причин подозревать его в убийстве.

«Бесплотные тени старых лондонских ищеек!» – воскликнул Найджел про себя. Вслух он сказал:

– Что ж, теперь-то без тщательного обыска не обойтись, как вы считаете?

Инспектор нехотя согласился. Он был не рад попасть впросак и, чтобы скрыть это, принялся обстоятельно осматривать кабинет. Документы один за другим извлекались из ящиков и подвергались всесторонему изучению. Так и было сделано второе за утро открытие. В столе, среди личных писем, древних программок данс-холла, меню полкового обеда и горстки сверхмощных мятных леденцов, обнаружился должным образом подписанный и заверенный документ, согласно которому Джо Баннет завещал все, чем владел на момент смерти, Ариадне Меллорс.

– Да что же такое! – воскликнул Найджел. – В этом деле никакого порядка. То нет ни одной улики, то они сыплются, как осенние листья, – и все указывают в разные стороны почище Сивилловых пророчеств.

– Это может быть важно в свете вашего вчерашнего разговора с мисс Меллорс.

– Хм… Открывается море возможностей. Например, она могла задумать убийство обоих братьев, чтобы закрыть пивоварню – это был бы сокрушительный удар по торговле алкоголем, – а затем потеряла голову и решила уничтожить компрометирующий документ или придержать его до лучших времен. Либо она могла сговориться с Джо, даже спрятать его в собственном доме; кто-нибудь из них убил Юстаса, затем у Джо сдали нервы, и Меллорс пришлось заставить его замолчать. Никогда не понимал, почему леди Макбет не подсыпала чего-нибудь мужу в кофе, когда тот начал отпускать за обедом неуместные замечания. Если подумать, между Макбетами и нашей парочкой есть некоторое сходство… Итак, она из предосторожности убивает Джо, а затем по той же причине решает забрать завещание. Можно еще долго тасовать и складывать эти гипотезы.

– Не сомневаюсь, – сухо сказал инспектор. – Однако арифметика меня сейчас не интересует. Мы выясним, где мисс Меллорс была прошлой ночью, а после проведем обыск у Джо Баннета.

Мисс Меллорс не оказалось дома. Горничная не видела ее с утра, но хозяйка всегда сама готовила завтрак и мыла посуду, а часто и уходила раньше, чем появлялась прислуга. Они уже направились к выходу, когда девушка сообщила такое, отчего все раскрыли рты. У порога Найджел вполголоса сказал Тайлеру, что поскольку горничная каждый вечер после ужина уходит домой, ей ничего не известно о передвижениях хозяйки. Та, услышав его слова, с хитринкой в глазах сообщила, что этим утром говорила через ограду с подругой, Айрис, которая работает по соседству. Айрис рассказала ей, что вчера около полуночи она прощалась с приятелем у ворот и оба они видели, как мисс Меллорс выскользнула из дома и быстро пошла по дороге. В какую сторону? Горничная показала в какую. «Ага, – подумал Найджел, – мимо дома Джо Баннета к пивоварне». Было нетрудно сложить два и два. Джо Баннет, отправляясь в круиз, оставил мисс Меллорс ключи от жилища – инспектор знал об этом, поскольку брал их у нее для предыдущего обыска. Горничную попросили их принести. Через несколько минут она вернулась и озадаченно сообщила, что ключи пропали с крюка, на котором обычно висели. Вчера вечером – она обратила внимание – связка была на месте. Интересные дела.

Инспектор поблагодарил ее, попросил показать телефон и связался с участком. Он вызвал к дому Джо Баннета полицейских: двоих – к задней двери, четверых – к воротам и еще одного, с отмычками, – к главному входу. Через шесть минут двое в штатском прошли мимо «Гнездышка» и, не привлекая к себе внимания, дали понять, что охрана уже на месте. Инспектор и Найджел сошли с крыльца и последовали за ними. У ворот перед домом Джо Баннета и правда стоял полицейский, еще один мерил шагами аккуратную мощеную дорожку у них за спиной. В доме было сверхъестественно тихо. Закрытые ставни придавали дому необжитой вид. «Что там, за пустым фасадом? – размышлял Найджел. – Мозг безумца? Неистовое отчаяние загнанного в угол убийцы, который после трех дней напряжения, одиночества и опасности готов в любую секунду сорваться?» А ведь Найджел – странно подумать – никогда не встречался лицом к лицу с человеком, которого они настигли. Неужели настигли? Возможно ли, чтобы у Джо хватило духу все это время прятаться в собственном доме?

Щелкнул замок, дверь открылась. Инспектор протиснулся мимо подчиненного в неосвещенную прихожую. Найджел шел за ним, инстинктивно выставив перед собой руки, будто пытаясь сдержать удар, который вот-вот обрушится из темноты. Однако не было ни удара, ни даже шороха – только резкое эхо их собственных шагов по каменному полу. Столовая: пусто. Гостиная: пусто. Мебель была укрыта белыми чехлами, Тайлер сдергивал их по одному. Кухня: пусто. Погреб: пусто. Они осмотрели каждый ящик, заглянули в каждую щель. Никто не произнес ни слова. «Странно», – подумал Найджел; казалось, дом подавляет, запрещает разговаривать даже шепотом. Они гуськом поднялись по лестнице. Первая спальня, вторая, третья: всюду пусто. В конце коридора – маленькая комнатка, святая святых хозяина дома. Спортивные плакаты на стенах, бюро, удочка и клюшки для гольфа в углу, доска для игры в шаффлборд, глубокое кресло напротив камина, спинкой к двери, тоже завернутое в чехол. Инспектор машинально подошел к нему, сдернул тряпье… и выдохнул. Кресло – единственное во всем доме – не пустовало. В нем сидела Ариадна Меллорс с проломленной головой.

Все трое несколько секунд стояли, пораженные этим открытием. Затем Найджел прошептал:

– Невиновна – но какой ценой…

При этих словах инспектор как по сигналу неистово принялся за работу. Невозможно было поверить, что убийца по-прежнему прячется в доме, но Тайлер все равно послал подчиненных обыскать ванную, кладовую, бельевой шкаф и все, что только можно, а сам тем временем вызвал по телефону подмогу. Найджел перевел взгляд от ужасного зрелища в кресле на каминную решетку, где лежала окровавленная кочерга. Разбитый электрический фонарик на полу, пятна крови между камином и столом. Очевидно, мисс Меллорс вошла в комнату, застала врасплох убийцу (или наоборот?) и он прикончил ее без жалости и без лишних слов. Успей она крикнуть, соседи бы об этом доложили.

Найджела замутило. Ему пришло в голову, что в случившемся есть и его вина. В разговоре с мисс Меллорс он ясно дал понять, что Джо Баннет попал под серьезное подозрение. Поэтому она и пришла сюда ночью – найти и уничтожить доказательства против него, если он такие оставил. «Semper Fidelis»[20]20
  Всегда верна (лат.).


[Закрыть] – гласил семейный девиз этой нескладной, комичной женщины, рожденной под несчастливой звездой. Она следовала ему всю жизнь, он же ее и сгубил. Подозревать ее в сговоре с Джо было теперь глупо: будь это так, она знала бы, где он прячется, а он ожидал бы ее прихода, в то время как Джо – если убийцей был он – явно напал на ночного гостя в темноте, отчаянно паникуя и не догадываясь, кто перед ним.

Но что доказывает вину Джо Баннета, кроме осколка перстня из холодильной камеры? Его мог подбросить настоящий убийца, который завладел печаткой или изготовил дубликат, чтобы свалить вину на Джо. С другой стороны, если убийца не хозяин этого дома, то что он делал здесь прошлой ночью? Найджел щелкнул пальцами: понял! Оставлял ложные улики. Так-так… Да, все сходится. Мы думали, Джо убил брата и спрятался здесь. Однако за три ночи в доме должны были остаться следы человеческого присутствия. Мы не нашли ничего. Впрочем, это нехорошо для обеих гипотез. Если преступник хотел убедить нас, что Джо скрывался здесь, а значит, и убил Юстаса, он бы, конечно, подделал свидетельства в пользу этой версии. Возможно, мисс Меллорс застала его раньше, чем он успел это сделать. Однако убийца не мог знать, что полиция будет медлить с обыском. Возможно, какие-то доказательства он все же подделал, только мы их пока не нашли. А, проклятье! Как он мог фабриковать улики, если ключи от дома были только у мисс Меллорс? Должен существовать дубликат, хотя бы от входной двери. Тогда, конечно, это Джо Баннет. Впрочем, кто-нибудь мог снять с ключа слепок и сделать другой.

Задумавшись, Найджел сам не заметил, как вышел из комнаты в коридор. Он зажег сигарету и по рассеянности уронил спичку на ковер. Это напомнило ему о Софи Кэммисон и ее строгих домашних правилах. Найджел наклонился за спичкой – и заметил на ковре неглубокую круглую вмятину, рядом – другую, третью, четвертую. Напрашивалось только одно объяснение: совсем недавно кто-то стоял здесь на стуле. Найджел подозвал полицейских, которых Тайлер направил обыскивать дом.

– Вы вставали здесь на стул?

– На стул? Нет, сэр. Этот коридор еще не осматривали.

– Хорошо. Значит, это убийца. Подайте-ка мне его – стул, не убийцу. Не оставляйте на нем отпечатков.

Найджел вставил ножки стула в углубления. Они подошли.

– Хм… Либо этот, либо такого же образца. Найдите в доме все стулья того же размера и с такими же ножками. Проверьте их на отпечатки.

Он снял плащ, расстелил на сиденье и осторожно встал на него. До потолка было рукой подать. Его украшали обои с тем же крикливым узором, что и на стенах, однако теперь Найджел видел, что на фоне узора выделяются четыре стороны квадрата. Лазейка! Он обернул руку платком и осторожно толкнул люк. Тот поддался. Лишь просунув голову в отверстие, Найджел подумал, что лазейка для одного может оказаться ловушкой для другого. Убийца мог прятаться наверху, под крышей – загнанный в угол, на взводе! Найджел зажмурился в приступе внезапного страха, но через секунду открыл глаза и осмотрелся. Внутри никого не было. Он подтянулся и залез на чердак. Половину его занимали полки со всякой всячиной: несколько коробок, старая банка с краской, записная книжка. Найджел только скользнул по ним взглядом. Рядом лежала груда тряпья и подушка – они-то и привлекли его внимание. Вот оно, доказательство, что убийца прятался в доме. Впрочем, нет, улики могли подделать – и до чего самоуверенно, с какой дьявольской изобретательностью! Найджел осмотрел постель. От подушки шел слабый запах: бриллиантин. Найджел вспомнил фотографию Джо с зализанными назад волосами. Он достал из кармана увеличительное стекло и изучил подушку. К ней пристали несколько волосков. Найджел собрал их в первый конверт. Во второй отправились несколько крошек, которые он нашел между половицами и чрезвычайно аккуратно извлек пинцетом. Найджел встал под окошком в потолке и внимательно их рассмотрел. Крошки были еще мягкие и пахли… пахли… чем же они пахли? Ах да, тмином!

Он продолжил обыскивать коробки. Там-то его и ждало последнее, самое зловещее открытие. Из-за порванной подкладки чемодана выглядывал платок со свежими пятнами крови. На кочерге не найдут отпечатков: убийца обернул ее тканью. Найджел развернул смятый льняной квадрат. В углу были вышиты инициалы: «Дж. Б».

Глава 12

 
Тот держит цепкою рукой:
«И был, – он молвит, – бриг».
 

Сэмюэл Кольридж

«Сказание о Старом Мореходе»[21]21
  Перевод В. Левика.


[Закрыть]

20 июля, 11.30–17.15

Медицинский осмотр подтвердил и без того очевидный факт: мисс Меллорс была убита кочергой, обнаруженной в камине. Смерть наступила около полуночи. Удар пришелся спереди, и это наводило на мысль, хотя и не доказывало, что в момент, когда она вошла, убийца уже находился в комнате. Во всяком случае, инспектор объяснил это именно так. Найджел решил, что есть и другое объяснение: мисс Меллорс могла знать убийцу и доверять ему, иначе тот не рискнул бы показаться перед ней в луче фонаря. Более зловещее обстоятельство преступления стало известно, когда Герберт Кэммисон с присущим ему педантизмом объявил, что, насколько можно судить по беглому осмотру, смертельным оказался первый удар (нанесенный, кстати, правшой), однако убийца, прекрасно зная, что жертва мертва, еще долго мозжил ей голову.

«Паника или ненависть?» – подумал Найджел. Если первое, то все указывает на Джо. Если второе, то преступление мог совершить наш таинственный и чудовищно изобретательный Икс, который так ненавязчиво и умело разбросал по дому подложные улики. Осмотрев чердак, инспектор Тайлер недолго думал над выводами. По его мнению, оставалось только выписать ордер и бросить все силы на поиски Джо Баннета. Его словесный портрет разойдется по Англии, полиция в каждом порту будет проверять всех, кто садится на иностранные корабли. Поимка преступника – дело нескольких дней, а то и часов. Без паспорта ему не выбраться из страны.

В доме обнаружили отпечатки пальцев, принадлежащие трем людям: мисс Меллорс, еще одной женщине, которая вела хозяйство и убиралась в доме в день отъезда его владельца, а также, очевидно, самому Джо Баннету, хотя доказать это можно будет только после поимки. На чердаке между тем отпечатков не было вовсе. Это, рассудил Найджел, немного склоняло чашу весов в пользу гипотезы об Иксе. Остальные отпечатки Джо мог оставить еще до отъезда, однако маловероятно (хотя и не исключено), что за три дня и три ночи он не наследил бы на чердаке. Впрочем, инспектор наотрез отказался выслушивать столь дикие предположения. Он был слишком занят: еще до того, как в доме Джо Баннета завершилась рутинная работа, Тайлер получил сообщение, которое заставило его хлопотать пуще прежнего.

Звонили из Пулхэмптона – тамошняя полиция рвалась в бой. Тайлера просили приехать как можно скорее. Они обнаружили «Олушу», а также получили сведения о мотоцикле, про который их просили навести справки. Тайлер, раздав все возможные указания и оставив сержанта Толуорти за главного, вскоре мчался по направлению к побережью на заднем сиденье полицейского автомобиля. Рядом с ним расположился Найджел.

В участке их встретил суперинтендант Флэксенхэм, рослый человек с румяным лицом, не бойкий на язык, но явно знающий свое дело. Суперинтендант без лишних слов указал на крупномасштабную геодезическую карту, разложенную на столе.

– Видите выемку? Это бухта. Говорят, ее когда-то облюбовали контрабандисты; вода глубокая даже в отлив, берег изрезанный. С обеих сторон высокие скалы, а здесь… – Флэксенхэм постучал крупным пальцем по карте, – здесь Баскет-Даун, малолюдное широкое плоскогорье. Две или три фермы в глубоких долинах, в остальном не заселено; типичный ландшафт для этого края. – Суперинтендант, подумалось Найджелу, явно черпал вдохновение в местном путеводителе. – По некоторым причинам – о них расскажу позже – эта область в последнее время еще больше обезлюдела. После вашего сообщения мы стали наводить справки насчет «Олуши» вдоль побережья: в деревнях, туристических лагерях, на фермах и так далее. Яхту никто не видел, и мы долго не могли ничего выяснить о той ночи. Однако вчера пришел доклад от констебля Харкера. Харкер несет службу в деревушке Биддл-Монакорум, расположенной, как вы сами увидите, в пяти милях к западу от Баскетской бухты. Согласно его докладу, владелец пивной «Веселый монах» сообщил следующее. В субботу вечером в заведении появился бродяга по имени Иезекиил Пенни. В ходе разговора он упомянул, что в ночь на пятницу видел над плоскогорьем пожар. Владелец пивной, Гарри Бин, сказал, что не слышал ни о каком пожаре. Он намекнул, что Пенни просто набрался или перепутал сон с явью. Тот в ответ вышел из себя, поклялся, что был трезв, как судья, и всю жизнь провел в воздержании, а что касается снов, то этого быть не могло, потому как до пожара он именно что спал и ничего не видел, пока не проснулся. Завсегдатаи пивной, конечно, подняли его на смех. Кто-то спросил, не приняло ли пламя форму огненного змея, и так далее. Пенни стоял на своем: он видел зарево в небе, по направлению к Баскетской бухте. Решил, что на какой-нибудь лодке случился пожар, но это было не его ума дело, так что он повернулся на другой бок и опять заснул.

Так вот, джентльмены, Гарри Бин за ночь обдумал эту историю, сложил два и два, а на другое утро, то есть вчера, решил передать разговор констеблю Харкеру. Констебль, не теряя времени, связался с нами и, следуя указаниям, привез Пенни сюда. Я его допросил и выяснил кое-что любопытное. Проще всего будет зачитать протокол. Констебль Оук записал его слово в слово.

Суперинтендант взял лист бумаги, безжалостно откашлялся и начал читать:

«В: Имя?

О: Иезекиил Пенни.

В: Адрес?

О: Все Божьи равнины.

В: Ясно, без определенного места жительства. Опишите своими словами, что случилось в ночь на пятницу.

О: Я шел из Пулхэмптона. Очень милый городок, пользительный для здоровья климат…

В: По делу, пожалуйста.

О: Есть, генерал. Когда на землю опустились тени, я очутился на Баскетском плоскогорье, так вы его называете? Ищу, куда приткнуться на ночь, и вижу ветхий домик ярдах в ста от дороги, слева, каковой беру во временную аренду и устраиваюсь вздремнуть. Чуть погодя просыпаюсь…

В: Во сколько?

О: К сожалению, я где-то затерял свои золотые наручные часы, черт бы их взял, поэтому точно не знаю. Часа в два ночи. Может быть, в три. Итак, просыпаюсь я…

В: Была какая-то причина? Что-то вас разбудило?

О: А! Беда с этим котелком! Совсем забыл. Все так, генерал: должно быть, тот гнусный мотоцикл меня и разбудил.

В: Мотоцикл?

О: Да. Я слышал, как по направлению от берега удаляется мотоцикл. Наверное, проехал мимо, когда выруливал на шоссе.

В: Двигатель, если судить по звуку, был мощный?

О: Не могу знать, генерал. Ничего не смыслю в двигательном ремесле. Уж наверное мощный, так его растак, если меня разбудил.

В: Что было потом?

О: Я встаю, подхожу к двери моего временного особняка, смотрю по сторонам и вижу как будто зарево в небе, прямо над бухтой. Тут я и говорю себе: «Да там, видно, пожар». Потом ложусь и опять засыпаю.

В: И вы ничего не сделали? Почему не доложили?

О: Я что, пожарный расчет? Телефона в коттедже не было, а радиостанцию я с собой не прихватил.

В: Ладно, хватит об этом. Вечером, идя по холмам, вы не видели кого-нибудь подозрительного? Не слышали ничего, кроме мотоцикла?

О: Ни души, генерал. Король всему, что видел, так его растак».

– Это все, чего мы добились от Иезекиила Пенни, – добавил суперинтендант Флэксенхэм, подавив искорку в глазах.

– Странно, что никто больше не видел огня, – заметил Тайлер. – Разве поблизости не было туристов?

– В том-то и соль. Как я сказал, эта часть плоскогорья в последнее время совсем опустела. Все дело в том, что Министерство военно-воздушных сил выкупило землю для тренировочного бомбометания.

– А! – сказал Найджел себе под нос. – Solitudinem faciunt, pacem appellant[22]22
  Они создают пустыню и называют это миром (лат.).


[Закрыть].

– Так вот, джентльмены, получив эти сведения, мы провели расследование, в результате которого вчера вечером обнаружили неподалеку от входа в бухту затонувшее судно. Его уже подняли и доставили на берег. Есть все основания полагать, что это останки яхты, которую вы ищете. Если не возражаете, мы сейчас же туда отправимся. Я связался с Элайей Фоуксом – это человек, который присматривал за «Олушей». Он поедет с нами. У вас есть какие-нибудь новости о мистере Джозефе Баннете?

– Самого пока не нашли, но о подвигах наслышаны, – мрачно ответил инспектор, после чего вкратце описал Флэксенхэму открытие в доме Джо.

– Ну и ну! – воскликнул суперинтендант. – Крепкий, должно быть, орешек! Скверно, очень скверно. Да, а я-то думал найти мистера Баннета и Блоксэма на «Олуше».

– Что? – подскочил Найджел. – Блоксэма?

– Да. Он рыбак – или был рыбаком, когда тут еще водилась рыба. Баннет взял его на борт в последнюю минуту.

– Забыл вам сказать, мистер Стрейнджуэйс, – прибавил Тайлер.

– Черт возьми, но ведь это в корне меняет дело! Разве не видите…

– Мою теорию это не меняет, сэр, – ответил инспектор в своей невероятно раздражающей манере. – Все сходится идеально.

– А, так у вас есть теория? И когда ждать сеанса разоблачения?

– Дайте сперва взглянуть на яхту.

– Хм-м… Надеюсь, ваша теория объясняет два удивительных и вопиющих противоречия, которые преподносит нам этот круиз.

– Противоречия? – переспросил Тайлер, делая вид, что для него это не новость. – Именно, противоречия. И какие бы вы назвали противоречия?

– Ха, все вам расскажи! Что ж, слушайте. Во-первых, мы знаем, что Джо Баннет – опытный моряк, презирает двигатели, с детства на «ты» с парусом…

– Зачем ему разговаривать с парусом? – перебил его Флэксенхэм.

– Да, это я сглупил. И все же, почему наш морской волк без всякой на то причины ставит на яхту дополнительный двигатель? Противоречие номер один.

– Вы же слышали: он боялся не справиться в одиночку.

– Именно. Но если он ставит двигатель, потому что собирается путешествовать в одиночку, то зачем в последнюю минуту берет напарника? Противоречие номер два.

Инспектор Тайлер задумчиво поскреб подбородок.

– Очень проницательно, сэр. Но, по-моему, все сходится. Мою теорию ваши выкладки не опровергают.

– Сфинкс Мэйден-Эстбери на допросе заявил, что сказать ему нечего. «Оракулы молчат, и вновь не зазвучат слова лукавы в капище великом»[23]23
  Перевод Т. Стамовой.


[Закрыть]. Разве только мотоцикл прогудит вдалеке.

– Да, – сказал Тайлер. – Мотоцикл. Как раз мотоцикл все и доказывает.

– Что ж, если вы, джентльмены, кончили говорить загадками, то нам пора в путь, – подытожил Флэксенхэм.

Он познакомил их с Элайей Фоуксом, загорелым молчуном, и они вчетвером сели в полицейскую машину. По дороге к бухте Тайлер засыпал Фоукса вопросами. Этот дополнительный двигатель – когда мистер Баннет решил его поставить? Фоукс понятия не имеет, когда он это решил. Он только знает, что Баннет известил его о своих намерениях примерно три недели назад и вскоре приехал, чтобы лично проследить за установкой. Фоукс сам кое-что понимает в судовых двигателях и помог в работе. Тайлера это очень заинтересовало. Когда именно приезжал Джо Баннет? Третьего и четвертого июля. Он ночевал в городе или вернулся в Мэйден-Эстбери? Ночевал – в той же гостинице, что и обычно. Что за человек этот Блоксэм, надежный? Парень что надо: хороший рыбак, немного ленивый. Он разбирается в судовых двигателях? Нет, но руку набить недолго, любой за десять минут научится. Почему мистер Баннет нанял именно его и почему так долго откладывал? Фоукс не знает, почему он откладывал, но мистер Баннет всегда мог рассчитывать на помощь Блоксэма. Тот живет тем, что сдает туристам лодки внаем, а это дело нехитрое: его парнишка, Берт, может справиться в одиночку, пока отец зарабатывает лишнюю монету на «Олуше». К тому же Блоксэм за мистера Баннета горой – несколько лет назад тот вытащил Берта из воды, когда его шлюпка попала в шквал.

– Шлюпка! – воскликнул Найджел, будто очнувшись от глубокого сна. – Где шлюпка «Олуши»? Ведь должна быть шлюпка?

– Когда он выходил из порта, одна была на буксире, – подтвердил Элайя Фоукс.

– О шлюпке сведений не поступало, – заявил Флэксенхэм.

– Что ж, если в бухте затонула именно «Олуша», шлюпка должна быть где-то поблизости. Не вплавь же он добрался до берега?!

Найджел вопросительно посмотрел на Элайю Фоукса, но тот хранил молчание, словно бронзовый идол. Найджел отчаянно порылся в памяти и вспомнил:

– Контрабандисты! В Баскетской бухте когда-то прятались контрабандисты. Может быть, там есть пещера?

– Может быть, – осторожно сказал Фоукс. Он уставился на сыщика таким взглядом, будто высматривал корабль на горизонте. – Но зачем ему прятать шлюпку в пещере, мистер? Никакого смысла.

Через полчаса с небольшим они свернули с шоссе на дорогу, от которой, словно вьюнки, разбегались боковые тропинки. Все больше петляя на подходах к морю, дорога скоро выродилась в грунтовую тропу, которая тянулась вверх к унылому уединению Баскетского плоскогорья. По пути то и дело встречались предупредительные знаки, официально извещающие всех, кого это касается, что земля принадлежит Министерству военно-воздушных сил и что если незваному гостю оторвет голову, виноват в этом будет только он сам. Соленый воздух наполняли заунывные крики чаек и аромат чабреца. Скалы по обеим сторонам бухты блестели до рези в глазах на ярком солнце, между ними плескалась зеленая, как мятный ликер, вода. Грунтовая дорога перешла в верховую тропу – когда-то, наверное, ее топтали пони контрабандистов. Она широкими петлями опускалась к скалам. У подножия на узкой полоске песка чернел остов яхты, охраняемый двумя полицейскими. Кроме них, на берегу была спасательная команда и стайка мальчишек, которые, как им и положено, повыскакивали из ниоткуда, будто грибы. Несколько зевак, наблюдавшие за сценой с утеса, небрежно бросали в бухту картонки и банановую кожуру. Кто-то играл «Я в раю» на губной гармошке. «Последний макабрический мазок», – подумалось Найджелу.

Дно бухты было песчаным, и это облегчило спасательной команде задачу. Ныряльщики опускались на глубину, крепили на обломках захваты, а затем лебедкой тащили их к берегу. На «Олушу» было грустно смотреть. Ее обожженный остов устало откинулся набок, надводная часть почернела и пошла пузырями, двигатель напоминал изувеченный металлический труп.

– Тяжелое зрелище, правда? – неожиданно обратился Флэксенхэм к Найджелу. – Лодки – они как люди. Пока на воде – плещутся, как живые, а на суше все равно что мертвецы. Чертовски жалко ее.

– Мистер Баннет очень ею дорожил, – сказал Фоукс, не отрывая от «Олуши» отрешенного взгляда.

К ним подошел начальник спасательной бригады.

– Там в каюте покойник, сэр.

С вышины донеслись звуки губной гармошки, будто какой-то безответственный ангел играл на флейте: «Я вышел в море на море смотреть…»

Найджел с огромным усилием сдержал слезы.

В летнем воздухе висел тяжелый запах жженой древесины и горелого металла. Что толку было себя накручивать? «Олуша» сгорела заживо, а в ее каюте лежал покойник. Пусть этим занимается Тайлер.

Инспектор уже взбирался по пологому борту. Повисла неподвластная времени тишина, которую только подчеркивал глухой и ритмичный плеск волн. Губная гармошка стихла. Люди молчали, будто в ожидании похорон. Спустя вечность инспектор вновь появился и поманил Элайю Фоукса. Вдвоем они вошли в каюту. Еще одна долгая пауза. Мальчишки в нетерпении полезли по скалам на западном берегу бухты.

Инспектор стоял на палубе, склонившись к Флэксенхэму, как актер, который на репетиции совещается с постановщиком. Можно было разобрать, о чем они говорят.

– Там Блоксэм. Погиб в огне. Мало что осталось. Фоукс опознал серьги. Есть еще браслет с именем. По всему видно, что пожар начался в каюте – парафиновая лампа вся покоробилась. Придется вызывать эксперта.

– Я за ним уже послал. Будет с минуты на минуту. Думаете достать тело сейчас?

Найджел побрел куда глаза глядят. Голова шла кругом: на столько вопросов нужно было ответить, и все они казались такими банальными в сравнении с тем, что мисс Меллорс мертва и Блоксэм мертв – два безобидных человека убиты, потому что шли вразрез с планами злодея. Но правда ли Блоксэм пал от его руки? Нет причин полагать, будто пожар на «Олуше» неслучаен. В конце концов, для преступника спалить лодку означало уничтожить алиби. После двух убийств человек привыкает к патологической подозрительности.

– Эй, мистер, гляньте-ка – двойка!

Найджел вздрогнул и поднял взгляд. Голос вещал прямо из скалы. Затем над кучей мусора выросла мальчишеская голова. Найджел подошел ближе и понял, что за нагромождением водорослей и плавника у подножия утеса скрывается вход в пещеру.

– Двойка? – озадаченно переспросил он. – Упряжка, костюм, игральная карта?

– Нет, мистер, двойка!

Разговор явно не клеился, поэтому Найджел, пригнувшись, пролез в расщелину и оказался в пещере. Земля под ногами плавно уходила вверх, стен не было видно. Внутри обнаружился еще один мальчик, который возбужденно подпрыгивал на сиденье «двойки» – двухвесельной шлюпки с «Олуши». Еще один кусочек головоломки встал на место.

– Завязывай, Баффи! – проорал первый мальчик. – Тут господин ищет контрабандитов.

Второй прервал свое занятие, и Найджел пригвоздил его к месту неумолимым взглядом.

– Контрабандистов? – переспросил он.

– Которые приплыли на двойке.

– Но это… Это был не контрабандист.

– Кто ж еще? Это ведь бухта контрабандитов! Кто, по-вашему, навалил водоросли у входа? Бабуля говорит, а ей папаша говорил, что контрабандиты так делают.

Найджела осенила идея. Он с серьезным видом обратился к мальчику:

– Что ж, может, и контрабандист. На самом деле… а вы точно умеете тайны хранить?

– Чтоб мне глотку перерезали!

– Он может и перерезать, если проболтаетесь, – сказал Найджел, зловеще подчеркнув слово «он», чем привел мальчугана в полнейший восторг. – Так вот, контрабандист. Он высадился на берег с товаром. Товара здесь нет? Нет. Отлично. Значит, он его увез. А на чем? Может, припас здесь мотоцикл или машину? Мы точно знаем, сообщника у него не было. Значит, где-то на утесе его ждал мотоцикл – садись и езжай куда хочешь. Знаете, где тут поблизости можно спрятать мотоцикл?

– Точно, – сказал мальчик. – У него был мотоцикл. Хотя нет, у него был быстрый самолет с пустым пропеллером. Он прятал в нем бриллианты. Или наркотики, мистер? Я такое в кино видел.

– Мог быть и самолет, – кивнул Найджел с ангельским терпением, – и целый дирижабль. Но так получилось, что был один мотоцикл. Вопрос в том, где он его прятал.

– Эй, мистер! – У Баффи вдруг прорезался голос, и он заорал Найджелу в лицо: – Эй, мистер! А как же мотик, который Фред в сарае видел?

– Вот это дело! Очень может быть. Расскажи-ка подробней. Во-первых, когда это было?

– В позапрошлое воскресенье. Мы с Кудряшом подослали Фреда в сарай, который будут бомбить с самолетов. Фред, дурачок, читать не умеет, так что про бомбы ничего не знал. Ну, вот, пополз он к сараю на животе, а мы чуть со смеху не лопнули – ждали, что прилетят самолеты и Фреда разбомбят на куски. Только он над нами сам посмеялся: самолеты так и не прилетели, – добавил Баффи с досадой.

– Очень жаль, – посочувствовал Найджел. – И что было потом?