Текст книги "Тайны острова Буяна"

Автор книги: Сергей Шведов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– А вы были у этого драматурга?

– Был. К сожалению, Ираклий пьян в стельку. А с его гостями у меня вышел небольшой конфликт.

Хохлов поднялся с кресла и в задумчивости прошелся по блестящему паркету. Мое предположение, что к исчезновению Закревского приложил руку Вацлав Карлович Крафт, встревожило его не на шутку. Он наверняка знал о Крафте больше, чем я, но не спешил делиться со мной своими знаниями. Мне же не оставалось ничего другого, как любоваться чеканным профилем хозяина и его некрупной, но довольно крепко сбитой фигурой. Внешне он действительно походил на Наполеона, и в этом смысле выбор ведуна Варлава был понятен. Как понятен был выбор на роль Цезаря Вацлава Крафта.

– Эти двое действительно собирались убить именно вас?

– У меня есть некоторые основания полагать именно так. Хотя не исключаю, что они ждали кого-то другого. Но в любом случае заказчиком выступал Крафт.

– А договор, подписанный драматургом, у вас?

– Да. Можете взглянуть.

Хохлов взял у меня пергамент, разложил его на журнальном столике и углубился в чтение. Точнее, попытался углубиться.

– Но ведь это латынь? – быстро обернулся он в мою сторону.

– Да. Но обратите внимание, фамилия и псевдоним драматурга Сидоров-Морава вписаны кириллицей. Равно как и подпись князя Тьмы Асмодея.

– Бред, – покачал головой Хохлов, пристально разглядывая печать. – А что, этот Морава знает латынь?

– Вряд ли.

– Тогда зачем он подписал бумагу?

– Вероятно, его на это подвигли финансовые затруднения. По моим сведениям, Ираклий Морава человек бедный и сильно пьющий. А тут выгодный заказ сразу на две пьесы. Причем здесь и названия обозначены. Первая называется «Монсегюр», а вторая – «Бал Асмодея». Если, конечно, я правильно разобрал латинские буквы.

Хохлов вернул мне пергамент и растерянно потер рукой подбородок. Я очень хорошо понимал его состояние, поскольку и сам пребывал в недоумении. Кому и зачем понадобилось морочить голову сильно пьющему драматургу? Кому и зачем понадобился артист Закревский? И почему его похитили столь замысловатым образом? А главное – при чем здесь Вацлав Крафт?

– Если мне не изменяет память, то генерал Сокольский подозревал одного нашего общего знакомого в убийстве?

– Да, – кивнул Хохлов. – У него были для этого основания. Речь идет о неком Антоне Клыкове по прозвищу Клык. Был такой авторитет в нашем городе. Был, да весь вышел. По официальной версии, он выбросился из окна собственного дома.

– Самоубийство?

– Я в это не верю. Если бы Клыкова просто застрелили, то такая смерть была бы для него естественной и вполне укладывающейся в современные наши реалии. Но никто не поверит, что в бандите вдруг проснулась совесть. Хотя на столе лежала предсмертная записка, где он объяснял свой поступок именно глубоким раскаянием. Понимаете, Чарнота, я очень хорошо знал Клыкова, это был наглый, циничный и абсолютно бессовестный тип. Таких даже в уголовной среде называют отморозками. И вдруг раскаяние… Причем такой силы, что человек выбрасывается из окна.

– Загадка русской души?

– Бросьте вы свою иронию, Чарнота. Какая может быть душа у отморозка, руки которого по локоть в крови.

– Выходит, его принудили написать эту записку, а потом выбросили из окна?

– Клыков находился в то время в доме один. Выбрасывать его из окна было просто некому. Охранники в это время ждали шефа у машины. Вот им под ноги он и спикировал со второго этажа особняка. Его полет наблюдали и соседи. Медики предполагают, что он умер от разрыва сердца еще до удара о землю. А на лице покойного застыла маска ужаса.

– Вы считаете, что его кто-то до смерти напугал?

– Черт его знает, – пожал плечами Хохлов. – Если верить охранникам, то они обыскали весь дом, но ничего подозрительного не обнаружили. Только эту странную записку.

– Ну а Крафт здесь при чем?

– У Вацлава Карловича были с Клыком свои счеты. Не знаю в точности, что они не поделили, но у Крафта были причины ненавидеть авторитета. И кроме всего прочего, за несколько часов до своей смерти Клыков перевел на имя Крафта очень большую сумму денег. Практически это было все его состояние. И плюс ко всему еще и общак, держателем которого он был. По моим сведениям, подельники Клыка рвут и мечут и горят желанием добраться до Вацлава Крафта. А это, уверяю вас, не те люди, которые прощают обиды.

Любопытная история. Я собственными ушами слышал от Крафта, что он потерял свой бизнес в результате махинаций каких-то нехороших людей, и скорее всего, его обидчиками были Клык со товарищи. Не исключено, что разоренный Вацлав Карлович обратился за помощью к небезызвестному бизнесмену Варламову, наверняка зная, что за этим господином тянется темный шлейф. И, надо отдать должное ведуну из храма Йопитера, тот пособил огорченному финансовыми неудачами человеку. Именно с помощью Варлава Крафт попал в Вавилонскую башню и зачерпнул там пригоршню магической силы древних атлантов.

– У одного нашего общего знакомого после посещения Вавилонской башни сильно выросла сексуальная потенция. И кроме того, обнаружился дар целителя. А вы чем можете похвастаться, Василий Семенович?

– С потенцией у меня все в порядке, – усмехнулся Хохлов. – А что касается магии, то, честное слово, Чарнота, никаких сверхспособностей у меня нет.

– Я тоже не ощущаю себя всемогущим магом, но это не мешает окружающим показывать на меня пальцем. Никаких разительных перемен в вашей жизни за этот период не произошло?

– В общем, нет, – задумчиво отозвался Хохлов. – Разве что я стал богаче, провернув несколько крупных финансовых операций.

– Вот видите, Василий Семенович, выходит, и для вас посещение Вавилонской башни не прошло бесследно.

– Но позвольте, Вадим Всеволодович, а при чем здесь магия? На меня деньги не с неба упали. Да и бизнесом я занимаюсь вот уже более десяти лет. Все было: и богател, и разорялся, и вновь богател.

– Скажите, а во время посещения Вавилонской башни у вас были финансовые проблемы?

– Были. Я, по-моему, вам об этом говорил. Собственно, и участвовать в этом дурацком эксперименте я согласился только потому, что Варламов одолжил мне крупную сумму.

– И уж конечно вы не забывали о своих финансовых проблемах даже в Вавилонской башне?

– Наверное. Я человек обязательный, а из-за моего нечаянного промаха могло пострадать много людей.

– Все верно, Василий Семенович, все так и должно быть. Вы думали о своих финансовых проблемах, Борщов – о сексуальных, а Вацлав Карлович Крафт горел в это время жаждой мести. И все вы получили то, не знаю что. И это то, не знаю что, помогло вам разрешить ваши проблемы. По-моему, я рассуждаю логично, а вы как считаете?

– Вам виднее, – хмуро бросил Хохлов. Похоже, Василий Семенович был скорее огорчен моими словами, нежели обрадован. Будучи прагматичным человеком, он вовсе не пришел в восторг от вмешательства магических сил в такую сугубо прозаическую сферу, как банковская. Однако приключения, пережитые на острове Буяне, еще не выветрились из его памяти, а потому он и не смог отмахнуться от моих абсолютно ненаучных предположений, как от бреда сивой кобылы.

– Скажите, Чарнота, вы не пробовали вернуться на остров Буян?

– Пробовал. К сожалению, мне это не удалось. Видите ли, Василий Семенович, остров Буян очень интересное место. Если верить одной моей хорошей знакомой, то, кроме храма Йопитера, там больше нет постоянных объектов. Все города и замки этого острова то появляются, то исчезают.

– И нет никакой закономерности в их очередном появлении?

– Вероятно, все же есть. Иначе как бы Варлаву удалось разыграть свою замысловатую комбинацию? Видимо, он знал, где и когда возникнет замок Руж с его средневековой тайной, и заранее подготовился.

– Следовательно, шансов вернуться в замок Руж у вас нет и вы примирились с тем, что никогда больше не увидите Маргариту?

– Проблема в том, что моя супруга умерла много веков назад, а над временем даже любовь не властна.

– Но вы бы могли обратиться за помощью к этим колдунам из храма Йопитера?

– Нет. Они мне помогать не станут. Кроме того, у меня нет доступа в храм. Очень может быть, что почтенные старцы побаиваются допускать к своим тайнам демона Вадимира Чарноту.

– Сумасшедший дом! – в сердцах воскликнул Хохлов и провел ладонью по лицу, словно пытаясь рассеять морок, насланный неизвестно кем. – Живем в двадцать первом веке! Кто бы мог подумать, что в наше время возможны такие чудеса? И почему именно на мою долю выпали все эти испытания?

– Сочувствую, – вздохнул я солидарно с хозяином, – но ничем помочь не могу.

Я был не совсем искренним с Хохловым, все-таки надежда найти Маргариту меня пока еще не покинула. Другое дело, что это была очень призрачная надежда, и я отдавал себе отчет в том, что у меня очень мало шансов попасть пальцем в парящую в небе жар-птицу.

– Вы знаете, где находится дом покойного Клыкова?

– Знаю, – кивнул Хохлов. – Мой загородный особняк расположен неподалеку.

– А вы очень заняты сейчас?

– Да уж какой тут занят, Вадим Всеволодович? Так и быть, я провожу вас туда.

Мы воспользовались машиной Хохлова, которая стояла во дворе. Дождь усилился, и капли нудно и настойчиво барабанили по лобовому стеклу и жестяной крыше салона. Как ни старался Василий Семенович, пришпоривая своего мустанга, убежать от дождя нам так и не удалось. Он догнал нас на загородной трассе и с удвоенной энергией принялся за прерванную работу. Я взглянул на часы – стрелки приближались к двенадцати. Странно, а мне казалось, что сейчас по меньшей мере два часа ночи. Впрочем, с того момента как Боря Мащенко появился в моей квартире, произошло столько событий и новых открытий, что немудрено было заблудиться во времени.

Хохлов резко свернул с трассы, и я едва не ткнулся лицом в стекло. К счастью, все обошлось без последствий для моего организма, и я не стал предъявлять претензии озадаченному водителю. Хохлов, видимо, здорово нервничал, что в общем-то было неудивительно.

Признаюсь честно, дом авторитета Клыкова меня поразил. Нельзя сказать, что я всю свою сознательную жизнь провел среди жалких хижин. Случалось мне бывать и на Западе и на Востоке, но в данном случае я никак не предполагал встретить такой полет фантазии у человека, весьма далекого от культурных сфер. Дом чем-то напоминал средневековый замок, точнее, он был его уменьшенной копией. Не хватало только рва вокруг всего сооружения и переброшенного через этот ров подъемного моста. Зато был забор – солидный, сложенный из кирпича.

– Этот дом построил Крафт, – пояснил Хохлов, – а к Клыкову он перешел за долги.

В свете уличных фонарей дом выглядел нежилым. Похоже, там даже сторожа не было. Во всяком случае, ни на мой зов, ни на наши удары кулаками в железные ворота никто не откликнулся. Пришлось нам с Хохловым вспомнить молодость и лезть через забор. К счастью, у Василия Семеновича был фонарик.

– Я все-таки не понимаю, что вы здесь пытаетесь обнаружить? – раздраженно спросил Хохлов, потирая ушибленную ногу.

– Вход в иное измерение.

Хохлов удивленно крякнул, но комментировать мой ответ не стал. Значит, бизнесмен постиг ход моих мыслей.

– Я почти уверен в том, что Клыкову помогли умереть. Видимо, в его доме появился субъект настолько страшный, что хозяин вынужден был спасаться от него бегством.

А на острове Буяне, как нам с Хохловым хорошо было известно, водились чудовища, способные напугать до смерти даже неслабого сердцем криминального авторитета.

– Но как ему это удалось? – спросил Хохлов, поднимаясь на крыльцо.

– Это и я хотел бы узнать.

Дверь оказалась не заперта, странно. Неужели после смерти Клыкова наследники так увлеклись дележом его имущества, что не приняли мер к защите частной собственности, которая с некоторых пор у нас считается священной. С помощью фонарика

Хохлову удалось обнаружить выключатель, так что нам не пришлось передвигаться по чужому дому на ощупь, то и дело натыкаясь на мебель.

А с мебелью в этом доме не все было в порядке В том смысле, что подобный антиквариат лучше хранить в музее, под надежной охраной. Не будучи большим знатоком в этом вопросе, я не рискну утверждать, что стоявшие в холле стулья и кресла были старинной работы, но в любом случае они впечатляли неискушенных людей.

– Стиль ампир? – предположил я.

Хохлов пробурчал нечто нечленораздельное – знать, тоже не числил себя искусствоведом. Что касается меня, то я одного не мог понять – зачем этот возможно и красивый, но страшно неудобный хлам понадобился криминальному авторитету? Или эту мебель завез сюда еще первый хозяин дома Вацлав Карлович Крафт?

– По-моему, здесь кто-то есть или был совсем недавно, – задумчиво проговорил Хохлов, оглядывая холл. – Почему вы так решили?

– Видите пепельницу на столе? В ней недокуренная сигара. А запах чувствуете?

Я вынужден был согласиться с бизнесменом. Здесь действительно курили, ну, может, двадцать или тридцать минут назад. А потом ушли, забыв проветрить помещение.

– Вы прямо Шерлок Холмс, – польстил я Василию Семеновичу.

– Здесь была женщина, – продолжал удивлять меня бизнесмен.

– С чего вы взяли?

– У ножки стола лежит заколка.

Хохлов поднял с пола заколку и протянул мне. Заколка мне показалась знакомой – точно, я видел такую же совсем недавно в пышных черных волосах Анастасии Зиминой.

– Думаете, она ее случайно обронила?

– Все может быть, – пожал плечами Хохлов. – Но не исключено, что ее к чему-то принуждали, а она сопротивлялась.

– По крайней мере, мы теперь с полным основанием можем предполагать, что Борю Мащенко и актеров похитили, а потом доставили сюда. Не исключено, что они и сейчас находятся здесь.

У меня за поясом были два пистолета, изъятые у незадачливых киллеров, и один из них я сунул Хохлову. Предосторожность отнюдь не лишняя, поскольку мы имели дело с настроенными по-боевому субъектами, решившими, видимо, махнуть рукой на закон.

– По-моему, вон та дверь ведет в подвал.

– А я бы для начала осмотрел комнату, из окна которой выпрыгнул Клыков.

Хохлов без возражений последовал за мной по деревянной лестнице, ведущей на второй этаж. Выстроенный Крафтом дом был стилизован под старину не только снаружи, но и внутри. Не берусь судить, моду какого века Вацлав Карлович взял за образец, но, похоже, недостатка в средствах он на момент строительства не испытывал.

– По-моему, это происходило здесь.

Мы с Хохловым без особых проблем проникли в отделанный мореным дубом кабинет. Обстановку составлял стол, довольно массивный, стул, два кресла и огромный шкаф, украшенный странным орнаментом.

– Это пентаграмма, – сказал я Хохлову, – нечто подобное мне довелось видеть в замке барона де Френа.

– Вы уверены, что это та самая пентаграмма?

– Разумеется, нет. Я не специалист в данной области. Одно могу сказать вам с уверенностью: существо, напугавшее Клыкова, появилось именно отсюда. Обратите внимание, как расположен этот шкаф и где находится окно. У авторитета просто не было возможности воспользоваться дверью. Но и оставаться наедине с незваным гостем ему тоже не хотелось, вот он и воспользовался окном.

– Ваши предложения? – стрельнул в меня взглядом Хохлов.

– Мне надо идти, – пожал я плечами. – Не могу же я бросить в беде тех несчастных, кого сам же втянул в эту историю. А вот вам лучше остаться, Василий Семенович. Если я не вернусь, сообщите обо всем генералу Сокольскому.

Хохлов кивнул в знак согласия и отошел к окну. А я не без трепета в душе открыл дверцу шкафа.

Ничего страшного не произошло. Я просто оказался в довольно большом помещении, абсолютно пустом, где не было даже окон. Зато на полу была нарисована пентаграмма, точно такая же, как и на дверце шкафа. Мне не оставалось ничего другого, как встать в центр рисунка и ждать. Впрочем, мое ожидание не затянулось. Рисунок засветился странным зеленоватым цветом, а комната стала наполняться дымом. Запаха гари я не чувствовал, зато дышать становилось все труднее и труднее. Я почти потерял сознание и готов был уже бежать из проклятого места, но как раз в этот момент пол заколыхался под моими ногами, и я рухнул вниз. Ощущение полета длилось едва ли не целую вечность, а приземление получилось не слишком удачным – я ударился коленом обо что-то твердое и от неожиданности чертыхнулся.

Вообще-то подобного рода путешествия для меня не в диковинку, но сказать, что я к ним привык, не могу. Зал, в котором я оказался, поражал своими размерами. Судя по высоте потолка, здесь обитали циклопы. Впрочем, я точно знал, что моими противниками в развернувшейся игре будут люди, а все эти фантастические чудовища острова Буяна всего лишь орудие в руках честолюбцев. О фантастических чудовищах я вспомнил не случайно, ибо десятка два гаргулий бросились ко мне сразу же, как только я выпрямился после неудачного падения. К гаргульям я питаю некоторую слабость, мне нравятся их дисциплинированность и готовность к подвигам. Хотя должен признать, что красотой они не блещут, и это еще очень мягко сказано. Их можно, конечно, сравнить с летучими мышами, но это будет весьма приблизительное сравнение. Ну хотя бы потому, что гаргульи превосходят ростом не только мышей, но и людей. А об их кровожадности в Средние века ходили легенды.

– Только давайте без рук, – сразу предупредил я гаргулий. – Все-таки перед вами демон высшей категории. Хороший знакомый Люцифера и друг самого Асмодея.

– Князь ждет тебя, демон Вадимир, – хором прогавкали гаргульи, а один самец, жутко уродливый, даже предупредительно шаркнул ногой и вежливо указал рукой на распахнувшуюся дверь.

Я уже догадывался, кого встречу за этой дверью, а потому и не удивился, когда из-за дубового стола мне навстречу поднялся Вацлав Карлович Крафт, расфуфыренный как павлин. То есть в золоте, драгоценностях и шелках. Прямо ходячая выставка ювелирных изделий, а не человек.

– С чего это вы, милейший, вздумали назваться князем Тьмы, – упрекнул я Вацлава Карловича. – Это нескромно, друг мой, а возможно, чревато большими неприятностями, если слухи о вашем самозванстве дойдут до адских сфер.

– Бросьте свои шуточки, Чарнота, – поморщился Крафт. – Дело слишком серьезное.

К столу я присел без приглашения, но взволнованный Вацлав Карлович не обратил на это нарушение этикета никакого внимания. Возможно, выставленные на стол яства предназначались не для меня, но я сильно проголодался, мотаясь по ночному городу по вине Крафта, а потому счел справедливым потребовать с него компенсацию за моральные издержки продуктами питания.

– Да ешьте, бога ради, – махнул рукой бывший Цезарь.

– Должен вам сказать, Вацлав Карлович, что черт, поминающий Бога, выглядит в глазах окружающих по меньшей мере странно. Куда вы спрятали моих друзей?

– За их судьбу можете не волноваться, Чарнота, во всяком случае, до поры.

– Да какой поры? Я вас не понимаю, Вацлав Карлович. Зачем вы вообще устроили этот балаган с переодеваниями? И куда вы послали Закревского?

Зал, в котором мы сейчас находились, хоть и уступал размерами предыдущему, зато явно превосходил его богатством убранства. Я с интересом рассматривал украшенные непонятными символами стены и склонялся к мысли, что господин Крафт имеет болезненную склонность к пошлой роскоши. Причем ради роскоши он готов поступиться даже удобствами. Я, например, сейчас с удовольствием присел бы в мягкое пружинящее кресло, но, увы, ничего подобного в этом зале не наблюдалось. Вокруг стояли только деревянные стулья и кресла, с позолоченными спинками, и их жесткость я ощущал своим привыкшим к комфорту седалищем.

– Мне нужен Грааль, Чарнота.

– Что вам нужно, Вацлав Карлович? – ошарашенно переспросил я.

– Грааль, – твердо повторил Крафт и сверкнул в мою сторону безумными глазами.

По-моему, Вацлав Карлович захворал манией величия. Что, в общем, неудивительно для человека, сыгравшего роль Гая Юлия Цезаря. Короче говоря, Рубикон он перешел и забыл вернуться обратно Но в любом случае он обратился не по адресу. В конце концов, я ведь не сэр Персефаль и не Ланселот Озерный. Да и сам Вацлав Карлович, не в обиду ему будет сказано, мало походил на короля Артура.

– И зачем вам вдруг понадобилась чаша с кровью Христа? Сколь мне известно, вы человек неверующий.

– Нет, Чарнота, кровь Христа здесь абсолютно ни при чем. Это позднейшая вставка расторопных католических монахов, переписывавших на свой лад древнюю кельтскую легенду. Грааль принадлежал атлантам. Именно он был источником их невероятного могущества. Я не знаю, как он выглядит. Описывают его по-разному: то как камень, испускающий лучи, то как чашу, наполненную нектаром, то как вечно кипящий котел, способный накормить всех нуждающихся. Ну и главное, Грааль – это источник бессмертия.

– У вас проблемы с логикой, Вацлав Карлович, – усмехнулся я. – Если атланты были бессмертны, то почему они вымерли, как мамонты.

– Согласно греческим легендам и мифам, гипербореи, сиречь атланты, уходили из жизни добровольно, бросаясь с высоких скал в море. Они не знали ни болезней, ни голода, ни холода, ни войн. Их жизнь была жизнью богов. А покидали они наш мир от усталости. Им просто надоедало жить. Вам сколько лет, Чарнота?

– Тридцать.

– Мне сорок. А гипербореи жили тысячелетия. Согласитесь, за тысячу лет можно устать от всего, даже от вечного счастья.

– Я не знаю, способен ли человек за тысячу лет устать от счастья, но от глупости он устает гораздо быстрее, господин Крафт. Бросьте вы эту затею. Возвращайтесь в наш грешный мир и живите в свое удовольствие.

– Как раз в свое удовольствие в грешном мире мне пожить и не дадут, – криво усмехнулся Крафт. – Меня убьют подельники Клыка, как только я высуну нос из этой норы.

– Даже не знаю, чем вам помочь, Вацлав Карлович, – вздохнул я. – Обратитесь в прокуратуру. Уезжайте за границу, наконец. С вашими деньгами можно устроиться где угодно.

– Мне нужен Грааль, Чарнота.

– Сожалею, Крафт, но ничем не могу вам помочь. Поищите другого рыцаря, столь же одержимого, как и вы сами.

– Мне не нужен рыцарь, Чарнота, мне нужны вы. Ибо препятствия, которые встретятся на пути смельчака, отправившегося на поиски Грааля, может одолеть только атлант или демон. Вы же, насколько я знаю, счастливо сочетаете в себе качества и того и другого.

– Вы, кажется, собираетесь меня шантажировать, господин Крафт?

– Да, господин Чарнота. Вы легкомысленный человек, но не настолько, чтобы пожертвовать ради душевного покоя жизнью ближних.

– Вы что, собираетесь убить Борю Машенко и актеров? Людей абсолютно ни к чему не причастных? Да вы просто сумасшедший, Вацлав Карлович! Стыдно вас слушать. Мне, безусловно, жаль, если жизни этих несчастных прервутся по воле маньяка, но это еще не повод, чтобы ставить на кон жизнь собственную.

– Вы ее поставите, Чарнота, хотя бы для того, чтобы спасти Маргариту и своих детей?

– Каких детей? Вы в своем уме?

– Маргарита родила вам близнецов. Именно за это ее и сожгут на костре.

– Но почему?

– Да потому, что по тогдашним представлениям сам факт рождения близнецов уже вызывал подозрения. А Маргарита своих близнецов нагуляла с инкубом. С демоном. С исчадием ада. Со зверем апокалипсиса, которого звали Вадимир. Вот почитайте – это отчет святой инквизиции.

Крафт извлек из складок одежды пергамент и бросил его предо мной на стол. Пергамент внушал уважение. Был он изрядно потрепан временем, но все-таки буквы проступали на нем довольно отчетливо. К сожалению, буквы эти были латинскими. Не будучи знатоком иностранных языков, я все-таки разобрал несколько слов. Среди которых действительно были «Маргарита» и «де Руж».

– И что здесь написано?

– Здесь написано, что девица де Руж вступила в связь с демоном зла по имени Вадимир. И что стараниями этой парочки был разрушен замок Френ. Это подтверждается показаниями многочисленных свидетелей. Тут подробно описывается, как разверзлась земля и силы ада вырвались наружу, пожирая ни в чем не повинных людей. Все, описанное в этом документе, – правда, и мы с вами были тому свидетелями. Самыми забавными мне здесь показались откровения некоего рыцаря де Перрона. Вы что, действительно сняли с него штаны?

– Де Перрона, вы сказали?

– Да. А что?

До этой минуты я не исключал, что Крафт просто блефует. Нашел старинный пергамент с упоминанием некой Маргариты и подсунул мне. Но имя де Перрон меняло все. Об ограбленном мною рыцаре Вацлав Карлович не знал и не мог знать. Следовательно, все, о чем он говорил сейчас, скорее всего, было правдой.

– Допустим, я вам поверил, Крафт. Что дальше? Где мы будем искать этот самый Грааль? И кто вам сказал, что он вообще существует?

– О Граале мне рассказал Варлав.

– Неправда, Вацлав Карлович. Ведун храма Йопитера не стал бы делиться со случайным попутчикам столь ценной информацией. Не говоря уже о том, что дом свой вы построили еще до того, как повстречались с Варлавом.

– Вы на редкость осведомленный человек, господин Чарнота. Ну хорошо, о Граале я узнал из семейных преданий. Я ищу его всю свою жизнь. Вас такой ответ устроит? Когда на моем пути встретился Варлав, я вцепился в него обеими руками.

Но ведун то ли не знал, где находится Грааль, то ли не захотел мне об этом рассказать.

– А зачем вы поручили этим двум придуркам меня убить?

– Я ничего подобного им не поручал, – удивился Крафт. – Речь шла совсем о другом человеке, который представился Мораве как Асмодей.

– Еще один князь Тьмы? – усмехнулся я.

– А вас это удивляет?

Я не поверил Крафту. Концы с концами у него явно не сходились. Из чего я заключил, что действует он, скорее всего, не один, а за его спиной стоят очень и очень коварные люди. Знать бы еще, что это за люди и какие цели они перед собой ставят.

– Как вам удалось поладить с гаргульями, Крафт?

– Варлав дал мне заклинание. Я хотел отомстить Клыкову, и ведун мне в этом помог.

Честно говоря, я не совсем понимал, каким образом Крафт собирался добраться до Грааля. И почему именно мне он решил доверить столь высокую миссию. В конце концов, он и сам обладал немалым магическим даром, который почерпнул в Вавилонской башне, а возможно, и еще где-то.

– С чего вы собираетесь начать поиски, господин Крафт?

– С дороги.

– Иными словами, мне вновь предлагают пойти туда, не знаю куда?

– А вы знаете другой способ путешествия по острову Буяну? – Крафт подошел к стоящему в углу шкафу, очень похожему на тот, что мы с Хохловым обнаружили в его кабинете, и распахнул дверцы. – Выбирайте, Чарнота.

Арсенал был подобран со вкусом. Не знаю, где Крафт приобрел столько оружия, но не исключаю, что он ограбил армейский склад. Здесь были не только пистолеты и автоматы, но и гранатометы.

– Вы что, собрались вооружить целый полк?

– Я мог бы вооружить и дивизию, Чарнота, но я не знаю, куда ее вести. Боюсь, что остров Буян среагировал бы на появление такой уймы вооруженных людей весьма негативно. Скорее всего, он не выпустил бы нас за пределы нашего века. Мы попали бы в засаду на горной тропе с весьма печальными последствиями.

Надо признать, что мозги у Крафта варили. Правда, я не исключаю и того, что либо он сам, либо его подельники уже пытались здесь, на острове Буяне, применить всю мощь двадцать первого века, но, судя по всему, фокус не удался и им пришлось обращаться за поддержкой к Вадиму Чарноте.

– Возьмите меч, – посоветовал мне Крафт.

– Вы украли его из музея?

– А какая вам разница, Чарнота, берите этот Дюренталь и пользуйтесь им на здоровье.

Вообще-то я никудышный фехтовальщик и в ближнем бою предпочитаю действовать кулаками, но, к сожалению, на острове Буяне меч – это не только оружие, но еще и статус. Поэтому и приходится таскать с собой чертову железяку, чтобы тебя случайно не приняли за последнее чмо. Ну какой может быть сэр Персефаль без меча?! Это же дискредитация всего рыцарского сословия и профанация великой идеи. Я имею в виду поиски Грааля. Я плохо знаю европейскую мифологию, связанную с королем Артуром, но будем надеяться, что господин Крафт проштудировал ее от и до.

– Так вы отпустите моих друзей?

– Отпущу. Я уже отдал распоряжение гаргульям. Причин не верить Крафту у меня не было. Свою роль мои знакомые уже сыграли, а Вацлав Карлович не настолько кровожадный человек, чтобы казнить заложников, когда в этом нет особой необходимости.

– Мы пойдем пешком?

– К сожалению, лошадей у меня нет, а автомобильный транспорт на острове Буяне не в ходу. Вы готовы?

– Всегда готов.

Кроме меча Крафт прихватил с собой еще и кинжал. Сменил он и свой пестрый наряд на более подходящую для путешествия куртку из буйволовой кожи. Я же переодеваться не стал. Очень может быть, что и на острове Буяне сейчас царит промозглая осенняя погода.

– Кстати, Вацлав Карлович, а кто построил этот замечательный дворец?

– Мерлин, – коротко бросил через плечо широко шагающий Крафт.

– Это тот самый волшебник?

– Вероятно.

Мне очень хотелось уточнить, от кого Крафт узнал столь интригующие подробности и каким образом ему удалось прибрать к рукам древнее строение, но решил поберечь свои вопросы для более удобного случая. Было совершенно очевидно, что Вацлав Карлович не собирается открывать мне все свои карты, возможно из природной скрытности, но не исключено, что причиной тому запрет высокого начальства, которое пристально следит за каждым его шагом.

– Послушайте, Вацлав Карлович, вы случайно не масон?

– А как вы догадались?

– Это сразу бросается в глаза.

Замок Мерлина охраняли гаргульи. Во всяком случае, на территории этого блистающего изнутри и мрачноватого снаружи грандиозного сооружения я не встретил ни одного человеческого лица. Зато образин с перепончатыми крыльями здесь было с избытком. Судя по всему, они и составляли гарнизон загадочного замка. И это был очень мощный гарнизон, я бы никому не советовал связываться с этими порождениями то ли ада, то ли буйной фантазии наших предков атлантов.

Подъемный мост устрашающе заскрипел, ворота распахнулись, и сэр Вадимир Чарнота в сопровождении верного оруженосца Вацлава Крафта уверенно ступил на твердую почву острова Буяна.

Местность была совершенно незнакомая. Перед нами расстилалась широкая голая равнина, а вдали у самого горизонта громоздились горные хребты. Ей-богу, этот Мерлин мог бы построить свой замок в более подходящем и радующем глаз месте. По-моему, здесь на сотни верст вокруг не было никакого жилья. Да и какой дурак стал бы селиться на каменистом плато, где даже трава не растет. В этом смысле строители храма Йопитера сделали куда более разумный выбор. Я поделился своими мыслями с Вацлавом Карловичем, но понимания не встретил.

– У Мерлина было много врагов.

– А у нас с вами?

– У нас их будет еще больше.

Многообещающая перспектива, ничего не скажешь. Если бы не теплившаяся в душе надежда спасти Маргариту, я бы немедленно повернул свои стопы назад. Впрочем, поворачивать было некуда. С удивлением я обнаружил, что замок Мерлина исчез, как только мы удалились от него на какую-то сотню метров. То есть он сначала окутался голубоватой дымкой, а потом испарился, словно его никогда и не было.