Текст книги "Тайны российской аристократии"

Автор книги: Сергей Шокарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 38 страниц)

Далее, вплоть до гибели Б. Я. Бельского в 1610 г., о нем нет никаких известий. Обстоятельства кончины Бельского весьма загадочны. Согласно «Новому летописцу», Б. Я. Бельский после низложения в Москве Василия Шуйского воспротивился принесению казанцами присяги Лжедмитрию II и призывал их целовать крест тому, «кто будет на Московском государстве». Позиция довольно трезвая и взвешенная, что не очень вяжется со всей предыдущей деятельностью Бельского – авантюриста и интригана. Однако «крепкостоятельство» Бельского имело для него весьма плачевные последствия – казанский дьяк Никанор Шульгин, стремившийся к тому, чтобы взять власть в Поволжье в свои руки, подговорил «воров» убить Бельского. Богдана Яковлевича схватили и сбросили с башни Казанского кремля. На третий день после убийства Б. Я. Бельского в Казань пришло известие о смерти Лжедмитрия II – «те же казанские убойцы раскаяшеся, что они целовали крест Вору и неповинно убили окольничево». Дьяк Никанор Шульгин, захвативший власть в Казани и прославившийся другими злодеяниями и грязными делами, за «воровство» был в первые месяцы правления царя Михаила Федоровича сослан в Сибирь, где и умер.

В источниках XVI в. упоминаются и другие представители этого рода, однако в дальнейшем их след затерялся. Они выбыли не только из состава московского боярства, но и вовсе из «дворового списка». Род, давший России двух знаменитых негодяев, как будто исчерпал себя и пропал в неизвестности.

Первая выборная династия. Годуновы

Крылатые пушкинские слова о Борисе Годунове: «Вчерашний раб, татарин, зять Малюты…» – прочно вошли не только в учебную литературу, но также и в серьезные научные труды. Еще со времен летописных повестей XVII в. за Годуновым утвердилось имя «лукавого раба». Вслед за ними отечественная историография от Н. М. Карамзина до С. Ф. Платонова отказывала ему в знатности происхождения. Подчеркивались и татарские корни – предком Годунова был мурза Чет, появившийся в России в XIII в. Однако вряд ли в эпоху Годунова кто-либо стал попрекать его происхождением, ведь ко времени его вступления на престол прошло чуть более 25 лет после недолгого царствования на московском троне крещеного хана Семена Бекбулатовича, ставленника Грозного. К тому же была жива память о татарах – владыках над великими русскими князьями.

Зятем опричного палача Малюты Скуратова Годунов действительно был. Однако делил эту сомнительную честь с двумя другими, еще более знатными представителями московского боярства (см. очерк о Скуратовых-Бельских).

Между тем если мы присмотримся к истории рода Бориса Годунова, то сможем вслед за известным знатоком истории московского боярства С. Б. Веселовским сказать, что переход русского престола в конце XVI – начале XVII в. к Годуновым и Романовым, происходившим из старомосковского боярства, не случаен.

Согласно родословной легенде, предок Годуновых и родственных им Вельяминовых и Сабуровых мурза Чет крестился на Руси с именем Захария и после чудесного ему видения основал на Костроме Ипатьев-Троицкий монастырь, где принял монашество и был похоронен. Его потомки тесно связаны с Ипатьевским монастырем. Со времен мурзы Чета и до XVII в. в стенах монастыря упокоился прах тридцати Годуновых, многие из которых были и монахами монастыря.

Сын мурзы, Александр Захарьевич, по прозвищу Зерно, был крупным костромским землевладельцем. Под 1304 г. летопись сообщает об убийстве Александра Зерно, но за что он был убит – неизвестно. Его сын Дмитрий Александрович Зернов около 1330 г. выехал служить московскому князю Ивану Калите и был у него боярином. Трое сыновей Дмитрия Зернова – Иван Красный, Константин Шея и Дмитрий – были боярами великого князя Дмитрия Донского, а двое старших подписались на духовной грамоте (завещании) великого князя в качестве свидетелей.

У Ивана Дмитриевича Красного было трое сыновей. Все трое – родоначальники разных родов. Федор Сабур – Сабуровых, Даниил Подольский – Подольских, Иван Годун – Годуновых. Боярин Федор Сабур был участником Куликовской битвы. Именно он обнаружил на поле боя лежавшего без чувств великого князя Дмитрия Донского. Его потомки, Сабуровы, впоследствии дважды породнились с потомками Донского. В 1505 г. наследник престола Василий Иванович (будущий Василий III) женился на Соломониде Юрьевне Сабуровой. Этот брак был бесплодным, и в 1523 г. великий князь развелся с женой и заточил ее в Суздальский Покровский монастырь. В 1572 г. Евдокия Богдановна Сабурова выдана замуж за царевича Ивана Ивановича, сына Ивана Грозного. Этот брак был еще менее продолжителен, и Евдокию постигла судьба старшей родственницы. Через один-два года после свадьбы ее насильственно постригли в монахини и заточили в монастырь.

Годуновы вплоть до середины XVI в. оставались в тени. В 1567 г. Костромской уезд, вместе с вотчинами Годуновых, был взят в опричнину. В отличие от аристократических землевладельцев, имения которых царь конфисковал, Годуновы не только не пострадали, а, наоборот, выдвинулись. Правнук Ивана Годуна, Дмитрий Иванович Годунов, приглянулся Ивану Грозному и в 1571 г. получил придворную должность постельничего, о которой уже говорилось выше. При мнительном царе Иване в руках постельничего сосредотачивалась огромная власть, тихие речи главного соглядатая страны могли сгубить не одно знатнейшее семейство. Дмитрий Иванович еще более упрочил свое положение, женив племянника Бориса Федоровича на дочери всесильного Малюты Скуратова.

Дмитрий Иванович и Борис Федорович успешно продвигались по служебной лестнице: в 1578 г. Дмитрий Иванович стал боярином, а Борис в различных походах был оруженосцем царевичей Ивана и Федора, а в 1573 г. и 1580 гг. на свадьбах царя – дружкой со стороны жениха. Удача сопутствовала Годуновым и в местнических делах. В 1570 г. Борис успешно местничался с князем Сицким (потомком Ярославских князей), а в 1575 г. в местническом споре одолел князя Бориса Давыдовича Тулупова, фаворита Грозного, впавшего в немилость у царя. Тулупова и его родственников казнили, а Борис Годунов получил их вотчины, которые после смерти Ивана Грозного отдал в монастырь на помин души казненных. Вершиной успеха Годуновых при Иване Грозном стала состоявшаяся в 1580 г. свадьба царевича Федора Ивановича и Ирины Федоровны Годуновой, племянницы Дмитрия Ивановича и родной сестры Бориса. В том же году Борис Федорович получил боярство и попал в число наиболее приближенных к Ивану Грозному людей.

Незадолго до своей смерти Иван Грозный назначил при своем сыне Федоре боярский совет, который, по мысли царя, должен был помочь его наследнику управлять страной. Однако сразу же после смерти царя Ивана в 1584 г. среди членов совета и Боярской думы началась борьба за власть и влияние на нового государя. К 1587 г. первенствующее положение при дворе занял боярин Борис Федорович Годунов. Он сумел одолеть влиятельную боярскую партию князей Шуйских и постепенно забрал в свои руки практически все рычаги управления государством. Англичане именовали Бориса в своих грамотах «лордом-протектором», а королева Елизавета называла его «любимым кузеном».

При царе Федоре Борису Годунову удалось добиться больших успехов – как во внутренней, так и во внешней политике. При Годунове приняты законы, направленные на улучшение материального положения дворян и тяглых (плативших налоги – «тягло») городских жителей. Большое значение придавалось каменному строительству. В 80–90-е гг. XVI в. были основаны и заселены многочисленные крепости в Поволжье, на южной окраине России и в Сибири. Некоторые проводимые Годуновым меры (борьба с взяточничеством, благотворительные акции) направлялись на то, чтобы снискать популярность в широких слоях населения, чего и удалось достичь правителю.

Во взаимоотношениях с другими странами Годунов стремился к укреплению мира и торговых связей. Боевые действия велись только со Швецией, но попытка отвоевать русские земли на Балтийском море окончилась неудачей. По договору 1595 г. Швеция возвратила России только г. Корелу, а выход русским судам в Балтийское море был по-прежнему блокирован шведами.

Именно в правление Годунова в Москве учреждено патриаршество (1589). До этого главой Русской Православной Церкви являлся митрополит Московский. Значение этого события трудно переоценить: отныне Русская Церковь обретала независимость от константинопольского патриарха, с которым была связана со времени крещения Руси. Первым русским патриархом стал Иов, верный союзник Годунова, обязанный ему своим возвышением.

Зловещей страницей правления Годунова, бросающей тень на его имя, является таинственная кончина в Угличе восьмилетнего царевича Дмитрия, младшего сына Ивана Грозного. Официальное заключение следственной комиссии под началом боярина князя В. И. Шуйского о гибели царевича в результате несчастного случая при игре в ножик не успокоило взбудораженные умы. Обвинение Годунова в организации убийства широко распространилось в народе, и уже никакие меры правителя спасти свою репутацию не имели успеха. И руководство войсками, собранными для отражения нашествия крымского хана, и щедрая раздача милостыни пострадавшим во время московских пожаров – все это трактовалось в худшую для Годунова сторону: говорили, что он сам и призвал на Русь крымского хана, он же поджег Москву с тем, «чтобы одна беда перебила другую и каждый больше скорбел бы о собственном несчастье, нежели о смерти царевича».

Факт убийства царевича и преступления Годунова был официально признан канонизацией св. Дмитрия, царевича Углицкого. Она состоялась при царе Василии Шуйском (1606), пытавшемся таким образом побороть призрак возрождающегося самозванца. Единодушно обвиненяют Годунова все летописцы и авторы исторических повестей XVII в. В угличских событиях они видели главнейшую причину Смуты. Этот взгляд разделял и первый русский историк Н. М. Карамзин.

Виновность Годунова в убийстве царевича считалась в исторической науке XIX в. несомненным фактом. Исследователи последних десятилетий не столь единодушны. В настоящее время выдвинуты и аргументированы две точки зрения: о причастности Годунова к убийству царевича (А. А. Зимин) и о естественной смерти царевича, его «самозаклании» в припадке эпилепсии (Р. Г. Скрынников). В. Б. Кобрин выдвинул и третье предположение: Годунов способствовал смерти царевича, но не таким грубым и откровенным способом, как посылка убийц, а через мамку Дмитрия – Василису Волохову. Как было известно, приступы эпилепсии случались у царевича регулярно, и если обеспечить опасную ситуацию (например, нож в руке царевича), то смертельный исход был бы почти гарантирован.

Загадка смерти царевича Дмитрия, вероятно, так никогда и не будет раскрыта. Его кончина расчистила Годунову путь к престолу. 6 января 1598 г. скончался царь Федор Иванович, не оставивший после себя ни наследников, ни завещания. Бразды правления перешли к вдове царя, Ирине Федоровне, но она вскоре приняла монашество с именем Александры и удалилась в Новодевичий монастырь. Впрочем, на первых порах царица-инокиня Александра продолжала считаться правительницей государства: от ее имени издавались указы и посылались грамоты. Надо полагать, что за сестру-царицу распоряжался именно Годунов.

На пути Бориса Годунова к трону стояли серьезные соперники – семья Романовых, сыновья Никиты Романовича Юрьева, двоюродные братья царя Федора. Романовы пользовались большой популярностью благодаря своему родству с почитаемой в народе царицей Анастасией, первой женой Ивана Грозного. В то же время на стороне Бориса был богатый опыт управления страной и множество сторонников в различных слоях общества. Усердно ратовал за Годунова патриарх Иов.

В феврале 1598 г. в Москве открылся Земский собор – собрание представителей всех сословий государства для решения важнейших вопросов. На одном из его заседаний (17 февраля) Борис Годунов был избран царем. Согласно свидетельству современника, немца К. Буссова, участники Собора склонились на сторону Годунова потому, что он «до сего времени… вершил государственные дела так, как не вершил их никто с тех пор, как стоит их монархия…».

Начало царствования Бориса было безоблачным. Царю удалось добиться дипломатических успехов в отношениях с державами Запада и Востока. Годунов строил планы сближения с Западной Европой – для женитьбы на его дочери Ксении в 1602 г. в Москву приехал герцог Иоанн, сын датского короля Фредерика II. Герцога торжественно встречали в Москве. На пирах, устроенных в честь Иоанна, царь Борис показывал свое искреннее расположение к будущему зятю, но неожиданно, через месяц после приезда, герцог тяжело заболел и вскоре скончался.

Борис первым (за сто лет до Петра I) из царей посылал русских людей учиться за границу. Как русские, так и иностранные авторы восторженно отзываются о его государственной деятельности. Летописный «Хронограф 1617 года» сравнивает благие дела царя Бориса с цветущей финиковой пальмой, покрытой листвой добродетели. «Если бы, – замечает автор „Хронографа“, – злоба и зависть не помрачили добродетелей Бориса, то он мог бы уподобиться во всем древним библейским царям».

В царствование Бориса Годунова его родственники заняли ключевые позиции в государстве: Дмитрий Иванович стал конюшим (первым) боярином, Степан Васильевич (троюродный брат Бориса) – дворецким и начальником тайной полиции. Позднее его сменил на этой должности другой Годунов – Семен Никитич, которого называли «ухом царя». Другие Годуновы получили боярские и окольнические чины.

Царь Борис, слабый здоровьем, испытывал опасения за судьбу своей династии. Стремясь укрепить трон, он решил разделаться с наиболее выдающимися боярскими родами. В 1600 г. обвиненные в мнимых преступлениях, арестованы и разосланы по тюрьмам бояре Романовы и их родственники. Опасался Борис и других бояр: наиболее знатным членам Боярской думы, князьям Федору Ивановичу Мстиславскому и Василию Ивановичу Шуйскому, он запрещал жениться с тем, чтобы род их прекратился и не представлял опасности для потомков самого Годунова. Расправа с видными боярскими родами ужаснула современников. Впоследствии многие видели в ней одну из причин несчастий, постигших Годунова и все государство при его правлении.

В 1601–1603 гг. на Россию обрушился и страшный голод. Смертность достигала огромных размеров. Современники пишут о 127 тысячах умерших от голода. Вероятно, эти данные сильно преувеличены, но несомненно, что счет умерших шел на десятки тысяч. Стало распространяться людоедство.

Царь Борис как мог боролся с бедствием. Он повелел раздавать деньги и хлеб нуждающимся, организовал масштабные строительные работы в Москве, с тем чтобы прокормить население. Энергичные меры царя по оказанию помощи страдающему от голода народу не давали своего результата – приток голодающих, устремившихся в столицу, привел к быстрому истощению казенных запасов. В то же время монастыри и бояре предпочитали придерживать свои запасы зерна, наживаясь на бедствии.

В результате голода многие бояре распустили своих боевых холопов, поскольку не могли их обеспечить. Бывшие боярские холопы, привычные к военному делу, стали собираться в разбойничьи шайки. Сражение между отрядом царского воеводы И. Ф. Басманова и целой армией разбойников под началом атамана Хлопка произошло под самой столицей. Басманов погиб, но разбойники потерпели поражение, а их атаман был взят в плен и повешен. Остатки армии Хлопка бежали в пограничные с Литвой земли. Воеводы Годунова ловили и вешали мятежников, но волнение улеглось лишь ненадолго. Надвигались грозные события…

В 1602 г. в Литве появился человек, который принял имя умершего царевича Дмитрия, и утверждал, что он чудом спасся от рук убийц с тем, чтобы покарать Годунова и возвратить себе отцовский престол. Правительство Годунова довольно быстро установило истинное имя самозванца – им оказался дворянин Юрий Богданович Отрепьев, в монашестве Григорий. До 1600 г. Отрепьев служил Михаилу Романову, а после опалы на своего господина, принял монашеский постриг, вероятно спасаясь от наказания. Как зародилась в его голове мысль принять имя умершего царевича, мы, вероятно, никогда не узнаем, однако смелости и решительности самозванцу, который вошел в историю под именем Лжедмитрия I, было не занимать.

При тайном покровительстве польского короля Сигизмунда III самозванец довольно скоро собрал армию в три тысячи человек из польской шляхты (дворянства), русских беглецов, донских и запорожских казаков. 13 октября 1604 г. небольшое войско самозванца перешло границу и вторглось в пределы России. Появление «царя Димитрия», обещавшего народу щедрое жалованье и благоденствие, вызвало на охваченных недовольством и брожением землях эффект искры, попавшей в пороховой погреб. Приграничные города сдавались один за другим: народ хватал воевод и передавал их Лжедмитрию. Часть воевод сами перешли на сторону самозванца, признавая в нем «царевича».

Боевые действия царской армии против войска Лжедмитрия I были не слишком успешны. 21 декабря 1604 г. самозванец разбил годуновских воевод под Новгородом-Северским, но уже через месяц (21 января 1605) сам потерпел жестокое поражение при селе Добрыничи. Этот успех царской армии оказался и последним. Продвижение ее остановилось под небольшим городком Кромы, оказавшим правительственным войскам неожиданно упорное сопротивление. А в это же самое время вокруг самозванца собирались все новые и новые сторонники.

Действия царской армии способствовали пополнению армии самозванца. Воеводы жестоко казнили и мучили население тех земель, которые поддержали Лжедмитрия I. Местные жители бежали из своих сел и поднимались против Годунова.

Армия Бориса Годунова под Кромами таяла из-за дезертирства. В воинском стане начались болезни. Между тем оправившийся от поражения Лжедмитрий вел из Путивля активную и весьма успешную агитацию, обращаясь к населению Северщины и южных крепостей, да и к царским воеводам. Исход этого противостояния решила внезапная смерть царя.

13 апреля 1605 г. неожиданно для всех скоропостижно скончался Борис Годунов. Умирающего царя успели постричь в монахи с именем Боголеп, а на следующий день Москва принесла присягу царевичу Федору Борисовичу Годунову, единственному сыну покойного царя. Внезапная смерть вызвала множество слухов. Царь будто бы в ужасе и порыве раскаяния принял яд. Однако более верным представляется известие, что причиной смерти Бориса Годунова стал апоплексический удар – паралич. Годунова похоронили в древней царской и великокняжеской усыпальнице – Архангельском соборе Московского Кремля.

Судьба царя Бориса связана с удивительным парадоксом. Он стремился оказать реальную помощь народу, повысить его благосостояние, укрепить военную мощь и внешнеполитическое положение державы. Однако не только не был популярен, но и, наоборот, зачастую ненавидим. Причина подобного отношения к царю крылась, вероятно, в том, что общество не могло простить ему восхождения на царский трон из толпы подданных. В русских исторических повестях начала XVII в. Годунов часто называется «рабо-царем», т. е. царем из рабов. Восхождение его на престол разрушало идею священной и недосягаемой царской власти, имеющей не земное, а небесное происхождение. «Первый, – писал о Годунове и Лжедмитрии I современник событий дьяк Иван Тимофеев, – был учителем для второго… а второй для третьего и для всех тех безымянных скотов, а не царей, которые были после них».

Правление Федора Годунова – самое непродолжительное царствование в истории России – было лишь слабой попыткой остановить крушение династии Годуновых перед лицом торжества Лжедмитрия I.

Вскоре после смерти Бориса Годунова несколько воевод царской армии, стоявшей под Кромами, организовали заговор с целью перейти на сторону самозванца. Утром 7 мая мятежники бросились на воевод, верных Годуновым, и схватили их. Воеводы – князь М. П. Катырев-Ростовский, князь А. А. Телятевский и некоторые другие – попытались оказать сопротивление и сдержать мятеж, но были вынуждены бежать. Вместе с ними восставший лагерь покинули еще несколько сотен, верных царю Федору Борисовичу воинов. Мятежное войско соединилось с кромским гарнизоном и отправило посольство в Путивль с изъявлением покорности самозванцу. Участь царя Федора была решена.

Шествие Лжедмитрия I от Путивля до Тулы можно назвать триумфальным. Массы народа стекались приветствовать «истинного царевича». Из-под Тулы в Москву самозванец отправил гонцов – Г. Г. Пушкина и Н. М. Плещеева – с призывом к москвичам свергнуть царя Федора и его мать царицу Марию Григорьевну и признать его права на престол. Казаки атамана Корелы доставили посланцев Лжедмитрия I в Красное село, где Пушкин и Плещеев привлекли на свою сторону «мужиков красносельцов». В сопровождении большой толпы «мужиков» посланцы проникли в Москву и на Красной площади при большом скоплении народа прочли грамоту самозванца. Здесь вступил в дело Богдан Бельский. Он заявил, что самозванец – это истинный царевич, а Годуновы – узурпаторы престола. Стремясь отомстить Борису за унижения, Бельский не пожалел ни своей двоюродной сестры, царицы Марии Григорьевны, ни ее детей.

Это послужило началом к восстанию: народ бросился в Кремль, схватил Годуновых и начал грабить их дворы, а также дворы их однородцев – Вельяминовых и Сабуровых. Царя Федора, царицу Марию Григорьевну и царевну Ксению заточили на старом дворе Бориса Годунова. Погребение царя Бориса в Архангельском соборе было вскрыто, а его прах перенесен на кладбище Варсонофьевского монастыря, где хоронили бездомных и убогих. Москвичи принесли присягу новому царю.

10 июня 1605 г. в Москву прибыли любимцы самозванца – боярин П. Ф. Басманов, князь В. В. Голицын, князь В. М. Рубец Мосальский, дворянин М. А. Молчанов и дьяк А. В. Шерефединов. Они низложили и сослали из Москвы престарелого патриарха Иова, а затем, в сопровождении трех стрельцов, пришли к месту заключения Годуновых. Царицу Марию Григорьевну убийцы удавили быстро, но юный царь Федор оказал им отчаянное сопротивление. Наконец и он был убит. Князь В. В. Голицын объявил народу, что царь и царица приняли яд. Царевну убийцы пощадили: ее ждала печальная участь наложницы самозванца, а затем – монашеский клобук.

Современники, даже те, кто нисколько не симпатизировали царю Борису, единодушны в похвалах Федору Годунову. Князь И. А. Хворостинин называет его «благородным и светлейшим юношей». В народе сожалели о смерти царя Федора, вспоминая его добродетели и нравственные достоинства.

Англичанин Т. Смит дает Федору Годунову такую характеристику: «Лицо он имел женственное, речь его отличалась приятностью и живостью, голос же у него был громкий и звучный, а сам был высокого роста и крепкого телосложения; он был милосерд к бедным (каковым не был его отец) и благоклонен к знатным и умел нелицеприятно вознаграждать людей добродетельных и доблестных».

Падение царя Бориса привело к гонениям на род. Семена Никитича Годунова, одного из главных советников молодого царя Федора, сослали в Переяславль-Залесский, где тайно убили в тюрьме. Остальные Годуновы сосланы, их имущество разграблено. Пережив царя-племянника, Дмитрий Иванович скончался в ссылке. Кроме личного несчастья и крушения рода, Дмитрий Иванович испил чашу горя и в семейной жизни: его девять детей скончались в отрочестве и в младенчестве. Свои огромные богатства Дмитрий Иванович пожертвовал в Ипатьев монастырь – дал деньгами и утварью более 1000 рублей, колокол в 63 пуда, покрыл кровлей крышу и купола церкви, выстроил каменную усыпальницу предков.

Трагичной в Смутное время была судьба окольничего Ивана Ивановича Годунова (троюродного племянника царя). Он попал в плен к Лжедмитрию II в 1610 г. и по приказу самозванца сброшен с башни, но остался жив. Годунова бросили в Оку, он сумел выплыть и ухватился за борт лодки. Тогда приверженец самозванца, Матвей Бутурлин, отрубил ему руку, и Иван Иванович утонул на глазах у своей жены, Ирины Никитичны Романовой, родной сестры сосланных царем Борисом братьев Романовых.

При Романовых Годуновы ничем не выделялись: служили окольничими, воеводами и стольниками. Матвей Михайлович Годунов при царе Михаиле Федоровиче даже дослужился до боярского чина. Петр Иванович Годунов (ум. 1670) был воеводой в Тобольске и многое сделал для освоения природных богатств Сибири. Под его руководством составлена первая русская карта этого края.

Род постепенно угасал. К началу XVIII столетия остались доживать свой век: стольник Дмитрий Иванович и окольничий Григорий Петрович Годуновы. Дочь Григория Петровича, Анна, вышла замуж за генерал-адъютанта князя Юрия Юрьевича Одоевского, но детей у них не было, и с ней пресекся род Годуновых, давший России первую выборную династию.