Текст книги "Трагедия русского офицерства"

Автор книги: Сергей Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)

Русскими офицерами за рубежом велась военно-научная и военно-историческая работа, в ходе которой было создано много ценных трудов, которые можно разделить на следующие категории: 1) работы по составлению историй полков и учебных заведений русской армии (наиболее значительные из которых – истории Собственного Его Императорского Величества конвоя[1245]1245
  1245 – Галушкин Н. В. Собственный Его Императорского Величества Конвой. Сан-Франциско, 1964.


[Закрыть], л. – гв. Гусарского[1246]1246
  1246 – Рооп С. Х. Служба Лейб-гусар царю и родине. тт. 1–2. Париж, 1956.


[Закрыть], л. – гв. Конно-Гренадерского[1247]1247
  1247 – Скуратов К. Н. Мирное и боевое прошлое л. гв. Конно-гренадерского полка. т. 1–5. Нью-Йорк, 1951.


[Закрыть] и л. – гв. Конного[1248]1248
  1248 – История Лейб-гвардии Конного полка. т. 1–3. Париж, 1964–1967.


[Закрыть] полков)[1249]1249
  1249 – См. также: Бороздин Г. А. Псковский кадетский корпус. б. м.,б. г.; Суворовский Кадетский корпус. Памятка 1899–1949 гг. б. м., 1949; Константиновское военное училище. 1865–1922. Горная Джумая, б. г.; Нечаев П. А. Алексеевское военное училище. Париж, 1964; Перепеловский К. М. Киевское Великого Князя Константина Константиновича военное училище. Париж, 1965; Апостолов Н. А. Николаевское артиллерийское училище // ВБ, № 92; Лейб-Гвардии Шестая донская казачья Его Величества Батарея л. гв. конной артиллерии. Париж, 1930; Стефановичи П. Л. и К. Л. Памятка Общества старых офицеров л. гв. Конногренадерского полка. Париж, 1929; Совещания старейших Улан Его Величества. Белград, 1937; Танутров Г. Ф. Общество бывших юнкеров Николаевского кавалерийского училища. Париж, 1935; Стракач. Памятка о жизни николаевцев за рубежом. Париж, 1936.


[Закрыть], 2) труды по истории 1 мировой войны (прежде всего «Россия в мировой войне» Ю. Н. Данилова, «Военные усилия России в мировой войне» Н. Н. Головина, «Старая армия» А. И. Деникина), 3) фундаментальные научные труды по истории Гражданской войны («История российской контрреволюции» в 12 книгах Н. Н. Головина, «1918 год. Очерки по истории русской гражданской войны» А. А. Зайцова), 4) работы по той же теме более частного характера, посвященные отдельным операциям[1250]1250
  1250 – В частности: Бек-Софиев Л. О. Кубанский десант русской армии ген. Врангеля в 1920 г. // ВИВ, № 47–50; Будберг Н. бар. Северо-западная армия генерала Юденича и Петроградская операция 1919 года // ВБ, № 39; Булгаков Л. Хорлы // Ч, № 586/587; Воробьев А. Восстание на Ижевском и Воткинском заводах в августе 1918 года // Ч, № 663; Ефимов А. Г. Бой под Уфой // ПП, № 4; Б. В. (Видяхин). Краткая записка о возникновении Северного корпуса и дальнейшей его боевой деятельности. Эстония, 1919; Белый Офицер (Кузьмин-Караваев Д. Д.). Октябрьское наступление на Петроград и причины неудачи похода. Финляндия, 1920; Варнек П. А. Действия флота в северо-западном районе Черного моря в 1920 году // ВБ, № 108; Голубинцев В. Рейд генерала Мамонтова // ПП, № 9; Горбач А. Белое движение в Терской области // ВБ, № 83; Гражданская война на Волге. Сборник. Париж, 1930; Елисеев Ф. И. Партизан Шкуро и его отряд // ПП, № 27–28; Какурин И. Разгром конной группы Жлобы 20 июня 1920 г. // ПП, № 10; Ковалев Е. Действие 2-го Донского отдельного корпуса с началом Мамантовского рейда // ВБ, № 37; Он же. Бой с конной армией Буденного у Батайска и Ольгинской // Военая быль, № 77; Пивоваров Л. Восстание в станице Барсуковской // ПП, № 10; Промтов М. К истории Бредовского похода // Ч, № 107; Он же. Еще о Бредовском походе // Ч, № 125/126; Раух Г. Г. Бой с Буденным 6–8 января 1920 г. под Ростовом // ВБ, № 81; Филимонов Б. Бойко-Павлов в Хабаровске // ПП, № 8; Штейфон Б. А. Бредовский поход // Ч, № 110/111.


[Закрыть], 5) истории отдельных частей белых армий («Марковцы в боях и походах за Россию» В. Е. Павлова, «Дроздовцы от Ясс до Галлиполи» В. Кравченко, «Корниловский ударный полк», «Ижевцы и воткинцы» Н. Ефимова и другие[1251]1251
  1251 – Помимо упоминавшихся выше см. также: Звегинцов В. В. Кавалергарды в Великую войну и гражданскую. т. 3. Париж, 1966; Баумгартен, Литвинов. Памятка кирасир Ее Величества за время гражданской войны. Берлин, 1927; Станюкович Н. Александрийские гусары в гражданской войне // ПП, № 29; Гетц А. И. 6-ая Корниловская // Ч, № 407–411; Омские стрелки. б. м., 1921; Власов А. А. О бронепоездах Добровольческой армии //ВБ, № 98-108; Трембовельский А. Эпизоды из жизни 3-го отряда танков // ПП, №№ 3, 4, 6, 14, 16; Терская гвардейская сотня в десанте на Кубани в августе 1920 г. // Терский казак, № 20, ноябрь 1937; Деятельность особого Манджурского Атамана Семенова Отряда. Харбин, 1919; Елисеев Ф. И. Лабинцы и последние дни на Кубани. кн. 1–9. Нью-Йорк,1962–1964; Он же. С Корниловским конным полком в 1918–1919 гг. в Закубанье, Ставрополье и Астраханских степях. Нью-Йорк,1959; Он же. С хоперцами от Воронежа до Кубани в 1919–1920 гг. кн. 1–5. Нью-Йорк,1962; А. Д. Закубанские черкесы в первых двух Кубанских походах 1918 г. // ВП, № 76–78; Уход в изгнание. (Из дневника Терско-Астраханской бригады). // Терский казак, № 28, июль 1938; Зуев А. В. Оренбургские казаки в борьбе с большевизмом. 1918–1922 гг. Харбин, 1937; Красноусов Е. М. Вторая батарея 1-го Сибирского казачьего конно-артиллерийского дивизиона. Брисбен, 1958; Варнек П. А. Линейный корабль «Генерал Алексеев» и его пушки // ВБ, № 101; Каспийская военная флотилия 1918–1919 // Морские записки, № 13; Старк Ю. К. Отчет о деятельности Сибирской флотилии 1921–1922 гг. // Там же.


[Закрыть]), 6) жизнеописания руководителей Белого движения[1252]1252
  1252 – Григорьев И. ген. Корнилов. Болгария, 1937; Елисеев Ф. И. Партизан Шкуро. Нью-Йорк, 1955; Линьков А. Атаман Семенов. Чита, 1919; Николаев К. Н. ген. Алексеев. Келлерберг, 1948; Он же. ген. Корнилов. Келлерберг, 1948; Нилов С. Р. Рыцарь духа // Ч, № 512; Партизаны отряда Атамана Дутова. Александр Ильич Дутов, атаман Оренбургского казачьего войска. Оренбург, 1919; Смирнов М. И. Адмирал Александр Васильевич Колчак. Лондон, 1930; Тинский Г. (Гортынин). Атаман Семенов. Его жизнь и деятельность. Токио, 1920; Федорович А. А. ген. Владимир Оскарович Каппель. Мельбурн, 1967; Хан Хаджиев. Великий Бояр. Бг 1929; Атаман Богаевский. Сборник статей. Париж, 1935; Шаблиевка. Париж, 1933.


[Закрыть], 7) труды мемуарного характера (как ведущих руководителей Белого движения – П. Н. Врангеля, А. И. Деникина, П. Н. Краснова, А. С. Лукомского и других[1253]1253
  1253 – См., напр.: Алексеев М. В. Из дневника. Прага,1929; Шатилов П. Н. В Добровольческой армии // ВИВ, № 33–36; Витковский В. К. В борьбе за Россию. Воспоминания. Сан-Франциско, 1963; Денисов С. В. Записки. Гражданская война на Юге России. 1918–1920 гг. кн. 1, Константинополь, 1921; Махров П. С. В штабе генерала Деникина // Русское прошлое кн. 3, 1992; Петров П. П. От Волги до Тихого Океана в рядах белых. Рига, 1923; Федичкин Д. И. Записки // ПП, № 17; Атаман Семенов. О себе. б. м., 1938; Гоппер К. Четыре катастрофы. Рига, б. г.; Вишневский Е. К. Аргонавты белой мечты. Харбин, 1937; Филатьев Д. В. Катастрофа Белого движения в Сибири 1918–1922. Париж, 1985.


[Закрыть], так и рядовых участников[1254]1254
  1254 – Бердник М. Ю. Из мира неведомого // ВП, № 71/72; Буря К. В. К 55-летию Крымской эвакуации // ВИВ, № 45/46; Васильев К. И. Бой у хутора Новолокинского и др. // ВП, № 47/48, 49; ПП, № 1; Волошинов Ю. Отход к Ростову // НВ № 276; Голеевский Н. С Волжской батареей под Ином. Последние одинадцать выстрелов и др. // ВБ, №№ 61, 65, 67, 92; Голубов М. А. Сильные духом // ВП, № 53/54; Даватц В. На Москву. Париж, 1921; Долгополов А. Возмездие и др. // ПП, № 2; ВП, № 49, 61/62; Думбадзе Г. То, что способствовало нашему поражению в Сибири в гражданскую войну // ВП, № 24; Елисеев Ф. И. На берегах Кубани. Нью-Йорк,1955; Он же. Горькие уроки // Ч, № 664; Енборисов Г. В. От Урала до Харбина. Шанхай,1932; Оношкович-Яцына Е. Взятие Ростова 7–8 февраля 1920 г. // ВБ, № 78; Иванов. По следам памяти // ВП, № 30–45; Игнатьев И. И. Последний бой 1-го Партизанского генерала Алексеева пех. полка – 1920 г. // ПП, № 12; Каменский В. Воспоминания курьера ген. Врангеля // ВИВ, № 12; Кефели Я. И. С ген. А. В. Шварцем в Одессе (осень 1918 – весна 1919) // ВИВ, № 35–37; Киборт И. Один из малоизвестных эпизодов Великого Сибирского Ледяного Похода // ПП, № 18; Кисиль Н. Мои заметки // ВП, № 14; Коваленский М. Из дневника добровольца // ВП, № 31/32; Крамарев Ф. Эпизоды гражданской войны // Ч, № 196; Красноусов Е. М. В Шилкинской речной флотилии боевых судов // ВБ, № 68; Лиманский И. Партизанский отряд полковника Кучук Улагая // ПП, № 12; Литвинов А. На «Моряке» в Добровольческую армию в 1918 г. // ВБ, № 54; Марченко Д. А. На боевых постах // Ч, № 564–573; Михайлов Д. Как воевали ижевцы, покинув заводы // ПП, № 9; Н. В камышах Кубани // ВБ, № 106; Никитин А. Встреча со Стариком // ВП, № 49; Оболешев Ф. Против бронепоезда // Ч, № 118/119; Орехов В. Из пережитого. Эпизоды из гражданской войны. // Ч, 635; Павленко К. Орлик // «РМ», 15. 01. 1970; Пантюхов О. О днях былых. Нью-Йорк,1969; Прюц Н. Очерки. Лос Анжелес, 1967; Рыхлинский В. А. Года 1918-1919-1920. Из Германии на Юг России. б. м., б. г.; Рябинский А. Братья-славяне. Бронеавтомобиль «Витязь» и др. // ВП, № 28, 45, 46; Сагацкий И. Атаманское военное училище под Каховкой. Бой под станцией Должанской и др. // ВБ, № 11, 17, 28–30, 39–40, 47–48, 53; Сыроватка. Из далекого прошлого // ВП, № 76/78; Трембовельский А. Посвящается Варе Салтыковой, сестре милосердия Корниловского ударного полка // ВП, № 76/77/78; Усаров Г. А. Три похода в Хорлы в 1920 году // ВБ, № 19; Хартлинг К. Н. На страже Родины. Шанхай,1935; Чуйков А. Их было четверо // ВП, № 86/87; Энвальд С. Каиново семя. // ПП, № 20; Яконовский Е. После Канделя // ВБ, № 14.


[Закрыть]). Более 80 книг вышло в серии «Русская морская зарубежная библиотека», не считая нескольких десятков других книг, посвященных флоту[1255]1255
  1255 – См.: Геринг А. А. Материалы к библиографии русской военной печати за рубежом. Париж, 1968.


[Закрыть].

Созданная офицерами зарубежная военная печать внесла огромный вклад в русскую культуру. Достаточно назвать журнал «Часовой» – орган связи русского воинства за рубежом, флагман военной журналистики, в течение 60 лет (!) возглавлявшийся кап. В. В. Ореховым (в 1929–1988 гг. вышло 669 номеров). В 30-х годах выходила также ежемесячная газета «Русский Инвалид» в Париже, собрание воспоминаний «Белое Дело» и ряд журналов: военно-научных («Вестник военных знаний», «Военный Сборник», «Артиллерийский журнал»), некоторых объединений («Вестник Союза офицеров участников войны», «Вестник Общества Галлиполийцев в Болгарии», «Вестник Общества ветеранов в Америке», «Вестник Объединения Российских Пажеского, Морского и Кадетского корпусов в Королевстве Югославии»), морских («Зарубежный Морской сборник», «Морской журнал», «Морские записки») и казачьих («Казаки за границей», «Родимый край»).

Наиболее тесные связи существовали между офицерами, входившими в полковые объединения, где собирались сведения обо всех однополчанах, постоянно велся учет оставшихся в живых, издавались бюллетени и материалы исторического характера. Полковые объединения до Второй мировой войны насчитывали иногда свыше ста офицеров. Например, к 1930 г. в эмиграции жило более 120 ч, когда-либо служивших в л. – гв. Преображенском полку[1256]1256
  1256 – Ч, № 31, с. 10.


[Закрыть], объединение л. – гв. Измайловского полка на сентябрь 1930 г. насчитывало 72 чел. (в т. ч. 32 во Франции, 17 в Сербии и 12 в Финляндии)[1257]1257
  1257 – Ч, № 39, с. 19–20.


[Закрыть], л. – гв. Конной Артиллерии в Париже – 43[1258]1258
  1258 – Армия и Флот, с. 97.


[Закрыть], Черниговского гусарского полка – 65 плюс 8 прикомандированных Нежинского гусарского (в конце 40-х осталось 17)[1259]1259
  1259 – Куторга Г. Черниговские гусары в гражданскую войну, с. 14.


[Закрыть], л. – гв. Гренадерского – 48 офицеров и 39 солдат[1260]1260
  1260 – Армия и Флот, с. 100.


[Закрыть], Морского Инженерного училища – 85[1261]1261
  1261 – Там же, с. 127.


[Закрыть]. Из состава донской артиллерии за границу выехало 26 генералов и свыше 200 офицеров, из которых вернулся только один, к 20. 03. 1921 г. в строю находилось 151[1262]1262
  1262 – Материалы по истории Донской артиллерии, с. 53, 55.


[Закрыть]. Объединение л. – гв. Кирасирского Ее Величества полка насчитывало к 1927 г. 52 офицера[1263]1263
  1263 – Баумгартен А. А., ЛитвиновА. А. Памятка кирасир Ее Величества, с. LXXVIII–L XXIX.


[Закрыть]. К 1932 г. за рубежом жило 62 офицера л. – гв. 2-й артиллерийской бригады (20 в Югославии, 20 во Франции, 5 в США, 4 в Болгарии, по 2 в Германии и Финляндии, по 1 в Канаде, Польше, Венгрии, Дании, Эстонии, Бельгии, Греции, Чехословакии и Парагвае) и 10 к тому времени умерли в эмиграции; среди них много шоферов, а также имелись банковские и министерские служащие, чертежники, мелкие торговцы, строительные подрядчики, ретушеры, два офицера Югославской армии[1264]1264
  1264 – Аккерман фон. Лейб-гвардии 2-я артиллерийская бригада, с. 107, 283.


[Закрыть]. Объединение л. – гв. Уланского Его Величества полка к 1923 г. насчитывало около 50 офицеров[1265]1265
  1265 – Уланы Его Величества, с. 46.


[Закрыть], л. – гв. Конного к 1931 г. – 105[1266]1266
  1266 – Козлянинов В. Ф. Юбилейная памятка конногвардейца, с. 75–80.


[Закрыть], л. – гв. Финляндского к 1932 г. – 74[1267]1267
  1267 – Ходнев Д. Д. Л. -гв. Финляндский полк, с. 42.


[Закрыть], Митавского гусарского к 1932 г. 89[1268]1268
  1268 – Ч, № 81, с. 14.


[Закрыть], л. – гв. Московского на 1936 г. – 39, к 1962 г. – 21[1269]1269
  1269 – Лейб-гвардии Московский полк, с. 25; ВБ, № 52.


[Закрыть], Ямбургского уланского полка на май 1937 г. – 23 офицера[1270]1270
  1270 – Ч, № 190, с. 22.


[Закрыть], Апшеронского пехотного к 50-м годам – 27[1271]1271
  1271 – Мирошников И. Д. 81-й пехотный Апшеронский императрицы Екатерины Великой полк // ВБ, № 77, с. 42.


[Закрыть]. Некоторые объединения и в 50-х годах насчитывали десятки членов, например, в объединении Сумского гусарского полка на 1951 г. состояло 39 ч. [1272]1272
  1272 – Сумские гусары, с. 322.


[Закрыть], Ингерманландского на 1954 – около 20[1273]1273
  1273 – 10-й гусарский Ингерманландский полк, с. 27.


[Закрыть], в объединении Мариупольского полка даже в начале 70-х годов насчитывалось 11 офицеров, произведенных не позже 1920 г. [1274]1274
  1274 – Шишков Л. 4-й гусарский Мариупольский полк, № 112, с. 20.


[Закрыть]. Еще более многочисленными были объединения выпускников училищ. Общество взаимопомощи Киевского Константиновского училища насчитывало к 1930 г. более 200 ч. [1275]1275
  1275 – Ч, № 41, с. 9.


[Закрыть], Объединение Виленского военного училища к 1963 г. – 36 ч (и 25 умерло с 1953 г.)[1276]1276
  1276 – На службе Отечества.


[Закрыть], из выпускников Елисаветградского кавалерийского училища к 1965 г. за рубежом жили, как минимум, 142 чел. (в т. ч. 9 юнкеров, произведенных в Добровольческой армии)[1277]1277
  1277 – Незабываемое прошлое Славной Южной школы. 1865–1965.


[Закрыть].

Очень сплоченно держались моряки, которых насчитывалось более 2 тыс. чел. (не считая выехавших одиночным порядком, около 100 остались в 1918 г. в свободных от большевиков портах Балтики, около 1 тыс. прибыли в Бизерту, до 500 бежали в Финляндию после Кронштадтского восстания, около 600 эвакуировались из Владивостока). В середине 30-х годов насчитывалось около 30 морских организаций, а к началу 40-х более 50 (как правило, они должны были иметь не менее 5 ч). Наиболее крупными в 20-х годах были Тунисский отдел общества русских офицеров (64 чел.), Общество бывших русских морских офицеров в Америке (124); Парижская кают-компания насчитывала 343 чел. В середине 60-х осталось 10 морских организаций с обшей численностью 608 ч (79 в США, 59 во Франции, остальные в Бельгии, Тунисе, Аргентине и Австралии). Всезарубежное объединение морских организаций в 1966 г. переехало из Парижа в Нью-Йорк[1278]1278
  1278 – Доценко В. Д. Эхо минувшего, с. 7–9, 13–15.


[Закрыть].

Во время германо-югославской войны часть русских офицеров воевала в югославской армии и была увезена в плен в Германию. В то же время местные коммунисты начали террор против русских эмигрантов, вырезывая иногда поголовно целые семьи, только до 1. 09. 1941 г. было зарегистрировано более 250 случаев одиночных и групповых убийств[1279]1279
  1279 – Русский Корпус 1941–1945 гг. Нью-Йорк, 1963, с. 14.


[Закрыть]. В этих условиях возглавлявший эмиграцию в Югославии генерал-майор М. Ф. Скородумов выступил с инициативой организации русской части для защиты эмигрантского населения и 12. 09. 1941 г. отдал приказ о формировании Русского Корпуса, имея в виду последующую переброску его на Восточный фронт для борьбы против коммунизма. Но вследствие политики немецкого партийного руководства эти надежды не оправдались, настаивавший на этом Скородумов был арестован, и корпус остался в Югославии, сражаясь против коммунистических банд Тито. В корпус вступили представители трех поколений русской эмиграции (наряду с 16-18-летними внуками белых офицеров, был ряд лиц старше 70 лет). Особую жертвенность проявили старые офицеры, вынужденные за недостатком командных должностей всю службу провести рядовыми. Корпус во главе с генерал-лейтенант Б. А. Штейфоном (начальник штаба генерал-майор Б. В. Гонтарев) состоял из 5 полков (бригадами и полками командовали генерал-майор ы В. Э. Зборовский, Д. П. Драценко, И. К. Кириенко, А. Н. Черепов, В. И. Морозов, Егоров, полковники А. И. Рогожин, Б. С. Гескет, Б. А. Мержанов, А. А. Эйхгольц, Д. В. Шатилов, подполковник Н. Н. Попов-Кокоулин). Корпус, выведенный заменившим умершего Штейфона полковником Рогожиным в Австрию, прекратил существование 1. 11. 1945 г. в лагере Келлерберг, превратившись в Союз чинов Русского Корпуса.

Первоначальное ядро чинов корпуса составили проживавшие в Югославии из состоявших на 12. 09. 1944 г. 11197 чел. из Сербии было 3198 и Хорватии 272; из Румынии прибыло 5067, из Болгарии – 1961, Венгрии – 288, Греции 58, Польши – 19, Латвии – 8, Германии – 7, Италии 3 и Франции – 2 человека, было и 314 советских военнопленных. Из них до 40 лет было 5817, 41–50 лет 3042 и старше – 2338. За все время из состава корпуса выбыло 11506 чел.: убито и умерло 1132 чел., пропало без вести 2297, ранено 3280, эвакуировано по болезни и уволено 3740 и убыло самовольно 1057. Поскольку границу Австрии 12. 05. 1945 г. перешло 4500 чел. и находилось тогда в лазаретах и командировках 1084, общее число прошедших через корпус определяется в 17090 чел., но с учетом недостачи сведений по уволенным в первые месяцы 1941 г. оно на нес сот больше[1280]1280
  1280 – Там же, с. 404–405. См. также: Верные долгу. 1941–1961 Найяк, 1961.


[Закрыть]. Среди корпусников были представлены несколькими офицерами практически все сохранившихся в эмиграции объединения полков Императорской и белых армий и военно-учебные заведения (например, было 23 выпускника Хабаровского корпуса[1281]1281
  1281 – Хабаровский кадетский корпус, с. 233–239.


[Закрыть], около 40 офицеров флота[1282]1282
  1282 – Штром А. А. Флот в Белой борьбе // Русская газета, 1978, № 137.


[Закрыть]).

Целый ряд офицеров-эмигрантов принимал участие в деятельности РОА (много сделал для ее создания служивший в германской армии капитан В. Штрик-Штрикфельд, среди ее руководства были генералы В. И. Ангелеев, В. Ф. Белогорцев, С. К. Бородин, полковники К. Г. Кромиади, И. К. Сахаров, Н. А. Шоколи, подполковник А. Д. Архипов, а также М. В. Томашевский, Ю. К. Мейер, В. Мельников, Скаржинский, Голубь и др., некоторое время с ней сотрудничал генерал-майор Б. С. Пермикин). Поддержку РОА оказывали также генералы А. П. Архангельский, А. А. фон Лампе, А. М. Драгомиров, Н. Н. Головин, Ф. Ф. Абрамов, Е. И. Балабин, И. А. Поляков, В. В. Крейтер, Донской и Кубанский атаманы генералы Г. В. Татаркин и В. Г. Науменко. Правда, между бывшими советскими пленными и старыми эмигрантами существовал некоторый антагонизм и последние постепенно были вытеснены из руководства РОА. Большинство из них служило в других, не связанных с РОА русских добровольческих формированиях (лишь в самом конце войны в большинстве формально присоединившихся к РОА) – бригаде ген. А. В. Туркула в Австрии, 1-й Русской национальной армии ген. Б. А. Хольмстона-Смысловского, полку «Варяг» полковника М. А. Семенова, отдельном полку полковника Кржижановского и, разумеется, в казачьих соединениях (15-й Казачий кавалерийский корпус и Казачий стан).

Хольмстону-Смысловскому (в войсках которого все командные посты занимали штаб-офицеры из старых эмигрантов: Ряснянский, Месснер, Тарасов-Соболев, Бобриков, Истомин, Кондырев, Колюбакин, Каширин, Климентьев) удалось вывести свои части в Лихтенштейн и избежать выдачи. Большинство чинов РОА было, как известно, выдано, но старые эмигранты выдаче в принципе не подлежали и пострадали лишь некоторые из них. (Следует отметить, что среди офицеров антисоветских формирований некоторые, как глава Казачьего стана Т. И. Доманов, видные деятели РОА В. Ф. Малышкин, М. А. Меандров, М. В. Богданов, А. Н. Севастьянов, Ф. И. Трухин, в свое время тоже были офицерами русской армии, но либо изначально служили в Красной армии, либо попали туда после плена.) Наиболее тяжелая участь постигла казачьих офицеров (казаки, в абсолютном большинстве к началу войны остававшиеся на Балканах, практически поголовно служили в антисоветских частях): 28 мая 1945 г. все они (в т. ч. более половины, 1430 – не подлежащих выдаче старых эмигрантов) – в общей сложности 2756 офицеров (в т. ч. 35 генералов во главе с П. Н. и С. Н. Красновыми, А. Г. Шкуро, Т. И. Домановым, 167 полковников, 283 войсковых старшины, 375 есаулов, 460 подъесаулов, 526 сотников, 756 хорунжих, 124 военных чиновника, 15 офицеров санитарной службы, 2 фотографа. 2 священника, 2 дирижера, 2 переводчика и 5 офицеров связи РОА) должны были быть переданы советам. Реально (за исключением не явившихся, покончивших самоубийством, бежавших и убитых) было передано 2146 (из которых 68 % старых эмигрантов); большинство было расстреляно еще в Австрии[1283]1283
  1283 – Хофманн Й. История власовской армии, Париж, 1990, с. 237; см. также: Трагедия казачьей силы // Ч, № 275, с. 8–10.


[Закрыть]. В Маньчжурии позже были захвачены проживавшие там ген. Г. М. Семенов и множество других офицеров, часть которых была убита на месте, некоторые вывезены и расстреляны в Монголии, а остальные – на территории СССР[1284]1284
  1284 – На службе Отечества, с. 481.


[Закрыть]. Позже, после установления коммунистического режима во всем Китае, та же участь постигла и офицеров, не успевших выехать из Шанхая и других городов.

Вторая мировая война послужила, таким образом, важным рубежом в судьбах русских офицеров за рубежом, и судьбы эти сложились в зависимости от стран проживания: жившие на Балканах, в Восточной Европе в основном служили в Русском Корпусе и других русских антисоветских объединениях и после войны многие из них были схвачены большевиками (равно как и жившие в Китае) и частью расстреляны, частью сгинули в лагерях. Жившие в Западной Европе (прежде всего во Франции) избегли этой участи (некоторые офицеры сравнительно молодого возраста воевали в составе французской армии; в ее составе в 1939–1945 гг. было убито в общей сложности более 300 русских эмигрантов[1285]1285
  1285 – Ч, № 318, с. 2 1.


[Закрыть]), несколько сот некоторое время находилось под арестом при немецкой оккупации[1286]1286
  1286 – Колтышев П. В. На страже русской чести (Париж, 1940–1941 гг.) // Русское прошлое кн. 3 1992.


[Закрыть]). Но после 1945 г. начался массовый исход и тех, и других в США и Южную Америку (прежде всего в Аргентину). Из Китая остававшиеся там офицеры перебирались на Филиппины, а оттуда в Австралию и США.

После войны, когда, с одной стороны, видимая мощь СССР не оставляла, казалось бы, надежд на свержение советского режима, а с другой – этот режим претерпел заметные косметические изменения (самым наглядным из которых для офицеров было введение погон и формы по образу и подобию русской армии) возникло движение так называемых «советских патриотов», готовых признать коммунистический режим. Этим лицам была предоставлена возможность получить советское гражданство и выехать в СССР. В общей массе их было немного – из сотен тысяч этим правом воспользовалось, более 6 тыс. чел. в Югославии и около 11 тыс. во Франции (из которых около 2 тыс. выехало в СССР)[1287]1287
  1287 – Шкаренков Л. К. Агония белой эмиграции, с. 207.


[Закрыть], но среди них было и несколько сот офицеров. Судьба этих репатриантов, поверивших в «перерождение» советского режима, за единичными исключениями была столь же трагичной, как и захваченных в Восточной Европе: они в лучшем случае отправлялись в ссылку в Среднюю Азию, в худшем – после ареста погибли в лагерях.

Другим важным аспектом стало качественное изменение функций РОВСа, по-прежнему остававшегося душой белой эмиграции, но превратившегося как по возрасту его членов, так и по условиям существования из боевой организации кадра белой армии в «ветеранскую» организацию. Его основные структуры в Европе в ходе войны были уничтожены, ибо не могли существовать в условиях немецкой и советской оккупации, и центр деятельности переместился в конце-концов в США. В 1957–1967 гг. его возглавлял генерал-майор А. А. фон Лампе, в 1967–1979 – генерал-майор В. Г. Харжевский, в 1979–1984 – капитан М. П. Осипов, в 1984–1985 – войсковой старшина В. И. Дьяков, 1985–1986 – поручик П. А. Калиниченко, 1986–1988 – капитан Б. М. Иванов, в июне-августе 1988 г. сотник Н. И. Иович, и с 1988 г. – поручик В. В. Гранитов[1288]1288
  1288 – Иванов И. Б. Русский Обще-Воинский Союз. Спб., 1994, с. 24.


[Закрыть].

После Второй мировой войны помимо «Часового», последний номер которого вышел в 1988 году, выдающуюся роль играли такие военно-исторические журналы как «Первопоходник» («Вестник первопоходника»), посвященный Гражданской войне (руководимый А. Ф. Долгополовым; в 1961–1976 гг. вышло 127 номеров), «Военная Быль», посвященный старой армии и частично Гражданской войне (руководимый лейтенантом А. А. Герингом; в 1952–1974 гг. вышло 129 номеров), «Военно-исторический вестник» (в 1947–1975 гг. вышло 46 номеров), посвященный преимущественно старой армии. До 90-х годов сохранились во-первых, казачьи организации со своими изданиями (журналы «Донской атаманский вестник», «Кубанец»), во-вторых, Союз чинов Русского Корпуса («Наши вести»), в-третьих, Общекадетское Объединение («Кадетская перекличка»), а из газет, близких этим кругам – «Наша Страна» (Аргентина), «Русская жизнь» (США) и «Единение» (Австралия).

Основными центрами проживания уцелевших русских офицеров помимо Нью-Йорка, Сан-Франциско и Лос-Анжелеса в США стали Лейквуд, Патерсон, Наяк, Вайнленд, Ричмонд, Сиэттл, в Аргентине – Буэнос-Айрес, в Бразилии Сан-Паулу, в Австралии – Сидней и Мельбурн, в Англии – Лондон и Манчестер, в Бельгии – Брюссель, во Франции, помимо Парижа, Ниццы и Канн, – места расположения старческих домов: Монморанси, Кормей-ан-Паризи, Сен-Женевьев де Буа, Ментон, Ганьи и Шелль. Именно там после 1945 г. умерло абсолютное большинство русских офицеров. Последние из них умерли в 90-х годах (последний генерал – В. Н. Выгран, умер в 1983 г. в Сан-Франциско).

В Советской России

Оставшиеся в Советской России офицеры по своему положению разделялись на три категории: служившие в белых армиях; служившие в Красной армии; те, кто растворился среди населения, скрыв свое прошлое. Их положение, впрочем, сколько-нибудь существенно различалось только в первые годы, затем же судьбы их были примерно одинаковы, поскольку советским режимом они рассматривались как в равной мере нежелательный и опасный элемент.

Бывших офицеров белых армий можно, в свою очередь, разделить на три группы: 1) взятые в плен – таких часто немедленно расстреливали, остальных отправляли в лагеря и только небольшую часть сразу ставили в строй, 2) оставшиеся в прифронтовых местностях после отхода белых – их вылавливали при регистрациях с теми же последствиями, 3) вернувшиеся из эмиграции – из них возможность уцелеть была выше в том случае, если они делали это нелегально или по фальшивым документам. Но, так или иначе, большинство бывших белых было истреблены еще в 20-х годах. Весной 1920 г. в одной Бутырской тюрьме сидело около 2000 офицеров различных белых армий, причем несколько тысяч погибли в предшествующую зиму в результате расстрелов и повального тифа (ежедневно оставалось до 150 невывезенных трупов). Тогда же несколько тысяч офицеров содержалось в Покровском и Андрониковском концлагерях в Москве, в июне 1920 г. офицеры, содержавшиеся в Покровском лагере (1092 чел.) были отправлены на Север и расстреляны[1289]1289
  1289 – Данилов И. А. Воспоминания о моей подневольной службе у большевиков, с. 88.


[Закрыть].

На территориях, только что отвоеванных у белых, немедленно разворачивался новый виток террора. При отступлении белых от Сарапула было расстреляно большое количество членов семей офицеров, служивших в белой армии. В Екатеринбурге в первые дни после взятия города – 2800 чел. [1290]1290
  1290 – Красный террор в годы гражданской войны, с. 252, 274.


[Закрыть]. В Одессе в начале 1920 г. ежедневно расстреливалось в среднем по 100 ч (иногда по 30–40, иногда – 200–300). Всего погибло по разным данным от 10–15 до 7 или 2 тысяч; в одном отчете Одесской ЧК с февраля до мая 1921 г. насчитывается 1418 чел. Все офицеры, захваченные на румынской границе (не пропущенные румынами через Днестр и не успевшие присоединиться к войскам Бредова) – до 1200 ч были постепенно расстреляны в лагерях, массовый расстрел их был произведен 5 мая. Очевидец, живший в Екатеринославе летом 1920 г. вспоминает: «В ту же первую ночь из всех тюрем были отобраны добровольческие офицеры, переведены в большой дом Брагинского на Новодворянской улице и тогда же… под шум двух сильных автомобильных моторов все доставленные офицеры были скошены пулеметным огнем»[1291]1291
  1291 – Арбатов З. Ю. Екатеринослав 1917-22 гг. // АРР, ХП, с. 103.


[Закрыть]. В одной Екатеринодарской тюрьме с августа 1920 по февраль 1921 г. было расстреляно около 3 тыс. чел., большинство которых – в августе 1920 г. во время белого десанта на Кубань: 17–20. 08 погибло от свыше 1600 до около 2000 ч, затем меньше – 30. 10–84, в ноябре – 100, 22. 12-184, 24. 01. 1921 г. – 210, 5. 02–94. В Ростове в первые же дни после захвата города до 40 офицеров было сожжено в госпитале и расстреливалось затем до 90 чел. в ночь. В городах Ставропольской губ. также шли ежедневные расстрелы (по спискам – до 300 чел.)[1292]1292
  1292 – Мельгунов С. П. Красный террор, с. 62–65.


[Закрыть]. Пленные из Новороссийска доставлялись в Ростов, где по результатам работы проверочных комиссий часть расстреливалась на месте, а остальные направлялись в лагеря центральной России[1293]1293
  1293 – Моисеев М. А. Былое, с. 98–99.


[Закрыть].

Но особенно выделяется, конечно, Крым. Массовость крымских расстрелов (как заявил зам. Реввоенсовета Склянский, «война продолжится, пока в Красном Крыму останется хоть один белый офицер») произвела такое впечатление, что назывались цифры даже в 100–120 и 150 тыс. расстрелянных, а также 50, 56 тысяч. Несомненно только, что все зарегистрированные офицеры, военные чиновники и солдаты «цветных» частей были расстреляны поголовно (именно такая телеграмма послана была Бела Куном всем комендантам городов). Приказ о первой регистрации был составлен в таком тоне, что большинство оставшихся истолковало его как амнистию (которая и была объявлена) и почти все зарегистрировались в первые же дни. И действительно, в первые дни, имели место только самочинные расправы. Небольшое количество офицеры в Феодосии даже успело поступить в части 30-й дивизии (составленной из бывших колчаковцев). Но вскоре была объявлена вторая регистрация, и все пришедшие на нее были арестованы. Они были разделены на две категории: 1) все офицеры и военные чиновники и солдаты «цветных» частей, 2) солдаты остальных частей. Первая категория подлежала поголовному расстрелу, который производился сразу большими партиями по нескольку десятков человек. Осужденные выводились к месту казни раздетые и привязанные друг к другу и становились спиной к выкопанной ими же самими общей могиле, а затем расстреливались из пулемета. Расстрелы происходили одновременно во всех городах Крыма под руководством Особого отдела 4-й армии, постепенно идя на убыль, до 1 мая 1921 г. Кроме офицеров расстреливались и гражданские лица, особенно прибывшие в Крым в годы гражданской войны. Уцелела только часть военных врачей, затребованных в центр. По официальным советским данным в Симферополе было расстреляно около 20 тыс. чел., в Севастополе – около 12, Феодосии – около 8, в Керчи – около 8, в Ялте – 4–5 тысяч, всего, следовательно, до 52 тыс. чел. [1294]1294
  1294 – Красный террор в годы гражданской войны, с. 328–330; Пагануцци П. Красный террор в Крыму после Врангеля // КП, № 28, с. 28–43. Встречается мнение, что в Крыму после эвакуации было расстреляно 80 тыс. чел. (Данилов И. А. Воспоминания о моей подневольной службе у большевиков, АРР, ХVI, с. 166) или только до 15 тыс. чел. (Лампе фон А. А. Пути верных, с. 62).


[Закрыть]. Первая же ночь расстрелов дала в Симферополе 1800 жертв (за несколько дней там в имении Крымтаева было казнено более 5,5 тыс. чел. зарегистрированных воинских чинов), Феодосии – 420, Керчи – 1300 и т. д. Считается, что в одном Севастополе за первую неделю было убито более 8 тыс. чел., а всего там и в Балаклаве – до 29 тыс. Во всяком случае местные «Известия» 28 ноября опубликовали первый список в 1634 чел., второй – 30-го – в 1202, керченские известия – список в 860 чел. [1295]1295
  1295 – Мельгунов С. П. Красный террор, с. 66–68.


[Закрыть]

В 1921 г. расстрелы продолжались. В конце сентября в Екатеринодаре 104 чел., в конце марта в Пятигорске – 50, под Новороссийском – несколько сот, в Анапе – 62, и т. д. Часть офицеров была расстреляна на Украине по фабриковавшимся делам «петлюровских» организаций: в Киеве 180, затем 39, 28. 09 в Одессе 63, в Тирасполе 14 и 66, в Харькове 215, в Житомире 29 и т. д., а также в Белоруссии – в Минске в сентябре 45. За первые три месяца 1921 г. ВЧК расстреляла 4300 ч, за июнь только трибуналами расстреляно 748 ч в Москве, 216 в Петрограде, 418 в Харькове, 315 в Екатеринодаре и т. д., железнодорожными трибуналами за год – 1759; по разрозненным сообщениям, видно, что число погибших было и в этом году довольно велико: в Москве в январе 347, в Екатеринбурге 25, в Петрограде осенью 61, тысячи – по Кронштадтскому восстанию (только в Ораниенбауме 1400), в Екатеринославе 51, в Бийске 18, в Семиреченской области 48, в Елисаветграде 55. За май 1922 г. расстреляно 2372 чел., по разным данным в Москве в апреле 348, 8 мая – 164, в Харькове за май 187, в других городах губернии – 209, в Петрограде – более 200. Официальные сообщения советских газет дают меньшие цифры, но тенденция та же. Харьков – 12 ч, Одесса 25, Николаевск 55, Минск 34, Гомель 8, Северный Кавказ 10, Павлоград 10, Симбирская губ. 12 и 42, Майкоп 68, Мелитополь 13, Харьков 13, Красноярск 18 офицеров, Киев 148, Одесса до 260, Архангельск 28. 07–18 офицеров, плененных на Северном Кавказе в 1920 г. То же в 1923 г.: Верховным трибуналом с января по март 40, трибуналами за май 100, только самочинных расстрелов ГПУ 826. Постоянно сообщалось о расстрелах бывших белых офицеров – 3 в Архангельске, 2 в Перми, 3 в Москве, 7 в Чите и т. п., кроме того офицеры были и в более крупных списках: 12 в Семипалатинске, 28 в Екатеринославе, 26 в Подольске, 64 на Волыни, 19 на Кавказе и др. [1296]1296
  1296 – Там же, с. 71–73, 76–79, 81–85.


[Закрыть]

Трагическая участь постигла и репатриантов. Первый их эшелон в 1500 чел. был отправлен из Константинополя на пароходе «Решид-Паша» 13 февраля 1921 г. в Новороссийск. Через два месяца тот же пароход отвез 2500 чел. в Одессу. Как общее правило, все офицеры и военные чиновники расстреливались немедленно по прибытии. Из вернувшихся в Новороссийск расстреляно 500, в Одессе – также 30 %. То же касается и мелких партий репатриантов, например, из состава партии в 180 ч, прибывшей в мае из Варны в Новороссийск офицеры были отделены и тут же расстреляны. Встречаются также данные, что из вернувшихся из эмиграции 3500 чел. расстреляно 894[1297]1297
  1297 – Там же, с. 78; Красный террор в годы гражданской войны, с. 318–320.


[Закрыть]. Некоторые офицеры, прибывшие с партиями репатриантов в 1921 г. попали на нефтяные промыслы Баку, что было разновидностью заключения (они находились под охраной). В мае 1922 г. было составлено 13 списков «врангелевцев, прибывших из Константинополя» на 214 чел., позже – еще 18 списков на 180 чел. Там же работали некоторые офицеры, скрывшие свое прошлое. В октябре 1927 г. все бывшие офицеры Добровольческой армии были выселены из Баку, и в 1928 г. в «Азнефть» из ГПУ поступило два списка на 74 офицера, которых требовалось уволить[1298]1298
  1298 – «Независимая газета», 26. 01. 1996 г.


[Закрыть].

Везде на занятых после отхода белых войск территориях применялся один и тот же прием: объявлялась регистрация офицеров, после чего явившихся тут же арестовывали и отправляли в лагеря (преимущественно на Север – в Архангельские), где их постепенно расстреливали. Но случалось, что и не сразу. В Новороссийске, в частности, офицеры пребывали после регистрации на свободе целый месяц, затем последовал приказ об их вывозе, но и после этого многие, особенно служившие в военных организациях, как-то задержались в городе. Но 5. 08. 1920 г. все они, независимо от занимаемых должностей, все-таки были вывезены в Архангельскую губернию. Одновременно туда же были вывезены бывшие белые офицеры из других городов Северного Кавказа. Все они во время Кронштадтского восстания были расстреляны. Всего с Кубани было вывезено до 6 тыс. офицеров и военных чиновников (в т. ч. и глубоких стариков, давно находившихся в отставке; в частности, группа таких – еще участников турецкой войны 1877 г. в 300 чел. одно время содержалась в лагере в Рязани[1299]1299
  1299 – Моисеев М. А. Былое, с. 105.


[Закрыть]). Часть была расселена в северных губерниях (весной 1921 г. в Петрозаводске, например, проживало более 100 из них), но большинство, следовавшее эшелонами через Москву в Архангельск, было расстреляно сразу по прибытии[1300]1300
  1300 – Елисеев Ф. И. Кубань в огне…, с. 21–22; Он же. Агония Кубанской армии // НРС 13. 11. 1971.


[Закрыть]. Большой поток белых офицеров проследовал на Север после занятия большевиками Грузии в 1921 г. Туда же была отправлена большая партия офицеров через два месяца после своего возвращения в декабре 1924 г. из эмиграции в Киев[1301]1301
  1301 – Сергеев А. Белогвардейцы «на воле» и в лагерях // НРС 10. 09. 1974.


[Закрыть]. Характерно, что «из длинного списка офицеров, по официальным сведениям отправленных на Север, никогда нельзя было найти местопребывания ни одного. И в частных беседах представители ЧК откровенно говорили, что их нет уже в живых.» Интересно, что такой же прием был применен в отношении офицеров Балтийского флота в Петрограде 22 августа 1921 г., которые не только не скрывались или служили в белых армиях, а служили в красной, и большинство за четыре года ни разу не арестовывалось. Свыше 300 офицеров было задержано и разослано по тюрьмам (см. ниже).

На Севере (Архангельская губ. стала поистине могилой русского офицерства) основные расстрелы происходили под Холмогорами. Холмогорского лагеря, в который отправляли офицеров, до мая 1921 г. фактически не было – в 10 верстах от города партии прибывших просто расстреливались десятками и сотнями. Там были расстреляны и 800 офицеров Северной армии, и множество привезенных с юга. В самом Архангельске 1200 офицеров были утоплены на барже. В 1921 г. 600 заключенных петроградских тюрем были утоплены на барже по пути в Кронштадт. Имели место и такие случаи. Бывшие белые офицеры, допущенные к занятию командных должностей в Красной армии, отправлялись на краткосрочные политические курсы. Около 500 таких курсантов за несколько дней до окончания курсов и 450 кандидатов к ним (и те, и другие находились на свободе) 19 октября 1920 г. были внезапно переведены в Кожуховский лагерь под Москвой и присоединены к эшелону в 500 чел. из московских лагерей, направляемому в Екатеринбург на принудительные работы[1302]1302
  1302 – Мельгунов С. П. Красный террор, с. 60–62, 165–166; см. также: Елисеев Ф. И. Кубань в огне…, с. 21 (автор был в числе этих офицеров).


[Закрыть]. (Причиной тому было, видимо, окончание войны с Польшей, когда потребность в дополнительных командных кадрах отпала.)

К концу 1920 г. в Красной Армии насчитывалось 5,5 млн. человек (22 армии, 174 дивизии (в т. ч. 35 кавалерийских)[1303]1303
  1303 – Советская военная энциклопедия.


[Закрыть]. После войны было проведено резкое сокращение ее численности, затронувшее и служивших в ней бывших офицеров. Их властям желательно было уволить прежде всего, но не считаться с тем, что это были наиболее квалифицированные специалисты, было нельзя. Поэтому сначала увольнялись те, кто имел более скромную подготовку произведенные из солдат и унтер-офицеров и закончившие школы прапорщиков и ускоренные курсы военных училищ. В 1921 г. по приказу РВСР № 1155 2710 офицеров военного времени (в т. ч. 1919 чел. командного и 791 административного состава) были уволены в бессрочный отпуск. По аттестованию (приказ № 2112) из признанных нуждающимися в дополнительных знаниях 159 чел. комсостава бывших офицеров было только 16, из 124 смещенных на низшие должности – 6, из 1754 уволенных – 265. Вскоре, однако за бывших офицеров принялись всерьез. Прежде всего были уволены все офицеры, служившие в белых армиях (как взятые в плен в ходе войны, так и вернувшиеся из-за границы). Таких было взято на учет 14390, из которых 4000 переданы в Наркомтруд и уволены в бессрочный отпуск, а еще 8415 уволены туда же по приказу № 1128/202. (Впоследствии они были высланы в концлагерь в Череповце. [1304]1304
  1304 – Данилов И. А. Воспоминания о моей подневольной службе у большевиков, АРР, ХVI, с. 210.


[Закрыть]) Оставлено пока было 1975 чел. Всего из имевшихся в декабре 1921 г. 446729 чел. комсостава, к январю 1922 г. осталось 201008 (в т. ч. 59108 командного и 141900 административного).

На 1. 01. 1924 г. в армии оставалось всего 78748 чел. комсостава (49319 командного и 29429 административного). В 1924 г. по приказу № 151701/сс было уволено 9397 бывших офицеров, из которых 1584 – по причине службы в белых армиях[1305]1305
  1305 – Ефимов Н. Командный состав Красной Армии, с. 88, 97, 107.


[Закрыть], т. е. это были практически последние офицеры этой категории, еще остававшиеся в армии. Из имевшихся в 1921 г. 217 тыс. командиров к 1. 10. 1925 г. осталось только 76,2 тыс., из которых бывшие офицеры составляли около трети[1306]1306
  1306 – Изменения социальной структуры советского общества 1921 середина 30-х годов. М., 1979, с. 150.


[Закрыть]. Но и теперь среди старшего и высшего комсостава бывшие офицеры абсолютно преобладали. К февралю 1923 г. они составляли 83 % среди командиров корпусов и дивизий, 82 – среди командиров стрелковых полков, 54 среди командующих войсками военных округов, только среди командиров кавалерийских полков их было 41 %. Во флоте бывшие офицеры преобладали среди командиров всех степеней (в 1924 г. здесь из потомственных дворян происходило 26 %, а из рабочих – 13 %), в начале 1927 г. на Балтийском флоте высший комсостав состоял из дворян на 71 %, а среди командиров кораблей дворян было 90 %[1307]1307
  1307 – Федюкин С. А. Советская власть и буржуазные специалисты. М., 1965; Он же. Великий Октябрь и интеллигенция. М., 1972.


[Закрыть]. К концу 20-х годов процент бывших офицеров в комсоставе снизился уже очень заметно, что нашло отражение и в его структуре по происхождению (хотя опосредованно, т. к. среди бывших офицеров было большинство лиц крестьянского происхождения, а среди краскомов были и выходцы их образованных слоев), и по образовательному уровню, и по партийности, что отражено в таблицах 27, 28, 29, 30, 31, 32[1308]1308
  1308 – Ефимов Н. Командный состав Красной Армии; Большая Советская энциклопедия. Замещавшие увольняемых бов краскомы состояли из рабоче-крестьян в 1918 г. на 67, 4 %, в 1919 – на 71, 6, 1920-81, 3 и в 1921 г. – на 78, 8 % (см.: Федюкин С. А. Советская власть и буржуазные специалисты); на 1. 10. 1920 г. 37, 5 % их происходили из рабочих, 24, 7 из крестьян и 37, 8 из образованных слоев (См.: Спирин Л. М. Классы и партии в гражданской войне в России); на 1. 06. 1919 г. на командных курсах Москвы рабочих было 40 %, крестьян 24, 3, прочих – 35 %, на других курсах в 1918 г. соответственно 40, 24 и 36, в 1919 г. – 37, 5, 24, 7 и 37, 8, в 1920 г. 27, 7, 51, 0 и 21, 3 % (Кисловский Ю. Г. Создание командно-политических кадров Красной Армии, с. 18).


[Закрыть].