Текст книги "Real-RPG: Ледяное пламя (СИ)"

Автор книги: Сергей Извольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

– Ронан полуэльф, – взял я стакан, но пить пока не стал.

– Полумразь, – легко согласился Иванов, опрокидывая стакан. Машинально он хотел занюхать рукавом, но взгляд его наткнулся на тлеющую руку, и он грязно выругался.

Я в этот момент понял, почему мрази – из воспоминаний Андориэнн. «Mrasiiae gars» – лесные духи на старшем наречии: вольные отряды сильван, что часто совершают вылазки на людскую территорию. На слух это звучало примерно как Мраcья Гас, и неудивительно, что поголовно всех эльфов в винтарских частях звали «мразями». У сильван была и регулярная армия – «Kaer gars», и Гвардия, и отдельные отряды Домов – на этом фоне количество вольных отрядов было совсем незначительно. Но вот название прижилось именно от них.

Когда вновь обратился к воспоминаниям убитой эльфийки, мой взгляд наткнулся на Ронана. И в этот момент у меня просто перехватило дыхание – когда я осознал, как именно была связана смерть Андориэнн и полуэльф. Теперь стало понятно, почему Ронан был проклят Иллуной, и почему пил как не в себя.

После того, как я увидел глазами эльфийки весь ритуал в ледяном лесу, у меня остался всего лишь один вопрос. Знала ли о роли Ронана принцесса Дома Лазериан, когда направляла полуэльфа ко мне в помощь? Или у Ронана было задание забрать Портальный ткач, также как у Дарриана?

Пока я ошарашенно вглядывался в ставшие реальностью воспоминания, неожиданный собутыльник начал рассказывать.

Он действительно был Иваном, и действительно Ивановым. Родом старик оказался с Украины, из под Ровно. Попал в Валлирант в двенадцатом году, и с тех пор земляков практически не встречал – потому что служил в экспедиционном корпусе на южном континенте. В Тарне, в отличие от Валлиранта, попаданцев землян было гораздо меньше, причем если встречались, то это были жители Африки или Латинской Америки, которые мало что могли сообщить Иванову о жизни в Восточной Европе.

– Макс, ну как там? – судя по всему, повторил вопрос Иванов.

– Что? – вынырнул я из пучины страшных воспоминаний.

– Дела у нас как, на Украине? Ты с какого года? Как у нас там? Президент кто, что вообще происходит? Про вас даже не спрашиваю, вашего царя даже неграмотные индейцы знают.

– Из две тысячи двадцатого, – назвал я год, из которого попал в Валлирант.

– Двадцать двадцать? Ух ты! Ну? – глаза старика-ветерана горели живым интересом. – Что молчишь, как там у нас? Сборная наша как играет?

Я задумался немого. Вот как ему объяснить, как там у нас? У них.

– Сборная не знаю. Чемпионами точно не становились, последние чашки французы брали.

Иванов только сморщился, явно расстроившись.

– Экономика Украины растет. Последний год точно, – осторожно продолжил я.

– Нормально, – позитивно встретил новость Иванов. – Ну, дальше!

– Безвизовый режим с Европой.

– Да ладно? Вот это прикол! – старик даже хлопнул ладонью по бедру. – Ну, дальше, дальше! Макс, мне помирать уже скоро, а ты как вагон бесплатно разгружаешь. Что, все плохо? – вдруг всмотрелся старик мне в лицо. – Ну так скажи как есть, что ты сиськи мнешь? Кто хоть рулит у нас сейчас?

– Кличко мэр Киева, Зеленский президент… – сказал я, как есть. – Да, Коноплянка в Шахтер перешел, – добавил я, вспомнив виденную на спортивном портале новость, запомнившуюся тем, что ее активно комментировали.

Иванов посмотрел на меня несколько секунд, а потом звучно заржал. Отсмеявшись, и вытерев слезы, он посмотрел на меня и вдруг посерьезнел.

– Погоди. Ты вот сейчас серьезно про Коноплянку?

– Ну да, – кивнул я.

Коротко прокомментировав услышанное, Иванов ненадолго задумался.

– Но ты не прикололся сейчас? – поинтересовался старик. – Точно?

– Точно, – кивнул я. – А еще…

– Все-все, хватит с меня, закончили с новостями, – помахал рукой Иванов.

Я вроде еще даже и не начинал, но старик больше ничего не желая слушать, разливая еще по одной. Дальше рассказывал только он. После того как попал в Валлирант, Иванов погулял два года в составе вольного отряда, и об этом времени вспоминал с мечтательным блеском в глазах. Потом он записался – как я понял не совсем по своей воле, в королевские легионы. Обладая немалым опытом – в армии Иванов служил в разведке, он довольно быстро продвинулся по службе, став центурионом и получив в командование последнюю центурию легиона.

– У них нет военной разведки, представляешь? Шпионы есть, а разведки вообще нет! Кроме магов только легкая конница. Но магов вполне глушат, а кавалерия легату даже не подчиняется напрямую, делает что хочет. У них одна только непреложная обязанность – трофеями поделиться, но это они в штабах пилят промеж собой, совместно! Ска, как у нас, точь-в-точь! – бушевал Иванов. Старый ветеран легиона уже сидел на троне эльфийского короля. Закинув ногу на ногу при этом, и зажевывая гоблинскую сивуху наспех порубленным окороком, разложенном на подлокотнике.

– Так вот, у винтарцев стандартная тактика, прямая как дрова – занять позицию, возвести лагерь, форпост, проложить дороги и наладить коммуникации. Они не уничтожают врага, они захватывают территорию. Не спорю, это работает против варваров или в серьезной заварухе – в таких всегда Альянс по щщам огребал. Я же понимаешь, у меня самый первый в этом мире разведвзвод появился, я таких убийц подготовил, мы просто…

Явно захмелевший Иванов с чувством рассказывал, как нагибал полмира вместе со своими чудо-богатырями. В одну из пауз я и задал вопрос как он оказался на глубинных тропах.

– Как в анекдоте, епта, где ковбой на лошади скачет, видит пропасть и орет: «Я ковбой, я прыгну!», а лошадь оборачивается и говорит: «Ты ковбой, ты и прыгай». Только вот мы не такие как та лошадь, пришлось прыгать, – заканчивал старик уже не бравурным тоном, а после и вовсе надолго замолчал. После его лицо перекосило в гримасе отвращения и ярости, а по щеке потекла одинокая слеза.

– Понимаешь, Макс. Есть приказ, и его надо выполнить. Иногда тебе приказывают пойти и умереть, и ты идешь и умираешь, потому что надо, потому что это армия. Когда армия воюет, солдаты умирают. Но иногда тебе отдают приказ, а ты знаешь, что тебе идти умирать не потому что надо, а просто потому что кто-то может. Потому что может приказать тебе пойти и умереть. Не потому что надо, а просто потому что может. Понимаешь?

– Понимаю, – кивнул я. Мне в подпитом состоянии действительно казалось, что я все понял, но Иванов только взмахнул рукой, показывая, что ничего я не понял. И рассказал историю о гибели своей центурии, которую положили по чужой глупости и тщеславию на подземных тропах, а сам Иванов оказался в плену у гоблинов.

– Знаешь, что я тогда понял? Если тебя используют как гандон, просто потому что могут, ты можешь или смириться, или разозлиться. Можно еще поплакать, но я предпочел разозлиться. Я послал их всех в жопу, Макс. У гобсов поднялся быстро, и как я жил, ты не поверишь. У карликов и собакенов сначала посредником стал, а потом ко мне все на поклон ходили. Этого урода Торреса, аристократишку, который нас на смерть послал, я со свету сжил – сидит сейчас дальним гарнизоном в жопе мира командует, а… а черт с ним, все равно помирать. Я уничтожил все, что ему дорого Макс, он один остался, как я тогда, когда всех парней моих положили. Он понял, тварь, особенно когда узнал кто это сделал! – ощерился Иванов.

Старик сейчас совершенно не напоминал того немощного смотрителя, которого я впервые увидел на пристани подземного озера. Более того, его лицо испещрили тонкие черные полоски, а глаза подернулись мутной, темно-серой пеленой.

– Он за все заплатил, урод, – мечтательно улыбнулся Иванов, глядя вглубь своих воспоминаний. – Всю семью похоронил! И он узнал, кто это сделал, я ему весточку передал, – с удовлетворением посмотрел на меня старик-ветеран глазами, уже затуманенными мраком скверны.

– Как? – сиплым голосом спросил я, стараясь избегать его взгляда.

– Письмо написал, как! Отправил магической почтой, она здесь отлично работает, только дерут ска много, – дежурно поморщился старик, опрокидывая еще рюмку.

Скверна из его взгляда пропала, черные бугрящиеся нити на лице стали едва заметны.

– Я спросил, как ты смог все это сделать, когда в подземье сидел? – тщательно выговаривая слова, с трудом ворочая языком – и не только от опьянения, поинтересовался я.

– Собакены, Макс. Они везде, на них внимания не больше чем у нас на бродячих собак обращают. Вот загрызет на окраине города собака кого, люди поплакали и разошлись, а власти насрать, понимаешь? Тут в Валлиранте также – никто за гоблинами не охотятся, да они и сами не нападают на людей, без лишней надобности.

– А ты с ними…

– Я с ними вась-вась, Макс. Опасные они твари, но преданные, скажу тебе, не зря собакенами их кличут. Они… они не блистают умом, но хитрые и злопамятные. Здесь к ним никто серьезно не относиться, а они хоть и не особо умные, понимают, что лучше лишний раз не показываться.

– Так как ты его семью уничтожил? – не давал мне покоя вопрос.

– Я не только его семью, я его репутацию уничтожил! – широко, но без тени веселья улыбнулся Иванов, а по его лицу вновь взбугрились черные полоски вен. – Его жена прием давала на своей вилле, и там собачки порезвились. Пять трупов только аристократов, представляешь? Все, конец карьере!

– И… ты же это организовал, неужели не нашли? Маги, поиск, это же…

Находиться рядом со стариком, который явно уже не сопротивлялся влиянию скверны, было страшно. И наверняка опасно – но выпитая гоблинская сивуха страх притупила, поэтому я чувствовал только интерес и тупое веселье. Как подгулявший гость зоопарка, который ночью в клетку с тигром лезет за ухом большого котика почесать.

– Почему не нашли? Нашли, – вновь ощерился Иванов, глядя потемневшим взглядом. – Нашли и даже спасибо сказали – у них король еще когда я служил безвольным мешком дерьма был. Они там, вся эта кодла при троне, сейчас как пауки в банке, за власть грызутся. А Торресу все, волчий билет – какая разница кто, главное что он не уследил, в его доме гостей убивали. Он уже труп живой, его не сразу слили только потому, чтоб подольше помучился. Знаешь, как падать больно, Макс? Сегодня ты почти легат, а завтра в ледяных пустошах жопу морозишь, грязной стражей командуя.

Приметно представляя переплетение интриг в столице – учитывая то, чему сам был свидетелем, я легко поверил Иванову. Упоминание грязной стражи что-то колыхнуло в мыслях, но спросить я не успел – старик продолжал рассказывать:

– Так хорошо зажил, впервые в жизни, не поверишь. А потом этот, с-ска, – даже сплюнул в сторону трупа демона в обличье Ронана старик. – Нельзя, Макс, понимаешь, нельзя людей обижать не глядя, ответочка вернуться может. Я еще когда он Люську привалил, решил что отомщу. Кто ж знал, что это демон, а не мразь… – снова сплюнул старик, глянув на труп демона в обличье полуэльфа.

Некоторое время помолчали, а потом Иванов потянулся разливать, и оказалось, что сивуха кончилась. Он не расстроился, а вдруг ухмыльнулся и рассказал мне историю об охотнике и смертельно раненой им медведице. Из разряда тех историй, который нельзя даже по пьяной лавке рассказывать – я даже плечами передернул, как представил.

– Ты это к чему? – поинтересовался я, когда старик замолчал.

– Думаю вот. Зомби мразиные же смирные. Не агрессивные.

Понимая ход его мыслей, я снова вздрогнул, и даже чуть протрезвел. Старик между тем достал из инвентаря еще один бурдюк с сивухой, и накатил вновь, крепко задумавшись.

– Знаешь, Макс, иногда нажрешься, а потом просыпаешься утром и в шоке от того что вчера с пьяных глаз творили, – между тем продолжал Иванов размышлять вслух. – Вроде и неприятно как-то, но можно себе сказать: «Зато вчера было весело». А у меня похмельного утра не будет, так что переживать…

Я, пока он говорил, достал склянку с чистой слезой, и осторожно пригубил. На лимонную воду похоже – и в один большой глоток я опустошил склянку с эликсиром. Опьянение прошло практически сразу – и удивляясь контрасту ощущения, я новым взглядом посмотрел на окружающий мир. Прилично пьяный Иванов восседал на эльфийском троне, развалившись как король, продолжая строить планы на вечер. Я же, достав портальный свиток, столкнулся со стариком взглядом. Он только рукой махнул, отворачиваясь к закуске.

Не прощаясь, я развернул свиток. Передо мной возник яркий овал портала, переплетающийся плетьми молний, куда я шагнул с некоторой опаской. Мгновенье невесомости, и снова обретя тяжесть и ощущение собственного тела я вышел в другой точке пространства. Осмотревшись вокруг, только успел выругался: я появился в пустой и темной тюремной камере. Стоял я в центре коротко вспыхнувшей ловчей пентаграммы – которая почему-то сейчас не сработала, хотя судя по следам была создана не так давно.

Прелестно. Надеюсь туда меня занесло, куда надо? – подумал я, выходя из круга, по периметру которого вилась руническая вязь. Открывал карту без особой надежды – магический интерфейс навигации как таковой не предусматривает, отображая нахождение только в местах силы. Тем более здесь, на южном континенте, где маги Кругов обитают лишь в нескольких анклавов. Но неожиданно я увидел где нахожусь. И это был не Врангард на южном материке – портал Аристарха привел меня в тюремную камеру башни магов Дель-Винтара.

Глава 16. Башня магов

Тишина вокруг стояла мертвая. Не слышно ни малейшего шороха – кроме шелеста моей одежды и поскрипывания камешков под подошвами. Очертания стен угадывались смутно – в коридоре горел негасимый магический светильник, и мягкий оранжевый свет едва-едва проникал сквозь частую решетку двери.

Обычная камера. Грязная тряпка, набитая соломой – вместо матраса в углу, голые стены, выщербленный пол. Оглядевшись по сторонам, я еще раз наткнулся взглядом на решетчатую дверь. Осторожно, стараясь делать все предельно тихо – почему-то я опасался этой гнетущей тишины, подошел ближе. Засов был открыт, магическая сигнализация деактивирована.

Так.

Обездвиживающая пентаграмма не сработала, дверь открыта. И тишина.

Без портального ткача я никому не нужен. Или нужен? Или не нужен до такой степени, что должен находиться в камере и ни с кем больше не контактировать, а еще лучше умереть? Почему тогда рунная пентаграмма неактивна?

Вопросов много, ответов нет. Пока нет.

При взгляде на ровные линии на полу, я памятью Андориэнн понял, что наносил пентаграмму как минимум мастер рунной магии, если не магистр – настолько она была напитана силой. И выбраться самостоятельно из нее я точно бы не смог. Но почему она не работает – ведь создание подобной пентаграммы выходит в круглую сумму?

Происходящее не сказать, чтобы мне нравилось. С другой стороны – окажись пентаграмма работающей и дверь закрытой, было бы гораздо хуже. Подойдя еще ближе, я попытался выглянуть в коридор, как вдруг над порогом загорелся вплавленный в камень маленький энергетический кристалл, и от него по стене потянулась огненная линия, рисуя прописные буквы на русском языке:

«Прости. Будь осторожен. М♥».

По-прежнему стараясь соблюдать тишину, я медленно-медленно отошел к дальней стене.

Отлично, все просто отлично.

Гном вместо Врангарда отправил меня в башню магов Дель-Винтара, явно поимев с этого неплохой гешефт. Здесь же мне посоветовала быть острожной Марина, продавшая меня еще раньше.

Глубоко вздохнув, сдерживая внутри злость, раздражение и даже гнев – на себя и на весь окружающий мир, я присел у стены, открывая инвентарь. Надо посмотреть, что я взял с тела Ронана. Но глядя сквозь интерактивные изображения иконок вещей в сумке, я не мог на них сосредоточиться и думал. Как мне вести себя сейчас? Допустим, выхожу из коридора, вижу там стражников. Привет ребята, я домой. Они меня конечно же отпускают и желают счастливого пути.

Марина посоветовала быть осторожным. Осторожно сказать стражникам «привет»?

Хорошо, допустим стражники в ответ мне говорят «здравствуй, Максим, мы рады тебя видеть, но выходить из тюрьмы не положено. Вернись в камеру, а мы сейчас позовем старшего». И что делать? Возвращаться в камеру? Или пробовать пробиться с боем?

Оружие у меня есть. Кроме Милосердия королей, пользоваться которым боязно, есть еще Золотой лист – клинок, доставшийся от демона в обличье Ронана.

«Золотой лист»

Уровень предмета: 5.99

Одноручное Меч

Специализация: Сильвана:

Егерь; Рейнджер; Следопыт; Воин-маг

+ 5 к ловкости

+ 4 к силе воли

+ 3 к выносливости

Если в руке: Увеличение рейтинга критического эффекта на 33%.

Если в руке: «Аура силы Леса»

Прочность: 74/ 100

«Безжалостен ветер осенний, и холодно страшен лист золотой»

Взяв эльфийский клинок в руку, я почувствовал легкую щекотку, прокатившуюся по запястью и вдруг ощутил необычайный прилив сил и энергии. На несколько мгновений меня захлестнуло невиданное чувство эйфории – казалось, горы могу свернуть. Первый восторг тела от увеличения характеристик прошел быстро, но ощущение внутренней силы осталось.

Низкоранговые вещи с дополнительными характеристиками проявляли эффект не сразу – Марине, помню, больше часа потребовалось, чтобы ощутить прибавку от впервые взятого в руки посоха. Эльфийский клинок же, практически шестого ранга, усилил меня моментально – наверное это следствие того, что я и сам в развитии на месте не стоял.

Рассматривая меч, в приливе новых сил я не сразу заметил, что пугающая тишина темницы понемногу оказалась нарушена. Из коридора слышался скрежещущий звук, дополненный металлическим лязгом. Пока тихий, едва на грани слышимости. Короткая пауза – и еще раз. Тяжелый звук, емкий – словно чугунная гиря волочется по камню.

Вскочив на ноги, я мягким беззвучным шагом отошел в угол камеры – так, чтобы меня нельзя было заметить из коридора. Равномерный звук между тем приближался. Стало понятно, что ко мне приближается кто-то. Или что-то. В полнейшей тишине башни металлический скрежет бил по нервам не хуже, чем скрежет пенопласта по стеклу. Равномерные звуки прекращались на равные же промежутки времени, появляясь вновь. Чувствуя, как холодеет спина от страха, я попытался взять себя в руки. Получалось с трудом – иррациональность происходящего пугала. Сжимая меч и прикрываясь щитом, я замер в углу. Но обратил внимание, что мягкое сияние оружия разгоняет тьму вокруг, и убрал щит и меч в инвентарь. Стало гораздо темнее, но при этом спокойнее – словно я оказался в домике. Но ощущение спокойствия не задержалось и на секунду – на меня навалился самый настоящий страх. Такой, который испытывает маленький ребенок, оставшийся один и в темноте.

Скрежет между тем оказался совсем рядом – кто-то, или что-то, остановилось совсем рядом с моей камерой. Замерев, я вдруг услышал слабые хрипы – так дышат старые больные люди. Пауза продолжалась дольше чем обычно – существо за дверью продолжало оставаться на месте, а я потянулся к оружию. В тот момент, когда нервы у меня уже не выдерживали, звякнула цепь и вновь раздался громкий скрежет рывка. И еще раз – неизвестный двинулся дальше по коридору.

Вместе с очередным скрежещущим звуком я сделал два шага вперед, успев замереть в самый последний момент. Несколько секунд тишины я находился напряженный, как струна, но с облегчением услышал, как снова заскрежетало. И вновь, пользуясь моментом, сделал шаг вперед – в этот раз один, стараясь не рисковать быть услышанным. Теперь я оказался у двери, и попытался осторожно выглянуть. Поздно – неизвестный исчез из поля зрения, а мысль приоткрыть металлическую, со следами ржавчины решетку двери, вызвала у меня обоснованное опасение.

Глядя на видимую часть освещенного оранжевым огнем магических факелов коридора, я слушал удаляющиеся звуки, как вдруг наступила очередная долгая пауза. Сердце ухнуло вниз, но после нескольких секунд неизвестный продолжил движение.

Существо там, в коридоре, пришло справа и удалялось налево – если смотреть, глядя прямо на дверь. Значит ждать его необходимо слева – подумал я, оставшись в левом углу камеры. Когда неизвестный пойдет обратно, он будет двигаться слева направо, и я могу посмотреть ему в спину.

Чувствуя, как бьется сердце – словно желая вырваться из груди, я облизнул пересохшие губы. Очень хотелось пить, к тому же здесь, в камере, оказалось довольно жарко. Опустившись, я тронул руками пол – теплый. Последствия открытой дварфами лавовой плотины?

Скрежет между тем звучал все тише и тише, а после вообще стих. Как так? В караулке остановился? Ушел?

Осторожно взявшись за решетку, я попробовал толкнуть дверь. Получилось, но при движении решетка издала такой скрежет, что я замер. Подождал еще несколько минут, но ничего не происходило. Медленно-медленно, морщась как от зубной боли, я вернул дверь на место. Вновь заскрежетало так, что показалось – сюда сейчас сбегутся все обитатели башни. Нет, обошлось – вроде тишина полнейшая.

Дверь можно открыть – это ясно. И выйти из камеры я могу. Другой вопрос – нужно ли торопиться?

Вернувшись в угол камеры, я присел на пол. Он и так теплый, так что подстилка из соломы не нужна – а то что жестковато, переживу. Еще раз облизнув сухие губы – пить хотелось очень сильно, открыл инвентарь.

Первым извлек на свет доставшийся от Ронана комплект Золотого стража Сильваны. Удивительный сет брони, невероятно красивый и с заоблачными характеристиками, делающий вероятность критического удара и пробития брони близко к девяносто процентам. Подобной брони на полуэльфе я ни разу не видел – наверное, эти вещи были частью его экипировки еще до того, как он стал отверженным и проклятым богиней, заливающим свое горе алкоголиком. Причем заливать было что – вспомнил я воспоминания Андориэнн. Или в памяти страшно погибшей эльфийки образы демона в облике Ронана, а сам полуэльф не при чем?

Вместе с памятью погибшей авантюристки получив ответы на многие вопросы, я почти сразу оказался перед чередой новых.

Доспех стража внушал даже на вид, разложенный на полу передо мной. Несмотря на красоту и исходящую от эльфийской брони мощь, надевать я его не решился. На моих глазах солдаты Винтарии и Альянса буквально уничтожали эльфов, поэтому появиться в таком доспехе здесь примерно так же как подойти к Белому Дому (к тому, что в Вашингтоне) в бурнусе и с табличкой «Я террорист и у меня бомба». Хотя здесь у меня все-таки будут побольше шансы выжить, но все же рисковать не хочется.

Старый добрый доспех авантюриста, который служит мне верой и правдой – пусть и многократно чиненный, как-то привычнее. Прямой удар топором или чеканом не выдержит ни золотая броня, ни экипировка авантюриста, а привлекать всех свечением не очень хочется. К тому же наличие щита… хм, щита. Зеленый фон с винтарским львом, повернутым в другую сторону. Аня рассказала, что в Кортану ссылали неугодных королевскому двору аристократов Винтарии, а само королевство перестало существовать, став просто территорией. И если появляться в эльфийском доспехе это как играть в террориста перед Белым Домом, то королевская опора в руке с белым львом на зеленом фоне сделает меня мишенью-сепаратистом. Проводя похожие аналогии, это будет примерно то же, что выйти к Вестминстеру с флагом ИРА.

С другой стороны, высовываться без оружия… Мерзкий холодок страха от воспоминания странных звуках из коридора не давал мне покоя. Может быть это боязнь иррационального – вернувшийся из детства страх чудища под кроватью, а может моя интуиция?

Немного подумав, оценивая свои ощущения, я вспомнил характеристику «восприятие», которая у меня была на высоком уровне. И как в первые дни здесь, в Валлиранте, я чувствовал голос интуиции, который вскоре пропал. Причем пропал после того, как я получил слепки умений Зеленый лист и Подготовка королевского легионера, изменив свое сознание. Сейчас же, после того как Иллуна сняла с меня метки богинь, я вновь оказался прежней личностью, без эмоций и поступков, навязанных тенями чужого сознания. И голос интуиции вернулся. А может быть это все неверные и поспешные догадки, и мне просто страшно.

Пить, кстати, хотелось все сильнее.

С тела Ронана, вернее демона в его обличье, я подобрал еще и лук. Длинное, составное оружие, выкрашенное в черный цвет. Причем опознать его характеристики у меня не получалось – Длинный лук Сильваны, и все. Попробовал натянуть тетиву – не получилось, даже не поддалась. Или сила нужна здесь неимоверная, или – что скорее всего, навык и доступ. К луку прилагалось порядка двухсот магических стрел. Это сколько же в деньгах? Больше тысячи золотых, получается. И сколько еще демон выпустил в Блайну во время их схватки? Нормально так, на все деньги выступил.

Больше, кроме потрепанного комплекта Следопыта Сильваны, с тела демона я ничего не забрал. Ни эликсиров, ни денег, ни Кодекса, ничего. Судя по всему, или он шифровался, как убитый мною в самый первый колдун, или большую часть веса в инвентаре заняли запасы стрел. Вот уже действительно – боеприпасов может быть или мало, или мало, но больше не унести.

Убирая в инвентарь эльфийскую броню я пожалел о том, что с пьяных глаз не додумался предложить Иванову поменяться. Я бы отдал ему золотой сет, взятый с тела полуэльфа, а он бы мне свой комплект королевского легионера. Здесь, в Дель-Винтаре, он был бы мне гораздо полезнее. А старику ведь все равно в чем…

Внимание!

Выданное вами задание «Эмиссар» дополнено.

Подробнее: ▼

Задание «Эмиссар»

Подробнее: ►

Ранг: без ранга

Статус: личное, выдано как Длань Карадрасса

Кому: Иван Иванов

► Вы предложили Ивану Иванову стать эмиссаром человеческой расы в Подземье, помогая вождю Марглу в укреплении дружбы гоблинов и людей

► В связи с обстоятельствами непреодолимой силы, коими является смерть Ивана Иванова, он не может выполнить это задание.

Внимание!

Иван Иванов в случае своей смерти назначил приемника, это бывший раб гоблинского племени Торгус Торвус.

Подтвердить/Отменить задание

Старик предусмотрительным оказался, надо же. Молодец, дела подчистил, причем так, чтобы я не узнал – оповещение пришло после смерти бывшего жителя планеты Земля, и бывшего солдата армии Винтарии.

Я подтвердил передачу задания, и только когда интерактивное окно сообщения исчезло, полностью осознал – все, Иванов умер. А ведь если бы не старик, то для меня все могло бы закончиться очень и очень печально. Ведь я ему спасибо даже не сказал. И не скажу уже больше никогда.

Отрывая от воспоминаний, вновь донесся тяжелый скрежет металла по камню. Причем звуки раздавались не слева, как я ожидал, а справа – с того направления, откуда я услышал его впервые.

Идет кто-то второй? Или незнакомец с пугающей аурой обошел по кругу?

Поднявшись, находясь в готовности выхватить оружие, я напряженно ждал приближение неизвестного существа. Минуты тянулись вечностью. Горло пересохло, как назло очень захотелось кашлянуть, а по бровям в глаза сползали капли пота. Стоять неподвижно оказалось невероятно сложно, а противный скрежет приближался очень медленно. Но по мере того, как звук усиливался, неудобства отходили на второй план, сменяясь липким страхом перед неизвестным.

Очень не хватало в руке успокаивающей рукояти меча, и я едва удерживался, чтобы не достать оружие – понимая, что мягкий золотой отсвет будет заметен на фоне полутьмы камеры. Скрежет раздался уже совсем рядом, и я вновь услышал надсадное хриплое дыхание. Вновь мучительно тянущиеся мгновение, и миг облегчения – когда стражник двинулся дальше.

Улучив момент, с замирающим сердцем я шагнул к решетке, пытаясь глянуть незнакомцу вслед. Увидел только железную тумбу с широким основанием, словно вырванным из каменной кладки. К верхушке металлической тумбы была прикреплена цепь. Железная и несомненно неподъемной тяжести болванка передвигалась в такт шагам незнакомца – осознал я, видя как она волочется. Не рывками, а достаточно плавно – тот, кто ее тащил, передвигался очень медленно, делая перерыв после каждого шага.

Появилось искушение рвануть не себя дверь и познакомиться с неизвестным, но как появилось, так и исчезло – очень уж мерзкая аура самого настоящего, животного ужаса чувствовалась сейчас, когда он был рядом. Вновь в звуках волочащейся болванки возникла пауза – незнакомое существо, видимо, останавливался рядом с каждой камерой, вглядываясь в темноту внутри. Вот только зачем?

Подождав, пока скрежещущий звук полностью стихнет вдали, я медленно потянул дверь на себя. И остановился, обливаясь холодным потом – настолько сильно было эхо ауры ужаса. Если их двое? Если первый, который ушел, сейчас сидит в караулке и дождавшись сменщика, пойдет обратно? А третий сзади поковыляет? Да и послание Марины, говорящее о том, что необходимо соблюдать осторожность, явно непросто так оставлено.

Ко мне сейчас словно вернулись детские страхи из детства – выходить, если честно, я просто боялся. Но перешагнув через себя, резким рывком приоткрыл дверь и проскользнул в коридор. Здесь висела мгла. Не серая, как в междумирье, а темная – словно густая южная ночь. При этом пелена не была непроглядной – несмотря на то, что свет магических факелов терялся на границе кругов освещения, словно отсеченный радиусом действия. Ощутив холодок по спине я понял, что именно темная мгла скрадывает звуки шагов незнакомца и скрежет волочащейся тумбы. Из камеры мне казалось, что звуки доносятся издалека, а все рядом происходит, просто в тяжелой мгле.

Коридор неширокий, не более двух метров проход, слегка изгибающийся. Я в башне, а значит странное существо – я просто не мог представить незнакомца человеком, действительно ходит по кругу. И все что мне сейчас надо – проследовать за ним, не попадаясь на глаза, и добравшись до лестницы, покинуть этаж.

Диаметр башни, насколько помню, метров тридцать-сорок. На каждом следующем уровне, поднимаясь ввысь, башня сужалась. Здесь, судя по изгибу коридора, или один из первых уровней, или подвал – оценил я изгиб окружности. Если он не меняется, то длина коридора не больше двухсот метров. Да, между первым и вторым появлением незнакомца прошло как раз минут десять – ковыляет он отнюдь не быстро.

Караульных здесь, наверное, нет – потому что аура страха, распространяемая незнакомцем, явно искусственного происхождения. Сложно выдержать, когда каждые минут десять к тебе животный ужас приближается. Или стражи есть, а караул здесь как наказание?

Прикрыв за собой дверь, постаравшись ее запомнить, я осторожно пошагал вперед, стараясь держаться ближе к внешней стене коридора. По идее, это наружная стена, камеры же находятся внутри башни. По моим воспоминаниям, винтовая лестница, по которой можно подняться на самый верх, находится в самом центре, в полом колодце. Значит выход должен быть вместо одной из камер. Если я в башне, а не в ее подвалах, еще раз вспомнил о том, что камень пола теплый. Хотя по осколкам воспоминаний, во время первого посещения башни, на самом верху – в кабинете Эстери Эйтар, было не холодно, а вполне даже тепло.