Текст книги "Горизонт событий"

Автор книги: Сергей Недоруб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Глава 10. Старые знакомые

Дорога прошла без приключений, что было вполне закономерно. «Тигры» ехали не торопясь, Серафим внимательно следил и за дорогой, и за мобильным детектором аномалий. Ведущая машина прокладывала фарватер остальным, экипажи которых уделили внимание охране каравана от возможной атаки. На джипы никто не напал. Однако Борланд все равно зорко всматривался во все стороны. Анубис то и дело поворачивался и подавал следующей машине условные сигналы, суть которых сталкер не разобрал. Дважды они проехали мимо развороченных взрывами дымящихся окопов, в которых оставались тела в мародерской рвани. Не иначе как любители легкой наживы в самом деле разбились на отдельные враждующие группировки. Вероятность, что укрытия зачистили с воздуха, Борланд отмел сразу: не было ни единого вертолета в последний час, к тому же Глоку это ни к чему.

Анубис, глядя на внимательность Борланда, прокомментировал ситуацию:

– Мы устроили бандитам небольшую междоусобицу. Внедрили своих людей, которые спровоцировали конфликт и довели его до войны.

– Твои люди выжили? – спросил Борланд.

– Один, – ответил Анубис и снова сел прямо. – Они были добровольцами.

Борланд не стал уточнять, сколько шпионов было с самого начала. Положив «грозу» на колени, он повернулся к майору.

– Есть новые идеи? – поинтересовался он.

Клинч покачал головой.

– Мы еще текущие не реализовали, – произнес он. – Я позвоню на КПК Консула из Бара. После этого придется импровизировать.

– Ты говорил, что уже знаешь, о чем будешь беседовать.

– Да, – подтвердил майор. – В общих чертах.

– Не хочешь поделиться?

– Не сейчас.

Борланд подумал немного.

– У Глока тоже есть «дарвины»? – спросил он.

– Конечно, – ответил Клинч. – Потому мы и храним радиомолчание.

– Но как только ты позвонишь Консулу, он и его люди смогут тебя засечь.

– Именно так они и сделают. К тому времени это уже будет не принципиально.

Сталкер больше не задавал вопросов. Было очевидно, что майор все равно не скажет больше, если вообще не начнет пичкать дезинформацией.

После выезда со Свалки оставалась почти прямая дорога к восточной части завода «Росток». Крутанув руль, Серафим объехал «Электру», лукавую аномалию, поселившуюся точно на середине асфальтового полотна. За ним последовали остальные машины.

Впереди находился блокпост центрального подразделения «Долга». Боевики вышли из-за мешков с песком, оперативно перебросив широкие рейки через прорытый ров. Джипы проехали по импровизированному мостику.

– Приветствую, Анубис, – сказал начальник блокпоста, подойдя к машине. – На точке все спокойно, попыток вторжения не было.

– Совсем ничего особенного?

– Возле западного блокпоста патруль пристрелил излома. Мутант был ранен, старался прошмыгнуть мимо незамеченным. Вертолеты пролетали час назад. Больше ничего.

– Связь держите?

– Как и было сказано, только через гонцов. Сталкеры пытались ими подрабатывать, бегать между блокпостами, но Шифер не позволил.

– Молодец, – одобрил Анубис, дважды постучав по приборной панели. – Борланд, Клинч, отправляйтесь в Бар. У меня еще дела на местной базе.

– Хорошо, увидимся, – сказал Борланд, вылезая из «тигра» и беря свои припасы с собой.

Когда машины поехали дальше, на месте остались стоять Борланд, Клинч и Фармер.

– Майор, ты давно здесь был в последний раз? – спросил сталкер.

– Два месяца назад.

– И каждый раз с тобой была дивизия телохранов?

– Нет. Обычно Мармадок и Драм.

Борланд почувствовал, что затронул тему, находящуюся вне своей компетенции.

– Мне жаль, что они погибли, – сказал он, стараясь, чтобы голос звучал настойчиво. – Я их совсем не знал, но все же они умерли, чтобы я сумел выбраться вместе с тобой, так что… Что-то в них общее было, будто заботились друг о друге.

– Драм был биологическим отцом Мармадока, – изрек Клинч. Борланд чуть с шага не сбился.

– Биологическим? Значит…

– Они никогда не видели друг друга до Зоны. – Майор повернулся к сталкеру со взглядом, который в очередной раз дал Борланду понять, что о некоторых вещах он и понятия не имеет. – Навели справки, стали искать.

– В этом месте?! – вырвалось у Фармера.

– Да, – сказал Клинч.

– И что потом?

– Ничего, – ответил Кунченко. – Нашли.

Больше Борланд не возвращался к этой теме. Он осматривал знакомые очертания бывших заводских строений, ставших в последние годы пристанищем для множества самых разных бродяг. Насколько же проще все было во времена славного сталкерского прошлого. Все проблемы сводились к поискам артефактов, битве с мутантами, разведке, ликвидации особо опасных убийц и… все. Опасная, но свободная жизнь. Не было какой-либо глобальной цели, а было лишь множество мелких, составных.

Сталкер зашел в дверь Бара, вдыхая атмосферу перемирия, а заодно и запах пыльных погребов. Спустился по ступенькам, чуть ли не наслаждаясь знакомым стуком. Зашел за угол и оказался в почти пустующем помещении. За дальним столом стоит окосевший от водки бродяга в куртке цвета хаки, без рукава. Трескает сардины из банки. Неторопливо гудит подвешенный над стойкой допотопный телевизор. За стойкой стоит…

– Мать твою! – ошеломленно сказал Борланд. – Бергамот! Ты ли это?

– Неужели? – пробасил торговец, продолжая протирать стаканы. – Борланд собственной персоной! Жив, значит?

– Жив, – обрадованно сказал сталкер, шагая к стойке. – А ты тут какими судьбами? Заменяешь кого?

– Да нет, я тут барменствую уже года два, – ухмыльнулся бывший проводник.

– Охренеть можно. Я и не знал.

– Так зашел бы, посмотрел сам, – укоризненно сказал Бергамот. – Тут в нынешнее время поговорить не с кем. Или не о чем.

– Узнаю сукина сына. – Борланд поднял ладонь, и старые знакомые поприветствовали друг друга мощным рукопожатием.

Клинч и Фармер уселись за столик, не вмешиваясь в бурную встречу. Со стороны служебного входа послышались шаркающие шаги.

– Кого там черти приволокли? – прозвучал баритон, отдававший десятилетиями выработанной хрипотцой. По узкой лестнице поднялся немолодой, матерый дядька с короткой рыжей бородой и полностью седыми волосами. Он тащил с собой какие-то коробки. Завидев Борланда, он бросил поклажу прямо на стол, чуть не отдавив майору пальцы.

– Разрази меня выброс! – завопил Борланд. – Сидорович! Старый хрен, ты как тут оказался?!

– Какие люди! – Сидорович от избытка чувств заключил сталкера в объятия. – Жив, скандалист? Вот уж кого не ожидал встретить в наших краях.

– Да, мужики, я и сам прибалдел! – поклялся Борланд. – Свалил из Зоны, вернулся по делу, а тут такой сюрприз. Как вы здесь оказались? Я думал, вас уже и нет на этом свете, быть теперь в Зоне двум новым легендам и вечным призракам.

– Не пори пургу, – поморщился Сидорович. – Все зашибись идет. Нас ничто взять не может, запомни это.

– Ты сядь, сядь, – осадил сталкера Бергамот. – Давай, что ли, по сто грамм. Я угощаю.

Борланд оглянулся на Клинча.

– Нельзя мне сейчас, отцы, – понурился он. – Я с майором. Дела у нас к вам.

– Как знаешь, – покачал головой Бергамот. – По какому вопросу?

Клинч поднялся со стула.

– Анубис оставлял посылку, – сказал он.

– Ага, – потер подбородок Бергамот. – Есть такое. Ща принесу.

– Да стой ты, я сам приволоку, – бросил Сидорович, уходя обратно в подсобку.

Бергамот цокнул языком.

– Анубис говорил, что у нас за тема? – спросил Борланд.

– Кое-что он говорил, кое-что я сам понял, – уклончиво ответил Бергамот. – Только я не вникаю особо.

– А зря, – сказал Борланд. – На этот раз дело серьезное.

– Конечно, серьезное, – согласился хозяин Бара. – Снова с Зоной воевать?

– Как это «снова»? – не понял сталкер.

Бергамот поставил один за другим пять граненых стаканов и наполнил три из них минералкой. В два оставшихся он налил водки на три пальца.

– Борланд, когда тебе стукнет хотя бы пятьдесят, ты поймешь, что свое дело всегда кажется самым главным, – объяснил он. – И не просто кажется, а должно им быть. Если, конечно, относиться к нему как к делу, а не как к нытью. Все вы приходите, чтобы спасти мир либо его уничтожить. Найти Монолит, выбраться из Зоны, купить батарейку к детектору или попросить патронов в долг. И кажется вам, что ничего на свете нет важнее… Фармер, кришнаит ходячий, это ты там маячишь? Подходи, тебе тоже налито.

Сидорович снова вышел, таща с собой старый зеленый чехол из-под граммофона.

– Кинь его там да становись, – махнул ему Бергамот. – Разговор у нас.

Когда все пятеро собрались у прилавка, пожилой проводник уставился каждому в глаза. Нет, не в глаза. В душу. Пронырливым и острым взглядом.

– За каждого из вас, мужики, – решил он, чокаясь стаканом горячительного. – Чтоб вы в своей гонке умели вовремя остановиться. Или хотя бы сделать паузу и подумать: на кой ляд мне все это надо. Ну, будем.

– Будем, – кивнул Сидорович.

– Долгих лет жизни вам, отцы, – пожелал Борланд, передумав и живо плеснув себе в минералку грамм пятьдесят спиртного. – Да хранит вас Зона.

– Желаю всем удачи, – быстро сказал Клинч, неопределенно улыбнувшись, что почти никто не заметил.

– За всеобщее дело, – неуверенно сказал Фармер, расправившись со своим стаканом последним.

– Ну ладно. – Сидорович потер пухлые ладони. – Майор, давай разбирать твой аппарат. Что там Падишах, держится?

– Помер толстяк, – ответил Клинч, открывая ящик, который оказался напичканным аппаратурой и кучей тумблеров. – Если в ближайшие дни все будет спокойно, можешь возвращаться.

– Славно, – одобрил Сидорович и обратился к Борланду. – Вот ведь сволота, а? Падишах выбросил меня из бизнеса еще зимой, решил сам Кордоном заправлять. Вручил мне берданку да патронташ и торжественно отправил в свободное плавание. Решил, что меня кальмары загрызут в первый же день. Я дошел до Бара, и Бергамот не дал пропасть. Думаешь, я тут у него на побегушках, как пацан какой? Не-е, мы тут с ним на равных паях заправляем.

– Ага, – кивнул Бергамот. – Когда мне ноги покоцало, ну, ты помнишь – химеры мелкие зажевали, – так я в деревне залег. Но не выдержал долго, вернулся. Проводником уже не могу – здоровье-то, сам знаешь… Клинч место торговца предложил. И не где-нибудь, а в самом «Сто рентген»! Попривык, освоился. Когда Сидор подкатил, вообще малина стала. Нас тут все боятся. Боятся и уважают.

– Еще бы, – поддакнул Борланд. – Таких волчар, как вы, я больше и не припомню.

«Граммофон» зажужжал.

– Так, я настроился на канал, – сказал Клинч.

Сидорович подошел к столу, за которым, едва не сваливаясь на пол, все еще стоял бродяга.

– Братуха, пойдем со мной. – Сидорович взял его за локти и фактически потащил на себе. – Вот так. Щас в подвальчике отлежишься, а задание я тебе потом дам, лады?

Бергамот пальцем поманил к себе Фармера.

– Друг, сходи наверх, Бар закрой изнутри, – вкрадчиво попросил он, подавая огромную связку ключей.

– А если Анубис заглянет?

– Да ты чё? Он никогда не захаживает иначе как через служебный ход.

– Понял. – Фармер побежал по ступенькам наверх.

– Как закроешь, тоже спускайся в подсобку! – крикнул Бергамот. – Расскажешь, как там у Доктора дела. Из первых уст…

Через минуту Борланд и Клинч остались наедине. Сталкер не помнил такого на своей памяти – остаться в закрытом Баре почти одному.

– Готов? – спросил майор.

– К чему? – уточнил сталкер.

Клинч повернул переключатель.

В динамике раздался фоновый прерывистый гудок. Затем прозвучал внятный, но приглушенный голос:

– Консул на связи.

– Привет, – произнес Клинч. – Узнал?

Пауза. Борланд напряженно вслушивался в каждое слово.

– Не обрывай связь, Консул, – сказал майор. – Ты уже запеленгован, прямо сейчас. Так что давай просто поговорим, никто за тобой в данный момент не мчится.

– Лучше сдайся, Клинч, – говорил прерывистый голос Консула – связь была с сильными помехами. – Если ты придешь сам и без оружия, то Глок обещает каждому, кто в этом замешан, прощение и неприкосновенность.

– Согласен, – ответил майор.

Такого ответа Борланд точно не ожидал. Похоже, что Консул тоже.

– Есть дополнительные условия? – спросил голос на том конце.

– Есть, – сказал майор. – Я сдамся Коалиции, если ты сдашься «Долгу».

На этот раз пауза длилась дольше.

– Предложение не понято, – озадаченно сказал Консул. – Повтори.

– Размен фигур, – невозмутимо пояснил Клинч. – Я иду к вашим. Ты к нашим. И дальше на усмотрение сторон.

– Это шутка?

– Консул, ты все еще веришь, что руководишь перехватом? Мое предложение направлено не к тебе, а к Глоку, который сейчас слушает этот разговор. Думаю, его такой вариант устроит.

– Нас никто не слушает.

– Не будь наивным.

– Я еще раз говорю, Глока здесь нет! – начал закипать Консул. – И если он слушает, то мне скрывать нечего.

– Сейчас я закончу разговор, позвоню Глоку напрямую и повторю предложение. Он сольет тебя не раздумывая.

– Подожди, – остановил его Консул. – Есть другой вариант.

– Какой?

– Обсудим на личной встрече. По ее итогам никто никому не сдается и сможет уйти.

– Годится, – тут же согласился майор. – Где?

– Одна из восточных башен устроит? Например, 226-я.

Клинч молча пошевелил губами, видимо, вспоминая параметры башни.

– Устроит, – ответил он. – Но если ты меня кинешь, башню разнесут к черту с нами обоими. Если не Глок, то «долговцы». Найдем способ.

– Не горячись, майор Кунченко. Я предоставлю тебе гарантию своих добрых намерений.

– Какую гарантию?

– Ты звонишь из Бара? «Сто рентген», так? Вот моя гарантия как раз должна подходить к северному входу. Послушай, что мой человек тебе скажет, и затем решай. 226-я, через двадцать минут. Посторонних глаз не будет, турели отключены.

Связь прервалась.

– Ничего не понимаю, – признался Борланд. – Какая гарантия?

Майор закрыл крышку «граммофона» и встал.

– Пойдем посмотрим, – предложил он.

В этот момент из подсобки выглянул Сидорович.

– Мужики, вас Анубис зовет на выход, – сказал он. – Гонец прилетел с блокпоста. Говорит, с севера кто-то нарисовался. С «Долгом» не хочет тереть. Вас кличет, обоих.

– Один человек? – спросил Клинч. – Кто именно?

– Без понятия.

Через минуту сталкер и майор уже быстрым шагом направлялись к северному входу. Их нагнал Дизель.

– Тоже на пришельца посмотреть хотите? – спросил он. – Тогда торопитесь. Скоро там все бродяги Бара соберутся. Тут не каждый день гости с самой стены на огонек заглядывают.

– А где Анубис?

– Уже там.

По прибытии на место Борланд заметил толпу. Обычно возле насыпи была всего пара человек, но сейчас их там стояло не меньше пятнадцати. Большинство – «долговцы» и трое вольных сталкеров.

Но человек, с которым в центре круга разговаривал Анубис, ни на кого из них не походил, ни по манерам поведения, ни по настойчивости. Он лишь устало кого-то высматривал, иногда бросая односложные реплики.

Это был Уотсон.

Глава 11. Сто третий рентген

Фармер первый прорвал толпу, вытаращившись на приятеля.

– Уотсон! – не поверил он своим глазам. – Ты как тут оказался?!

– Здорово, – слабо улыбнулся Уотсон. – Долгая история. Рад, что ты жив.

– Дайте пройти. – Борланд плечом пододвинул человека в сталкерском комбезе, с любопытством взирающего на сцену. – Здравствуй, друг.

– Борланд, – с облегчением вздохнул Уотсон. – У меня к тебе дело.

– Хорошо, но давай сначала о более важном. Ты от Консула, так?

– Я об этом деле и говорю. Клинч здесь?

– Здесь. – Майор вышел вперед. – Анубис, почему такая толпа? А ну все разошлись, живо!

Его послушались. Одни знали Клинча в лицо, на других подействовал его тон общения с лидером клана, остальные просто попятились от человека в военном комбинезоне. Скоро толпа рассеялась, все вернулись к своим делам.

– Говори, что случилось? – потребовал Кунченко.

– Консул просил передать, что Глок не хочет войны, – сказал Уотсон. – Потому что «клиенты против». Такова была формулировка.

– Это радует, – одобрил майор.

– Какие клиенты? – спросил Фармер.

– Те самые, на деньги которых частично держится Барьер и вся местная торговля. Скупщики артефактов. Они не заинтересованы в военных действиях, которые могут загубить систему сталкерства. Это хорошая новость.

– Это еще не все, – продолжил Уотсон. – В случае если вы пройдете до Милитари, Глок проигнорирует просьбу клиентов и прибегнет к силе, чтобы вас остановить. Пока что он просто выжидает. Пройти там невозможно, я подтверждаю. Когда меня привезли на вертолете, то пролетели над расположением сил Коалиции в том районе. Там все перекрыто.

– Понятно, – протянул Борланд. – Ты сказал, что у тебя ко мне дело от Консула. Какой у него может быть ко мне интерес?

– Он просил передать тебе вот это, – ответил Уотсон, сунув руку во внутренний карман и вытаскивая прозрачный футляр. – Сказал, что ты поймешь. Еще добавил, что переговоров не будет и быть не должно.

Борланду показалось, что мир сошел с ума. Непослушными пальцами он принял у Уотсона предмет.

– Нож Сенатора? – выговорил Клинч не своим голосом.

– Он самый, – сказал Борланд, беря клинок в руку и чувствуя знакомый прилив энергии. – Не подделка, нож настоящий. Это в самом деле Консул передал?

– Да, – кивнул Уотсон. – Велел отдать тебе.

– Мне? Не майору?

– Именно.

Борланд и Клинч смотрели друг на друга, не говоря ни слова.

– Чертовщина какая-то, – сказал Анубис, хватая кинжал Сенатора и крутя его во все стороны. – Тут же явное противоречие. Глок идет на риск потерять доверие клиентов, лишь бы остановить нас, Консул ставит ультиматумы и тут же вручает главный инструмент, без которого вся операция невозможна. Это как понимать? Зачем ему это? Провокация, чтобы заставить нас двинуться на север и там погибнуть?

– Давайте прикинем, – начал Борланд размышлять вслух. – Мы говорили с Консулом, он согласился в знак добрых намерений что-то сделать. Получается, отдать нам нож через тебя. Но это было пять минут назад! Ты же не мог добраться сюда так быстро.

– Меня посадили в вертолет полчаса назад, – сказал Уотсон. – Затем катали над укреплениями Милитари.

– Еще до нашего разговора! Консул уже тогда решил отпустить тебя с ножом, не зная, что мы будем ему звонить. Затем показал расположение вражеских сил, так… Да твою же мать!

– Что случилось? – нервно спросил Фармер.

– Консул не предатель, вот что! – зажестикулировал Борланд. – Вы не видите? Он дал нам нож, используя Уотсона как гонца. Почему именно его? Да потому что точно так же не доверяет радиосвязи, почте и всем другим способам. Возит его над укреплениями врага, зная, что Уотсон запомнит детали и расскажет нам. Мужики, да у нас свой человек в лагере Глока!

– Да, похоже на правду, – задумался Анубис.

– Это и есть правда! Консул сам под колпаком, иначе откуда такое странное поведение? Сами смотрите: он разрабатывает план «Горизонт событий», работая на майора целый год, и тут же всех сдает. Мы как-то сразу приняли версию, что Консул перебежал на другую сторону. А если он к утечке информации отношения не имеет? Во время облавы на сэров выходит вперед всего с парой оперативников и открыто предупреждает, что база окружена, – зная, что этим оставит нам дорогу к сопротивлению. Официально требует, чтобы Клинч сдался, и неформально отдает нам нож – тихо, не высовываясь самому. По радио говорит одно, на деле поступает по-другому. Назначает встречу через двадцать минут и… предупреждает никуда не ходить.

Сталкер остановил цепочку размышлений, уставившись на Анубиса.

– Встреча не должна состояться, – сказал он. – Консул намекнул, что переговоров не будет и не надо. Во время разговора с майором он знал, что нас слушают, поэтому расставил ловушку – как ему казалось, безопасную. Он думал, что мы уже встретили Уотсона и получили его указание, что переговоров быть не должно.

– Ты прав, – согласился Анубис. – Если Консул все еще работает на Клинча, просто по другую сторону, то это многое объясняет. Майор, ты слышишь?

Его обращение ушло в никуда. Клинч снова исчез.

– А где майор? – спросил Борланд. – Никто не видел, когда он успел уйти?

– Я не видел, – признался Фармер, вглядываясь в дали «Ростка».

– Где вы назначили встречу? – спросил Анубис.

– Консул сказал, башня 226. Это тебе о чем-то говорит?

– Говорит, – ответил Анубис. – Это ближайшая к нам башня стены, к которой есть прямая дорога. Но зачем Клинчу теперь идти на встречу? Он видел, что кинжал у нас, так что теперь Консул ему не нужен. Нам теперь вообще ничего не нужно.

Борланд, тяжело дыша, поморгал немного.

– Верно, – сказал он. – Майор вот именно что знал, что теперь нам ничего не нужно и он в том числе. Он пошел мстить.

– Не может быть. Он не настолько глуп.

– Он и не глуп. Он потерял всех друзей и сейчас все еще верит, что Консул виновен в этом. Клинч идеалист, и, насколько я успел его узнать, ему наплевать на свою жизнь. Больше всего на свете ему важнее дело, которым он занимается. Майор прямо говорил, что ему осталось лишь найти и убить Консула. Ты помнишь, Фармер?

– Помню. В подвале разговор был, Клинч и выложил карты на стол.

Борланд сорвался с места и кинулся в направлении базы «Долга».

– Да не мог Клинч так тупо отколоться от нас! – возражал Анубис, следуя за ним. – Он не щенок малолетний, чтобы при первом шансе валить по своим делам.

– А по-моему, Клинч все время только это и делал. – Сталкер не сбавлял скорости. – Он же никогда не подписывался служить нашим интересам. Зачем ему это? У него была задача, он организовал людей, чтобы они могли добиться этой цели без его участия. Сам пошел заканчивать личные дела. Ведь он был готов обменять свою жизнь на голову Консула.

– С чего ты взял?

– Он сам так сказал по радио.

– Да? Я не знал. Хотя… похоже на него.

Борланда встретил патруль у базы, бойцы мигом нацелились в сталкера из винтовок. Анубис подбежал следом и приказал им опустить оружие.

– Клинч заходил? – спросил он.

– Да. Забрал «тигр» и поехал сам.

– Куда?

– К стене.

Борланд выругался.

– Забудь о нем, сталкер, – сказал Анубис. – Майор сам выбрал свою участь. Если мы поедем за ним, то нас попросту покрошат из гранатометов с башен, такой всегда был расклад.

– А майора не покрошат?

– Если Глок хотел видеть его на башне, то не покрошат.

Фармер с Уотсоном оказались рядом, Борланд в растерянности взглянул на них.

– Вот именно что Глок хотел видеть майора на башне, – сказал он. – Должно быть, Консул был вынужден назначить встречу оттого, что его проверяют. Рассчитывал, что майор не появится и все будет хорошо. А когда Клинч все же придет… Анубис, что бы ты сделал на месте Глока?

– Имей я в одной точке злейшего врага и не нужного больше человека, который знает, как разрушить Зону? Взорвал бы башню.

– Вот именно, – выдохнул Борланд. – Клинч идет на смерть. Вероятно, Консула убьют вслед за ним. Надо вытаскивать обоих.

– Как? Борланд, я был бы рад тебе помочь, но не могу.

– Тихо! – крикнул Фармер. – Вы слышите?

Все замерли. С востока раздавался монотонный свист двигателей.

– Знакомый звук. – Анубис схватил лежащий на мешках с песком бинокль и вгляделся. – Точно.

– Что там?

– Ми-28. Борланд, похоже, ты был прав. Там сейчас будет очень жарко.

Сталкер попытался разглядеть силуэт боевого вертолета. Его взгляд остановился на водонапорной башне «Ростка».

– Анубис, какое расстояние отсюда до Барьера?

– Около километра.

Борланда охватило сильное волнение.

– У тебя есть снайпер?

Анубис понял задумку.

– Ты мне льстишь, – ответил он. – Всех снайперов я оставил в Темной долине, там они нужнее. К тому же на таком расстоянии никто из моих ребят не попадет. И ты тоже.

– Да я знаю, – сквозь зубы процедил Борланд, схватившись за бандану. Его ум усиленно работал. – А есть хотя бы ствол, который покроет дистанцию?

– Нет. У Бергамота, может, найдется. Но, как я уже сказал, ствола тут недостаточно. Ты сумеешь просчитать параметры до цели? Я нет.

– Я тоже, – покачал головой Борланд. – Фармер! Ты смог бы?

– Откуда? – поразился парень.

– Уотсон?

– Не смогу, извини, – сказал парень. – Я в этом ничего не понимаю.

Борланд нервно пошевелил челюстью.

– Рядового Сажина ко мне! – рявкнул он. – И быстро!

Сидящий в углу «долговского» барака Егор Сажин ничего не понимал. Только что он пил пиво на кухне в компании двух парней из клана, которые в этот день исполняли обязанности поваров, и приходил в себя после пережитых за день волнений, как внезапно за ним пришли еще двое. Только компания от этого не увеличилась, а совсем даже наоборот – рядового потащили на выход, ничего не объясняя и даже не дав допить пиво. Как только Егор оказался снаружи, то сразу встретил Борланда, нависшего над ним, как полярный медведь, с торчащим из-за спины чехлом.

– Ты служил корректировщиком снайпера? – спросил тот.

От неожиданности Егор прокашлялся и ответил:

– Конечно.

– В каких условиях?

– В снайперской паре на башне, как полагается, – ответил рядовой. – Помимо работы пулеметчиком я иногда ассистировал напарнику, который работал с «барретом».

– Был вторым номером?

– Ну да.

– Отлично. Дуй в местную оружейку «Долга». У тебя три минуты, чтобы разобраться, что тебе нужно для работы. Пошел!

Сажин не стал оспаривать право Борланда отдавать приказы, лишь позволил Анубису отвести себя в бывший сторожевой домик, ныне укрепленный и переделанный под оружейную.

Обратно он вернулся через две минуты, таща с собой рюкзак.

Фармер, мимо которого прошел Сажин, с тревогой следил за вертолетом.

– Нарезает круги над стеной, – сказал он, не отрываясь от бинокля. – Майор уже должен был доехать.

– Ты видишь его? – спросил Уотсон.

– Отсюда не видно подножие Барьера, только верхушка башни. У Борланда совсем мало времени. Правда, я не понимаю, в кого он собирался стрелять на таком расстоянии.

Егор добрался по лестнице на вершину водонапорки, чувствуя впившийся в тело ремень сумки с техникой, оттягивающей плечо. Борланд уже лежал на горячей от солнца, побитой ржавчиной крыше бака, раздвигая приклад в боевую позицию.

– Долго возишься, – сказал он. – Приступай к действию.

Сажин грохнулся рядом, глядя на винтовку.

– Это что, «интервеншен»? – не поверил он. – «Эм двухсотый»?

– А что?

– С такой мазафакой ты можешь отсюда стрелять ворон на ЧАЭС.

– Я пока не настолько прокачан. Давай данные по стене.

Сняв винтовку с предохранителя, Борланд дослал патрон. Руки не дрожали. Стоявший на сошках ствол ходил плавно, сразу реагируя на мельчайшее движение.

– Расстояние до стены, – произнес Сажин, глядя в мощный бинокуляр. – Восемьсот шестьдесят два метра в ближайшей точке. И девятьсот семьдесят восемь до башни.

Борланд сверился с лазерным дальномером.

– Аналогично, – сказал он. – Ветер?

Егор уже изучал показания разложенной поликарбонатной метеостанции.

– Шесть метров в секунду, двенадцать градусов.

Небольшой экран бортового компьютера сбоку «интервеншена» показывал совсем другое.

– Направь точно на башню, – сказал Борланд.

Сажин сделал, что от него требовалось. И сразу приобрел удивленный вид.

– Двадцать два метра в секунду, градусы скачут по всему диапазону. Сам не знаю, как это понимать.

– Воздушная аномалия, – объяснил Борланд. – Точнее, самая обычная аномалия, но в воздухе. «Воронка» скорее всего. И прямо на линии огня.

– Что теперь?

– Ничего. Я же не буду стрелять по башне.

– А куда?

– По вертолету, конечно.

Егор приободрился.

– Да, шансы есть, – оценил он. – Но только когда он зависнет.

– Если станет стрелять, то зависнет.

– А если не станет?

– Тогда он нам не нужен.

Сталкер выставил кратность увеличения на восемь. Перекрестие прицела совпало с башней, Борланд уже различал установленный на парапете пулемет. Немного расплывчато. Щелкнув колесиком прицела, Борланд скорректировал резкость. Отлично. Сталкер перевел прицел на Ми-28, стараясь удержать вертолет в перекрестии.

– Ветер не меняется, – доложил Егор. – Чтобы попасть в мертвую зону из-за аномалии, вертолет должен зависнуть между нами и башней, что он вряд ли сделает.

Борланд мысленно поблагодарил рядового за ненужное уточнение. Попасть из снайперской винтовки по вертолету даже на втрое меньшей дистанции – шансы мизерные. Мало кто учитывает неизбежные вихри у летающей машины.

Первый же выстрел должен стать прицелочным, при этом было бы неплохо куда-нибудь и угодить, кроме дружных кирпичей стены. Палить же с такой дистанции в человека – все равно что выбрасывать последние деньги на лотерейный билет, только тут вместо денег на кон ставится твоя жизнь. А если на вершину башни выйдут недопустимые мишени, то и не только твоя. Для опытного снайпера с солидной подготовкой километр из М200 – не вопрос, но Борланд к таковым не относился. Его лучшим достижением по-прежнему являлась ликвидация главаря мародеров из «винтореза» с двух сотен метров. Собственно, Сажин был ему необходим для верификации показаний баллистического компьютера – просто потому, что раньше сталкер с ним дела не имел. Электроника честно обрабатывала показания сенсоров и выдавала их на боковом экране.

Смотрящий в бинокль Егор отпихнул от себя мешающий рюкзак, в котором оставалась тридцатикратная зрительная труба, в данных условиях совершенно ненужная. Из рюкзака также вывалился небольшой перископ. Непонятно, где «долговцы» взяли все это и, главное, зачем.

Патроны к «интервеншену» Борланд разложил на пятиугольном чехле от винтовки.

– Укомплектуй магазины, – сказал сталкер. Егор быстро выполнил поручение. Магазинов было мало. Два из них вмещали по пять патронов, и еще один был почему-то рассчитан на семь. Ничего, такого запаса Борланду должно было хватить с головой.

– Вертолет зависает, – сказал Сажин, чувствуя, как напрягается все тело. Борланд настроился, палец лег на спусковую скобу…

– Кто-то вышел на башню, – торопливо сказал Егор. – Это не майор.

Борланд снова перенес траекторию прицеливания на вершину 226-й башни, перещелкнул прицел на шестнадцать крат.

И заметно вздрогнул.

Рука на спуске дернулась, Борланд сжал ее в кулак. Дыхание сталкера участилось, он заморгал. Егор встревоженно окликнул его. Сталкер не отозвался.

– Ты в порядке? – спросил Сажин.

– Консул… – произнес Борланд. – Небесные боги, я должен был догадаться!

– Тебе плохо? – выкрикнул Егор.

Он тут же понял, что ответа не требуется, чтобы понять это. Борланд был на грани шока, если не потери сознания. Снова припав к прицелу, сталкер впился взглядом в фигуру на башне. Сажин схватил бинокль и сделал то же самое.

– Марк! – выдавил Борланд, вложив в четыре буквы необъятный спектр эмоций. – Марк… Консул!

На вершине башни № 226, стены Барьера, принадлежащей Коалиции Военных и Научных Сил, стоял знакомый Борланду человек. Слишком знакомый, чтобы ошибиться. Создатель сценария по снятию гигантского купола над центром Зоны, реализованного два года назад, а теперь и автор плана по ее уничтожению, ключевая фигура «Горизонта событий», Консул, настоящее имя Марк, стоял, упершись руками в парапет, и ждал появления майора Кунченко.