Текст книги "Нф-100: Тень Молоха (СИ)"

Автор книги: Сергей Емелин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Пока Хью с Марином обсуждали, кому на какой кровати спать, за спиной Алекса мягко чавкнула автоматическая дверь, и на пороге возник крупный седовласый мужчина с бульдожьим лицом. На одном рукаве его форменной куртки, как и следовало ожидать, красовался логотип GSP, а другой украшали три золотых шеврона.

– Меня зовут Алек Комин, и я капитан этого судна, – представился он. – А вы трое летите со мной на Новую Атлантику, как я понимаю. Хью Митчелл, Алекс Возняк и Марин Георгиев – верно?

Свежеиспечённые контрактники дружно кивнули, и капитан продолжал:

– Рейс продлится сто двадцать четыре часа по времени корабля, из которых мы проведём в гипере восемьдесят шесть. На время рейса гостевая каюта находится в полном вашем распоряжении. Корпорация полностью оплачивает ваш трансфер, так что можете есть и пить сколько влезет, с одним лишь условием – не напиваться в хлам. Есть вопросы?

Вопросов ни у кого не возникло, лишь Марин не смог сдержать разочарования, обнаружив, что иллюминаторы в гостевой каюте отсутствуют; как пить дать, он надеялся увидеть Нью-Терру с орбиты, да и вообще полюбоваться открытым космосом до входа в гипер.

– А зачем тебе окошки, парень? – ухмыльнулся Хью. – Ты в них всё равно ничего не увидишь, кроме грузовых отсеков – мы ж находимся аккурат внутри этой самой летающей кукурузы. А в самом гипере так и вовсе любоваться не на что.

– А что там – в гипере? – с любопытством спросил Марин.

– Серая муть, – коротко ответил Хью. – Думаешь, зря, что ли, на пассажирских лайнерах задраивают иллюминаторы на время прыжка?

Судя по всему, старина Митчелл и впрямь немало знал о полётах; наверняка его богатый жизненный опыт не ограничивался двумя вахтами на Новой Атлантике. Но для Алекса в его словах ничего нового не было – он и без того знал всё про гипер, и даже побольше, чем Хью. В Академии был обязательный курс на эту тему, читал его не кто иной, как Алексей Ляхов, больше известный как Кондор – бывший пилот экспедиционного флота, побывавший в самых разных переделках. Рассказывал он всё просто и доступно – в момент разгона гипергенератор корабля открывает вход в канал, и вошедшее в него судно летит потом фактически по инерции, словно камень, выпущенный из пращи. Скорость постоянна, трение отсутствует, какое бы то ни было управление невозможно, и команде остаётся лишь ждать, когда в назначенное время корабль вывалится из гипера. А уж где он вывалится – зависит от надёжности мастер-компьютера и квалификации пилота. И за бортом во время прыжка действительно ничего интересного нет, только стенки канала, которые неизвестно даже из чего состоят.

Тот момент, когда "Карго V" покинул орбиту Нью-Терры, Алекс практически не почувствовал; разве что пол под ногами слегка вздрогнул, да изменился отдалённый шум двигателей, перешедших в маршевый режим. Он знал, что грузовик уйдёт в гипер совсем скоро, через час, а то и меньше – как только наберёт достаточную скорость.

– Мистер Хью, а почему потом мы будем лететь до Новой Атлантики ещё больше суток? – Марин явно углядел некую несообразность в словах капитана. – Почему б не выйти в обычное пространство рядом с планетой?

– А потому, парень, что существует устав космофлота. И он категорически запрещает выход из гипера в радиусе ближе двух с половиной астрономических единиц от всякой звезды, имеющей планетную систему. Усёк? Зато входить можно в любой точке, потому что опасности это ни для кого не представляет.

Алекс хмыкнул про себя – Хью вновь толково всё объяснил. И даже с уставом он знаком, поглядите-ка. Интересно, а знает ли он тот малоизвестный факт, что у пилотов, особенно военных, особым шиком считается выйти на расстоянии в 2,49 единицы от звезды? На самом деле объясняется этот запрет очень просто – каким бы мощным ни был мастер-компьютер корабля, координаты точки выхода, да и его время тоже, он может рассчитать лишь с некоторой погрешностью. А значит, всегда может случиться так, что выход из канала произойдёт прямо в центре какой-нибудь планеты. И хотя вероятность этого была ничтожно мала, Алексу всё-таки доводилось слышать о людях, которые никогда в жизни не покидали родную систему именно из-за страха перед гиперпрыжками.

Как стажёр и предполагал, "Карго V" ушёл в гипер через сорок три минуты по корабельному времени. Шум двигателей полностью стих, и настала тишина – теперь грузовик нёсся в гиперканале совершенно неуправляемый, чтобы через восемьдесят шесть часов, плюс-минус пятнадцать минут, вновь выскочить в привычный мир в окрестностях Новой Атлантики. Забавно, что и здесь действует фундаментальный принцип неопределённости – чем меньше погрешность по времени, тем больше она по координатам, и наоборот; каждый капитан сам решает, чему отдать предпочтение.

– А что будет, если включить в гипере двигатели? – разродился очередным вопросом неугомонный Марин.

– Тьфу, дурак, – Хью прибавил пару непечатных словечек. – Смотри не вздумай спросить об этом нашего капитана, он тебе сразу башку оторвёт. А я тебе так скажу – если и находились не в меру любопытные, которые хотели это узнать, то больше никто уж их не видел.

– Говорят, что можно таким образом выскочить аж в другой галактике, за миллионы световых лет отсюда, – Алексу неожиданно вспомнились пилотские байки, на которые горазд был Кондор. – А то и вообще очутиться в прошлом.

– Ага, или в будущем, – сердито передразнил его Хью. – Хватит языком чесать о том, в чём ни черта ни смыслите... Лучше придумайте себе какое-нибудь занятие на предстоящие пять суток, чтобы со скуки не свихнуться.

Тёртый калач Митчелл снова оказался прав – дальше время потекло томительно однообразно, и новоиспечённые контрактники старательно убивали его каждый на свой лад. Хью методично опустошал бар, не гнушаясь это делать в одиночку; однако, памятуя слова капитана, всегда держал себя в рамках. Марин всё время, когда не спал, проводил за просмотром боевиков, коллекция которых на грузовике оказалась на удивление богатой. Один лишь Алекс остро страдал от вынужденного безделья.

Пить он не любил, боевики его категорически не интересовали, а более никакой полезной информации в библиотеке корабля не было. Даже свежие новости на борт не транслировались. Более того, очень быстро Алекс с удивлением обнаружил, что его сильно угнетает отсутствие суточных ритмов, и замкнутое пространство гостевой каюты стало казаться ему чем-то вроде консервной банки. Для оперативника это, разумеется, был большой минус, и Алекс с досадой подумал, что уж Матецки-то непременно нашёл бы способ провести эти пять суток с пользой; не зря ведь он любит повторять, что потерянного времени не бывает.

Конечно, первым делом стажёр попытался выудить что-нибудь любопытное из своих попутчиков. Но Марин, летевший на Новую Атлантику в первый раз, знал даже меньше него самого, а Хью, считавший Алекса обычным молодым недотёпой и искателем приключений на свою пятую точку, вовсе не собирался обсуждать с ним всякие скользкие темы. Вместо этого он с серьёзным видом травил байки про космос и вахтовые будни, правды в которых была от силы половина. Алексу, чтобы не нарушать своей легенды, исправно приходилось то округлять глаза, то смеяться, то ужасаться – в зависимости от ситуации. Очень скоро это наскучило ему хуже горькой редьки.

Попробовал он свести знакомство и с кем-то из экипажа – но лучше бы этого не делал. Члены команды "Карго V" ясно дали ему почувствовать, что всякий контрактник для них – человек второго сорта, а сами они белая кость и чуть ли не элита корпорации. Лучше всего эту мысль выразил энергетик корабля – дождавшись, когда Алекс проходил мимо, он чересчур громко посетовал, что живой груз не отправляют в анабиоз на время перелёта. Вряд ли их можно было винить за это – они давно уже летали вместе, сработались и сдружились, а таких, как Алекс, видели десятками, причём первый и последний раз в жизни. Но настроение у него всё-таки изрядно испортилось.

Поначалу он прилежно пытался размышлять и выстраивать версии, чтобы к моменту прибытия на Новую Атлантику иметь в запасе хотя бы пару-тройку вариантов, которые можно будет методично проверять один за другим. Конечно, проводить полноценное расследование у него полномочий нет, но ведь надо же попытаться нащупать кончики тех нитей, что ведут к подпольной лаборатории. Однако исходных данных имелось так мало, все они уже были столько раз пережёваны, что и без того богатая фантазия Алекса становилась совершенно неуправляемой. К ужину он отчётливо осознал, что вместо серьёзной аналитической работы высасывает из пальца сценарий очередного остросюжетного боевика, и с досадой плюнул на это занятие, мысленно покаявшись перед Матецки за свою непроходимую профессиональную тупость.

К концу гиперпрыжка Алекс чуть не свихнулся, и звук оживших двигателей грузовика показался ему волшебной музыкой. Правда, предстояло болтаться в космосе ещё тридцать восемь часов, но это были уже незначительные мелочи – однообразное путешествие близилось к финишу. Как и полагалось, "Карго-V" выскочил в обычное пространство в стороне от эклиптики, и теперь шёл к планете по кратчайшей траектории, заходя на неё с полюса. Алекс даже пожалел, что сейчас он не в капитанской рубке; хотя вся полётная информация обрабатывалась мастер-компьютером и выдавалась в удобном для пилота виде, традиции были нерушимы – в рубке всегда имелся визуальный обзор, позволяющий полюбоваться на звёзды и планеты воочию.

Экипаж, расслабившийся за время гиперперехода, вновь стал собран и деловит, Марин наконец-то оторвался от боевиков и постоянно глядел на часы, считая минуты до прибытия. Один лишь Хью по-прежнему торчал в баре, снисходительно бурча:

– И не терпится же вам, парни... Лучше б наслаждались бездельем, пока есть возможность, потому как на ближайший год об отдыхе вам придётся забыть.

Верный своему слову, он начал кидать в рюкзак вещи лишь тогда, когда шум двигателей почти умолк, перейдя в тихий однотонный рокот – это означало, что они на месте. "Карго-V", как и многие корабли такого класса, никогда не висел на стационарных орбитах, которые были слишком высоки для челноков. Дешёвое топливо давно уже сделало коррекцию орбиты обыденным занятием, а потому от Новой Атлантики их отделяло каких-то двести километров, не более. Любому известно, что даже грузовики способны держаться над определённой точкой на поверхности с погрешностью всего в несколько десятков метров; а у военных кораблей точность ещё выше.

Если загружались контрактники последними, то выгружаться им предстояло первыми. Оно и понятно, теперь они полноценные работники корпорации, и нечего им прохлаждаться на борту, пока идут погрузочно-разгрузочные работы. В компании своих попутчиков Алекс проследовал знакомым коридором, в конце которого уже ожидал подстыкованный челнок, распахнув своё тесное чрево. Пока он маневрировал, цепляя контейнер, стажёр мельком увидел где-то внизу и сбоку от себя долгожданную планету, и зрелище привело его в восторг. Небо на многие километры вокруг было свободно от облаков, безбрежный океан Новой Атлантики сверкал и искрился под лучами здешнего солнца, оранжевой звезды. Лишь на пределе зрения на этой блистающей глади угадывалась маленькая чёрная точка – та самая плавучая база, таившая в себе непонятную загадку. А ещё там ждёт помощи Ана...

В здешнем операторе челнока, в отличие от его коллеги на избалованной Нью-Терре, не было и следа вальяжности – он просто делал свою работу. Ведомая автопилотом, маленькая "Муха" стремительно падала вниз, и восхищённый Марин, открыв рот, смотрел, как чернота за прозрачным куполом прямо на глазах светлеет, синеет, голубеет. Жаль, что они сейчас не видят планету, которая у них прямо под ногами – наверняка там разворачивается фантастическая панорама, а чёрная точка базы с каждой секундой становится всё больше.

Вскоре челнок ощутимо тряхнуло – двигатели, надсадно взревев, сработали на торможение, и Алексу невольно показалось, что "Муха" сейчас рассыплется прямо в воздухе. Но тут, похоже, состояние техники никого не волновало; через пару минут последовал ещё один толчок, более жёсткий – аппарат тяжело плюхнулся на хемобетон. С шипением и лязгом боковой люк открылся, и оператор устало мотнул головой:

– Выметайтесь... Добро пожаловать на новую работу.

* * *

Выбравшись из «Мухи», Алекс с хрустом потянулся и огляделся вокруг. Взлётное поле на базе ничем не отличалось от десятков и сотен таких же на других планетах – разве что меньшими размерами. Но в лицо Алексу тотчас ударил свежий морской ветер, какой бывает лишь на побережьях, и это яснее ясного говорило, что он наконец-то добрался до Новой Атлантики – планеты, на которой нет ни единого клочка суши, а максимальная глубина океана до сих пор остаётся неизвестной. Низкое солнце слепило глаза – то ли позднее утро, то ранний вечер, пока не разобрать; Алекс вспомнил, что продолжительность суток тут на пару часов длиннее, чем на Нью-Терре, а значит, привыкнуть к новому режиму будет проще.

– С удачным прибытием, парни, – ухмыльнулся за спиной Хью и пару раз энергично присел, разминая затекшие мышцы. – Отныне эта мокрая планетка является нашим домом на ближайший год, чёрт бы её побрал... А теперь пошли представляться и получать пропуска. Да не зевайте, не то из зарплаты вычтут.

– Как, уже вычтут? – вытаращил глаза доверчивый Марин, но Хью громко расхохотался:

– Да я ж шучу, дуралей! Но чем быстрее ты освоишься со здешними порядками, тем лучше для тебя, и вот это уже серьёзно... Эй, Алекс, к тебе это тоже относится, слышишь?

Пока они направлялись к выходу из космопорта, где располагалась станция контроля, стажёр вовсю крутил головой, даже не стараясь скрывать своё любопытство – в конце концов, Алекс Возняк, шалопай с Нью-Терры, впервые находится на таком необычном сооружении, и ему всё в диковинку. А вот Алексу Барту, досконально изучившему устройство плавучей базы GSP по трёхмерным моделям в архивах Галапола, было интересно теперь увидеть всё это своими глазами.

Платформа – огромный цилиндр диаметром три километра, нарезанный на горизонтальные ярусы. Если верить справочникам, самая крупная из существующих, и постройка её обошлась корпорации в астрономическую сумму. Она свободно путешествует по океанским течениям, а время от времени её дрейф корректируется с помощью двигателей. От штормов и гигантских волн её защищают силовые поля, которые, впрочем, включают лишь по необходимости – слишком уж они прожорливы. Сверху донизу платформу пронизывают шахты лифтов, а каждый ярус имеет своё назначение.

Самый верхний возносится метров на пятнадцать над поверхностью океана – здесь средоточие культурной жизни на базе, а также космопорт, который занимает почти половину площади; он включает в себя не только взлётное поле, но и грузовые терминалы, соединённые подъёмниками со складами на нижних ярусах. Сразу за станцией контроля – широкая дорога, ведущая к административным корпусам и развлекательному центру, а чуть дальше – большой парк с тенистыми дорожками, здешняя рекреационная зона.

Второй ярус расположен вровень с поверхностью воды. По сути, это гигантская внутренняя акватория, и повсюду, сколько хватает глаз, видны причалы, причалы, причалы – для траулеров, для исследовательских судов, для гидрофлаеров. Здесь происходит разгрузка судов, вернувшихся с уловом, здесь же добытое сортируется и уносится огромными грузовыми лифтами – либо вниз, в цеха переработки, либо вверх, на территорию космопорта.

Все последующие ярусы – подводные, и жизнь там не замирает ни на секунду. Жилые модули, лаборатории, разделочные цеха, мини-заводы по переработке – всё это заглублено под воду на несколько десятков метров. От главного лифта на каждом ярусе расходятся радиальные коридоры, замыкаясь по периметру в кольцо. Все они оборудованы герметичными дверями, которые в случае опасности автоматически закрываются, изолируя аварийный участок. Поэтому повсюду в подводной части базы стоят шкафы с лёгкими скафандрами, что делает её отчасти похожей на космический корабль.

А на самом дне циклопического цилиндра располагаются тяжеленные энергетические установки и генераторы силовых полей, придающие базе необходимую устойчивость. И весь этот сложный организм живёт в едином ритме, ежедневно принося своим владельцам десятки и сотни тысяч галакто.

От рёва взлетающих и садящихся челноков закладывало уши, так что Алекс чуть не оглох, пока они шли до станции контроля. Язва Хью и на сей раз не удержался от соответствующего комментария.

– Третий раз я тут, и ничего не меняется – засранцы по-прежнему экономят на глушилках Лерье, – проорал он в ухо Алексу. – Заметил, насколько тише было на Нью-Терре?

– К счастью, нам тут не работать, – беспечно отмахнулся стажёр. – Уж в открытом-то море этого адского грохота точно не услышишь.

– Э, парень, в открытом море свои развлечения! – рассмеялся Хью и хлопнул Алекса по плечу. – Вот, например, знаешь ли ты, что...

Но тут перед ними с мягким чмоканьем разъехались автоматические двери станции, поэтому дальнейшие слова Хью так и остались для стажёра тайной. Контрактники очутились в просторном помещении с голыми стенами, на вид практически пустом; вот только Алекс знал, что тут каждый сантиметр пространства нашпигован электроникой и детекторами всех мастей. При мысли о том, что на руке у него болтается модный браслет, в который встроен гиперком, стажёру вдруг стало неуютно, будто и не он убеждал Ану в "Комете", что эту штучку не отловит ни одно оборудование. Впрочем, к чёрту панику! Гиперкомы действительно не детектируются, и нечего забивать себе голову всякой ерундой.

За стойкой возвышался неприветливый молодой человек с невыразительным лицом и короткой, почти "под ноль", стрижкой; серая униформа сотрудника службы безопасности сидела на нём как влитая.

– Добро пожаловать на Новую Атлантику, – сквозь зубы процедил он, не отрываясь от мониторов. – Ваши документы и контракты, пожалуйста.

Какое-то время секурист развлекался со сканерами, проверяя подлинность предоставленной информации, и лишь затем соизволил перевести холодный взгляд на стоящую перед ним троицу.

– Внутренним распорядком запрещён провоз на базу оружия, наркотиков, записывающих устройств и иных предметов – полный список приведён в ваших контрактах, – проговорил он. – Надеюсь, вы с ними ознакомились... Впрочем, и так вижу, что ознакомились не все.

– Ну, я-то человек законопослушный, – с напускной небрежностью пожал плечами Хью. – Всё моё имущество – зубная щётка да смена белья.

– Э, а что, гражданский станнер разве считается оружием? – опасливо запротестовал Марин, ёжась под пронизывающим взглядом секуриста. – Я им владею на совершенно законных основаниях, можете проверить по федеральной базе...

– Сдать, – сухо отчеканил тот. – Меня совершенно не волнует, на каких основаниях вы им владеете. На базе имеет значение лишь внутренний распорядок корпорации. Получите свой парализатор здесь же, через год – после окончания контракта.

Поначалу Алекс не понял, как это Марин ухитрился проволочь с собой станнер, но потом сообразил – детекторы в космопорту Нью-Терры просто не отреагировали на него. Любимая игрушка молодых шалопаев, гражданская модель станнера по федеральным законам оружием не считалась, убить ей невозможно было даже муху. Но на Новой Атлантике свои законы...

Вид у Марина был такой, словно он отдавал в чужие руки единственное дитя. Станнер тотчас исчез в сейфе под сердитое бормотание Хью:

– Вот ты придурок, а... Ну за каким потащил сюда свою пукалку, говорил же тебе, что отберут...

Больше никаких сюрпризов не последовало. Поставив на документы электронную метку благонадёжности, секурист напоследок проинструктировал:

– Теперь отправляетесь в распредцентр. Главный лифт, третий ярус, правая сторона холла – там получите пропуска и направления на рабочие места. Желаю хорошо провести время.

– Ещё и издевается, – чуть не плача, сказал Марин, когда двери станции контроля сомкнулись за их спинами, и контрактники очутились на внутренней территории базы. – Хорошо провести время, как же... Как будто мы не работать прилетели, а в тюрьму!

– А чего ты хотел, приятель? – безо всякого сочувствия буркнул Хью. – Это большая, очень большая контора со своими правилами, и она платит хорошие деньги. За такие деньги можно и потерпеть, понял? Через годик заберёшь свою пукалку и вернёшься на Нью-Терру с большими бабками – чего тебе ещё нужно?

Распределительный центр они нашли сразу – упёрлись прямо в него, едва выйдя из лифта. Вокруг царила суета, люди сновали во все стороны, изредка перекидываясь на ходу парой слов. Но достаточно было немного присмотреться, и становилось ясно, что суета эта не хаотична, а вполне организованна – без дела тут никто не шатался, каждый чётко знал, куда и зачем направляется.

"Большой, отлаженный механизм, – подумал Алекс. – Люди в нём – просто винтики, и я только что стал одним из них... Даже Ана – тоже винтик, хоть и не рядовой. Интересно, сумею я отыскать её здесь, не привлекая особого внимания? И вспомнит ли она меня?"

В распредцентре пути Алекса и его новых знакомых разошлись – Хью с Марином завербовались на разделочное производство. Их ждала посменная работа на нижних ярусах базы, грязная и тяжёлая, несмотря на автоматизацию – однако и платили там существенно больше. Ведь эти двое, в отличие от Алекса, прилетели сюда именно за деньгами, а не за романтикой оперативной работы.

Шустрый клерк в распредцентре выдал под роспись всё необходимое – электронную карточку, которая заменяла здесь и пропуск, и удостоверение личности, а также брелок с интерактивной картой базы, занятную, но очень полезную игрушку, дабы новичок всегда мог сориентироваться в пространстве и понять, где именно он находится. Но на этом путешествие Алекса по бюрократическим коридорам GSP ещё не закончилось.

– Пятый ярус, блок G, – скороговоркой оттарабанил клерк. – Я отметил на вашем брелоке нужный модуль, чтобы вы не потерялись, мистер Возняк. Там спросите... э...

Он бросил быстрый взгляд на монитор, чтобы уточнить фамилию, и продолжил:

– Спросите капитана Веласко. Вы приписаны к его команде, бортовой номер траулера – R-175. Это ваш непосредственный начальник, он и выдаст вам все дальнейшие распоряжения.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Алекс – наконец-то он встретил среди сотрудников корпорации хоть кого-то, кто общается не сквозь зубы и свысока; наверное, тоже контрактник, в отличие от всяких там секуристов и капитанов грузовиков.

Ну что ж, начало операции можно считать успешным. Он наконец-то прибыл на Новую Атлантику, прошёл все эти неопасные, но муторные проверки, и теперь полностью готов к работе как в качестве Возняка, так и в качестве Барта. Осталось только окончательно разобраться со здешними порядками и, разумеется, найти Ану. Матецки, правда, не советовал заниматься этими поисками сразу по прибытии, но ведь ничего плохого не случится, если девушка узнает, что теперь ей есть на кого рассчитывать.

Насвистывая, Алекс упругой походкой шагал по бесконечным коридорам, покручивая на пальце брелок, а тот, тихо попискивая, каждый раз мигал стрелкой в нужном направлении, указывая, куда нужно повернуть. Без такой подсказки найти дорогу и впрямь было бы сложно, особенно с непривычки – для новичка плавучая база выглядела настоящим лабиринтом. Зато те, кто поработал здесь хотя бы пару месяцев, наверняка с лёгкостью прокладывают нужный маршрут, даже не задумываясь об этом.

Как ни старался Алекс постоянно напоминать себе, что он – сотрудник Галапола на первом самостоятельном задании, всё происходящее вокруг воспринималось как увлекательное приключение. Он впервые оказался так далеко от дома, да ещё в столь необычном месте, и на какое-то время из его головы полностью выветрились мысли и о стеноне, и о Фольбере, и даже об Ане. Алекс откровенно глазел по сторонам, с любопытством ловил обрывки разговоров и даже пытался угадывать профессии людей по их внешнему виду. Вот небритый и лохматый тип в небрежно наброшенной на плечи куртке с неизменным логотипом GSP – чертовски похож на рыбака, а может, и на работника рефрижератора. Молодой рассеянный парень в белом халате, на ходу уткнувший нос в коммуникатор – скорее всего, какой-нибудь лаборант или техник. А вот весьма симпатичная рыжая девица... брр, да на ней эта мерзкая серая униформа!

В очередной раз повернув за угол, Алекс чуть не налетел на двоих мужчин, говоривших на повышенных тонах, и невольно сбавил шаг. А ну как ему повезёт, и именно сейчас он получит зацепку, что позволит ему размотать весь клубок?

– На моей "Мухе" заменят когда-нибудь блок управления или нет? – сердито спрашивал тот, что помоложе, в ярко-жёлтом комбинезоне сотрудника космопорта; свою тираду он сопровождал такой яростной жестикуляцией, словно сдавал экзамен на ловкость рук. – Он уже на ладан дышит, я три заявки подавал в техслужбу, а в результате полный пшик! Каждый раз слышу одно и то же – мол, не переживайте, мы выплатим вам страховку. Вот только на хрена мне на том свете ваша долбаная страховка?

Однако его собеседник, пухлый мужчина с обрюзгшим лицом, оставался совершенно равнодушен к возмущению оператора и лишь морщился, когда тот начинал махать руками прямо у него перед носом.

– Я одного не понимаю, Картер – почему вы не наверху? – он что-то жевал, и речь его звучала невнятно, но угрожающе. – Разгрузка транспорта идёт полным ходом, а вы тут лясы со мной точите. Вам же ясно сказали – заменить блок пока нет возможности, так что ступайте, ступайте. Работать надо больше, а болтать меньше. Вы ведь знаете, сколько желающих стоит в очереди, чтобы вас заменить?

Упрямый и, очевидно, рисковый Картер продолжал что-то доказывать толстяку, но Алекс не стал дальше прислушиваться к их перебранке. И так всё яснее ясного. Именно об этом ему совсем недавно говорил Хью, а ещё раньше – Матецки; как и всякая большая корпорация, GSP не очень-то заботится о соблюдении условий труда на своих производствах, принося безопасность в жертву прибыли. Разумеется, периодически на такие планеты, как Новая Атлантика, приезжают с проверками федеральные инспекторы по труду, но вряд ли Картеру и иным бедолагам делается от этого легче. Все неудобные вопросы решаются с похвальной лёгкостью, чему немало способствует шуршание новеньких галакто, и очередная инспекция отбывает с планеты, не забыв отметить в отчётах, что дела у "Galactic Sea Production" обстоят блестяще. Да и сами работники, уж если говорить начистоту, в массе своей предпочитают помалкивать. Зачем наживать себе проблемы, если можно засунуть принципы в одно место и погорбатиться в скверных условиях, а взамен получить кучу денег? Вон взять хоть того же Хью – живой пример. Не зря за такими компаниями прочно укоренилось название "соковыжималка"...

Вот только вряд ли всё это имеет отношение к пропаже Ричарда Фольбера.

Размышляя о нюансах трудового законодательства, Алекс чуть не прошёл мимо нужного ему блока G, и лишь настойчиво пищащий брелок вернул его к реальности. Дверь была закрыта, стажёр уже собирался постучать, но в последний момент из любопытства решил опробовать только что полученную карточку. Как ни странно, фокус удался – видимо, здесь располагались не личные апартаменты Веласко, а его рабочий кабинет, куда мог заглянуть по делу любой сотрудник базы.

Настоящих морских капитанов Алекс в глаза не видел. Торгового и уж тем более военного флота на Нью-Терре никогда не существовало за ненадобностью, а владельцы прогулочных яхт и катеров, естественно, в счёт не шли. Поэтому будущий начальник представлялся ему кем-то вроде персонажа из исторических фильмов – классическим морским волком с пронзительным взглядом и мужественным лицом, а может даже, и серьгой в ухе. Не исключено, что он курит трубку с табаком или чем покрепче, а на руке у него татуировка, сделанная настоящим, старинным способом.

Однако действительность оказалась куда прозаичнее. Капитану траулера было лет пятьдесят, на голове у него просматривалась заметная плешь, под носом топорщились небольшие усы, а в целом он более всего походил на типичного чиновника средней руки, эдакого унылого бюрократа. Лишь металл в голосе выдавал в капитане человека, привыкшего командовать.

– Новенький? – коротко бросил он, привычным жестом сунув документы Алекса в сканер. – Ну, очень кстати. У двух моих ребят контракты закончились, продлевать не стали, а послезавтра в рейс. Опыт работы есть?

Стажёр робко покачал головой, но Веласко сей факт отнюдь не смутил.

– Плевать, научишься, – махнул он рукой. – Работа у нас нехитрая, хоть и утомительная. Зато очень скоро начнёшь понимать толк в добыче пульмариса.

Алекса так и подмывало спросить, что же это за пульмарис такой; название знакомое, в архивах он его встречал, но вот подробности в голове не отложились. Однако стажёр благоразумно воздержался, чтобы не выглядеть в глазах капитана совсем уж полным недотёпой. В конце концов, через пару дней он и так увидит всё своими глазами, а через пару недель пульмарис, кем бы или чем бы он ни был, наверняка надоест ему хуже горькой редьки.

– Значит, так... как тебя там – Алекс? – Веласко, похоже, не имел привычки вести долгие задушевные беседы с новыми членами команды. – Жить будешь на шестом ярусе, блок D, комната 12. Замок, как ты понимаешь, уже настроен на твою карту. Спецодежду и прочее получишь в пятом терминале – это уже на третьем ярусе, блок F. Барахло будет числиться на тебе весь год, так что постарайся ничего не рвать, не ломать и не терять. Не то штрафов не оберёшься.

У Алекса уже голова шла кругом от всех этих цифр и букв, но, надо полагать, все помещения и службы на базе именуются в таком стиле, так что придётся привыкать. Веласко тем временем подытожил свой нехитрый инструктаж:

– Завтра ты весь день свободен – гуляй по базе, пей в баре, знакомься с девчонками, их тут хватает. В общем, осваивайся. Послезавтра, ровно в восемь по местному, чтобы как штык был у четырнадцатого пирса. R-175 отныне – твой второй дом. Опоздаешь – останешься куковать на базе с вычетом месячной зарплаты. Всё понял, рыбак?

– Так точно, капитан, – неожиданно для себя совсем по-военному выпалил Алекс. – Разрешите идти?

– Разрешаю, – впервые за всё время Веласко по-свойски ухмыльнулся. – И расслабься, у нас тут не космофлот.

В гулком складском терминале Алексу выдали, как изволил выразиться капитан, "барахло"; стажёр даже представить себе не мог, что простому рыбаку полагается столько вещей. Обувь, комбинезон, лёгкая тёплая куртка со светоотражателями, постельное бельё – это само собой. Помимо этого, Алекс стал обладателем ящика с инструментами, тридцатистраничной "Памятки контрактника", аптечки, радиомаячка и иных предметов, жизненно необходимых в месячном автономном рейсе. На этом все обязательные формальности закончились, и Алекс, немного поплутав по коридорам шестого яруса, добрался наконец-то до своей комнаты, в которой ему предстояло жить ближайший год.