Текст книги "Корпорация «USSR». Часть 3: Революция (СИ)"

Автор книги: Сергей Зеленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

Глава 22. Эвакуация.

«Две вещи обычно требуются от главнокомандующего в битве: составить хороший план и держать сильный резерв»,

 – Черчилль.

Когда германские войска – после сорванных вторых Брестских мирных переговоров в конце февраля, рассвирепевшим бычарой ломанулись вглубь России, мы были почти к этому готовы…

Вот, именно – ПОЧТИ!!!

Ибо, как говорил Генша, на войне, на сто процентов готовым быть нельзя:

– «В поле – две воли», Шеф! Если ты придумал какой-то хитрый план, то и противник – в ответ на него, может придумать свой контрплан. Не менее, а – то и, более хитрый. Ну, или какая-нибудь непредусмотренная никакими «мудрыми» планами случайность всё обязательно подгадит, или – тот же «человеческий фактор»… Всего ОДИН (!!!) конченный мудак, может так подосрать!

– А, то я без тебя не знаю…

Как и, в «реальной» истории, нами было решено вначале вести «эшелонную» войну – другая, просто-напросто не получилась бы в тех условиях, при тех обстоятельствах.

Поэтому, примерно в верстах ста от линии «разграничения», на каждом железнодорожном направлении – во время ведения Брестских мирных переговоров, располагались наши части «Завесы». Это, были «зародыши» геншиных, так называемых – «оперативно-тактических групп».

«Стандартный» – но, никогда на деле не бывавший, состав такой «Завесы»: одна-две боевая железнодорожная бригада, ударно-штурмовая бригада, бронекавалерийская и авиабригада… Количество частей «Завесы» и их состав, очень сильно варьировался – в зависимости от сложившихся в данной местности, в данное время условий.

Само собой, к ним присоединялись все мои «хозяйственно-тыловые части»: полевые снаряжательные и полевые ското-забойнические заводы, трофейные команды, транспортные речные флотилии местных речных бассейнов – лихорадочно переделываемые в боевые…

В каждой «Завесе» не более пяти-пятнадцати тысяч человек, все вместе – в пределах всего шестидесяти тысяч.

Это против, по меньшей мере, трёхсот тысяч солдат Центральных Держав» – двинувшихся вглубь России, уже в конце января.

К частям «Завесы» присоединялись какие-нибудь – ещё, не утратившие боеспособности части старой русской армии, отряды местных добровольцев из патриотов, идеологических «попутчиков» большевиков всех мастей, или просто – ищущей приключения на свою задницу, молодёжи.

Вообще, чтоб быть командиром такой «группировки», это надо быть гениальнейшим импровизатором! Такие трагикомичные ситуации, иногда бывали… Обхохочешься – если, издали. Но, мы таких «весёлых и находчивых» – специально искали и готовили.

Одной из наиглавнейших задач «Завесы» была сбор и эвакуация вглубь России всего добра, оставшегося от разбегающейся русской армии. Очень хорошо помогали в деле эвакуации материальных ценностей, отдельные инженерные батальоны «механизированной тяги». В каждом из них было от десяти до тридцати тягачей – главным образом «Бурлаков». За раз, автопоезд из трёх повозок – ведомый этим тягачом, перевозил со скоростью – чуть больше пешеходной, до шестидесяти тонн груза. Причём – на значительное расстояние. Зимой – по снегу на самодельных санях, бывало и больше – до ста тонн.

Если, невозможно было эвакуировать или использовать на месте, «добро» портилось или минировалось… Причём, минировалось очень изобретательно! Немцы, на склады артиллерийских боеприпасов, например, просто стали бояться заходить – расстреливая их тяжёлыми гаубицами издалека…

Это, в дальнейшем сильно затруднило жизнь всяким там белогвардейцам, сепаратистам и коллаборационистам – которых, в «реальной» истории, немцы снабжали оружием и боеприпасами с захваченных русских складов.

В «реальной» истории, вооружённые до зубов банды – в которые превратилась Русская Императорская Армия, как мутный поток – из затопленной прорвавшимся водопроводом канализации, хлынул вглубь России – снося всё и вся на своём пути, разжигая внутреннюю Гражданскую Войну…

В этот раз, всё пошло несколько не так…

На пути «мутный поток» встретил обеззараживающий «отстойник» в виде пунктов «фильтрации» – где у бывших солдат отбиралось оружие и боеприпасы. «Набитые» под завязку фронтовиками эшелоны останавливали, заставляли всех выйти из вагонов и сдать оружие. Для самообороны, от расплодившихся в стране уголовных банд, обычно оставляли по десять – самых замызганных винтовок с минимальным запасом патронов, на эшелон.

НОРМА!!! А, то «уголовных банд» станет ещё больше…

Не сдавших оружие, дальше не пропускали.

Конечно, без сопротивления не обходилось! Солдатики, реально распоясались за время «демократии» и берегов не чуяли… Однако, против наведённых орудийных стволов и пулемётов бронепоездов и бронеавтомобилей особенно то, не поспоришь! Так – не «по-демократически», они со стороны выглядели.

Да и, неубранные труппы предыдущих соискателей «премии Дарвина» – всем своим видом, очень «красноречиво» и настойчиво рекомендовали солдатикам не дёргаться.

Конечно, бывало – одиночки, мелкие группки или целые полки мимо – «отстойников» проскальзывали. Если, пешком и в обход – по февральскому глубокому снегу или мартовской непролазной грязи. В основном, казаки таким макаром – к себе домой, на Дон или Кубань утекали на конном ходу…

Ну, тут уж ничего не попишешь!

Ещё, украинские части или одиночных хохлов с оружием пропускали… Чтоб, «вопрос об их разоружении», переложить на широкие плечи будущей оккупационной германской администрации.

Кстати, очень многим «дембелям», особенно кадровым офицерам или старослужащим ветеранам – ещё помнящих «старые порядки», очень нравился «вымуштрованный» – подтянутый, бравый вид наших бойцов. Нравился их сытый, уверенный вид, нравилось их оружие и обмундирование. После, считай, года анархии и всеобъемлющего беспредела, старые служаки были просто без ума от дисциплины и порядка, царивших в наших подразделениях.

– Робята! Кажись, власть вернулась! – зачастую слышалось радостно-недоумённо-изумлённое.

От «власти» уже успели отвыкнуть…

А, офицеров бывало – со следами насилия на лице и, дыр – на месте вырванных «с мясом погон», так вообще – на слезу прошибало!

По ходу, народ уже и забыл – что такое «власть». Но, уже понял – что самая худая власть, лучше самого «доброго» беззакония! Немногие в тот момент – но, кое-кто пожелал к нам присоединиться…

Таких, сначала знакомили с нашими «порядками», затем – отправляли в учебные подразделения при бригадах. Там, к ним присматривались – «что за фрукты», потом по-новому учили и, только потом – в бой. Иногда, по три месяца «новичок», зачастую – имеющий офицерский чин и «всю грудь в крестах», «притирался» в учебной роте или батальоне, исполняя мелкие поручения – типа, охраны чего-либо незначительного, патрулирования ближайшего тыла, ловли местной шпаны или конвоирования военнопленных.

– Только так, можно создать новую армию, – говорил Спец, – и, не допустить распространения как «революционной», так и «контрреволюционной» заразы.

…Во время обоих мировых войн в Европе, основой логистики всех армий были железные дороги. Поэтому, наступающая армия должна их защищать и восстанавливать, а отступающая разрушать – чтоб, не дать врагу воспользоваться всем готовеньким.

Ведь, очевидно, даже – для абсолютно несведущего в военном деле, что захваченные противником железнодорожные коммуникации, будут тут же использованы им для собственного снабжения и переброски войск. Разрушение же рельсов и шпал, позволит затруднить противнику «жизнь» – заставит его тратить время и ресурсы на восстановление логистики и заметно снизит темп наступления.

В обоих «историях», русская армия столкнулась с этой необходимостью в пятнадцатом году – во время «Великого» отступления из Польши и Галиции.

В «реальной» истории, сначала пытались разрушать железнодорожные пути методом минно-взрывным способом. Но, это было очень медленным и затратным делом, а острый дефицит взрывчатых веществ не позволял разрушать железнодорожные перегоны так, чтоб – не позволить противнику длительное время ими пользоваться.

Требовалось такое решение этой проблемы, которое позволяло разрушать значительные участки железнодорожного пути, не требуя расхода дефицитных взрывчатых веществ.

Наш народ, очень изобретателен!

Очень скоро, прапорщик одного из железнодорожных батальонов с прикольной фамилией Червяк, придумал простую – но, донельзя эффективную приспособу: к сцепному устройству стандартной железнодорожной платформы – тянущейся паровозом, крепилась «петля» изготовленная из обычного рельса. Это простейшее устройство, с лёгкостью изготовляемое в любой железнодорожной мастерской, так и прозвали – «Червяк». В честь изобретателя.

Теперь, стоило только команде из примерно десяти человек немного попотеть, разбирая часть железнодорожного пути – для «заведения» под него «Червяка», потом дать паровозу ход…

Двигаясь за паровозом, «Червяк» отрывал – изгибая, рельсы от шпал, далеко разбрасывая их крепёж – костыли, таким образом – выводя из эксплуатации, на очень долгое время значительные участки пути.

В «новой» же истории, мы этого «Червяка» несколько усовершенствовали: теперь, это был самостоятельный «агрегат» напрямую цепляющийся к, бронированному – желательно, паровозу – без всякой платформы. «Петля», теперь полагалась на каждую рельсу а, между ними находился массивный «крюк» – ломавший напополам шпалы. Теперь, наступающий противник получал в виде «трофея» печальное зрелище: два изогнутых рельса, отдельно – обломки шпал без костылей и, глубокая борозда в балласте под ними. Если, имелась «лишняя» взрывчатка, рекомендовалось ещё подрывать посередине отдельные участки рельс… Такие причудливые их явления, после взрыва получались!

Ну, прям – скульптуры взбесившегося после дегустирования «особых» грибочков художника-анаморфоизста[62]62
  Анаморфоз – методика создания изображений, которые можно полностью понять только с определенной точки или угла.


[Закрыть]!

Теперь, для снабжения своих войск, противнику требовалось убрать обломки, восстановить балластный слой и только после этого укладывать новые рельсы и шпалы.

Надо сразу сказать, что немцы, привлекая местное население с восстановлением железнодорожного сообщения, в целом справлялись… Великая нация – жаль, что нам с ними довелось быть врагами а, не союзниками!

Они, даже придумали, как в полевых условиях выпрямлять гнутые «Червяком» рельсы…

Однако, это было уже не то. Двухколейные перегоны превращались в одноколейные, а скорость движения и пропускная способность железнодорожного транспорта на восстановленных участках, упали в разы.

А, местное население – использующееся для работ по восстановлению коммуникаций со всей немецкой педантичностью, вскоре заимело на немцев дополнительно ещё один огромаднейший ЗУБ!!! Что жизнь оккупантам, в целом не облегчило…

Глава 23. Сопротивление.

«Как давно замечено: для блестящей победы типа Канн необходимы две составляющие: Ганнибал – способный военачальник победителей и Варрон – тупоголовый предводитель побеждённых.»,

 – не помню откуда…

Наступая и, не встречая абсолютно никакого сопротивления, немецкие солдаты и офицеры донельзя расслабились…

Бывало, один-единственный взвод их вшивого «Ландвера[63]63
  Ландвер (нем. Landwehr, от Land – земля, страна и Wehr – защита, оборона) – категория военнообязанных запаса 2-й очереди и второочередные войсковые формирования в Пруссии, Германии, Австро-Венгрии и Швейцарии.


[Закрыть]», захватывал железнодорожную станцию, выгонял целый русский полк из вагонов, разоружал солдат и ехал себе спокойно дальше до следующей станции.

Однако, с некоторого момента, в «новой» истории, немецкое командование заметило, что эти их «взвода» стали куда-то пропадать. Тогда, в свойственной немцам манере «всё возрастающей грубой силы» – разоружать «русские полки на станциях», стали посылать роты, батальоны… Полки, дивизии!

Наконец, дело дошло до настоящих арьергардных боёв, в которых немцам – чуть ли не по новой, пришлось учиться воевать.

Ещё немцы заметили, что целые железнодорожные перегоны им доставались разрушенными. Причём не только само ж/д полотно – но и, сами железнодорожные станции, разъезды и прочая инфраструктура. Всё железное откручивалось и увозилось или просто на месте портилось – перерезалось автогеном, всё каменное взрывалось или каким-то другим способом разрушалось.

Ни телеграфных столбов, ни провода на от них, ни телеграфных аппаратов на железнодорожных станциях…

Паровозы и вагоны угнаны, водокачки взорваны, стрелки и семафоры увезены неизвестно куда…

Естественно, немцы стремились этому воспрепятствовать и, иногда, им это удавалось. Части «Завесы» были особенно сильны на Севере, а чем южнее – тем они были малочисленней и тем сильнее разбавлены «местным» – зачастую, весьма специфическим контингентом.

Лучше всего, план «Завеса» сработал на смоленском направлении. Здесь, железная дорога была практически уничтожена от Минска до Смоленска, а оставленные в партизанских белорусских лесах группы лесного спецназа, к осени превратились в весьма многочисленные партизанские отряды и не давали оккупантам восстановить её в полной мере.

Из-за срыва Брестского мира, немцы продвинулись несколько дальше вглубь России – чем в «реальной» истории… Хотя и, с хорошеньким сдвигом по времени – из-за нашего противодействия. В частности, в начале июня их передовые разведывательные подразделения подошли к самому Смоленску и, попытались его взять с ходу, потом – штурмовать – но, были отбиты.

Здесь, опять «прославился» наш Спец: большой отряд балтийских моряков, которым командовал небезызвестный по «реальной» истории Дыбенко, дрогнул и панически побежал при одном лишь виде немецких самокатчиков-мотоциклистов, бросив позицию.

Сам «командир» в это время пьянствовал в городе со своей «женой» и одновременно – видной большевичкой и наркомом «государственного призрения» Александрой Коллонтай.

«Дежавю», короче! Дежавю…

Однако, это не «реальная» история, а – «альтернативная»! Не Псков и Нарва конца февраля восемнадцатого года, а – Смоленск конца марта.

Бежавший с фронта отряд балтийских моряков был окружён бронекавалерией и, под угрозой применения силы обезоружен. Прибывшие на место корейцы из Особого батальона, уже привычно рассчитали морячкой на каждого десятого и провели «децимацию[64]64
  Децима́ция (от лат. decimatio, от decimus – «каждый десятый») – казнь каждого десятого по жребию, высшая мера дисциплинарных наказаний в римской армии. Назначалась обычно за потерю знамени, бунт и даже за дезертирство. Самый ранний документированный случай децимации относится к 471 до н. э., когда Рим воевал с вольсками (упомянут Титом Ливием).
  При децимации наказываемое подразделение разделялось на десятки, независимо от ранга и срока службы. Каждая десятка бросала жребий, и того, на кого он выпадал, казнили его же девять товарищей, иногда путём забивания камнями или дубинками. Или же казнь проводили ликторы, которые сначала приговорённого секли розгами, а затем обезглавливали. Оставшиеся в живых солдаты также наказывались: в их рационе пшеница заменялась ячменём, им запрещалось спать внутри лагеря. После чего их распределяли по другим легионам на пополнение.
  Описана как возможное наказание в воинском уставе Петра I.
  Децимация применялась также в новейшей истории, например, во время Гражданской войны в Финляндии. В феврале 1918 года был зафиксирован случай «выборочного» расстрела 80 пленных красногвардейцев. Жертвы, по одной из версий, были определены по жребию, по другой – были осуждены специально созданным военно-полевым судом. Этот случай вошёл в историю под названием «лотерея Хуруслахти», по названию реки, на льду которой была осуществлена казнь.
  Была применена в августе 1918 года Л. Д. Троцким для наказания 2-го Петроградского полка Красной Армии, самовольно бежавшего со своих боевых позиций.


[Закрыть]» – по законам военного времени.

Остальных морячков после митинга вооружили одной винтовкой на троих с единственной обоймой и послали в бой – искупать вину «перед трудовым народом и революцией» собственной кровью, выставив позади них пулемёты.

Это вам не собственных адмиралов топить, братишки!

Сам Дыбенко, был арестован и, по приговору трибунала, тут же расстрелян у ближайшей кирпичной стенки. Пытавшейся заступится за своего ё…ыря «пламенной большевичке» и будущему послу в Швеции, было рекомендовано заниматься своим прямыми обязанностями – раздачей пенсий старикам и пособий убогим и, не лезть в дела другого «ведомства».

Вспыхнувший было по этому поводу бунт в Кронштадте, был тут же подавлен корейцами из «Городских бойцов», а сам город-крепость основательно защищен от анархистов – свившим там целое клубло. Особых проблем и усилий это не потребовало – база флота, как я уже говорил, была в Ревеле.

– Заодно и, напрягаться в двадцатом не придётся! – сказал тогда Спец.

Это он – Кронштадтский Мятеж «реальной» истории, имел в виду… Действительно, ничего «такого», в «новой» истории не наблюдалось.

Большевики, кстати, только рады были: Кронштадт, по сути, торчал у них как кость в горле с самого Октября. Очень уж много мутного народа находилось там с февраля семнадцатого! Никому не подчиняющегося, неизвестно чем занимающегося и, постоянно требующая ресурсов для собственного прокорма – угрожая при этом новым «переворотом».

Конечно, рассорились с анархистами и самим Батькой – Нестором Ивановичем Махно, стало быть – но, дошедшие до Гуляй Поля немцы, вскоре нас «помирили».

Наступление германской армии под Смоленском было остановлено в ожесточённых боях на самых окраинах города… Последующей контратакой, части уже созданной на регулярной основе Красной Армии и нашей Красной Гвардии, освободили от захватчиков города Жлобин, Гомель, Конотоп и Белополье.

На этом направлении, линия фронта стабилизировалась почти на год – до самого окончания Великой Войны.

Как и, предрекал Ильич Конкретный, лезть в Северную или Центральную Россию, немцы всерьёз не собирались – как во Вторую Мировую… Их, интересовал Юг, Украина: там – уголь, руда, металлы…

Но, самое главное: ХЛЕБ!!!

Глава 24. Сепаратизм.

«Четыре века тому назад Украина была территорией, на которой ожесточенно боролись между собою поляки и свободное казачество, называвшее себя «украинцами». В 1649 г. Царь Алексей Михайлович, по просьбе гетмана Богдана Хмельницкого, взял Малороссию под «свою высокую руку». В составе Российской Империи Украина процветала, и русские монархи приложили все усилия, чтобы развить ее сельское хозяйство и промышленность. 99 % процентов населения «Украины» говорило, читало и писало по-русски, и лишь небольшая группа фанатиков, получавших материальную поддержку из Галиции, вела пропаганду на украинском языке о пользе отторжения Украины.

Вильгельм II часто дразнил своих русских кузенов на тему о сепаратистских стремлениях украинцев, но то, что казалось до революции невинной шуткой, в марте 1917 года приобретало размеры подлинной катастрофы.

Лидеры украинского сепаратистского движения были приглашены в немецкий генеральный штаб, где им обещали полную независимость Украины, если им удастся разложить русский фронт. И вот миллионы прокламаций наводнили Киев и другие крупные населенные пункты Малороссии. Их лейтмотивом было: полное отделение Украины от России. Русские должны оставить территорию Украины. Если они хотят продолжать войну, то пусть борются на собственной земле…

Русский «паровой каток» разлетелся на куски…», – Великий Князь Александр Михайлович Романов (Сандро). «Воспоминания».

«…Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь, повторяю, именно с того, что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе… Может быть, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против нее. Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия – страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации. У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи…»,

 – Достоевский Ф.М., «Дневник писателя». Сентябрь-декабрь 1877 года.

В «моё» время, мне часто приходилось слышать и читать, что это большевики – в общем и Ленин – в частности, разрушили «единство русской нации» создав национальные славянские республики СССР – Украину и Белоруссию.

Деточки! У Ильича Реального и, большевиков иже с ним – своих грехов выше крыши, не приписывайте ему ещё и, чужие… Не по-божески это! И, самое главное – этот постулат, введёт вас в некоторые заблуждения – насчёт, этого самого «единства», ни к чему хорошему не приводящие.

А «Белоруссию», большевики – по определению, создать не могли. Как и, «Белофинляндию», «Белопольшу», «Белоукраину… «Белоэфиопию»… Ну, не любят они – «красные», всё «белое»!

БУГАГАГА!!!

Ладно, мы с вами про Украину – там основные события Продолженной Войны происходили.

В принципе, после Февральского Переворота, во всех национальных окраинах Империи, творилось тоже самое – что и, в самой центральной России: всё нарастающий бардак…

Плюс – всё возрастающий национализм.

Почему-то, в самой России никакого национализма замечено не было! Меня, этот факт до крайности удивляет до сих пор: куда, на хрен, подевались все эти «Союзы Михаила Архангела», «Чёрные сотни» и тому подобные организации «народа-богоносца»?!

Само, это гордое слово – «ВЕЛИКОРОСС»(!!!), куда-то, враз исчезло из лексикона…

ПОЧЕМУ?!

Я больше чем уверен: появись в России какая-нибудь националистическая партия, с более-менее вменяемой идеологией и более-менее адекватными лидерами, большевикам ничего бы не светило – от слова «ВООБЩЕ»!!!

Вместе с наднациональными органами власти – Исполнительным Комитетом центрального Временного Правительства и Киевским Советом рабочих и солдатских депутатов, в Киеве тут же возникла чисто национальная Украинская Центральная Рада – (УЦР).

После возвращения из ссылки, её возглавил известный украинский историк-националист Грушевский: без вариантов – агент австро-венгерских спецслужб.

Уже девятнадцатого марта в Киеве состоялась стотысячная демонстрация под жовто-блакыдными прапорами и транспарантами «Вимагаємо непролежності України!».

В середине апреля, всеми плодящимися – как грибы-шампиньоны в хорошо унавоженной почве, националистическими организациями Украины, был созван и проведён Украинский национальный конгресс. На нём избрали полторы сотни членов Верховной Рады и её президента – того же австрийского «шпиона» Грушевского.

В поддержку Верховной Рады, украинская диаспора провела митинги и демонстрации по всей России.

Сразу же, были замечены неимоверные территориальные амбиции нового национального «образования»: Керенский соглашался на украинскую национально-культурную автономию в составе пяти «чисто украинских» губерний… Верховна Рада же, раскатала губу, даже – на Курск, Белгород, Воронеж и Ростов! «Раскатала» бы и, на Кубань – но, там появилась своя «верховна» Кубанская Рада и, послала украинскую Раду на хер…

В губерниях, уездах и волостях создавались свои – местячковые «национальные Рады». Было широко налажено издание книг, газет, брошюр на украинской мове – про которую до этого, никто из местных и знать не знал, разговаривая на малороссийском сурджике… Открывались национальные агитационно-пропагандистские организации, библиотеки, избы-читальни, народные дома, кружки, национальные хоры песен и плясок…

Ну и, какое место в этой свистопляске занимает Ленин?!

Как говорится: «идея овладела массами и, стала материальной силой»!

Национальная идея…

Самое интересно, что украинские националисты приняли все программы большевиков – «о мире и земле», ещё до Октября. Естественно, воплотить их в жизнь они не имели возможности, а на вопросы солдат-малороссов и селюков, валили всё на центральное Временное Правительство… Типа, это москали не хотят дать вам мира и землю!

И, «селюки» – как и, их «коллеги» из Центральной России, схватились за топоры и привезённые с фронта винторезы и принялись делить панску землю сами.

А, солдаты?

Процесс, как говорится «пошёл» и, шёл он по нарастающей.

Почти одновременно с «Украинским национальным конгрессом», прошёл «Первый Всеукраинский военный съезд» – на который, съехалось около семисот представителей от всех армий и флотов. Съезд выдвинул несколько требований к Временному Правительству, выбрал Украинский Военный Комитет и, по согласованию с российским Генеральным Штабом, принялся украинизировать части русской армии – находящиеся на предполагаемой территории Украины.

Вскоре, при прямом беззубом попустительстве «временных», в тылу началось формирование национальных украинских воинских частей из фронтовиков-украинцев. Хотя, судя по большому количеству дезертиров в будущем, большинство объявляло себя «украинцами» – чисто, из-за вполне понятного человеческого желания оказаться подальше от фронта и поближе к хате.

Этот факт доказало так называемое «Восстание Полуботковцев»: как только среди солдат Второго украинского полка имени Полуботка прошёл слух об скорой отправке на фронт – тут же вспыхнуло «национально-освободительное» восстание!

Десять тысяч «повстанцев» – на подмогу к которым подтянулись другие украинские части с подчас очень экзотическими названиями и весьма живописно экипированные, чуть не разнесли весь Киев. Но, в этот раз не срослось! Мятежников-сепаратистов окружили части гарнизона – ещё верные центральной власти и, уговорили прекратить мятеж.

После Октябрьского Переворота, отношения УЦР с новой центральной властью не заладились сразу: Президент и члены Рады не признали захват власти большевиками законным, а те – в свою очередь, признавали законным только Первый Всеукраинский съезд Советов в Харькове – провозгласивший образование Украинской Социалистической Советской Республики.

В ответ, УЦР издало «Четвёртый Универсал» – объявивший, об полной «независимости» Украины.

Дальше – всё веселее и, веселее!

На Юге, была создана Советская Одесская Республика, в Донбассе – Донецко-Криворожская.

В степях Херсонщины, Батько мутил что-то своё – родное, со столицей в Гуляй Поле и, всего на территории «современной» мне Украины, насчитывалось как бы не – с десяток «незалежных» государств, со своими «армиями» – воюющих друг с другом!

Если, целый народ взбесился, то самое эффективное «лекарство» в этом случае – время. Пуская побесится – глядишь, поумнеет. Не поумнеет? Тем, хуже для народа…

Наш «военный сектор», в эти местяковые разборки, старался не вмешиваться – если, его напрямую это дело не касается. Но и, не допускал, чтоб одна сторона брала решительный перевес над другой!

В частности, «рейд» армии Муравьёва[65]65
  Муравьёв М.А. – офицер Русской императорской армии, революционер (эсер), командир отрядов Красной гвардии и Красной армии. Один из изобретателей тактики «эшелонной войны». После того, как Южная группа войск вступила в Харьков, где съезд Советов провозгласил советскую власть на Украине, Антонов-Овсеенко передал командование войсками, действовавшими на Украине, Муравьёву. Через четыре дня после подавления войсками Центральной рады Январского восстания в Киеве войска Муравьёва вошли в Киев, где был установлен режим террора. При штурме города был проведён массовый артобстрел (до 15 тыс. снарядов), в результате которого был разрушен дом Грушевского. Перед началом самого же штурма Муравьев 4 февраля отдал своим войскам приказ: «войскам обеих армий приказываю беспощадно уничтожить в Киеве всех офицеров и юнкеров, гайдамаков, монархистов и врагов революции». Муравьёв наложил на киевскую «буржуазию» контрибуцию в 5 млн руб. на содержание советских войск. По сведениям украинского Красного Креста, в первые дни после установления власти Муравьёва в Киеве было убито до 5 тысяч человек, из них до 3 тысяч – офицеры. Это была одна из крупнейших, если не самая крупная за всю Гражданскую войну, одномоментная расправа над русским офицерством.


[Закрыть] на Киев был загашен в самом его начале и, с преждевременной кончиной этого психа. Харьков – самая крайняя точка на карте, до которой допускалось продвижение германских войск на Восток России, усиленными темпами превращался в укрепрайон и, в нём или около него, не допускалось появления каких-либо банд. Ни белых, ни красных, ни жовто-блакыдных или каких-нибудь – полосатеньких, в крапинку…

Но и, Январское Восстание[66]66
  Январское восстание в Киеве (16(29) января − 22 января(4 февраля) 1918 года) – восстание сторонников Советской власти против Центральной рады Украинской Народной Республики (УНР). Восстание началось на заводе «Арсенал».


[Закрыть] рабочих в Киеве мы не дали подавить! После которого, Верховна Рада сбежала в Брест – жаловаться своему немецкому сутенёру, а на Украине – ненадолго, установилась Советская Власть.

Без «большевистских зверств», конечно не обошлось – как же, без них! Но, это были опять же – сугубо «местячковые» разборки – одни киевляне щемили других, припомнив тем кое-какие грешки из их прошлого. В любом случае, каждый киевлянин мог укрыться от расправы в районных комендатурах – попросив защиты у патрулей Красной Гвардии.

Ещё, была проведена регистрация и поставка на учёт всех военнообязанных (Киев, был просто набит офицерами!) и, некоторые из них, были «насильно» мобилизованы в интенсивно растущую и, на ходу организовывающуюся, Красную Армию и вывезены в Харьков – где происходило формирование её частей на Юге. Много киевлян – из молодёжи, поступили добровольцами в учебные части и подразделения Красной Гвардии…

Почему то, весь позор за Брестские переговоры, ложится на большевиков – на Ленина с Троцким и, на всю Россию в целом…

Однако, советская делегация там была не одна – а, на пару с украинской! Позор, как минимум – надо разделить пополам!

Советская и украинские делегации на этих переговорах, со стороны смотрелись как две подвыпившие женщины – силой обстоятельств попавшие в место, где их непременно зверски изнасилуют – со всеми мыслимыми и, немыслимыми при этом половыми извращениями… Но, если советская «женщина» – хотя бы возмущалась этими гнусными намерениями, делала вид что сопротивляется, тянула время[67]67
  «Первое пленарное заседание. Нет сомнения, что революционное движение в Австрии и в Германии до крайности повысило надежды петербуржцев на переворот. Мне кажется, что возможность добиться соглашения с русскими почти что исключена. По настроению русских чувствуется, что они рассчитывают на наступление мировой революции, в течение ближайших недель, и их тактика сводится к тому, чтобы выиграть время и выждать этот момент. Заседание не имело никаких серьёзных результатов, одни только колкости, которыми обмениваются Кюльман и Троцкий». Из дневника главы австрийского МИДа.


[Закрыть] – надеясь на появление «добра молодца», уговаривала «этого» не делать, заговаривала зубы – попутно, занимаясь среди насильников пацифисткой пропагандой…

То, украинская «женщина» – с деловитостью видавшей виды шлюхи, сразу же встала в удобную для «насильников» позу, задрала подол вышиванки, раздвинула жовто-блакыдные ягодицы и, приготовилась получить удовольствие… И, преференции!

Ещё до срыва вторых Брестских переговоров, делегация УЦР заключила с Центральными Державами сепаратный мир и, в обмен на огромное количества «ништяков» – зерна, сала, железную и марганцевую руду, «уговорила» их выбить с Неньки-Украины большевиков.

А, тех упрашивать долго не надо… Коль, столько сала на кону!