Текст книги "Писатели империи мяу"

Автор книги: Сергей Редькин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

-Умер один из участников турнира по игре в фантики.

– Ясненько. И кто он, если не секрет.

– Племянник самого Тимура.

– Ничего себе! Теперь-то я понимаю, почему твой брат столь засуетился.

– Он уже успел и детектива из Дели вызвать.

–Полагает, что Мирзу Агу всё-таки убили.

– Конечно, чтобы навредить моему брату. Ведь Тимур Хан открыто выразил своё неудовольствие, по поводу вашего будущего примирения.

– Оно и понятно. Он до сих пор, всё не может простить мне того случая на рыцарском турнире.

–Как вы думаете Шахинбарс, детектив сможет помочь моему брату обелить своё имя?

– Сомневаюсь. Диверсии подобного высокого уровня, обычно очень тщательно подготавливаются. Впрочем, будем надеяться на лучшее.

– О, вот и брат мой.

Я взглянул туда, куда жестом своей очаровательной головки указала мне принцесса Фатьма, и увидел как из открывшийся в стене потайной двери вышел тучный мужчина моих лет в расшитом драгоценными камнями парчовом халате красного цвета, которого я узнал сразу. Ибо это был, никто иной, как сам Севастьян Великий, владыка этих мест.

– Он был чем-то явно расстроен.

– Приветствую тебя, владыка Шахинбарс. Прости, что задержался, но у нас случилась большая беда. Погиб Мирза Ага.

– Как это произошло?

– Неожиданно оступился, поднимаясь по парадной лестнице и, упав, сломал себе шею.

– Странно.

– То, что сломал себе шею?

– Нет, то, что оступился. Ведь на вашей лестнице очень низкие ступени. К тому же они, ещё и широкие.

– Вот и детектив Кинсборо, говорит о том же.

–А придворный лекарь уже осматривал труп?

– Именно сейчас он и занят этим.

– Тогда, айда, к нему. Я хочу сам поглядеть в чём там дело.

– Конечно, пошли. Прошу тебя, помоги детективу, пожалуйста. Ты ведь когда-то, как говорят, и сам служил в жандармерии, поэтому уверен, тоже знаешь толк в расследовании.

– Хорошо, обязательно помогу. Полагаю, вдвоём мы справимся с этим делом.

– Дай–то Бог!

Когда мы пришли на место, лекарь уже заканчивал вскрытие.

– Ну, что скажешь, Исмаил?– обратился местный владыка к убелённому сединами врачевателю.

– Господин, я теряюсь в догадках. Похоже, он умер своей смертью. Я не обнаружил следов яда в его желудке.

– Может ему просто стало плохо, и он упал?– спросил лекаря Севастьян.

– Воистину, вашими устами глаголит сам Аллах о, мой повелитель. Если только его не сгубила вот эта жидкость. И старик протянул господину флакон с какой-то жидкостью янтарного цвета.

– – Что это?– поинтересовался уже я у лекаря, воспользовавшись моментом, пока раджа Севастьян с задумчивом видом любовался переливами оттенков жидкости.

– Это, о Могучий Шахинбарс, скорее всего какое-то заморское зелье, похожее на вино. Но это точно не оно. Я пробовал.

– О, шайтан, чему ты учишь моего дорогого гостя?– словно очнувшись от забытья,– недовольным тоном произнёс раджа. Разве правоверные пьют вино.

– Да полно тебе, Севастьян,– вступился я за лекаря, здесь все свои. Пойдём, лучше всё тщательно обмозгуем за стаканчиком Испанской Мадейры, я захватил с собой бутылочку. А этот флакон, дай-ка сюда. Я, кажется, знаю, что это такое. Да, и не забудь пригласить за наш стол и детектива.

– Какого-то сыщика за мой царский стол, да ты, друг, никак бредишь.

– Нет, уважаемый и любимый мой младший брат, я в полном рассудке. Для чего же ты тогда пригласил его к себе?

– На всякий случай.

–Небось, сам хан Тимур присоветовал.

– Конечно, ведь больше некому. Стал бы я кого другого слушать! Причём, своего личного прислал.

– Так это лучше. Его-то россказням он точно поверит.

– Похоже, детективу тут вообще делать нечего. Сам же слышал, как лекарь сказал, что это всего лишь несчастный случай.

– А пузырек, значит, не в счёт.

– Да дался он тебе, или ты хочешь, чтобы меня обвинили в том, что я спаиваю своих почётных гостей.

– Что ты, упаси меня Аллах и мечтать о подобном. Ведь ты всё-таки мой брат. Скажи лучше. А ты сам принимаешь участие в турнире по игре в фантики?

– Увы, я уже год, как не играю.

–А что так?

–Где-то потерял свой игральный фантик.

– А может, его у тебя украли. Кому-то видать шибко надоело то, что ты всегда занимаешь только первое место.

– Да ну тебя, скажешь тоже. Он же не какой-нибудь там заговорённый, а так, самый что ни на есть обычный, даже сусальной платиной по краям неукрашенный.

–Кажись, мы уже дошли до места, звони в колокольчик и вели срочно накрывать на стол. А я пойду пока за детективом. Заодно и попытаюсь разузнать, что там у него на уме.

– Хорошо договорились.

Когда я вернулся уже с детективом, всё было готово к трапезе.

– Что вы думаете, господин сыщик, по поводу смерти Мирзы Аги?– спросил я у нашего гостя.

– Уважаемый Шахинбарс, лично я полагаю, что это, наверняка, несчастный случай. Найденная же в желудке жидкость – всего лишь медовуха. Я много раз без особого вреда для здоровья пробовал такую, когда стажировался в Англии.

– А я, что тебе говорил,– обрадовался я– и ласково потрепал младшего брата по плечу.– Зря ты только волновался.

–В самом деле, да не переживайте вы так, господин раджа, видно самому Аллаху было угодно, чтобы это оказался именно племянник Тимура.

Я уверен, хан всё правильно поймёт.

–Тогда, стоит и за это выпить,– сказал я и налил в фужеры очередную порцию мадейры.

Когда детектив, наконец-то, убрался в отведённые ему для отдыха покои, для этого, четырём слугам Севастьяна пришлось унести его на носилках. Так он был уже нетрезв к этому моменту. Я тут же без обиняков спросил у своего брата

– А теперь сознайся честно, зачем ты это сделал?

–Как ты смеешь меня обвинять в подобном. Клянусь Всевышним я не убивал его.

– А я и не говорю о том, что его убили.

– Тогда я вообще ничего не понимаю.

–Хорошо, я тебе сейчас всё объясню.

– Сделай одолжение, иначе я тебя самого сейчас зарежу. Обидно ведь.

–Помнишь, что говорил о той жидкости во флаконе, который тебе передал лекарь, господин детектив?

– – А то нет. Он сказал, что это какая-то медовуха.

– Вот-вот. А откуда она могла взяться в желудке Мирзы Аги. Ведь не привёз же он её с собой.

–На, что это ты намекаешь, братец?

– Пока ещё не на что. Кстати, ты нашёл свой игральный фантик?

– Опять издеваешься. Я же тебе ещё утром сказал, что нет.

–Это-то я не забыл. Только скажи, дорогой, что там у тебя спрятано в тайном нагрудном кармане.

– Чего? Да ничего там нет.

– Тогда покажи.

–Изволь,– и Севастьян сунул лапу туда, куда я его просил.– Ничего не понимаю, ведь прежде там этого не было,– побледнев, сказал мой брат и протянул уже мне какой-то фантик.

– Это он и есть?– спросил я, усмехнувшись.

– Похоже на то. Выходит я-лжец??

– Не думаю.

– Тогда больше не томи, я итак уже начинаю злиться.

– Полагаю, дело обстояло так. Это именно Мирза Ага выкрал у тебя победный фантик. Ему, очевидно, надоело занимать в турнирах вторые места. Будучи человеком суеверным, он думал этим лишить тебя мастерства, так как считал, что ты тоже пользуешься заговорённым фантом. Как выяснилось позже, расчёт его оправдался. Потеряв фантик, ты перестал принимать участие в турнирах, что было ему явно на руку. Ибо теперь, именно он стал занимать первые места. Когда Мирза Ага прибыл для участие и в этом турнире, то вначале он, безусловно, даже не предполагал, что у него когда–нибудь может возникнуть навязчивое желание расстаться со столь заветным предметом, как фартовый фант. Но потом он вдруг почему-то передумал, очевидно, уже после того, как в очередной раз занял первое место и тайно подбросил фант в твой карман.

–Это, по-видимому, случилось в тот момент, когда на его вопрос о том, буду ли я когда-либо впредь участвовать в турнирах по игре в фанты, я ответил отрицательно. Помню, он сразу полез ко мне зачем-то обниматься. Тогда видать и подсунул.

–Слушай дальше. На радостях оттого, что он, наконец-то, по гроб жизни избавился от твоего соперничества, он напросился у тебя на экскурсию в твои запретные погреба. Где ты, я это знаю точно, сам мне показывал, как своему старшему брату, хранишь самые запретные по Корану напитки.

Такие, как бренди, и даже русскую водку. Там-то ты и напоил его медовухой.

– А ты хотел бы, чтобы я дал ему водки??

– Севастьян,– и это было слишком,– ты же знаешь, что хан Тимур никому из своих не разрешает пить ничего крепче сухого вина.

– Да он выпил-то, всего два стакана.

– Однако, и этого оказалось достаточно для того, чтобы он упал с лестницы.

– Ой, как стыдно! Никогда себе не прощу того, что хотя бы косвенно виновен в его смерти. Братец, заклинаю Аллахом, не выдавай меня, пожалуйста.

–Договорились. Только это будет стоить дорого.

–Да чего уж там, собственная шкура всяко дороже.

Первым делом я потребовал от брата заключить между нами мир, как минимум на три года. Этого бы мне вполне хватило для того, чтобы достроить укрепления на южной границе. Также я предложил ему отказаться от намерения женить меня на его сестре, ибо она и мне приходится сводной сестрой. И так как Севастьян привык держать данное им слово, то отказаться от выдвинутых мной требований не посмел.

Вот так благодаря неустанной работе своих серых клеточек я сумел получить для себя необходимые привилегии даже в таком, казалось бы, безнадёжном поначалу деле.

–18-19 января 2013 года.

–

Убийство супруги работника посольства..

–

Я стал свидетелем данной трагедии во время моей службы в качестве посла в Гонконге. Было мне тогда едва ли больше двадцати пяти лет. Увиденное так поразило меня, что я чуть было не подал в отставку. Спасибо одному местному полицейскому, сумевшему меня уговорить, не делать этого. Произошло же вот что. В доме, который арендовало наше посольство, для проживания своих сотрудников, произошло убийство. Была заколота столовым ножом супруга моего заместителя господина Мур Мяо, и так как он был моим добрым другом я не мог с прохладцей отнестись к подобному происшествию. Более того, я даже попросил лично начальника местной полиции о том, чтобы он прислал для расследования своего лучшего детектива. Что тот с удовольствием и сделал, ибо знал, я в долгу не останусь. Когда сыщик Фи Фу прибыл к месту происшествия, то тотчас же напал на какой-то след. Во всяком случае, он вышел из квартиры не только с орудием убийства, но ещё и с пучком каких-то рыжих волос, плотно зажатых в его пухлом кулачке. После чего он проследовал в свою служебную машину и затем на ней куда-то отбыл. Вернулся он, спустя четыре часа, и сразу же попросил меня о встрече. Когда он вошёл в мой кабинет, лицо его источало такую решимость, что я сразу догадался о том, что он похоже всё-таки взял быка за рога.

–Господин посол,– обратился он ко мне,– какие вам известны подробности из жизни убитой?

–Я знаю только то, что это её второй брак. Прежде она была замужем за каким-то предпринимателем. Но он сел за правонарушения в тюрьму, и ей пришлось с ним развестись.

– А дети у них в браке были?

– Да, кажется, сын.

– А где он сейчас не помните?

– Сдаётся мне, его забрал к себе отец после того, как освободился.

– Если погибшей было сорок четыре года, то, значит, и сын её скорее всего уже немаленький мальчик.

– Конечно, он уже где-то работает, после того как пару лет назад закончил среднюю школу.

– Я полагаю, что он как-то причастен к смерти своей матери.

– Уж не хотите ли вы сказать, что это он ударил её ножом.

– Не думаю, но он, похоже, может знать кто это сделал. Спасибо, уважаемый Шахинбарс, за предоставленную мне информацию. Остальное я постараюсь разузнать уже сам.

– Прошу Вас, держите меня по возможности в курсе дела. Ведь убитая, жена моего друга.

–Обязательно, господин посол. К тому же мне это поручил сам начальник полиции. Теперь же позвольте откланяться. У меня ещё много работы.

– Всего хорошего, детектив. И да поможет вам Всевышний как можно быстрее найти убийцу.

– Не сомневайтесь, уважаемый господин. Все виновные обязательно рано или поздно предстанут перед лицом правосудия. А теперь до встречи,– сказав это, Фи Фу стремительно вышел из моего кабинета.

– Ты посмотри, колобок, а как шустро двигается. Теперь я точно уверен в том, что только он и способен довести данное запутанное дело до победного конца.

В следующий раз детектив явился ко мне с докладом уже спустя трое суток, причём выражения его лица было откровенно мрачным.

– Ну, что скажете, товарищ?– ласковым тоном спросил я его, чтобы хоть как-то отвлечь от навалившихся на него дум.

– Пока особо радоваться нечему. Удалось узнать лишь то, что муж покойной покончил жизнь самоубийством примерно с месяц назад. Это случилось сразу же после того, как та отказалась одолжить ему большую сумму денег для погашения его текущих долгов.

– Выходит, она косвенно виновата в его смерти.

– Не только. Поговаривают, что она едва не пустила по миру, свою родную мать. Забрав у той все её накопления, чтобы обеспечить себе приданное.

– Это когда собралась замуж за моего заместителя?

–Вот именно.

– Ну и штучка. А я ещё удивлялся тому, почему её так жестоко убили.

– Кстати, отец первого мужа убитой сейчас в Гонконге.

– И что он тут делает?

– Говорит, хотел отомстить за смерть сына, да опоздал.

–И вы ему верите?

– Почему нет. Ведь он прибыл в наш город, лишь сегодня.

–Вы в этом уверенны?

–Абсолютно, ибо тщательно проверил его алиби.

–Ничего не понимаю. Так кто же тогда убийца?

– Вот это мне и предстоит выяснить, причём в кротчайшие сроки. Ибо ровно через неделю я собираюсь выйти на пенсию. Поэтому не хотелось бы оставлять за собой глухарь. Тем паче, что он будет первым за всю мою карьеру.

– Тогда надо обязательно постараться. Лично я верю в то, что вы справитесь с этим делом.

– Я тоже. Во всяком случае пока.

– Вот и прекрасно! С нетерпением жду от вас порции очередных сведений.

Убеждён, что уже в следующий приход Вы назовете мне имя истинного убийцы.

Как оказалось впоследствии, я и на этот раз не ошибся.

–Ровно за два дня до срока своего ухода на пенсию, то есть через пять суток после нашего с ним разговора, ко мне вновь в кабинет заявился Фи Фу, но уже не с грустным, а самым что ни на есть сияющим видом, и доложил, о том, что дело, кажется, раскрыто. Осталось лишь арестовать убийцу, впрочем, чем его ребята сейчас и занимаются.

– Кто же он?

– О, всего лишь обыкновенный обезьян.

–Быть не может.

– Увы, но это именно так.

– Как же он там оказался?

– Влез в окно по водосточной трубе.

– Это должно быть сильная обезьяна. Ведь убить человека, даже ножом, не так уж и просто.

– Такому–то? Раз плюнуть. Он бы и любому из нас двоих запросто свернул шею одними голыми руками. Это же Калимантанский Оранг утан!

–Ёклм, кто же его все-таки натравил на покойницу?

– Вообще-то, никто. Он случайно сбежал от хозяина и, чтобы спрятаться от гнева последнего, влез в первое же попавшееся открытое окно. Но нашкодив, если так можно назвать действия повлекшие за собой совершение такого тяжкого преступления, как убийство, обезьяна испугалась настолько, что поспешила тут же вернуться к своему хозяину.

–Откуда же она убежала?

– Из передвижного бродячего цирка. Дававшего в те дни представления совсем неподалеку .

– Небось, в центральном детском парке.

– Верно, а знаете кто является дрессировщиком, а заодно и хозяином данной обезьяны?

– Дайте подумать. Нет, не имею понятия.

– Сын убитой.

–Надо же! Что же теперь ему-то будет?

– Да ничего. Невозможно доказать то, что это он преднамеренно выпустил обезьяну из клетки. Поговаривают, что она и прежде не раз сбегала ещё при прежнем дрессировщике, но всякий раз сама возвращалась обратно.

– Наверное, дрессировщику надоело получать за неё нагоняи, и он предпочёл уволиться.

–Да нет, его тоже нашли убитым, ему перерезали бритвой горло.

– И вы полагаете, что это сделала та же обезьяна.

– Почему бы и нет. Впрочем, тогда рядом с убитым не было обнаружено рыжей шерсти.

– Это показывает лишь на то, что убитый явно не ожидал подобного, и потому не сумел даже хоть как-то защититься.

– Да, Вам бы на моё место, господин посол. Тогда бы результаты по раскрываемости в нашем городе были бы самыми лучшими в мире.

– Вы думаете,– сказал я, после чего открыв верхний ящик своего письменного стола, достал оттуда мячик для игры в большой теннис ярко-красного цвета.

Вот это я нашёл на лестничной площадке уже после того, как было совершено убийство.

– И что в том такого. Мало ли кто его туда положил.

– Вот и я так думал. Пока не вспомнил, что дверь в квартиру была приоткрыта.

– Я это помню, но что из того?

– А то, господин сыщик, что, по-видимому, обезьяна полезла в квартиру именно за этим мячиком.

–Ага, сама бросила, сама же и полезла.

– Да нет, наверняка, ей кто-то помог.

– Хорошо, но как тогда мячик связать с убийством?

– Я думаю, обезьяна не ожидала, что на её пути к заветному мячику окажется кто-либо посторонний, ну и взбеленилась от этого. Дальнейшее же произошло в точности как вы и сказали.

–Но кто тогда бросил этот мячик?

–Увы!– этого мы никогда не узнаем.

– Дайте-ка его сюда. Я на всякий случай проверю отпечатки.

– Воля ваша, только вы ничего там не найдёте. Злоумышленник, наверняка, был в перчатках.

Через пару недель я, так и не дождавшись от Фи Фу отчета о результатах экспертизы мячика, решил позвонить тому прямо домой, ибо в полицейском управлении мне сказали, что он и в самом деле, как и говорил, уже с десять дней как вышел на пенсию. Старик очень обрадовался оказанному мной ему вниманию. Ведь он был бездетный вдовец. Когда я спросил у него о итогах экспертизы, он грустно ответил, что как я и предполагал, на мяче не обнаружено ничьих отпечатков пальцев.

– А что же тогда означают буквы Ж и Е, нацарапанные на поверхности мяча и полностью совпадающие с инициалами сына убитой женщины?

– Это всего лишь название корейской фирмы производящей данное изделие.

– Обидно, а я был уже почти уверен.

–Я тоже.

Потерпев такое позорное фиаско, в казалось бы уже намертво раскрытом мной деле, я решил срочно подать в отставку. Ибо мне было стыдно за себя. Разве человек с такими как у меня посредственными аналитическими способностями должен занимать место посла?! Но Фи Фу сумел отговорить меня от этого за дружеской беседой в опиумном клубе. Как контраргумент выставив то, что даже он, видавший виды сыщик, и тот не уверен в правильности результата своего расследования. А уж мне, не специалисту, вообще, грех на что-либо обижаться, и я решил внять его рассуждениям.

Кстати, я нисколько не жалею об этом. Ибо, с поста посла в Гонконге я и начал моё головокружительное восхождение по служебной лестнице, приведшее меня, в конце концов, к самой вершине власти, то есть падишахскому трону.

20 января 2013 года

История, услышанная на исповеди.

В молодости своей я одно время сильно интересовался вопросами Религии. И так как я тогда жил в православной державе, то постарался завести дружбу

с духовенством именно этой концессии. Вначале я приятельствовал лишь с рядовыми монахами, но однажды мне удалось познакомиться с иеромонахом, брат которого и вовсе был настоятелем церкви. Я сумел настолько сдружиться с этим человеком, что он не погнушился познакомить меня лично со своим братом священником, что было для меня делом немаловажным. Ибо, с помощью данного слуги божьего я надеялся значительно повысить свою осведомлённость в основах веры. Больше всего

меня интересовало то, как сами священнослужители относятся к тому, что тайна исповеди священна и что нельзя даже под угрозой предания тебя анафеме разглашать то, что тебе поведал грешник в исповедальной.

Как-то во время одной из наших совместных бесед между мной, иеромонахом и его братом зашёл спор о том, какое из нынешних религиозных течений ближе всего подходит для души современного человека. Я убеждал братьев, что это Буддизм, ибо, только в нём есть то, что отражает истинную сущность живого. А именно, воздержание от всяких излишеств. Ведь тебе на самом деле нужно лишь то, что в данный момент необходимо. Остальное же пусть ждёт своего часа.

На что братья дуэтом упрямо заявляли: – Спору нет, эта религия хороша потому, что в основном учит лишь добру. Но всё же Православие лучше. Оно не только учит, а ещё и объясняет, почему поступать нужно именно так. К тому же в Буддизме отсутствует такое понятие, как исповедование в грехах. Ведь истинный буддист, по их догмам, не способен грешить.

– Так вы, стало быть, господа, слуги Божьи, подтверждаете суждение о том, что ради неразглашения тайны исповеди можно и живот положить,– сказал я, осознав всю бесперспективность нашего спора. Видно не зря говорится:

– Всякий сверчок хвалит лишь свой шесток,– подумал я про себя.

– Несомненно,– утвердительно кивнув, промолвил мой друг иеромонах.

– Почему бы и нет. Тем более, если это самому Господу угодно,– поддакнул его брат.

– Пантелеймон Дмитриевич,– обратился я к священнику по его мирскому имени,– не могли бы вы мне позволить послушать, что говорят люди у вас на исповеди.

– Как можно, это же кощунство! Да за кого вы меня принимаете?

– А если серьезно??

– Брат, да уважь ты его блаж. Уверен, он правильно оценит твой поступок.

– Да-да, заплачу сколько необходимо!

Повисла долгая пауза. Затем Пантелеймон Дмитриевич, он же в служении отец Изидор, тяжело вздохнув, согласно кивнул и сказал немного дрожавшим сиплым басом :

– Но, дары принесёшь не мне, а отдашь в казну Церкви.

– Согласен!– заорал я и разлил оставшуюся в бутылке старку по стаканам.

После чего, выпив и закусив солёными огурчиками, мы договорились о конкретной дате моего тайного визита в исповедную комнату. А ведь я до этого момента предполагал, что тайно исповедуются лишь у католиков.

Мне было назначено на воскресение. Когда я вошёл в церковь, то долго не мог понять, какая она. Вроде Православная, а, похоже, и нет. Потом выяснилось, что она Греческая. Отец Изидор, оказывается, подрабатывал и тут, замещая часто хворавшего местного священника.

– Ну-с, милый мой, пройдёмте, пока вас не заметили, куда нам следует.

– С удовольствием,– сказал я и засеменил вслед за тучным святым отцом, куда-то по узким коридорам.

– Вот мы и на месте,– сказал Изидор, впуская меня через какую-то дверь в стене в небольшую комнатку с окном, полностью прикрытым светонепроницаемыми шторами.

– Так Вы, стало быть, не можете видеть того, с кем говорите,– грустным тоном спросил я у священника?

– Не положено,– ответил тот,– хотя иногда так хочется плюнуть некоторым из них в рожу.

– Неужели за их такие тяжкие грехи?

– Сомневаетесь? Ничего, скоро в этом убедитесь сами.

Вначале я не услышал от исповедующихся ничего такого, чтобы вывело меня из себя, но, в конце концов, уже перед самым закрытием данной услуги мне довелось узнать такое, что повергло меня в полный ступор. Я потом, примерно с неделю, не мог опомниться.

Вот эта история. Я поведаю её от первого лица. Так будет вернее. Иначе я могу кое-что упустить, а мне бы этого не хотелось.

Я родился в мусульманской стране. В семье очень богатого человека.

Будучи младшим сыном, я не мог рассчитывать на большое состояние. Понимая это, я ещё с ранней юности стремился добиться положения в обществе благодаря своим личным качествам. Но под присмотром строгого отца и ревнивого старшего брата мне делать подобное было крайне трудно.

Тогда, долго не думая, я решил уйти из отчего дома. У меня были кое-какие сбережения, в основном доходы от игры в нарды. Ибо уже с четырнадцати лет я играл в силу мастера. Первое время я откровенно скрывался, так как боялся возмездия за мой поступок со стороны родных, но вскоре я понял, что они, похоже, и не собираются искать меня. Мне это показалось настолько диким и странным, что я решил обидеться на них окончательно. И впредь уже никогда не возвращаться в их негостеприимный дом. Я устроился матросом на небольшое торговое судно, развозившее грузы по побережью и проплавал на нём целых десять лет, дослужившись в итоге до должности боцмана. После чего расторгнул контракт с пароходной кампанией и вышел в отставку. К этому времени я уже накопил достаточно средств для того, чтобы попробовать открыть и собственное дело. Я вернулся в родной город, полагая, что в нынешнем моём виде меня вряд ли кто узнает, ведь я сильно изменился за прошедшие годы. Мне удалось недорого арендовать помещение, и я открыл в нём школу европейских танцев, которым научился за время своих странствий на корабле. Там я и узнал от одного из своих учеников о том, что отец мой недавно умер, а старший брат только что женился, причём не на богатой наследнице, а на какой-то никчёмной певичке, прежде солировавшей в третьеразрядном варьете. Не надо быть ясновидцем, чтобы догадаться о том, что это известие обрадовало меня чрезвычайно. И тогда я придумал план, как мне отомстить своему брату. Ведь в том, что отец не жаловал меня в основном именно его заслуга. Он постоянно доносил на меня родителю, когда, как ему казалось, я совершаю что-либо недостойное.

План мой был вкратце таков: я должен постараться втереться в доверие к его супруге и с её помощью осуществить задуманное.

Сделать, это оказалось, даже проще, чем я предполагал. Она была настолько ветреной особой, что строила глазки любому из тех , кто проявлял к ней явный интерес. Поэтому примерно через неделю мы были с ней уже любовниками. А примерно спустя месяц после начала наших отношений, она и вовсе поделилась со мной мыслью о том, что хочет избавиться от мужа раз и навсегда, так он опостылел ей своей жадностью.

– Тогда выходи за меня сказал я.

–Но она лишь посмеялась над моим предложением, намекнув на то, что я слишком беден для неё.

– Так, как же ты тогда от него хочешь избавиться?– спросил я, сделав вид, что до сих всё ещё не понял хода её мыслей.

– Ну, ты даёшь, дорогой. А с виду вроде понятливый. Хорошо, скажу проще. Я очень бы хотела стать его вдовой. Тогда бы мы зажили с тобой на широкую ногу.

– Ты предлагаешь мне убить его?

–Можно постараться выдать это за самоубийство. К примеру, на почве ревности. Я уже кое-что для этого подготовила,– сказав это, она раскрыла свою сумочку и достала оттуда несколько фотографий, на которых была запечатлена в обнимку с каким-то незнакомым мне мужчиной.

– С кем это ты?– с деланным удивлением спросил я, будто и не подозревал о том, что она способна на такое?

– О, это всего лишь, мой троюродный брат. О его существовании, даже супруг не знает.

– Понятно. И что ты от меня хочешь?

–Отнеси фотографии моему мужу, да скажи, что за их достоверность ручаешься собственной головой. Посмотрим, что он сделает.

– Думаешь, он из-за этого застрелится? Как же жди! Да он лучше сам убьёт тебя.

– Не успеет, ибо ему помешаешь ты.

– Однако! И как же я смогу это сделать?

– С помощью его же пистолета.

– Так у меня его нет.

– Считай, уже есть?

– Не понял??

– Вот, на, – сказала она и сунула мне в руку какой-то тяжёлый предмет, плотно завёрнутый в бумагу.

Когда я посмотрел, что это, то в ужасе содрогнулся. Ибо это был именной пистолет марки браунинг. Тот самый, что мой отец подарил брату на совершеннолетие. И в этот момент в моей голове словно перемкнуло что-то, скорее всего от обиды, потому что мне вдруг стало жалко своего брата.

Да и как могло быть иначе, если какая-то подлая девица хочет столь беззастенчиво погубить родное мне по крови существо. Тогда я и совершил тот проступок, за который проклинаю себя до сих пор. В внезапно нахлынувшем на меня аффекте я не сдержался и выстрелил в любовницу.

Когда же я всё-таки опомнился, было уже слишком поздно. Ибо я попал ей точно в сердце. Осознав, что я стал убийцей, пусть даже и случайным, я расстроился так, как никогда прежде. Но потом я всё же сумел взять себя в руки и решил довести начатое дело отмщения до конца.

Я пришёл в наш дом, где не был более десяти лет и встретился с моим братом. Он, похоже, совсем не узнал меня, чему я, впрочем, не очень удивился.

Когда я выложил перед ним на стол те самые фотографии, он долго внимательно разглядывал их, видно, надеялся, что это всего лишь ловкий фотомонтаж. Затем внимательно взглянул мне прямо в глаза и спросил.

– Что Вы за них хотите?

– Неужели ты действительно не узнал меня?

– Кто вы?– уже, явно, нервничая, спросил он.

– Твой младший брат.

– Это может сказать каждый. А где доказательства?– уже с откровенной злобой процедил сквозь зубы мой брат.

–Вот, одно из них,– сказал я и достал из кармана пиджака тот самый браунинг, которым я и застрелил его супругу.

– Откуда он у Вас, то есть у тебя?– казалось, что он только теперь понял, кто я такой.

– Жена ваша дала. Чтобы я тебя пристрелил, гадёныш, и оформил это, как самоубийство,– сказав это, я наставил пистолет прямо на его лоб и положил палец на спусковой крючок.– Так что, дорогой, я тебя убью сейчас так же, как погубил её, выстрелом в упор из этого пистолета.

Он так перепугался, увидев мои действия, что упал в обморок. И тогда я захотел пощадить его, чтобы он так и мучился до конца своих дней сознанием того, что это именно я, а не он отомстил за его бесчестие.

После того, как я совершил свою месть, я возненавидел себя настолько, что решил переменить вероисповедание, чтобы своим недостойным видом не осквернять очи Всевышнего. Тогда-то я и принял православие.

Окончив свой рассказ, говоривший спросил у исповедника, согласен ли тот отпустить ему все его грехи?

На что отец Изидор ласково ответил. – Увы, сын мой, ношу такого тяжкого греха с твоих плеч может снять лишь сам Господь. Но обещаю, я буду лично его молить об этом.

–И на том спасибо, святой отец,– сказал каявшийся и, рыдая, покинул место покаяния.

–Послушайте, отче,– сказал я Изидору,– почему вы не отпустили ему грехи? Ведь имели полное на то право.

– Как ты ещё наивен Барс Сергеевич. Да я еле удержался от того, чтобы не плюнуть ему в физиономию.

Тогда-то я и понял то, что иногда и священники кривят душой, если это крайне необходимо сделать.

Вот и всё. На этом месте я, пожалуй, окончу свою историю, ибо уже сказал всё, что хотел.

21-22 января 2013 года.

Происшествие на межгалактической базе.

Люди, наверняка, даже не предполагают о том, что мы, обычные домашние кошки, давно уже вышли на контакт с внеземными цивилизациями, в отличие от них, которые ещё только мечтают о таком. Более того, я сам лично участвовал несколько раз в подобных мероприятиях. А одно время целых три недели проработал в качестве администратора развлекательного центра на одной из межгалактических баз. Тогда-то и произошла та история, о которой я сейчас и собираюсь поведать. Случилось же вот что. Во время циркового представления в одном из подсобных помещений столовой был случайно обнаружен труп молодой женщины. Судя по внешнему виду, принадлежащей к расе галактов, жителей планеты Проксима, что находится в восточной части Млечного пути. Смерть её наступила от удара острым колющим предметом в область грудной клетки. И хотя преступник не оставил орудия убийства на месте преступления, по характеру раны патологоанатому удалось установить, что это был нож для резки пиццы, да ещё и с характерными особенностями. Передняя часть режущей кромки имела зазубрины. Очевидно, это был какой-то производственный брак. Убитая, как выяснилось позже, оказалась младшей сестрой сожительницы директора столовой. Расследование этого происшествия поручили полицейскому, с которым я был, можно сказать, на короткой ноге. Поэтому он не только не скрывал от меня всех подробностей дела, но иногда ещё и сам просил совета о том, что ему предпринять в той или иной ситуации. И вот, как-то он спросил меня, когда круг подозреваемых уже значительно сузился. Кто, по-моему мнению и есть убийца? Я, недолго думая, выпалил:– Директор столовой! Он приревновал её к разносчику пиццы, с которым у неё, как я от вас слышал, был роман.– Но, господин Барсик, ведь у директора железное алиби, он в это время был с тем самым разносчиком пиццы.