Текст книги "Горизонт событий"

Автор книги: Сергей Недоруб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

Марк дернул за шнур, опоясывающий дно саморазогревающейся упаковки с питательным пайком. Через несколько секунд тихое шипение стихло. Вскрыв упаковку, сталкер обнаружил внутри нее готовый ужин, конечно, несравнимый с тем, от которого его оторвали полтора года назад, но все же показавшийся очень вкусным после тяжелого дня.

– Класс, – сказал Борланд, расправляясь с пачкой галет и издавая хруст на весь салон. – Давно не едал ничего подобного.

– А я их уже видеть не могу, – отозвался Кунченко. – Попробовал бы ты жевать этот крахмал года три, сразу воспылал бы любовью к детскому питанию.

– Его я тоже люблю. Только не говори никому.

– Почему такие упаковки не продаются в Баре? – спросил Марк, уплетая пластиковой вилкой горячее пюре с фрикадельками.

– Потому что их у нас не вагон.

– Неужели доходы Коалиции не позволяют?

– Доходы от Зоны – это вообще отдельная песня, – сказал Клинч. – Вот скажи, Борланд, сколько артефактов ты нашел и продал за свою жизнь?

Хруст прекратился.

– Никогда об этом не думал, – ответил сталкер. – Даже самому интересно стало.

– Шестьсот двадцать девять.

– Неужели?!

– Научники ведут учет, – невозмутимо объяснил майор. – Кто и сколько чего сдает. А сколько ты денег получил с этого в общей сложности?

– Негусто, – признался Борланд. – Я в основном бартером брал. Патронами, снарягой. Что тут деньги? Бумажки!

– Ну и молодец, – сказал Клинч. – Потому что от твоих артефактов после перепродажи доход был заоблачный.

– Насколько заоблачный?

– Сформулируем так, весь авиапарк Коалиции нам обошелся дешевле.

Борланд сжал в руке оставшиеся галеты, превратив их в хлебное крошево.

– Ни хрена себе, – вырвалось у него. – И все это без учета налогов?!

– Ты наверняка гордился своей коллекцией костюмов и оружия, сложенных в схроне, – продолжал подначивать Клинч. – Так теперь можешь ценить ее еще больше. Как-никак именно за этот убогий скарб ты и пахал года четыре.

– Да… ты… да у меня нет слов, – только и произнес Борланд. – И мне никто даже премию не выдал.

– Будь у меня полномочия хотя бы двухдневной давности, я бы, пожалуй, перечислил тебе пару-тройку миллионов долларов. За будущую помощь. Мне же не жалко.

– Ах ты, скотина…

– Марку больше раз в пять, так как ему куда хуже пришлось. Но теперь, мужики, не серчайте. Будем все воевать за высокую и одухотворенную Ее Величество Идею.

Сзади раздалось сердитое сопение.

– Ну все, ты его озадачил, – улыбнулся Марк. – Теперь он будет прикидывать кучу вариантов, как стать самым незаменимым человеком в команде.

– Да, я амбициозен! – раздался голос с заднего сиденья. – И чувствую, что меня жестоко кинули!

– Терпение, браток, – успокоил Клинч. – Не думай, что стал крутым сталкером от такой статистики. По совокупным объемам поставок ты даже в первую двадцатку не входишь. Больше всего артефактов собрали такие люди, как Шустрый, Меченый, Неро, Шрам. Хороший сталкер – человек работящий и незаметный. Стоит ему влезть в различные разборки, как доход от него тут же начинает стремиться к нулю.

Загорелся светодиод на консоли, его сопроводил тихий звуковой сигнал. Клинч тут же открыл глаза и обратился к показаниям на мониторе бортового компьютера.

– Вот результаты диагностики, – сообщил он. – «Тайкун» в порядке, вполне готов к старту и использованию в боевых условиях. Немного «ранетка» барахлит, но калибруется быстро. Вот конкретно с винтами дело обстоит хуже. Плазма-клей, который я использовал, прослужит не более девяноста минут при спокойной эксплуатации. На практике дольше и лучше, но будем исходить из минимальной удачи. А до этого требуется по меньшей мере двенадцать часов, чтобы он схватился. Так что до рассвета мы никуда не поднимемся. Потому у нас два варианта: либо мы ночуем в кабине и завтра летим к границе с Припятью напрямую, либо бросаем вертолет, выдвигаемся сейчас пешком, идем к «Долгу» через весь Янтарь и завод и в перспективе воюем как трое пехотинцев-дилетантов, имея вторую ночь подряд почти без сна. Скажу сразу, что первый вариант мне нравится больше.

– А я вообще второй с ходу не полюбил, – признался Борланд, не вставая с дивана. – Вот с первого взгляда. Веришь, ты мне описал второй вариант, и у меня что-то сразу и сердце схватило, и в голове зашумело…

– Что мы теряем, если подождем? – спросил Марк.

– Ничего. До рассвета не будет никаких боевых действий. Нож остался у Анубиса. Даже если он выедет на север сейчас, то до Рыжего леса доберется ночью. Проскользнуть ему мимо укреплений, думаю, не удастся. Нет, он останется на месте либо заночует на Милитари. А утром мы к нему вылетим и на месте решим, что да как.

Марк смотрел на приборную панель.

– Клинч, у бортового компьютера есть стандартный пользовательский интерфейс? – спросил он.

– Как же, – сказал майор. – Windows-Миллениум. Может, тебе и «мышку» с клавиатурой дать?

– А ноутбук найдется?

– Марк, ты, часом, боевой вертолет с компьютерным симулятором не перепутал? Где я тебе на Янтаре добуду ноутбук?

– У Доктора есть, – раздался голос Борланда. – Я сам видел. После обстрела его компьютер не пострадал. Клинч, радуйся.

– Я рад, – мрачно произнес Кунченко. – А зачем тебе компьютер? Осла на ферме покормить?

Марк нервно потер губу.

– Есть идея одна, – сказал он. – Вокруг Припяти и ЧАЭС сплошная аномальная стена, так ведь?

– Ну, не сплошная, – ответил Клинч. – В среднем там по одной аномалии на сорок метров, но это все равно слишком густо, чтобы можно было по воздуху пролететь.

– Но «Тайкун» ведь смог бы?

– И ты, конечно, первый, кто об этом догадался, – с сарказмом сказал Клинч. – Там невозможно протиснуться. Ни мне, ни тем более другому пилоту с другой «вертушкой». Все изучено вдоль и поперек. У меня есть полная трехмерная карта с расположением постоянных аномалий в воздушном пространстве участка.

– Допустим. Ты выброс учел?

– При чем тут это?

– Последний выброс был необычайно силен. Он не мог не повлиять на расположение аномальных точек. Наверняка есть смысл изучить их, скорректировать карту и попытаться разработать маршрут пролета.

Майор поразмыслил.

– Даже если ты что-то и найдешь, то реализация станет неоправданным риском, – сказал он.

– Как же неоправданным?! Завтра забрали бы нож у Анубиса и вылетели прямиком к Саркофагу. Что мы теряем, если изучим этот вопрос? Все равно до утра нам делать нечего. Будь у меня компьютер и карта, я бы попробовал найти фарватер.

– А он прав, – сказал Борланд. – Подумай. Я, кстати, тоже к Доктору сходил бы.

– Началось. Тебе-то зачем?

– Проведать, как он там в одиночестве, когда Уотсона с ним больше нет, – ответил сталкер. – Не мучает ли его рана на голове, полученная после твоего обстрела, не бывает ли у него болей. Нужна ли ему помощь. Посмотреть в глаза, пожать руку, сказать «спасибо». А ты, майор, не испытываешь такого желания? Может, тоже бы нашел, что ему сказать.

Кунченко безучастно щелкал тумблером вверх-вниз, словно проверяя, не разболтался ли он.

– В принципе мне тоже есть зачем к нему идти, – пробормотал он. – Мне не помешают инструменты для тонкой работы. Подрихтовать трансмиссию…

– Так, майор, все с тобой понятно, – сказал Марк, открывая люк кабины и впуская холодный болотный воздух. – Сиди здесь и придумывай, как еще использовать окружающих тебя людей и что с них получить. Когда будешь готов сам оказать помощь, иди за нами. Не хочешь – никто не заставляет.

Борланд тоже вылез наружу и проверил пистолет.

– Тут идти минут двадцать, – сказал он Марку, ступая по тропе, издающей чавкающие звуки с каждым шагом. – Ночное видение с собой?

– Конечно. Пока за мной иди, я же по дороге мины расставил.

Шум сзади заставил их не обернуться, а обменяться короткими улыбками, почти незаметными в ночи. Клинч захлопнул дверь кабины и догнал их.

– Ну ладно, будь по-вашему, – проворчал он. – Только чтобы больше без подколок. Идет?

Глава 17. Полумесяц Анубиса

Караван «тигров» плавно пересек незримую линию, разделявшую сферы влияния кланов. Башни военной базы, давно ставшей достоянием «Свободы», все сильнее возвышались над местностью, словно предупреждая всех чужих о том, кто здесь хозяин. Глядя на высокий забор, скрывавший жилые бараки и укрепления, Анубис в очередной раз испытал неприятное чувство, острый укол несправедливости. Точки расположения «Долга» в Баре и Темной долине постоянно претерпевали нападения всех существующих кланов Зоны, за исключением, конечно, «Монолита». Но резиденция «Свободы» на Милитари ни разу не была серьезно атакована, благодаря чему сталкеры, входившие в клан, бродяжничали и слонялись внутри базы, никого не опасаясь. Можно было пить водку, жечь костры, играть на побитых гитарах, постреливать в мешки с песком и заниматься всем остальным, что душе угодно.

Шедший впереди проводник вопросительно посмотрел на Анубиса. Лидер указал ему двигаться дальше.

– Впереди может быть патруль, – сказал Серафим, держа первую скорость.

– Если будут останавливать, тормози по первому требованию, – отдал распоряжение Анубис, следя за снайперами на вышках. – А нет, так едем дальше.

Проехать мимо базы все же не удалось. На перекрестке, часть которого перекрывал трухлявый каркас поваленного на бок БТР, стояли трое «свободовцев». Одеты они были характерным для клана образом, то есть их снаряжение представляло собой солянку из разных элементов военного и походного обмундирования, которое только можно было встретить в Зоне. В последнее время клан претерпевал тяжелые времена, будучи изнуренным войной с «грешниками», так что комбезов на всех не хватало – бродяги перебивались как могли.

– Мир вам, добрые люди, – сказал командир троицы, держащий в руках «Калашников», ствол которого был зачем-то перевязан грязным бинтом.

– И тебе мир, – пожелал Анубис, как только Серафим остановил машину. – Чего нового? Пришлые проблем не доставляют?

– Как посторонний в твоем доме может не доставлять проблем? – произнес командир.

Анубис кивнул, поняв намек.

– Мы проедем? – спросил он.

– Никак нет, – последовал ответ. – «Свободе» нет причин терпеть под своими стенами еще одну левую контору со стволами. Даже проездом.

– Вот как? – удивился Анубис, встав и облокотившись о раму джипа, венчающую ветровое стекло. – Ты точно уверен, что можешь выносить такое ответственное решение?

Командир не отвел взгляда, его напарники даже не шевельнулись.

– Я под этим решением кровью родной матери подпишусь, – сказал он. – Тем более что это мнение не только мое. Арчибальд дал прямое указание никого не пропускать и всех, кто желает двинуться на север, отправлять на базу для разговора. Там поговоришь с ним и решишь, стоит ли тебе двигаться дальше. Если не вариант, никаких проблем – разворачивайтесь и возвращайтесь обратно.

– То есть Арчибальд знал, что с юга кто-то появится, – изрек Анубис. – Не прояснишь почему?

– Проясню. И даже денег за это не возьму. Когда в Рыжем лесу внезапно разворачивают фронт для войны, это напрягает. Но если никто не нападает в течение дня, то это напрягает еще больше. Потому как ежу понятно, что пришлые кого-то ждут, кто сам появится. Раз это не мы, то это вы.

– Разумно, – вынужден был признать Анубис. – Стало быть, Арчибальд хочет знать о намерениях «Долга». Что же, я поговорю с ним. Рация есть?

– Без рации поговоришь, – сказал командир. – На базу пущу не более четырех человек. Без оружия.

Анубис посмотрел на распахнутые ворота базы. Думал он всего несколько мгновений.

– Нас пойдет шестеро, – сказал он. – Причем ты со своими людьми останешься здесь.

– Я сказал…

– Я слышал. Стволы можешь не убирать, все же это твоя территория. Ты здесь хозяин, как погляжу. Значит, тебе и гостей принимать.

Лидер «Долга» быстро отобрал пятерых помощников. Командир заставы смотрел на это с посеревшим лицом.

– Меня возьми, – сказал Дизель, встав перед Анубисом вплотную.

– Нет. Ты останешься тут. Если будут проблемы, решай их как умеешь.

– Ну смотри тогда сам.

Шестеро мужчин направились к массивным распахнутым воротам. Войдя в зону обстрела пулеметов, Анубис не ощутил никакого волнения, и это его приободрило еще больше. «Долговцы» прошли по длинному мосту, чувствуя на себе настороженные взгляды всех обитателей территорий. Из барака выглянул голый по пояс мужик в фартуке и с папиросой в зубах. Завидев гостей, он тут же скрылся, и вместо него вышли четыре бойца, вооруженные очень внушительно.

Анубис только коротко взглянул на них, и все. Когда он проходил мимо вышки, расположенной в самом центре складов, сверху упала пустая жестяная банка из-под пива, пущенная явно не по воле ветра. Поперек дороги, шурша резиной, прокатился футбольный мяч. «Свободовцы» постепенно стекались к центру, держа дистанцию.

– Где Арчибальд? – спросил Анубис у ближайшего парня, совсем молодого, у которого, помимо любопытства, в глазах пробивался еще и страх. – Он меня ждет.

– Я здесь, – послышался голос, и все расступились.

К визитерам не торопясь подошел высокий, сухопарый человек. Съеденные сединой и частично плешью волосы не имели ни единого темного участка, сеть морщин покрывала лицо, не растерявшее тем не менее достаточной для представительского вида энергии. Шумное дыхание, жесты выдавали возраст. Не было никакого секрета в том, что Арчибальд в последнее время начал сдавать – он банально постарел. Ему уже перевалило за семьдесят лет, но тем не менее это был тот тип стариков, которые способны дать фору многим юным конкурентам.

– Я рад, что ты пришел, – поприветствовал Арчибальд. Было видно, что неизменный тяжелый бронежилет на нем сидит так же хорошо, однако уже намного сильнее докучает при ходьбе. – Нам нужно обсудить, что случилось в последние сутки.

– Мои люди идут со мной, – сказал Анубис. – Бери кого хочешь в охранники, если не доверяешь, но говорить я стану только в их присутствии.

– Не возражаю, – попытался улыбнуться Арчибальд.

Разговор прошел в кабинете босса, причем ничего нового для себя Анубис не открыл. Как он и предполагал, босс «Свободы» просил о помощи.

– Сегодня день был неспокойный, – сказал старик, сидя в кресле, обтянутом выцветшим зеленым сукном. На столе стояла пепельница, полная окурков. – Тяжело поддерживать порядок, когда в километре от тебя находится не меньше сотни военных с техникой.

– Среди них не все военные. Есть и просто наемники.

– Да какая разница? – отмахнулся Арчибальд. – Уверяю, когда они начнут воевать, то будут делать это организованно. Никого не оставят.

– Не начнут.

– Да? – Арчибальд прищурился. – Я знаю, в чем тут дело. Ты думаешь, что спецы десантировались просто для того, чтобы кого-то остановить. Тебя, например. Не надо так смотреть, это элементарно. Тебе нужно на север, и я не спрашиваю зачем. Я не знаю, это не мое дело, и, если стану задавать вопросы, могу вызвать твое неодобрение. А мой клан сейчас ослаблен, и мне ни к чему снова заводить себе врагов в «Долге». Я достаточно стар, чтобы признавать, когда теряю позиции. Но попробуй заглянуть дальше. Если Глок хочет установить контроль, то не проще ли ему будет отдать приказ атаковать нас, прежде чем мы на что-то повлияем? Ведь мы можем закрепиться рядом с ними, и тогда расходы Глока на содержание бойцов значительно возрастут. Ему будет выгоднее отдать приказ о нападении.

– Когда ты успел позволить себя запугать?

– Я не запуган. – Арчибальд хлопнул ладонью по столешнице. – Просто я умею оценивать ситуацию. Коалиция решила приструнить нас, это как пить дать. Уйти из Зоны нам не позволят, иначе Глок сразу бы пооткрывал все двери и вымел кланы веником. Остается один вариант: нас всех хотят завалить.

Анубис покрутил в руке пластиковую бутылку минералки.

– Тогда почему военные стоят на месте? Нет, я не согласен. Это обычный заслон, чтобы не дать пройти к северу.

– Блокада севера уже есть – «монолитовцы»! – Арчибальд залпом допил кофе из алюминиевой кружки. – К чему Глоку выставлять еще одну? Нет, нас всех точно прибьют, если мы что-то не предпримем.

– Что, например?

– Нам не впервой объединяться для устранения общего врага.

Анубис задумчиво постучал бутылкой о край стола.

– При участии обоих кланов в полном составе? – уточнил он.

– Почему бы и нет?

– Ты бредишь, Арчибальд.

Лидер «Свободы» вскочил с кресла, красный от натуги. Анубис остался сидеть на стуле.

– Не надо так, Анубис. – Вытянутый палец старика дрожал. – Ты отлично знаешь: если не будет меня, то не станет и тебя. Начнется глобальный замес, и в живых никого не останется! Ни ты, ни я не занимаем тепленьких мест в торговой сфере Зоны, конвейер отлично крутится и без нас, и Глоку достаточно просто не трогать сталкеров, чтобы не сбиться с ритма. Но мы – кланы! Мы созданы искусственно, ради конкретной цели по поддержанию внутреннего порядка. И мы только что выработали свой ресурс. Глок станет с нами считаться только в одном случае – если мы разобьем его наемников на границе с Рыжим лесом и докажем, что сильны.

Анубис тоже поднялся и задвинул стул на место.

– Первое, – сказал он. – Я отождествляю себя с кланом «Долг», это верно. Но не ставлю себя ему в равенство, я не настолько велик, чтобы свои сугубо личные желания выдавать за волю всего клана. Поэтому, общаясь со мной, будь добр уклониться от подобных аналогий с собой и своей группировкой. Второе. Наши кланы изначально не являлись шестерками Коалиции, когда-то мы были независимыми ото всех, не имели внешнего спонсирования, и, соответственно, за нами никто не присматривал и тем более не указывал, что делать. Стыдно не знать истории своей семьи, Арчибальд. Согласен, что для тебя крушение связей с Глоком – это крах группировки. Даже соглашусь, что Воронин и Ястреб тоже считали бы независимость гибелью для «Долга». Но я как раз только приветствую возврат к былым временам. И третье. – Он встал напротив Арчибальда. – Мы тебе поможем. Ты дашь пристанище всем моим товарищам на своей базе и позволишь спокойно расхаживать по территории. Ни единой провокации с вашей стороны, даже косого взгляда. Причем «долговцы» будут ходить с оружием. Если ночью произойдет атака с севера, мы вместе ее отобьем. Если не произойдет, то наши на рассвете идут дальше на север, а вы, если передумаете помогать, то не станете хотя бы мешать. Ты согласен с моими условиями?

Арчибальд с тревогой сел обратно в кресло.

– Да, – ответил он. – Но я не могу обещать, что ни один из моих ребят не станет цепляться к вашим. Все же годы конфликтов никто не отменял.

– Чудесно, – кивнул Анубис. – Потому что если б ты не стал возражать по этому пункту, это служило бы признаком, что ты лжешь.

Было уже далеко за полночь, когда лидер «Долга» смог вернуться в барак, выделенный специально для него и остальных участников клана. Время прошло за обсуждением вариантов стратегии нападения, преимущественно выражавшегося в громких высказываниях на редкость наивных идей. Тактики «Свободы» были людьми шумными, не вполне представляющими, в какое русло им следовало направлять свою энергию. И все же Анубис понимал, что у ветеранов клана были качества, которых «Долгу» очень не хватало, – раскрепощенность, стремление полагаться только на себя в любой ситуации и большой запас самоиронии. Еще они не путали Зону с горячей точкой, что Анубису очень льстило. Когда слышалось бодрое «„Свободу“ не остановить!», то это следовало расценивать как «меня не остановить». Сложно было представить себе схожую фразу из уст «долговца», поскольку суровый клан жил скорее по принципу «братва за меня отомстит». При этом установка «Долга» жестко наказывать врагов была порождена не столько насущной необходимостью правосудия – какое правосудие в Зоне? – сколько стремлением утереть нос «Свободе», которая, хоть и руководствовалась правилом, что каждый сам за себя, на деле все же не прощала обид своих подопечных. Могла прощать, просто этого не делала. И суть тут была вовсе не в морали или справедливости, так как «Свободе» не было нужды перед кем-то красоваться. «Долг» зачастую совершал поступки, целью которых было сохранение репутации, «Свободе» же подобные театральные действа были закономерно смешны. В этот клан вступали не для того, чтобы чувствовать, что твою спину прикрывает напарник; в «Свободу» шли, чтобы прикрывать себе спину самому – и товарищу заодно, если была возможность. Во всех остальных отношениях клан состоял из самых разных людей, которые в других условиях никогда бы не нашли общего языка. Членство в «Свободе» утихомиривало, притирало людей друг к другу, позволяло забыть о куче предъяв к миру и обществу, легче воспринимать встречные закидоны. Конфликты в клане случались каждый день, вспыхивали мгновенно, но сразу же перегорали естественным путем, не оставляя следов. Не было пороховой бочки, которая могла бы воспламениться из-за постоянно сдерживаемого гнева, что полностью снимало любые проявления социальной напряженности. Часто бывали случаи, когда новички в Зоне оседали в стенах военных складов, не выявляли никакого активного участия в делах клана, чтобы спустя несколько недель или месяцев, собрав около десятка артефактов, спустить их на билет домой. Уходили они счастливыми.

Анубис мог восхититься особенностями клана лишь как сторонний наблюдатель – любая мысль о том, чтобы ввести в «Долге» некоторые черты общественного строя конкурента, была тягостна для него. Не было ни единой возможности переломить суровую статистику, по которой утечка кадров из «Долга» в «Свободу» многократно превосходила по своим масштабам обратный процесс. Как обычно, вербовка «долговцев» происходила почти исключительно из вольных сталкеров, да и то они выбирали этот клан лишь потому, что группировка черно-красных комбинезонов занимала все центральные перекрестки Зоны и, следовательно, была первой конторой, которую встречали бродяги, рискнувшие зайти дальше Свалки. В «Долг» могли влиться по случаю, в «Свободу» – исключительно по выбору.

Не снимая куртки, Анубис лег на нижний ярус двухэтажной кровати. В бараке было места человек на пятьдесят, но сейчас в нем вместе с Анубисом находилось только пятеро «долговцев». Шестой стоял снаружи, неся дозор. В помещении витал запах жареного мяса и грибов, говорящий о том, что не так давно здесь находилось много людей, которых вытурили отсюда специально, чтобы устроить гостей. Анубису было очень неудобно из-за этого – неизвестно, где сейчас разместились истинные обитатели барака. Гораздо легче было держать «свободовца» под прицелом, когда группировки пребывали в состоянии войны. Принять гостеприимство от этого клана в мирное время было большим испытанием, чем Анубис мог спокойно перенести.

Он провел рукой по щеке, чувствуя двухдневную щетину. Побриться, что ли? Иметь хоть какое-то преимущество перед хозяевами базы, пусть даже чисто визуальное, – такие мелочи всегда бьют в цель, если правильно их преподнести. Но бритвы у Анубиса не было, а просить у «свободовцев» он не мог, тем более заглядывать в чужие ящики, словно нарочно незапертые.

Повернувшись на бок, лидер «Долга» обнаружил, что кровать кажется слишком комфортной. Приглядевшись, он понял, что она являлась рукодельной, местного производства, работы кого-то из талантливых столяров. Кровати на «долговских» базах были грубыми, военными, сваренными из железных труб точно под копирку. Здесь же все койки представляли собой индивидуальный человеческий труд, в который производитель вложил частичку души, стремясь в меру сил создать подобие родного дома. Лежа на полосатом матраце и глядя на окно, за которым в ночи светил яркий фонарь, Анубис видел на фоне светлого прямоугольника резную раму соседней кровати. В детстве он встречал точно такую же у бабушки. И эта рама, старательная выточенная неизвестным мастером, которого, возможно, уже не было в живых, нервировала Анубиса, напоминала ему о своей чуждости этому месту куда сильнее, чем предупредительный взгляд, точные слова и перебинтованный автомат командира заставы. Преемник Ястреба понимал, что он ничего не сумеет противопоставить этому месту и людям, которые здесь живут, и точно не победит их ни в какой войне. И не помогут ему ни джипы, ни острые мечи, ни сверкающие доспехи.

С этими мыслями Анубис встретил спасительную усталость и провалился в сон.

Разбудил его тихий шелест. Хотя он мог быть вызван особенностями акустики нового места для ночлега, производить шум могли лишь хорошо известные соратники из своего клана, а звуки были незнакомые, вплоть до шагов и дыхания. Поэтому Анубис проснулся мгновенно, подобно дикому зверю, сразу же придя в боевую готовность.

– Нуб, ты здесь? – раздался шепот.

– Кто это? – спросил Анубис, положив руку на пистолет. – Назови себя.

– Это я, Ровер, – послышался голос. – Не могу включить фонарик, нас заметят.

– Что происходит? «Долг», отзовись.

– Мы здесь, – прозвучал знакомый баритон. – Послушай, у Ровера есть дело.

– Арчибальд вас кинул, – быстро проговорил Ровер. – Тебя и твоих парней решено взять по-тихому. Смывайтесь живее, у вас всего минута!

Сон окончательно исчез. Анубис вытащил пистолет из кобуры.

– Мои люди на базе мертвы? – спросил он.

– Они в порядке, и наши ребята тоже не в деле. База живет как жила, ваши с нашими в карты режутся. Речь только про вас шестерых.

– Почему?

– Я не знаю.

– Нас не взять, – сказал Анубис, чувствуя, как глаза постепенно привыкают к темноте. – Даже по-тихому. Один выстрел, и вся база превратится в побоище. Ты гонишь, Ровер.

– Да твою ж мать, «долговец», ты тупой как пробка! Арчибальд знает про нож! Он хочет забрать его у тебя, а что после этого, никому не известно. Дуй за мной.

– Стоп. – Анубис встал с кровати. – А тебе откуда известно о ноже?

– Когда хочешь завоевать расположение племени, нужно дарить бусы не только вождю, но и шаману, так как последний более популярен в народе. Чего вылупился? Глок мне заплатил, чтобы я не мешал Арчибальду. Еще вчерашним утром. Только я сам решаю, продаваться или нет.

– Я тебе не верю.

– Последний шанс. – Ровер сделал шаг вперед и сунул Анубису в руки какой-то продолговатый предмет. По характерному прикосновению было понятно, что это глушитель.

– У Арчибальда будут такие же штуки, – сказал Ровер, направляясь к двери. – Решай. Я ухожу.

Но не успел Анубис сказать хоть слово, как Ровер резко повернулся и нацелился в «долговцев».

– Стоять! – отчетливо приказал он. – Кто сделает шаг – пристрелю. Не доводите меня.

В этот момент наглухо закрытые форточки помещения распахнулись. Синхронно, бесшумно, тихо открывшись внутрь и повиснув на петлях с легким стуком. В окнах показались силуэты бойцов в масках, с приборами ночного видения. В руках были штурмовые винтовки с глушителями. На лбах «долговцев» заиграли лазерные прицелы.

Анубис поднял кулак, приказывая своим оставаться на местах.

Дверь распахнулась, и фонарь осветил фигуру Арчибальда, входящего в барак.

– Тихо, тихо, – сказал он, делая успокаивающие жесты. – Никто не пострадает.

– Что это значит? – спросил Анубис.

– Все в порядке, босс, – хищно доложил Ровер, продолжая держать автомат. – Они собирались валить, я задержал.

– Молодец, солдат, – сказал Арчибальд, глядя на Анубиса. – Можешь идти.

– Так точно, – сказал Ровер, отходя назад и исчезая за углом.

Лидер «Свободы» продолжал пристально смотреть.

– Анубис, мне нужно только одно, – сказал он. – Нож.

– Какой нож?

– Я не знаю какой. Но ты знаешь. Прости, но таково указание Глока.

– Мне нечего высказать тебе, Арчи, – сказал Анубис. – Так как винить в случившемся я могу только себя. Доверие – роскошь, а я позволил себе забыть о том, где нахожусь. Виноват.

– Я никого не предавал, – уверенно проговорил Арчибальд. – Как и говорил раньше, мой клан сейчас ослаблен. Я заинтересован в том, чтобы нас не раздавили. С тобой мы обсуждали варианты, как этого избежать. Затем я понял, что могу решить эту проблему другим путем. Повторяю, в мои планы насилие не входит. Мне только нужен нож, интересующий Глока.

– Какой интересный человек наш Глок, – произнес Анубис. – Догадался еще вчера утром заплатить Роверу, чтобы он тебе не мешал. А по твоим словам, светлая идея накрыть меня и моих ребят пришла в твою голову только что. Как-то не сходится.

Арчибальд раскрыл рот, но промолчал. Сказать было нечего.

– Вот теперь ты точно лжешь, – продолжал Анубис. – Тебя купили давно, и ты все это время пытался меня остановить. Стволы твоих шестерок я расцениваю как объявление войны, но согласен отсрочить ее начало до тех пор, пока не выпадет возможность обсудить все, что сейчас произошло, в других условиях. Но это потом, а как будет сейчас, я скажу. Я со всеми своими людьми покидаю лагерь. Никто не пытается нас остановить. Если кто-то нам помешает, будет бойня. И независимо от ее исхода, остатки твоего клана будут задавлены Глоком, потому что ваша боевая мощь будет подорвана, а его задание ты все равно не выполнишь.

– Я не могу на это пойти, – сказал Арчибальд и вздохнул. С напускной грустью, неискренне. Все же из него был плохой лжец. Внезапно Анубис понял, что это не недостаток лидера «Свободы», а, вероятно, его самый существенный плюс. И большое проклятие.

– Прикажи своим людям опустить оружие, – повторил Анубис. Его товарищи расступились, встав классическим полумесяцем, оставив своего командира в центре.

– Не надо, – покачал головой старик. – Вы не сумеете выйти. Пожалуйста, отдай нож.

Люди в окнах напряглись. Все замерли на местах в тягостном ожидании.

Анубис улыбнулся. Чуть выйдя вперед, он повернулся так, чтобы каждый из «долговцев» мог видеть его. Во мраке они не различали его лица, но хорошо чувствовали его выражение.

– Вы помните, что такое «Долг»? – спросил Анубис. – Все знают, что «Долг» – это самая благородная группировка в Зоне. Лучший клан, самый влиятельный, самый дружный. У нас процветают дисциплина, закон, честь, кодекс и принцип командной силы. Нас никто не смеет давить. Я прав?

– Так точно! – послышались пять голосов почти одновременно.

– А теперь забудьте всю эту херню.

Гробовая тишина послужила ему ответом.

– «Долг» – это приманка для лохов, – продолжал Анубис. – Тортик для пацанчиков, не способных решать за себя. Мы – термиты, которые сгрызут любое дерево быстрее, чем бобры, не построив при этом никакой плотины, так как мы слишком круты, чтобы работать. У нас самомнение выше Останкинской башни, поставленной на нос Сфинксу. Потому что в нас вложено больше денег, чем в проект Керченского моста. У «Долга» куча баз по всей Зоне, своя форма, оружие, а самое главное – философия, которую без пузыря и мата и не родишь. Мы носим идиотские зеркальные шлемы просто потому, что в этом году они в моде. Расцветки наших костюмов по любым психиатрическим таблицам провоцируют спонтанную агрессию, а наши табельные стволы имеют встроенные гранатометы, потому что гранатомет – это стильный аргумент и это круто. У нас джипы, на которых мы раскатываем по Зоне, зная, какими гламурными смотримся со стороны. Заставить ходить «долговца» пешком можно только в команде, а если одного, то не иначе как в экзоскелете. На спине мы всегда таскаем еще один ствол, чтобы казалось, что стрелять спиной мы тоже умеем. При оптимистичном раскладе мы смешны, при реалистичном – жалки. А причина этому проста. Деньги. Мы попросту крышуем чужой бизнес, подменяя этим свою жизнь. И любой скажет, что в создании имиджа клан добился больших высот.