Текст книги "Дерево из ниоткуда"

Автор книги: Серж Брюссоло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Мы должны говорить очень-очень тихо, – произнесла она одними губами. – Джомо наверняка бдит. Не стоит верить его сладким улыбочкам.

Я легонько коснулась зеленого пушка на ее руках. Пожав плечами, она сказала:

– Не пугайся: на данный момент это только внешние проявления. Начав восхождение на дерево, я прихватила с собой свою котомку с разными магическими штучками, в том числе и лекарственными снадобьями. Едва догадавшись, что нам может грозить, я изготовила противоядие, замедляющее эффект мутации. Вам я тоже дам… проблема, правда, в том, что мои запасы быстро истощаются, и я не смогу защитить вас надолго. Нам придется спуститься вниз до того, как начнется настоящее превращение, а это произойдет сразу, как только иссякнет защитное действие противоядия.

Она порылась в потертой кожаной сумке, вытащила из нее пузырек с грубо изготовленными травяными пилюлями и раздала каждому из нас по одной.

– Это и есть мое снадобье, – пояснила она. – Оно затормозит метаморфозы на ближайшие сутки. Вы покроетесь шерстью, но и только: ваше сознание останется незатронутым. Кроме того, это средство создает защитный ментальный экран, который не даст посторонним проникнуть в ваши мысли. Эта предосторожность вовсе не излишняя, потому что я пока еще не выяснила, как далеко простираются способности черного дерева. Но, повторяю, мой эликсир всего лишь замедляет действие яда, выделяемого черными листьями, а не устраняет его полностью.

– А… а покрываться шерстью… это обязательно? – жалобно спросила я.

– Обязательно, – отрезала бабушка Кэти. – От этого зависит ваша жизнь. Джомо непременно пожелает убедиться, что листья уже начали изменять ваше тело. Если он не увидит ни единого признака трансформации, он решит, что дерево отвергло вас, и тогда прикажет членам своего клана сбросить вас вниз.

– Но почему он сам не превратился в обезьяну? – спросил Себастьян. – Ведь он здесь уже давно.

– Потому что дерево использует его для вербовки вновь прибывших. Его задача – внушить им доверие, и поверьте, у него это получалось бы гораздо хуже, если бы он начал превращаться в гориллу.

Меня не слишком радовала перспектива зарасти с ног до головы густой зеленоватой шерстью. К тому же кожа под ней наверняка страшно зудит! Неужели я буду целыми днями чесаться, как мартышка?

– Наше положение очень опасно, – продолжала бабушка Кэти, – и вы должны это как следует осознавать. Если Джомо разоблачит нас, мы пропали. Никто не может выжить после падения с трехсотметровой высоты. Мы погибнем еще до того, как коснемся земли. Ветки по пути переломают нам все кости. Так что придется притворяться. Нужно убедить его, что мы действительно находимся на пути трансформации.

– А нам хватит твоих пилюль? – встревоженно спросил Себастьян.

– Нас ведь теперь четверо, – вздохнула бабушка Кэти. – Думаю, всего запаса необходимых ингредиентов хватит на то, чтобы обеспечить нам защиту на три дня, не больше. Как только действие последней таблетки закончится, мы станем такими же, как остальные. Настоящими мутантами.

– А тебе известно, что на самом деле происходит на верхних уровнях? – шепнула я ей на ухо.

– Нет. Оттуда никто не спускался, чтобы рассказать нам правду. Одно я знаю точно: люди действительно меняются. У них вырастают крылья, они превращаются в никогда не виданных на Земле существ, но я ни разу не видела, чтобы хоть кто-то из них взлетел в небо. Вся эта история про космических птиц, перелетающих с одной планеты на другую, кажется мне пустым враньем. Джомо просто использует ее для того, чтобы завлекать людей и морочить им голову. Однако правда состоит в том, что на следующий же день после превращения мутанты исчезают, и мне это не слишком-то нравится.

– А правда, что оборотни могут захватить всю страну? – спросила я.

– К сожалению, это так, – печально вздохнула бабушка. – Вирус полностью вышел из-под нашего контроля. Та история с зараженными свитерами сильно ухудшила положение. Свитера были так хороши, что мы распродавали их сотнями, и покупатели требовали их еще и еще. Мы рассылали их по всему свету. Поэтому, когда эпидемия разразилась, она тут же захватила огромную территорию. Сделать эффективную вакцину нам не удалось. С тех пор люди вынуждены прятаться, чтобы спастись от голодных оборотней. Черное дерево появилось в самый последний момент, чтобы спасти жителей Оберты. Чтобы убедить их взобраться наверх, в крону, пока волки не уничтожили город, дерево загипнотизировало их. Главная беда в том, что выбора у нас нет. Чтобы спастись от проклятия ликантропии, нужно смириться с необходимостью превратиться в монстра!

Лично мне это совсем не по душе. Так себе альтернатива, согласитесь!

– Сдается мне, что Джомо и те, кто им командуют, вовсе не собираются спрашивать нашего мнения, – пробормотала я. – Они намерены спасти нас во что бы то ни стало, и тем способом, который устраивает их самих. А если нам это не нравится – тем хуже для нас.

Глава 6

На следующее утро, едва проснувшись, я обнаружила, что мои руки начали покрываться зеленой шерстью. Я поднесла ладони к щекам… и почувствовала, что они тоже поросли пушком! Это было ужасно! Неужели я и в самом деле превращаюсь в мартышку…

К счастью, я не захватила с собой зеркала, и это избавило меня от окончательного впадения в уныние. Себастьян поглядывал на меня с иронией.

– Кажется, тебя это забавляет? – огрызнулась я.

Он пожал плечами.

– Вообще-то я не вижу в этом большой трагедии, – произнес он тем беспечным тоном, который в прошлом так раздражал меня… и одновременно казался мне таким привлекательным. – К меху быстро привыкаешь. В нем так тепло, как будто ты все время накрыт уютным одеялом. Это как раз одна из тех вещей, которые мне нравились, когда я был волком. Всегда чувствуешь себя защищенным. Одетым. С тех пор как я начал лечиться, мне не хватает этого ощущения. В человеческой коже я чувствую себя голым и уязвимым. Никак не могу привыкнуть к ней. Да, мне недостает звериной шкуры.

Говоря это, он выглядел искренне огорченным, и меня это тронуло, хотя, сказать по правде, идея покрыться зеленой шерстью по-прежнему казалась мне не особенно привлекательной. Думаю, другие девушки меня бы поняли…

Я была встревожена, ведь бабушка Кэти ясно дала нам понять, что ее запасы противоядия подходят к концу. Значит, нужно спуститься с дерева до того, как яд черных листьев окончательно поработит наши мозги и наши тела. Проблема, однако, заключалась в том, что, оказавшись внизу, мы тут же столкнемся нос к носу с оборотнями. Одним словом, положение выглядело безнадежным.

Вскоре нам пришлось выйти из шалаша, чтобы смешаться с остальными членами клана. Большинство из них уже утратили способность говорить на человеческом языке и изъяснялись преимущественно нечленораздельным ворчанием и гримасами. Время от времени то одни из них, то другие срывались вниз и скакали по ветвям с поистине невероятной ловкостью. Их движения совершались с такой быстротой, что их едва можно было уловить глазом. Через какое-то время я поймала себя на мысли, как, должно быть, здорово выделывать такие пируэты 9 воздухе, не боясь разбиться о землю, и с тревогой почувствовала, что хочу стать такой же, как они!

У меня по коже побежали мурашки. Что со мной творится? Неужели яд черных листьев преодолел защитный химический барьер, воздвигнутый эликсиром бабушки Кэти? Я тут же повернулась к ней, чтобы поделиться своими тревожными подозрениями. Печально покачав головой, она ответила не сразу:

– Плохо дело. Наверно, именно так все и есть. Я ведь всего лишь простая деревенская колдунья, и это дерево куда могущественнее меня. Значит, нам нужно бежать из его плена еще раньше, чем мы думали, и поторопиться разрешить загадку третьего уровня до того, как станет слишком поздно.

Ее слова привели меня в ужас. Я догадывалась, что неведомый растительный яд постепенно разъедает мой разум и что скоро я утрачу способность рассуждать по-человечески. В моем сознании рождались пока еще неясные странные мысли… меня неудержимо тянуло прыгнуть в пустоту и скакать с ветки на ветку, испуская пронзительные крики.

Помимо своей воли, я чувствовала неодолимую потребность перемахнуть через край платформы и присоединиться к воздушному балету обезьян-мутантов, которые так и мелькали в воздухе. Похоже, им было легко и весело, и, глядя на них, я почувствовала, что тоскую по полету… и страшно им завидую.

Мышцы моих рук и ног содрогались от спазмов; они подрагивали, как чересчур сжатые пружины, которые только и ждут возможности наконец высвободить заключенную в них энергию. Мне казалось, что я просто взорвусь, если немедленно не начну двигаться. Из этого странного состояния меня вывел не кто иной, как синий пес. По правде сказать, я в последний миг ухватила его за галстук, когда он с радостным лаем бросился в пропасть.

– Что с тобой происходит? – пролепетала я, отдышавшись. – Ты что, совсем спятил? Еще немного – и ты разбился бы у подножия дерева!

– Я… я не знаю, – виновато проскулил он. – В какой-то момент мне вдруг почудилось, что я превратился в птичку. И мне хотелось только одного: лететь… лететь по небу, весело чирикая.

Это происшествие заставило меня осознать всю серьезность нависшей над нами опасности.

Себастьян подошел и уселся рядом со мной.

– Этому трудно сопротивляться, верно? – прошептал он. – Как будто что-то нарастает в тебе, и ты ничего не можешь поделать… Возможно, теперь ты наконец поймешь, что значит быть оборотнем.

Я едва понимала его. Мне казалось, он изъясняется на каком-то чужом языке и что я куда лучше понимала бы его, если бы вместо звуков человеческой речи он издавал рычание. Неужели я уже перехожу «на ту сторону»? Неужели я превращаюсь в настоящего члена обезьяньего клана?

Джомо шагал взад-вперед по платформе среди шалашей. Сцепив руки за спиной, он походил на генерала, который инспектирует свои войска. Как обычно, улыбка не сходила с его круглого личика, которое выражало полное довольство собой и всем происходящим.

– Выглядит, как повар, который наблюдает за стоящим на плите жарким, – пробурчал Себастьян. – Следит, готовы мы уже или нет.

Я ткнула его локтем в бок, чтобы он замолчал – Джомо был уже совсем рядом. Приблизившись к нам, он бодро сказал:

– Здорово, верно? А вам самим не хочется попробовать?

– Ты думаешь, мы уже можем? – спросила я.

Я тут же мысленно выругала себя за эти слова, но они сорвались с моего языка помимо моей воли, как будто моим голосом говорил кто-то другой. Кто же? Без сомнений, та самая девушка-обезьяна, в которую я постепенно превращалась.

– Ты ведь не узнаешь, если не попробуешь, верно? – воскликнул Джомо с ободряющим смешком.

И вот здесь я действительно поняла, что стала кем-то другим, потому что не раздумывая шагнула за край платформы и бросилась в пустоту.

Самое странное, что я ни на секунду не испытала страха разбиться. Мое тело и все мои рефлексы стали иными… теперь они могли творить чудеса, на которые я никогда прежде не считала себя способной.

Сначала я просто падала, как набитый камнями чемодан падает с крыши высотного здания. Надо сказать, очень неприятное ощущение, но потом… потом мои руки сами собой ухватились за оказавшуюся на пути ветку, я ловко описала вокруг нее петлю и перелетела на соседнюю ветку, и так без конца. Я прыгала и прыгала, наверное, целую вечность, совсем потеряв счет времени. Это было чудесно. Мое тело как будто превратилось в эластичный комок резины, напитанный неисчерпаемой энергией. Меня больше не заботила ни покрывавшая мою кожу зеленая шерсть, ни то, что вместо ног у меня оказалась еще одна пара цепких рук. Все мои прежние переживания отступили куда-то на задний план. Весело кувыркаясь в воздухе, я то и дело видела других обезьян-акробатов, и пронзительно перекрикивалась с ними, пытаясь выразить охватившее меня ликование.

Когда я снова опустилась на платформу, совсем запыхавшись, Себастьян, синий пес и бабушка Кэти подозрительно уставились на меня.

– В чем дело? – спросила я.

Точнее, мне показалось, что я так спросила, тогда как на самом деле я, вероятно, прорычала что-то вроде «Уоррр!!!» или нечто столь же благозвучное. Потом я вдруг поймала себя на том, что яростно чешусь, как блохастая мартышка, и залилась краской от смущения.

– Это плохой знак, – вздохнула бабушка Кэти. – Боюсь, это означает, что ты больше других восприимчива к яду черных листьев. При следующей раздаче постарайся сделать так, чтобы тебе их досталось поменьше. Иначе я уже ни за что не смогу поручиться. Как выяснилось, это было проще сказать, чем сделать, потому что Джомо внимательно наблюдал за нами. Он все время переходил от одной группы к другой, чтобы убедиться, что мы получаем пищи в достаточном количестве.

После полудня колдовские чары черного дерева еще больше усилились, и мы все почувствовали неодолимое притяжение воздуха и едва могли совладать с навязчивым желанием броситься с платформы и беззаботно скакать с ветки на ветку.

Джомо, конечно, не упустил случая осчастливить нас очередной порцией своих наставлений.

– Играть в обезьян очень занимательно, – говорил он, – но вас ожидают совершенно иные, куда более восхитительные ощущения, когда вы станете птицами. Подумайте об этом и отдайтесь власти дерева. Не боритесь с превращением, воспринимайте его как волшебный подарок.

Надо полагать, он все же заметил, что мы жуем черные листья без особого аппетита. Мне даже почудилось в его дружеских советах еле уловимая нотка угрозы.

Чуть позже в этот день мы увидели наших первых гуизаврелей. Я таращилась на них, раскрыв рот, когда они величественно планировали с вершины черного дерева. Великолепные, дивные птицы размером с человека. Их тело покрывало изумрудное оперение, крылья отливали жемчужным блеском, и они летели плотной стаей, двигаясь с непередаваемой фацией. Они наводили на мысли о мифических животных, которые существуют только в волшебных сказках, и ничем не напоминали обычных земных птиц Гуизаврели дважды описали широкий круг вокруг нашей платформы, а потом вновь набрали высоту и скрылись в густой дымке, окутывающей вершину дерева. После их исчезновения на платформе воцарилось молчание – каждый из нас был охвачен благоговейным восторгом.

Джомо довольно потер ладони, и я даже подумала, что этот маленький воздушный парад состоялся по его инициативе, чтобы окончательно развеять наши сомнения.

Но моя подозрительность быстро рассеялась – как и остальных, меня совершенно покорили эти огромные инопланетные птицы, рассекающие воздух могучими взмахами крыльев.

Скоро мы уже увлеченно шептались, пытаясь вообразить, каково это – уметь вот так свободно парить в космосе, среди звезд и планет, не нуждаясь ни в скафандрах, ни в ракетах.

Я тут же представила себе, как подлетаю к иллюминатору какого-нибудь космического корабля, чтобы постучать клювом в стекло и привлечь внимание космонавтов! Мы так и покатились со смеху.

– Только представь себе выражения лиц у пилотов! – воскликнул Себастьян, задыхаясь от хохота.

Однако бабушка Кэти не разделяла нашего веселья.

– Ну-ка, уймитесь! – прошептала она. – Радоваться пока особо нечему. Что-то сдается мне, что маленькое представление, которое мы только что видели, смахивает на обычное промывание мозгов. Мы должны своими глазами увидеть, что на самом деле происходит наверху, в гуще этого тумана, который вечно скрывает от нас вершину дерева.

Где-то через час Джомо вернулся, и лицо его было сумрачно.

– Плохие новости, – сообщил он. – Оборотням все-таки удалось закрепиться на дереве. Они быстро карабкаются вверх, несмотря на ускоренный рост ствола, и неуклонно приближаются к нашей платформе. Если мы не хотим, чтобы нас разорвали в клочья, мы должны поспешить с превращением. Советую вам есть как можно больше волшебных листьев. Чем быстрее у вас вырастут крылья, тем больше у вас шансов спастись от этих чудовищ.

Обманывал ли он? Мне так не показалось. Синий пес благодаря своему тонкому чутью тоже подтвердил, что волки уже близко.

– Они преодолели уже около трети высоты, – прошептал он. – Их когти оставляют на коре многочисленные глубокие раны, многие ветки повреждены. Дерево истекает соком, и ему все труднее держать оборону.

Повинуясь инстинкту, я глянула вниз, однако густая листва не позволяла видеть что-либо на расстоянии десятка метров. Повернувшись к бабушке Кэти, я спросила:

– Допустим, мы согласимся превратиться в гуизаврелей, чтобы спастись от оборотней, но сможем ли мы потом, когда опасность минует, снова вернуть себе человеческий облик?

– К сожалению, нет, – вздохнула бабушка. – Превращение будет окончательным, и всякая дорога назад будет закрыта. Мы навсегда останемся крылатыми обезьянами.

– Вообще-то это могло бы быть здорово… – мечтательно протянул синий пес.

Но я не могла с ним согласиться.

Как и следовало ожидать, остальные члены клана тут же принялись давиться черными листьями. Результат не заставил себя ждать – уже к вечеру примерно у десятка людей руки превратились в крылья. Джомо, конечно, быстро заметил, что мы не поддерживаем всеобщего стремления. Он воздвигся перед нами, уперев руки в бока, и уставился на нас с сожалением.

– Полагаю, на ваши успехи нам рассчитывать не приходится, – обронил он. – Вам ни за что не успеть. Не такой уж я дурак. Думаете, я не вижу, как вы жульничаете, как вы принимаете пилюли, замедляющие метаморфоз? Я решил закрыть на это глаза, дать вам шанс… А впрочем, что ж! Я не собираюсь спасать вас насильно.

– Ты бросишь нас на произвол судьбы? – спросила я.

– Я просто улечу вместе с остальными, – ответил он. – Поднявшись за облака, мы будем вне досягаемости для оборотней. Я протянул вам руку помощи, а вы ее оттолкнули. Вы хоть понимаете, что вас ожидает? Не пройдет и двух дней, как волки уже будут здесь. Они заберутся на эту платформу и растерзают вас, если вы не позаботитесь о собственном спасении.

– Но куда мы можем отправиться? – продолжала настаивать я. – Неужели нет никакого иного решения?

Джомо пожал плечами.

– Вопреки вашей уверенности, – сказал он со вздохом, – дерево вовсе не злое. Оно питает сочувствие к тем, кто не может преодолеть своих сомнений, и благородно дает им приют в своем чреве.

– В своем чреве?

– Да, ведь его ствол полый внутри. Говорят, в нем скрыты удивительные, странные миры, созданные для тех, кто решил спрятаться в дереве. Лично я никогда их не видел.

Бабушка Кэти навострила уши.

– А как туда попасть? – поинтересовалась она.

Джомо снова пожал плечами, ясно давая понять, что этот разговор ему наскучил. Отказавшись от превращения, мы перестали представлять для него интерес.

– На самом верху, – снизошел он наконец до ответа, – рядом с макушкой кроны, существует один проход… мы называем его «пасть». Обычно этот потайной лаз закрыт. Но когда на его пороге оказывается кто-то, желающий попасть внутрь, дерево рассматривает его пожелание. Если оно сочтет кандидата приемлемым, «пасть» открывается ровно на две минуты, пропускает входящего, а потом закрывается снова. Я понятия не имею о том, что там скрыто внизу. На вашем месте я бы предпочел стать гуизаврелем! А теперь извините, я должен закончить свое превращение.

И он пошел прочь, оставив нас одних.

Глава 7

Дальше все происходило очень быстро. С наступлением ночи наша платформа опустела: все обитатели дружно покинули ее, чтобы подняться наверх. Джомо отбыл последним, послав нам прощальный взмах своими новыми крыльями – говорить он уже не мог. Мы остались вчетвером в центре обезлюдевшей деревушки с пустыми шалашами, не зная, как вести себя дальше.

Не ошиблись ли мы с выбором? Быть может, у нас еще есть время наесться волшебных листьев и последовать за ушедшими?

Над нашими головами послышался шорох перьев – это гуизаврели отправлялись в полет, оставляя позади свою прежнюю жизнь. Они не собирались возвращаться. Через пять минут они уже будут парить среди облаков, и нашествие оборотней совершенно перестанет их заботить.

– Ладно, – обронил синий пес, – и что мы теперь будем делать?

Я знала, что он не одобряет нашего выбора и предпочел бы стать птицей, но ничто на свете не могло заставить его бросить нас.

В ночной тишине эхом до нас доносились отголоски происходящего внизу сражения. Оборотни продолжали восхождение, сотрясая ветки и листья. По мере того как дерево слабело, стая продвигалась все быстрее и быстрее.

Себастьян наклонился над краем платформы, вглядываясь в листву.

– По запаху я бы сказал, что их около шестидесяти, – сообщил он. – И они разъярены. Бой с деревом только разжег их аппетит… и они даже не устали. Это оборотни последнего поколения, очень выносливые и сильные. Я даже не уверен, что их вообще можно убить. Их шерсть обладает способностью твердеть, превращаясь в крайне прочные доспехи, которые не пробить даже выстрелом в упор. Я бы и гроша не дал за наши шкуры, если они доберутся сюда.

– Они доберутся, – мрачно предсказал синий пес. – Дерево больше не может остановить их. Так что советую вам как можно скорее подняться на верхний этаж и поискать тот потайной лаз, о котором говорил Джомо.

Мы наконец решились действовать. Шум сражения уже казался мне пугающе близким. Мы быстро карабкались по ветвям, не обращая внимания на царапины и ссадины. Верхушка кроны была пуста. Все гуизаврели отправились в полет, покидая наш «тонущий корабль».

В ветвях свистел ледяной ветер, покрывая листву слоем изморози. Я дрожала с головы до ног и чувствовала себя стеклянной игрушкой, украшающей рождественскую елку. Шкура синего пса побелела от инея, а лицо Себастьяна, наоборот, почти посинело.

Кислорода становилось все меньше, мы почти задыхались. Сгибаясь под порывами ветра, мы подползли к исполинскому стволу, стараясь разглядеть загадочный вход, о котором рассказывал Джомо. Внезапно на поверхности коры вспыхнули два желтых глаза с темными вертикальными зрачками. Они были похожи на глаза динозавра… который рассматривал нас без всякой благосклонности. Бабушка Кэти нащупала опору и с усилием выпрямилась.

– Здравствуйте! – сказала она, без особого успеха стараясь придать голосу твердость. – Нас направил сюда Джомо. Мы в большой опасности… за нами по пятам идут оборотни… Мы просим вас предоставить нам убежище.

Огромные глаза продолжали пристально разглядывать нас. Они задержались на Себастьяне, как будто не могли распознать истинную природу этого существа. Я испугалась, как бы они не увидели в нем оборотня, замаскированного под человека, и не отказали ему в доступе в укрытие.

Становилось все холоднее, и ветер уже ясно доносил до нас рычание стаи, которая почти достигла платформы. Зубы у меня стучали, мне казалось, что я вот-вот превращусь в ледяную статую. Листья вокруг меня покрылись инеем и сверкали, как новогодняя мишура. Зрелище было одновременно чудесным и пугающим.

– Все пропало, – буркнул синий пес. – Нам откажут из-за Себастьяна. Нужно было избавиться от него.

– А ну замолчи! – рявкнула я, как следует шлепнув пса.

Наконец, когда я уже потеряла всякую надежду, дерево открыло пасть. Она была огромная… и дьявольски страшная. Она зияла, как отверстие пещеры, только эта пещера выглядела точь-в-точь как хищная, глотка, готовая проглотить нас Я отступила на шаг, но вой волчьей стаи быстро заставил меня собраться.

– Ладно, – сказала я, переведя дух. – Пошли.

И одним прыжком я перескочила через порог разверзшейся пещеры. Остальные последовали за мной. Вскоре после этого дерево закрыло пасть, и мы очутились в кромешной темноте.

Мы опасливо затаили дыхание. Темнота давила со всех сторон, до нашего слуха долетало какое-то странное эхо, как будто мы стояли на краю пропасти. Я не решалась сделать больше ни шага из страха сорваться в бездну. Разве Джомо не предупреждал нас, что ствол дерева внутри полый? Колодец глубиной в три километра… довольно далеко падать, верно?

Внезапно вокруг посветлело, как будто кто-то включил лампу, хотя откуда происходил этот свет, было непонятно. И я обнаружила, что все мы действительно стоим на самом краю бездонного колодца, который как будто уходил в самые недра планеты.

Еще шаг, и мы все сорвались бы в бесконечную пустоту!

Навстречу нам, позевывая со сна, выступил невысокий человечек, похожий на гнома. На голове у него красовался красный колпак с вышитой на нем надписью «привратник».

– Тысяча извинений, – пробурчал он. – Задремал и не слышал, как вы вошли. Вы, должно быть, хотите попросить убежища?

Он внимательно рассматривал нас с самым подозрительным видом.

– Да, – заговорила бабушка Кэти. – Мы не хотим превращаться в гуизаврелей; у нас, знаете ли, аллергия на шерсть, и мы боимся высоты. Джомо сказал, что мы можем найти убежище внутри ствола.

– Понимаю, понимаю, – закивал человечек. – У меня тоже от этих гуизаврелей мурашки бегут. Поэтому я и предпочел служить здесь привратником, хотя большую часть времени приходится умирать со скуки.

Он улыбался, однако глаза его холодно поблескивали, и меня пронзило недоброе предчувствие.

– Этот коротышка не так прост, как хочет казаться, – шепнул мне синий пес. – Будь осторожна!

– Ну что ж, – продолжал привратник без всякого оживления в голосе, – сейчас я вам вкратце разъясню правила спуска. Как вы уже сами убедились, ствол внутри полый и образует колодец глубиной три километра. В этом колодце нет ни лифта, ни лестницы. Нет даже корзины на веревке, которую можно было бы опускать, вращая рукоятку ворота. Вообще ничего.

– И как же тогда спускаться? – обескураженно спросила я.

Карлик подошел к краю бездны и указал на побеги какого-то вьющегося растения, вроде плюща, которое росло внутри колодца.

– Нужно ухватиться за эти лианы, – пробурчал он, – и подождать, пока они начнут расти. Со временем они удлиняются и в конце концов достигают дна.

– И сколько же времени на это уходит?

– О, скажем, два-три года…

– Что?!

Мы одновременно издали один и тот же возглас. Привратник в красном колпаке неприятно ухмыльнулся – должно быть, он проделывал тот же трюк со всеми вновь прибывшими.

– Ладно, ладно, – признал он наконец, – есть один способ это уладить.

Я мог бы, допустим, взять эту лейку, наполненную волшебным удобрением, и полить побеги… В этом случае плющ начнет расти гораздо быстрее, и вы окажетесь внизу уже через пару часов.

– Ясно, – натянуто хмыкнула бабушка Кэти. – И что же, допустим, могло бы заставить вас взять в руки эту чудесную лейку?

– Ах, милая дама, – захныкал карлик, – скоро вы и сами убедитесь, что здесь, внутри дерева, все имеет свою цену.

Порывшись в рюкзаке, я извлекла из него несколько банкнот, но привратник отверг их презрительным жестом.

– Нет-нет, малышка, у нас эти бумажки не имеют никакой цены. Вы должны отдать кое-что более существенное.

– Что же, например?

– Я очень скучаю, сидя в этом кресле и ожидая, пока кто-нибудь не придет и не предъявит свои права на получение убежища. Дни тянутся так медленно… И мне бы хотелось чем-нибудь скрасить это бесконечное ожидание. Например, счастливыми воспоминаниями…

– Воспоминания! – изумился Себастьян. – Неужели можно платить воспоминаниями?

– Да, разумеется. Эта валюта очень ценится здесь, в мире дерева. Конечно, при условии, что вы можете предложить что-нибудь занимательное.

– А каким образом происходит «оплата»? – полюбопытствовала бабушка Кэти.

– О, не бойтесь, это совсем не больно. Я просто положу руку вам на голову и заберу воспоминания, которые вы согласитесь мне отдать. Вот и все. Соответственно, эта часть вашей личной истории навсегда сотрется из вашего сознания, и вы никогда не сможете ее вернуть. Предпочитаю предупредить вас об этом заранее.

– Хорошо, – проворчал Себастьян, – теперь мне все ясно. В таком случае, давайте, забирайте мои воспоминания!

Гном разразился невеселым смехом.

– Ты, должно быть, шутишь, мой мальчик! – прокаркал он. – Мне не нужны воспоминания волка. Терпеть не могу фильмы ужасов. Думаешь, мне хочется сидеть тут в темноте и смотреть кошмары? Нет уж! Мне нравятся истории про любовь, так что я лучше покопаюсь в головке у этой милой барышни. Уверен, я найду там то, что меня заинтересует. Девочки отлично умеют копить в памяти такие вещи.

Я невольно попятилась, когда привратник шагнул ко мне, протянув правую ладонь к моей голове. Но я тут же взяла себя в руки – не время было капризничать. Никому из нас не улыбалось провисеть на лиане два или три года!

– Ладно, – со вздохом согласилась я. – В любом случае, есть вещи, которые я была бы рада забыть навсегда.

– Но я не принимаю в качестве оплаты плохие воспоминания, – нахмурился карлик. – Я беру только счастливые истории: свидания, первые поцелуи, прогулки под луной… Обожаю эти розовые сентиментальные штучки!

Его рука опустилась на мою макушку, и я почувствовала как будто электрический разряд. В моем сознании с большой скоростью стали мелькать картины… разумеется, на которых был Себастьян. Образы из прошлого, когда мы были счастливы. Затем я ощутила резкое головокружение, и образы исчезли.

– Ну вот! – объявил привратник. – Готово. Мне это очень даже подходит. Будет чем развлечься некоторое время!

Я пошатнулась, и Себастьян подскочил ко мне, удерживая под руку. Я с удивлением воззрилась на него. Кажется, я знаю этого парня, но не могу припомнить, что именно нас связывает. Кто он мне? Брат? Приятель? На всякий случай я решила проявить дружелюбие. – Спасибо, – поблагодарила я его милой улыбкой.

Это ни к чему не обязывало, а показаться слишком фамильярной мне тоже не хотелось. Конечно, он довольно симпатичный, но все же…

– Ну, раз вы в порядке, – объявил гном, – подойдите к краю колодца и выберите себе каждый по лиане. Вам нужно будет цепляться за нее на протяжении всего спуска. Если сорветесь, то упадете в пропасть и разобьетесь. Подобное, знаете ли, иногда случается. Люди такие неуклюжие!

Бабушка Кэти с сомнением уставилась на лейку, которую привратник сжимал в руках.

– Надеюсь, это ваше удобрение действительно волшебное, – пробурчала она. – Не хотелось бы мне зависнуть на лиане до тех пор, пока мои мышцы окончательно не онемеют и я не ослаблю хватку.

Сделав вид, что ничего не услышал, карлик принялся поливать побеги исполинского плюща.

– Не медлите, – посоветовал он, – отправление уже начинается.

Я перешагнула через край огромного колодца и ухватилась за одну из зеленых плетей, свисавших вниз. Остальные последовали моему примеру. Я не смогла удержаться и украдкой снова посмотрела на парня по имени Себастьян. Он и правда был очень симпатичный и мне нравился. Я была уверена, что где-то видела его раньше, но не могла вспомнить где. И я не знала, как заговорить с ним, чтобы не показаться смешной.