Текст книги "Коммунисты"

Автор книги: Сергей Семанов

Соавторы: Владимир Архангельский,Анатолий Сергеев,Илья Дубинский-Мухадзе,Клара Маштакова,Анатолий Толмачев,Станислав Зарницкий,Владимир Александров,Семен Синельников,Арсений Тишков,Федот Бега
сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 30 страниц)

Александр Васильевич
Косарев

Родился 1(14) ноября 1903 года в Москве в семье рабочего. С десяти лет Саша Косарев работает на заводе, четырнадцатилетним подростком участвует в забастовке в дни февральской революции, в Октябрьских боях, вступает в социалистический союз рабочей молодежи «III Интернационал». В 1918 году одним из первых вступает в Российский коммунистический союз молодежи, в 1919 году принят в партию. В 1919 году участвует в обороне Петрограда. Закончив комсомольскую политшколу, работает в агитотделе ЦК РКСМ, в 1921 году избран секретарем Бауманского райкома комсомола Москвы, в 1924-м – секретарем Пензенского губкома комсомола. В 1926 году Косарев был послан в Ленинград с бригадой ЦК комсомола для борьбы с зиновьевской оппозицией, затем работал секретарем Московско-Нарвского райкома ВЛКСМ в Ленинграде. В 1928 году становится секретарем Московской комсомольской организации, в 1929 году – генеральным секретарем ЦК ВЛКСМ…

Он никогда не относился к тому, что делал, как к службе. Комсомол был его жизнью, его увлечением, его призванием. Тратя себя без остатка, он осуществлял самые смелые замыслы, успех сопутствовал ему.

Он был членом ЦК комсомола с 1926 года. В 1927 году участвовал в работе XV съезда партии, его ввели в состав Центральной контрольной комиссии. И вот в 1929 году мартовский пленум избрал Александра Косарева генеральным секретарем ЦК ВЛКСМ. Началось его десятилетнее пребывание у руля комсомольской жизни страны.

Высокий пост ничего не изменил в доброжелательном, искреннем отношении Косарева к людям, в его живом, некабинетном стиле руководства – Сашу по-прежнему любили все, кто знал.

Работники ЦК быстро стали его друзьями. После работы, не остыв от бурного дня, ехали, как правило, к нему, в Сокольники, и здесь заканчивали рабочие споры или мирно беседовали о новых театральных постановках, о новых книжках до той поры, пока не расходились в оценках, – и тогда снова спорили до хрипоты. А то устраивали хоровое пение – в доме Косаревых любили песню.

Жена Александра разделяла с ними все их заботы. Маруся сама много занималась общественной работой и в комсомоле – с пятнадцати лет, и в партии – она стала членом ВКП(б) в 1929 году.

Этим летом в косаревском доме началась подготовка к «великому путешествию». Шестеро ребят во главе с Косаревым и Чаплиным решили спуститься на лодках по Волге. Летом путешественники отбыли из Москвы. На лодки погрузились на маленькой пристани еще до Нижнего Новгорода. Около месяца спускались по великой реке до Сталинграда. Саша вернулся домой черный от солнца, довольный, отдохнувший, до краев переполненный впечатлениями. Шквал рассказов о невероятных приключениях обрушился на Марусю.

А спустя пару лет было предпринято новое странствие мужчин – на этот раз на озеро Селигер. Первозданная красота озерного края, щедрость его и раздолье потрясли Александра. Он подумал о том, как обидно, что такое великолепие видят лишь случайные заезжие рыбаки да вот такие «первопроходцы», как он с друзьями. Вот где идеальное место для организованного молодежного туризма – эта мысль принадлежала Косареву.

Не забывал он и своих старых друзей, помогал им и сам в трудную минуту, шел к ним за помощью. Семена Федорова, который был в это время секретарем комсомола Татарии, Косарев предложил послать секретарем краевого Дальневосточного комитета комсомола. Положение там было чрезвычайно сложное, и Саша хотел, чтобы местным комсомолом руководил проверенный человек. Провожая друга на Дальний Восток, сказал: «Смелый ты парень, Сенька!»

А потом в каждый приезд Федорова в Москву затаскивал его к себе домой и подолгу расспрашивал обо всем. Особенно внимательно слушал рассказы Семена о подвигах комсомольцев во время вооруженных конфликтов, случавшихся там еще часто. Вскоре на Дальний Восток пришло радостное известие: отличившихся матросов и офицеров Амурской флотилии ЦК комсомола награждает за героизм именными часами.

Шел второй год первой пятилетки – началась индустриализация Советской республики. Строились мощные электростанции, в том числе Днепровская и Свирская. Закладывались огромные металлургические заводы – Магнитогорский, Днепропетровский, Криворожский. Страна приступила к строительству Сталинградского тракторного, Горьковского автомобильного, Ростовского завода сельскохозяйственного машиностроения.

Надо было мобилизовать комсомол на выполнение этих грандиозных задач. Косарев обратился к Всесоюзной комсомольской конференции 1929 года с неожиданным предложением – устроить пятилетке мощную рекламу. Он предложил «в десятках и сотнях тысяч красочных оттисков, используя всю типографскую технику и досужих на выдумку поэтов, писателей, частушечников, рассказать трудящимся массам о пятилетке и протереть глаза слепым, не верующим в нашу пятилетку. Не зная пятилетки, не сумеешь организовать комсомольскую общественность на ее выполнение».

Через несколько дней в «Комсомольской правде» была напечатана огромная карта страны со всеми новостройками, с цифрами их мощности и сроками пуска. С этой картой комсомольские активисты могли смело отправляться в массы для пропаганды пятилетнего плана.

В 1929 году комсомол провел первую мобилизацию на новостройки. В Сибирь и на Урал уехали 66 тысяч комсомольцев. Всего на важнейших стройках пятилетки работало свыше 350 тысяч комсомольцев. Из них 200 тысяч приехали туда по путевкам своих организаций.

Состав пролетариата значительно изменился, страна нуждалась в рабочих различных специальностей. В этих условиях особое значение приобретало обучение молодежи, распространение технической грамотности.

Еще выступая на VIII съезде комсомола в 1928 году, Александр Косарев дал глубокий анализ того, что должен делать союз молодежи на этапе социальной, экономической и культурной перепашки страны. Он говорил о том, что в период превращения России нэповской в Россию социалистическую одним из стержневых вопросов является вопрос о квалифицированных, преданных делу пролетариата кадрах.

В конце 1929 года Косарев получил письмо от начальника строительства крупнейшего тракторного завода на Волге. В. М. Иванов с тревогой писал, что до пуска завода осталось меньше года, но пока неясно, кто на нем будет работать, – малограмотные, не получившие специальной подготовки люди не смогут встать к сложным станкам.

Это письмо стало толчком к серьезной и длительной борьбе комсомола за кадры. На бюро ЦК ВЛКСМ был поставлен вопрос «О подготовке рабочих для новых заводов». Решили обратиться с конкретным предложением в Совет Народных Комиссаров СССР – создать на новостройках школы фабрично-заводского ученичества и учебные комбинаты, чтобы ко времени сдачи в действие производственных цехов подготовить для них рабочие кадры. Цель была ясна и сомнений не вызывала.

В июле 1930 года XVI партсъезд отметил в решениях необходимость расширить сеть и контингенты школ ФЗУ – основной формы подготовки квалифицированных рабочих кадров из подростков. Правительство дало указание – строительство школ ФЗУ обеспечивать всем необходимым. За пятилетку на их нужды государство отпустило 200 миллионов рублей.

Строительство школ ФЗУ было организовано как настоящее наступление. «ЦК комсомола в этот момент превратился в боевой штаб строительства», – вспоминает бывший заведующий сектором образования рабочей молодежи В. Захаров.

ЦК ВЛКСМ послал на пятьдесят строек своих уполномоченных, которые следили за ходом работ.

В ЦК ежедневно приходили десятки писем и телеграмм, многие – на имя Косарева. Каждый сигнал немедленно получал отклик. «Комсомольская правда» регулярно публиковала сводки о ходе строительства школ. Большую работу вели комсомольские организации Москвы и Ленинграда, Украины и Урала, Сибири, Кузнецкстроя, Магнитогорска и Челябстроя.

И все-таки положение исправлялось медленно. ЦК комсомола обращался за содействием в Госплан и ВСНХ, Косарев говорил с их руководителями – В. В. Куйбышевым и Г. К. Орджоникидзе.

В чрезвычайно сложной обстановке ЦК ВЛКСМ добился завершения строительства нескольких сотен школ. На этих объектах не было водопроводных труб и радиаторов отопления. Стоили они очень дорого, и, чтобы их получить, требовалось специальное разрешение председателя ВСНХ Г. К. Орджоникидзе. Хозяйственники существенно урезали заявку школ на трубы.

Тогда Косарев дал комсомольцам задание: устроить в приемной Орджоникидзе дежурство и добиться необходимого оборудования для строек. Саша регулярно узнавал, как идут дела. И все-таки в конце недели виза была получена! А Орджоникидзе даже похвалил комсомольцев за находчивость и упорство.

Длительная и настойчивая борьба комсомола за признание школ ФЗУ завершилась успешно: если в 1929 году в них учились 73 тысячи человек, то в 1930 – 473 тысячи, в 1931 – 585 тысяч, в 1933 году – 1200 тысяч подростков.

Это было одно из тех комсомольских начинаний, слава осуществления которых по праву связана с именем Александра Косарева.

В канун нового, 1931 года у Косаревых родилась дочь Лена. Новые заботы появились у комсомольского секретаря. Жизнь звенела теперь в нем новой, сладкой струной: дочка, его дочка. Он без конца снимал телефонную трубку – как там у вас? А когда поздно вечером приезжал домой усталый и брал на руки девочку, лицо его разглаживалось, светлело, он прятал сиявшие счастьем глаза.

Он, конечно, баловал дочку, но ни у кого не поворачивался язык сделать ему замечание: девочка отвечала отцу такой же любовью. Отъезд в командировку превращался теперь для Александра в проблему: как бы чего не случилось с маленькой Леной. Обстоятельства же сложились так, что ему пришлось почти на месяц переселиться в Сталинград.

Весной 1931 года со Сталинградского тракторного завода вернулся Серго Орджоникидзе. На май намечался пуск пятитысячного трактора, но положение на главном конвейере было неблагополучное, задание выполнялось наполовину. А поскольку работала на тракторном в основном – восемьдесят процентов – молодежь, Серго предложил Косареву послать туда бригаду ЦК ВЛКСМ и «Комсомольской правды» – оживить комсомольскую и производственную деятельность молодежи.

В мае пять человек во главе с секретарем ЦК комсомола выехали в Сталинград. В поезде обсуждали план работы на тракторном. Косарев предупредил, что едут они туда не обследовать, а помогать комсомольской организации завода.

Прямо с вокзала пятерка отправилась на завод. Разместились в доме для приезжих, который заменял гостиницу. По соседству в комнате жила уже бригада «Правды». Началась напряженная борьба за полнокровную деятельность заводского комсомола.

На следующий же день после приезда бригады состоялось заседание заводского комитета комсомола и комсомольского актива цехов, а через несколько дней – общезаводское комсомольское собрание.

Решено было обеспечить выпуск пятитысячного трактора к 27 мая: комсомольцы наметили меры для мобилизации всей молодежи на борьбу за пятитысячный.

Секретарь заводского комитета плохо разбирался в сложностях производственной и политической жизни завода, «не тянул» комсомольские дела. Надо было найти опытного, сильного руководителя. Косарев перебрал в памяти секретарей райкомов комсомола в Москве, Ленинграде, на Украине, секретарей крупных заводских комитетов. Кто сможет быстро расшевелить комсомол и молодежь тракторного, умело расставить силы для ликвидации прорыва? Ночью Саша позвонил секретарю ЦК ВЛКСМ Сергею Салтанову:

– Будь добр, проведи быстренько на бюро ЦК вопрос о посылке секретаря Фрунзенского райкома Москвы в Сталинград.

Но пока приходилось членам бригады самим искать выходы из самых неожиданных ситуаций.

– Саша, не можем никак поговорить с молодежью, которая живет не на заводе, а в городе, – жаловались комсомольские активисты, – после работы все сразу бегут на поезд, им не до собраний.

Косарев задумался:

– А что, комитетчики, если сделать собрание в пути, в самом поезде, он ведь идет больше часа?

Предложение понравилось. Косарев поручил члену бригады Петру Листовскому вместе с комсомольским активом механосборочного цеха подготовить такое собрание.

Они наметили повестку дня, один вагон рабочего поезда украсили лозунгами, а снаружи сделали надпись: «В этом вагоне по дороге из завода в город состоится собрание беспартийной молодежи механосборочного цеха».

Импровизированный «зал» располагал к хорошему разговору, все прошло удачно. С тех пор такие собрания стали проводить регулярно, они полюбились молодежи.

Другая проблема, которой пришлось сразу заняться бригаде, – организация массовой технической учебы. Но не было технической литературы. Правда, вместе с американским оборудованием на завод прибыли инструкции, но все на английском языке. Надо было срочно перевести их и издать. Косарев договорился по телефону с руководством издательства, и завод вскоре получил из Москвы необходимую литературу и инструкции на русском языке.

Только такой стиль командировок Косарев признавал, конкретная помощь – вот их цель и результат.

Положение на заводе оставалось напряженным, работали сверхурочно – по семнадцать-восемнадцать часов. Члены бригад ЦК ВЛКСМ и «Правды» не уходили с завода до глубокой ночи. Некоторые журналисты потом много писали о тех горячих днях. Есть в этих заметках и строки об Александре Косареве.

Вот отрывок из книги Бориса Галина «Время далекое, товарищи близкие», посвященной журналисту Якову Ильину – близкому другу Косарева.

«Косарев, Саша Косарев, вошел, вернее, влетел в комнату Ильина с ватагой комсомольцев, все расшвырял на столе – книги, тетради, карандаши – и потребовал, чтобы Яшка немедля оторвался от своей писанины – и айда на Волгу!

Он был в синей спецовке, руки, лицо почернели от формовочной земли: всю смену Косарев с ребятами штурмовал в литейном, работал на субботнике.

Косарев ловким и сильным движением оторвал Ильина вместе со стулом от пола и закричал:

– Давай, Яшок, на Волгу!

Ильин с грустью посмотрел на стол – заведенный порядок был сломан, бумаги раскиданы. Косарев стоял у него за спиной, торопил.

– Дай допишу, – попросил Ильин, показывая на начатое письмо.

Лукавые, брызжущие весельем косаревские глаза задержались на большом листе бумаги:

– Это кому такое длинное? Личное? Общественное?

– Есть в Иванове в обкоме один товарищ…

– Северьянова? – быстро спросил Косарев. – Это же мой кадр!

– Саша, – звенящим от напряжения голосом сказал Ильин. – Друг мой, Саша! Ты нас с Нюрой разлучил, и ты же еще спрашиваешь, почему я пишу такие длинные письма. Совесть у тебя как у секретаря ЦК есть?

– Имеется, – сказал Косарев, перегнулся через плечо Ильина и карандашом приписал с краю на листе письма: «Иваново-Вознесенск. Секретарю обкомола. Северьянова, вопрос о личном счастье не прост!»

Накупавшись до озноба, дружная компания отправилась в дом, где рабочие жили производственно-бытовой коммуной. Косарева она очень интересовала. Здесь разгорелась жаркая дискуссия о том, правильно ли ребята живут, не входит ли в противоречие их несомненный трудовой энтузиазм с неустроенным, заброшенным бытом.

– А прозрачные человеческие отношения, с ними как быть? – выкрикнул восторженный защитник коммуны.

И тут Косарева будто пронзило – он вскочил на нога и, сжав худые плечи кудрявого Оськи, в свою очередь, шепотом стал выговаривать ему:

– Ах ты, пламенный Титан! Ясные прозрачные человеческие отношения, а?

И, крепко взяв хлопца за руку, быстрым шагом повел по дому-коммуне. И все коммунары пронеслись за ними бурей – из комнаты в комнату, с этажа на этаж… Всюду было грязно, неубрано, неприглядно выглядели туалетные и ванные комнаты.

– Хлопцы вы хорошие. – Косарев хитро подмигнул. – Ребята – огонь! Но гляньте, поглядите внимательно на свой быт: боже, какую грязь вы развели! Ведь каждый из вас, наверное, думает: «Э, пусть мой сосед наводит чистоту и порядок…»

По правде сказать, эти огневые ребята из производственно-бытовых коммун «Искра», «Мотор» были по душе Саше Косареву. Их жаркие лозунги, их готовность к штурмам, к тому, что можно было назвать строительным пафосом, бросались в глаза.

– Но что же делать, ребята, если время этих яростных штурмов отходит в прошлое, если новые времена требуют от нас решения новых, качественно более высоких задач по освоению той самой техники, которую мы с вами монтировали в корпусах завода? И тут, ребята, штурмом ничего не добьешься!

Перед уходом еще долго митинговали на крыльце дома под майским звездным небом».

Особенно трудно стало на заводе перед самым пуском пятитысячного. Старались успеть к объявленному сроку – двадцать седьмому мая. Молодые парни по сорок восемь часов не отходили от станков. Целая смена отказалась уйти с конвейера и работала лишние сутки, чтобы выпустить юбилейный трактор.

В последнюю ночь на сборку моторов вышли бригады «Правды» и ЦК комсомола.

И вот наступил торжественный момент, ради которого было предпринято столько героических усилий.

27 мая в 23 часа 15 минут трактор № 5000, окрашенный в красный цвет, с надписью на радиаторе «Пятитысячный – комсомолу» был готов к спуску. Честь свести его с большого конвейера была доверена генеральному секретарю ЦК ВЛКСМ Александру Косареву.

В книге «Большой конвейер» правдиста Якова Ильина, очевидца событий, есть этот эпизод.

«На спуске Ларичев влезал на трактор вместе с секретарем ЦК комсомола. Учил его, как сводить трактор с конвейера, тот умел рулить, но скорость трактора туго поддавалась, и он сидел на пружинящем сиденье напряженно, насуплено. На него смотрели тысячи глаз.

– Понимаю, понимаю, – говорил он Ларичеву и дергал рычаг к себе.

Ларичев стоял за его спиной, поправляя его движения, тот уже действительно понял, в чем дело, и, дернув неожиданно резко рычагом, рванул трактор с конвейера.

…Трактор уже был в последнем гнезде. Секретарь комсомола стоял сбоку взволнованный; у него сразу появился вид азартного, задетого за живое мастерового; проходившие мимо него девушки шепотом спрашивали у соседей: «Это который же секретарь, вот этот маленький?» И, оглядывая его, в спецовке и голубой майке, они не то разочарованно, не то одобрительно говорили: «Это наш».

Да, он действительно был «наш»… Вот он стоял такой, как он есть, – невысокий и плотный, взволнованный только одним – как бы свести трактор, ни на кого не наехав, как бы правильно «включить скоростя».

Ларичев стоял рядом с ним, и это успокаивало.

– Пора? – спросил он, когда трактор поравнялся с ним.

– Да, – отвечал Ларичев, – лезь. – И подал ему руку, чтобы удобней было вскарабкаться.

Секретарь легко вспрыгнул и сел сразу на сиденье. Правой рукой он взялся за руль, левую положил на головку рычага первой скорости.

– Так, – в спину ему дохнул Ларичев, – не бойся, дергай.

Секретарь с силой потянул рычаг к себе, и трактор, уже ступив передними колесами на площадку, вздрогнул и сошел с ленты.

Когда секретарь сел к рулю, по толпе прошел шорох – его узнали комсомольцы.

Неожиданно цех смолк – ощущение внезапно наступившей тишины, в которой явственно слышался треск мотора, как бы сковало толпу. Стало тихо, как в непогоду, перед грозой, все притаилось – и тут упал возглас, упал, как первая капля, упал, и за ним последовали тысячи других возгласов. Секретарь комсомола слышал их отдаленно, вернее, видел их по движениям губ. Мотор шумел, и он все силы, все напряжение мускулов вложил в то, чтобы, проведя трактор по настилу пола четыре-пять шагов, сразу остановить его. Он дернул другой рычаг, и трактор остановился. Обтирая лоб, секретарь размазал на нем пыль и пот. Утираясь платком, поданным кем-то из толпы, он оглянулся и увидел сотни голов, сотни глаз, радостных и возбужденных, сотни улыбок…»

На торжественном митинге 28 мая выступил Косарев. Он поставил перед комсомольцами новые задачи:

– Сегодня вы одержали первую крупную победу. Было бы ошибкой успокаиваться на этом. Вы должны, вы обязаны освоить технику дела, стать носителями планового режима, четкой организации труда…

Вперед от пятитысячного к пятидесятитысячному!

Его слова были встречены шквалом рукоплесканий.

В приветствии участников митинга Центральному Комитету ВЛКСМ говорилось: «Передавая ЦК ВЛКСМ в лице его генерального секретаря тов. Косарева пятитысячный трактор, просим Центральный Комитет по его усмотрению присудить этот трактор лучшей комсомольской машинно-тракторной станции».

В стране ширилась, разрасталась, обретала плоть идея социалистического соревнования трудящихся. Запевалами и здесь были комсомольцы.

Косарев часто ездил выступать в Бауманский район. 4 марта 1930 года Александр участвовал в собрании беспартийных рабочих в клубе имени Кухмистерова. Говорил он здесь о новом движении ударничества: «Рабочая молодежь проявляет трудовой героизм, ею восхищаются даже враги. Она организует ударные бригады на шахтах, лесозаготовках, в тракторостроении. Вступая в Союз, вы берете на себя обязательство стать ударниками пятилетки и отдать свои силы на пользу рабочего класса».

После его выступления участники конференции коллективно вступили в комсомол, объявили себя ударной бригадой и обратились ко всей молодежи Бауманского района с призывом последовать их примеру.

Весь союз – одна ударная бригада – вот какую перспективу видел генеральный секретарь.

«Уже к моменту XV съезда ВКП(б), – писал он, – мы имели широкую волну производственных конкурсов, перекличек и смотров в среде пролетарской организации комсомола. Это массовое самодеятельное движение… имело исключительно важное значение.

Отсюда, из горячего стремления рабочей молодежи Москвы и Ленинграда, Урала и Украины во что бы то ни стало преодолеть технико-экономическую отсталость своих фабрик и заводов, родилось социалистическое соревнование, идея которого принадлежит Ленину, а инициатива претворения в жизнь – Ленинскому комсомолу».

Но социалистическое соревнование только тогда станет не самоцелью, а средством для создания высочайшей производительности труда, когда его участники превратятся в подлинных революционеров производства. Пока же «комсомол совершенно еще не сунулся в рационализаторское движение».

Начало рационализаторства среди молодых рабочих непосредственно связано с именем Косарева. Он упорно настаивал на технической учебе молодежи, на создании краткосрочных курсов – без знаний вмешательство в дела производства невозможно. «Нам нужны бойцы, а не автоматы». К этой проблеме обращался Александр не раз в своих устных выступлениях и в многочисленных статьях.

На октябрьском пленуме ЦК ЛКСМ Украины в тридцатом году Косарев говорил о том, что нужно создать широкую сеть технических кружков и курсов, наладить совместную работу со специалистами, чтобы все виды технической учебы имели квалифицированных педагогов, составить хороший учебник для молодого ударника. Надо привлечь в качестве руководителей кружков студентов-комсомольцев. Организация технической учебы для молодежи – кровное дело комсомольских комитетов, но они пока толком за это дело не взялись. Все «признают необходимость изучения техники, а вот как достать преподавателя-инженера, где купить литературу, где достать помещение для технического кружка, над этим мало работали».

Ударничество представлялось Косареву слишком важным для государства делом, чтобы можно было пустить его на самотек. Поэтому ЦК комсомола старался привлечь к участию в новом движении все слои населения, в частности научно-техническую общественность. В начале 1930 года на совместном заседании ЦК и представителей ВАРНИТСО – Всесоюзной ассоциации работников науки и техники для содействия социалистическому строительству – были составлены программы по проведению техпоходов и агропоходов, по выпуску научно-технической литературы, по организации заводов-втузов. Две бригады ВАРНИТСО, созданные при ЦК ВЛКСМ, в течение нескольких лет работали в этих направлениях.

Сильную поддержку со стороны Косарева встретило соревнование молодых ученых. Его ход неоднократно обсуждался на заседаниях бюро. Александр требовал, чтобы комсомольские организации возглавили на местах рассмотрение научных тем, поданных участниками соревнования.

Когда все предложения, а их оказалось около восьми тысяч, были собраны и утверждены, Косарев проследил, чтобы все принятые темы нашли практическое применение в промышленности и других отраслях народного хозяйства.

Давая оценку соревнованию молодых ученых, Александр говорил: «Это громадный успех в деле воспитания интеллигенции из народа, преданной делу построения коммунизма».

Чем больше узнаешь жизнь Александра Косарева, тем сильнее поражаешься силе его мысли и широте познаний и, конечно, огромному, титаническому труду, который затрачивал этот человек, чтобы не только не отставать от новой плеяды юношей и девушек, выросших после революции, в новых условиях, получивших возможность учиться – было бы только желание, но идти впереди молодежи, знать больше, видеть дальше, как и положено вожаку, глубоко осознавать интересы партии, государства. В 1930 году на XVI съезде партии А. Косарева избрали кандидатом в члены ЦК ВКП(б).

В летопись комсомола первых пятилеток по праву вошла комсомольская эпопея – участие в строительстве Урало-Кузбасса. Туда были направлены десятки тысяч комсомольцев. Над стройками шефствовали буквально все организации комсомола. Сквозной комсомольский контроль следил за всем, что связано с Урало-Кузбассом: от выполнения заказов строек и продвижения грузов на железнодорожных станциях, в портах до прохождения в учреждениях урало-кузбасских бумаг.

По договоренности между председателем Госплана СССР В. В. Куйбышевым и А. Косаревым был создан Центральный штаб помощи комсомола Урало-Кузбассу во главе с Куйбышевым. Косарев постоянно участвовал в его работе.

Летом 1933 года произошло событие, которое имело огромное значение для дальнейшего хозяйственного развития страны. На предприятиях Урала был проведен так называемый общественно-технический экзамен – своеобразное соревнование за то, кто лучше знает свой станок, кто производительнее работает. Инициатива уральцев получила массовое продолжение. 530 тысяч юношей и девушек сдали в следующем году общественно-технический экзамен. Это молодежное мероприятие вылилось в особую форму социалистического соревнования – стахановское движение. Имена его славных зачинателей – Алексея Стаханова и Дмитрия Концедалова с шахты «Центральная – Ирмино» в Донбассе, Макара Мазая – сталевара Мариупольского завода имени Ильича, Евдокии Виноградовой – ткачихи Вычугской фабрики в Иванове – скоро стали известны всей стране. Ведущую роль в пропаганде стахановского движения играл Центральный Комитет комсомола.

В 1934 году состоялся XVII съезд ВКП(б). На этом съезде генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ заговорил о новой задаче, которую ставит время перед авангардом советской молодежи.

Четыре с половиной миллиона комсомольцев призваны показывать образцы коммунистического отношения к делу, социалистическую дисциплину труда, поднимать его производительность. Новая форма социалистического соревнования – общественно-технический экзамен – поможет юношам и девушкам овладеть образцовой культурой производительного труда, стать технически грамотными, передовыми рабочими. Все комсомольцы должны получить среднее образование без отрыва от производства.

Надо было немедленно приступать к осуществлению огромной программы.

Вскоре после съезда партии Косарев приехал в Нижний Новгород на завод в составе правительственной комиссии. Сроки у нее были очень жесткими, работали день и ночь. Однако Косарев успел внимательно познакомиться с комсомольскими делами. Особенно с ходом общественно-технического экзамена. Он интересовался, сколько комсомольцев и молодых рабочих не сдали его, как часто ломают они оборудование. Проверив состав комсомольской организации, Косарев выяснил, что подавляющее большинство комсомольцев имеют начальное образование, и предложил создать на будущий год вечерние школы рабочей молодежи на автозаводе.

Школы были организованы, но им пришлось ютиться поначалу в неприспособленных холодных помещениях. Не хватало преподавателей. Мало было карандашей и тетрадей. Заводской комитет комсомола обратился за помощью к Косареву. После энергичного вмешательства ЦК комсомола положение в корне изменилось – школы были укреплены материально и быстро завоевали авторитет и популярность у молодых рабочих.

Каждый год приносил принципиально новые задачи, требовал перестройки работы на новый курс. Только-только решили вопросы по подготовке рабочей смены, только-только отошли от волнующих событий, связанных с пуском новостроек первой пятилетки, как на повестку дня остро встали колхозные проблемы.

Сложная обстановка в деревне требовала постоянного внимания ЦК ВЛКСМ. В июне 1929 года VI Всесоюзная конференция определила задачи комсомола в борьбе за коллективизацию сельского хозяйства. В этом же году прошел первомайский поход за урожай и коллективизацию. Более пяти тысяч колхозов было организовано по инициативе комсомольцев.

Осенью в ЦК ВЛКСМ стали поступать сигналы о слабом участии комсомольских организаций в хлебозаготовках. Косарев разослал срочную телеграмму комсомольским организациям с указаниями, что нужно предпринять: придать боевой темп хлебозаготовкам, привлечь к этой работе массы молодежи, организуя социалистическое соревнование, сломить сопротивление кулаков, создавать красные обозы, комсомольцев – злостных несдатчиков хлеба – немедленно исключать из союза, отчеты о мероприятиях по усилению хлебозаготовок срочно посылать в ЦК. Деревенским комсомольцам стали помогать рабочие фабрик, ученики и преподаватели техникумов, фабзав-ученики. Они создавали бригады и отправлялись на заготовку хлеба.

Летом 1931 года Александр побывал в районах Воронежской области. Без предупреждения – без звонков и телеграмм – приезжал он в очередную деревню, знакомился с жизнью ячейки, с каждым комсомольцем. Расспрашивал, как тот живет, что делает, о чем думает. А сельские парни и девчата, боясь проронить слово, слушали приехавшего из Москвы к ним в глухомань самого генерального секретаря – на вид обычного парня в юнг-штурмовке, подпоясанной широким ремнем с портупеей через плечо.

Косарев и секретарь обкома, переезжая из деревни в деревню, ели что бог пошлет, то есть чем люди покормят: столовых в сельских краях не было в помине. Спать Косарев предпочитал не в избах, где кишели мухи и блохи, а в копне сена под звездами. Правда, ночевки под открытым небом были не столько необходимостью, сколько удовольствием для городского жителя.

В документальной повести Филиппа Наседкина «Красный чернозем» есть эпизод этой командировки, рассказанный от лица секретаря райкома комсомола: