Текст книги "Глубина. Трилогия"

Автор книги: Сергей Лукьяненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 47 страниц) [доступный отрывок для чтения: 17 страниц]

   – Как выйти? – кричу я. – Выход!

   Он тянет руку, давит на какую-то кнопку. Сознанием он нас не воспринимает, но подсознательно готов сделать все, чтобы устранить «помехи». Движения его вялые и неуверенные. По меньшей мере сутки в глубине. За моей спиной с гулом открывается дверь.

   – Что с ним? – Неудачник подходит ближе.

   – Дип-психоз.

   Оглядываюсь на дверь. Надо спешить. «Варлок» оставил следы, их рано или поздно найдут. А у бедолаги-императора наверняка включен таймер…

   – Мы уходим? – спрашивает Неудачник.

   Да, я нарушил кодекс дайверов, применив оружие против Анатоля и Дика. Но все-таки я дайвер. Страж глубины.

   Если не я, так кто же?

   – Вика! – командую я.

   – Леня? – Голос «Виндоус-Хоум» глух и скучен. Машина перегружена, у программы не осталось сил на красивости.

   – Стандартный набор снаряжения.

   Пауза. Очень долгая. Потом карманы начинает оттягивать груз.

   Скидываю с себя изодранные – неужели в падении сквозь зеркала? – остатки защитного комбинезона. Остаюсь в одежде Стрелка, аккуратно сворачиваю плеть – та вновь превращается в пояс.

   – Что ты будешь делать?

   Неудачник – само любопытство.

   – Вытаскивать!

   Сейчас мне нужно перехватить канал связи, соединяющий игрока с его домашним компьютером. Взломать защиту – вряд ли она очень сложна, судя по всему, передо мной типичный «чайник». Потом либо запустить дип-программу выхода, либо обнулить таймер.

   Достаю из левого кармана темные очки, надеваю. Тьма почти непроглядная, лишь в основании трона сверкает, вьется оранжевая нить. Вот он, канал. Оглядываю комнату. Вижу собственную «пуповину», кольцами валяющуюся на полу и уходящую в прогрызенный «Варлоком» туннель. Это плохо – значит мы не подключились к серверу игрока, а вошли неизвестно откуда. Мой канал сейчас может кружить по континентам, прыгать на спутники, скользить по волоконной оптике на дне океана. Много их было, пространств на пути от «Лабиринта»… да и сейчас они рядом. В туннеле проблески света, временами вываливаются гаснущие обрывки нитей.

   А от Неудачника и впрямь никаких сигналов не идет. Или идут, но слишком хорошо замаскированные для простенького сканера. Только неподвижный темный силуэт, взирающий на мою работу.

   В правом кармане у меня металлическая коробочка. Открываю ее – на мягкой подстилке шевелится, сучит лапками сверкающий изумрудный жук. Беру его, он энергично вырывается, нацеливаясь на мой собственный канал. Э нет, дружок! Не туда.

   Сажаю жучка в основание трона, он замирает, подергивая головой. Потом ныряет в оранжевую нить.

   Теперь будем ждать и надеяться, что на компьютере «императора» лишь стандартный антивирусный набор.

   – Кто?

   Вначале мне кажется, что это голос Неудачника. Такой же ровный, неэмоциональный. Но когда я оглядываюсь, в зале нас уже четверо… конечно, если считать «императора» за полноценного участника событий.

   Из дыры в потолке свешивается мерцающая белая нить, на ее конце – длинная скорчившаяся фигура. Ее контуры размыты, движения дерганые и несуразные. Человек крутит головой, но не похоже, что он видит происходящее. Боже мой, из какой дали он сюда выпал, как выдержал падение по туннелю? Поработал «Варлок», нечего сказать!

   – Не твое дело! – как можно более агрессивно бросаю я. Если незнакомец простой пользователь сети, то помешать не сможет.

   Но гостю моя реакция не нравится. Он вытягивает руки, и ко мне тянется гибкий мерцающий шнур. Точнее – не ко мне, а к моему каналу.

   Весело. Нарочно такого не придумаешь – вытаскивать непонятно кого, на полдороге броситься спасать идиота с дип-психозом, и тут еще хакер с набором служебных программ.

   Хорошо хоть, что его канал предельно тонкий, еле живой. Достаю и натягиваю «перчатки», ловлю жгут и завязываю узлом. Советую:

   – Отвянь! Я – дайвер.

   Обычно это действует безотказно. Но гость или считает себя самым крутым в глубине, или не верит мне.

   – Да хоть папа Карло! – отвечает он. Второй жгут быстрее и пытается уворачиваться. На конце его щелкают маленькие зажимы. Ловлю жгут почти у самого канала и с удовольствием сжимаю. «Перчатки» безотказно оглушают программу.

   Хочется проделать то же самое и с гостем, но «перчатками» его не остановишь, а применять «Варлока» не хочется. Вирус действует уж слишком мощно, я такого эффекта не ожидал.

   Да и Неудачник, утратив ко мне всякий интерес, ходит кругами вокруг хакера. Тот его не замечает, видимо, тоже смотрит через сканер, фиксируя лишь каналы связи.

   – Слушай, чего привязался? – спрашиваю, подстраиваясь под лексику гостя. – Я работаю!

   – Я тоже.

   Деревянный голос собеседника раздражает, но чудо, что я вообще что-то слышу. Нить его канала истончилась до предела, фигура начинает дергаться, голову перекашивает набок, нос сползает на щеку, зато руки удлиняются. Зрелище комичное, и я перестаю злиться.

   – Слушай, урод… тебя тоже когда-нибудь вытаскивать придется! Отвяжись! «Чайник» загнется ведь!

   До него наконец-то доходит, что дело серьезное. Хакер перестает тянуться к моему каналу, зато извлекает что-то вроде фонарика и светит на «императора». Какая-то полуактивная сканирующая программа. Пускай наблюдает, ничего секретного в моих методах нет.

   – Система клиента под контролем, – шепчет «Виндоус-Хоум».

   Никогда заранее не скажешь, как будет выглядеть начинка чужого компьютера, если смотреть из глубины. Поэтому предпочитаю самый простой путь. Толкаю «чайника» – тот скатывается с трона, неуклюже садится на пол. Занимаю его место, скидываю «перчатки», берусь за оранжевую нить голыми руками, дергаю.

   – Вика, терминал!

   Передо мной разворачивается экран. Ага. «Вирт-навигатор». Неплохая операционная система, но рассчитанная на человека с инстинктом самосохранения, а не на «чайник-экспериментатора. Отключить на ней таймер – раз плюнуть.

   Вот этот несостоявшийся повелитель галактики и плюнул… Он в виртуальности двадцать восемь часов!

   Возиться с таймером неохота. Нахожу файл экстренного выхода из глубины и запускаю. Дип-программа повинуется не сразу, запрашивает подтверждение. А еще называется «экстренный выход»…

   «Император» тихо стонет, хватается за голову. Пытается идти к двери.

   Спрыгиваю с трона, взмахом руки свертывая терминал. Хватаю мужчину за шиворот, толкаю к трону. Приказываю:

   – Снимай шлем! Гаси машину.

   – Я… я не хотел… – бормочет «император».

   – Счет за спасение я тебе пришлю, – отрезаю я. – Выходи, живо!

   Руки мужчины дергаются к голове, потом неуверенно молотят по воздуху. Его фигура тускнеет, оранжевый шнур гаснет. Снимаю очки.

   Хакер под отверстием туннеля почти бесплотный. Медленно крутит головой, осматриваясь. Вот так и рождаются легенды о дайверах-чудотворцах.

   – Пойдем, – говорю я Неудачнику. Тот все еще кружит вокруг хакера, заглядывает в отверстие туннеля, откуда сыплется разный мусор. – Пойдем!

   Приходится утаскивать его за руку, как ребенка. Хакер остается в опустевшем зале – он все еще полон любопытства. Дыра в потолке медленно сужается, и минут через десять его канал будет прерван. Но пусть уж он сам разбирается с этими мелкими проблемами, раз такой крутой…

   Дверь выводит нас в маленький зал, там еще семь таких же дверей и лифтовый ствол. Где-то рядом, наверное, грезит на троне предводитель красных муравьев, вынашивают коварные замыслы правитель разумных медуз и прочие игроманы…

   – Что ты так прилип к этому хакеру? – спрашиваю Неудачника в лифте. Но он молчит.

   Бог с ним. Надоело разбираться в его причудах.

   Главное, что я вытащил его из «Лабиринта»! Под носом у двух могучих фирм!

   Лифт опускает нас на улицу Диптауна. Кручу головой, осматриваясь. Вон башня «Америка Он Лайн», длинные ряды гостиниц, зелень парка – это «Сады Гилтониэль». Ага. Все не так уж и плохо. Мы на границе русского, европейского и американского секторов города. Неудачник поднимает голову и произносит:

   – Звезды и планеты: Хозяин Сириуса!

   Прослеживаю его взгляд. Над зданием, из которого мы вышли, переливается красочная реклама: «Stars & Planets: Master of Sirius!»

   Известная фирма. Стоит предложить им услуги дайвера – работа несложная, а заработок постоянный.

   – Неудачник, какой язык для тебя родной? – интересуюсь я.

   – Ты его не знаешь, – отмахивается он.

   Я высказываю предположение:

   – Может быть, Бейсик?

   Мы смеемся оба.

   – Ладно, – соглашаюсь я. – Ты живой. Ты не порождение компьютерного разума.

   – Спасибо.

   – Но кто ты?

   Неудачник пожимает плечами. Разглядывает прохожих с любопытством человека, впервые попавшего в виртуальность.

   – Сними маску, – советую я и сам стягиваю с него респиратор. – Нечего народ пугать.

   – Мы еще куда-то пойдем? – спрашивает Неудачник.

   Честно говоря, и сам не знаю. Я боялся быстрой и энергичной погони, от которой придется уходить с шумом и кровью. Тогда мы сразу рванули бы во «Всякие забавы».

   – Погуляем, – решаю я. – Ты был в эльфийских садах?

   – Нет.

   – Тогда пошли. Аттракцион еще тот… – начинаю я. Но, видно, сегодня мне не суждено выступить в роли экскурсовода.

   В вечернем небе, затмевая звезды, вспыхивает радуга. Слышится хрустальный перезвон. Это заставка общесетевой трансляции. На моей памяти ее включали раз пять-шесть.

   И я догадываюсь, о чем будут сообщать сейчас.

   – Такси! – ору я, вытягивая руку. Через мгновение рядом останавливается машина, я впихиваю в нее Неудачника, забираюсь сам. Водитель – молоденькая кудрявая негритянка с улыбкой поворачивается к нам.

   Револьвера при мне нет. Поэтому достаю перчатки и оглушаю девушку ударом кулака. Неудачник не протестует, людей и программы он различает безошибочно.

   – К публичному дому «Всякие забавы»! – приказываю я.

   Девушка повинуется.

   Машина срывается с места.

   – Граждане Диптауна!

   Голос идет отовсюду. От него не укрыться в уютном нутре машины или за стенами домов.

   – К вам обращается Джордан Рейд, комиссар службы безопасности города…

   Знаю я Рейда. Хороший мужик, хоть и американец. Один из тех, кто готов контактировать с дайверами и терпеть мелкие преступления – ради жизни самой сети.

   – Передается важное сообщение… прошу обратить внимание… – бормочет негритянка.

   Но я и так само внимание.

   – Около получаса назад на территории «Лабиринта Смерти» было совершено преступление, угрожающее существованию Диптауна, – говорит Рейд.

   Матерь Божья! Это что же такое?

   – Два человека, один из которых – дайвер, обвиняются в применении вирусного оружия запрещенного Московской конвенцией типа. Это полиморфный вирус, содержащий метку «Варлок-9000», с неограниченной способностью к распространению…

   Что за бред? Маньяк никогда бы не выпустил такого вируса!

   – Одна из особенностей его действия – перехват управления коммуникационным оборудованием. В числе пострадавших – корпорация «Аль-Кабар» и «Лабиринт Смерти».

   Вот теперь мне все становится ясным. Когда сцепившиеся противники поняли, что дичь ускользнула, они объединились. И обвинили меня во всем, включая разгром тридцать третьего уровня.

   Да уж. Попробуй докажи, что «Варлок» просверлил для нас лазейку и мирно умер, как и положено приличному вирусу из числа разрешенных к применению. Даже если предъявить полиции исходники вируса, все равно никто не рискнет меня оправдать. Мало ли как мог «Варлок» взаимодействовать с виртуальным миром «Лабиринта»?

   – Дьявол, – шепчу я.

   – Плохо? – спрашивает Неудачник.

   – Не то слово.

   Я тянусь через плечо негритянки, снимаю с приборной панели телефонную трубку, набираю на клавиатуре адрес Гильермо.

   – Сейчас вы видите внешность, использованную подозреваемыми в «Лабиринте», – сообщает Джордан. – Мы предлагаем данным лицам добровольно явиться в управление безопасности Диптауна. Всех, кто знает этих людей, также прошу связаться со мной.

   В небе вспыхивают наши портреты. Потом меня и Неудачника начинают демонстрировать в полный рост и в движении.

   Впечатляюще, особенно когда я плетью отрубаю голову Дику.

   – Козлы… – бормочу я, отлипая от стекла.

   Связь устанавливается секунд через десять.

   – Hello!

   – Привет, Вилли, – быстро говорю я. – Как это понимать?

   Заминка.

   – А! Стрелок? Где вы?

   – В машине.

   Я ничем не рискую, оглушенная транспортная программа не отчитывается о своем местонахождении.

   – Произошло недоразумение, – быстро говорит Гильермо. – Приезжайте, мы все уладим.

   – Вначале снимите обвинение.

   Вилли вздыхает:

   – Стрелок, это не в моей… э… власти.

   – Очень жаль. Я еще свяжусь с вами, – обещаю, кладя трубку на рычаг.

   Мы подъезжаем к борделю, и передо мной встает новая проблема: что делать с машиной? Уничтожить программу подчистую – задача не из легких. Отпустить – рано или поздно «Дип-проводник» восстановит с ней связь и выяснит маршрут.

   Придется прибегнуть к помощи самого «Дип-проводника»…

   Достаю из кармана коробочку с изумрудным жуком, очки. Командую:

   – Неудачник, выходи.

   Выбираюсь из машины вслед за ним, швыряю тупое насекомое в салон и захлопываю дверцу. Результат следует незамедлительно.

   «Дип-проводник» не очень-то охраняет свои такси, предпочитая мириться с шалостями вроде моих бесплатных и не фиксируемых поездок. Но попытки проникнуть на свои сервера пресекает безжалостно. Такими примитивными программками, как «жук», его защиту не преодолеть.

   Такси мутнеет и растворяется в воздухе – канал связи был обрублен при первой же попытке «жука» влезть на чужой компьютер.

   – Пошли, – тормошу я Неудачника и хватаю его за руку. Если сейчас в холле сидят посетители, то мы влипли окончательно.

   Но нам везет – никого нет. Даже охранника.

   – Это публичный дом, – на всякий случай сообщаю Неудачнику. – Можешь альбомы полистать.

   Он качает головой:

   – И почему я не удивлен? Идем…

   По коридору мы почти бежим. Я ожидаю, что сотрудницы вновь начнут выглядывать из дверей, но царит полная тишина. Вообще никого! Словно бордель вымер.

   Толкаю дверь в Викину комнату, уже готовый к тому, что и ее на месте не будет. Неудачник топчется за спиной.

   – Тебя можно поздравить, Леонид? – ледяным голосом спрашивает Вика.

   В хижине чистенько, словно и не было никакого землетрясения. Не знаю, как другие, а я такой порядок навожу лишь в растрепанных до предела чувствах. На столе появилась маленькая магнитола. Вика переоделась, теперь она в серых джинсах и такого же цвета свитерке.

   И еще, судя по тону, она ждет объяснений.

   – Ты слышала комиссара?

   – А кто его не слышал? – Вика встает, и я торопливо отступаю. Когда женщина в гневе, мужчине лучше не сопротивляться. – Значит, спас… друга. Он тебя спас, парень?

   Неудачник пожимает плечами, улыбается, и Вика слегка сбавляет обороты.

   – Как тебя звать?

   – Неудачник.

   – Ага. Так вот, дружок, не гневи судьбу, постой у окна тихонечко!

   Неудачник повинуется, а Вика наступает на меня. Ох, не ту личность она выбрала – это манера Мадам.

   – Значит, спас. Значит – поимел «Аль-Кабар» и «Лабиринт»?

   – Вика, они лгут! – торопливо говорю я. – «Варлок-9000» – это локальный вирус, он отвечает требованиям конвенции!

   – А про дайвера – тоже лгут? – кричит Вика. И я наконец-то понимаю, что вывело ее из себя. – Лгут? Или кто-то другой врет… другой!

   Опыт получения пощечин у меня небольшой. Держусь за горящую щеку и стою столбом. Неудачник послушно смотрит в окно, но не услышать звука удара он не мог.

   – Дайвер? – продолжает кипеть Вика. – Дайвер? Я, дура, дура чертова, еще помощь тебе предлагала! Ты мог мне сказать, что сам – дайвер?

   – Нет… – шепчу я.

   – Почему? Не веришь мне?

   Никогда не поверю, что Бог создал женщину из ребра Адама. Нет, как и мужчину – из глины, только совсем другого сорта.

   Уж очень разные причины мы находим для гнева.

   – Я боялся потерять тебя.

   – Вот и… – начинает Вика и замолкает.

   – Нельзя любить человека, который видит глубину без иллюзий. Я знаю, Вика, я пробовал открываться. Это всегда… всегда происходит. Ты стала бы меня ненавидеть. Незаметно. Даже сама не поняла бы, в чем дело…

   Я говорю, уже понимая, что все кончено. Мы можем остаться друзьями, не более того. Ни одна женщина в мире не полюбит человека, который видит ее лицо мозаикой цветных квадратиков.

   – Да, я должен был сказать, – шепчу я. – Сразу. Прости, я не смог. А тебе хватило бы духу признаться, что ты – дайвер?

   Вика молчит. В ее глазах слезы, которых на самом деле нет. Между нами стена – отныне и навсегда.

   – Нет, – говорит она тихо. – Я тоже не смогла. Я… боялась тебя потерять.

   Кажется, я сошел с ума.

   Только что с того, если я обнимаю Вику и между нами нет стены…

   – Моя работа… из-за нее. Противно, когда все по-настоящему. Я не знаю, почему так получилось… было слишком мерзко… я испугалась и выпала из глубины…

   – Мы говорим – вынырнуть…

   – Вынырнула…

   Неудачник смотрит на горы. Он молодец, он готов простоять так целый день.

   – Я всегда выныриваю. Потому и беру себе самых уродов, что мне все равно…

   У меня на губах вопрос, который я никогда не задам. Но Вика отвечает сама.

   – Там, у реки, я не выходила. Первый раз в жизни. Правда.

   Я верю ей, как верят все мужчины от начала времен.

   В этом мире лишь наша вера становится правдой.

111

   Вика готовит кофе, и даже Неудачник оживляется. Мы садимся за стол, свежие сливки налиты в маленький кувшинчик, в сахарнице горка белого песка, полная бутылка «Ахтамара» ждет своей очереди. Впрочем, коньяк Вика разливает по бокалам сразу.

   – За твой успех, Леня, – говорит она.

   – Такие успехи недорого стоят, – отвечаю я.

   – Почему?

   – Общесетевой розыск.

   – И что с того?

   – Мне придется уйти. Этот образ засвечен, а Стрелка здесь видели.

   – Кто? – Вика словно не понимает всей сложности положения. – Мои девочки?

   – Хотя бы.

   – Они никому не скажут. Или ты думаешь, что виртуальные проститутки сочувствуют сильным мира сего? Знаешь, мы всех их видели без штанов… директоров корпораций и президентов фирм. Люди, которым нравится стегать женщину плетью, перед тем как лечь в постель, сочувствия не вызывают.

   – Ты говоришь так, словно они все извращенцы.

   – Нет, конечно. – Вика улыбается. – Но запоминаются именно такие гости. Ни одна из наших девчонок не настучит на Стрелка. Тем более что ты не устраивал оргий и не брезговал сидеть с нами рядом.

   – Точно?

   – Леня, весь наш персонал из России, с Украины, из Белоруссии, Казахстана. Как ты думаешь, в этих странах развита любовь к правительству и крупному бизнесу?

   – Таких извращений не замечал.

   – О том и речь. За твой успех.

   Мы пьем коньяк. Неудачник тоже присоединяется к нам. Его лицо невозмутимо, словно он пригубил чаю.

   – А Кепочка? – вспоминаю я. – Уж он-то меня запомнил!

   – Не та порода. Ярко выраженный ассоциативник… стучать на тебя он не станет.

   – Мне он показался способным на многое.

   Вика барабанит пальцами по столу.

   – Леня… Кепочка всегда берет красный альбом. Это особая группа, в которой разрешено все. Не просто цепи, плети и мелкие радости садистов, а любые зверства. Убийства, расчленение тела… можно не продолжать?

   – Сделай милость.

   – Так вот, Кепочка этим не занимается. Он приходит к нам общаться разговаривать.

   – И этим достал всех сотрудниц?

   – Леня, когда солидный дяденька заказывает красный альбом, приводит девушку в подземелье и с криком «Я – вампир!» кусает ее в горло, это противно, гнусно, но понятно. Это просто болезнь. Когда ничем не примечательный юноша садится перед девчонкой и начинает говорить с ней по душам… когда он тратит деньги на то, чтобы за час-другой доказать ей, что она сволочь и грязная тварь, недостойная жить на Земле. Это страшнее, поверь.

   – Почему? – неожиданно вступает в разговор Неудачник.

   – Потому, что это проклятие. Право судить и право властвовать. Право на истину. Легко разобраться с дураком или зверем. Гораздо труднее с тем, кто считает себя сверхчеловеком. Умным, чистым и непорочным. Генералы, борющиеся за мир, правители, громящие коррупцию, извращенцы, осуждающие порнографию, – господи, мало ли их мы видели? Может, проклятие такое висит над людьми? Когда обещают порядок, жди хаоса, когда защищают жизнь, приходит смерть, когда защищают мораль – люди превращаются в зверей. Стоит только сказать: я выше, я чище, я лучше – и приходит расплата. Только те, кто не обещает чудес и не становится на пьедестал, приносят в мир добро.

   Я чувствую, что они сцепятся всерьез. Торопливо встреваю.

   – Стоп! Вика, давай без диспутов о добре и зле! Так можно объявить праведниками убийц и воров!

   – Ты и сам вор, – замечает Вика.

   – Я помогаю распространять информацию.

   – А карманник учит людей бдительности. Только нужен ли этот урок многодетной мамаше, у которой сперли кошелек с зарплатой?

   У меня есть миллион возражений. Я могу объяснить, что в работе дайвера кража чужих файлов не основное. Хакер, не входя в виртуальность, сможет сделать это с большим успехом. И есть разница между кражей и копированием информации – я не оставляю за собой пустых компьютеров. Какая разница для человечества, кто первым выпустит новый шампунь или лекарства от простуды?

   Но я не хочу спорить с Викой.

   – Извини. – Она касается моей руки. – Я не права.

   – Почему же. Всыпала по заслугам…

   – Извини… Понимаешь, Неудачник, мы упали в мир чистой информации. Мир вседозволенности. Можно воевать, распутничать, хулиганить. Не готовы законы, а самое главное – не готова человеческая психика. Наказаний в глубине практически нет – даже если тебя экскоммуницируют из сети, ты вправе войти под другим именем. Можно нарваться на неприятности, воруя информацию, но и здесь сдерживающие нормы мизерны. Попробуй докажи двенадцати присяжным, что именно мистер Джон Смит спер новую игрушку с сервера «Микропроза», передал ее Ване Петрову, а тот, с помощью Ван Хо, пиратски выпустил ее в продажу. Мир недоказуемых преступлений и ненастоящих смертей. Только боль в душе остается настоящей – но кто измерит эту боль, что скользнула по проводам и сжала твое сердце? У нас не осталось ничего, кроме морали. Смешной, ветхой морали. И оказалось, что быть негодяем или праведником куда удобнее, чем человеком… просто человеком, настоящим человеком.

   – А что такое – человек? – говорит Неудачник. – Просто человек, настоящий человек?

   – Я бы тебе объяснил, – отвечаю я. – Если бы был Богом. Кончайте, а?

   – Но мне действительно интересно. – Неудачник по-прежнему говорит спокойным, даже равнодушным голосом, но в глазах его огонек азарта.

   – Ты – человек.

   – Почему?

   Действительно, почему? Ведь я был готов считать его лишь хитрой программой. Я теряюсь, но Вика тоже смотрит на меня, ждет ответа, и я говорю.

   – Не знаю. Ты не стрелял по людям в «Лабиринте», спасал несуществующего ребенка. Но ведь это самая абсолютная глупость… Ты цитируешь Кэрролла в подлиннике, но ведь человек – это не вызубренный запас знаний… Ты третьи сутки в глубине, и ничего, держишься…

   Вика удивленно смотрит на Неудачника.

   – И как ты вошел в виртуальность, непонятно… только ведь это не показатель человека, а совсем наоборот…

   Он терпеливо ждет.

   – Знаешь, это наверное – в нас, – говорю я, неожиданно для самого себя. – Для меня ты человек… потому что я хотел бы быть твоим другом.

   Кажется, Неудачник растерялся.

   – Здесь, в глубине, мы все в масках. Может быть, это и лучше, правдивее. Не знаю. Когда ты выйдешь в реальный мир, то можешь оказаться очень неприятным типом. Но здесь и сейчас я считаю тебя человеком. Этого никак не объяснишь.

   – Может быть, тогда и лучше, что я не могу выйти в реальность? – спрашивает Неудачник. Смотрит на Вику, смущенно улыбается: – Ведь я не человек.

   Приплыли.

   Безумие, часть вторая.

   Вика улыбается, разглядывая Неудачника, а у меня холодеет в груди.

   – Вика… он не врет. Он никогда не врет, – говорю я, вставая. – Если не хочет отвечать, тогда просто отмалчивается… – Беру ее за руку, оттаскиваю от стола. Неудачник наблюдает за нами, печально и спокойно.

   – Ты пошутил? – Вика вопросительно кивает Неудачнику.

   – Нет.

   – Он шутить не умеет, – подтверждаю я. – Ты не можешь выйти из глубины?

   – Нет.

   – Ты человек?

   – Нет.

   – Кто ты?

   Молчание.

   – Видишь? – почти кричу я. – Он не отвечает!

   – Минуту назад ты назвал меня человеком, – говорит Неудачник. – Даже добавил, что хотел бы быть моим другом. Это была правда?

   Моя очередь отмалчиваться.

   – Ты говорил, что истина – здесь и сейчас, – продолжает он. – В глубине каждый может быть самим собой, без грима. Только душа… если верить в душу.

   – Да, – говорю я. – Да. Я не врал!

   – Тогда чем ты напуган? Моим признанием?

   Киваю. Вика прижимается ко мне, и я чувствую, как вздрагивает ее тело.

   Не ожидал, что она так испугается.

   – Почему ты не сказал раньше? – кричу я.

   – Я говорил достаточно, Леонид.

   И тут Вика начинает смеяться. Взахлеб.

   – Вы с ума сошли, оба! Ты – не человек? – Она вырывается, подходит к Неудачнику, берет его за руку. – Ответь!

   – Что ты вкладываешь в понятие человек?

   – Двуногое, лишенное перьев!

   – Я – не человек.

   Кошмар продолжается. Неудачник играет в свои игры, Вика растерялась, а я уже и не знаю, как разорвать цепь недомолвок и загадок.

   Компьютерный разум невозможен! Не время, не время еще ему появиться на свет. Но я не в силах считать слова Неудачника ложью!

   Зуммер, разрывающий тишину, – как избавление.

   Вика отступает от Неудачника, открывает дверцу буфета, протягивает руку. Там среди банок, пакетов и коробочек валяется радиотелефон.

   – Да? – не отрывая взгляда от Неудачника, произносит она.

   Голос в трубке громкий, уверенный, он доносится до меня, и я узнаю его мгновенно.

   – Пригласите Стрелка.

   – Кого? – очень натурально удивляется Вика.

   – Стрелка. Скажите, что Человек Без Лица хочет с ним поговорить.

   Я делаю шаг и беру из ее руки трубку.

   – Говори.

   – Во-первых, я хочу вас поздравить, Стрелок. А во-вторых, предлагаю выйти.

   – Хрен, – коротко отвечаю я.

   – Стрелок, нет времени для игр. Я стою у главного входа. Но на этот раз я опережаю конкурентов лишь на пару минут. «Аль-Кабар» смог проследить ваш маршрут. Выходите.

   – И что дальше?

   – Вы получите обещанную награду. А я получу Неудачника.

   Громкий, очень громкий телефон. Смотрю на светловолосого парня, который не считает себя человеком. На хмурящуюся Вику.

   – Мне кажется, он не хочет идти с вами, – отвечаю я. – Извините.

   – Стрелок, у нас был договор.

   – Я не обещал отдавать вам парня. Из «Лабиринта» я его вывел, а остальное – наше дело.

   – Ты много на себя берешь, дайвер.

   – Кто-то должен принимать решения.

   – Что ж, ты решил.

   Голос исчезает. А через секунду пол вздрагивает, подкидывая нас к потолку, бревенчатые стены хрустят, изгибаясь. На меня падает картинка с изображением водопада – и журчание воды под ухом приводит меня в чувство.

   Я поднимаюсь, ползу по вставшему на дыбы полу. Это не землетрясение. Это рушатся стены борделя. Это взламывают защиту, которую наивно нахваливал Компьютерный Маг.

   Впрочем, если в хижину еще не ворвались – значит защита не так уж и плоха.

   – Вика!

   Я помогаю ей подняться. Лицо Вики в крови, рукав свитера разорван.

   – Сволочи… – шепчет она.

   Лишь Неудачник не упал – он стоит, прижимаясь к стене, раскинув руки для равновесия.

   – Я выйду из зда… – начинает он, но грохот следующего взрыва перекрывает слова. – Это неизбежно.

   – Ты хочешь сдаться?

   – Нет, но.

   – Тогда не дергайся! – Я легонько встряхиваю Вику: – Веревки в комнате есть?

   Она растерянно качает головой.

   – Нужны веревки!

   Вика переводит взгляд на окно. Поняла.

   – Можно спрыгнуть…

   – Семь с половиной метров, убьемся!

   К счастью, Вика не обращает внимания на точность цифры, а то не избежать несвоевременного скандала. Женщины – они из другой глины слеплены.

   – На третьем этаже… – начинает она, и тут дверь распахивается. Я рву с тела пояс, который с шелестом превращается в плеть. Но в дверях не Человек Без Лица и не его наемники. Там, балансируя на своих крылатых шлепанцах, болтается Компьютерный Маг. Коридор за его спиной окутан разноцветным мерцанием, вспышками, и при взгляде в это карнавальное марево со мной что-то происходит – движения замедляются, теряют точность…

   – О, Варлок девятитысячный! – радостно вопит Маг при виде плети в моей руке. Вплывает в комнату, захлопывает за собой дверь, и моя неожиданная заторможенность проходит. – Вика, где Мадам?

   – Я за нее!

   – Бордельчик атакуют! – продолжает веселиться Маг. – Первый этаж смели на фиг! Врубилась тормозилка, но они все равно двигаются!

   Он подлетает ко мне, хватает за рукав и возбужденно спрашивает:

   – Видал, какая иллюминация? Им на модемы прет столько ненужной информации, что любой компьютер захлебнется! Ну, кроме хорошего… Вика, так где Мадам?

   – Мы удержимся? – спрашивает Вика.

   – Нет, что ты! Спецы еще те работают! Но ничего, все пишется, такой протест заявим – будь здоров! Мадам где? Я без ее приказа активные системы не запущу!

   По телу Вики проходит рябь, она раздается в груди и в бедрах, лицо плавится как воск. Вот как выглядит со стороны дайвер, вынырнувший из глубины и меняющий свое тело…

   – Включай все, что есть, – командует Мадам.

   – Ой! Ай! – Маг в театральном удивлении распахивает глаза. Интересно, а может он не играть? – Я знал, я знал!

   Впрочем, руки его заняты не показухой – достают из кармана маленький пульт и начинают набирать какие-то команды.

   – Только все равно не удержимся, Мадам Вика!

   – Нам надо уйти, Маг.

   – Мадам! – Маг прижимает руки к сердцу. – Я так сразу не смогу помочь! Тут дайвер нужен!

   – Дайверы тут ни при чем. – Я машу рукой на окно: – Нужна веревка!

   – Повеситься? – хохочет Маг. Поджимает ноги, падает на пол и начинает стягивать свои шлепанцы, не переставая тараторить: – На третьем этаже, вот хохма, тот балбес, что секс втроем любит, ну который ничего про себя не говорит, из окна со страху выпрыгнул! Упал в бассейн, барахтается, кричит, что плавать не умеет и что он депутат Госдумы и его спасать надо…

   Он кидает мне тапочки.

   – Держи! Ограничений по мощности нет, все трое спуститесь! Мадам, а почему ты мне не говорила, что Вика – твоя маска, я же не болтун, никому бы не сказал!

   Я надеваю тапочки. Крылышки возбужденно подрагивают и молотят по пальцам. Смешно – для Мага Вика – это маска Мадам. Для меня – наоборот.