Текст книги "Волшебная Лавка (СИ)"

Автор книги: Сергей Сазонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Да, да, – закивала баба Катя.

Сашок, сбиваясь, рассказал ей о кукольнике, о том, как тот привез свою обрядовую куклу. Её нужно было передать Рыжей ведьме. Он не утаил, что испортил ту куклу потому, как понял – изделие кукольника предназначено нести смерть. Сашок не хотел этого, не хотел, чтобы Волшебная лавка была причастна к преступлению.

– А потом приехала Рыжая ведьма, разоралась...

– Был небольшой конфликт, но его быстро замяли, – поспешил добавить попрошайка, не желая, чтобы прозвучало имя его Настеньки.

– В принципе, ничего страшного, – рассудила баба Катя. – Он ни "тёмный", ни "светлый", не обременён обязательствами. Он просто человек, мальчик и поступок его исходил из чистых побуждений. Это нормальная реакция нормального мальчика.

Ободрённый её словами, Сашок продолжил рассказ и поведал женщине о том, что сегодня случилось в игрушечном магазине. Баба Катя прикрыла глаза, словно прикидывая или вспоминая что-то, затем сказала задумчиво:

– Значит, он сам крови пожелал.

Сашок ничего не понял, Сёма, кажется тоже.

– Кто? – спросил попрошайка.

– Кукольник этот. Не наш он. Это точно. Наших я всех знаю. Они по мелочам работают. А этот во как! – Баба Катя вновь задумалась. – Крови захотел, через черту переступить? На случайном ребёнке решил испробовать.

– Кукла наговорённой была? – сообразил Сёма, – Я почему-то так и подумал. Наших я тоже всех в лицо знаю. Откуда этот "перец" взялся?

– Пришлый? – предположила баба Катя.

– Не похоже, – не согласился Сёма, – лицо знакомое, встречал его где-то. Если он из местных, то чего его вдруг колдовать "пробило"? Из новоделов? Откуда он заговоры знает? Уж не из книжек по магии, которыми наводнены магазины?

– Господь с тобой, – отмахнулась знахарка, – Я тут сдуру ума купила одну такую. Лабуда полнейшая. А этому кукольнику настоящая книга попалась.

– Откуда? – озадачился попрошайка.

Сашок мало понимал, о чём они говорят. Какой-то "наш", "не наш", какая-то книга. Уж не колдовская ли? Спросить он постеснялся, взрослые были слишком озабочены, чтобы их доставать. Впрочем, с вопросами можно и подождать. Всегда есть Сёма-попрошайка, который потом всё растолкует.

– Помнишь Маркела, что у кладбища жил? – напомнила баба Катя.

Сёма кивнул:

– Серьёзный колдун, из "тёмных". Так, почитай, лет десять как нет его, помер.

– Его почерк, – продолжила знахарка, – Стали тут ко мне приходить с его заклятьями. Я же чувствую, почерк Маркела, заклятия его. Детей, родственников у него не было, некому дар свой передавать. А вот книга у него имелась. Не иначе она к этому кукольнику попала. Вот она и вскружила ему голову. Простому человеку такая находка только во вред. Не может он совладать с ней. Власти, силы сразу захотелось. Как этого не хватает маленьким людям.

Сашок вспомнил, что кукольник и на самом деле невысок ростом.

– Вот такие и творят самые страшные дела, – с какой-то обречённостью произнесла баба Катя.

Нет, Сашок решительно отказывался понимать. То, что кукольник раздобыл книгу колдуна Маркела, он сообразил, но почему бы им всем, причастным к волшебному ремеслу, не собраться и не навалять самозванцу, нарушающему одним им известное равновесие. Это никак не укладывалось у него в голове.

– А собака? – спросил Сёма провидицу.

– Какая собака? – Удивилась баба Катя, словно пропустив мимо ушей, рассказ Сашка о собаке, схватившей заговорённую куклу, – Забыл об оборотнях? Любой серьёзный ведьмак, может обернуться кем угодно. Вопрос в другом: "темные" ему решили помешать, "светлые"? Или "жертва" пришла?

– Жертва? – задумался Сёма, – Как-то и в голову не приходило.

– Ты у нас и не вашим и не нашим, разузнай там, у "тёмных", что да как, – посоветовала баба Катя, – Я своих поспрошаю. Хотя, чую, готовиться пора...

– Жертва? – продолжал озадачиваться Сёма. -Как знать, как знать...

С этими словами он потянул Сашка за собой. Кажется, он даже забыл попрощаться с бабой Катей.

– Ну, так что? – требовательно спросил его Сашок, когда они выбрались на улицу, – Совсем плохо?

– Как сказать, – озабоченно ответил попрошайка, – пока ещё трудно судить.

– А что такое "жертва"? – не отставал Сашок.

– "Жертва" – это когда жертвуют. В шахматы играл? Есть там такое понятие, когда жертвуют пешку или даже фигуру, чтобы получить преимущество. В жизни жертву посылают на землю, перед особыми событиями.

– Какими событиями?

– Скорее всего, ужасными, – вздохнул попрошайка, – Люди часто бывают, неразумны, особенно, если головы им задурят всякими идеями. Они начинают заигрываться. Только вот жизнь это тебе не спорт и не игра, а людские судьбы и жизни это тебе не голы и не очки. И чтобы возомнившие себя богами люди не наваляли чего похуже, "высшие" и посылают им жертву.

– Зачем? – любопытство Сашка казалось неистощимым.

– Существуют правила, согласно которым "высшие" не лезут в жизнь земных людей. Зарок был такой дан. Но всегда есть вариант. "Высшие" посылают на землю "жертву", свою плоть и кровь. И если люди казнят посланца, то "высшие" с чистой совестью вмешиваются.

– Как?

– Наводят порядок и чаще всего грубо, – опять вздохнул попрошайка, – Достанется всем.

Сашок сделал вид, что понял. Не хотелось выглядеть совсем уж маленьким.

НАХОДКА

Это точно была не пятница и не суббота. То свадебные дни, по которым Сёма-попрошайка пропадал на роднике Любви. И это было не воскресенье, поскольку Витька Зацерклянный, что возил деду сигареты в кафе, по выходным не работал. Хотя, какая разница, какой день недели красовался на отрывном календаре бабушки, главное – до конца каникул ещё ого-го и затяжными дождями прогноз погоды пока не стращал. Бабуля за обедом попросила Сашка нарвать крапивы. Назавтра она хотела наварить им щей из неё. Горшочек волшебный горшочком, но не будешь же одну только кашу жевать. Бабуля нисколько не ленилась и кормила их с дедушкой по полной. Больше всего Сашку нравилась её жареная картошка (на трёх жирах) вприкуску с окрошкой. Оторваться от такого угощенья было невозможно. После них Сашок вылезал из-за стола, чувствуя, как квас булькает где-то в горле.

А вот щей из крапивы Сашок ещё никогда не ел. Вооружившись пакетом и перчаткой, он направился за дом, где на опушке леса сплошной стеной стояла ярко-зелёная крапива. У дороги бабуля рвать не велела. Котофей Иванович, как водится, увязался следом. Странное дело, но кот всегда находился поблизости, куда бы Сашок не пошёл. Неужели он и в самом деле приставлен к нему сторожем? Шутки ради Сашок пару раз попытался спрятаться от него, но кот безошибочно его находил. И причём оба раза озабоченная морда Котофея, преображалась в снисходящую в момент обнаружения беглеца. Можно было бы обижаться на него за чрезмерный догляд, но как-то раз, он здорово помог. Совсем недавно, собирая землянику, Сашок углубился в лес и слегка заплутал. Так кот безошибочно вывел его к дому. Как после этого случая Сашок возмущаться его присутствием? Да и не мешал он.

И сейчас Котофей Иванович трусил за ним следом. Внезапно кот в несколько прыжков обогнал мальчика и замер, выглядывая что-то в траве. Сашок поспешил к нему. Рядом с большим одуванчиком, прикрыв лицо ручками, плакала крохотная девочка в голубом платьице под поясок. Ростом она была не больше карандаша, с прозрачными крылышками за спиной. Фея? А кто же ещё! В мультиках именно такими их рисуют. Сашок нисколько не удивился, в лавке деда кого только не встретишь. И если феи до этого не появлялись, то это совсем не значит, что их не должно существовать. Кажется, дед что-то говорил о них, тех, кто наделяет новорождённых характерами. Котофей Иванович, подобравшись ближе, обнюхал находку. Крошечная девочка заревела ещё больше.

Кот недовольно фыркнул, отступил назад, но не отвёл взгляда от сказочного существа.

– Он не тронет, – пообещал фее Сашок.

– Я знаю, – сквозь слёзы отозвалась девочка тонюсеньким голоском.

– Тогда, чего плачешь?

– Анчутка! – пожаловалась она, убрав руки от лица и глянув на Сашка.

Не будь она такой зарёванной, её можно бы назвать симпатичной. Крохотный подбородочек, ровный овал лица, светлые волосы, собранные конским хвостом. Только вот нос покраснел и распух от слёз.

При упоминании анчутки кот недовольно зашипел.

– Кто анчутка? – Чуть было не обиделся Сашок.

Он думал, что "анчутка" – самое настоящее ругательство, не раз слышимое от нынешней бабушки. Им она награждала нашкодившего кота, бестолковых кур и брехливую собачонку, охранявшую огород. Городская бабуля так не выражалась. И то, что "анчутка" – слово ругательное, сомнений не было.

– Как кто? – Теперь уже не поняла девочка-фея.

В том, что это самая настоящая фея, Сашок догадался. Маленькая, крылышки за спиной имеются. Кто же она, как не фея? Разве может обычная стрекоза (путь даже большая), разговаривать человеческим языком и носить голубенькие платьица?

– Кто анчутка? – переспросил Сашок.

– Бесёнок, – удивлённо распахнув глазки, ответила фея, – Бесёнок такой, маленький, вредный. Бросил в меня камень, сломал крыло.

Фея показала за спину. И в самом деле, одно крыло её безвольно повисло, надломленное посередине.

– Во как! – посочувствовал Сашок и машинально протянул руку потрогать крылышко.

– Не надо, – отстранилась фея, – доломаешь ещё.

Сашок поспешно отдернул руку.

– А ещё он украл мой плащ и флакон с пыльцой, – пожаловалась фея и вновь заплакала.

Кажется, расспрашивать её, что за плащ и что за пыльца сейчас бесполезно. Горю её не было предела. Может, кому-то и нравится, когда девчонки плачут, Сашку это никогда удовольствия не доставляло. Зачем вообще девчонки нужны? Чтобы выпендриваться и в случае чего плакать?

– Давай я тебя отнесу в кафе. Там есть клей. Склею я твоё крылышко.

– Да? – прекратила плакать фея.

– Конечно, – уверил её Сашок, – Я полгода авиамоделизмом занимался, и не такие крылья клеил.

– Только осторожно, – предупредила малявка, перебираясь на ладонь к Сашку.

– А зовут то тебя, как? – спросил Сашок, поднимая её в воздух.

– Надя, Надежда, – пропищала она, хватая его за большой палец.

Идти с ней дом смысла не было никакого. Во-первых, дед с бабулей уже в кафе на трассе. В доме клея он не видел, а вот в кафе-лавке что-нибудь обязательно бы нашлось. Сашок с феей вышел к огороду и мимо него, мимо дома и брехливой собачонки поспешил в кафе. На стоянке машин не наблюдалось, значит, посторонних в придорожном заведении нет. Это хорошо, необычный груз на его ладони не для чужих глаз.

– Деда! Смотри, кого я принёс.

Он аккуратно ссадил с ладони на барную стойку свою находку.

– Надя? – удивился дед, – Почему ты здесь?

– Анчутка, – пожаловалась она, – Кинул камень, поломал крыло.

Деду, оказывается, фея была знакома. Неужели она и на самом деле из тех, ради которых Сашок с дедом собирают пыль-запах посетителей? Сашок до этого фей никогда не видел. Наверное, они появлялись ночью, когда все спят. Но и кафе ночью на замке. Хотя, какие замки сказочным существам?

– Это фея, что наделяет младенцев характерами? – тихонько спросил он попрошайку.

Сёма, поскольку находился в кафе, не мог игнорировать появление Сашка с феей на ладони. Он тоже оказался со всеми у барной стойки деда.

– Ага, – подтвердил Сашковы догадки он, – Только где её накидка? Обычно они носят плащи-невидимки. Их присутствие не для людских глаз.

Понятно, о каком плаще твердила фея.

– От, бесовское племя, – посочувствовал несчастной дед и прокричал в кухню, – Бабка!

На его голос из кухни выглянула жена:

– Чего стряслось?

– Гляди, – указал ей на фею дед.

Бабуля поспешила к ним. Фея с нормальным, человеческим именем Надя, повторила и ей свою обиду, про поломанное крыло, про плащ, про флакон с пыльцой.

– Давненько в наших краях анчутки не баловали, – покачала головой бабушка.

– А кто такие анчутки? – тихонько спросил Сашок попрошайку.

Кого, как не его спрашивать, пока дед с бабулей чересчур озадачились его находкой.

– Анчутки беспятые, бесенята, – так же тихо пояснил он, – шкодливое племя. Как заведутся в округе и ну безобразничать.

– А почему беспятые? – полюбопытствовал Сашок.

– Говорят, анчутка однажды волку насолил. Волк погнался за бесёнком и откусил ему пятку. С тех пор их беспятыми кличут. И, вправду, давно они у нас не озоровали.

Как Сашок с попрошайкой тихо не разговаривали, фея всё слышала.

– Он ещё флакончик с пылью у меня украл, – пожаловалась в довесок она.

– А пыльца то ему зачем? – озадачился дед.

– Кого-нибудь из своих характером наделять? – предложил свою версию Сашок.

– У них это не принято, – задумчиво ответил за деда попрошайка, – Феи наделяют характерами только людей. Они хоть и берут пыль у деда в лавке, но состав для каждого младенца готовят отдельно. Бесенятам она ни к чему. Они сразу такими рождаются. Если только пыльца им потребовалась озоровать?

– Как же я теперь без плаща, со сломанным крылом успею к младенцу? – огорчилась фея Надя.

– А к кому ты должна успеть? – спросила бабуля, – Кто-то особенный должен родиться?

– Ну, да, – ответила фея, – ближе к вечеру принцесса появится на свет.

– Принцесса! – со значением повторил дед.

– Тогда всё понятно, – уяснил для себя попрошайка.

Что понятно? Чего понятно? Сашок переводил взгляд то на одного, то на другого. Какая принцесса? Разве сейчас бывают принцессы? И откуда в этой провинции отпрыски королевских кровей? Может быть им всё и понятно, но Сашку не мешало бы тоже знать. Он ведь не здесь чужой.

– Что за принцесса? Какая принцесса? – спросил он.

На него посмотрели с удивлением, мол, не знаешь элементарного. Но Сашок не знал и первым сообразил объяснить мальчику попрошайка.

– Это не дитя королевской крови, – принялся рассказывать Сашку он, – Хотя, по своим достоинствам вполне может претендовать на эту роль. Принцами и принцессами мы называем тех, кому дано крутить колесо истории. Это знаковые люди. Время от времени они появляются на земле, чтобы нести, либо благо и светоч человечеству, либо войны и беды.

– Анчутка хотел сам наделить принцессу характером? – предположил Сашок.

– Может, и хотел, – возразила фея, – но только мы, феи, отвечающие за характер младенца, знаем, когда и где родится каждый ребёнок.

– А если "тёмным" стало известно о рождении принцессы? – обронил задумчиво попрошайка. – Самим бесенятам этого не узнать. Подобное им не дано. Они – ребята на побегушках. Но за ними могут стоять серьёзные колдуны и даже демоны. Но смысл?

– Или он хотел для принцессы совсем другого характера? – выдвинул версию Сашок.

– Что ж я сразу не догадался! – хлопнул себя по огромному лбу дед, – То-то я смотрю, с моими баночками кто-то похозяйничал. Я уж, грешным делом на внучка подумал, лазал мол, любопытствовал.

– Я?! – возмутился Сашок. – Я ничего не трогал.

– Конечно, он ничего не трогал, – вступилась за внука бабуля, – Это анчуткины проказы. Обнаглели до того, что сюда без спроса лазить стали.

– А плащ твой невидимый, нужен был, чтобы незаметно пробраться сюда, а затем в роддом, – сказал уверенно попрошайка.

Фея в ужасе прикрыла рот ладошкой.

– Значит, анчутка хочет наделить принцессу совсем другим характером? – уточнил Сашок.

– Очень даже, похоже, – подтвердил попрошайка.

И голос его был непривычно озабоченным. Сашок никогда своего приятеля таким не видел. Не только попрошайка, но и дед казался крайне озабоченным.

– И мы ничего не можем сделать? – повесил перед ними вопрос Сашок.

Все воззрились на мальчика.

– А ведь он прав, – первым нарушил молчание попрошайка. – Мы имеем полное право на ответный ход. Когда точно должна родиться принцесса?

Это он обратился к фее.

– В семь ноль три, вечера, – ответила Надя, – В половине седьмого родится обычная девочка, а принцесса через полчаса.

– И где это произойдёт? – В голосе попрошайки проскользнули командные нотки.

– В райбольнице, – сообщила фея и тут же поправилась, – В роддоме, конечно, не в больнице.

– До райцентра шестнадцать километров, – прикинул попрошайка, – Успеем. Петрович, осталось ли у тебя что-нибудь из нормальной пыли-запаха? Не всё анчутка перепортил?

Он указал на полки за барной стойкой, где стояли баночки с пылью, собираемые Сашком с дедом за посетителями.

– Поищем, – дед нацепил очки и засуетился.

Он начал снимать с полок баночки и выставлять их на барную стойку, перед феей.

– Давай, выбирай, – подстегнул фею попрошайка, взявший на себя миссию полководца.

– Я не долечу до роддома, у меня крыло сломано, – напомнила фея.

– Я подклею, – пообещал Сашок, – Я смогу. Было б только чем.

Дед слазил под стойку и поставил перед ним пузырёк с клеем. "БФ-2", – прочитал Сашок на выцветшей этикетке. Таких уже давно не продают. Он с сомнением повертел пузырёк в руках, попытался отвернуть крышечку. Бесполезно. Попрошайка пришёл на помощь, с усилием открыв его.

– Клей засох, – объявил Сашок, тряхнув пузырьком и заглянув в него. – Есть ещё?

– Нет, – обескуражено пожал плечами дед.

– Погоди, – сказала бабуля.

Она сходила на кухню и вернулась оттуда, что-то пережёвывая.

– Держи, – она сунула Сашку с попрошайкой белую тряпицу и заставила держать её растянутой.

Сама же извлекла изо рта разжёванный хлебный мякиш и стала им тереть по тряпице. Отдельные хлебные катышки с него стали сыпаться на пол. На них чистоплотная бабуля не обращала внимания. Истерев мякиш, бабуля приказала перевернуть тряпицу. Указав на капельки, что проступили на обратной стороне, она предложила Сашку:

– Попробуй склеить этим.

– Этим? – усомнился тот.

Бабуля настаивала:

– Ты попробуй, попробуй. Это что-то вроде клейстера, должен склеить. По крайней мере, ничего лучшего у нас нет. Сам видел, клей засох, а за новым в город ехать времени нет.

Сашок кивнул соглашаясь и занялся крылышком феи.

– А получится? – беспокоилась фея Надя.

– Не шевелись, – попросил её Сашок, подгоняя краешки сломанного крыла.

Процедура аккуратная, для молодых глаз и тонких пальцев. Сашок старался не дышать, Надя тоже замерла. А бабулин клей оказался ничего – кажется, прихватил порванные края крылышка. Наконец Сашок отстранился, любуясь своей работой.

– Не шевелись, вновь приказал он фее, – Клею ещё нужно подсохнуть. Сколько, ба?

– Минут пять хватит, – заверила бабушка.

– Пять так пять, – Сашок скептично пожал плечами.

"Тоже мне супермомент из жовки выискался. Пусть будет так, бабуле виднее", – это он озвучивать не стал, чтобы не обижать бабулю. А вот попрошайка деликатничать не соизволил:

– Боюсь тебе ещё рано летать, – заявил Наде новый главнокомандующий в лице попрошайки, – Но это не столь важно. Ты должна нам рассказать, как найти принцессу, а мы уж там сами разберёмся. Да, Сашок?

Он подмигнул мальчику.

– Так точно, – загорелся его энтузиазмом Сашок.

Интонация попрошайки сулила приключения. А кто из "нормальных" от них откажется.

– Не пущу, – сграбастала внука в объятья Евдокия Иосифовна, – Сами, что хотите, делайте, а его не пущу. Хватило мне сына, внука не дам.

Сашок неуютно чувствовал себя впечатанным в необъятную грудь бабушки. Он уже начал задыхаться.

– С ним ничего не случится, – в глаза бабуле, негромко, но твердо сказал попрошайка, – Если бы я чувствовал чего, разве посмел бы брать его с собой? Ты мне веришь?

Бабуля разжала объятия. Сашок с облегчением выбрался на свободу. Было на что злиться. Бабуля чуть всё не испортила. Такое приключение назревало, а она со своими страхами. Он уже не маленький, знает парочку приёмчиков. Костян, лучший друг (он уже два года ходит в самбо) показал. Опять же кино про всякие единоборства смотрел, знает, куда в случае чего бить. Так, что бабуля абсолютно не права. Вот попрошайка – это да! Сразу сказал, что без него, Сашка, не обойтись.

Сашок на всякий случай стал ему за спину, подальше от бабули. Дед ни "да" ни "нет" не говорил. Он продолжал выставлять перед феей баночки с запахами, время, от времени поглядывая на внука. Наверное, и в нем боролись родственные чувства с долгом. Точнее не с долгом, а со справедливостью. Как уже мог убедиться Сашок, буквально недавно, в эпизоде с рыжей ведьмой – долг и справедливость не всегда идут рука об руку. И, похоже, родственные чувства не побеждали, потому как дед, своего запрета на участие в предстоящей операции пока Сашку не давал.

Попрошайке хватило ума разрешить фее двигаться. Она занялась выставленными перед ней баночками, оттянув на себя внимание. Фее предлагаемые дедом запахи почему-то не устраивали. Она кривила губками и ручкой отвергала баночку за баночкой деда.

– Коли с нами так подло, нарушив все договоры, – внушал ей над ухом попрошайка, интонациями сопереживая, советуя и подчёркивая сопричастность всех к её безграничной беде, – Может, стоит для характера принцессы сообразить что-нибудь такое, особенно? А? Начали не мы, имеем право на ответную реакцию.

– Не я это предложила, – Надя с облегчением улыбнулась.

Ох, видимо и она об этом мечтала, внутренне борясь со своим долгом.

– Заметите-ка за собой пыль-запах, – приказала она всем, а деда дополнительно озадачила, – А мне достань вон ту баночку, вторую слева на верхней полке.

– Всем заметать? – удивился её приказу попрошайка.

– Я что, невнятно сказала? – стала перед ним в позу фея, – Можно подумать, что если ты здесь постоянно толчёшься, то пыли твоей у Ивана Петровича, хоть отбавляй? Не надейся. Он за тобой не заметает, опасается, кабы все кругом твой дар не переняли. Так, что давай, давай, шевелись.

"А ведь и вправду", – изумился про себя Сашок. Он припомнил, что за попрошайкой дед никогда не заметал. Фея и ему нетерпеливо махнула рукой, мол, чего стоишь столбом.

– И мне тоже? – в свою очередь удивился Сашок.

– А ты что, не человек? – воззрилась на него фея, – Я же не за котом прошу пыль собрать. Характеры-запахи семьи смотрителей, людей чести и долга, разве не лучшие качества для будущей принцессы?

– И только? – подал голос попрошайка, первым схватившийся за веник.

– Немножечко предвидения ей не повредит, – подмигнула ему фея и вновь скомандовала деду, – Три полки ниже и опять второй флакон слева.

Минут пять суеты и перед феей выстроились шесть баночек с пылью-запахами.

– А теперь сходите, погуляйте, – скомандовала она.

Все: дед, бабушка, попрошайка и Сашок вытолклись из кафе. За ними выскочил и Котофей Иванович, либо из-за своего безразличного отношения к предстоящему таинству, либо из-за соображений безопасности. Но уж никак из-за стадного инстинкта. Как известно кошки гуляют сами по себе.

– Правильно ли мы делаем? – вслух озвучила свои опасения бабуля, – Опять может начаться противостояние.

Далеко не пошли, остались на крыльце, оперлись локтями на перила, глядя на пролетающие по трассе машины. Дед молчал, обычно словоохотливый попрошайка тоже. Сашок не знал, что сказать. Он не был в курсе всех юридических хитросплетений того мира, в котором оказался. Спроси его рассудить в дворовых делах, дал бы оценку, а здесь – пока нет. На стороне отмщения анчутке стоял попрошайка. Как ни странно этот балабон оказался ярым борцом за справедливость. Наверное, нищета подвигает на это. Сашок поддерживал его. Зло должно быть наказуемо слышал он не раз. И почему не в этом случае? Бабуля была против, опасалась за последствия. Дед занимал нейтральную позицию, молчал. Наконец и он произнёс:

– Как добраться до райцентра?

– А кто тебе сигареты для кафе возит? – беззаботно справился у него попрошайка. – Витька Зацеркляный? Так он сейчас через полчаса прикатит. С ним и отправимся.

– Сигареты, – пробурчал дед.

Попрошайка ткнул Сашка:

– Вишь как кривится. Всю жизнь курил, а теперь с-и-г-а-р-е-т-ы.

– Дед, ты что, бросил? – удивился Сашок.

Сам он, пару раз покуривал с большими пацанами, но не в задых. Так, баловался.

– Ага, – за деда ответил попрошайка, – Посмотрел передачу о вреде курения, проникся и бросил.

– Серьёзно? – справился у деда Сашок.

– Ну, да, – подтвердил тот.

Тут сзади из окон полыхнуло ярким светом.

– Господи, святый, – охнул дед и ринулся назад в кафе.

За ним бабуля, следом попрошайка и уже Сашок. Котофей Иванович, само собой, прошмыгнул между ними. В кафе ничего не горело. На барной стойке, где её и оставляли, улыбалась фея весьма довольная собой. Она пыталась закрутить крышку на флакон, в котором творила характер для будущей принцессы. Содержимое флакона источало свет, который слабел с каждой секундой и, в конце концов, превратился в тлеющий уголёк.

– Я такого ещё не делала, – похвалилась феечка, – Кажется, удалось.

– И наша принцесса будет – супер? – обрадовался Сашок.

– Конечно супер, если успеем, – напомнила о сроках фея, – Осталось полтора часа до её рождения.

Потянулись томительные минуты ожидания. Дед, в который раз принялся вытирать стойку. Все баночки с запахами он расставил обратно по полкам. Где-то нашла своё место и баночка с запахом Сашка. Не может же быть, чтобы всю её использовала фея. Бабуля хотела по привычке вернуться на кухню, но осталась у барной стойки, наблюдая, как фея опробует крылья. Та едва-едва отрывалась от земли. Бабуля горестно махнула на неё рукой и всё же убралась на кухню.

– Нельзя тебе ещё, – буркнул фее дед.

– Вот и я о чём говорю, – почему-то обрадовался попрошайка, – Куда ей с нами, мы и сами всё сделаем.

– Но так не положено, – воспротивилась феечка, – Надо вызвать кого-то из наших.

– Пока будем звать, да ждать, анчутка с принцессой напроказит. Всё, без разговоров. Петрович, мне надо переодеться.

С этими словами попрошайка выскочил из кафе. Дед смущённо буркнул феечке:

– И в самом деле, тебе лучше остаться. Они за тебя поработают. К тому же плаща у тебя нет. Нельзя тебе на глаза людям.

– Да как же без меня? – всполошилась феечка.

– Мы постараемся, – заверил её Сашок.

– Ты уж, внучок, не подведи, – он с тоской глянул на Сашка дед, – И знаешь чего?

– Чего? – спросил Сашок.

– Ты там поаккуратней, – глухо сказал он и отвернулся.

– Саша, Сашенька, – позвала мальчика феечка.

– А? – обернулся к ней Сашок.

Феечка подтолкнула к нему флакончик с приготовленным снадобьем для принцессы. Для неё он был великоват.

– Из флакона посыпешь на принцессу, – сказала она.

– Куда сыпать? – уточнил Сашок.

– На лобик, – подсказала фея.

Сашок пожал плечами. На лобик так на лобик. Он опустил флакон в карман.

ВИТЬКА ЗАЦЕРКЛЯННЫЙ

За окном посигналили. Это подъехал Витька Зацерклянный, торговый агент от табачной оптовки. Он снабжал сигаретами деревенские магазинчики-палатки в этом районе и появлялся в кафе раз в неделю, где-то после пяти вечера. Лицо у Витьки узенькое, глазки навыкате, рот небольшой. Сам худой, слегка сутулый, хотя и среднего роста, угловатый в движениях. Что ещё? Куцапая модная жилетка на нём в любую погоду и не закрывающийся от болтовни рот. Хотя нет, время от времени Витьку распирало держаться солидно. Тогда он надувался, ходил, словно лом проглотил и говорил растягивая слова. Наверное, он подражал кому-то. Выглядело это забавно, но надолго важничать его не хватало. Да и светло-зелёный подгнивший "пирожок", на котором он ездил, никак не поднимал его социальный статус, как и постоянные разговоры о том, что вот-вот ему выделят для работы иномарку. Вновь и вновь появляясь на своём стареньком "москвичонке", он подтверждая истину, что обнадёживающее "вот-вот" в маленьких компаниях сродни хрущёвскому "коммунизму 2000 года". Сашок, естественно, таких замудрённых определений не знал. Это всё попрошайка, который подтрунивал над Витькой в периоды его важничанья.

– Пока твоя Савраска не издохнет где-нибудь под Кукуевым, не видать тебе иностранного иноходца, – говорил Сёма.

На что Витька не соглашался. Уж больно желанной была его мечта. Тогда Сёма начинал разглагольствовать:

– И что за буржуйские мечты об иномарке? Ты есть кто? Наёмный работник, "пролетарий" другим словом. Ты только вслушайся – "пролета-рий". Чувствуешь созвучие с другими словами? "Пролета-рий". Пролетая мимо.... Эх, наверняка Маркс неплохо русским владел, если огромный пласт населения в неудачники записал...

Попрошайка мог долго и разнообразно трепать языком на тему: "Обещанного три года ждут". Витька обижался, но быстро отходил. В целом они с попрошайкой ладили. Сёма у Витьки "палочки здоровья" блоками покупал. Палочками здоровья попрошайка называл сигареты. Почему? Сашок не понимал Сёминого юмора.

Сашок с дедом пошли встречать Зацерклянного. его. Он подгонял свою машину к самому крыльцу. Пока старый да малый выходили, Витька уже распахнул двери своего фургончика и головой зарылся в своих коробках. Он набирал сигареты для кофейни деда. Как уже говорилось, дед сам не курил, а сигареты держал для проезжающего люда.

Отобрав заказ, Зацерклянный с охапкой сигаретных блоков взбежал по ступенькам крыльца. Он толкнулся было занести их внутрь кафе, но дед приказал ему сложить всё на пороге.

– Там бабка полы моет, – дед нашёл повод, чтобы не пускать постороннего в помещение, где на барной стойке оставалась феечка.

В этот момент из-за угла появился попрошайка. Вместо привычного тряпья на нем был прекрасно сшитый костюм, белая рубашка с галстуком.

– Привет! – сунул он руку торговому агенту.

Тот уставился на него, впервые видя Сёму-попрошайку в таком цивильном наряде.

– Рот закрой, мухи налетят, – посоветовал Зацерклянному попрошайка.

Он взял один из блоков на котором было написано "Camel", вскрыл его, сунул одну пачку себе в карман.

– Петрович, – предупредил он деда, – Я свои сигареты заберу попозже. Ты их далеко не убирай. Хорошо?

Сёма, хоть и числился попрошайкой, а курил дорогие сигареты. Сашок знал, сколько они стоят. Не всякий работяга мог себе позволить подобные. А Сёма – да. Или он оставался рабом своих слабостей, идя на финансовые жертвы, или денег ему всё же хватало. Как знать. Кошелька его Сашок никогда не видел. Хотя, если подумать, спекуляция на милосердии всегда приносила хорошие плоды.

– Слышь, ты чего так вырядился? – спросил его Зацерклянный, – Праздник какой?

– Ага! – улыбнулся тот, – Женюсь. Подбросишь до города?

– Ты? Женишься? – не поверил Зацерклянный.

– А что? Не могу? – с напором спросил попрошайка, – Да в таком прикиде, кто мне откажет. А?

– Ну-у, – замычал, не зная, что сказать, Витька.

– Так повезёшь? – прищурился на него попрошайка, – Или твой драндулет с нами до города не дотянет? Умрёт, чего доброго твой Росинант на полдороге.

– Вот ещё, – обиделся Витька, – Могу соточку на спидометре положить на нём. Хоть на спор.

– Не стоит, – покачал головой попрошайка, – А то дедушку чего доброго инфаркт хватит. А нам до города добраться надо.

– На нём, хоть куда хочешь доберёмся, – заверил Зацерклянный, – Садись! Мотор от BMW...

– Ага, – проявил осведомлённость Сёма, – Это у сорокового "москвича" от BMW, а у твоего, наш, совдеповский изыск, попытка улучшить лучшее и как всегда неудачная.