Текст книги "Тени на Меркурии"

Автор книги: Сергей Сухинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

Корин включил радиосвязь и спустя несколько мгновений понял, что сигнал бедствия идет откуда-то неподалеку, со стороны Свинцового моря. Отключив автопилот, он сделал крутой вираж и помчался на северо-запад.

Километрах в трех от берега моря, сильно накренившись, лежала тарелка, видимо, совершившая неудачную посадку. Чертыхнувшись, Корин начал снижение. В его планы не входило задерживаться где бы то ни было, растягивая и без того затянувшуюся пытку. Но он был прежде всего спасателем.

Когда он подбежал к тарелке и, взобравшись по трапу, распахнул дверцу кабины, сердце у него упало.

В кресле пилота, обмякнув, сидела Линда. Лицо ее было окровавлено, глаза закрыты. Девушка находилась без сознания, но еще дышала.

Глава 14

К полудню Корин, держа на руках спящую девушку, добрел до причала на берегу Свинцового моря. Трехкилометровый переход по раскаленной равнине дался ему с огромным трудом. То и дело на пути попадались озерца расплавленного олова, расщелины и небольшие холмы, поэтому ему приходилось делать крюк за крюком, выбирая более или менее подходящую дорогу. Кроме того, что-то, наверное, случилось с охладительной установкой скафандра, и он нередко останавливался, обливаясь потом и задыхаясь, чувствуя глухие удары сердца.

Хотя вполне возможно, причиной его дурного состояния являлись изрядно расшатавшиеся нервы. Неожиданное появление Линды, которая, по его расчетам, должна была находиться в городе, в полной безопасности, окончательно вывело его из себя. А потом выяснилось, что рация выведена из строя, а силовая установка флиттера просто не работает. Однако самым ужасным было то, что все эти вредительские действия, похоже, совершил он сам! Вновь, как когда-то на склоне вулкана, у него случился провал памяти, на этот раз минут на десять, не больше. Очнувшись, он увидел открытую панель рации, а рядом – кусачки, которыми были перекушены десятки проводов и выдраны с мясом некоторые из микросхем.

Омен повторил с ним ту же злую шутку, что и некогда с бедным Шеннингом. Наверное, аналогичным образом он поступил и с Линдой, поскольку ее тарелка тоже пребывала в нерабочем состоянии. Рация и радиомаяк были – для разнообразия – сожжены бластером, и случилось это, судя по дыму в кабине, уже после приземления Корина.

И опять Корин оказался в положении жука, которого злой мальчишка подгоняет длинной иглой, требуя пройти по извилистому лабиринту среди камней.

А ведь всего этого, наверное, могло и не произойти, если бы он не проявил в очередной раз глупого своеволия! Омен явно ждал Корина на вершине Эвереста, а никак не на склонах вулкана Лема. За это бедный жук получил болезненный укол в задницу. Но хуже всего, если за его гордыню расплачиваться придется – в который уже раз! – близкому человеку. А ближе Линды на Венере у него никого не было…

Когда до зданий причала осталось около полукилометра, Корин решился и осторожно положил девушку на землю, а затем торопливо зашагал в сторону моря. Силы окончательно покинули его, но теперь он мог рассчитывать на помощь. На берегах Свинцового моря находилось пять причалов, принадлежащих различным фирмам, и там работали сотни людей. Туристический бизнес здесь процветал как нигде более на Венере, превосходя по размаху и Эверест, и даже джунгли. Только за последние годы в него было вложено около полу– миллиарда долларов. На первый взгляд это казалось абсурдным, поскольку природа не создала в этих местах ничего, кроме моря расплавленного свинца и двух десятков островов с гротами, пещерами и причудливого вида скалами. Никаких форм жизни ни в Свинцовом море, ни в его окрестностях, разумеется, не было. Больше того, крахом обернулись все попытки пересадить на местную почву растительные животные с плато Королева – даже их кремниеорганическая плоть не смогла выжить в условиях чудовищного атмосферного давления и огромных температур.

Но зато в распоряжении предприимчивых бизнесменов оказалась готовая площадка для будущего театрально-карнавального действа. И в самом деле, если природа не смогла населить эти колоритные места своими созданиями – почему бы ее роль не взять на себя людям? Появилась идея развернуть на Свинцовом море и его берегах нечто вроде суперсовременного Диснейленда, только рассчитанного не на детей, а на взрослых. И такая сказочная страна была создана в считанные годы, прославившись на все Внеземелье как «Приключение номер 1 всех времен и народов».

…Последние метров сто до причала Корин, не выдержав, пробежал, несмотря на дрожь в ногах. Почему– то на все его настойчивые призывы никто не отвечал. Странно, так как еще во флиттере он предусмотрительно перенастроил радиофон своего скафандра на общую волну.

И только подбежав к первому из куполообразных зданий, он понял причину этого тягостного молчания. Не сдержавшись, Игорь закричал, словно раненый зверь, и заколотил перчатками по гладкой стене бывшей гостиницы. Такой же бывшей, как и все вокруг: здание администрации, развлекательный центр, техноцентр, гаражи, доки…

Корину опять невероятно «повезло». Он вышел к Старому причалу, брошенному на произвол судьбы четыре года назад.

Такое на Венере тоже случалось. Одни фирмы разорялись и, не желая продавать недвижимость, замораживали ее до лучших времен, оставляя на объектах лишь небольшую охрану. Порой по недомыслию развлекательные центры воздвигались в неудачных местах – в зонах повышенной тектонической активности или районах, по каким-то причинам часто посещаемых свирепыми ураганами и грозами.

Но со Старым причалом вышла другая история. Его хозяина – южно-корейский концерн «Дайово» – попросту выжили более могущественные конкуренты. Разными путями: от сравнительно честных финансовых действий на бирже до организаций бесчисленных аварий, которые вскоре отпугнули даже самых отчаянных искателей приключений. Шестой причал на Свинцовом море оказался явно лишним, и его гибель была неизбежна. Так и произошло после крушения одной из двух каравелл фирмы, по нелепой случайности напоровшейся на рифы возле острова Циклопов. Корин сам руководил той спасательной экспедицией и до сих пор не мог окончательно избавиться от шокирующих воспоминаний.

Впрочем, сейчас он ощущал себя ничуть не лучше. Старый причал безнадежно умер, и вызвать отсюда помощь было просто нечем. Остальные пять причалов находились на противоположном берегу моря, и добраться до них пешком совершенно невозможно.

Оставался лишь один путь – по морю. Торопливо пройдя между обветшалых зданий к причалу, Корин удостоверился, что вторая каравелла стоит, как и прежде, возле дока. Время, казалось, пощадило корабль, но вряд ли можно было рассчитывать на его двигательную установку. А это значило, что есть только один шанс на спасение – идти в плавание на парусах.

Повернувшись, Корин заторопился назад, к Линде, однако вскоре увидел девушку, торопливо шагавшую через равнину к зданиям. Она наконец пришла в себя, и это было единственным радостным событием за последние дни.

– Что случилось? – задыхаясь, спросила Линда, растерянно глядя на друга. – Я ничего не понимаю… Где мы? Кажется, я заснула, когда ожидала спасателей в вездеходе… а как же я… то есть мы перенеслись на берег моря?

Линда явно не помнила, что произошло с ней за последние часы. Поразмыслив, Корин не стал ей ничего объяснять. Ей и так предстоит немало пережить в скором будущем – так стоит ли сейчас шокировать ее правдой?

И Корин рассказал наскоро придуманную историю о том, как он вернулся на флиттере в долину и, найдя Линду спящей, улетел вместе с ней в город. Но по пути попал в сильный ураган и после аварии в двигательной системе вынужден был совершить посадку.

Линда с изумлением выслушала его.

– Неужели я все это время проспала? – с сомнением спросила она. – Странно… А рация – рация тоже вышла из строя?

– Да, – кивнул Корин. – Флиттер так тряхнуло при посадке, что у нее, бедной, аж все кишки повывернуло.

– Кошмар… – прошептала девушка, глядя на него расширенными глазами. – Над нами словно властвует злой рок… А тарелка? Кажется, рядом с флиттером стоит чья-то тарелка?

Корин не стал вдаваться в подробности.

– Это старая история, – уклончиво ответил он.

Линда, к счастью, удовлетворилась столь туманным ответом. Обведя куполообразные здания настороженным взглядом, она неожиданно спокойно спросила:

– Это что, Старый причал?

– Да.

– Везет же нам… Значит, все кончено? Или ты попытаешься починить рацию?

– Пустая трата сил.

– Ах вот как…

Корин успокаивающе погладил ее по плечу.

– Еще не все потеряно, милая. На причале стоит каравелла. Если нам удастся поднять паруса, у нас есть шанс добраться до западного берега. А если нам повезет, нас обнаружат радарами еще раньше.

Линда удивленно выгнула брови.

– Разве ты умеешь управлять судном?

– А что еще остается делать? Попробую. Пойдем посмотрим.

Корину не раз приходилось бывать на каравеллах по служебным делам, а однажды он даже совершил небольшое плавание – расщедрилась фирма «Сони», владевшая третьим, самым крупным причалом. Из любопытства он тогда посетил не только капитанскую рубку, но и помещения всех технических служб. Особенно его интересовали способы управления судном с помощью парусов, казавшиеся ему этаким романтическим излишеством. Однако сейчас это излишество могло спасти им с Линдой жизнь.

Они прошли по широкому причалу и остановились возле каравеллы. Внешне она куда больше напоминала нефтяной танкер – мощный пятидесятиметровой длины корпус из вольфрама, две овальной формы пассажирские палубы и три телескопические мачты со специальными веерными парусами. Судно было рассчитано на пятнадцатибалльный шторм, при котором высота волн расплавленного свинца достигала почти полуметра. Однако такие бешеные ветры в этих местах были редкостью, чаще на море стояла мелкая зыбь. Местные моряки порой шутили, что плавание на Венере – единственный вид морских путешествий, где ни один пассажир гарантированно не заболеет морской болезнью. И это было чистой правдой.

От причала к борту судна вел узкий трап с высокими поручнями. Пройдя по нему, Корин и Линда оказались на палубе, усыпанной слоем мелких камней, принесенных ветрами с берега. Судя по всему, люди не посещали каравеллу уже несколько лет, бросив ее на произвол судьбы. Конкурентов это судно не интересовало из-за ряда серьезных конструктивных недочетов, а бывшие владельцы причала демонтаж корабля посчитали лишней тратой денег и обошлись простой консервацией.

Побывав в капитанской рубке и машинном отделении, Корин заметно приободрился. Почти все приборы и агрегаты сохранили работоспособность. После долгих поисков они с Линдой обнаружили два небольших атомных генератора и подсоединили их к механизмам управления стальными парусами. Затем, мысленно перекрестившись, Корин включил автомат, и телескопические стойки мачт ожили. Со страшным скрежетом они стали раздвигаться и вскоре выпустили боковые «ветви». Из них выдвинулись сотни стальных пластин, тотчас вставших перпендикулярно к направлению движения ветра. Громадное судно чуть подалось вперед, и теперь на месте его удерживала лишь мощная якорная цепь.

Опомнившись, Корин торопливо переключил автомат на режим «убрать паруса» и повернулся к стоявшей рядом с ним Линде.

– Кажется, нам все-таки повезло, – сипло произнес он, с трудом скрывая сильное волнение. – Ты, помнится, давно хотела в увеселительный круиз?

Линда слабо улыбнулась и кивнула.

– Да. С тобой вдвоем.

– Вот видишь, нам везет. А теперь запасись терпением. Мне надо сделать одну-две ходки до флиттера и обратно. Нам нужны кислородные баллоны, вода и хотя бы немного еды.

– Я пойду с тобой… – вяло предложила Линда.

– Нет. Тебе надо отдохнуть. Пойдем выберем каюту.

Они спустились на нижнюю палубу по длинному темному коридору и занялись поисками незапертой двери. Такая вскоре нашлась, и они вошли в просторную каюту. Охладительная система судна все эти годы бесперебойно работала, и потому горячий, едкий воздух не смог полностью уничтожить богатую обстановку: мебель, палас и даже белье на широкой двуспальной кровати. Правда, стены в каюте теперь были лишены ковров, а от люстры остались лишь обрезанные клочья проводов, но тем не менее гости почувствовали себя очень уютно и комфортно. Подойдя к широкому окну, Корин поднял металлические жалюзи и увидел панораму Свинцового моря с далекими, еле заметными в серой дымке скалистыми островами.

– Ложись, поспи, – ласково сказал он, погладив девушку по плечам. – Я вернусь через пару часов.

Глаза Линды слипались, но тем не менее она упорно покачала головой.

– Нет. Я лучше посижу пока в кресле. Не хочу пачкать белье скафандром.

Корин озадаченно взглянул на нее.

– Неужели ты хочешь… – начал было он, но Линда перебила его.

– Да. Мы подключим один-два баллона к системе воздухоснабжения каюты и хотя бы на несколько часов сбросим эти ужасные костюмы.

– Но это нерационально…

Линда сверкнула глазами.

– Плевать! – заявила она. – Мы оба не знаем, что нас ждет впереди. Пусть хотя бы это плавание будет нашим медовым месяцем. Я так хочу!

Корин кивнул.

– Хорошо, пусть будет по-твоему. Только прошу – никуда из каюты не уходи. Договорились?

Линда улыбнулась, послушно уселась в кресле и почти сразу же закрыла глаза. События последних дней донельзя утомили ее, и можно было лишь удивляться, как у этой хрупкой на вид девушки хватило сил все вынести.

Впрочем, главное их ждало впереди…

Корин торопливо покинул корабль и, поднявшись на причал, потратил некоторое время на исследование давно заброшенных зданий. У него еще теплилась надежда, что где-нибудь найдется радиопередатчик или, на худой конец, какой-нибудь вездеход. Увы; административное здание и гараж были совершенно пусты, а в одном из огромных ангаров он обнаружил лишь отдельные агрегаты тарелок. Зато в приземистом складе удалось найти отличную самоходную тележку, да еще с работающим электродвигателем. Усевшись на нее верхом, Корин покинул территорию причала и поехал в сторону флиттера, объезжая стороной крупные камни и лужи расплавленного олова.

В глубине души он все еще надеялся на то, что Омен сжалится и даст ему возможность вызвать помощь. Увы, рация на «Омеге» пребывала в прежнем плачевном состоянии, а двигатель упрямо отказывался работать. Не лучше обстояло дело и на лежащей неподалеку тарелке.

Плавание становилось неизбежным, и это вызывало у Корина приступ хандры. На просторах Свинцового моря он окажется совершенно беспомощным, если Омену вздумается именно там свести счеты с упрямым Колдуном. А самое главное, он ничем не сможет защитить Линду. Если корабль потерпит крушение или, того хуже, выйдут из строя источники энергии… Бр-р, о таком даже думать было жутко!

Почти полчаса он потратил на загрузку тележки, что называется, под завязку. Кислородные баллоны – все до единого. Атомный генератор с борта тарелки. Оружие. Вся еда и вся вода. Запасной скафандр. Обе аптечки и другие полезные мелочи.

Обратный путь по раскаленной равнине занял куда больше времени, чем он надеялся. Дважды тележка застревала среди камней, и ее приходилось подталкивать сзади плечом. А когда он все-таки въехал на причал, поднялся ветер. Он дул в юго-западном направлении, что было, в общем, совсем неплохо.

Перенеся груз на корабль (с атомным генератором пришлось немало повозиться), Корин не выдержал и, оставив все как есть, поспешил на нижнюю палубу. На все его призывы по радиофону Линда не отвечала, и это его тревожило. Впрочем, девушка могла глубоко заснуть, а в этом случае ее можно было разбудить только пушкой – уж это Корин знал прекрасно. И все же…

Толкнув дверь, он вошел в каюту и остановился на пороге как вкопанный: Линды в каюте не было.

Глава 15

Она лежала навзничь на носу судна, невдалеке от фок-мачты, на груде мелких камней. Судя по оставшимся следам, девушка долго бродила по палубе широкими кругами, то подходя на опасно близкое расстояние к решетчатым поручням, то почти соприкасаясь со стенами нижней пассажирской палубы. Сейчас она находилась в бессознательном состоянии. Возможно, причиной послужила неисправность в дыхательной системе скафандра или перегрев из-за сбоев в системе охлаждения.

Взяв Линду на руки, Корин поспешно спустился в каюту и уложил ее на кровать, потом принес два баллона с кислородом, воду и аптечку. Присоединив баллоны к автономной системе вентиляции, он едва дождался момента, когда в каюте восстановился нормальный кислородный баланс, и сейчас же снял с Линды скафандр, а затем торопливо разоблачился сам.

Навыки спасателя помогли ему быстро привести девушку в чувство. Вдохнув раз-другой чистого кислорода из шланга, она закашлялась и медленно открыла глаза.

– Что… что случилось? – еле слышно спросила Линда.

– Ничего, милая, – натужно улыбнулся Корин. – Лежи спокойно. Что-нибудь болит?

– Голова… раскалывается…

– А сердце?

– Ничего…

Корин кивнул и, порывшись в аптечке, достал флакон с общеукрепляющими таблетками. Линда, давясь, проглотила лекарство и жадно прильнула к бутылке с водой. Утолив жажду, она встряхнула волосами, словно пытаясь стряхнуть с себя наваждение, и произнесла уже чуть более окрепшим голосом:

– Я спала?

– Да.

– Долго?

– Часа два, даже чуть больше.

– Странно… – прошептала Линда. – Мне кажется… я только что закрыла глаза…

Не выдержав, Корин спросил:

– Ты ничего не помнишь?

Глаза девушки удивленно округлились.

– Нет… А что я должна помнить?

– Ровным счетом ничего, – ответил он, проклиная себя за бестолковость. – Я просто так спросил, на всякий случай. Хочешь поесть?

– Нет… А где мы, милый?

Корин облизал внезапно пересохшие губы и осторожно ответил:

– В безопасном месте, Линда.

Девушка нахмурилась и непонимающе взглянула на него.

– Что с тобой, Игорь? Почему ты назвал меня Линдой?

Щеки Корина разом одеревенели, улыбка стала блеклой и натужной. Его худшие предположения подтверждались – Линда явно отравилась углекислым газом. Ее психика была поражена, и вопрос состоял лишь в том, насколько сильно.

– А как же мне тебя называть? – мягко спросил он.

– Как? – В глазах девушки появились слезы. – Господи, да что же это такое… Когда я летела на эту проклятую планету, то надеялась, что ты тоскуешь обо мне. Какой же я была дурой! А ты попросту мерзавец, жалкий мерзавец!

Линда разрыдалась, уткнувшись лицом в подушку.

Корин машинально погладил ее по вздрагивающим плечам. Слова Линды насторожили его. Что значит: «Когда я летела на планету, то надеялась…»? Они же познакомились здесь, на Венере, и прошло целых полтора года, прежде чем у них завязался роман. А потом, Линда, несмотря на всю свою вспыльчивость, была очень тактичной девочкой. Слово «мерзавец» не из ее лексикона, она умела высказать свое неудовольствие другими способами, не задевая самолюбие мужчины. Зато… зато так обожала говорить…

Он несколько раз судорожно сглотнул, а затем неуверенно спросил:

– А твой… твой муж – разве он не мерзавец?

Девушка состроила такую выразительную гримаску, что он окончательно убедился – это не Линда!

– Михаил, к твоему сведению, просто осел, – безапелляционно заявила она. – Ему нужна была не я, а красивая двуногая вешалка для роскошных платьев. Господи, пожалуйста, на здоровье! Нашел бы себе манекенщицу с калькулятором вместо мозгов – тоже мне проблема! А ему досталась журналистка с длинным, вечно куда-нибудь встревающим носом. Он так и звал меня в последнее время – Буратино. Намекал на мои якобы деревянные мозги. Это после той скандальной статьи в «МК», где я вывернула наизнанку весь их смердящий нефтяной бизнес… Игорек, ты что, обиделся? Милый, прости меня, кретинку… Я же так люблю, тебя!

Со сдавленным всхлипом девушка приподнялась с подушки и обняла оцепеневшего Корина, спрятав голову у него на груди. Она вся дрожала… впрочем, нет, это дрожал он.

Прошло несколько минут, прежде чем хаос в его мыслях немного поулегся и он смог произнести каким– то чужим, лишенным всякого выражения голосом:

– Ольга…

Она сразу же перестала плакать и, подняв голову, с надеждой заглянула ему в глаза:

– Да, милый?

– Тебе… тебе ничего не кажется странным?

Девушка огляделась и озадаченно нахмурила лоб.

Линда никогда так не делала, опасаясь появления морщин.

– Какой странный номер… – пробормотала она. – Что за гостиница? Уж лучше бы ты опять привел меня к себе домой. Или… или ты боишься, что твоя сучка Лайма нас засечет?

Корин нервно рассмеялся, продолжая гладить девушку по плечам.

– Ее зовут Линда. И она вовсе не сучка.

Ольга с силой оттолкнула его от себя.

– Не спорь, я знаю, что говорю! Знаю, видела… Я подстерегла эту дрянь, когда она после работы направилась в супермаркет. Типичная секретутка, длинноногая и бесстыжая, как все они. У моего дорогого муженька таких девок в свое время перебывало – ого– го сколько! И все же даже у него хватило мозгов жениться на мне, послать этих проститарш подальше и взять в секретари толкового мужика. А ты… Неужели ты не мог выбрать настоящую женщину? Я помню, как три года назад на тебя таращились все дамочки, и местные, и заезжие… И ты вроде бы не воротил от них морду… ох, прости, прости…

Ольга вновь привлекла Корина к себе и осыпала его жаркими поцелуями, шепча бессвязные любовные слова. Лед и пламень. Грубость и нежность. Проницательный ум и чуть ли не детская наивность. Фантастическая активность и частые периоды беспросветной депрессии. Доверчивость и подозрительность, особенно обостряющаяся во время частых приступов ревности. В этом и во всем другом – полная противоположность Корину. Наверное, это и послужило причиной их бурного, но быстро завершившегося романа. Романа, который он старательно и безуспешно пытался забыть и который так внезапно и страшно напомнил о себе несколько дней назад на площадке возле Черной Афродиты.

Корин потихоньку оторвал от себя Лин… Ольгу и произнес довольно твердым голосом:

– Прости, Оленька, но я должен ненадолго уйти. А ты лучше попытайся еще немного вздремнуть. Ладно?

Ольга послушно кивнула и, послав ему воздушный поцелуй, с детским вздохом улеглась на кровать. Но тут же с криком вскочила, с ужасом глядя на свои руки.

– Черт побери, а это еще что? – спросила она. – Это… что это?

– Твоя рука, – наклонившись к ней, твердо произнес Корин. – Запомни – это ТВОЯ рука.

Ольга испуганно взглянула на него. Затем ужас в ее глазах стал постепенно таять, уступая место усталой покорности.

– Да, это моя рука, – согласилась она бесцветным голосом.

Набравшись решимости, Корин вынул из кармана своего скафандра зеркальце и вложил его в податливую руку девушки.

– И это – ТВОЕ лицо, – еще более жестко продолжил он. – Повтори!

Сотрясаясь всем телом, Ольга пролепетала:

– Конечно… это… мое лицо…

– А теперь ты будешь спать.

– Да… я буду… спать…

Когда Ольга заснула, Корин надел скафандр и, подойдя к герметичной двери, стремительно открыл ее и быстро закрыл, не позволяя воздуху из каюты смешиваться с затхлой, бедной кислородом атмосферой коридора. «Во время плавания надо в свободное время заняться системой воздухоснабжения, – подумал он, шагая по темному коридору. – Баллоны баллонами, но если герметичность каюты нарушится, неприятностей не избежать. Хорошо еще, что внутрь пассажирских палуб при консервации не пустили ядовитый воздух Венеры».

Поднимаясь по узкому трапу на верхнюю палубу, он мысленно пытался представить, каким образом будет запускать кислородный агрегат каравеллы. Система воздухоснабжения корабля не слишком отличалась от аналогичных систем, скажем, в горняцких поселках, и потому он должен с ней справиться. Тем более, имея два хотя и маломощных, но все же атомных генератора. Жаль, что ему оказалось не под силу снять энергетическую установку с флиттера…

Сейчас он готов был думать о чем угодно, о любой технической проблеме, лишь бы только не вспоминать о той страшной метаморфозе, что произошла с Линдой.

Омен приготовил ему очередной жуткий сюрприз. Словно желая продемонстрировать свои безграничные возможности, он возродил умершую Ольгу, убив при этом личность Линды. И дал знать: я держу Ольгу под полным своим контролем.

Не выдержав, Корин дико закричал. Его трясло от лютой ненависти. Едва передвигая ноги, он дошел до капитанской рубки, нашел на панели управления кнопку поднятия якоря и принялся за дело.

Спустя несколько минут судно с поднятыми парусами плавно отошло от причала и направилось к далеким скалистым островам. Дул несильный попутный ветер. Над матовой поверхностью жидкого свинца, подернутой мелкой рябью, курился легкий туман испарений.

Убедившись, что автомат-штурман работает нормально, Корин вышел на палубу, чтобы наконец перенести брошенные вещи в трюм. Но вместо этого он подошел к поручням на носу судна и, подняв сжатые в кулаки руки, крикнул:

– Проклятый Омен! Да есть ли предел твоему изощренному садизму? Что ты от меня хочешь, что? Если я, на твой взгляд, заслужил наказание, уничтожь меня, растопчи, сожги в своем дьявольском огне! Или лучше встреться со мной один на один. Но оставь в покое моих близких, понятно, подонок? Пусть мертвые останутся мертвыми, а живые – живыми. Если ты ждешь, что я сойду с ума, то не дождешься! Я никогда не верил в Бога, но ты, дьявол, на самом деле существуешь. И если я доберусь до тебя, то убью, слышишь – убью!

Он опомнился, поняв всю нелепость своих истеричных криков. Дьявол Омен или нет, но он жестоко и беспощадно погоняет иглой упрямого жука. И наказывает, если ничтожное насекомое пытается проявлять своеволие. Если бы он, Корин, не свернул с пути к вершине Эвереста, все могло произойти иначе. Линда не угнала бы тарелку из-под носа зазевавшихся спасателей и не произошел бы весь этот кошмар. Как ни крути, во всем виноват он сам…

Несколько часов он потратил на то, чтобы привести в действие кислородную установку. Это оказалось нелегким делом, и к концу работы Корин был вымотан до предела. Выждав некоторое время после запуска, он по показаниям приборов убедился, что все помещения пассажирских палуб наполняются пригодным для дыхания воздухом. Система охлаждения, к счастью, тоже не подводила. Это давало им шанс, несмотря ни на что, добраться до западного берега, даже если плавание займет несколько суток.

Впрочем, он предпочел бы закончить свою одиссею раньше.