Текст книги "Сальери"

Автор книги: Сергей Нечаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Приведем дальше отрывок из статьи Азария Мессерера практически без сокращений:

«Заключение профессора Ефрема Лихтенштейна

Оставим в покое Бэлзу с его дешевыми эмоциональными выпадами и обратимся к фактам, точнее к их тщательному анализу в статье его современника, выдающегося киевского терапевта профессора Ефрема Лихтенштейна. Как и многие другие медики с еврейскими фамилиями, он пострадал во время пресловутого “дела врачей”. Его тогда выгнали из медицинского журнала и несколько месяцев допрашивали в КГБ, требуя подписать показания против своего учителя, знаменитого врача В. X. Василенко, о котором даже Никита Хрущев высоко отзывался в своих воспоминаниях. К счастью, Лихтенштейна не успели сгноить в тюрьме – спасла смерть Сталина. Для нас здесь важно, что помимо медицины доктор Лихтенштейн увлекался журналистикой– он автор ряда популярных очерков, составивших книгу “Помнить о больном”. Изданная в 1974 году, она уже вскоре сделалась библиографической редкостью. <…>

Главным аргументом в защиту Сальери Лихтенштейн считает тот факт, что последний раз композитор видел Моцарта за два месяца до его смерти. Он пишет, что если встать на точку зрения Бэлзы, то “речь может идти только о том, что композитор был однократно отравлен Сальери<…> массивной дозой химического яда, действие которого якобы начало обнаруживаться только спустя некоторое время после отравления. Науке не известны такие отравляющие вещества, скрытый период действия которых на организм длился бы такое длительное время после однократного приема смертельной дозы. Наряду с этим может возникнуть и другое предположение, что Моцарт подвергался длительному систематическому отравлению дробными дозами химического яда. Тогда странные обстоятельства похорон композитора, в которых родные непосредственного участия не принимали, невольно бросают тень подозрения на тех лиц, которые окружали и хоронили Моцарта. Не они ли повинны в его гибели? На этот вопрос, нуждающийся в тщательной криминалистической интерпретации, вряд ли можно ответить”.

Таким образом, версия Пушкина, поддерживаемая Бэлзой, что Сальери всыпал Моцарту яд в бокал шампанского, никак не проходит. Скрупулезно доктор Лихтенштейн рассматривает все записи из истории болезни великого композитора, с самого детства, когда он тяжело болел скарлатиной и ревматизмом. От них он переходит к показаниям жены, Зюсмайра и других близких к Моцарту людей и приходит к следующему выводу: “Напряженный и изнурительный труд, тяжелые нравственные страдания могли привести к нарушению кровообращения с развитием обширных отеков, в частности асцита, который современники композитора в соответствии с уровнем их знаний считали самостоятельным заболеванием (водянкой), а не симптомом заболевания сердца… Отечность, судя по письмам, воспоминаниям и дневникам, возникла только тогда, когда обессиленный Моцарт окончательно слег в постель”.

Доктор Лихтенштейн фактически сходится во мнении с крупнейшими западными специалистами, которые в 1964 году на специальной научной сессии Центрального института моцартоведения в Зальцбурге пришли к выводу о несостоятельности версии о насильственной смерти композитора. А спустя 30лет, в 1997 году прозвучал последний аккорд в миланском Дворце юстиции: там слушалось дело об обвинениях в отравлении Моцарта. Антонио Сальери был полностью оправдан» ^{374} .

Как бы то ни было, отпевание Моцарта состоялось 6 декабря 1791 года в соборе Святого Стефана. За гробом шли барон Готфрид ван Свитен, один из самых богатых масонов и меценат Моцарта, «правая рука» Моцарта Зюсмайр и еще несколько музыкантов. Шел за гробом и Антонио Сальери. Это сухие факты, а вот как описываются похороны в литературе:

Даниил Гранин: «Ветер и мокрый снег разогнал скудную похоронную процессию, что следовала за гробом Моцарта. Друзья один за другим отставали, покидали похоронные дроги. В конце концов, остался один человек. Это был Антонио Сальери – он единственный проводил покойника до городских ворот Вены» ^{375} .

Александр Дратвицки: «Вокруг гроба было не так много народа: Иосиф Дейнер, Зюсмайр, барон ван Свитен, кое-какие родственники и друзья-музыканты. Самым неожиданным было присутствие Сальери» ^{376} .

Андрей Битов: «За гробом шли всего четыре человека (один из них Сальери)» ^{377} .

Биограф Моцарта Марсель Брион утверждает, что всё это происходило «под завывания шквалистого ветра со снегом». Более того, согласно Бриону, погода потом «настолько испортилась, что ни у кого не хватило отваги дойти до кладбища» ^{378} .

По этой причине якобы при погребении Моцарта никто не присутствовал, а посему никто точно не знает, где он был похоронен.

Позже, на основе архивов Венской обсерватории, было установлено, что погода в тот день была вполне умеренной. Не было ни снега, ни дождя и никакого резкого ветра. По-видимому, ужасная погода – это тоже выдумка романтиков XIX века. Надо же было хоть как-то объяснить отсутствие на похоронах вдовы Моцарта, членов ее семьи и семьи самого Моцарта! Например, сестры Констанцы Софи Гейбль и любимой сестры Моцарта Наннерль – последняя почему-то не появилась ни у постели умирающего брата, ни на похоронах. А где же был старший сын Моцарта Карл Томас? Ведь ему в тот момент уже исполнилось семь лет…

Утверждается, что тело Моцарта похоронили на кладбище Святого Марка, в братской могиле, вместе с двумя десятками нищих. Но при этом никто не позаботился ни о кресте, ни о надгробии. И могила эта так и не была потом найдена.

Эрнст Вильгельм Гейне пишет: «Он был похоронен в могиле для бедных. Это значит, что он был похоронен абсолютно анонимно с другими бедняками в яме, без надгробного камня, так, чтобы даже короткое время спустя невозможно было с полной уверенностью определить место его захоронения» ^{379} .

И тут возникает последний вопрос – а откуда вообще известно, что Моцарта похоронили именно на кладбище Святого Марка? Ведь нет ни одного свидетеля погребения, ни одной записи, ни одного даже минимального указания на это…

Может быть, это было кому-то выгодно? Ведь даже через много лет, после эксгумации, можно было бы точно определить причину смерти композитора, не без оснований считающегося сейчас гением…

В связи с этим Б. С. Штейнпресс задается вопросом: «Почему население Вены, столь возбужденное уже распространившимися слухами об отравлении Моцарта, не проявило беспокойства по этому поводу во время самих похорон? Ведь о смерти композитора было известно всему городу и толпы людей приходили прощаться с ним» ^{380} .

Ответить на этот вопрос однозначно невозможно. Ведь и в самом деле у изголовья умиравшего Моцарта, сменяя друг друга, дежурили музыканты: Шакк, Рознер, Хофер, Герль и многие другие. Некоторые исследователи уверяют, что венцам не позволили проводить Моцарта в последний путь. Но вот кто не позволил? Почему? И как это можно было осуществить на практике? Ответов на все эти вопросы нет. Зато мы можем ответить на главный вопрос, связанный с темой нашей книги: кто бы ни был виновен в смерти Моцарта, Антонио Сальери не имеет к этому трагическому событию никакого отношения. Хотя отношения между ним и покойным не были особенно теплыми (в немалой степени по вине Моцарта), он высоко ценил творчество коллеги-композитора и искренне оплакивал утрату, которую понесли Вена и весь музыкальный мир.

САЛЬЕРИ В НАШИ ДНИ: ВОЗРОЖДЕНИЕ ИНТЕРЕСА

В середине XX века интерес к творческому наследию Сальери начал возрождаться.

В частности, в марте 1955 года Веронский театр поставил его оперу «Пещера Трофонио», написанную в 1785 году. В 1961 году Музыкальную неделю в Сиене украсила возрожденная шекспировская опера Сальери «Фальстаф, или Три шутки». Эта опера была написана почти за 100 лет до одноименного произведения Джузеппе Верди, и ею заинтересовались и другие театры. Опера была поставлена также в Вероне (в 1975 году) и в Триесте (в 1977 году).

В январе 1967 года на сцене Познаньской оперы вновь появился сальериевский «Аксур, царь Ормуза», и эта постановка приветствовалась польской печатью.

В ноябре того же года оперный коллектив Бруклинского колледжа (Нью-Йорк) показал музыкальный дивертисмент Сальери «Сначала музыка, потом слова», созданный в 1786 году. Он же был поставлен начиная с 1973 года на Международном фестивале в Дубровнике (Югославия), в Консерватории им. Брукнера в Линце (Австрия), на Фестивале двух миров в Сполето (Италия), в Городском театре Трира (Германия) и в Большом театре Варшавы (Польша).

В 1988 году опера Сальери «Тарар» была представлена на музыкальном фестивале в Карлсруэ (Германия), а в 1991 году – в Страсбурге. В 1989 году опера «Аксур, царь Ормуза» была показана в Сиене, в 1990 году оперу «Данаиды» слушали в Равенне. Опера «Невинная любовь» ставилась в 1997 году в Мерано, а в 2002 году – в Ландсберге. Опера «Пещера Трофонио» в 2005 году представлялась в Лозанне и в Вене и т. д.

О Сальери и его творчестве начали писать в музыкальных журналах, музыка композитора звучит, диски с его произведениями записываются. Например, в 2007 году немецкая певица-сопрано Диана Дамрау выпустила альбом бравурных арий Сальери, а в 2008 и 2010 годах появились два альбома с увертюрами к лучшим операм Сальери, один из которых был номинирован на престижную музыкальную премию «Грэмми».

В Леньяго, что близ Венеции (в родном городе Сальери), активно функционирует «Театр Сальери». Нынешняя его структура восходит к 1911 году, когда были начаты строительные работы в рамках совместного проекта Витторио Брессана и Бенвенуто Маггиони, создавших Театральное акционерное общество. Основа здания театра была создана в 1914 году. Оставалось лишь положить крышу и завершить оформление фасада, но работа была прервана начавшейся Первой мировой войной.

В 1925 году работы были завершены. Сделано это было к столетней годовщине со дня смерти композитора, и театр получил официальное название «Театр Сальери». Затем, в условиях экономических трудностей, Театральное акционерное общество вынуждено было передать театр в собственность города. В 1941 году городской совет поручил архитектору Луиджи Пиккинато оформить новый интерьер театра и его фасада, но его проект так и остался нереализованным. Окончательно оформление «Театра Сальери» было завершено уже после Второй мировой войны. Открытие нового театра состоялось 15 сентября 1956 года. С тех пор и в течение более чем полувека театр стал центром активной театральной деятельности. В 1989 году, правда, театр был закрыт для проведения реставрационных работ, и в том виде, в каком он функционирует сейчас, его открыли лишь 13 февраля 1999 года.

Муниципальное управление театра сделало необходимым создание Фонда Антонио Сальери. Этот фонд не только помог провести реставрацию старинного здания театра, но и позволяет осуществлять обширную культурную программу, причем не только в рамках города Леньяго. Государственно-частное сотрудничество в этой области дало возможность проводить с 2004 года Фестиваль Сальери. В 2011 году фестиваль проходил с 6 по 11 декабря и на нем была представлена опера Сальери «Тарар», прозвучали мессы Сальери в исполнении органиста Тома Желена, а также его «Реквием» до минор для солистов, хора и оркестра под управлением Фабрицио Да Роса.

Сейчас имя Сальери носят улицы в ряде городов Европы (например, в Леньяго, Вероне, Милане, Болонье, Буччинаско, Ангьяри, Ланьоне, Ньоре), ему установлены памятники, его именем названы гостиницы, кафе и рестораны. Конечно, можно было бы сказать, что все эти факты показывают, что представление, будто композитор считается преступником и у современных музыкантов даже существует некий негласный уговор бойкотировать его творения, не соответствует действительности. Или, по крайней мере, что оно устарело. Можно было бы, если бы не некоторые обстоятельства…

В одном интервью корреспондент «Независимой газеты» спросила знаменитого российского альтиста Юрия Башмета:

– Музыканты не играют произведения Сальери из-за легенды о том, будто он отравил Моцарта.

Если отказаться от традиционного неприятия Сальери, вам нравится его музыка?

На это Юрий Абрамович ответил:

– Я однажды играл Сальери, но именно из-за этой легенды больше его не играю. Я также не играю музыку композитора Гуммеля, который жил одновременно с Моцартом и в одном из писем неуважительно отозвался о его музыке. Я, конечно, этим не помогу Моцарту, да ему и не надо помогать, но мне неприятно играть Гуммеля, хотя у него есть очень хорошая соната. Я ее играл, пока не встретил это письмо ^{381} .

Дело было… в апреле 2006 года.

Впрочем, мы несколько забежали вперед. А хотелось бы вернуться в 70-е годы прошлого века, потому что в 1979 году была написана пьеса «Амадей» (Amadeus),сыгравшая огромную роль в укреплении досадных заблуждений, связанных с именем Сальери.

Эту пьесу создал британский драматург сэр Питер Левин Шеффер, находившийся под впечатлением от трагедии А.С. Пушкина и одноименной оперы Н.А. Римского-Корсакова – вольных (мягко говоря) интерпретаций биографий Моцарта и Сальери.

Почему-то считается, что «Амадей» – это произведение о Моцарте, но это не совсем так. По сути, это – трагическая история Антонио Сальери. История о взаимоотношениях человека с Господом, о природе гения и об отношении разных людей к дарованным им способностям.

В первой лондонской постановке 1979 года (режиссер Питер Холл) роль Сальери исполнял актер Дэвид Пол Скофилд, получивший известность благодаря блестящему исполнению ролей в пьесах Шекспира. В 1980 году пьеса была поставлена тем же режиссером на Бродвее, и там роль Сальери сыграл британский актер Иэн Маккеллен, которого все хорошо знают по роли Гэндальфа в кинотрилогии «Властелин колец». В 1982 году пьеса появилась в СССР: в Ленинграде у режиссера Г. А. Товстоногова роль Сальери исполнил Владислав Стржельчик. В следующем году в Москве, у режиссера М.Г. Розовского, роль Сальери великолепно сыграл Олег Табаков.

Чуть нарушая хронологическую последовательность изложения, отметим, что представление пьесы Шеффера в Италии вызвало бурю негодования у соотечественников Сальери, плохо знакомых с творчеством А. С. Пушкина. Миланская консерватория даже инициировала процесс по обвинению композитора в убийстве Моцарта. В мае 1997 года суд, заседавший в главном зале Дворца юстиции в Милане, заслушав свидетелей обвинения и защиты (исследователей жизни и творчества Моцарта и Сальери, а также специалистов-медиков), вынес композитору оправдательный приговор.

Итак, через 172 года после своей смерти Сальери был оправдан «за отсутствием состава преступления». И это неудивительно: как мы уже знаем, к смерти Моцарта он не имел ни малейшего отношения.

Но это всё было в 1997 году, а в 1984 году на экраны вышел ставший знаменитым фильм «Амадей» (Amadeus)режиссера Милоша Формана. Он был снят по мотивам пьесы Шеффера, и это еще больше разожгло страсти. В этом фильме роль Сальери сыграл американский актер Фарид Меррей Абрахам (ассириец по отцу и итальянец по матери).

Картину «Амадей» ждали невероятный успех у зрителей и признание критики. В 1985 году фильм получил сразу восемь престижных премий «Оскар» американской киноакадемии, в том числе за лучший фильм года, за лучшую режиссуру, за лучшие костюмы, за лучший грим и т. д., а Абрахам получил заветную статуэтку как лучший актер в главной роли. Что характерно, в споре за награду он обошел Тома Халса, партнера по фильму «Амадей», исполнившего роль Моцарта. В том же году фильм получил «Золотой глобус», а во Франции – премию «Сезар» как лучший зарубежный фильм.

Как ни странно, сэр Питер Шеффер, также награжденный «Золотым глобусом» и «Оскаром» за лучший сценарий, по его собственным словам, от результата экранизации своей пьесы был не в восторге. Связано это с тем, что во время работы над сценарием ему пришлось пожертвовать самым дорогим – тщательно выписанными монологами Сальери, которые, по сути, и составляли главное содержание пьесы. В результате у Меррея Абрахама в трактовке Милоша Формана Сальери получился другим. Это не степенный, полностью состоявшийся мэтр, как у Пола Скофилда, а энергичный человек, продолжающий упорно работать. История Сальери в фильме (особенно на фоне порой раздражающего своей «дерганостью» и легкомысленностью Моцарта) – это история творческого человека, упорно работающего, добившегося успеха и требующего уважительного отношения к тому, что он считает главным в жизни.

Еще одно важное отличие: в финале, когда совсем больной Моцарт с Сальери остаются наедине, последний выглядит совершенно искренним, он говорит то, что думает, и это не злобная истерика, как в пьесе Шеффера, а искренний восторг человека, понимающего толк в музыке.

Профессор Питсбургского университета и исследователь судьбы Сальери Борис Кушнер с сожалением констатирует: «Если в трагедии Пушкина Сальери попросту отравил Моцарта, то у Шеффера и Формана Сальери приводит Моцарта к смерти более утонченными способами, используя переодевания, маски и всевозможные фрейдистского толка трюки. Таким образом, мы имеем здесь дело с уникальной ситуацией, когда искусство на протяжении уже нескольких поколений используется для разрушения репутации, доброго имени ни в чем не повинного человека, вдобавок выдающегося артиста и музыкального деятеля» ^{382} .

И всё же юридическая реабилитация Сальери в 1997 году не осталась незамеченной – результатом ее стал новый всплеск интереса к его творчеству во всем мире.

Одним из серьезнейших событий, повлекших за собой восстановление репутации Сальери, стал выход в 2003 году великолепного диска «The Salieri Album». Этот альбом составлен из отрывков опер композитора, а исполнила их одна из самых знаменитых оперных звезд современности Чечилия Бартоли, обладающая прекрасным меццо-сопрано. Альбом этот был записан на студии «Decca», а потом певица совершила с этой программой европейское турне.

Надо сказать, что Чечилия Бартоли известна своими «упорными экскурсами в толщи музыкальных эпох, основательно поросших травой забвения» ^{383} . Так вот этим своим альбомом она на протяжении почти семидесяти минут убедительно доказывает, что отношение многих к Антонио Сальери несправедливо и что его «роковая роль» в истории мировой музыки не единственное, за что его имя достойно внимания и уважения.

В альбоме Чечилии Бартоли – одной из самых обаятельных, эмоциональных и умных певиц современности – собраны арии из опер, написанных Сальери в период его творческого расцвета – в 70—80-е годы XVIII века, и лишь две (обе из оперы «Пальмира, царица персидская») относятся к более позднему периоду (1795 год).

«The Salieri Album» стал сенсацией мировой музыки. Альбом раскупался, как горячие пирожки. Даже в поп-чартах он занял самые высокие позиции за всю историю классической звукозаписи: во Франции – 24-е место, в Бельгии – 21-е, в Португалии – 26-е… Среди же записей классической музыки он стал абсолютным лидером повсеместно, в том числе и в России.

В интервью для издания «ARTE Television» 2004 года Чечилии Бартоли задали вопрос:

– Многие считают, что Антонио Сальери, капельмейстер из Вены, был убийцей Моцарта (особенно после фильма «Амадеус» Милоша Формана, вышедшего в 1984 году). Как вы открыли музыкальное творчество Сальери, которое представлено на вашем новом компакт-диске?

На это она ответила:

– Конечно, он не виноват в смерти Моцарта, но какая прекрасная интрига для фильма! Но, я думаю, именно из-за этого его музыка так редко исполняется, и даже в фильме его творчество очень мало представлено. Я открыла для себя великого композитора, значительную личность в музыкальном мире Вены и Парижа. Он работал со всеми грандами своей эпохи, он был учителем Шуберта и Бетховена. Его музыка для меня – это большой вызов, так как она находится на границе между музыкой-барокко и классической музыкой, иногда захватывающей романтическую музыку. Он играл в очень широком спектре, что придает его музыке совершенно новые масштабы, которые меня очаровали! ^{384}

В 2004 году в Вене была отреставрирована могила Сальери, о чем информагентство РИА «Новости» сообщало:

«В Вене отреставрирована могила композитора Антонио Сальери, предполагаемого отравителя великого австрийского композитора Вольфганга Амадея Моцарта.

Как сообщили в секретариате советника по культуре Вены Майлата-Покорни, долгое время могила Сальери на венском центральном кладбище была бесхозной и надгробие начало разрушаться. Магистрат выделил средства, и могила Сальери приобрела первоначальный вид.

Эта могила, правда, расположена вне знаменитой “Аллеи композиторов” на венском центральном кладбище, где похоронены Бетховен, Брамс, Штраус, Зуппе, а также сооружен памятник на символической могиле Моцарта.

Сам Моцарт был похоронен в могиле бедняков в пригороде Вены – Санкт-Марксе, и его предполагаемые останки были затем перенесены на венское центральное кладбище. Бетховен также не сразу нашел вечный покой на центральном кладбище Вены, сначала он был похоронен на кладбище венского района Вэринг.

Интересно, что при наличии улицы Сальери в фешенебельном районе австрийской столицы– Вэринге улицы Моцарта в Вене нет.

Есть только небольшая площадь Моцарта в районе Виден, где поставлен весьма скромный памятник величайшему австрийцу» ^{385} .

В 2009 году во Франции был создан и поставлен мюзикл «Моцарт. Рок-опера». Музыку для него написали Жан Пьер Пило и Оливье Шультез, слова – Дов Аттья и Франсуа Шоке, либретто – Жан Пьер Пило, Оливье Шультез и Биллям Руссо. Режиссер – Оливье Даан. Мюзикл стал одним из самых коммерчески успешных проектов среди вышедших в 2009—2010 годах. Число проданных билетов превысило 800 тысяч. «Моцарт» игрался с 22 сентября 2009 года по 10 июля 2011 года в Париже, а потом было турне по Франции, Бельгии и Швейцарии. Мюзикл произвел фурор на церемонии награждения радио «NRJ». Он получил три статуэтки «NRJ Music Awards 2010»: лучшая французская группа, песня года (L'Assasymphonie)и франкофонное открытие года (Флоран Мот). Отметим, что певец, актер и музыкант Флоран Мот – исполнитель роли Сальери.

Кроме того, альбом мюзикла получил статус «бриллиантового диска»: на момент получения статуса во Франции было продано более 750 тысяч его копий.

Казалось бы, всё просто великолепно. Если бы не одно «но»…

После всех реабилитаций вновь на широкую публику обрушился поток клеветы на добрейшего Антонио Сальери. Вот один из типичных примеров. Франкофонное открытие 2010 года в лучшей французской песне того же года от имени Сальери поет:

 
Я бегу от самого себя…
Мои ночи посвящены
Смертоносной симфонии,
Реквиемам.
От досады я уничтожаю
Все то, что сочинил…
Я проклинаю всех тех, кто любит…
Мой талант звучит фальшиво…
 

И называется всё это «L'Assasymphonie», что является производным от французских слов «убийство» и «симфония».

Ну вот – опять «старая песня о главном», о злобном завистнике Сальери, подло убившем «наше всё» Моцарта!

Опять искусство оказалось талантливо использованным для разрушения репутации ни в чем не повинного человека…

Что тут скажешь? Видимо, такова сила предрассудков, этих детей невежества. Они не имеют разумных оснований, поэтому их и так трудно опровергнуть разумными доводами. К сожалению, мифы живучи, и даже в XXI веке в глазах толпы быть обвиненным значит то же, что быть виновным. А может быть, создатели популярного мюзикла просто вообще не брали в голову такие «пустяки», как чье-то доброе имя? Как у Пушкина – просто понравился сюжет…

Впрочем, не всё так плохо. Уже после успеха мюзикла «Моцарт. Рок-опера» имели место и примеры совершенно иного рода. В частности, в Москве в начале 2011 года произошло событие, о котором «Российская газета» в номере от 2 февраля написала так:

«Московская филармония представила детектив

Очередной органный перформанс, вкус к которым в филармонической аудитории прививают известная органистка Екатерина Мельникова и постановщик, пианист Юрий Берестенников, оказался посвящен “делу” Антонио Сальери.

Вопреки мифу, придуманному человечеством и навеки утвержденному Пушкиным в гениальной трагедии “Моцарт и Сальери”, “делом” итальянского маэстро было вовсе не страшное убийство Моцарта, а “Школа Антонио Сальери”, через которую прошли многие гении того времени: Бетховен и Шуберт, Карл Черни и Ференц Лист. Особо одаренных Сальери учил бесплатно, в том числе и сына Моцарта – Франца Ксавьера, которого к Сальери привела вдова Моцарта Констанца. Маэстро при жизни ценили Глюк и Россини, Бомарше и Бетховен. Он имел невероятный успех в Вене и лично рекомендовал Моцарту либреттиста да Понте, с которым Моцарт написал лучшие оперы. <…>

Однако в истории маэстро остался не как успешный музыкант, а как черный завистник, интриган и убийца, отравивший величайшего гения музыки. И хотя в эту “молву” не верили его современники, а двести с лишним лет спустя, в 1997 году, на специальном судебном процессе, проходившем во Дворце юстиции Милана, Сальери был посмертно оправдан “за отсутствием состава преступления“, проклятие с его имени не сошло. Потому что бессмертны слова Пушкина о его предназначении: “Судьбе моей: я избран, чтоб его [Моцарта] остановить – не то мы все погибли, Мы все, жрецы, служители музыки…” Правда, у Пушкина Сальери убивает гения сам, подсыпав ему яд в бокал вина. Изощренная же венская версия отводит Сальери место посредника в сложной цепи масонского заговора. <…>

Странным образом исполнение программы, придуманной Екатериной Мельниковой в жанре музыкального перформанса-“расследования”, совпало с днями памяти Моцарта, родившегося 27 января. Как заметила Мельникова, “вышло это случайно, никаких параллелей не планировалось”. Наоборот, по набору композиторских имен в афише выяснялось, что цель участников перформанса, выходящих на сцену во время повествования Нарратора (засл. арт. России Виктор Шутов), – “увести “ Сальери от мифа в реальный жизненный и музыкальный контекст. По традиции Екатерина Мельникова сделала органные транскрипции всех исполняемых сочинений Моцарта и Сальери, Черни, Глюка, Россини, Бетховена, Шуберта, Листа. И звучание этих транскрипций было таким же неожиданным, как и детали самого “детектива”. Торжественный органный звук, переступающий мерными крупными аккордами, создавал новую музыкальную краску и шубертовским песням в романтически-приподнятом исполнении юной Термине Егиазарян, и “Грезам любви” Листа, и Рондо-каприччио в азартном исполнении пианиста Рустама Мурадова. Кульминацией же самого “детектива” и одновременно его эпилогом стало первое в Москве исполнение “Реквиема“ Сальери (Мельникова и Московский молодежный хор под руководством Рината Бикташева). И надо заметить, что традиционные части этого “Реквиема“ меньше всего соответствовали образу Сальери с его сухим, “алгебраическим“ талантом. Это была величественная картина “красоты“, с ажурным движением голосов, со струящейся в тихих аккордах гармонией. Реквием, не погружающий в скорбь, но возвышающий. И музыка все сказала о своем творце» ^{386} .

А в 2011 году французы вновь «отметились» в отношении к Сальери.

Вот что написала 14 июня 2011 года по этому поводу популярная газета «Фигаро»:

«Сальери, не любимый Богом»

Босые ноги, белая рубаха, передвижение только при помощи палки… Человек вспоминает о своем прошлом, находясь в больнице. Речь идет об Антонио Сальери (1750—1825)', бывшем официальным придворным композитором Иосифа II в Вене. Под конец своих дней он упрекает Бога за то, что тот предпочел Моцарта. Жан Аш был вдохновлен новеллой Пушкина “Моцарт и Сальери” (1830), придумывая спектакль об итальянском композиторе – блестящем, но мучимом завистью. Сальери был обвинен в отравлении Моцарта, но Жан Аш решил его реабилитировать. Очень тактично. Артист, осуществивший постановку вместе с Роланом Эрго, так влился в роль Сальери, что ему удалось сделать его близким публике. Две ширмы, деревянная скамья и произведения Сальери и Моцарта – этого достаточно для того, чтобы создать интимную атмосферу и рассказать о “битве нот“ между двумя маэстро. Гениального автора “Волшебной флейты” символизирует небольшой стул, подвешенный к потолку. Его голос воссоздает Эмманюэлъ Рэй. Жан Аш отдает двойную честь Сальери и его сопернику, ведущему “диалог с ангелами”» ^{387} .

Итак, спектакль, о котором идет речь, был поставлен Жаном Ашем (Jean Hache)и Роланом Эрго (Roland Hergault),а роль Сальери исполнил Жан Аш. Он же написал текст пьесы, а голосом Моцарта стал Эмманюэль Рэй. Постановка, длящаяся 70 минут, имела место в Национальном центре искусства и дизайна «Люсернер» в Париже в июне—августе 2011 года. Суть пьесы состоит в том, что в свое время Сальери заключил «фаустовский» договор с Богом: он посвятит всего себя Богу и музыке, а взамен Бог сделает его первым музыкантом на свете. Но… Бог обманул его и выбрал на эту роль другого – Моцарта. И вот теперь Сальери считает себя не любимым Богом и дает выход своим «внутренним демонам»…

Как видим, опять полный набор глупейших мифов и сплетен о Сальери. Опять имя Сальери есть не что иное, как тень, прилипшая к имени великого Моцарта. И в чем же здесь реабилитация композитора, о которой пишет Натали Симон в «Фигаро»?

Что самое неприятное, подавляющее большинство тех же французов и понятия не имеют о произведении Пушкина, но все они уверены в том, что преступление было совершено. Более того, все они считают себя вправе утверждать, что Жан Аш был «вдохновлен новеллой Пушкина», не понимая, что это и не новелла даже… Короче говоря, слышали звон, да не знают, где он…

В результате Жан Аш в пьесе «Сальери, не любимый Богом» предстает перед зрителями в больнице, где проходили его последние годы. Он стар и неряшливо одет. Он принимает ванну для больных ног. Он говорит о том, что очень устал. Его якобы только что посетили два его бывших ученика, Шуберт и Бетховен. Это возвращает старика в прошлое, и тут же возникает образ другого композитора – Моцарта. И голос Моцарта (Эмманюэль Рэй) начинает отвечать ему…

Сальери из французской пьесы вспоминает о своем происхождении, о своей карьере, о своей музыке и всем том, что было с ней связано.

Понятно, что текст пьесы выписан «чрезвычайно тонко». Понятно, что Жан Аш «играет превосходно». Но вот что же, по сути, происходит на сцене? А происходит очередное оскорбление памяти великого композитора и педагога, добрейшего человека, никогда никому не завидовавшего и никого конечно же не убивавшего. К великому сожалению, всё это безобразие опять сделано весьма талантливо…

И всё же Азарий Мессерер, журналист и переводчик, эмифировавший в 1981 году в США, констатирует: