Текст книги "Краткая история контакта(СИ)"

Автор книги: Сергей Уксус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Вражеские летательные аппараты появлялись довольно часто, но их маршруты проходили достаточно далеко, чтобы даже Кири с её запрограммированной агрессивностью не уделяла им особого внимания. Так продолжалось до самой линии боевого соприкосновения наземных войск, после пересечения которой обстановка резко изменилась. Красных отметок на тактическом экране значительно прибавилось. Вражеская авиация висела над головами возможных союзников, вряд ли нанося им серьёзный урон, но зато сильно действуя на нервы. Уж в последнем-то Хор был уверен на все сто процентов – сам бывал в такой ситуации.

Имелись тут и хищники, то есть истребители, и поскольку достойных целей не хватало, занимались кто чем. Большинство обстреливало что-то на земле, а две группы – в одной четыре машины, а в другой почему-то пять – забравшись на четыре тысячи метров, барражировали там. Вот они-то и обнаружили возвращавшихся с работы штурмовиков и решили их пощипать. И опять начали с захода со стороны светила. Хоргах даже умилился – так они были похожи на него самого на предпоследнем курсе Школы...

В те времена курсант Шисс (и не он один, таких половина группы набралось) вполне справедливо считал, что учебники тактики написаны людьми знающими, и потому описанные в них тактические приёмы являются лучшими из возможных. И раз за разом получал на практических занятиях «удовлетворительно». Да и то благодаря лишь тому, что задачу хоть и с большим трудом, но удавалось выполнить. Это продолжалось довольно долго, пока однажды преподаватель (как потом понял Хор, просто уставший ждать, когда ученики додумаются самостоятельно) не объяснил, что слепое следование шаблонам до добра не доводит...

С другой стороны, здесь, похоже, каких-либо средств обнаружения, кроме визуальных, не знали. Во всяком случае компьютер пока не выявил свидетельств обратного. Так что такое вот «следование канонам» вполне могло быть оправданным. Но только не в данном случае. Хотя откуда противнику знать об этом?..

Усмехнувшись, Хор начал неторопливо набирать высоту: пусть хищники ломают головы, с чего это одна из будущих жертв решила отбиться от стада. Может, и клюнут на приманку. Может... А если нет?..

Ну, тогда будет совсем просто, тем более что сейчас не нужно ждать, когда они начнут клевать подопечных. Н-да...

Вообще-то Шисс и сам не знал, какой вариант для него предпочтительнее. И тот, и другой имели как плюсы, так и минусы. В первом – в начале боя придётся стрелять на встречном курсе, то есть в лобовую проекцию. В маленькую лобовую проекцию. В очень маленькую лобовую проекцию. А учитывая скорость сближения, дай Великий Космос свалить хотя бы одного. Из пяти. А если добавить непрогнозируемость поведения... Проще говоря, разминувшись с Хором, враги могут запросто переключиться на штурмовики. И вот тогда будет плохо – пока ещё развернёшься... А там и вторая группа подтянется... И станет совсем кисло. Во втором – последних придётся добивать, сидя у них на хвосте, и если расстояние до подопечных окажется меньше тысячи метров... Для таких хлипких аппаратиков опасен даже одиночный импульс, даже на излёте...

– Кири, – в конце концов решил обратиться за помощью к компьютеру Хоргах, – прикинь-ка траекторию, чтобы и в первой группе как минимум двоих уронить, и до второй дотянуться. Да, и чтобы в случае чего штурмовики прикрыть.

Через пару секунд на тактическом экране появилась зелёная кривая с указанием скорости на каждом участке и прозвучал комментарий:

– Вероятность поражения всех целей девять процентов. Вероятность поражения пятидесяти процентов целей восемьдесят один процент. Вероятность...

– Всё. Я понял. Поехали!..

Что может быть увлекательнее охоты на охотника? Разве только охота на нескольких охотников. Особенно сладостен момент, когда желающий или желающие заполучить твою шкуру вдруг понимают, что роли не поменялись, нет – они изначально были совсем другими. Увы, увидеть его или их лица в такую минуту удаётся не всегда. Но зато можно посмотреть, как такой вот горе-охотник, осознав вдруг размеры выгребной ямы, в которой он оказался, начинает метаться, ища способ выбраться и не находя его...

Когда большая и явно тяжёлая машина, которой самой Судьбой предназначено быть медленной и неповоротливой, вдруг резко развернулась и помчалась на заходящие в атаку истребители, их пилоты явно сначала не поверили своим глазам, а потом заметались, пытаясь уклониться от встречи. Пойди они в лобовую, могли бы отделаться небольшими потерями – вряд ли Шисс при всей своей реакции успел сбить больше одного-двух, всё же суммарная скорость при сближении оказалась бы больше скорости звука. А сбросить её в таком случае Хоргах мог, только поставив машину на дыбы, что его ни коим образом не устраивало, поскольку слишком много времени уходило на сам манёвр и на последующее возвращение «Охотника» в нормальное положение. Секунды, конечно, но эти секунды могли оказаться решающими. К счастью противники то ли растерялись, то ли просто струсили и разлетелись кто куда – одна пара отвернула вправо, другая влево, а пятый нырнул вниз, явно желая покинуть место боя. Результат: уцелели только этот самый пятый и ведущий левой пары – то ли Шисс по нему промахнулся, то ли импульсы просто не долетели, рассеявшись раньше. Остальных Хор расстрелял, как мишени на полигоне.

– Одиннадцать, – хмыкнул он, выводя машину из виража.

– Чего одиннадцать, шеф? – тут же отозвался компьютер.

– Аппаратов мы с тобой за сегодня свалили. Как думаешь, кто-нибудь из местных так может?

Четырнадцать секунд молчания, потом:

– Шеф, эти уходят. Догоним?

– Опять струсили, – пробормотал Шисс, добавив несколько крепких словесных оборотов. И тут же услышал:

– А будете выражаться, шеф, я вашей уважаемой супруге пожалуюсь!

– Че-го-о?! – уронил Хоргах челюсть. Это было что-то новенькое, и он принялся лихорадочно вспоминать, кто крутился возле машины между этим и предыдущим вылетами. Крутились многие, однако подобная шутка была не в их стиле. Вот научить компьютер разговаривать исключительно нецензурно – это да, это запросто. А доносить... – Кири, а ты знаешь, что ябедничать нехорошо?

– А это не ябедничество, шеф. Это забота о вашем моральном облике! Вы представляете, что о нас подумают аборигены, если вы так выразитесь в их присутствии?

Попытавшись подыскать достойный ответ, но так и не сумев, Шисс предпочёл перевести разговор на другое:

– Между прочим, ты мне не ответила.

– Когда эт... А! Извините, шеф. Я думала, вопрос риторический.

– Не риторический.

– Н-ну-у, тогда-а-а... Не знаю, шеф. Недостаточно данных. Вы считаете, такая результативность должна удивить аборигенов?

– Хороший вопрос, – Хоргах подумал, что сменил тему не слишком удачно. Меньше всего ему сейчас хотелось строить какие-либо предположения. А вот... Н-да.

Тем временем на тактическом экране произошли интересные изменения: в радиусе десяти тысяч метров от штурмовиков и висящего над ними "Охотника" – во время разговора Шисс успел вернуться на уже ставшую привычной позицию – не осталось ни одной красной точки, как вымели. Не менее странно повела себя группа штурмовиков (Хоргах определил это по построению) противника, показавшаяся впереди – судя по направлению движения, она возвращалась с задания и вдруг резко изменила курс.

– Кири, ты это видишь? – не выдержал Хор. – Справа одиннадцать, угол места пять, цель групповая. Куда это они?

– Эм... От нас подальше, шеф? – предположил компьютер.

– Это-то понятно. А почему?

– Получили предупреждение, шеф, – в голосе Кири звучала твёрдая уверенность. – Предположение, что аборигены используют для общения электромагнитные волны, можно считать полностью подтвердившимся.

– Вот как, – хмыкнул Шисс. Иногда машинная логика была, мягко говоря, забавной. – А что так долго-то?

"Что так долго?" – Гург встретил Хоргаха на выходе из ангара, когда тот, сдав машину на попечение механику, направлялся в санблок, чтобы привести себя в порядок после вылета. Прежде инструктор, а теперь напарник прилетел почти на час раньше.

"Куски разыскивал", – скривился Хор.

Биологи – головная боль охотников. Их мигрень, геморрой и язва вместе взятые. Вечно бродящие вокруг с выражением вселенской скорби на лицах и ноющие, что опять им вместо материала привезли какие-то ошмётки. И вцепляющиеся в эти ошмётки так, что орбитальным буксиром не оторвать. Правда, и польза от их исследований была, честно говоря, немаленькая – новые материалы, новые лекарства... В общем, охотники хоть и ворчали, но всё же старательно таскали занудам материал для исследований. Когда его удавалось отыскать – тяжёлая ракета обычно рвала тварь в клочья, а мёртвая плоть быстро разлагалась. Вне специальных хранилищ маленькие фрагменты – за минуты, большие – за несколько часов. Вот только их надо было ещё найти. Конечно, поисками занимались и другие – например, если вылет закончился благополучно, спасатели. Однако кто раньше всех мог оказаться на месте падения?.. Вот-вот...

"И как?" – поинтересовался Гург.

"Как-как, – поморщился Шисс. – Фурун-зарах. Там, Бездна их забери, даже не ущелья – расщелины. А у тебя?"

"Океан".

"Н-да..."

Биолог, активно гревший чуть в стороне уши, погрустнел, ссутулился и побрёл к себе в лабораторию. Вообще-то сразу было ясно, что не привезли, однако надежда – она...

Поглядев ему вслед, Хоргах вздохнул и неожиданно для себя окликнул:

"Карзи! Я тебе в следующий раз целую привезу! Во всяком случае очень постараюсь!"

Кивнув, биолог развернулся в сторону лаборатории и всё так же печально побрёл дальше. Следующий раз мог случиться через четыре дня, а мог и через год. Прорывы происходили почти непредсказуемо. Просто были миры, где они случались очень редко, а были и наоборот. И всё, что можно было сказать о периодичности – между прорывами существуют минимальные промежутки, для каждого мира свои. Здесь, на Фалии, этот промежуток равнялся четырём планетарным суткам. Ста восьми с половиной часам, если точнее. А вот максимальный – триста восемнадцать суток, чуть меньше местного года. В архивах упоминались и более длительные перерывы, но они случались крайне редко – в среднем раз в полторы сотни лет...

Рядом хмыкнул Гург:

"Старший ругаться будет".

Шисс только плечами пожал: пусть. Судьба у Старших такая – младших на путь истинный наставлять. Когда лаской, а когда и на командно-нецензурном. Главное, что последнее применялось исключительно по делу. Так что не обидно.

Гург, за время натаскивания Хоргаха научившийся иногда понимать его и без слов, снова хмыкнул и сменил тему:

"Когда переселяешься?"

"Послезавтра".

Что Раль не человек, а фарисса, она сказала Хору ещё до того, как приняла его предложение, добавив, что по мнению Старших дети у них будут. Обязательно. Если, конечно, Шисс не передумает. Шисс не передумал и через полтора месяца должен был стать счастливым отцом. Вот только...

Вот только, как недавно выяснилось, над женщинами фарисса при приближении родов начинали довлеть древние инстинкты. Они подыскивали себе какую-нибудь укромную норку, натаскивали туда кучу всего, что могло понадобиться в ближайшие месяцы, и очень нервно реагировали на любого мужчину, осмеливавшегося подойти слишком близко. Вплоть до применения ногтей и отраставших ко времени родов клычков. Атавизм. Чистейшей воды. Учёные фарисса пытались бороться с ним, но безуспешно. Так что знающие, кхм, люди, просветив Хора, порекомендовали ему на ближайшее время подыскать себе какое-никакое пристанище, и тот не долго думая решил перебраться на базу: пусть уж "норкой" для любимой будет весь дом, а не пара тесных комнатушек...

А через полтора десятидневья после этого разговора случился очередной прорыв, и подполковник в запасе Хоргах Шисс отправился выполнять обещание...

– Кажется, прибыли, шеф, – сообщил компьютер, когда впереди показалось обширное поле и подопечные, ещё больше сбросив скорость, стали расходиться в стороны, пропуская вперёд своих пострадавших собратьев. Тем оставалось лишь немного довернуть, совсем немного. Теперь становилось понятно, почему лидер вёл группу не прямо, а по дуге – ради того, чтобы повреждённые аппараты могли сесть сходу, без дополнительных манёвров.

Шисс приподнял машину ещё на сто метров, и стал делать неторопливые круги над полем, одновременно разглядывая, что творится внизу, и выбирая место, куда можно будет поставить "Охотника". Таких мест было довольно много. Похоже, здесь когда-то базировалось крупное подразделение, крупнее нынешнего. Или это понесло просто-таки невероятные потери...

Наконец последний из подопечных приземлился, и Шисс направил свою машину вниз. Садиться он решил с пробегом – не хотелось показывать аборигенам, что можно делать это вертикально. Мало ли...

Полоса оказалась так себе, неровная. Самолёт трясло и подбрасывало, и уже в середине пробега Хор приказал компьютеру включить "подушку". "Охотник" чуть-чуть, на пару сантиметров приподнялся на антигравах, и теперь колёса едва касались грунта. Всё равно, конечно, потряхивало, но намного меньше. Во всяком случае зубы больше не пытались выпрыгнуть изо рта.

Когда полоса кончилась, перед машиной выскочил какой-то абориген гуманоидного вида – две нижние конечности, две верхние, одна голова – и принялся, пятясь, делать какие-то знаки, похоже, показывая, куда рулить.

– Шеф, а они здесь быстро сориентировались! – прокомментировала происходящее Кири. – И вроде бы люди... Интересно, – добавила она чуть погодя, – что они подумают, когда вас увидят?

– Что к ним пришла сказка, – фыркнул Хор. – Какая разница, что они подумают? Главное, чтобы стрелять не начали.

Показывающий дорогу абориген перестал пятиться и скрестил верхние конечности над головой, явно пытаясь сообщить, что всё, приехали и можно выключать двигатели. Во всяком случае Хоргах истолковал этот жест именно так. Ничего отключать он, само собой не стал, наоборот, приказал компьютеру включить режим пассивной защиты, снял шлем, сунув его в специальные крепления на левом борту, похлопал себя по карманам, чтобы лишний раз убедиться, что всё необходимое на месте, достал из-за пазухи тактический обруч, нацепил его и дал команду на открытие кабины.

– Ну что, Кири, пойдём устраиваться в местной жизни? Покажем аборигенам, что такое настоящие метаморфы?..

*******************************************************************************

Суеверие есть уверенность, на знании не основанная. Наука борется с суевериями, как свет с потемками..

Д. И. Менделеев

Удача.

Почему она приходит? Как? Откуда?..

Для временно исполняющего обязанности командира 1-й эскадрильи ... ближнебомбардировочного полка капитана Степана Дёминых эти вопросы стали в последнее время едва ли не самыми главными. По одной, но очень весомой причине: с начала войны удача буквально преследовала эскадрилью. В самый первый день, когда полк был буквально уничтожен внезапным налётом, эскадрилья отделалась, что называется, лёгким испугом – несколько дырок в обшивке и снесённый фонарь стрелка-радиста на одной из машин. А потом пошло-поехало. Эскадрилья летала на задания и полным составом, и группами из двух звеньев, и даже отдельными звеньями. Машины возвращались избитыми, издырявленными, напоминающими дуршлаги, с повреждёнными двигателями, но... возвращались. Все. И люди. Все. Единственная потеря – майор Гуревич, комэск, но и то...

Неделю назад перед самым вылетом его скрутил приступ аппендицита. Поскольку ближайший госпиталь находился всего в пятнадцати километрах, полковой врач не захотел рисковать, и комэска отправили туда. А на следующий день поступил приказ о перебазировании...

Что стало с Гуревичем, неизвестно. В том беспорядке, что творился вокруг, иной раз терялись целые подразделения, не то что отдельные люди, однако командование полка решило ждать возвращения майора и потому не назначило на его место никого из имевшихся в наличии «безлошадных» комэсков. Официально. Неофициально же все понимали, что удача – дело такое. Сегодня она есть, а завтра может и кончиться. И потому никто не хотел рисковать.

Этим же нежеланием рисковать объяснялись странные на первый взгляд вещи, вроде разборки приходящих изредка в полк новых или почти новых СБ на запчасти для ремонта машин эскадрильи. Потому что – а вдруг?..

Суеверие? Ещё какое! И замполит... то есть теперь уже комиссар полка батальонный комиссар Швырович каждый раз осуждающе качал головой. Но молчал. Потому что пусть на суеверии, но эскадрилья летала. И бомбила. И возвращалась. Правда, чего это стоило экипажам...

В каждый вылет люди собирались, как в последний. Спали плохо – ворочались, стонали, вскрикивали...

Приказом комполка им всем после вылета стали наливать по сто грамм. Спирта (где его ухитрялся доставать начхоз – тайна великая есть). Помогало. Но не очень. Страх притуплялся, но не исчезал. Не перед «мессерами» и зенитками – к ним как-то незаметно привыкли. Страх перед тем, что вот-вот, в следующую минуту Удача отвернётся, уйдёт, растает, исчезнет!..

И в этот полёт капитан Степан Дёминых, ВРИО командира 1-й эскадрильи ... ближнебомбардировочного полка и кандидат в члены ВКП(б), тоже шёл со страхом. И когда стрелок-радист вдруг завопил: "Мессеры!!!" – а на левой плоскости появилась и начала удлиняться, приближаясь к пилотской кабине, аккуратная строчка из маленьких дырочек, с облегчением подумал: "Наконец-то!" Однако вместо очередной дырочки на плоскость вдруг шлёпнулась чья-то оторванная по локоть рука в чёрной перчатке и медленно, нехотя сползла назад под напором набегающего воздушного потока. Степан поднял взгляд и успел заметить, как мимо бомбардировщика, кувыркаясь, пролетел один из стервятников – похоже, удача снова вмешалась в события, и поблизости оказался кто-то из своих истребителей.

Потом в привычный рёв моторов вплёлся непонятный то ли свист, то ли вой, кабину накрыла тень, и над группой появилось это... Большое, чёрное, с короткими, будто обрубленными крыльями странной формы...

Секунду Дёминых непонимающе разглядывал чужака, затем, очнувшись, прижал левой рукой ларингофоны и завопил что есть мочи: "НЕ СТРЕЛЯТЬ!!!" Чужак же, повисев над группой, качнул крыльями – при этом капитану показалось, что один из нарисованных на плоскостях странных белых черепов хитро подмигнул – и ушёл в сторону. Очевидно, по каким-то своим чужацким делам.

– Что это было? – пробормотал Дёминых, забыв, что всё ещё прижимает ларингофоны, и вздрогнул, когда в наушниках прозвучал голос Семёныча – майора Мироненко, штурмана эскадрильи:

– Чудо Господне, Стёпа. Это было Чудо Господне...

Скользнув взглядом по приборной доске, капитан с облегчением убедился, что внешняя связь отключена. Не дай бо... то есть было бы очень нехорошо, если бы слова Семёныча услышал кто лишний. Потому что если, к примеру, простого бойца из БАО* за такое просто пожурят, то старшего командира, который к тому же ещё и парторг эскадрильи...

* Батальон аэродромного обслуживания

Размышления "о жизни" прервал возглас стрелка:

– Командир! Он вернулся!

– Где?! – закрутил Дёминых головой.

– Над нами, командир! Метров на тысячу выше!

Посмотрев вверх, Степан и правда увидел там чёрное чудовище. Чужак неторопливо (для него, конечно. Капитан уже видел, насколько стремительной может быть эта туша) летел в том же направлении, что и группа.

"Зачем мы ему? – подумал Дёминых. – Что ему от нас нужно? И вообще, кто он такой? Не немец. Хотя, может, и немец, но не фашист. Но точно – не наш, не советский. Наш бы звёзды нарисовал, а этот..." – капитан вспомнил череп и поёжился. Показалось или нет, что у него клыки торчали? И что подмигнул?..

Нет, что подмигнул – точно показалось. А вот клыки?..

– Командир, фрицы впереди, – доложил штурман. Голос у него опять был обычным. Нормальным. – На два часа. Идут выше, пересекающимся курсом.

– Где?.. Ага, вижу, – отозвался Степан и посмотрел вверх, на чужака: заметил или не заметил?

Чужак летел, как и раньше, не выказывая никакого интереса к встречным гитлеровцам. Может, заснул, а может, решил подождать, когда поближе подой... тьфу, подлетят.

Расстояние между двумя группами быстро сокращалось, и скоро стало понятно, кто летит навстречу. Девятка "лаптёжников".

"Может, потому чужак и не дёргается? – подумал Дёминых, бросая очередной взгляд на объект своего беспокойства. – Может, он из этих? Которые "равным оружием"? Да нет! Какое ещё равное оружие при таком-то превосходстве!"

– Командир, через пять минут поворот вправо на курс двести семьдесят, – сообщил штурман, разглядев внизу очередной ориентир. – Нормально идём. А после поворота, считай, на боевом будем.

– Понятно, – отозвался Степан и, отпустив ларингофоны, хмыкнул: Семёныч явно был немного не в себе. Или думал, что его командир немного не в себе, и решил подбодрить. Или то и другое сразу. В любом случае пора перестать думать о чужаке и переключиться на задачу.

Задача как задача. Долететь и отбомбиться. Цель – маленькая железнодорожная станция, на которой разгружаются фрицевские резервы. Только будут там эти самые резервы или нет, бабушка надвое сказала, а вот зенитки будут точно. Ну да не впервой. Правда, второму звену тяжковато придётся – зенитчики к их появлению проснутся окончательно, но уж как-нибудь. Главное, чтобы на первом заходе не сбили, а второго и не будет. Так что сейчас...

– Командир!.. – Интонации, звучавшие в этом возгласе, яснее ясного говорили, что Мося, то есть сержант Моисей Соломонович Ривкин, тысяча девятьсот двадцатого года рождения, холост, член ВЛКСМ с мая тысяча девятьсот сорок первого года, находится в состоянии крайнего возбуждения. В оном состоянии упомянутый сержант терял всякую способность изъясняться более или менее связно. Напрочь. И как бороться с этим, никто не знал. Хотя следует признать, что случалось такое с сержантом Ривкиным крайне редко и было связано исключительно с авиацией – Мосиной любовью чуть ли не с рождения. – Командир! Это! Это!.. А... Он...

Хоть какая-то ясность. "Он" в данном случае мог быть только один, и Степан уже почти привычно посмотрел вверх. "Он" всё так же висел над группой, не давая каких-либо поводов для прихода Моси в такое состояние. То есть... то есть...

– А где фрицы? – не удержался Дёминых, сообразив, чего не хватает. Действительно, "лаптёжники" должны были находиться слева, неподалёку от чужака, однако их там почему-то не было.

– Командир! Это! Он...

– Мося, попей водички, потом расскажешь, – вклинился штурман. – Командир, время поворота. Курс двести семьдесят.

– Курс двести семьдесят, понял, – подтвердил Степан и начал разворачивать тяжело нагруженную машину...

Станция оказалась пустой. Ни войск, ни даже просто эшелонов. Может, поэтому и зенитное прикрытие было так себе. Правда, двоих всё равно зацепили, но не смертельно. Авось дотянут. Не до аэродрома, так хотя бы до своих, а там – на вынужденную. Хотя не хотелось бы машины терять. Но тут уж как получится...

Чужак, ждавший в стороне – не дурной же он, в самом-то деле, под зенитки соваться? – опять завис над группой, но теперь намного ниже.

"А может, ему просто лететь некуда?"

Дёминых покатал эту мысль в голове, пару раз глянул вверх, на чужака и решил, что почему бы и нет? Если он, например, с Марса прилетел или, скажем, с Венеры? А что? Будь это чудище земным, никто бы его вот так, в одиночку на фронт не отправил. Истребительным бы полком прикрывали по меньшей мере. И какой-нибудь гениальный учёный, вроде как у Жюль Верна, тоже не может быть, потому что советские учёные не хуже, а даже лучше, однако ж они до такого пока не додумались. Так что наверняка инопланетянин. И корабль у него где-то поблизости припрятан, поскольку даже на таком самолёте по космосу летать вряд ли получится...

Размышляя подобным образом, Степан не заметил, как группа достигла наконец линии фронта и пересекла её. И почти сразу же чужак стал неторопливо уходить в сторону, набирая заодно высоту.

"Куда?!" – чуть было не завопил Дёминых, но вовремя одумался. Глупо. Да и с чего он вообще взял, что чужак вот так сразу полетит с ними? Выручил, проводил – спасибо ему за то огромное. А лететь дальше... Они ведь там, у себя на Марсе, наверняка ведь про Землю мало что знают. Может, этого просто посмотреть послали. А...

– Командир, а он опять фрицев бить собирается!

– Ябедничать нехо... – начал было капитан, среагировав главным образом на Мосину интонацию, но осёкся. – Где?!

– На... э-э-э... два часа от вас. Да. И выше на-а... две тысячи.

Посмотрев в указанном направлении, Дёминых чертыхнулся: солнце, ни хрена не видно. И как там Мося что-то углядел? Потом одна за другой вниз пошли две машины, но вроде бы целые, следом – третья, но за ней уже тянулся дымный хвост. А где ещё одна? Гитлеровцы ведь тройками не летают...

Потом Степан вспомнил оторванную руку на плоскости, поджал губы и покачал головой: это чем же таким стрелять надо, чтобы истребители чуть ли не через раз взрывались? Нет, жаль, что чужак улетел. Жаль...

А ещё через несколько минут, глядя на подползающую сбоку чёрную тушу, капитан Дёминых облегчённо вздохнул и счастливо улыбнулся – не кончилась удача! В этот раз – не кончилась!

Первый же встреченный абориген – тот, что размахивал... да, руками, показывая, куда ставить машину, – при виде Хора отшатнулся, запутался в ногах и шлёпнулся на покрытую короткой желто-зелёной травой землю. Поглядев на его большие круглые глаза и открытый рот, Шисс похвалил себя за то, что надел тактический обруч, и отправился осматривать машину. Механиков тут не было, заботиться о технике придётся самому.

Обойдя "Охотника", он обнаружил позади него нечто вроде лёгкого полевого укрытия, предназначенного, судя по размерам, для самолётов. Причём явно более крупных, чем те штурмовики, которых Хоргах сюда сопровождал.

Оглянувшись, Хор увидел, как местные жители, облепив один из штурмовиков, как насекомые приманку, шустро заталкивают его хвостом вперёд в такое же укрытие, и хмыкнул. Его машина в "сухом" виде почти двадцать тонн весит, а с БК, со всякими мелочами да с заправкой...

«Десять тонн, – ухмылялся Насос. – Это тебе на час. Самое большее. А вообще – как гонять будешь. Девочка, – серая от въевшейся в кожу смазки рука ласково погладила борт, – когда много работает, любит много кушать».

"А десять тон чего?" – поинтересовался Шисс. Названная цифра не особо его впечатлила. Точнее, не впечатлила совсем. Его лёгкий "Ширган" брал примерно столько же, а Зорфов "Балгор" почти в два раза больше.

"Воды, парень, – механик явно с трудом сдерживался, чтобы не заржать при виде отразившегося на лице Хоргаха изумления. – Самой обычной воды. Хоть из лужи заливать можешь, хоть из моря. Только потом с фильтрами возиться придётся. Так что лучше дистиллированной..."

"Десять, – прикинул Хор, – да пару я потратил, пока за тварью гонялся. Да минус ракета. Лёгкая... В общем, всё равно за тридцать пять... Н-да-а-а, замучаются аборигены... Впрочем..." Он вернулся в кабину и, не закрывая её – по ушам резанул свист эффекторов – осторожно подвинул машину назад. Снова выбравшись наружу, оглядел получившуюся композицию и удовлетворённо кивнул: нормально. Сверху не разглядеть и вылететь в случае чего за несколько секунд можно.

В это время с кряхтением и дребезжанием – и как только не развалилась? – подкатила местная таратайка, с подножки которой соскочил немолодой на вид человек в странной, на взгляд Шисса, одежде и не менее странном головном уборе. Следом, но уже из кузова, вылезли ещё двое, одетые так же странно, и один из них тут же рыкнул на махателя, продолжавшего сидеть с отвисшей челюстью. Тот подскочил и поспешил убраться с глаз начальства. Правда, недалеко, за транспортное средство – первый испуг у него явно прошёл, и теперь верховодило любопытство.

Поправив форму, приехавшие построились клином – соскочивший с подножки оказался впереди, на острие, и направились к Хоргаху. Глядя на то, как они идут, Хор думал, что если что и есть общее у разных гуманоидных цивилизаций, так это любовь к строевой подготовке.

«На самом деле у них много общего, – объяснял Старший, развалившись в мягком на вид (хотя почему только на вид? Шисс, сидевший в точно таком же, мог уверенно утверждать, что и на ощупь тоже) висящем в воздухе белом кресле. – Сходное устройство тела, примерно сходные внутреннее устройство, физиология, среда обитания обусловливают и примерно одинаковые мотивы, способы решения проблем и тому подобное. Я не говорю о мелочах вроде жестов приветствия. Они даже в пределах одного мира могут сильно различаться. Я говорю о более... м-м-м... общих вопросах. Стремление к власти, например. Или вера в сверхъестественное...»

Дракон сделал паузу, и Шисс воспользовался случаем, чтобы уточнить:

"Сверхъестественное – вроде магии?"

Ответом ему стало насмешливое фырканье и встречный вопрос:

"А что есть магия? По сути?"

"Н-ну-у... э-э-э..." – замялся Хор. Он как-то не задумывался над этим вопросом.

Понявший его затруднения дракон хмыкнул:

"Вот тебе, кстати, ещё одно общее свойство гуманоидов: сначала навесить на что-нибудь ярлык, а потом ломать голову, что делать с получившимся уродцем... Н-да... Так вот, магия – это, по сути, такой же способ воздействия на окружающий мир, как и привычные тебе техника с электроникой. Только без инструментов. Точнее, без имеющих материальное воплощение инструментов. Одной только силой разума. И без знания и использования тех же математики и физики ты больших результатов в магии не достигнешь. Но мы говорили о схожести гуманоидных обществ. И конкретно – о вере. Она может быть разной. В богов, в духов, в мировой разум, в светлое будущее, в торжество демократии и так далее. Но! – увенчанный приличных размеров когтем палец поднялся и ткнул вверх. – Обязательно найдутся особи, которые из самых лучших побуждений станут резать, душить, травить, жечь и прочими способами уничтожать тех, кто с этим не согласен. И обязательно найдутся особи, которые будут делать то же самое, но для достижения собственных, отличных от декларируемых целей. Так что учи социологию. И не только современную, но и прошлых исторических периодов. Пригодится..."

Подойдя, Первый поднёс руку к голове – почти синхронно с ним этот жест повторили и сопровождающие – и что-то проговорил. Похоже, представился, решил Хор и, приложив правую руку к груди и едва заметно кивнув, назвал себя:

– Хоргах Шисс. Охотник. Младший Императорский Дом.

На лице Первого мелькнуло недоумение. Он оглянулся на своих спутников, сначала на одного, потом на другого – те по очереди пожали плечами – после чего шагнул вперёд и протянул руку.