Текст книги "Физрук и вот это вот все (СИ)"

Автор книги: Сергей Мусаниф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Что бросалось в глаза, так это фамильное сходство. Они выглядели похожими, как братья, хотя, по логике вещей, этот должен быть изрядно моложе предыдущего.

– Я – Мормаэль, – представился он, делая шаг нам навстречу. – Можно просто Мор.

– Я – физрук, – напомнил я. – Можно просто физрук. Чего ты хочешь?

– Я хочу все прекратить, – заявил он.

Я снова вздохнул.

– Так это же просто, – молвил я. – Чтобы все прекратить, нужно просто взять и прекратить. И все.

– Еще я хотел бы принести тебе свои извинения за эту бессмысленную вендетту, – рек он. – Замшелое упрямство нашего прежнего руководителя почти привело наш Дом к катастрофе и поставила нас на грань выживания.

– Ну, вы еще можете уцепиться за эту грань, – заметил я. – Или думаете, то можете. Иначе тебя бы тут не было.

– Именно так, – согласился он.

– Позволь поинтересоваться, а кем ты приходился покойному? – полюбопытствовал я.

– Троюродным внучатым племянником, – ответствовал он.

– Любопытны и витиеваты эльфийские схемы наследования, – констатировал я. – Неужто более близких родственников у князя не нашлось?

Мор улыбнулся, продемонстрировав белоснежные эльфийские клыки.

– Когда ты идешь наверх, дорогу часто приходится очищать от всякого мусора, – сообщил он.

– Ну да, так бывает, – согласился я. – А что же вы самого замшелого руководителя не зачистили, раз он так мешал вам жить?

– Фигура верховного правителя священна и неприкосновенна, – возвестил он. – Поэтому нам пришлось ждать, пока вопрос урегулируется естественным ходом вещей.

– Рад, что у вас все утряслось, – буркнул я. – А что насчет финальной стадии поединка? Это вот зачем все было?

– Ты имеешь в виду инцидент с личной гвардией Мормаэта? – уточнил он. – Увы, это было неизбежно.

– Личный контракт гвардейца подразумевает, что его жизнедеятельность не может быть продолжена после того, как заканчивается жизнь принявшей обеты персоны, – загнул Соломон. – Иными словами, им все равно было не жить, и они выбрали наиболее доступный им в этой ситуации способ.

– А заодно решили поквитаться, – догадался я.

– Даже если бы они преуспели, в их судьбе это уже ничего бы не изменило, – провозгласил Мор. – Но это и к лучшему. Они разделяли устаревшие воззрения Мормаэта, и мне, желающему проложить для нашего клана новый курс, с ними все равно было бы не по пути.

Я совсем не разбираюсь в эльфийской градации возраста, но судя по всему, Мор был молоды циником и законченным прагматиком, и собирался руководить Домом Красных Ветвей стильно, модно и молодежно, не забивая себе голову сомнительными понятиями, вроде кровной мести, уважения к старшим и ценности жизни членов семьи, что, несомненно, вполне может привести клан эльфийских диверсантов к процветанию и вернуть ему былое могущество.

Наверное, это куда более разумный подход, и я не буду иметь ничего против, при условии, что наши игровые процессы более никогда не пересекутся. Что же касается моего личного отношения, то новый князь мне нравился ничуть не больше прежнего.

Ну, тот хотя бы вредить больше не сможет. По крайней мере, без помощи некромантов.

– В общем, я предлагаю мир, – произнес Мор. – И я надеюсь, что ты примешь мое предложение.

– Я-то готов, – подтвердил я. – Но мне хотелось бы уточнить некоторые подробности.

– Какие же? – осведомился Мор.

– Например, другие члены твоего Дома, – обронил я. – Как они отнесутся к этому решению? Не посчитают ли они, что, заключив сделку после всего того, что было, ты потерял свое лицо?

– Нет, – решительно припечатал он. – Фигура верховного правителя священна и неприкосновенна, и решения его обсуждению, и уж тем более, осуждению, не подлежат. Будь уверен, все вопросы внутри клана я урегулирую сам и никто из моих подданных тебя не побеспокоит.

– Отлично, – буркнул я.

– Если мы достигли принципиального согласия, настало время обсудить компенсационный пакет, – проинформировал меня Мормаэль. – Ради мира между нашими До… персонами и компенсации причиненного вреда, как физического, так и морального, мы готовы отплатить тебе как золотом, так и натуральным продуктом.

Эту часть речи он произносил, слегка закатив глаза, словно читал невидимую мне подсказку, составленную для него более разбирающимся в дипломатии человеком.

А цену-то он так и не огласил. Значит, я буду устанавливать ее сам.

Учитывая, что именно было основным натуральным продуктом, который их Дом экспортировал в галактику, это можно было расценить и в качестве угрозы, но посчитал, что сейчас не тот случай.

И хотя для воплощения моих планов в жизнь требовались деньги, я сильно сомневался, что эльфы, изрядно поиздержавшиеся за время нашего противостояния, сумеют наскрести сумму, которая мне необходима.

– Не хочу ввести вас в большие убытки, – молвил я. – Поэтому возьму сто тысяч на текущие расходы. А остальное – натуральным продуктом.

– Приемлемо, – заявил он. – Портал отсюда за мой счет, сразу же на выходе ты получишь требуемую сумму. Что касается остального, то можем поддерживать связь через Соломона, и как только возникнет необходимость…

– В этом нет нужды, – прервал я начало его монолога. – Не будем откладывать дело в долгий ящик. Необходимость уже возникла.

– Ну, раз вы договорились, то я, наверное, уже пойду, – вякнул Соломон.

– Не торопись, – предложил я. – Возможно, тебе понравится то, что ты услышишь.

Интермедия. Магистр

Это был небольшой аккуратный домик на опушке леса. Белоснежные оштукатуренные стены, покрытая красной черепицей крыша, резные наличники на окнах… Рядом с домиком был разбит небольшой аккуратный огород, посреди которого возвышалась небольшая аккуратная теплица. Магистру даже не надо было заходить внутрь, чтобы узнать, какие огурцы и помидоры там растут.

Небольшие и аккуратные, как и все здесь.

Они обошли домик вокруг.

Внутрь вели две двери, задняя дверь была заперта, а передняя приветливо распахнулась примерно на четверть, словно приглашая войти.

Но Магистр войти не торопился.

Он присел на перевернутое ведро и закурил сигарету. Брюс безмолвной тенью стоял за его спиной.

– Вот яркий пример дуальности существующих реалий, – заявил Магистр. – У нас тут две двери, одна открыта, одна закрыта. В какую бы ты вошел?

Брюс не ответил, но Магистра это не смутило.

Никогда не смущало.

– Элементарная логика и житейский здравый смысл подсказывают мне, что нет никакого смысла ломиться в закрытую дверь, если есть открытая, – сказал Магистр. – Однако, мой богатый жизненный опыт говорит обратное. Он говорит, что, как правило, все самое интересное скрывается именно за закрытыми дверями. А что подсказывает тебе твой жизненный опыт, Брюс?

– Я не настолько сведущ в такого рода вопросах, Мессир.

– Как и все мы когда-то, как и все мы, – сказал Магистр. – С третьей стороны, а у любой проблемы всегда есть третья сторона, даже если на первый взгляд это и неочевидно, мне не очень нравится, когда мой выбор ограничен всего двумя вариантами. Так что, при прочих равных, я предложил бы залезть в окно.

– Мне выбить стекло, Мессир?

– Не стоит, – сказал Магистр. – Потому что я знаю, как устроены места наподобие этого, и в данном случае нет вообще никакой разницы, как именно мы войдем.

– Вот как?

– Именно, – сказал Магистр. – Это ловушка. Снаружи все выглядит весьма чинно и благопристойно, и в самом домике наверняка живет какая-нибудь милая благообразная старушка, которая пригласит уставшего путника на чашечку чая, и, если путнику повезет, чай даже не будет отравлен. Но в такого рода местах путникам, опять же, как правило, не везет. И выпив чашечку чая, и, может быть, даже отведав свежей плюшки, путник погружается в сон и просыпается в гораздо более неприятном месте, где разнообразные хтонические твари наверняка попытаются закусить его внутренностями.

– Так это данж, Мессир?

– Да, это внезапный данж, – сказал Магистр. – Его еще называют последним данжем, потому что для большого количества игроков он действительно становится последним. И, как ты понимаешь, совсем не потому, что им внезапно надоедает шастать по подземельям и они решают начать оседлую жизнь, покупают лавку в каком-нибудь милом провинциальном городе и начинают искать хорошую женщину, которая нарожает им пяток детей.

– Это говорит о том, что никогда нельзя расслабляться, Мессир.

– Ну, это тоже не жизнь, – сказал Магистр. – К тому же, с другой стороны, иногда, пусть и довольно редко, вещи могут быть теми самыми, которые кажутся. И некоторые старушки действительно предпочитают жить подальше от других людей, при этом не являясь поклонницами темных практик и запрещенных искусств. Знаешь, сколько благообразных старушек, живущих в таких маленьких аккуратных домиках, было убито игроками, которые привыкли везде видеть подвох?

– Сколько?

– Подозреваю, что много.

– Ну, уж явно больше одной, – сказал Магистр.

– Так это не данж, Мессир? – поинтересовался Брюс.

– Это наверняка данж, – сказал Магистр. – Потому что если бы это был не данж, что бы он тут делал? К тому же, если бы это был не данж, он бы давно уже вышел.

– Да, – согласился Брюс. – Или мы могли бы видеть хоть какое-то движение через окно.

– Но никакого движения там нет, – сказал Магистр. – Из чего мы можем сделать вывод, что это данж, и первый уровень он уже зачистил.

– Тогда чего же мы ждем, Мессир?

– Ну, а вдруг мы все-таки ошибаемся и они просто пошли прогуляться по лесу, собирают там цветочки или мухоморы на ужин, – сказал Магистр. – В таком случае, вламываться в дом в отсутствие хозяев будет невежливо.

Брюс промолчал. Вежливость никогда не была сильной стороной Магистра, и если он ссылается именно на нее, значит, у него в голове бродят совсем другие мысли.

Солнце начало садиться за лесом.

Тени удлинились.

Магистр сидел на перевернутом ведре и курил. Брюс терпеливо ждал.

– Пожалуй, это все, – сказал Магистр, когда вокруг окончательно стемнело, а на небе начали зажигаться звезды. – Теперь-то уж точно никто не придет.

– Значит, мы можем войти, Мессир?

– Да, – сказал Магистр. – И если тебе интересно, то в итоге я выбрал для этого ту дверь, которая открыта.

Они вошли.

В прихожей все было чинно и по-домашнему уютно. Половицы под ногами, гобелены на стенах, на вешалке висело пальто, а в подставке для зонтиков стояла элегантная трость.

– Теперь это уже вежливо? – поинтересовался Брюс.

– Все еще нет, – сказал Магистр. – Но у нас есть хотя бы уважительная причина, чтобы войти. Темно, дверь не заперта, а мы просто шли случайно шли мимо, все это заметили и теперь просто обязаны убедиться, что с обитателями этого домика все в порядке.

Сразу же за прихожей обнаружился небольшой коридор, на полу которого лежала девочка лет десяти-двенадцати на вид. У девочки была проломлена голова, а из-под подола милого, украшенного оборочками платья, торчала целая связка щупалец.

– И тут мы понимаем, что с обитателями этого домика не все в порядке, – констатировал Магистр. Кровь у девочки была зеленая. – Но они наверняка это заслужили. Как ты думаешь, чем это было проделано?

– Канделябром, – сказал Брюс, указывая на пустое место на стене. – Он сорвал его здесь, проломил ей голову и бросил туда.

– Наличие щупалец еще не делает человека монстром, – заметил Магистр. – Мне бы не хотелось иметь дело с тем, кто считает, что это не так. Я, конечно, могу иметь дело с кем угодно, однако без того удовольствия, которое я привык получать от процесса. Здесь попахивает ксенофобией, а мне не очень нравится этот запах.

– Полагаю, его спровоцировали, – сказал Брюс. – Не думаю, что он стал бы нападать первым.

– Почему?

– Я знаю его, Мессир, – сказал Брюс. – Он не такой человек.

– Люди меняются, – сказал Магистр.

– Люди разные, – сказал Брюс. – Кто-то меняется, кто-то – нет. Он из тех, которые не меняются.

– Но закаляют ли его испытания? – поинтересовался Магистр. – Опаляет ли его пламя войн, через горнило которых ему довелось пройти?

– Меняет ли свои свойства меч, окропленный кровью врагов? – спросил Брюс.

– Отлично сказано, – сказал Магистр. – Значит, он меч?

Брюс пожал плечами.

– Я излишне придираюсь? – поинтересовался Магистр.

– Возможно, Мессир.

– Таков путь.

Они перешагнули через тело девочки-монстра и пошли дальше.

Благообразная старушка обнаружилась в соседней комнате. Она сидела в кресле-качалке, на коленях у нее было вязание, а одна из спиц торчала из левой глазницы.

Вторая спица обнаружилась в косяке.

На старушке была надета юбка до самого пола. Магистр задрал ее, чтобы удостовериться в наличии щупалец.

Щупальца были на месте.

– Как вы думаете, Ватсон, что здесь произошло? – поинтересовался Магистр.

– Элементарно, Холмс, – сказал Брюс, и на его лице не шелохнулась ни единая мимическая мышца. – Он только вошел в комнату, когда она метнула в него свои спицы. От одной он увернулся, и она вот здесь, – Брюс указал на спицу, торчащую из косяка. – Вторую он поймал в воздухе и метнул обратно. Она вон там. Вы чем-то удивлены, Мессир?

– Да, и это довольно редкое для меня состояние, – сказал Магистр. – Меня не удивляет ни кровожадность благообразных старушек, ни отменная реакция этого парня, ни тот факт, что ты смог описать события, которых не видел. Меня удивляет, что ты опознал цитату.

– На прежнем месте моей службы у меня было много свободного времени, Мессир.

– И ты пошутил, – сказал Магистр. – Для меня это особенно ценно.

– Раз так, когда-нибудь я пошучу еще раз, – сказал Брюс. – Что мы будем делать дальше?

– Это очевидно, – сказал Магистр. – Мы убедились, что это данж, мы знаем, что он в него вошел, и нам известно, что он из него не выходил. Надо найти вход на следующий уровень и идти по кровавому следу. Уверен, что это будет несложно.

Магистр обошел кресло-качалку по кругу и обнаружил в полу за ним ведущий в подвал люк. Раньше крышка люка наверняка была прикрыта небольшим аккуратным половичком, но сейчас он был отброшен в сторону и валялся в углу.

– Мне пойти первым, Мессир?

– Не думаю, что это опасно, – сказал Магистр, откидывая крышку люка и ступая на первую ступеньку ведущей в подвал лестницы.

Подвал тоже был небольшим и аккуратным. В нем было абсолютно сухо, вдоль стен стояли стеллажи с банками, в которых благообразные старушки привыкли хранить свои варенья и соления. Правда, в этих банках находились заспиртованные части человеческих тел, а в одной из них обнаружилась целая человеческая голова.

Лицо человека была искажено ужасом.

– У этого тоже может быть вполне невинное объяснение, – сказал Магистр. – Может быть, до выхода на пенсию бабушка подрабатывала палачом или сторожем в местном анатомическом музее.

– Или это трофеи, – сказал Брюс.

– Или это трофеи, – согласился Магистр. – Но я к тому, что никогда не стоит сходу отметать другое объяснение, сколь бы маловероятным оно ни казалось. Ты видишь проход дальше?

– Да, он вот за этой стеной, – сказал Брюс, дергая за торчавший из стены рычаг.

Стена, на которую он указывал, бесшумно отъехала в сторону, и за ней обнаружился каменный коридор, освещенный вечными факелами, которые всегда горят и никогда не сгорают до конца.

Правда и свет от них так себе.

– Я мог бы прочесть целую лекцию на тему того, что не стоит дергать все попадающиеся тебе под руку рычаги, особенно когда ты находишься в таких вот местах, – сказал Магистр. – Но полагаю, что это тоже будет излишне. Ты ведь знаешь, что делаешь?

– Конечно, Мессир, – сказал Брюс. – Я вижу, как работает механизм, открывающий тот проход.

– А я вот сквозь стены видеть не могу, – сказал Магистр. – В смысле, без очков. Кстати, где мои очки?

– В твердом очечнике во внутреннем кармане пиджака, – напомнил Брюс.

– А, точно, – Магистр похлопал себя по карманам, но вместо очков достал еще одну сигарету и закурил. – Как думаешь, далеко он успел уйти?

– За несколько часов, Мессир? Очень далеко.

– Я знаю такие подземелья, – сказал Магистр. – Мы будем спускаться все ниже, и чем ниже мы будем спускаться, тем более кровожадные твари будут на нас нападать, а каменная кладка будем сменяться сводами вырубленных в скале пещер, будет становиться все жарче, и в конце концов мы попадем в какой-нибудь филиал инферно и станем биться с местным демоническим князем, а когда победим, Система отвалит нам целую кучу ништяков и предложит телепорт хоть куда-нибудь, потому что ни один нормальный человек не захочет идти обратно ногами. Прохождение такого данжа у нормального, опять же, человека обычно занимает несколько дней, значит нам надо исходить из десяти-двенадцати часов… Я это к тому, что нам не стоит идти слишком быстро, иначе мы догоним его раньше времени, вмешаемся в чужой игровой процесс, да еще вдобавок нам самим придется драться с местными демонами, но и не стоит идти слишком медленно иначе он свинтит отсюда через телепорт раньше, чем мы его догоним. Ты находишь мою оценку его скорости справедливой?

– Он определенно быстрее обычного человека, – сказал Брюс. – Но вряд ли быстрее, чем вы.

– Все так, – несколько самодовольно сказал Магистр. – При необходимости я прошел бы этот данж за пару часов. Но я не думаю, что у него на самом деле была необходимость сюда лезть, по крайней мере, я таковой не вижу. Скорее всего, он просто играет, проветривает голову, и никакой другой цели у этого прохождения нет. Как думаешь, я прав?

– Скорее всего, Мессир.

– Значит, он не будет нестись на всех парах, – сказал Магистр. – А мы просто пойдем следом. Ты можешь определить безопасное для нас расстояние?

– Могу, Мессир.

– Тогда веди нас.

Они пошли по каменному коридору, мимо вечногорящих факелов. Брюс вел, Магистр курил.

Иногда им приходилось переступать через тела демонов или перепрыгивать через лужи их крови. Нельзя точно сказать, насколько была легка жизнь этих демонов, но смерть их точно не была легкой.

Им рубили конечности, проламывали головы и вспарывали животы. Им крушили ребра и ломали позвоночники, их секли мечами и дробили молотами, порою их щупальцы оказывались раскиданными на десятки метров по коридору.

Магистр видел здесь следы ярости.

Холодной, долгосдержвиаемой внутри ярости, которая наконец-то прорвалась наружу. Возможно, она искала выход уже очень долго.

Нет, это определенно было не развлечение. Кто-то спускал пар.

Магистр вполне мог это понять. Бывало, он и сам чем-то таким занимался.

Они спустились на несколько уровне ниже. Каменную кладку сменили своды вырубленных в скале пещер, на смену факелам пришел вечносветящийся плотоядный мох, и, разумеется, им становилось все жарче.

По мере их продвижения туши мертвых демонов увеличивались в размерах, количество щупалец постоянно росло, а разбросанное тут и там демоническое оружие поднималось в уровнях и меняло статус с «очень редкого» до «эпического».

Магистр даже заметил валявшийся у стены легендарный демонический кинжал. Точнее, эта штука называлась кинжалом, но орудовать ей, как кинжалом, мог только демон.

Для человека обычных человеческих размеров это был уже бастард.

– Думал ли я раньше, что доживу до времен, когда игроки будут настолько равнодушны к луту? – риторически вопросил Магистр и тут же сам ответил. – Нет, не думал. На заре игры мы были алчны, нас пожирали внутренние жабы и глодали внутренние хомяки, и мы подбирали все подряд. Помню, мы, как дети, радовались выбитому с босса какого-то подземелья эпическому наплечнику. Эпическому наплечнику, Брюс! Даже не парному! А тут под ногами валяется целое состояние и никому нет до этого дела. Видишь вон тот легендарный меч? Прикидываешь, за какую сумму его можно сбагрить любому торговцу? Это я уж об аукционе даже не заикаюсь. Что случилось со старым добрым духом стяжательства?

– Хотите, чтобы я его подобрал, Мессир?

– Да на фиг он нужен, – сказал Магистр. – Мой все равно лучше.

Они прошли мимо босса подземелья, останки которого были перемешаны с останками его приспешников и разбросаны по трем финальным залам этажа (и еще немного в коридоре валялось) и спустились на уровень ниже.

Здесь было жарко и не было мха. Свет исходил от самих стен, намекая на отражения адского пламени, а откуда-то, даже не слишком издалека, доносились звуки идущей битвы.

– За следующим поворотом, Мессир, – предупредил Брюс.

Магистр вздохнул и в его правой руке появился Отец Всех Мечей.

Они только подошли к углу, как из-за него вылетел демон с головой козла и телом орангутанга. Брюс скользнул в сторону, при этом, видимо, успев махнуть руками. Самого взмаха Магистр не видел, но предположил, что он таки был, потому что демон пробежал еще пару шагов по инерции и рухнул на пол, а в руках Брюса оказались два вырванных из демонической груди сердца.

– Это было больше похоже на попытку к бегству, чем на атаку, – заметил Магистр. – Не думал, что когда-нибудь доживу до времен, когда демоны нижней уровней инферно будут удирать от одиночного игрока, который даже не часть рейда. Что случилось со старым добрым духом кровожадности?

Они свернули за угол и на них тут же попытался налететь еще один демон. Магистр рассек его на две аккуратные половинки Отцем Всех Мечей и сокрушенно вздохнул.

Прежнего азарта уже не было, и вряд ли получится его вернуть. Как ни прискорбно было это признавать, он стал слишком стар для этой игры.

Пещера здесь превращалась в небольшой зал, пол которого был устлан хтоническими трупами. В противоположном конце зала, почти у самого выхода, робкая группа демонов тщетно пыталась сопротивляться атаковавшему их игроку.

Игрок орудовал двумя взятыми с боя мечами и рубил демонов эффективно, методично, но без особого уже фанатизма.

Магистр не стал вмешиваться в чужой игровой процесс и дал ему закончить. Попутно он поздравил себя с точным расчетом времени. Этот уровень был последним, и, скорее всего, уже в следующем зале их будет ждать финальная битва с окончательным боссом данжа, победа над которым откроет доступ к телепорту.

Гарри Борден подсек последнего демона, всадил меч ему в грудь, пригвоздив к полу, и обернулся.

– Привет, Брюс, – сказал он. – Кто это с тобой?

– Я, в некотором роде, его начальник, – сказал Магистр. – И у меня есть к тебе разговор.

– Мне стоит его послушать, Брюс?

– Думаю, да, – сказал Брюс. – Практически уверен. Он немного странный, но плохого не посоветует. Как правило.

– Дело, как я понимаю, важное?

– Очень, – подтвердил Магистр. – Речь идет о жизни вселенной, галактики и всего остального. Или о смерти всего перечисленного, по крайней мере, в том виде, в котором мы привыкли его видеть. Так что, полагаю, оно вполне может подождать, пока ты тут все не закончишь.

– Да тут осталось-то… – согласился Гарри.

– Я понимаю, что немного неловко спрашивать об этом на финальной стадии и приму любой твой ответ, – сказал Магистр. – Но ты не будешь возражать, если мы присоединимся к веселью?

– Полагаю, вы не из тех, кто будет путаться под ногами, – сказал Гарри. – Брюс-то точно не из таких…

– Уверяю тебя, я тоже, – сказал Магистр.

– Тогда почему бы и нет, – сказал Гарри. – Честно говоря, эти демоны мне уже наскучили и я хотел бы побыстрее с ними покончить.

– В последнее время я тоже нахожу их не слишком интересными, – согласился Магистр.

– Интересный меч, – заметил Гарри.

– Это Отец Всех Мечей, – сказал Магистр. – Хочешь его подержать?

– Да не, не особо, – сказал Гарри. – Принцип-то у них у всех одинаковый.

– Так можно сказать про любое оружие, – сказал Магистр. – Держишь его за одну часть, а другой пытаешься убить врага.

– Ну да, так оно все и работает, – согласился Гарри.

– Но есть враги, которых нельзя убить обычным оружием, – сказал Магистр.

– Мы же вроде договорились, что дела обсудим потом, – сказал Гарри. – Здесь жарко, душно и неприятно, а демоны трусливы и почти закончились. Давайте уже отсюда выбираться. Уверен, что жизнь и смерть галактики можно обсудить и в более приятном месте.

Интермедия. Большой Вэ

Дела шли неважно.

Проверенные бизнес-схемы приносили все меньше прибыли, и даже полный разгром конкурентов на Точке Б не помог выправить ситуацию.

Систему ощутимо потряхивало, а в виртуальной атмосфере повисло ожидание грядущей бури. Старые экономические связи рушились, новые выстраивались с большим скрипом, большая часть деловых партнеров предпочла тактику выжидания, свернув большую часть операций и сидя на месте ровно.

Операция с чертовым физруком тоже не принесла желаемой прибыли.

Большой Вэ рассчитывал, что, обладая уникальной информацией о его местонахождении, сможет устроить среди его врагов настоящий аукцион, но товар оказался не слишком востребованным.

Соломон Рейн не захотел связываться.

Альвион отказался от продолжения сделки, заявив, что не будет посылать своих эмиссаров неизвестно куда и займется физруком, когда тот вернется в обычное игровое пространство.

Эльфы согласились заплатить, но их представитель, молодой родственник главы клана Мормаэль, выступающий от лица князя, отчаянно торговался, ссылаясь на сильно ухудшившееся финансовое положение их дома, и в какой-то момент даже порывался уйти, так что пришлось пойти ему на уступки.

Когда Большой Вэ узнал, как именно эльфы решили поступить с полученной информацией, он сильно об этом пожалел. Возможно, с их точки зрения в этом и был какой-то резон, но Большой Вэ не мог придумать ничего более глупого, чем выставить против кровного врага Дома его же верховного правителя.

Большой Вэ вообще находил идиотской широко распространенную практику, когда главой клана становился его самый мощный боец.

Руководство большой организацией – это ведь не только про войну. Напротив, если уж дело дошло до прямых столкновений, это говорит об огрехах этого самого руководства.

Война – это не самый эффективный способ зарабатывать деньги. По крайней мере, для того, кто участвует в непосредственных боевых действиях.

Впрочем, там, в боевых кланах, свои порядки. В каких-то ситуациях очень удобно, если верховный лидер может задавить поднимающийся мятеж только своими силами, даже без поддержки личной гвардии.

Большой Вэ предпочитал действовать иначе.

Конечно, у него были боевые отряды и военные корабли. На него работали диверсанты, шпионы и наемники всех мастей, и он не стеснялся их использовать по мере необходимости. Но большую прибыль ему приносили юристы, бухгалтеры и коррумпированные чиновники.

Большой Вэ старался иметь компромат на всех своих подчиненных. Информация была самым действенным оружием, предоставляя Большому Вэ рычаги влияния и крючочки, на которые можно было подцепить любую рыбу.

Особо ценных сотрудников Большой Вэ загонял в такие ситуации, что предательство с их стороны было попросту невозможно. Шаг вправо, шаг влево, прыжок на месте – и они теряли куда больше, чем он. Опасность всегда перевешивала выгоды, которые они могли бы получить от отступничества.

Иногда эти рычаги влияния приходилось использовать не по назначению. Примером тому был капитан Талор.

Он был отличным специалистом, высокоуровневым игроком, лучшим пилотом из тех, что когда-либо работали на организацию Большого Вэ. Разумеется, поэтому он был на крючке, он был связан по рукам и ногам, приписан к организации навечно, и даже резко дернуться без разрешения не мог.

Но он, вроде бы, и не собирался.

Им пришлось пожертвовать в попытке загнать физрука в ловушку и спасти корабль от абордажа.

План сработал лишь отчасти, ловушка захлопнулась, но корабль спасти не удалось. Большой Вэ не винил своего племянника, возможно, он сам на его месте принял бы такое же решение, но…

Могли возникнуть репутационные потери. Талор пользовался большим авторитетом среди экипажей военно-торгового флота Большого Вэ, и если подробности о его судьбе получат широкую огласку, могут возникнуть… Не неприятности, конечно.

Остальные-то по-прежнему на крючке.

Но пойдут неприятные разговоры, могут возникнуть осложнения с новыми контрактами или продлением старых… Может быть, это и хорошо, что тот корабль погиб с большей частью своего экипажа. Но выжившие все равно были, и кто знает, что именно им известно.

Племянник, конечно, будет держать рот за зубами, но остальные…

Большой Вэ сделал мысленную заметку, чтобы держать это дело под контролем.

Он как раз закончил ланч и прикидывал, что заказать на десерт, когда к его столику подошел помощник.

– Мормаэль хочет поговорить с вами.

– Каким образом? – спросил Большой Вэ.

– Лицом к лицу. Он уже внизу.

– Ладно, пусть поднимется, – сказал Большой Вэ.

Похоже, с десертом придется подождать.

Несмотря на декларируемую ими старомодность, эльфы все же старались идти в ногу со временем и в высокотехнологичных мирах не чурались вести переговоры посредством коммуникаторов. Лицом к лицу они предпочитали разговаривать только об одном предмете.

О деньгах.

Большой Вэ уже знал, чем закончился поединок эльфийского князя с физруком – физрук всех убил и скрылся в неизвестном направлении, задерживать его администрация планеты-тюрьмы не решилась – и примерно представлял, о чем пойдет беседа.

Наш князь убит, наш клан поиздержался, верни хотя бы часть денег…

Черта с два.

Большой Вэ торговал информацией и не желал нести ответственность за то, как эта информация была использована.

Мормаэль поднялся на этаж.

Поскольку он не был членом клуба, его сопровождали двое местных громил в цифровом камуфляже, а с его затылка не сходила красная точка лазерного прицела. Конечно, современные автоматические системы ведения огня могли наводиться и без видимых невооруженных взглядом визуальных эффектов, но Большой Вэ настаивал, что эта точка просто должна быть.

Чтобы посетители всегда помнили о своем месте в иерархии. Порой это здорово облегчало переговоры.

– Приветствую тебя, – сказал Большой Вэ, слегка обозначив попытку выбраться из кресла ему навстречу, но на самом деле не имея такого намерения. Эльф навис над столом в своем раздражающе-нелепом зеленом балахоне и смотреть на него снизу вверх было не слишком удобно. – Прошу тебя, присядь.

Мормаэль сел. Охранники пристроились сразу за его спиной.

– Это обязательно? – спросил он.

– К сожалению, да, – сказал Большой Вэ. – Правила продиктованы соображениями безопасности.

– Но правила тут ты устанавливаешь сам.

– Именно, – сказал Большой Вэ. – Хорошо, когда люди это понимают. И, прежде чем ты перейдешь к делу, с которым пришел, хочу принести тебе соболезнования по поводу твоей утраты.

– Лучше принеси поздравления по поводу моего приобретения, – сказал Мормаэль. – Черный Змей пережил свою славу, свою доблесть и свою удачу. Никто по нему не скорбит.

– Мои поздравления, – сдержанно сказал Большой Вэ. – Итак, к делу. Мне жаль, что ваш предыдущий князь сложил голову в поединке, но это был только его выбор, на который я никак не мог повлиять…

– Я знаю, что ты продавал ему только возможность боя, а не победу в нем, – сказал Мормаэль. – И хотя я все еще нахожу твою цену слегка завышенной, та сделка закрыта, и претензий у меня нет.