Текст книги ""Тектоника". Лучшее. 94-98"
Автор книги: Сергей Горцев
Соавторы: Артур Савицкий
Жанр:
Искусство и Дизайн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
После концерта. В.Шумов. Смоленск. 1996 г.
1983
"Стюардесса летних линий"
"Однокомнатная квартира"
1984
"Чтение в транспорте"
"Тяга к технике"
1985
"Цветок и мотылек"
"Признаки жизни"
1986
"Учитесь плавать"
"Любимые песни"
"Артюр Рэмбо"
"Замечательные мужчины"
"Мой район"
1987
"Русские в своей компании"
1988
"Дитятя"
1989
"Сделано в Париже" (сб.)
"Очищение"
"От звонка до звонка"
1990
"Библиотека приключений"
"Время три"
1992
"Шумовидение. Пост микс" (США)
"Тектоника" (Шумов, Агузарова)
1993
"Nineteen ninety's" (Агузарова-Шумов)
1994
"Голливудский Василек"
"Русские поют" (Мамонов-Шумов)
1995
"Брюлик"
1996
"Центромания. Стадия первая" (сборник)
"Центромания. Стадия вторая. Озарения" (А. Рэмбо)
"Смутное пятно неизвестно чего"
1997
"Короли поэзии в "трансе" 1998
"Крапивное пламя"
ЭДМУНД ШКЛЯРСКИЙ(«ПИКНИК»)
Концерты в Смоленске:
1985 год (Дом офицеров) *
1991 год (СФМЭИ)
1992 год (ДК профсоюзов)
Организатор: Сергей Горцев (кроме *)
Боже мой, как давно это было! Восемь лет назад на одной из дискотек меня отыскал старинный друг и вручил магнитофонную катушку: «Послушай – потрясающая музыка!» На пленке оказались две записи «45»(В. Цой + А. Рыбин) и «Дым»(«Пикник»).
В то время песни этих альбомов на всех произвели потрясающее впечатление, в том числе и на меня. До сих пор берегу эту катушку и считаю лучшей в своей коллекции. Если кто-то вновь захочет ощутить атмосферу того времени, советую найти и послушать эти первые вещи В.Цоя и Э.Шклярского. Они и сегодня звучат удивительно свежо, оригинально и талантливо.
В начале этого года, после 3-летнего молчания, «Пикник» выпустил очередной, пятый по счету, великолепный альбом «ХАРАКИРИ» и последние концерты подтверждают, что группа в отличной форме и способна не только играть превосходную музыку, но и наполнять атмосферу зала чем-то таким, что отличает рок-концерт от всех других. И зрители очень точно это оценивают, дружно подпевая, штурмуя подступы к сцене, выстраиваясь в очереди за автографами, прося Шклярского расписаться на сценических коробках и даже на одежде. Кто сказал, что рок мертв?!
Готовясь к встрече с лидером «Пикника», я перетряс свои архивы и обнаружил всего лишь два материала «по делу». Один – в ленинградской «Смене»(23.09.83г.), другой – в «Московском комсомольце» (25.09.87г.). Представьте мое удивление, когда сравнив их, обнаружил, что вторая статья, подписанная «Дмитрий Шавырин» – почти дословное повторение статьи в «Смене» М. Садчикова! Да, как говорится: «Хочешь жить...» и т.д. С темы – «Пикник» и средства массовой информации – и начался наш разговор со Шклярским сразу после одного из концертов.
– Эдмунд, как ты думаешь, почему журналисты так мало пишут о «Пикнике»? Может быть, их смущают слова твоей знаменитой песни: «На все вопросы рассмеюсь я тихо...»?
– Да нет (улыбается). Просто мы с теми, кто пишет о музыке, движемся в одном направлении параллельным курсом. Может быть когда-то наши пути пересекутся и тогда не будет твоего вопроса.
– Многие считают, что ленинградские группы чем-то похожи. Как ты считаешь?
– Я, в принципе, согласен. Есть, наверное, в нашем городе что-то такое... История, архитектура, сам воздух – особые... По-крайней мере, московские команды играют по-другому. Это как американская и английская музыка. Язык один, а звучат по-разному. Ленинградская музыка, по-моему, более утонченная...
– Ваше звучание тоже трудно с кем-то спутать. Многие считают, что чувствуется влияние «Джетро Талл». Кто вообще повлиял на твое мироощущение?
– О, это очень сложно. Но попробую выделить три вещи. Первое – живопись Сальватора Дали. Именно его полотна дают мне ощущение внутренней свободы, независимости в суждениях и творчестве. Второе – это китайская философия. Она учит думать. Третье – музыка. Здесь трудно кого-то выделить, это – "Битлз", "РоллингСтоунз", "Крим", "Лед Зеппелин", "Дип Пепл", "Йес", "Дженессис", "Джетро Талл", Хендрикс, Сантана и еще десятка два имен. Они повлияли не только на меня; если помнишь, они перевернули сознание целого поколения. Сейчас тоже много хорошей музыки. Но вот, чтобы создать волну, вызвать новые чувства – этого нет. Многое дала семья. Моя мама преподавала в консерватории, поэтому в доме постоянно музицировали, был даже свой семейный ансамбль.
– А что ты сейчас чаще всего слушаешь?
– Да у меня и магнитофона-то нет. Проигрыватель был, но дети сломали. (Улыбается). Но это неважно, – слушаю я других или нет. Важно, что внутри есть что-то такое, что заставляет вновь и вновь сочинять... Этот огонь зажгли в детстве "Битлз", и он горит независимо ни от кого.
– У тебя оригинальные тексты, интересные образы. Как вообще рождаются песни? Бывает ли конкретный повод или все как-то по-другому?
– Это трудно зафиксировать в какой песне есть свой толчок, свое "зерно". Например, песня "Иероглиф". Я как-то прочитал польскую книгу с названием "Человек, который назывался "Прикоснись пирожного с кремом". Потом это впечатление вертелось года три в голове и в конце концов появилась песня. Иногда толчком является какая-то интересная фраза, брошенная кем-то в разговоре...
– Если бы я попросил тебя назвать пять самых удачных песен, какие ты бы выбрал?
– Как ни странно, но я назову те же, что выделяют зрители на наших концертах: "Ночь", "Иероглиф", "Великан", "Мы как трепетные птицы", "Настоящие дни".
– А как ты составляешь альбомы? Есть ли какие-то принципы или ты объединяешь песни по мере написания?
– Альбом – это, конечно, не случайный набор песен. Главное – настроение. Так было у "Пинк Флойд", так же составлен "Эбби Роуд" "Битлз". Концерт – это вообще особая статья. Здесь главное – зрелищность, сценичность.
– Интересно, а как ты пришел в рок-музыку? Как все – самоучкой?
– В восемь лет мама подарила гитару, т.е. случилось то, что и со многими сверстниками. Но самоучкой я не был. Пять лет отучился в музыкальной школе по классу фортепиано, потом еще год по классу скрипки. После школы, отец, а он у меня крупный инженер, даже Лауреат Государственной премии уговорил поступать в Политехнический. Так я получил специальность "Проектировщик атомных электростанций" и три года по распределению отработал в одном из НИИ. И только после этого уже был "Пикник", танцы в Юкках и первый альбом "Дым". Кстати, из того первого состава я остался один...
– Вы были среди тех, кто создавал знаменитый сейчас ленинградский рок-клуб. Помню, «Пикник» стал лауреатом первого фестиваля и даже предоставил всем его участникам уникальную по тем временам аппаратуру. Но среди участников юбилейных концертов, посвященных 10-летию клуба вас почему-то не было.
– Ты знаешь, за эти 10 лет в рок-клубе по сути ничего не изменилось. Практически того же уровня осталась техника, организация. Буфет только, по-моему открыли....Я вообще не любитель тусовок. Это как в семье – когда слишком часто встречаешься, не только мысли, но и слова, выражения, жесты становятся похожими. Так ведь? Вот когда пробить что-то или кого-то надо, то тогда конечно – собрались, пошли, стукнули кулаком... А для творчества все это лишнее. Может быть поэтому наши пути с рок-клубом и разошлись.
– Ты упомянул о своем образовании. А нужно ли рок-музыканту образование?
– Ответ у тех, кто имеет образование – один, кто его не имеет – другой. Он сам напрашивается. Мне же ближе ответ Армстронга на аналогичный вопрос: "Ноты музыканту знать не обязательно". Чувствуешь – не обязательно?! Т.е. Армстронг не дает однозначного ответа – каждый должен решить для себя сам.
– Обычно музыканты по-разному относятся к своим зрителям – одни любит, чтобы пошумели, другие наоборот – любят, когда вдумываются в тексты. Как у вас? Что ты ждешь от зрителей на концертах?
– Мне все равно – шумят они или мечтают, потому что человек – индивидуален и у каждого своя психика, свое восприятие жизни и своя реакция. Меня радует, что у нас на концертах никто не ломает стулья, никто не бьет другому морду. Мы уже были в 112 городах. И я чувствую, что наша музыка вызывает положительные эмоции, несет положительный заряд. Может быть это главное?
... Концерт окончен. Зрители расходятся по домам. Ночной воздух дарит пьянящие запахи. В голове застыла звучавшая недавно мелодия:
Я – пущенная стрела
И нет зла в моем сердце, но
Кто-то должен будет упасть все равно...
Здорово? Так-то, мой милый. А ты говоришь: "Атас, рабочий класс! "
(С. Горцев, «Российская музыкальная газета», 1991 год)
Перед отъездом в Смоленск. «Пикник». Ленинград. 1992 г. (третий слева Эдмунд Шклярский).
1982
1. "Дым"
1985
2. "Танец Волка"
1986
3. "Иероглиф"
1988
4. "Родом ниоткуда"
1991
5. "Харакири"
1994
6. "Немного огня"
1995
7. "Вампирские песни"
1996
8. "Женьшень"
1997
9. "Стекло"
АЛЕКСЕЙ БОРИСОВ(«НОЧНОЙ ПРОСПЕКТ»)
Концерты в Смоленске:
1987 год (СФМЭИ)
1989 год (СФМЭИ)
1991 год (СФМЭИ)
1992 год (ДК профсоюзов)
1995 год (Клуб «Дискавери»)
Организатор: Сергей Горцев
группы... "
Теперь это кажется неправдоподобным, но это было. На одной сцене, в одном концерте выступали Мамонов и «Звуки My», Шумов и «Центр», Ивонна Андерс (в миру – Агузарова) и «Браво», «Бригада С», «Вежливый Отказ», «Николай Коперник» и, наконец, Леша Борисов и «Ночной Проспект». Рядом со мной, буквально локоть в локоть, сидел щупленький (не то, что сейчас) Костя Кинчев в черном костюме поверх футболки с надписью «Stray Cats», а в фойе в перерыве мирно перешептывались Ю.Лоза, А.Макаревич, С.Намин, А.Ситковецкий, М.Науменко... Спросите: когда и где это было? Пожалуйста – в январе 1986 года в небольшом московском ДК им. Курчатова, на концерте, посвященном Старому Новому Году.
Я тогда впервые услышал музыку «Ночного Проспекта». Это был удивительно стильный, ритмичный рок-н-ролл с элементами твиста и новой волны. Оригинальное сочетание фонограммы с живыми компьютерами заставило меня запомнить ансамбль, выделить среди прочих и пригласить впоследствии в Смоленск. Правда, произошло это через два года.
И я чуть со стула не упал, когда в 1988 году, ожидая услышать простой рок-н-ролл, обнаружил явно экспериментальную, замешанную на медитациях музыку с атональным вокалом. До сих пор у меня перед глазами обалдевший зал, готовящийся принять мучительную смерть от всевозможных штучек, услышав программную композицию «Кислоты». Было ясно, что Борисов и компания резко сменили ориентиры. Тогда и произошло наше знакомство с лидером группы Алексеем Борисовым.
Нынешняя встреча произошла после двухнедельной июльской поездки Борисова в США. Небольшая тихая квартира на проспекте Вернадского, две чашки крепкого чая, внимательный хозяин – что еще надо для беседы?
– Алексей, давно хотел тебя спросить – чем можно объяснить резкое изменение стиля группы пять лет назад?
– Так просто это все не объяснить... Группа создавалась как студенческий ансамбль на базе общежития МГУ, где я тогда учился, и называлась просто "Проспект". Это название просуществовало до 1984 года, а играли мы в основном танцевальную музыку в стиле рокабилли, твист, новую волну и т. д. В 1985 году в связи со сменой состава мы остались вдвоем с Иваном Соколовским и решили заняться электронной музыкой. Тогда мы и стали называться "Ночной Проспект". Наш электро-поп, имидж нравились тогда многим. На первых альбомах мы успешно пробовали женский вокал – с нами записывались Наташа Боржомова, Жанна Агузарова, Ия Мацкабилли. Этот рок-н-ролльный период завершился альбомами "Гуманитарная жизнь" и "Цвета Позолоченных Лет", записанными в 1986 году. Тогда же к нам присоединился барабанщик Сергей Павлов, и мы все более стали переключаться на экспериментальную, нетрадиционную музыку.
– Что все-таки побудило вас двигаться именно в этом направлении – внутренние принципы или же был какой-то пример для подражания?
– Наверно, свою роль сыграл наш круг общения. Мы все время вращались в кругу людей, где ценилось нетрадиционное искусство. С другой стороны, в нашем рок-н-ролльном творчестве наступил какой-то кризис. Определенную роль сыграли и наши технические возможности...
– Да, но ведь авангард, альтернативная музыка – это ведь заведомые лишения, сужение круга слушателей, обострение финансовых проблем...
– Мы меньше всего думали о последствиях этого шага.
– А как публика восприняла ваши эксперименты?
– По-разному. И нам это нравилось. Т.е., наряду с чисто музыкальным интересом, у нас был и психологический интерес: хотелось посмотреть, как будут реагировать на наше творчество люди, причем, абсолютно неподготовленные к восприятию новых форм. Эта ситуация, кстати, сейчас остается такой же, как и пять лет назад.
– Вы не думали о профессиональной карьере?
– Нет. У нас была основная профессия, были свои планы. Мы с Иваном готовились к защите диссертаций. Он тоже выпускник МГУ. Я окончил исторический, а он – философский факультет.
– А каковы были темы ваших диссертаций?
– У меня она касалась известного конфликта на Фолклендских островах, а у Соколовского – творчества известного русского философа Хомякова. Но при всех сложностях в 1987 году мы записали свой первый экспериментальный альбом "Демократия и Дисциплина". Тогда и стабилизировался наш состав. В него вошли я, Соколовский, Павлов и скрипач Кутергин Дмитрий. Наивысшей точкой для нашей электронно-индустриальной программы стал 1988 год. Мы довольно профессионально записали альбом "Кислоты", много гастролировали, выступали на различных гастролях, нас услышали и заметили люди с Запада, о нас писала пресса. За нами прочно укрепилась репутация интересной некоммерческой группы. Наконец нас пригласили на фестиваль альтернативной музыки в Австрию.
– Часто известность, «медные трубы» приводят к конфликтам. Как у вас?
– Ты прав. У нас тоже что-то дало сбой и из группы сразу после поездки в Вену в апреле 1989 года ушел Иван Соколовский.
– И кто его заменил?
– У нас на примере давно был интересный бас-гитарист Алексей Соловьев, и он как-то сразу вошел в состав. Это подтвердили успешные концерты в том же году в Дании и Швеции. Я к этому времени ушел из института (Московский институт мировой экономики и международных отношений – С. Г. ) и стал профессиональным музыкантом, положив трудовую книжку в Центре Стаса Намина.
– Как и остальные?
– Да, но им это было легче. У Павлова за плечами музучилище, Соловьев тогда учился в Гнесинке, а Кутергин после ВУЗа много занимался в джазовых студиях.
– 1989 год знаменателен и тем, что вы записали альбом «Асбастос». Жаль, что о нем до сих пор мало кто знает. Как ты сам оцениваешь его?
– Артем Троицкий сказал мне, что это наша лучшая работа со времен "Незнакомых лиц" (первый альбом "Н.П. " – С.Г.). В принципе, я им доволен процентов на 80-90. Есть надежда, что в конце года он выйдет пластинкой на фирме Стаса Намина – "SNC-RECORDS".
– Кстати, откуда такие странные названия песен – «Натюрлих», «Сложно-конь», «Смоквы»?
– Все названия рождаются в процессе работы, концертов, репетиций. Возникают какие-то ассоциации, слова, которые как бы "прилипают" к той или иной вещи. Вообще, голос мы рассматриваем как естественное дополнение к музыке, как элемент экспрессии. Сами тексты могут иметь смысловую нагрузку, а могут ее не иметь – все дело в конкретном замысле. Иногда просто звучит смесь английских и русских слов.
– Я знаю, что один из ваших альбомов выпущен в Швеции...
– Да, после гастролей в 1989 году была достигнута договоренность о выпуске пластинки и повторных концертах в Швеции. Альбом вышел в 1990 году и назывался "Сахар". Это во многом итог нашей работы за предыдущие два года.
– Мы все находимся под чьим-то влиянием. Кто влиял и влияет на тебя как на музыканта?
– Знаешь, я остаюсь поклонником классики рока и дома чаще всего слушаю Хендрикса, Заппу, Бифхарта. Одно время увлекался группами "Свонз" и "Айнштюрценде Нойбаутен". А сейчас... Сейчас новые идеи, новые условия... Свой собственный проект решил организовать Леша Соловьев, а с нами дал согласие работать Тимур Муртазаев. Ты помнишь его, наверно, по выступлениям в "Браво", "Бригаде С"? В связи с этим наша музыка, я думаю, станет более доступной.
– Ты хочешь сказать – более коммерческой?
– Может быть. Но это не будет коммерция ради коммерции. Я надеюсь, что это будет продолжением нашего творчества.
(Беседовал С.Горцев. «Туесок», 1991г.)
На фоне последствий экономических реформ выступление в конце октября московской группы «Ночной проспект» в клубе «Дискавери», что в Доме молодежи, прошло на удивление буднично и спокойно. Мы имеем в виду рекламу и отсутствие ажиотажа. Само же выступление вызвало скорее шок. Группа А.Борисова проделывает подобные штуки со смолянами уже пятый раз (по числу приездов в наш город). Весь фокус заключается в том, что «Ночной проспект» давно уже вышел за рамки ширпотреба и, несмотря на косые взгляды соотечественников, удивительно последовательно "бороздит " наименее золотоносные музыкальные пласты. Сегодня лидер «Ночного проспекта» Алексей БОРИСОВ в гостях у «Тектоники».
– «Ночной проспект» – ветеран нашей рок-сцены. Ты не жалеешь, что когда-то бросил учебу, аспирантуру и начал карьеру артиста? И вообще, что дала тебе рок-музыка?
А.БОРИСОВ : Я, естественно, не жалею об этом, потому что когда уходил из института Мировой экономики и международных отношений, делал это совершенно сознательно. Дело в том, что "Ночной проспект" активно функционировал еще в пору моей учебы, а затем работы в институте. Я не жалею о выборе, потому что занятия музыкой дали мне неограниченную творческую свободу. Я освободился от оков государственной, академической службы, стал полностью независимым человеком. Благодаря занятиям музыкой я смог поездить по разным городам, республикам, странам, познакомиться с огромным количеством интересных людей – художниками, музыкантами, литераторами. Мне удалось с моими коллегами реализовать целый ряд весьма любопытных проектов. Таким образом, занятие музыкой принесло мне больше удовлетворения, чем каких-либо неприятных моментов.
– За последние девять лет какую только музыку не исполняла ваша группа – от поп-музыки до авангарда. Что тебе сейчас интересно?
А.Б. : Действительно, мы экспериментировали в разных стилях, хотя, на мой взгляд, стиль "НП", наш подход к музыке не меняется, будь то 85-й, 89-й или 94-й годы. Мы сохранили наши подходы, которыми руководствовались всегда. Ну, а в последнее время меня интересует в музыке более экспериментальное направление. Я имею ввиду электроаккустическую музыку – музыку, которая занята исключительно экспериментами со звучанием, с различными немузыкальными фактурами. С другой стороны, меня продолжает интересовать гитарная музыка, поскольку возможности гитарной группы, на мой взгляд, еще до конца не исчерпали себя. Третье направление, которым я активно занимаюсь в составе дуэта "F.R.U.I.T.S". Это компьютерная, электронная музыка, связанная с использованием новейших технологий, сэмплеров, музыка, которая тесно переплетается с видео, перфомансами.
– В Смоленске ты выступал в разных залах. Сейчас в небольшом дансинг-клубе. Как ты себя чувствуешь в обстановке ночного заведения?
А.Б.: Обстановка ночного заведения мне знакома, поскольку нам в Москве приходится выступать в ночных клубах, дискотеках. Главная особенность – широкий диапазон публики в разных клубах. Либо публика носит такой смешанный характер, что затрудняет восприятие нашей музыки. В целом мы с удовольствие выступаем в ночных клубах, и клуб в Смоленске не исключение.
– Ты кроме выступлений на сцене часто выступаешь и по радио. Так ведь?
А.Б. : Сейчас я занят в двух радиопередачах. На радио "Ракурс" (эта программа вещает на Подмосковье) вместе с Андреем Борисовым я веду программу "Экзотика". Кроме того, на "Радио России" два раза в месяц выходит программа "Музыка будущего" в передаче "Четыре четверти". В основном, мы говорим о современной музыке в разряде новостей, встреч, интервью. Пока я был в Смоленске, мы принципиально договорились об участии в этих передачах вашего музыканта Владислава Макарова
– Мы желаем тебе успехов в твоих музыкальных экспериментах.
(С.Горцев, «Тектоника», N-9, декабрь 1994г.).
(«Ночной проспект» и «F.R.U.I.T.S.»)
1. «Незнакомые лица»-1985
2. «Микробы любви»-1985
3. «Гуманитарная жизнь»-1986
4. «Цвета позолоченных лет»-1986
5. «Демократия и Дисциплина»-1987
6. «Курорты Кавказа»-1987
7. «Кислоты»-1988
8. «Асбастос»-1989
9. «Сахар»-1990
10. «Музыка для танцев»-1991
11. «GREEN»-1992 («F.R.U.I.T.S»)
12. «Ultrapinc»-1993 (F.R.U.I.T.S.)
13. «Blue Rice»-1994 (F.R.U.I.T.S.)
14. «Natural Synthetic»-1996 (F.R.U.I.T.S.)
15. «Elektrostatic»-1997 (F.R.U.I.T.S.)
