Текст книги "Исчезнувшие тени"

Автор книги: Сергей Рындин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Глава 4

Машина подпрыгнула на «лежачем полицейском».

Земцов со всей силы стукнулся головой об потолок, и окончательно проснулся.

Садхир в полголоса выругался на смеси хинди и английского и виновато посмотрел на Земцова, с озабоченным видом потиравшего затылок и пытавшегося без особого успеха размять затекшие ноги и плечи.

Майор посмотрел на часы. Они выехали из Лондона прошлым вечером, а потому всю ночь и уже добрую половину сегодняшнего дня были в дороге.

Пока Садхир прокладывал им путь на Север, Земцов прокручивал в памяти имевшиеся в его распоряжении скудные сведения о призраке девушки из Каннок-Чейзского леса.

Садхир, как и положено прирожденному скептику, не разделял мотивации Земцова, и считал поездку в Каннок «пустыми покатушками, за которые на худой конец хотя бы заплатят командировочные».

Земцов не обращал внимания на ворчание Садхира.

Одна существенная деталь не давала ему покоя, но он решил приберечь ее напоследок и обсудить уже в полиции Каннока.

«Ну, вот и приехали!» – Садхир как раз выворачивал руль, съезжая на трассу А-460.

Дорожный знак провозглашал, что их приветствует Каннок – столица округа Каннок-Чейз.

Каннок – это один из самых милых и уютных городов Стаффордшира, да и всего Западного Средиземья.

С северо-восточной стороны Каннок примыкает к особо охраняемому природному парку – Каннок-Чейзскому лесу, а с юга его обходит полукругом автомобильная дорога М-6, идущая дальше на север, вплоть до самого Манчестера.

За, без малого, тысячу лет, Каннок проделал долгий путь от крохотного поселения до вполне себе приличного города с населением почти в тридцать тысяч человек.

Пик экономического могущества города пришелся на эпоху великой индустриальной революции, когда расположенные по близости угольные шахты стали давать множество новых рабочих мест, а торговля сырьем приносила немалый доход местным коммерсантам.

Теперь роль Каннока в экономике Великобритании поубавилась, и город, в основном известен своими достопримечательностями.

Это знаменитый Грин Хаус – дом постройки начала XVIII века, в свое время принадлежавший сэру Роберту – четвертому баронету Фишеру – владетелю этих мест; да небольшое немецкое военное кладбище.

Особо стоит упомянуть церковь в честь святого Луки, вот уже девять столетий гордо, возвышающуюся на площади святого Иоанна. С ее колокольни открывается отличный вид на городи и каждый уважающий себя турист просто обязан сделать с нее фото.

Немного покружив по узким переулкам, Садхир остановил машину у трехэтажного кирпичного дома номер пятнадцать по Вульвергемптон роуд.

Большой информационный стенд сообщал, что в этом неприметном здании располагается полицейское управление Каннока.

Земцов с трудом вылез из машины, и с удовольствием потянулся.

«Пошли, здоровяк» – поторопил его выпрыгнувший из-за руля с легкостью рыси Садхир – «чем раньше начнем, тем раньше до тебя дойдет, что вся эта история не стоит выеденного яйца, и мы, наконец, отправимся по домам».

Земцов смерил своего приятеля пронзительным взглядом и Садхир счел за лучшее сменить тактику.

«Понимаю, Дэнни, хмммм… тебе это кажется шансом найти ее…» – он молча пожевал губами – «но… ты ведь лучше меня знаешь – девчонки, скорее всего уже нет в живых…».

Ничего не ответив, Земцов подхватил сумку с документами и решительным шагом направился к входу.

Садхир проводил друга взглядом, и, тяжело вздохнув, нехотя пошел следом.

Изнутри полицейский участок Каннока ничем не отличался от обычного околотка, каких тысячи по всей Британии.

Выкрашенные в казенный серый цвет стены сразу навевали уныние. Входящий буквально с полушага упирался в массивную стойку дежурного констебля, служившую символическим барьером, отделявшим обычный мир от «обители законности и правопорядка». Слева и справа от входа расположились лавки для посетителей, с виду больше напоминавшие эдакие прокрустовы ложа.

«Нам нужен суперинтендант Маклафлин» – пробубнил Садхир, – «шеф сказал, что ему поручено оказать нам всяческое содействие».

Земцову не раз приходилось иметь дело с шефом Садхира – командором Питером Амберкомби – высоченным сорокалетним лысым детиной с испепеляющим взглядом.

В Скотленд Ярде за Амберкомби прочно закрепилось прозвище «Свинец», потому как мало кто мог более пятнадцати секунд находиться рядом с ним без ущерба для собственного здоровья. Даже Земцову в его присутствии хотелось стать меньше ростом и поскорее исчезнуть.

Амберкомби был неплохим «Бобби»1010
  Бобби – традиционное народное название полицейских в Великобритании, в честь сэра Роберта Пиля – премьер-министра, ставшего вдохновителем реформы правоохранительной системы Великобритании, благодаря которой британская полиция имеет свой нынешний вид и структуру.


[Закрыть], но напрочь лишенным элементарной фантазии. Сухой, как наждак, прямой, как лом, он резал правду матку каждому, от чего его дальнейшая карьера, как не раз повторял Садхир, была под большим вопросом.

«Всяческое содействие» в исполнении Амберкомби означало почти «никакое». Добавить сюда недавнее упоминание Садхира о том, что «на большие ресурсы в этом деле можно не рассчитывать» и оптимизма у Земцова явно поубавилось.

В след за дежурным сержантом Земцов и Садхир долго петляли по лабиринту коридоров второго этажа, пока наконец не остановились у обшарпанной, явно знававшей лучшие временя двери с внушающей доверие табличкой, гласившей «Соблюдайте тишину, гений за работой!».

Они очутились в неожиданно уютном кабинете, больше напоминавшем чью-то квартиру, нежели рабочее место.

Стены были оклеены явно купленными за свой счет обоями теплых оттенков, на окнах были практически домашние занавески. В углу примостилась старомодная софа, над которой в большом количестве висели семейные фотографии.

Было очевидно, что обитатель этого кабинета – явно крепкий семьянин, как и все копы больше времени проводящий здесь, чем дома, стремится наполнить его теплом и уютом.

Навстречу гостям из-за приземистого письменного стола поднялся хозяин кабинета.

Земцов был приятно удивлен.

Суперинтендант Руперт Маклафлин оказался жизнерадостным ирландцем лет пятидесяти, невысокого роста, пухлым, с небольшим пивным животом, на котором с трудом сходились пуговицы его рубашки. Широкое открытое лицо обрамляла рыжая щетина, а веселые глаза смотрели с озорной хитрецой.

«Заходите, заходите…» – замахал он рукой, после того как Садхир представился – «располагайтесь!». Он с удивительным проворством развернул два стоявших у стола кресла лицом к софе и жестом предложил гостям садиться.

Отпустив дежурного сержанта, Маклафлин стал заваривать чай.

«Пит звонил мне, сказал, что вы приедете…» – сказал он, расставляя на журнальном столике чашки.

Земцов и Садхир переглянулись

Заметив это, Маклафлин счел необходимым пояснить.

«Я имею в виду командора Амберкомби» – рассмеялся он – «для меня– то он всегда будет Питом» – суперинтендант с улыбкой поднял глаза к потолку.

«Помню, помню, как мы вместе гоняли банды в пригороде Лидса – Фарсли. Я всегда прикрывал задницу этому задаваке Амберкомби…» – он расхохотался.

Садхир хихикнул.

«Хотя вам, инспектор, наверное, лучше об этом не знать» – с напускной суровостью сказал Маклафлин, разливая чай.

«Ну а вы, вероятно наш охотник за призраками!» – он перевел взгляд на Земцова и присвистнул – «черт меня побери, с вами я бы не побоялся в одиночку идти на медведя с голыми руками!» – он одобрительно похлопал Земцова по плечу.

Земцов рассмеялся громовым смехом.

«Поверьте, суперинтендант, в России мы обычно так и делаем!».

Все рассмеялись. Земцов отхлебнул чая и продолжил.

«Правда сегодня меня интересует вполне конкретный призрак…».

Он коротко изложил Маклафлину свою теорию.

Суперинтендант слушал сосредоточенно, не перебивая, время от времени кивая головой.

Когда Земцов умолк, он еще какое-то время сидел с полузакрытыми глазами, как-бы переваривая услышанное.

Наконец он изрек.

«Пит говорил мне, вы уверенны, что последняя «Исчезнувшая Тень» может быть у нас под носом, но поверьте мне…боюсь вас разочаровать…».

Он поднял свое грузное тело и пошаркал к громоздкому шкафу. Поковырявшись там несколько секунд, он бросил перед Земцовым папку – «читайте».

Под пристальным взглядом Маклафлина, Земцов быстро пролистал содержимое.

Папка была полна рапортов о встречах очевидцев с самыми разными немыслимыми существами, какие только можно себе представить, и все в Каннок-Чейзском лесу.

Рапорты были датированы разными годами – самый ранний – 1967 годом, самый последний – прошлогодний.

«Солидная подборка» – согласился Земцов.

«Надо ли уточнять, майор, что все это чушь собачья?!» – протянул Маклафлин.

Он ловко выудил один из документов.

«Вот, полюбуйтесь. Год 1991-ый – семья отправилась на прогулку и столкнулась с пожилой парой, заблудившейся в лесу. Когда их попытались вывести из леса, они, по словам заявителей, просто растворились в воздухе. Каково, А?».

«А вот еще интереснее…» – он подцепил следующий рапорт – «Год 1987-ой – школьники, отправившиеся в лес в поход, увидели труп, повешенный на дереве. Кинулись за учителем, а когда тот подоспел, никаких трупов на дереве, конечно не было…».

Земцов развел руками.

«О! А вот мое любимое! Год 2001-ый. Парочка решила уединиться в лесу. Только, так сказать начали, как вдруг увидели, что с опушки за ними наблюдает монах в сутане… Парень хотел его прогнать, но тот просто исчез!».

«За все годы в лесу была куча облав, приезжали ученые, энтузиасты, охотники – ничего не обнаружили».

«Вот и я ему про это твержу!» – ввернул свои пять копеек Садхир.

Земцов поднял вверх руку в черной перчатке.

«Здесь не хватает еще рапортов» – с этими словами он извлек из своей сумки несколько бумаг – «ознакомьтесь, это составлено по моему запросу. В Вашей подборке, суперинтендант, ничего не говорится о «призраке девушки в ночной рубашке». Хронологически она впервые появилась только спустя месяц после исчезновения Сильви ван ден Ален».

Маклафлин пожал плечами – «ну и что, мало ли сумасшедших? В лесу, да еще в густом тумане и не такое привидится!».

Земцов понимающе кивнул.

«Согласен с Вами. Поверьте мне, у нас в России, на каждой уважающей себя деревенской дороге вы тоже встретите с дюжину призраков невест и белых дев, появлением которых, как правило, местные любят оправдывать дорожные аварии».

«Смотрите» – он указал на рапорты – «отсюда следует, что призрак девушки появляется только по пятницам… Весьма пунктуально, вы не находите?».

Маклафлин хохотнул, посчитав это хорошей шуткой.

Земцов понял, что настало время вспомнить о той самой детали, которая не давала ему покоя.

Он отодвинул в сторону чашки и разложил бумаги на столе – «вот».

Майор подошел к вешалке, достал из внутреннего кармана куртки сигарету, начал вертеть ее в пальцах, и продолжил.

«В общей сложности показания о призраке девушки дали пятнадцать человек. Все они описывают ее немного по-разному, и это вполне нормально. Есть только одно, в чем все опрошенные уверенно сходятся» – Земцов постучал пальцем по рапортам – «все как один упоминают голубые глаза девушки».

Маклафлин и Садхир одновременно пожали плечами – «ну и что?».

Земцов продолжал крутить в пальцах сигарету.

«По статистике, лишь двадцать пять процентов свидетелей могут достоверно описать сведения, касающиеся внешнего вида человека» – он отхлебнул, еще чая – «У нас в одной детали – описании глаз жертвы – сходятся все сто процентов свидетелей… Поразительное единодушие, если речь идет о призраке…вы не находите?».

Садхир махнул рукой.

«Кажется, ты гонишься за химерой, дружище Денни».

Земцов упрямо смотрел на разложенные рапорты.

«Я не догадался сделать этого сразу» – наконец сказал он виноватым тоном – «потому что не верил в такую удачу. Но убежден, что, если показать свидетелям фото Сильви ван ден Ален, они ее опознают…».

Садхир и Маклафлин молча переглянулись, понимая, что в словах Земцова есть здравый смысл.

«Джентльмены, предлагаю не затягивать, и на нести визит семейству Белфорд на ферме Боилпит-хауз. Они видели призрак последними…».

С этими словами Земцов резко поднялся, сгреб бумаги в сумку, натянул куртку и направился к выходу.

«Жду вас на улице» – бросил он и вышел за дверь.

Маклафлин озадачено смотрел в след майору.

«И часто ваш друг такой?» – повернулся он к Садхиру.

«Почти всегда…» – улыбнулся инспектор и тоже встал с кресла.

Глава 5

Перед тем как покинуть свой номер в «Амбассадоре», Земцов решил разузнать побольше о Сильви ван ден Ален.

Оказалось, что девушка действительно была светилом мировой науки.

Интернет просто пестрил ссылками о ней,

Она не раз украшал обложки самых известных научных журналов. Кроме того, было много фотографий девушки, где она запечатлена в элегантных, подобранных с большим вкусом платьях и драгоценностях, видимо, на каких-то протокольных мероприятиях.

«Ничего…» – в шутку подумал Земцов – «я тоже однажды украшал первую полосу, когда мы брали одного парня в Москве… Ах да, я же тогда был на фото в маске… вот досада».

На одном популярном ресурсе про доктора ван ден Ален имелась большая статья. С экрана планшета на него смотрела улыбающаяся своей ослепительной улыбкой Сильви, получавшая из рук президента медицинской академии престижнейшую международную премию имени Гайрднера1111
  Международная медицинская премия Гайрднера считается одной из наиболее престижных научных наград в сфере медицины. Обычно рассматривается как «пред-нобелевская» награда.


[Закрыть].

Окончила медицинский факультет университета Амстердама по кафедре нейрохирургии. Лучшая на курсе, чемпионка студенческой лиги по лакроссу. К окончанию университета уже имела шесть научных публикаций в видных медицинских изданиях.

Параллельно училась в Делфтском технологическим институте, где в совершенстве освоила робототехнику и нано-технологические процессы.

В двадцать восемь она уже стала доктором наук, а к двадцати девяти – признанным лидером в клинической нейрофизиологии.

За доктора ван ден Ален в буквальном смысле сражались лучшие клиники и научные центры мира.

Карьеру Сильви начала в университетской клинике Амстердама, где и провела свою первую самостоятельную операцию. Затем работала во Франкфурте-на-Майне и в Цюрихе. Непродолжительное время стажировалась в США, и Харбинском технологическим институте в Китае.

Наконец, она осела в уже известной Земцову Фарма.

В статье говорилось, что особый авторитет доктор ван ден Ален имеет в сфере разработки и внедрения нейтроботов – микроскопических медицинских роботов, способных преодолевать гематоинцефалический барьер и доставлять лекарства прямо к пораженным болезнью участкам внутренних органов. Считалось, что это будущее в лечении рака.

Половина слов в статье была Земцову незнакома, но он с завидным упорством продолжил читать.

Сильви весьма преуспела в сфере кортикальной имплантации – лечении слепых, когда специальным протезом стимулируется затылочная часть коры головного мозга, что позволяет человеку видеть очертания предметов и некоторые образы.

Земцов потер переносицу. От обилия медицинских терминов и слов на латыни рябило в глазах.

«Хммм… а это что…?» – Земцов прошел по очередной ссылке и озадаченно присвистнул…

Выяснилось, что Сильви – это единственная дочь графа Эриха ван ден Алена – кавалера ордена Нидерландского льва, до недавнего времени занимавшего должность министра просвещения в Королевском Кабинете. Граф ван ден Ален прославился своей непримиримой и жесткой анти-мигрантской риторикой, которая, в конечном итоге и стоила ему министерского кресла.

Еще про графа ван ден Алена было написано, что он известный американофил и один из наиболее видных лоббистов интересов бизнеса из США во всей Западной Европе. Видимо, старые связи, в купе с огромным семейным состоянием давали ему независимость и возможность чувствовать себя вполне уверенно и без министерского портфеля.

Мать Сильви тоже оказалась личностью весьма примечательной. Агнесс ван ден Ален прославилась благотврительностью. Точнее бесконечными светскими мероприятиями, раутами, балами и аукционами, вырученные после которых деньги шли, якобы на помощь нуждающимся.

«Мдааа… интересная семейка» – прикинул Земцов.

В кой-то веки его посетило желание прислушаться к совету старшего инспектора Кунца и от греха подальше поскорее убраться домой.

Походив немного из одного конца комнаты в другой и повертев в пальцах привычную сигарету, Земцов, наконец, остановился и несколько минут смотрел на свою руку в перчатке.

Он глубоко вздохнул и слегка содрогнулся от чувства переполнявшего его волнения.

Нужно было признать самому себе, что он – познавший, казалось бы, все мыслимые ужасы, на которые способен человек, он – привыкший не раз входить туда, откуда обыкновенные люди бегут в страхе – просто боится.

Боится самого себя.

Он осознал, что движет им вовсе не профессиональный интерес, или банальное любопытство.

Денис Земцов вдруг начал отчетливо понимать, что с того самого момента, как их взгляды встретились в кабинете у Штерценбаха, он ни на секунду не переставал думать о Сильви, вспоминая ее мелодичный голос, милую улыбку, и будоражащий сознание блеск бездонных голубых глаз.

Этими мыслями он, сам того не ведая, разжигал едва зародившийся в самом дальнем уголке его сердца огонек – робкий и нежный словно первый поцелуй…

–

Земцов шел привычным маршрутом по Кертнер-штрассе к зданию Венской оперы.

Ему не раз приходилось бывать в этом прекрасном городе по делам службы. Вена – мировая столица дипломатии, поэтому Интерпол любил проводить здесь различные семинары и конференции для сотрудников органов правопорядка. Плюс, пару раз Земцову, как уже известно, приходилось консультировать местную полицию в весьма щекотливых ситуациях.

Обычно в Вене после Рождественских каникул и до середины весны, что называется, мертвый сезон. Однако в этом году конец марта выдался достаточно теплым, и столица Австрии уже была переполнена толпами вездесущих туристов, идущих вслед за своими гидами, словно паломники за пастырем, от Кертнер Ринг по направлению к Штефанс-плац.

Там пути туристических групп расходились. Одни шли осматривать собор святого Штефана, другие сворачивали налево, в сторону Хофбурга – бывшей зимней резиденции австро-венгерских императоров.

По привычке Земцов остановился на углу Кругерштрассе, и «проверился», нет ли за ним «хвоста». За три года работы в IRT, не говоря уже о его ближневосточных командировках, он уже успел нажить немало «доброжелателей» в разных концах света.

В первом этаже этого дома располагался магазин с прекрасной витриной во всю стену. Земцов сделал вид, что пытается закурить, а сам, тем временем украдкой осмотрелся. Все было тихо.

«Надо же…» – подумал он – «а я не обращал внимание, что тут цветочный магазин».

До встречи было еще почти десять минут, а идти оставалось всего ничего.

Немного потоптавшись перед входом, Земцов вошел внутрь.

Звякнул дверной колокольчик.

Хозяин магазина – маленький старичок с видом типичного бюргера, поднял глаза от газеты и поздоровался, но осекся, с опаской осматривая внушительную фигуру Земцова.

Неожиданно лицо его просветлело.

«А я вас знаю!» – воскликнул он.

Земцов оторопел.

«Вы иногда проходите мимо моего магазина, останавливаетесь, смотрите на витрину, но никогда не заходите!» – старичок, шутя, погрозил пальцем.

Земцов усмехнулся про себя – «во истину, традиции осведомителей австрийской тайной полиции в надежных руках…».

Старичок, тем временем, продолжал.

«Что вам угодно господин…? По какому случаю…? Праздник, день рождения?».

Майор виновато развел руками.

«А-а-а-а, хотите сделать сюрприз Вашей даме!» – хозяин магазина расплылся в улыбке, а Земцов почувствовал, как его небритые щеки заливаются краской.

Флорист, тем временем нахваливал свой товар, предлагая обратить внимание на прекрасные розы, или восхитительные тюльпаны.

«Ну же, помогите мне!» – призывал он – «опишите ее, и я вам подскажу! Какая она, Ваша дама…?».

«Неземная…» – Земцов сам испугался, что сказал это в слух.

Он уже знал, что ему нужно. Хозяин магазина проследил за его взглядом.

«Отличный выбор…!» – одобрил он – и поднес майору элегантный букет незабудок небесно-голубого цвета.

Земцов со всей нежностью, на какую только был способен, принял букет. Ему казалось, что эти цветы – олицетворение Сильви – такой же хрупкой, беззащитной и ранимой.

Земцов заплатил за букет.

Видя его замешательство, хозяин магазина снял очки, протер их засаленным носовым платком, и изрек.

«Молодой человек, смелее! Я торгую здесь цветами уже сорок лет, и видел разных людей… Но поверьте, нечасто я видел, чтобы кто-то смотрел на букет для своей избранницы так, как смотрите вы.

Могу посоветовать вам только одно. Идите к ней! Не теряйте ни минуты, ибо в следующий миг уже может быть поздно…!».

Земцов внимательно посмотрел на старика.

«Спасибо Вам!» – он искренне пожал ему руку, и вышел из магазина.

«Дожил… Меня напутствует цветочник!» – рассмеялся он про себя.

–

Точно в назначенное время Земцов стоял неподалеку от остановки трамвая Карлсплац и вглядывался в проезжавшие мимо машины, гадая на которой из них подъедет Сильви.

«Мировая величина науки, наследница ван ден Ален… Готов поспорить, наверняка что-нибудь солидное и точно с личным водителем» – думал он, провожая взглядом очередной автомобиль.

Проспорил! Увидев девушку, Земцов понял, что зря надел свой лучший костюм, ибо в этот самый момент мировая величина науки, молодая графиня… ловко спрыгнула с велосипеда.

Сильви была одета в джинсы и простую рубашку с подкатанными рукавами. На ногах у нее красовались голубые кроссовки, а через плечо был перекинут небольшой рюкзак.

Земцов был вынужден признать, что спортивный стиль идет девушке не меньше, чем строгий деловой.

Доктор ван ден Ален «припарковала» железного коня на ближайшей велосипедной стоянке, и, застегнув замок на колесе, направилась к Земцову.

Вместо приветствия майор со смущенным видом протянул букет незабудок, тут же убрав за спину руку в перчатке.

«Они восхитительны…!» – девушка приняла нежный букет, и прижала к лицу. Закрыв глаза, она вдохнула аромат цветов.

Затем Сильви с хитринкой посмотрела на Земцова.

«Господин полицейский, вы всем допрашиваемым цветы дарите…?» – лукавым тоном спросила она.

Майор выдавил из себя некое подобие улыбки.

«Вынужден признать, что был с вами не совсем честен…» – он замялся, не зная, что сказать.

Сильви сама пришла ему на помощь.

«Какой насыщенный цвет…» – вымолвила она, рассматривая букет…

«Синий цвет… Цвет верности…» – улыбнулся майор.

Сильви рассмеялась.

«О, да! Про язык цветов мне можете не говорить! Я ведь из Голландии!».

Земцов улыбнулся в ответ.

Они несколько секунд стояли, молча глядя друг на друга. Между ними было какое-то тепло, и некоторым прохожим казалось, что этот огромный мужчина и эта миниатюрная женщина – на самом деле старший брат со своей сестренкой.

Земцов спохватился.

«Доктор ван ден Ален, я заказал столик в Корнате1212
  Корнат – ресторан высокой кухни во Внутреннем городе Вены. Расположен на Марк-Аврелий штрассе, д.8


[Закрыть]…».

Девушка слегка наморщила очаровательный носик.

«Во-первых, просто Сильви» – ответила она – «а во-вторых, у меня есть другое предложение. Надеюсь, вы не против хорошей музыки?».

Спустя десять минут они уже входили в джаз-клуб «Джазлэнд», расположившийся в старинном подвальчике дома номер 29 по Франц-Иосиф-кай.

Вдоль стен, увешанных ретро-постерами с известными исполнителями джаза из пятидесятых и шестидесятых, расположились столики с высокими барными стульями. В конце зала Земцов увидел сцену, на которой как раз выступал местный джаз-бэнд.

В клубе было полно народу.

Навстречу им вышел темнокожий парень лет тридцати пяти, в затемненных очках и с небольшой серьгой в ухе. Одет он был в баклажанового цвета пуловер и вельветовые брюки.

«Сильви, дорогая, чертовски рад тебя видеть!» – они с девушкой обнялись как старые друзья – «давненько ты не заходила! Небось, все копаешься в чужих мозгах в своей лаборатории?» – пошутил он.

В ответ Сильви звонко рассмеялась.

«А это кто?» – он повернулся к Земцову – «о-о-о, вот это костюмчик» – парень подергал Земцова за галстук – «никак секретная служба…а-а-а-а?».

Парень подмигнул.

Земцов понял, что выглядит действительно по-дурацки для этого места и, ослабив ворот рубашки, снял галстук, спрятав его в карман пиджака.

«Знакомьтесь» – провозгласила Сильви – это мой друг Дэнис Земцофф. Дэнис – это Барни, хозяин заведения».

Парень расплылся в улыбке и затряс огромную лапищу Земцова, похлопывая его по плечу так, словно они были знакомы лет сто.

Он проводил Сильви и Дениса за дальний столик.

«Давай возьму это…» – он забрал у Сильви букет цветов – «поставлю в воду».

Барни снова подмигнул Земцову.

«Приятного вечера, ребята! Сейчас к вам подойдут!»

«Будь с ней острожен!» – он снова подмигнул, обращаясь к Земцову – «Сильви бывает непредсказуема!».

Земцов осклабился в ответ.

«Не обращай внимания!» – сказала Сильви, провожая взглядом спину удалявшегося хозяина «Джазлэнда» – «я знаю Барни уже тысячу лет, и он всегда такой…».

Полицейский тоже смотрел вслед расшаркивающемуся со всеми гостями «баклажановому пуловеру».

«Барни ведь не настоящее имя?» – с улыбкой спросил он, повернувшись к Сильви.

«Понятия не имею…» – ответила девушка.

Следующие полтора часа они просто болтали обо всем на свете, в процессе беседы быстро перейдя на «ты».

Непринужденному разговору способствовала уютная обстановка и дружеская, почти семейная обстановка заведении, заказанное ими красно вино и закуски.

Если бы Земцов не знал, кто такая Сильви, он в жизни бы не сказал, что эта милая девушка, звонко смеющаяся над любой шуткой, на самом деле доктор-нейрофизиолог и наследница рода ван ден Ален.

С Сильви ему было просто и спокойно. Казалось, что они знакомы уже целую вечность.

Оказалось, что они оба любят путешествовать, обожают осень, а вот лето – не очень, предпочитают жаренную картошку тушенным помидорам, и прочая чепуха.

«Видел бы ты глаза моих предков…» – смеялась Сильви после очередного глотка вина – «когда в семнадцать лет я им заявила, что собираюсь работать за копейки на скорой! Это было нечто! Папа устроил такой скандал, а маме потом капали валерьянку!».

Сильви подкатила глаза к потолку.

«Ну, я топнула ногой… и ушла из дома…жила у подруги…устроилась на станцию, потом снимала квартиру…».

Сильви закрыла глаза, как будто припоминая.

«Ой, я тебе такие истории со скорой расскажу…» – рассмеялась она, но затем осеклась – «хотя, у тебя историй, наверно, не меньше…».

«Это точно…» – Земцов развел руками.

«В общем, подытожила Сильви, дома я в следующий раз появилась только после первого семестра в университете! Папа с мамой прохладно мня приняли…».

Майор отпил вина.

«А что они думают теперь?».

«Теперь они рады, что есть дочка-ученный – отличая реклама для спонсоров на маминых благотворительных балах!» – она наклонилась вперед и добавила с заговорщическим видом – «по секрету, терпеть их не могу!».

Денис понимающе кивнул.

«У тебя, то с выбором профессии было проще…?» – прищурилась Сильви.

«Как сказать…» – Денис неопределенно махнул рукой – «мои тоже были не в восторге, когда в семье потомственных дипломатов завелся коп…».

Он замолчал, а Сильви, понимая щекотливость вопроса, продолжила совсем о другом.

Их беседа лилась, легко и непринужденно, словно музыка из саксофона выступавшего на сцене солиста джаз-бэнда.

–

Они вышли из клуба уже за полночь.

На улице неожиданно похолодало. Изо-рта шел пар.

Сильви зябко поежилась в одной рубашке, и Денис, недолго думая, накинул ей на плечи свой плащ.

«А ты…?» – спросила девушка.

Дениса тронула ее забота, но он только отшутился.

«Я ведь русский…».

Сильви не поняла шутки.

«И…?».

«Ну, ты ведь знаешь, Сибирь, мороз и все такое…».

Девушка рассмеялась.

В плаще Дениса, обычно едва доходившем его хозяину до колена, Сильви просто тонула, как в большом одеяле.

Она укутала полами плаща букет незабудок.

«Может такси?» – предложил Денис.

«Спасибо… Я прогуляюсь…» – Сильви хотела снять плащ – «мне тут не далеко… А велосипед я заберу завтра…».

Денис остановил ее жестом.

«Тогда позволь, я провожу… Ночной город, знаешь ли… Поддержка копа может быть не лишней…а?» – он подмигнул…

«Только если ты не замерзнешь…».

«Веди…!» – решительно отозвался Денис.

Они неторопливо шли по набережной Дунайского канала. Людей и машин на улице почти не было.

Сильви снимала апартаменты недалеко от станции Метро «Шотерринг». Оба думали о своем, вдыхая свежий прохладный воздух.

Неожиданно, из переулка на противоположном берегу канала, завывая мелодичной сиреной, вылетел полицейский автомобиль. Промчавшись по набережной, он свернул на перекрестке и скрылся из виду. Вскоре вдали затихла и сирена.

Денис остановился и молча смотрел в след машине.

Сильви тоже остановилась и вопросительно взглянула на него.

«Знаешь, о чем я думаю, когда вижу служебную машину, мчащуюся на вызов?» – не поворачивая головы спросил Денис. И сам себе ответил.

«Я понимаю, что где-то в эти самые мгновения, кому-то угрожает смертельная опасность, и эти парни и девчонки» – он кивнул в направлении, где скрылась полицейская машина – «единственное, что встает между ними и первобытным черным злом. Всякий раз я молюсь, чтобы все они вернулись после смены домой невредимыми».

Сильви понимающе кивнула…

«У нас на скорой тоже так считали… Все врачи братья и сестры… Копы, наверное, тоже…».

Она посмотрела на Дениса.

«Почему ты решил стать полицейским?».

Денис пожал плечами.

«Был один опыт…».

«Поделишься…?».

«Что ж, если тебя это не шокирует…» – они продолжили идти вперед.

–

Денис учился на последнем курсе университета, и быть ему юристом в какой-нибудь хорошей корпорации. Родители уже и с местом определились.

Но тут он попал на обязательную для всех студентов-юристов стажировку в правоохранительных органах.

Вместо предлагаемых ему двух недель в Управлении, Денис выбрал стажировку в следственном отделе районной прокуратуры.

Сперва, эта работа не очень его привлекла.

Кропотливый труд сыщика отличается от той романтики, что воспевает литература и кинематограф.

Настоящему детективу приходится ежедневно, не поднимая головы заполнять кучу бумаг и строго следовать протоколу. Расследование, фактически, идет по методичке – чуть отступишь от регламента, ошибешься в бумагах, и ни один суд их не примет. Все – злодей может уйти безнаказанным, а дело направят на доследование. Еще и от начальства «прилетит».

Первое, что поразило Дениса, так это то братство и готовность прийти на помощь друг другу, которые царили в отделе. Во многом этому способствовал начальник практики Дениса – разбитной армянин, единственный из всего отдела пытавшийся бросить курить, для чего постоянно грыз семечки, пытаясь заменить ими сигареты.

Земцова приняли как родного, в шутку называли «молодым», и общались с ним полностью на равных.

Это означало, что пахал он тоже на равных со всеми: не спал по ночам, мотался на личной машине по служебным делам, присутствовал на допросах жуликов и тому подобное.

За две недели стажировки Денис быстро усвоил – на следствии нет места карьеризму. Тут нужно отдаваться любимому делу целиком и полностью, иначе результата не будет.