Текст книги "Дневник под номером шесть (СИ)"

Автор книги: Сергей Печев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– Нет – мужчина вновь опустился на стул, раскинув руки в стороны – Я не могу этого понять! Джефри, мне кажется, что все это – игра! Бред в мои уши! Ты болен! Тебе необходимо лечение. Я не позволю санитарам забрать тебя!

– Думаешь, они послушают?

– Да!

– Морган, как только ты тут появился, я спросил о том, готов ли ты идти до конца, увидеть что-то новое, понять тот ужас, который несет в себе мое искусство. Что ты тогда ответил?

– Готов! – Морган повысил тон

– Тогда почему мы тратим драгоценное время?

– Потому что я хочу понять тебя! Мой разум не готов отправить на эшафот твою больную душу! Я хочу помочь – мужчина опустил голову

– Тогда проникни в эти строки! – Джефри грубо указал на дневник, который манил к себе финалом искусства – Заткни свой рот и вникни!

Морган, открыв нужную страницу, начал судорожно искать пальцами последние, прочтенные им, буквы. В горле пересохло, и едкий кашель вырывался наружу. В голове витали тысячи мыслей, и Морган не мог представить, как с ними бороться. Мужчина даже не смел произнести и звука, почему-то он слушался Джефри, который своим, леденящим кровь, взглядом наблюдал за Морганом, заставляя проникать того все глубже в ужасный дневник из боли и смерти. Парень что-то твердил себе под нос, но мужчина никак не мог разобрать его слов. Наконец-то, Морган нашел обрывки строк, собравшись с силами, он начал чтение, но тут же был прерван:

– Я же тебе сказал, Морган, молчи, вникни! – казалось, в голосе Джефри было столько ярости, что ни один забор в мире не сможет ее остановить.

Морган лишь кивнул одобрительно головой, опустил глаза в дневник и начал прокручивать строки в своей голове, проникая все глубже в больные рассказы Джефри, не понимая того, что происходит:

«… Наверное, он появился еще в утробе. Когда жалкая форма жизни зарождается внутри матери, обволакиваясь мечтами, фантазиями, как замерзшие дети укрываются теплым пледом. Да, именно в тот момент появился и он. Одна из крупиц становления мира. В маленьком сердечке, словно семя падает в гнилую землю, чтобы из него появилось дерево, которое чарует своей красотой, загадочностью, цепляясь за память безвольных умов, остается навсегда перед глазами, уже тогда зародилась смерть. И как часто он маскировал свою личину? Так тщательно прятал лик, чтобы никто из моего окружения даже не замечал его! Интересно, как долго он владел моими мечтами? Сколько боли рисовал на темных полотнах?

Умен, красив, сообразителен. Джефри нес в себе все то зло, которое вырывалось на свободу, исписывая часами строчки моих листов. Очаруй меня вновь! Словно слабое тело на рельсах, которое так ждало прихода поезда, чтобы впитать в себя силу его удара, оставив мозги и грязную кровь на железнодорожной насыпи, мой разум попал под металлический каркас зла! А что осталось от меня? Немного реальности с примесью мечты.

Я помню детство. Все те проблемы в семье, в отношениях с другими детьми так давили на мою хрупкую психику, поливая ее грязью, что так медленно вытекала из пробитых бочек, до краев заполненных дерьмом ваших душ! А он? Он всегда был рядом! Шел за мной, словно тень ступает за человеком в каждый из его домов. И знаешь, мой дорогой читатель, он был великолепен. Джефри – тень. В моем мирке, где солнце – общество тупых людей, а лучи его – мнения, он так часто растворялся в транспорте и людных местах. Джефри пропадал. Он просто исчезал, чтобы глупые глаза людей не видели его лик. Лицо зла! Зачем он был нужен мне? Не знаю, но Джефри всегда был рядом, шептал на ухо слова, подсказывал в трудных ситуациях, и все больше заставлял меня принять тот факт, что мир, как человек с эмоциями, когда-нибудь умрет. Наверное, он был прав!

Я смотрел в прошлое, но Джефри там не было. Вернее, я его не видел. Со временем он научился скрывать свой силуэт даже от моих глаз. Я забыл о нем. Где та тень, что преследовала меня все эти годы? Она словно растворилась, будто выжидала момента, чтобы напасть и снова принести в этот мир свое искусство. А как же я? Я ждал, думал, собирал по крупицам. Время шло. Оно, как бомба с таймером. Секунды исчезали на циферблате, а я слышал шаги, словно взрывная волна этой жизни. Джефри явился снова, снося все на своем пути! Как разряд, ядерный взрыв, уничтожал выстроенные этажи спокойствия в моей разрушенной голове! Который сейчас час?! Слезы наворачивались на мои глаза…».

Морган был поражен. Что-то необъяснимое творилось в его голове. Десятки мыслей, словно рыба в грязных водоемах, кружили косяками. Но как поймать ту, по-настоящему, верную? Непонимание всей ситуации, сотни букв, пугало Моргана. Неизвестность. Что может быть страшнее. Это, как самая драгоценная вещь в вашем мире, которая скрыта под тяжелым непробиваемым стеклом. И вы, вроде бы, находитесь рядом с ней, можете даже касаться стекла своими лапами, но никогда не притронетесь к совершенству. Отпечаток ладони остается на «защите», выводя тонкие контуры линий, что покрывают вашу кожу, словно насмехаясь прямо в лицо. А что там, за этим мерзким стеклом? Достояние? Богатство? Разве вы можете быть в этом уверены? Иллюзия за тяжелым стеклом может высмеять вас! Может, там и вовсе нет драгоценности, а она – плод, созданный тысячами световых лазеров, чтобы туманить разум безвольных людей! Как часто хоть кто-то из вас думал об этом? Непонимание все глубже проникало в самое сердце Моргана, заставляя его дыхание превращаться в огрызок неровного асфальта, где нет ровных полос, лишь ямы и сотни различных поворотов.

– Что случилось, Морган? – тихий и спокойный голос Джефри оборвал ужас, творящийся в душе мужчины

– Я.. – заикаясь, наверное, от того, что сильно был взволнован, Морган старался выдавить из себя слова – Я не понимаю смысл твоих строк, Джефри. Такое ощущение, что ты играешь со мной, больной ублюдок!

– Я? Играю? – удивился Джефри – Время игр давно прошло. С тех самых пор, как ты стал углубляться в этот дневник, стараться разобраться в строках, и он захлестнул тебя, открывая с каждой главой все шире твои глаза! И теперь, ты спрашиваешь меня?! Да как ты смеешь?! – Джефри ударил по столу так, что оглушительный звук врывался в уши Моргана, причиняя невыносимую боль – Я сделал все, чтобы ты увидел красоту! И где теперь твои глаза?! Ничтожество!

– Тише, Джефри – Морган закрывал ладонями уши, казалось, он сходит с ума – Тут нет красоты! Здесь лишь твои извращенные фантазии!

– Ты ведь даже не понимаешь! – Джефри тяжело дышал. И в каждой капли воздуха, которые вылетали из его рта, скапливалась злость – Красота не в строках, а в идеи! В том, чтобы ты понял, тварь!

Страх окутывал тело Моргана все сильнее, сжимая тяжелыми цепями ужаса. Капельки пота стекали по лбу. Сильный шум разрезал уши, казалось, вот-вот из них хлынет поток крови, стирающий все на своем пути. Перед глазами Моргана плыли буквы, окрашиваясь в багровый цвет.

– Морган, ты не пытаешься вникнуть!

– Во что?

– Вспомни о том, что я говорил тебе. Об искусстве, которое мой разум пытался пронести! Открой свои глаза! Нет. Не на глупый мир, распахни их в себя! В свою мерзкую душу! Что там внутри?!

– Пустота! – громко выкрикнул Морган – В ней нет ничего! Я – не ты! У меня нет той красоты, что так для тебя важна! Понимаешь это?! Я обычный человек, с людскими проблемами и мыслями! А что дала твоя псевдо философия?! Кучку трупов?! Ты искал какую-то красоту, которой и не было вовсе! Идеал?! Ты серьезно?! В чем твой смысл?! Показать, как ты убивал этих людей?! Элегантность зла?! Где твое зло, ублюдок?! Где тот идеал, что стирал грани дозволенного, убивал доброе, самый сильный элемент?! Человечность – вот сила!

– И как же тебе помогла человечность, Морган?

– Я не стал тобой!

– Как же ты ошибаешься, Морган

– Ошибаюсь в чем? Я спокоен, сдержан – сквозь огромный поток мыслей говорил мужчина – Я не режу людей, не причиняю им боль, в которой ты, видимо, находил успокоение! Знаешь кто ты?

– Давай, Морган, скажи мне – Джефри широко улыбался, пытаясь хоть как-то скрыть ярость, которая кипела в нем, словно масло на раскаленной сковороде

– Больной ублюдок с кучей глупых комплексов! Думаешь, твой идеал будет жить вечно?! Нет! Чушь! Никого не заботит больная фантазия психа! Ты сгниешь в камере, прихватив туда и свой глупый смысл! Люди никогда не увидят того, что ты сделал! Шах и мат! – Морган коварно улыбнулся

– Неужели, ты думаешь, что для признания нужны толпы бездушных тварей?! Достаточно одного элемента, чтобы искусство, подобно Фениксу, возродилось из пепла зависти. Всего один ум превращает глупые рисунки в изящные картины. Стоит удивить лишь молекулу, тогда мое искусство будет бесценным. А ты – часть его! Я старался, чтобы твой хрупкий разум понял это, Морган! Я не желаю тебе зла, но именно ты – та часть, ради которой это все происходит! Моя цель – открыть твои глаза! Я лишь хочу, чтобы ты понял, насколько глубоко зло осело в твоем разуме! Выпусти его! Признай это!

– Нет, Джефри! Во мне нет зла! Мои руки не запачканы каплями крови! – Морган протянул ладони вперед, показывая их чистоту

– Крови?! Ее и нет на твоих руках, но есть чернила! – Джефри громко засмеялся, погружая мужчину в десятки новых мыслей, которые с силой кружили голову, пытаясь найти ту самую крупицу осознания.

Морган перевел взгляд на свои руки и ужаснулся. На кончиках пальцев он видел жирные пятна синих чернил, которыми была усеяна тетрадь, где таились все жертвы Джефри. Страх проникал все глубже в душе, оставляя лишь холодное дыхание смерти. Морган был растерян. Даже в самых жутких своих кошмарах его не пронзал такой ужас. Рядом с дневником лежала ручка. Морган провел рукой по одному из листов тетради, и на его ладони появились разводы синих чернил, а буквы превратились в монотонные линии, оставив лишь память о тех словах, которые они хранили под своей защитой.

– Что происходит, Джефри?! – выкрикнул мужчина, стараясь стереть с рук капли едких чернил

– В смысле?

– Я не понимаю! Что творится?! – боль в голове мужчины усиливалась, и с каждой секундой грубый голос парня пронзал слух все глубже

– Ты знаешь, где искать ответы, Морган – Джефри указал пальцем на дневник, с которого, словно слезы дождя, падали капли чернил – Эти записи – ступени к твоему просветлению! Как же ты устал идти, Морган, но не останавливайся на пути к этому! У нас так мало минут! Разорви на части свой разрушенный мозг, чтобы мы увидели солнце!

– Я не могу! Я боюсь проникнуть!

– Соберись, тварь! – Джефри вновь ударил по столу, заставив содрогнуться стакан, наполненный чистой водой – Ты должен впитать мой гений!

Морган, сквозь оглушительный шум, спустился на колени, держа в руках дневник. Казалось, это просто страшный сон! Мужчина так хотел проснуться, но не было сил вырваться из его сладких объятий! Джефри продолжал что-то кричать, а в коридоре слышались тяжелые шаги, которые с каждой секундой становились все ближе. Морган быстро листал страницы, пока не нашел те строки, где остановился. Глубокий вдох. Секунды превращались в недели. Глаза в дневник, и лишь одинокий голос внутри головы, что так сильно впивался в душу, словно львы сжимают стройные шеи антилоп:

«… Интересно, как долго я мог скрывать его присутствие? Наверное, в глубине души я всегда знал, что рано или поздно он придет. Смогу ли я ответить за свои поступки? Каждое решение, принятое людьми, несет за собой последствия. Это, как крик на вершине горы. В ожидании лавины, которая снесет все на своем пути, мы продолжаем драть глотку грубыми и холодными словами, словно специально желая быть съеденными под огромным языком белой смерти. Всегда, когда совершается какое-либо дела, есть вопросы. А сможешь ли ты вынести те последствия, которые ждут тебя?! Каждый раз, совершая поступки, я все чаще задумываюсь об этом. Может ли человек остановить лавину? Или она раздавит его, как жалкую молекулу на бережном лице планеты. Чтобы жить дальше, надо уметь стоять до конца. Ваш поступок – ваши последствия. Все просто. Как фокус или магия. А решение – лишь тонкая нить на грани фантастических звуков. Мои последствия оказались сильнее.

Были ли готовы мои родители узнать правду? Вряд ли, ведь они никогда не понимали магии, красоты, идеала, что Джефри нес в себе. А я? Я старался убежать от этого, но, увы, тщетно. Я знал, что настанет тот час, когда мы встретимся лицом к лицу, но не подозревал, насколько быстро это случится. В тот день, я открыл дверь своего усталого разума. Сколько можно было бежать?! Насколько тяжело давался мне этот путь?! Здравствуй, Джефри.

Я вновь увидел его лицо. Спустя столько лет, я даже не узнал его. Разве это он? Как я могу быть уверен, ведь я не помню черт его лица? Было сложно привыкнуть. Очередной незнакомец, но такой похожий. Почему-то я мог доверить ему все мои мысли. Что-то странное творилось в моей душе. Наверное, именно ему я мог поведать все что угодно. Давай, размажь меня по этому миру! Я вспоминал ту тень, что многие годы бродила за мной. А затем, я написал все это! Каждую жертву! Боже, неужели вся эта кровь на моих ручонках?! Я пытался вспомнить все это, но натыкался лишь на тень из прошлого, без лица, без чувств!

Я помню, как я взрослел, пошел в институт, но даже там чувствовал боль, ощущал то зло, что всегда сидело в моей душе! Как же тяжело мне было справляться! Я не давал Джефри выходить на свет, а теперь даже не помню его лица! Иногда, оборачиваясь назад, его там нет! Тогда, с кем сейчас я разговариваю?! Кто он?! Моя голова не может этого выносить. Он назвал то же имя, у него те же манеры! Эта тень вернулась в мою душу! Отпусти меня, тварь! Знаете, это река. Великолепное течение несет веточки, листья, будто опавшие мысли, и нет предела красоте прекрасной жизни. Она забирает все в себя: обломки старых лодок, легкие камни, как больную память, опускает на дно. Но, однажды, сильный удар, словно канава, разбивает реку на десятки ручейков, что так плавно спешат по этому миру. Каждый из них готов наблюдать феерию другого потока, но никогда не видит прозрачную воду. Свои палочки и ветки они несут, закрыв от прекрасного моря. Однажды, они встретятся вновь. Сотни ручейков соберутся в ту реку, что так завораживала взгляд, и принесут ей тысячи новых мыслей! Бурный поток так нежно спадет со скалы, образовав полет мечтаний и боли! Полет, но куда? Вниз! В прозрачную гладь, где все осядет на дне, но теперь пронзительный взгляд увидит те обломки, что останутся в черных объятиях песка. Глаза раскроются все шире, идея, будто полет бумеранга, вернется в мозг, разрывая все цепочки жизни!

Прости меня, мир! Моя психика на грани срыва! Что может быть хуже, когда стекло, внутри твоей головы, дает трещину! Ад! Ради искусства?! Да, оно есть! И все равно я не понимал, что происходит! Среди этих стен, палат, врачей. Сколько я тут?! Брось меня в эту пропасть! Я не понимал того, что творил! Чушь! Обними меня и не отпускай! Джефри, прошу! Ты не можешь уйти снова, оставив меня одного среди стен! Объясни! Тварь! Мои слюни летели на пол, смешиваясь с чистыми слезами, что медленно падали вниз! Руки заляпаны чернилами, в которых больше крови, чем во всем вашем мерзком теле! Разорви мне разум! Покажи дно моего океана, чтобы я освободился из этих оков…».

Руки Моргана дрожали, по щекам медленно ползли слезы, падая на пол. Казалось, что стены сдвигаются, запирая в свои объятия тяжелый воздух, пропитанный злостью и ненавистью. Секунды замедляли свой бег, оставляя на циферблате налет памяти, который въедался в строгие цифры. Как магия, которая рисует новые контуры горизонта, стрелки часов разукрашивали мир, соединяя звезды в темном и холодном небе. Тяжелое дыхание отчетливо слышалось среди криков Джефри. Мысли атаковали голову, внедряясь в нее, как уникальное сверло впивается в распухшее тело утопленников, такое синее от боли. Где был смысл? Морган старался найти ответ, но в его затуманенном разуме лишь совершенные иглы протыкали каждую идею, словно мыльный пузырь. Сквозь слезы и боль мужчина пытался поднять взгляд на Джефри. Вскоре, у него это получилось, но ужас, который, после увиденного, охватил его разум, нельзя было назвать рядовым. Именно в тот момент Морган ощутил всю боль этого мира, а тот непонятный кристалл, что находился где-то внутри и выжидал момента для великолепного укуса, разлетелся с новой силой, кружа в голове мысли, словно торнадо забирает в себя крыши усталых домов и тяжелые ветки спящих деревьев.

Около дальней стены, на которую падала небрежная тень, стоял Джефри. Его туманный взгляд был направлен на Моргана. Он, словно хотел что-то сказать, но ждал момента, как терпеливые мухоловки ждут свою жертву, чтобы захлопнуть пасть, оставив ее умирать. Но не это было самым главным. В руке парня ярко блестел пистолет, приставленный к виску. Холод, который выплевывало дуло, проникал в самую глубь разума, сковывая мысли, словно освобождая голову от тяжелых переживаний. Улыбка растягивалась на лице. Палец лежал на курке, оставляя потный след. Морган не понимал, что происходит. Буквы из дневника падали на пол, создавая какую-то замысловатую мелодию, такую минорную и тихую, будто похоронный марш. Джефри все сильнее сжимал пистолет в своей ладони, пытаясь вдавить курок до отказа, чтобы холодный свинец выпустил мысли из его головы, как ключ, открывающий двери для тысячи людей. Сердце Моргана в ужасе стучало в такт секундной стрелки циферблата.

– Что происходит, Джефри? – испуганно выкрикнул Морган

– То, чего ты так боялся! – смех Джефри разрезал тяжелый воздух – Неужели, ты еще не понимаешь?! Обернись вокруг, Морган!

Буквы продолжали падать из дневника, разбиваясь об пол. Казалось, это невозможно, но Морган видел все своими глазами. Шаги по ту сторону двери становились отчетливее. С каждой секундой, они приближались к палате.

– Я схожу с ума! – Морган выдавливал из глаз чистые слезы – Что все это значит?! Сон! Это всего лишь сон, ублюдок!

– Ты уже давно сошел с ума! Еще в утробе своей проститутки, что была тебе матерью! Именно там твоя психика дала сбой! А все эти люди лишь уничтожали ее! Вспомни отца, который регулярно избивал тебя! Разве ты не хотел отомстить?! Если нет, то зачем тебе был я?! – слюни вылетали из пасти Джефри, а его рука все сильнее сжимала пистолет – Разве ты не понимаешь?! Все эти жертвы твои! Не была дневника! Ты творил его сам!

– Чушь! – сквозь слезы кричал Морган – Этого не может быть! Нет! Я не мог убить всех этих людей!

– Но ты смог создать меня!

– Нет! Я не верю!

– Тогда открой глаза, прочти все, что там написано! – Джефри громко засмеялся, сжимая веки, его рука дрожала, ожидая сигнала, чтобы нажать на курок

Морган спешно начал перебирать страницы. Буквы вываливались из дневника, и мужчина старался собирать их. Он листал страницы, читая вслух названия записей:

«…Запись №1: Уильям. Запись №2: Мистер Мэтью. Запись №3: Элизабет. Запись №4: Дерик. Запись №5: Синди…».

Ужас все больше заполнял мозг Моргана, он не мог поверить в то, что происходит.

– Я не мог этого сделать! – продолжал кричать Морган

– Но ты смог создать меня в своей мерзкой голове! – Джефри, словно упиваясь ситуацией, продолжал улыбаться, сжимая в руке пистолет – Я – зло, которое сжирало тебя изнутри! Искусство, что уничтожало все твои связки! Я – гений, сидевший внутри тебя! Разве ты не видишь, как сильно искусство выбивает из тебя все человеческое! А ты не верил, что зло – главный механизм этого мира! Доволен?! Теперь ты видишь?! Человек – тварь, недостойная жизни! И лишь зло, что творит искусство, имеет право на существование! Неужели ты не понимаешь?! Ведь, твой разум и не подозревал кто я! – Джефри громко засмеялся – И как же великолепно было, влюбить твой разум в меня, принеся капли мучительно боли в мой шедевр! Где твоя человечность?! Она стерта! Мое искусство останется в истории твоих мечтаний! И вот она! Драма моей картины! Как же это прекрасно, Морган!

Мужчина не мог вымолвить ни единого слова. Ужас проникал в его голову. Боль кромсала тело. Он принимал искусство, о котором так давно мечтал. Глазами, полными жалости, Морган смотрел в сторону Джефри, умоляя прекратить все это, не уходить, остаться рядом с ним. Но разве один человек может остановить искусство, которое годами пробиралось на свободу?! Морган знал ответ, но не мог противостоять желанию не видеть драму! Секунды превращались в месяцы, и ключ, который вертелся в замочной скважине по ту сторону двери, издавал ужасный, пронзительный звук. Кто-то сильно кричал, но Морган не мог оторвать взгляда от драмы, искусства, что должно случиться прямо сейчас. Всего один миг. А дальше? Дальше лишь пустота холодных стен.

– Давай! – выкрикнул Морган, давясь солеными слезами – Раз, это твое искусство, то воплоти его, трусливый ублюдок!

Джефри, злостно улыбаясь, сильно надавил пальцем на курок пистолета, продавливая его все глубже в механизм. Морган чувствовал ту пулю, которая резала дуло, оставляя на нем совершенные царапины. Словно кровь, что спешит по венам, наполняя их алой красотой, пульсируя все сильнее. Оглушительный звук вырвался из пасти пистолета, выплюнув свинцовую смерть. Морган видел своими глазами, как она насквозь пробивала череп, выпуская из головы огромные капли крови, наполненные мыслями. Столько фантазий оставалось на стене палаты, спускаясь реками вниз, одаривая воздух палаты тем самым искусством. Тысячи мыслей вырвались на свободу. Наверное, Джефри не мог больше справляться с их потоком. Голова – сейф. Он переполнен.

В палату ворвались санитары, облаченные в зеленые хирургические костюмы. Увидев плачущего Моргана, они бросились к нему. В палате не было ни крови, ни Джефри, лишь рыдающий мужчина, который обнимал тетрадь дрожащими руками.

– Доволен?! – кричал Морган, наблюдая, как тело Джефри спускается по стене, вглядываясь в его глаза – Нет! Вы не понимаете!

– Пора, Морган – двое санитаров схватили мужчину под руки и сильно потянули из палаты – Пришло время. Успокойся. Здесь никого нет

– Пустите! Вы не понимаете! Ты доволен?! Ответь мне, Джефри! – Морган видел лицо парня, который, словно насмехался над ним, все так же улыбался, всматриваясь прямо в душу – Пустите меня! Твари!

Санитары волокли тело Моргана. Мужчина сжимал в руке дневник, который был залит слезами. Фигуры уходили все дальше, пока темнота коридора не поглотила их тени. Еще долго был слышан истошный крик мужчины, а затем тишина. Лишь она могла принести покой в усталый воздух холодных палат.

Эпилог.

«…Иногда, я смотрю назад, но там никого нет. Я не вижу ни лица, ни фигуры, ни глаз, но чувствую его присутствие. А может, там никого и не было? Но стоит ли искусство тех сладких жертв? Зачем оно вообще, если нет творца?! А может, я и есть он?! Вопросы без ответа. Как часто они наполняют нашу усталую жизнь? И вот еще один.

Я помню тот день, когда случилось зло. Оно пришло ко мне, спустя так много лет. Я благодарен. Открытые глаза, словно изумруд. А есть ли ему цена?! Да. Цена – жизнь тех, кто создавал все это. Что может быть прекрасней?! Зло – великолепие вашего мира. Именно оно создает ту истину, которая так часто проникает в мозг, обличая все ваши пороки, травмы и желания. Интересно, есть ли сила, которая может его остановить? Нет. Все просто. Зло превосходно. Лучшая краска, которая ложится на безупречный холст жизни.

Где Джефри? Он мертв. Его больше нет, как и остальных героев искусства. Творцы эпохи. Они так храбро шли на эшафот. Но можно ли говорить, что они принесли себя в жертву? Нет. Я решил все за них. Где смысл, идея? Как глубоко мы можем зарыть творение? Спалить его дотла, но оно, подобно Фениксу, растворится в пепле, чтобы вновь взлететь! Готов ли кто-нибудь из вас заплатить такую цену? Мой прозрачный океан теперь спокоен и богат. Роль Бога? Неужели, я был способен принять эту маску? Чушь! Столько вопросов. А где ответы? Наверное, с тем выстрелом, он забрал их, оставив лишь налет печали. Прости меня мой мир. Тот хрупкий лед, где я оставлял следы, треснул, затянув меня в свои холодные объятия, в пучину смерти, красоты. Где в танце сотни уродцев создают прекрасный полет.

А виноват ли я? Добей или оставь в живых. Как мог бороться я один с яростью, злом, что так глубоко осели в моей душе? Разве мог? Джефри был прав. Я впитал его еще в утробе! Будьте осторожны в воспитании своего потомства. Вы должны психику детей. Она, словно стекло, на котором чужие кисти так стремятся рисовать свои узоры, соединяя тысячи ужасных фобий. Берегите их! А разве я бы смог бороться? Ведь, мои глаза были слепы. А Джефри – тень, что не увидеть под освещением солнечных лучей! Бороться ведь не с ним! С искусством! Что может сделать слепец?! Что предоставит человек?! Он один, так слеп и глуп! Котенок в холодном мире! Убить искусство? Вы серьезно? Тогда, что останется другому поколению? Выжженные руины? События без слов? Война усталых мимов! Я – часть искусства! Оно съедало изнутри, заставляя падать в пропасть звуков! Те жертвы и глаза – такая маленькая цена! Они мертвы, как и Джефри. И весь мой мир сдох!

А виноват ли я?».

Морщинистые руки отложили карандаш, обшарпанный и старый, закрыли кожаный переплет дневника, и, медленно так, касались обложки. Мысли все чаще влетали в палату, создавая иллюзорную грозы из чувств и эмоций. Тяжелое дыхание нарушало тишину стен, в которых рисовал свой танец усталый воздух. Шаги раздавались где-то за дверьми, в коридоре. Какие-то слова, диалоги. Мертвые души, превращенные в память, которая будет стерта в беге мерзких лет, находились рядом с ним.

А интересно, сколько еще миров обречено умереть в палатах, оббитых войлоком?