Текст книги "Писатели империи мяу"
Автор книги: Сергей Редькин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
– Идиот сивый (Севастьян блондин), живо открывай врата! Любимый двоюродный дядька в гости пожаловал!
– А, это Вы, стало быть, Ясон Валентинович,– даже без тени радости в голосе отвечает это ЧМО,– что же, заходите уж, раз пришли.
Это мне-то, который его ещё сидящим на горшке видел. Нет, не уважает нынешняя молодежь старших. И всё же отказаться от приглашения не решился. Я хоть и бывший военный, но по родственникам своим тоже иногда скучаю.
– Уже иду, поганец!– сказал я и нагло просочился в едва приоткрытую входную дверь.
Севастьян встретил меня лишь где-то далеко в глубине коридора. И сразу, даже не расцеловав, повёл в кухню, чтобы показать, как они живут. Тимон уже ожидал нас. Он ещё с детства значительно более культурный мальчик, чем его брат, и потому не только расцеловал меня в обе щеки, но и сразу налил штрафную. Увидев такие к себе знаки внимания, я искренне прослезился после того, как единым залпом выпил штрафную. Уж чего-чего, а пить я умею! В нашей дивизии только командир мог сравниться со мной по этой части. Впрочем, оно и понятно, ибо лишь самые достойные занимают высокие должности, поэтому я и дослужился при нём, аж, до начальника штаба и ушел в отставку в чине полковника.
– Ну, как живёте?– спрашиваю я ребят,– грехи, по-прежнему, на совесть давят или уже нет?
– А это, кому как, дядя Яся,– отвечает Тимон.– Мне – да, а брату моему, похоже, нет.
– Кто бы сомневался,– говорю я, намекая при этом, не только на одного Севку. И теперь уже сам наливаю себе очередную порцию водки. Только я хотел выпить, а заодно уже и закусить. Вдруг, вижу как Севастьян берёт в свои лапы блюдо с красной икрой, то есть мою будущую закуску, и нагло начинает есть из неё прямо пастью. Выходит всё же обиделся на что-то, скотина, думаю я, а заодно и сам тяну к икре, правда, не лапу, а ложку. Но вместо того, чтобы поделиться, Севастьян и вовсе поворачивается ко мне спиной.
–Блин!– говорю я, теперь уже Тимону,– чего это он совсем оборзел, что ли?
Вижу Тимке явно неудобно за поступок своего брата, и потому он, нехотя идет к буфету, и достает оттуда маленькое блюдечко, но уже с чёрной икрой, затем с недовольным видом передаёт его мне.
Вообще-то, я его понимаю, ведь чёрная икра не чета красной. Она и вкуснее, да и раз в десять дороже.
Конечно, я отказываться не стал и, пока мы пили да говорили о жизни, всю её и умял. Севка в это время тоже из последних сил налегал на красную, так, что Тимону достались от нас обоих лишь крохи. Полагаю, это не порадовало его. Хотя виду, вроде как, не подал. Ну, думаю, пора мне и честь знать. Да и дома мама Валя уже, наверняка, заждалась меня. Выпил я, значит, с братьями на посошок, да и говорю им:
– Все, мальчики, можете больше не беспокоиться, я уже ухожу.
Вижу, что выражение их морд мгновенно меняется с озабоченного на неподдельно радостное.
– Может, ещё посидите?– явно для приличия спрашивает Тимон.
– Да нет, мальчики, уже хватит.
– Ну, как знаете,– говорит теперь Севастьян, и в наглую, чуть не тычком, направляет меня в сторону двери. Пришлось смириться и удалиться. Хозяин, ведь барин. Его воля – закон.
Уже на лестнице слышу, кухня-то у них на втором этаже, как они начинают препираться из-за того, кому из них мыть посуду.
–Чья очередь сегодня?– спрашивает Севастьян.
–Твоя,– говорит Тимон,– я в прошлый раз мыл.
– Когда это? Ведь мы дома не питаемся.
– Когда сам барин Барсик в гости приезжал!
–Но ведь, это было в прошлом году!
– Значит, всё-таки было! Сам ведь признал.
– Ладно, какашка! А впрочем, чего мыть-то? Я свою тарелку да и дядя Яся тоже, аж, на бело вылизали! Подумаешь, водкой пахнет. Ничего, запах потом сам по себе выветрится.
– А ты о тараканах подумал, задница?
– Так их у нас никогда и не было. Дом-то еще новый.
– Ну, смотри, проходимец, когда-нибудь ты всё же доиграешься!
– Испугал. Когда это ещё будет?
Тут я не выдержал. И снова не поленившись подняться по лестнице, без спроса вошёл в их кухню. Воспользовавшись тем, что братья явно не ожидали подобной наглости, я налил себе, ещё водки, уже в стакан и, осушив его до дна,– сказал:
– Не волнуйтесь, тараканы к вам не придут. У вас жрать-то нечего.
После чего, повернувшись к ним задницей, направился к выходу с твёрдым намерением больше сюда никогда не возвращаться. Но как говорится: « Не говори гоп, пока не перепрыгнешь!»
Только это уже совсем другая история.
28. 12. 2013 года.
Да у страха глаза, действительно велики.
Когда примерно через месяц после того, как я побывал с дружеским визитом у братьев Котовских, мне вдруг неожиданно позвонил Севастьян. Обычно, он никогда не звонит первым. Очевидно, рассчитывает на мою порядочность. Причём, в два часа ночи! И в наглую заявил, что это именно я повинен в том, что в их доме, наконец, появились тараканы. Подобное поведение возмутило меня настолько, что я в сердцах бросил трубку. Но позже опомнившись, решил позвонить сам и выяснить в чём там, в действительности, дело. Трубку поднял Тимон. Когда он дома, то всегда успевает сделать это первым.
– Привет, Тимоша,– говорю я,– что там у вас?
– Здравствуй, дядя Ясон. Блин, такое ЧП! Решили вчера дома ужин на двоих устроить в честь открытия нового бизнеса. Заказали для этого еды в китайском ресторане. А когда её принесли, то оказалось что в ней куча тараканов. И пока их ловили, некоторым всё же удалось улизнуть. Севка сегодня одного в ванной видел, тот его мыло поедал.
– Прихлопнул?
– Не успел. Тот в него мылом плюнул. И пока братец глаза прочищал, он сумел скрыться.
– А может он зря паникует, и это ему всего лишь показалось. К примеру, с похмелья.
– Нет, он со вчерашнего вечера после того, как увидел, что нам в еде принесли, даже не прикладывался. Он же у нас поэт всё-таки. А они – натуры крайне впечатлительные.
– Хорошо, утром приеду, буду приводить вас в чувство. Заодно и с тараканами потолкую.
– Только дусту не бери. Они его словно сахар трескают, а после даже не пьянеют, сволочи!
– Не волнуйся, я найду, чем с ними договориться.
–Тогда ждём.
Когда я подошёл к их дому, впустил меня в этот раз уже Тимон. Младший в это время лежал на диване с компрессом на лбу. Снимал жар от пережитых впечатлений.
– Привет, чудило,– говорю я ему,– неужто именно тараканы так тебя достали?
– А то нет!– Ты бы видел, дядя Яся, какие они наглые.
– Ладно, отдыхай,– говорю я. Мы с Тимоном сами всё сделаем.
Сказал, да и пошёл искать Тимона. Чего с больным дальше разговаривать? Пусть вначале поправится, как следует. Тогда и от него хоть какая-то польза будет. Нашёл я Тимку в кладовке, трясущимся от страха. Оказывается, когда он был в туалете, один таракан дёрнул его за ус, причём больно, а второй и вовсе поцеловал взасос в нос, будто он какая-то там принцесса. Поэтому он во избежание подобных эксцессов в дальнейшем и спрятался в кладовой.
– Ну, ты даёшь,– говорю я ему,– каких-то тараканов испугался, а ещё взрослый кот! Ладно, пошли со мной, увидишь, как я один с ними расправлюсь!
После чего беру его за шкирятник и тащу прочь из кладовки. Он пробует было упираться, но куда там, такому хлюпику тягаться с бывшим спецназовцем. Так и дотащил его чуть ли не на руках, аж, до самой кухни, и уже только там, как куль бросил на стул. Пусть видит трусишка, что не перевелись ещё в мире смелые парни.
Начал я с того, что достал несколько ловушек-приманок и расположил их в кухне по кругу, в центре же этого сооружения поместил тарелку с вареной осетриной. Я рассуждал так, либо тараканы, идя на запах осетрины, попадут в ловушку, где они получат такую дозу облучения, что после этого им уже будет не выжить или же, минуя ловушки, то есть как-то перелезая через них, доберутся всё же до заветной осетрины, во время поедания которой я заведу с ними такой разговор:
– Господа тараканы, если вам нравится моё угощение, то я могу и в будущем давать его столько, сколько вашей душе будет угодно. Но это я делать буду не на кухне, а во дворе, в теплой собачьей будке, в которой и зимой плюсовая температура. Собаки там точно нет, да и вряд ли будет когда-либо.
Ибо хозяева эту породу зверей не очень-то жалуют. Ну как, согласны на моё предложение?
Не поверите, но я был просто уверен в успехе своей затеи. Как я сказал, так и сделал. И те из тараканов, которые, миновав все преграды, всё же добрались до заветной тарелки, а их было немного, всего одиннадцать штук, вскоре услышали всё то, о чем я говорил вам раньше. И так как их осталось слишком мало для того, чтобы мне возразить, я бы их всех тогда запросто прихлопнул, то они, посовещавшись, решили согласиться с моим предложением.
Я поручил это дело Тимону, так как больше верил в его порядочность. Знал, что он куска лишнего не проглотит, когда будет знать, что от этого зависит, что-то важное. Не то, что его брат Севастьян, который ради того, чтобы нажраться самому, готов пусть и ненадолго, потерять всякую бдительность.
И с тех пор в дом братьев Котовских, наконец-то, пришёл настоящий покой.
А после того, как они купили себе собаку, и та скоро поела всех тараканов в округе, ведь они морили её голодом, чтобы лучше охраняла, кошки ведь не любят собак, то к ним снизошло и вовсе полное процветание. Теперь они даже собаку могли кормить осетриной.
28.12.2012 года.
Паучий яд.
История, которую я собираюсь вам рассказать поучительна уже хотя бы тем, что лишний раз показывает то, что смекалистым везёт значительно чаще, чем остальным. В то время я служил политруком в учебном отряде в Туркмении. И так как времена тогда были трудные, самое начало девяностых, мы держали своё подсобное хозяйство, состоящее из пятисот голов овец. Свиней мы держать не могли, во избежание конфликтов на религиозной почве с местным населением. А за овцами уход совсем не такой, как за хрюшами. Их выгуливать надо. Да и любят они не отбросы, а свежую травку.
Для этого у нас имелось два пастуха. Один был гражданским из местных, а другой сержант сверхсрочник. И вот однажды случилась беда. Пастух из местных вдруг ни с того ни с сего заболел и умер. Вскрытие показало, что в крови его значительное содержание токсических веществ. После проведения специальных анализов оказалось, что это яд тарантула, но доза его в организме пострадавшего была такова, словно его укусил не один, а целых десять тарантулов. Как подобное могло произойти с таким умелым пастухом совершенно непонятно. Тем более, он совсем не пил спиртного, ибо был ревностным мусульманином, так что версия о временном беспамятстве по причине излишнего употребления сразу отпадала, поэтому тотчас поползли слухи, особенно среди местных жителей, о том, что их земляка специально отравили, чтобы скомпрометировать мусульман в глазах других религиозных концессий. Мол, они такие бесчувственные, что даже в трезвом виде не замечают ничего вокруг себя, занятые лишь своим самолюбованием.
Надо было что-то срочно делать. Ведь не доводить же дружественное нам население до открытого выражения обиды в чей либо адрес. Тогда и нам военным, тоже достанется. А этого, как ни крути, нашему командиру очень не хотелось, ведь он был женат на туркменке. Тогда-то он и вызвал меня к себе для совета. Когда я вошёл в его кабинет, он уже с самого порога задал мне такой вопрос:
– Как ты думаешь, мне писать раппорт об отставке или пока подождать?
– Шеф, не спешите паниковать,– говорю я ему,– вначале я сам возьмусь за это дело и, если не справлюсь, тогда уж пишите.
– Ясон, умоляю, не подведи! Ты же понимаешь, что мне в отставку ну никак нельзя, четверо детей, как я их на пенсию содержать буду. А так, пока я здесь, командир, сам знаешь, мне и сверх зарплаты кое-что перепадает.
– Понимаю,– говорю я,– потому и помогаю.– А теперь, разрешите идти работать.
– Давай. Вся надежда лишь на тебя.
Ну, я и пошёл. И уже на пути в свой кабинет кое-что придумал. А как вошёл да сел за стол и «опрокинул» стаканчик спирта, мне всё разом ясно и стало. Хоть это и пришло ко мне в пьяном угаре, но имело кристально трезвую сущность.
Я рассуждал так: виноват тот, кому это было больше всего выгодно. Напарника умершего я отбросил сразу. Ибо понимал, что ради того, чтобы пасти стадо одному, то есть взвалить себе на плечи двойную ношу, он точно не пойдёт на такое, даже на почве религиозной неприязни. Но вот кое-кому из местных это было может и нужно, потому что давало возможность до тех пор, пока не найдут второго пастуха, попытаться усилить воровство баранов из нашего стада. Но кто были эти воры, я пока ещё не знал. И тогда я вспомнил нашего заведующего продовольственной частью. Он вечно жаловался на то, что местные постоянно предлагают ему на рынке, куда он ходил за говядиной для командного состава, дешевую баранину. И это его всегда, мол, удивляло. Ведь он-то понимал, как нелегко вырастить даже одного барашка.
Проснувшись, я первым делом направился на рынок, чтобы развеять хмельные пары, всё ещё гнездящиеся в моей голове, а заодно и нагулять аппетит к завтраку. Там я намекнул администратору, что мне нужна дешёвая баранина и много, но не сейчас, а скажем завтра. Так как он не знал кто я такой, то с радостью согласился передать мои пожелания поставщикам.
Остальное было уже делом техники. Я действовал так, твердо зная о том, что у них нет требуемого мне количества мяса, и поэтому им нужно будет срочно его достать. А как это сделать? Только украсть овец из нашего стада. Тем более, когда там сейчас всего один пастух.
Я приказал отделению разведки, затаиться в районе выпаса скота и, когда воры придут поймать их с поличным, что было в скорости ими и выполнено.Ворами оказались не кто иные, как те самые продавцы, что и предлагали баранину начальнику продовольственной части.
Когда их всё-таки удалось расколоть, для этого им пришлось вколоть сыворотку правды, причём двойную дозу, оказалось, что надоумил их на это никто иной как, сам администратор рынка. Он обещал им за это льготную аренду торговых мест. Мотивировал же он свою просьбу тем, что погибший пастух, соблазнив его дочь, после отказался на ней жениться, ссылаясь на волю своего отца, который посчитал брак неравным, ибо был председателем местного сельсовета. А чем он, простой администратор рынка, мог возразить на это? Ясное дело, одними лишь слезами! Но теперь отец злодея умер и, стало быть, у него, наконец-то, появилась возможность отомстить.
За раскрытие данного преступления я и получил мой первый орден. Да ещё в придачу и ценный подарок, в виде преданной дружбы своего командира.
29.12.2012 года.
.
Поход за золотым руном, или в плену у пиратов.
Я, конечно, не барон Мюнхаузен. Масштаба не хватает. Но тоже привык говорить одну лишь чистую правду. К этому меня мама Валя ещё с детства приучила.
Так вот, друзья мои. Я веду свою родословную с далёкой древности. Ещё с времен самого Ясона Великого. Того самого, что ходил в поход на корабле Арго. Не верите? А почему, собственно, и нет! Ведь и тогда уже существовали на свете домашние кошки.
У пасынка Ясона, древнегреческого героя Тесея, как раз и имелся такой кот. Звали его Тесей-Ясон. Тогда были в моде двойные имена. Они давали, в случае чего, возможность отказаться от запятнавшей твою честь его части. Ну, уж если ты и после этого в чём-то серьёзно провинишься, пощады уже не жди! Ибо единственное своё имя надо блюсти как зеницу ока, иначе даже потомки, и те могут помянуть тебя недобрым словом.
Этот самый Тесей-Ясон женился на одной бедной кошечке, причём против воли своего хозяина, за что и был лишён своего первого имени. Поэтому с тех пор он и остался в памяти кошачьего народа только как Ясон.
В моём же роду его именуют Наш Великий Праотец.
Жена родила ему сына и дочь. Вот от последней и произошла именно моя ветвь рода. Другая же, хотя и менее раскидистая по числу потомков, пошла от её брата, которого звали Леонард.
К ней как раз и принадлежит мой любимый друг и двоюродный брат по матери Шахинбарс. Более известный у нас в России под именем барин Барсик.
Осмелюсь заметить, что мне незазорно гордиться такими связями, ведь Шахинбарс наш национальный кошачий герой, совершивший целую тьму великих подвигов и славных деяний. К тому же он владетель Бриллиантовых островов, что находятся в Чёрном море неподалеку от побережья Турции.
Однажды, это было примерно пару лет назад, он вдруг неожиданно позвонил мне сам, а это на него крайне непохоже, оно и понятно, барская всё же кровь, это как раз было в день моего рождения и, пригласил проехаться в его владения, чтобы посмотреть там Золотое руно. Причём, оно, то самое, что когда-то наш предок привёз из Колхиды. Шахинбарсу его продал Верховный раджа Раджистана, притом по баснословной цене, но разве можно торговаться, когда на кон поставлена главная реликвия твоего рода.
Конечно, нет!
Пришлось всё бросить и срочно на самолёт, ещё бы такая честь. Прилетаю к нему в Сочи. Он меня встречает сам. Затем сразу едем в порт, где уже готова яхта к отплытию. Идем, значит, мы с ним по Чёрному морю на яхте час, два три. Мне уже порядком надоедать начало. Я ведь не моряк, бывший пехотинец, поэтому к качке крайне не приучен, а барсикиных владений всё не видать. Говорю ему:
– Братец, а сколько нам ещё плыть?
Он взглянул на свои платиновые часы, после зачем-то почесал нос и, недовольно поморщившись, ответил:
–Странно, должны бы уже появиться на горизонте,– и указал лапой куда-то на юг.
Я тоже взглянул туда, но как ни всматривался, всё равно так никаких островов и не заметил.
– А ты не сбился ли с курса?– забеспокоился я. Уж очень мне не улыбалось, провести ещё несколько часов в этой качающейся зыбке с парусом.
– Не, не мог. У меня ведь на шхуне автопилот.
– Вдруг он испортился?
– Ладно, пойду, проверю,– сказал да и ушёл, значит, посмотреть.
Тут-то всё и случилось. Они вылезли откуда-то, словно бы из небытия. Я ведь не слышал ни рёва приближающегося к шхуне мотора катера, ни шума двигателей парящего надо мной вертолета.
Их было шестеро, и все они были пираты! Так что моё сопротивление уже одним этим изначально было обречено. Поэтому я сразу решил сдаться. Когда они пошли после этого в капитанскую рубку, ведя меня связанного за собой, то же самое поспешил сделать и Шахинбарс, хотя имел в отличие от меня не четвёртый, а шестой дан по айкидо. Выходит, он знал, с кем имеет дело и, безусловно, понимал, что и он со своим супермастерством против подобного противника всё же бессилен. Вот, если бы нам удалось объединить силы, тогда у нас, может быть, и был бы шанс. Но этого пираты нам явно не позволят. Они же не дураки. Ибо, кто не знает Шахинбарса в кошачьем мире. Да и обо мне, я думаю, они тоже наслышаны. Заковали, значит, они нас в цепи. А чего с трофеем церемониться. Я бы тоже, на их месте сделал точно также. Заковали да и повезли куда-то на вёсельной шлюпке, волоча за собой нашу яхту. Гребли, надо отдать им должное, они недолго. Иначе бы я точно совсем расклеился от подобных потрясений. Их база находилась примерно в полумиле от места, где они нас полонили, и располагалось на небольшом островке. Вернее, это была большая скала, одиноко торчащая посреди моря. Когда нас, наконец-то, доставили к командиру пиратов, а этого нам пришлось ждать несколько часов и, всё это время мы сидели в каком-то холодном и сыром подвале, изумлению нашему не было предела, вожаком шайки, оказался, никто иной как, наш старый знакомец, господин Котофей Котинсон. Он же Котя, один из друзей детства братьев Котовских, наших младших по возрасту родственников.
Он тоже нас узнал. Но это его скорее не удивило, а озадачило.
– Надо же,– сказал он после того, как с чувством пожал наши лапы,– чего же теперь делать? Ведь я уже дал заказчику честное слово.– Вот, поганец! Знал бы я на кого он пасть разевает, точно бы отказался. Да, теперь-то уж поздно лютовать, так что, дорогие мои, будет этот негодяй за вас выкуп какой-то просить, но похоже не деньгами, а чем-то совсем иным.
– А кто он, если не секрет?– спрашивает у него Барсик.
– Э нет, уважаемый Шахинбарс, я профессиональные секреты не выдаю. Иначе совсем уважение клиентов потеряю, и так уже заказывают чёрте кого! При этом он нагло ухмыльнулся и, искоса взглянул на нас.
– Ладно, морда,– думаю я,– пёс с тобой! Для нас сейчас важнее смыться отсюда да поскорей. Чем выяснять отношения с такими задницами, как ты.
– А теперь прошу вас, дорогие гости, к моему столу. Уж не обессудьте, чем богаты, тому и рады.
Да, уж чего-чего, а пожрать Котя всегда любил. Помню, как его мама, кстати моя очень близкая знакомая, отправляя его с утра в школу, обязательно клала ему в ранец пару совсем уж лишних бутербродов, чтобы её чадо не очень-то торопилось домой после уроков. И надо отдать ребенку должное, он всегда справлялся с поставленной ему задачей. Во всяком случае, когда он, наконец, возвращался домой уже ближе к вечеру, в ранце бутербродов уже не было. Почему знаю об этом? Так сам проверял, всё поверить не мог, что после такой обильной жрачки можно ещё и ужинать хотеть.
Так что наелись мы в этот раз на славу! Барсик, и тот от подобных деликатесов, в виде рагу из «мраморной говядины» и заливного из королевских креветок, не посмел отказаться. А я и вовсе, набил ими полный живот, чтобы знал, подлый Котя, что и я пожрать умею!
Откушав, хозяин наш спешно отправился на боковую, чтобы попытаться хоть как-то переварить своё непомерное обжорство. Мы же, с его разрешения, пошли пройтись вдоль берега острова. Во время этой прогулки я и пришёл к выводу о том, что положение наше не такое уж безнадёжное. Натолкнула же меня на это сказанная мне Шахинбарсом фраза, которая звучала примерно так:
– Ну и глухомань! Дельфинов, и тех поблизости нет.
–Вот-вот, именно дельфины и могли бы спасти нас из плена,– осознав смысл сказанной моим другом фразы, подумал я. И тут же изо всех сил ухватился за подобную идею.
Одно время я работал помощником дрессировщика в Сухумском дельфинарии, и потому знал о повадках афалин, а именно этот вид дельфинов и водится в Чёрном море не понаслышке. Однажды, я даже видел, как они пришли на помощь, упавшему в бассейн ребёнку, ловко вытолкнув его носами обратно на сушу. Более того, я в силу моей профессии сумел даже подружиться с одним из этих дельфинов. Его звали Вася. И он вскоре научился ловко откликаться на слово кис-кис, ибо так я его вызывал для кормления вкусными крабовыми палочками. Их он, ужас, как любил!
Я рассуждал так:– В целом все дельфины одинаковы и, стало быть, что присуще одному, то может быть не противным и другому. Поэтому я решил рискнуть. Как говорится, чем чёрт не шутит. Вдруг мне повезёт. И если не сам Вася, то кто-либо иной из афалин, обязательно мне поможет. Подумав это, я, что было мочи, заорал куда-то в море:– Вася, кис-кис!
И они появились. Вначале, вдали. Но потом уже значительно ближе, явно направляясь в сторону нашего острова. Я пристально всмотрелся в стаю. Определенно дельфинов вел кто-то мне знакомый. Неужели это и впрямь сам Вася? Выходит не забыл меня. А ведь прошло уже десять лет! И когда я окончательно убедился в том, что это действительно кто-то как две капли воды похожий на моего Васю, то без тени сомнения прыгнул со скалы в воду, где тотчас прикинулся утопающим, чтобы как можно быстрее ускорить своё долгожданное спасение. Ускорить-то я его, ускорил, но это был не Вася, а всего лишь, кто-то очень на него похожий. Тогда я сделал Барсу знак лапой, мол, погоди, пока не прыгай! Дай я сам сначала с ними разберусь, но было, увы, слишком поздно. К этому времени мой братец уже был в воде.
Но дельфины всегда остаются дельфинами и никогда не изменяют своим принципам. Уж если у них с молоком матери заложена в мозгу программа спасения утопающих, то они будут придерживаться её до конца своих дней.
Окружив нас плотным кольцом, афалины носами погнали наши тела прочь от этого зловещего места куда-то вдаль. Очевидно, к другому берегу. Как оказалось впоследствии, моя мысль была верной. Нас действительно в целости и сохранности доставили почти к тому самому месту, откуда мы и начали свой роковой путь, а именно в гавань Сочинского порта. Откуда мы уже сами благополучно добрались до берега.
Кстати, мне удалось выяснить кем был вожак спасшей нас стаи.
Он оказался внуком моего Васи. За оказанную нам с Шахинбарсом услугу, а также в память о его дедушке, последний подарил дельфинам целую баржу свежей рыбы.
Вы, наверняка, спросите, кто же всё-таки заказал нас?
Доподлинно не могу сказать, кто это точно сделал. Но меня до сих пор почему-то не покидают смутные сомнения о том, что это происки лап Севастьяна Котовского. Ибо сам слышал, как он как-то плакался по-пьяне своему брату Тимону о том, что золотое руно досталось на торгах не ему, а Барсику. И теперь придётся, бес его знает, сколько лет ждать того, когда оно в конце концов перейдёт к нему по наследству.
30.12.2012 года.
Трусы.
Беседовал я как-то поздним вечером со своим лучшим другом Шахинбарсом о пользе и вреде гомеопатии. Последний, оказывается, не вполне правильно представлял себе, что в действительности являет собой эта наука. Он полагал, что основа её состоит в том, чтобы лечить болезни микроскопическими дозами лекарств, дабы организм, направленный на путь истинный этими средствами, сам вырабатывал подобные вещества в ещё большем количестве и, тем самым, как можно быстрее побеждал недуг.
И когда я ему объяснил то, что он всё-таки ошибается, ибо гомеопатия, скорее не лечит, а даже калечит, потому что основа данной науки состоит в том, чтобы малыми дозами ядов, имитирующих симптомы какого-либо заболевания, заставлять организм сопротивляться их действию, а заодно и бороться против поставленного ему диагноза, друг мой сильно расстроился.
Едва не всплакнул. Уже и за платочком потянулся, но после, к счастью, всё же передумал. Может быть и оттого, что знал, как я не выношу подобных сантиментов. В эту минуту кто-то позвонил в дверь его квартиры. Я пошёл посмотреть, в чём там дело. Почему именно я? Хотел, чтобы хозяин уже окончательно успокоился за то время, пока я путешествую. Вернулся я не один, а с соседом из квартиры напротив. Поджарым котом балийской породы по имени Бусаил, давнишним приятелем Шахинбарса, ещё со времён, когда они занимались биржевыми спекуляциями с сырой нефтью.
Гость пришёл к нам не с пустыми руками, что обрадовало Шахинбарса чрезвычайно. Так как сам он был добрый дядька и, ко всем относился, только по-хорошему. К тому же, он сильно ценил армянский коньяк марки «Двин», две бутылки коего и нёс Буся в своих передних лапах.
– Это дело, что ты зашёл сегодня,– сказал Барс Сергеевич и, пригласил Бусаила Мордухаевича жестом за стол, где мы скромно перебивались бутербродами с белужьей икрой, которые запивали чарочками с шампанским марки « Вдова Клико». Его любил ещё сам Пушкин.
– Приятного аппетита, ребята,– сказал сосед и сел с нами за стол. После чего сразу же завёл беседу о том, что он не понимает современную молодёжь .
Ведь это надо же быть такими недальновидными, чтобы в наглую слепо верить какому-то там интернету.
– А в чём, собственно, дело?– дабы хоть как-то ускорить Буськино красноречие, поинтересовался я.
– Так это. Они полагают, что ихние вирши на литературных сайтах останутся в сети навечно.
– Почему нет–то?– интересуется теперь уже и Барсик.
– Ну, вы даете! Ведь что такое сайт, как не сервер, стоящий у кого-то скажем в офисе. И когда этот кто-то, соизволит прекратить свою деятельность, сайту мигом придёт конец. Но им это видите ли непонятно.
– А в паутине инета оно не может храниться уже без сервера?– спрашиваю я.
Услышав такое, Буся едва насмерть не подавился бутербродом, еле откачали тумаками по спине. А после скотина, когда ожился, то и вовсе, начал так сильно смеяться, что я тотчас понял, что сморозил какую-то глупость. И чтобы хоть как-то замять подобную неловкость, я решил поинтересоваться у соседа о его личных делах.
Прежде, чем мне ответить, тот налил себе стакан «Двина» и единым махом, словно это была вода, опорожнил его. И лишь затем только удосужился ответить на мой вопрос.
– Дела хреновы. ЧП у меня случилось.
– Какое?– дуэтом спрашиваем мы. Я из интереса. А Шахинбарс скорее по доброте душевной.
– Вернулся я недавно раньше времени со службы. Вижу, супруги дома нет. Дай, думаю, в коем веке, хоть чем-то её порадую. Короче, решил, пока она отсутствует, один ужин приготовить. А так как это занятие для меня непривычное, то очень скоро устал настолько, что счёл нужным малость перекурить, выйдя на балкон. Курю, значит. Вдруг вижу, как на соседний балкон, что уже в следующей (за нашей) парадной, какой-то мужик выходит, причём в трусах, а ведь уже осень! Закалённый видать. Не поверите, но что-то сразу показалось мне в его облике до боли знакомым. Только что? Не разглядеть! Не поленился, пошёл надел очки, чтобы видеть уже наверняка. Глянул повнимательнее на этого чудилу, точно, мои это на нём трусы. Притом, именно те, что у меня недавно пропали. С автографом самого Жириновского. Он сделал мне его, когда я в честь его приезда организовал ему суперэлитную баньку. Интересно откуда это они у него, думаю. Ну, тут меня и осенило. Ведь такое могла позволить себе лишь моя жена. Ибо, только у неё, одной, постоянный доступ к моим личным вещам. Вот, думаю, гадина! Я для неё на все готов! А она, в ответ на подобное, платит такой чёрной неблагодарностью.
От услышанного, Шахинбарс даже пасть приоткрыл и посмотрел на Бусаила словно дитя несмышлёное. Видать, так его поразило сказанное соседом.
– Барсик, закрой свою пасть,– говорю я ему, – чему удивляешься, со мной случилось ещё не такое! Однако ничего, пережил. Как-то и моей жены не было в хате. Ну, я тоже вышел на балкон, только не курить, а писать. Я люблю иногда в темноте пустить струю с балкона. (Теперь уже и Буся широко раскрыл пасть).– Знаю, что неприлично, да ничего не могу с собой поделать. Люблю приключения. Причём такие, чтобы когда нашкодишь от страха, аж, дух захватывало. Гляжу, а там уже сосед, я тогда жил в коммунальной квартире, и балкон у нас был один на всех, располагался он в кухне. Не, не писает, пока лишь курит. Окинул его взором сверху вниз, так на всякий случай, чтобы в следующий раз с кем-то не перепутать. Ё-моё, курит-то он в трусах!
– Эка, невидаль! – разочарованно говорит Буся. Видно, он определенно надеялся на нечто большее.
– Ну-ну! Думай, что говоришь,– рассердился я. И только затем лишь вспомнил, что ещё не довёл свою мысль до конца.– Ведь это были трусы моей жены.
– О, мама моя!– говорит Бусаил– Выходит, я ещё легко отделался. Да, за это действительно стоит выпить!
Ну, и наливает себе снова стакан коньяка. После этого стакана мы с Барсиком, наконец поняли, что ему, пожалуй, хватит. И поспешили тут же спровадить гостя до его квартиры, где и передали супруге последнего из лап в лапы. Она в это время, как раз, и гладила те самые трусы с автографом. Видать всё же поняла, что сделала глупость.
