Текст книги "Империя (СИ)"

Автор книги: Сергей Петренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

глава 5

Вы видели когда-нибудь, чтобы принц сидел взаперти? Ну, да, конечно, скажете вы, случаются же государственные перевороты и всякое такое… Но не пугайтесь! Димка не попал в темницу, или сырой каменный мешок, куда принца с удовольствием бросили бы его же Наместники. К счастью, до этого дело не дошло. Всё намного проще. Димка оказался узником в своей комнате. Да, да, его, принца, «арестовали» дома родители, самые обыкновенные люди, не то что не короли, но даже не виконты какие-нибудь, не маги и не колдуны. Им не потребовались для этого даже стражники с алебардами. Отец после неприятного разговора (разумеется, не поверив ни единому слову о приключениях в подземном дворце), сказал, чтобы Димка из дому вообще не выходил, пока не признается, где его носило целые сутки. А что мог сделать Димка? Конечно, ему было очень жалко маму, которая встретила его вся заплаканная – от неё пахло лекарствами, и отец, увидев, что Димка вернулся невредимым, решил было впервые в жизни использовать дедовский метод воспитания… Мама стала кричать, чтобы он не устраивал тут глупости, а потом они стали кричать все вместе, и Димка тоже заплакал, потому что не знал, как ему быть и что сделать, чтобы дома ему поверили – или хотя бы просто перестали добиваться правды, раз не хотят её принимать…

Сперва Димке было очень обидно – ведь домой он шагал в самом радостном настроении, предчувствуя удивительные события. Но теперь впору самому сомневаться – не привиделись ли волшебные приключения?

Поразмыслив, Димка всё же решил особенно не расстраиваться. Мама с папой долго сердиться не будут. Хуже другое – он вспомнил и запоздало пожалел о том, что не договорился с магом, каким образом будет возвращаться во дворец? Эта мысль даже как-то испугала Димку – а вдруг он навсегда расстался с волшебным миром? Но потом Димка убедил себя, что уж такие то могущественные люди найдут способ связаться с ним. Димка верил Ворону, верил и надеялся.

…Может быть, стоит полистать учебник магии? Димка совсем забыл о нём из-за этих объяснений с родителями! Он вытащил книжку из за подкладки куртки. Учебник был не новый, с потрескавшейся кожей на переплёте, казалось, он пахнет какими-то травами или магическими зельями. Открыв книгу, Димка увидел письмена на совершенно незнакомом языке. Эх, подумал он, наверно, мой наставник не учёл, что я не знаю языка магов! Да, но ведь разговоры-то я понимал…

Пришлось спрятать книгу подальше. Димка, правда, пролистал её до последней страницы – но ни интересных картинок, ни знакомых слов так и не обнаружил.

* * *

…Жизнь Димки потекла вполне обыденно. Мама с папой решили больше не вспоминать о странном исчезновении, поняв, что добиться правды от сына – где тот пропадал целые сутки, – будет невозможно. Первые две недели Димка ещё весь кипел, с нетерпением ожидая известия от магов, нет-нет, да и пролистывая книгу Мерлина – больше для того, чтобы доказать себе – всё это случилось с ним наяву!

Однако постепенно мысли о возвращении в сказку отодвинулись в какую-то дымку, сделавшись больше мечтой, чем настоящим ожиданием каких-то чудесных событий.

Часть вторая Мятеж

глава 1

…Прошло полтора месяца. Ничего не изменилось в Димкиной деревне. Не случилось никаких событий, которые могли бы хоть как-нибудь сказать миру о том, что над магами Земли теперь поставлен новый господин.

Димка скоро узнал, что валун, служивший дверью в тайные дворцовые подземелья, куда-то пропал. Димка не раз приходил к оврагу, подолгу сидел на горячей земле, вспоминая события волшебной ночи. И надеялся. Иногда он, оглядевшись украдкой, брал палочку, представляя, будто в руках у него – трость Вампыра, взмахивал ею, касался земли…

Возможно, кто-то захочет узнать о дальнейшей судьбе дома Вампыра. Его тоже снесли. Через неделю. Ах, как Димка пожалел, что не решился забраться туда ночью и всё там разведать. Вряд ли Наместник оставил какое-нибудь важное имущество – но проверить это теперь было невозможно. Димка спрашивал приятеля Сашку, кто и зачем так скоро пожелал сравнять с землёю дом старика, и что думают люди о его внезапном исчезновении – но Сашка только пожимал плечами. В деревне как будто забыли о таинственном старике. С мамой и папой Димка говорить на эту тему вообще опасался – чтобы не бередить болезненную тему. Ясно было одно – никому из взрослых и в голову не приходило связать Димкины похождения с отбытием Вампыра. О, эти взрослые! Странные люди… Ну, ладно, не верите в сказку – но хотя бы задумайтесь над необычным!

Кончилось лето, и Димка снова пошёл в школу. Теперь ещё меньше оставалось времени на мечты. Школу Димка не любил, а иногда так и вообще терпеть не мог. Нет, учился-то Димка с удовольствием, в дневнике были одни пятёрки и четвёрки, интересовался он самыми разными вещами, любил и почитать, и на велике покататься, или из лука пострелять, или замок из деревяшек построить… И учителя им, в общем-то, были довольны, но… Неинтересно было ему в классе, забавы сверстников казались Димке большей частью грубыми и пустыми, доброжелательство учителей – искусственным. Жизнь взрослых его не прельщала, а игры с приятелями хоть и увлекали иногда, но чаще казались скучными – мало в них фантазии. И самое главное – дружбы настоящей у Димки не получилось. Время провести, в войнушку поиграть, в поход сходить – пожалуйста, на Димкиной улице – трое его ровесников, и Димке с ними неплохо, даже не ссорились они почти никогда. А вот так, чтобы по-настоящему, чтобы плохо без человека было, чтобы любой радостью поделиться хотелось и в беду броситься выручать – нет, не находилось таких.

Несчастным Димка себя не считал. Жил, учился, играл, радовался открытиям всяким. Вот только теперь, увидев настоящее волшебство, всё чаще с тоской стал задумываться о том, что жизнь всё-таки неправильная получается. Неполная. И хотелось ему частенько куда-нибудь уйти – далеко-далеко.

В один из сентябрьских дней Димка вдруг отчётливо понял – не может так длиться дольше. Толчком к тому, что в конце-концов случилось, стала неприятность в школе. Димкин одноклассник Вовка, сидевший сзади, на уроке математики от скуки то и дело тыкал Димку в спину ручкой. Ябедничать Димка не умел, но и терпеть забавы этого придурка надоело. Вскочил, с яростью треснул Вовку портфелем по башке и выбежал из класса. Произошло всё стремительно, никто не успел опомниться – учительница только рот раскрыла. Да и сам Димка никаких планов не строил. Но в голове будто установилась кристальная ясность. И звенел один вопрос: что делать? Что теперь делать? Что сделать… И вдруг Димка понял – а ничего ведь больше не остаётся, только бежать, бежать в сказку или куда-нибудь, хоть куда – но отсюда. И так, чтобы путь назад исчез. И скорее, скорее, прямо сейчас, иначе будет поздно, не сможет он уйти, не хватит сил.

К счастью, погода в эти дни держалась тёплая, а в кармане школьного костюма оказалась трёшка. Димка сразу же и отправился на автобусную остановку. Километрах в восьми от села был лес, в котором жил дальний Димкин родственник, лесничий. Что Димка сделает дальше, после того, как окажется в доме лесника, он не представлял. Отмахнулся от этого вопроса – не хотелось строить планы.

До вечера времени оставалось ещё много, Димка полагал, что успеет найти домик в лесу засветло. Выйдя из автобуса, он свернул с асфальтированной дороги и зашагал по узкой просеке. Идти было нелегко – коридор в море деревьев зарос высокой травой по плечи, затянулся молодой порослью. Но теперь, оказавшись в полном одиночестве, Димка вдруг почувствовал неведомую прежде радость. Может быть, то было ощущение полной свободы, или тишина и покойные деревья вокруг подарили эту радость… Мысли о будущем стали просто ненужными. Мир сделался свежим, светлым и большим. И как будто – так же радовался Димке. Ждал его. Давно-давно ждал.

И не хотелось думать про то, что беззаботность мира обманчива. Больше всего Димка желал бы сейчас стать настоящим лесным существом. Нет, не зверем и не деревом. А кем-то таким, кому от леса ничего не нужно, только бродить по нему летом и зимой, смотреть, как осенью желтеют и облетают листья, как наступает черно-белый декабрь, и как потом звонкие весенние ветры и пронзительное солнце обсушат пригорки с нежно-зелёной травой, и как лето прихлынет горячей земляникой и медовыми одуванчиками.

Нужно сказать, в одиночку Димка ещё никогда не забирался в лес так далеко и надолго. И никогда ещё природа не вызывала в нём столь сильных чувств. Он осознавал это, и с удивлением прислушивался к себе, старался запомнить это новое состояние, думая, что будет приходить в лес снова и снова.

Время, однако, не стояло на месте. Димка шагал и шагал вперёд по просеке, не сбавляя скорости, помня о том, чтобы засветло добраться до цели. Одолев километра три, Димка понял, что идти стало легче. Шумел в берёзах и осинах ветер, зелень листвы сменялась то золотом, то бронзой сосновых мачт и малахитом хвои, перекликались птицы, уже не так весло и шумно, как в начале лета, но всё-таки их голоса делали лес светлей, а Димка даже забормотал про себя какую-то мелодию…

Солнце опустилось за деревья, становилось прохладно, и в сердце постепенно закрадывалась тревога. Вечерний лес притих, надвинулся густою тенью, сосны сделались выше, и мнилась за ними всякая жуть. Теперь-то Димка вспомнил, что вампиры, оборотни, ведьмы и черти – уже не просто сказки, про которые когда-то думалось – хорошо бы, всё это на самом деле было! Не-ет, принц-то он, конечно, принц, да только чудища лесные того не знают – разорвут на куски и сожрут, они и про Ворона, небось, не слышали, и Мерлина самого, наверно, давным-давно, позабыли…

Заторопился Димка, почти бегом бежал, хоть и устал очень. Наконец, уже в сумерках, увидел среди деревьев домик. А подошёл поближе – показалось, избушка как-то постарела. Словно стала ниже и темнее, чем в прошлом году, летом, когда Димка последний раз гостил у лесника.

Да… Такого только и не хватало – дверь оказалась заколоченной накрест досками, сквозь ступени пробиваются былинки – не живёт здесь никто давно.

Вот так история! Как будто нарочно кто-то злобный подстроил всю череду испытаний для Димки! Что же теперь оставалось, не идти же ночью через лес назад… В сердцах Димка пнул ногой дверь – и доска с негромким треском разломилась.

Придётся ночевать в брошенном доме одному. Прежде всего, Димка хорошенько осмотрел избушку. Обстановки в ней почти не было – только щелястый стол, под которым виднелись кучки древесной трухи, наточенной жуками, скамейка из широченной дубовой доски, – с неё Димка грохнулся в прошлом году, разбив чашку. Лесник тогда хохотал до слёз и за чашку не сердился.

В другой комнатке, отделённой от первой тяжёлой, изветшавшей до дыр занавесью, имелась железная кровать с ворохом белья, от которого шёл явственный запах плесени. Печка располагалась так, чтобы обогревать обе половины дома.

Во всех углах от потолка к стенам тянулись плотные, серые полотнища паутины, развешанные процветающими паучьими семействами. Пауков Димка побаивался, поэтому энергично принялся разгонять неприятных соседей, намотав тряпку на длинную палку. После этого пришло время подумать о еде и сне. Около стола, под полом находился погребок, где лесник хранил в прежние времена картошку, капусту, банки с соленьями. Димка открыл люк и, убедившись в надёжности лестницы, спустился в подпол. Шарить в потёмках, натыкаясь на осклизшие холодные стены мало кому доставит удовольствие, подвал оказался пуст, и Димка, приуныв, вспомнил об огородике за домом. Надежда найти там еду была слабенькой, но Димка кинулся в огород почти бегом, точно опасался, что какой-нибудь таинственный злодей утащит с грядок всё съедобное.

Грядки, не будь они обозначены редкими, и кое-где уже отвалившимися жердями, пожалуй, невозможно было бы отличить от самых что ни на есть диких зарослей бурьяна. И всё-таки судьба пожалела бродягу, подарив ему несколько узловатых морковин, непонятно каким чудом выросших среди сорняков. С этими драгоценностями Димка возвратился в дом. Морковка была жёсткой и невкусной, но Димка сгрыз две штуки, чтобы хоть как-то утолить голод. Вспоминался ему завтрак во дворце Мерлина. Эх, подумал он, как бы то угощение не оказалось последним королевским завтраком в жизни.

Темнота к тому времени безраздельно владела лесом. Крики ночных птиц, загадочные шорохи и скрипы – как будто ветви деревьев тёрлись друг о друга в полном безветрии – жизнь в лесу не замерла. Ночь принесла с собою и холод, и тяжёлые мысли о доме. Димка почти раскаялся теперь в своём поступке, и переживал случившееся с новой горечью. Пытаясь отогнать грусть, он вышел из избушки и сел на крыльцо. Деревья замерли, чёрные, высокие, жуткие. На небе к этому времени должны были зажечься звёзды, но с запада наползали тучи – не дай бог, дождь ещё зарядит, подумал Димка. Ему очень хотелось в эту минуту видеть звёзды, их высокий и вечный свет, их глубину и бессчётность, узоры созвездий и сияние галактики. Но и в этом утешении природа отказала ему. И Димка вдруг заплакал. В этих слезах была и обида на людей, таких равнодушных и не верящих в сказку, и на древнего Ворона, оставившего своего принца одного…

Со слезами исчез куда-то страх, к которому Димка уже почти привык. Посидев на крыльце ещё немного, он вернулся в дом, вытряхнул из старых тряпок пыль, разложил их на кровати вместо матраса, из остатков соорудив какое-то подобие подушки, устроился поудобнее и спустя несколько минут уснул.

* * *

К сожалению, Димке не удалось провести остаток ночи в спокойном сне. Часа за два до рассвета в дом вошли двое. Завернувшиеся в тёмные плащи, в шляпах с широкими полями, в сапогах – в кино они могли бы сыграть роль эдаких благородных разбойников или дворян, готовящих заговор против короны. Но как бы ни выглядели эти тёмные личности, дворянами они, скорее всего, не были, а разбойничьим ремеслом заниматься не испытывали необходимости. Судьба свела Димку в заброшенной избушке с его же поданными – Наместниками-магами. И по странной прихоти той же судьбы Наместники, в отличие от Димки, не стали утруждать себя обследованием дома – возможно, дело, затеянное магами, так поглотило все их мысли, что заставило забыть об осмотрительности, или же они были слишком уверены в том, что в лесную избушку никому не забрести. Маги зажгли свечу на столе, сели на скамью…

Одним из них оказался старый Димкин знакомый – Вампыр. Второй… имя его ничего не скажет вам, Вампыр в разговоре называл его Урдом. Для мага это была странная личность – безвольный и глуповатый колдунишка, непонятно как очутившийся в числе Наместников Великого Мерлина. После избрания Принца Вампыр надумал сделать Урда своим сообщником, добившись этого нехитрой лестью и заманчивыми обещаниями.

– Ну, Урд, мы совсем близко. До утра здесь остановимся, к полудню будем на месте. Только бы не убрался он куда из деревни, а уж разделаемся мы с ним мгновенно… За удачу!

Вампыр встал, вытащил из кармана куртки серебряную фляжку с гербом. Откуда-то на столе взялись две крохотные рюмочки, маг их наполнил, жестом предложил одну Урду. Выпили, сели… И тут…

У скамьи, видимо, опять подломилась ножка. С грохотом, руганью Урд упал, в темноте оказался под столом, и, распрямляясь, ударился головой о столешницу. От шума в соседней комнате проснулся Димка, сел испуганно на кровати, вслушиваясь. И похолодело у него внутри – голос как будто был тот самый, старика соседа – а потом мага-Наместника Вампыра – и ещё чей-то. Первым побуждением было кинуться туда, к магу, попросить помочь вернуться во дворец. Но Димка вовремя вспомнил предостережения Ворона и, став у занавески, осторожно смотрел в щелку.

Маг, ругаясь и кляня весь белый свет, поднимался с пола. Будто почуяв присутствие постороннего, Вампыр насторожился. Приказав Урду зажечь упавшую свечу, он тихо шагнул к занавеске…

В полумраке Димка уловил в глазах мага отблеск того холодного огня, что пронизывал принца в торжественный миг церемонии избрания. Димка, ужаснувшись, чуть было не поддался оцепенению колдовского гипноза – страх лишал разума, заполняя мир, словно удушливый газ. Этот страх и почувствовал маг. Он на секунду обернулся к Урду, намереваясь взять у него свечу. Но и секунды хватило Димке, чтобы сбросить с себя оковы гипнотического взгляда. Он с удивительной быстротой и чёткостью оценил обстановку. Оконный переплёт от толчка локтем вывалился наружу вместе со стеклом, Димка рванулся в проём как раз в тот момент, когда Вампыр вошёл в комнату, держа перед собой огонь. Это была ошибка мага – он-то полагал, что незнакомец в доме парализован страхом. Пламя свечи настолько же слепило и отвлекало взгляд, насколько освещало комнату. Бросившись к беглецу, Вампыр скользнул пальцами по Димкиной куртке – но не смог его удержать.

– А нас подслушали… – мрачно проговорил маг, посмотрев на колыхнувшиеся кусты за огородом.

– Н-неужели? – Урд ещё не вполне пришёл в себя после встряски.

– Да очнись ты, идиот! Все наши планы могут провалиться к дьяволу… Кто бы это мог быть?.. О, идиот, ну зачем я тебя взял!.. – Далее последовал целый поток ругани, которую Урд сносил с удивительным смирением, так, однако, и не уяснив, в чём была его вина. Между тем Вампыр вдруг заметил на подоконнике какой-то предмет.

– Смотри, книга! Ну-ка… «Учебник магии Мерлина…» Проклятье!!! – Лицо мага искривилось, и Урд даже отшатнулся – казалось, Вампыр сейчас испепелит всё живое вокруг себя. Да, Наместник понял – но слишком поздно – кого он упустил этой ночью. Планы Вампыра были сорваны. Что именно услышал принц и как он это истолковал – раздумывать не имело смысла.

В эту ночь все лешие леса, если они в нём, конечно, обитали, были жестоко разбужены: два старика подозрительного вида мчались через чащу со скоростью, сделавшей бы честь даже молодому человеку. И шум от этой погони стоял прямо возмутительный…

Дистанция между преследователями и жертвой сокращалась… Как вдруг лес перед Димкой расступился, и он оказался у насыпи асфальтированного шоссе. Бежать дальше не было сил. Перебравшись через полосу дышавшего дневным теплом асфальта, Димка без чувств свалился в какую-то канаву. В ту же минуту маги, выскочив на дорогу, замерли, соображая, в какую сторону мог направиться этот чёртов беглец.

И так случилось, что размышления их были прерваны вырвавшимся из за поворота автомобилем…

глава 2

Чреда невероятных событий, происходивших с Димкой, отнюдь не закончилась. Больше того – они оказывались всё удивительней и удивительней…

Спустя полчаса у дороги появились два странных существа. Первый был двухметровым великаном, с ног до головы обросшим шерстью, и обладал наружностью, прямо скажем, далеко не безобидного добряка. Он передвигался немного косолапой походкой, опираясь на корявую дубину в правой руке. Изо рта торчали клыки, а когти, втягивающиеся, словно у кошки, могли бы порвать шкуру быка…

На плече у великана сидело нечто маленькое, жутко мохнатое, однако с личиком почти человеческим и даже по-своему симпатичным. Это существо беспрестанно пищало что-то на ухо великану, которому, по всей видимости, болтовня малютки доставляла удовольствие. Увлёкшись рассказом своего спутника, Джа (а именно так звали великана) чуть было не наступил на Димку – но был остановлен внезапным и пронзительным визгом малыша Кхо. Джа удивлённо замер с поднятой ногой, разглядывая лежавшего без сознания мальчика. Казалось, великан был не в силах осмыслить самостоятельно, что же произошло? Он повернул косматую башку к другу.

– Бедненький, его гудилищем сбило! – из глаз малютки брызнули слёзы. Ещё не вполне разобравшийся в своих вязких мыслях, но глубоко потрясённый слезами друга, Джа замычал что-то нечленораздельное и принялся гладить малыша, желая его успокоить. Кхо сердито встряхнулся:

– Балда, бери мальчишку скорее, пошли домой. – Великан мигом подхватил Димку на руки, да так осторожно, что от его прикосновения не проснулся бы и спящий. – Быстрей, быстрей, быстрей! – верещал мохнатый малыш, от нетерпения ерзая на плече Джа. А тот несся через лес, круша кустарники и едва не сшибая молоденькие деревца, пыхтя и ухая от желания угодить маленькому другу. Чаща становилась всё мрачнее, дремучее. В небе уже занимался рассвет – но здесь царила темнота. Вокруг замерли вековые гиганты с толстыми, в два обхвата, стволами – а меж ними встречались другие, причудливо изогнутые, чёрные и мёртвые. Ни дуновения ветра не достигало этой глуши, ни единый звук не доносился из мрака, только гнилые ветки потрескивали под ногами. Многолетний слой палой листвы оказался таким толстым, что в него можно было зарыться полностью, если лечь на землю. Воздух стал сырым, отдавало болотом.

Наконец, показался небольшой, свободный от деревьев пригорок, с избушкой на нём, выглядевшей удивительно уютной в этом сердце дремучего леса.

* * *

Димка пришёл в себя уже в домике лесных существ, когда Джа, повинуясь указаниям своего маленького друга, водрузил чан с водой над огнём. Кхо не переставал тараторить, втолковывая великану, как лучше всего лечить всяческие недуги – по его словам, стоит выкупаться в отваре травы чумазки – и вмиг избавишься от любой хвори.

– Так делала моя матушка, – пояснял Кхо, суетливо готовя снадобья. А Джа, восхищаясь образованностью малыша, то и дело радостно ухал – ещё бы, ведь у него есть такой умный, добрый, заботливый друг!

Но Димка, конечно же, не мог знать намерений этих косматых обитателей чащи, и увидев над собою голову чудовища – то ли лешего, то ли ещё кого похуже – решил, будто старик Вампыр, настигнув наконец свою жертву, обернулся демоном… Димка онемел от ужаса, когда Джа легонько погладил его взлохмаченные волосы, и… вдруг в следующую секунду он понял – ничего плохого с ним не случится! Глаза безобразного великана были полны такой ласковостью и добродушием, что Димка совершенно успокоился и обессилено отдался во власть лесных существ. А те помогли ему снять одежду и осторожно посадили в большущий чан, наполненный отваром трав, приятный аромат которых чуть-чуть кружил голову. Димка чувствовал, как медленно погружается в дрёму, и через несколько минут он уже спал на единственной кровати, имевшейся в избушке, укрытый тёплой медвежьей шкурой. Джа со своим другом стояли рядом с умилением глядя на мальчика, и простодушный великан время от времени вздыхал – ему почему-то очень хотелось, чтобы этот человечек остался у них навсегда.

Проснулся Димка уже в самый полдень. Солнечные лучи с трудом пробивались в избушку сквозь два крохотных, пыльных оконца без рам. Более жалкое жилище, пригодное для обитания в лесу придумать было трудно – в провисшем дощатом потолке зияли внушительные щели, из которых кое-где торчали клочья почернелой травы. Щели были и в стенах, и в полу, заткнутые чем попало – мхом, кусками коры, просмоленными щепками. Димка подумал, что с наступлением холодов в такой избушке мог жить разве что самый выносливый охотник или лесник. Вместо печи в избушке оказался каменный очаг, кровать из толстенных дубовых плах со звериными шкурами вместо перины, две круглые чурки – стулья, стол с деревянной посудой. Над столом с гудом носился жук.

Через всю избушку от стены к стене под потолком тянулся шнурок с сушёными травами, низками грибов и пучками ягод. Над очагом вялился большой кусок дичины. Дымом от очага пахло всё в этой избушке, а потолок был почти чёрен от копоти.

Лесной домик нравился Димке. Он казался почти живым, уютным, даже сказочным.

А я, пожалуй, остался бы здесь надолго, подумал Димка.

Мечтать, разглядывая избушку, было, приятно, но скоро мысли его обратились к вчерашним событиям. Оставаться в неведении о том, что делают сейчас Наместники, было опасно. К тому же, ещё одна тревожная мысль кольнула Димку – где он мог потерять учебник магии?

Одевшись, Димка вышел из избушки. Солнце припекало почти по-летнему. Птицы шумно играли и ссорились, а сам лес вовсе не казался таким уж глухим и мрачным – даже вековые сосны приветливо качали лохматыми кронами. В этом ярком сентябрьском дне не было места для злых магов и ночных погонь…

Наверное, Наместники потеряли мой след, решил Димка. Но что будет дальше? Сейчас самое главное – выяснить, кто же такие эти лесные существа, в чьём домике он оказался. Димка не знал, как лучше поступить – дожидаться хозяев или же попробовать отыскать какую-нибудь тропинку и шагать по ней наугад, в надежде выйти к людям? Но чем люди могут помочь? Как защитят от магов? И как он сможет дать знать Ворону, что попал в беду?

Пока Димка так раздумывал, послышался всё нарастающий шум – шаги, треск и сопение – как будто через чащу ломилась целая толпа медведей. Димка замер – он даже не спрятался, растерявшись – и вскоре между деревьями замелькали серые, коричневые и бурые пятна, а ещё через пару мгновений Димка понял, что к избушке идут больше десятка лесных жителей, похожих и непохожих на хозяев домика, приютивших беглеца. Тут были и лешие с длиннющими, спутанными волосами и бородами до колен, корявыми пальцами, криворотые и косоглазые, некоторые из них были одеты в шкуры, а другие так обросли шерстью, что одежда им никогда бы и не потребовалась. Были тут вертлявые, перекрученные, перегнутые, подпрыгивающие на каждом шагу кикиморы с большими ртами и глазами-щелками. Про иных же гостей и сказать было трудно – как они назывались, одно слово – нечисть.

Димку почему-то не испугало их появление – он только с любопытством глазел на лесной народ – а они, сгрудившись в двух шагах от мальчика, так же бесцеремонно изучали Димку.

– Это, значит, тот самый? – скрипучим басом спросил невысокий, но страшно сильный на вид лешак – и, не дожидаясь ответа, подошёл вплотную к Димке, взял его за подбородок и посмотрел прямо в глаза из под косматых бровищ. – Зачем он нам?

Только теперь Димка заметил Кхо – сейчас малыш казался совсем незаметным, да и голосистости у него поубавилось.

– Да… хорошенький такой мальчик, я думал…

Димка чуть отступил от лешака, вытерев лицо рукавом. Тот шумно расхохотался.

– Ну и ну, Бузь, ты видел?! Вот, у нас в лесу все теперь такие чистенькие ходить будут, причёсанные, постриженные… Ты, Бузь, готовься, будем из тебя человека делать! Ох… – Лешак согнулся от хохота, за ним загоготал и Бузь, хромой и кривоглазый, и вся лесная компания. Димка повернулся и убежал в дом.

– Ишь, какой, – услышал он вслед. Но из чащи в это время появился великан Джа. Он нёс на плечах огромную вязанку хвороста, да не разобравшись, решил, что его новому другу досталось от нечисти. Джа с яростным рёвом кинулся на лешака, и тому пришлось бы худо, не вмешайся малыш Кхо.

А спустя несколько минут этот грубоватый и простодушный лесной народ уже помирился с Димкой – лешие расселись на поляне перед избушкой и говорили о всякой всячине, с удовольствием подшучивая друг над другом.