Текст книги "Принцесса Мио (СИ)"

Автор книги: Сергей Быков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)

На следующий день, а затем и на следующий, и на следующий тоже, раз за разом, мы уходили под воду всё дальше и дольше. Всё глубже и глубже, рельеф дна всё сложнее и разнообразней. Флора и фауна, а так же то, что ни то ни другое, всё ярче, красочней, удивительней. И конечно, всё сильнее, опасней и агрессивней. Мы изучали подводный мир не спеша, но целеустремлённо. Я, как более вроде опытный, страховал Головастика, но во многом этот малыш уже сейчас был лучше меня. Всё же я тут гость, а он плоть от плоти этого мира. Богатые инстинкты и рефлексы моего пета, его уникальные способности, а возможно, и родовая память, позволяли ему прогрессировать стремительно и неуклонно. Недолго мне, похоже, осталось быть для него бдительной квочкой. Скоро он сам станет оберегать, выручать и направлять. И это совсем неплохо, да.

Но мы не только ныряли и плавали, я так точно. Ещё в пылу схватки мелькнула стремительная мысль об изготовленном мной для Аллиха фламберге по имени – Мрак. Помнится, там как раз статы против инфернальных сущностей присутствовали. Очень мне пригодился бы подобный в прошедшей драке. Рубануть пару раз, да сунуть таким поглубже в нутро инферно, думаю, гадине сильно не понравилось бы.

Поэтому занялся, прежде всего, изготовлением чего-то подобного. Копировать фламберг не стал, а остановился на боевой рапире. Очень интересное оружие, появившееся в пятнадцатом веке. Такое же четырёхгранное, но более узкое лезвие, чем у того же бастарда-полуторника, а по весу и длине иногда даже чуть больше. Характерное отличие – витая сложная гарда, защищающая руку. Рапира хороша как колющее оружие, но и рубить могло вполне себе. Более поздние рапиры и шпаги рубящий эффект сильно растеряли.

Почему рапира? Потому, что размахивать Сияющим в тесноте и при низких потолках пещеры было очень неудобно. Рапирой, мало ли когда опять зажмут, где потеснее, наделать дырок гораздо ловчее. А если есть, где размахнуться, то и рубануть не побрезгую...

Вот и стучал, калил, шлифовал и полировал, а также инкрустировал, купал в ядовитых растворах, резал аурным резцом и многое другое, с применением всего арсенала магических умений... На выходе получил узкий клинок ромбовидного сечения с голубоватым отливом, инкрустированный серебряным растительным орнаментом и дополненный тонкими линиями аурного узора. Витая гарда несколькими спиралями охватывала кулак, надёжно его защищая. Ребристая рукоять из чёрной кости одного морского гада. Очень неплохой проводник маны. Ну и в довольно массивном навершии имелся небольшой секрет, одно из ноу-хау, недавно открытых мною с применением интеграции. По моему хотению выскакивал трёхгранный двенадцатисантиметровый шип. Технология "живого металла", так я это назвал. Этакий "сюрприз", выскочивший неожиданно и в нужный момент, очень серьёзный аргумент. В целом, отменной остроты, прочный, гибкий, красивый клинок. Самому нравится... Назвал свою новую прелесть – Жало.

"Рапира – Жало. Боевое коляще-рубящее оружие. Мастер Господин Мо.

Материал: Магически укреплённая легированная сталь, серебро, кость куммура.

Свойства: Смертельный укол. При удачном ударе шанс нанести тяжелую или смертельную рану очень высокий.

Широкая рана. Рубящий удар наносит глубокую длинную рану-разрез с сильным и продолжительным кровотечением.

Ядовитый клинок. При контакте с кровью противника не даёт ей сворачиваться и значильно замедляет регенерацию в целом.

Особые свойства: Сложная вязь из инкрустации серебром и аурным рисунком, напитанным соком ядовитых растений и морских гадов, в купе с электроразрядом, сильно воздействуют на демонических тварей и сущностей инферно. Замедляет, ослабляет, не даёт им уйти в невидимость и обратиться в нематериальную форму.

Эстетика: Классические формы боевой рапиры вызывают восхищение и уважение мастеров-оружейников и профессионалов-воинов. Вам легче и быстрее договориться о чём-либо и с первыми и со вторыми, если жало висит у вас на поясе или находится в руках".

Вот так! Очень хорошо! Такими штуками, как пропустить молнию через себя или, наоборот, потянуть энергию, моё оружие обладает по умолчанию. Самый главный эффект, которого я хотел достичь, чтоб всяческим потусторонним сущностям было погагатать, воплотить в клинке удалось. И это – хорошо!

Через неделю постоянных погружений Головастик взял третий уровень. В непрестанных схватках и битвах, в изучении окружающего мира и познании своих возможностей практически без моей помощи он поднял его вполне заслуженно. Прибавил в статах, и некоторые из них стали смотреться очень серьёзно. Магические возможности увеличились, и Головастик не стеснялся ими пользоваться вовсю! Противники, всё более грозные, мощные, ловкие, быстрые, когтистые, шипастые, зубастые и всякие другие, усиленные магией или просто хитрокрученные от природы не позволяли Головастику расслабляться. Раз за разом они испытывали его на прочность. Наносили ему резаные, колотые и рваные раны, травили, били током, глушили звуком и ещё всяким разным. Отрывали и отгрызали щупальца. Головастик перманентно пребывал в состоянии отращивания минимум парочки из них, пострадавших в очередной раз. Благо было их аж четырнадцать и отрастали они довольно быстро. Щупальца у него вообще, как я понял, расходный материал. В абсолютных величинах, если брать рост, вес и объём, Головастик прибавил не много, но на моей голове ему теперь уже никогда не прокатиться, не помедитировать.

В наших погружениях я всё время высматривал хоть какие-то признаки деятельности матери Головастика. А так же тех злобных крокорыб, что так целенаправленно на неё охотились. Но никакого следа...

Я очень старый человек и давно осознал, сначала умом, а потом и сердцем, что далеко не на все вопросы можно получить ответы. Лишь на малую часть того, что тебе интересно. Хотел бы я знать, откуда пришла Татьяна, почему сюда, одна она была или нет? Конечно. Кто такие эти её преследователи? Её естественные враги или, что вполне может быть, кем-то посланные? Хорошие, как говорится, вопросы... Хорошие, и вряд ли я получу на них ответы. Когда-нибудь, кто знает. Ведь я, на минуточку, вечный. А вечность это долго.

Головастик, этакая маленькая "обезьянка"! Очень прикольно за ним наблюдать. Если чего, где или что-то мне надо, то и ему в обязательном порядке! Тяну, к примеру, я на пляже растяжку и он рядом. Правда понять куда девать все щупальца кроме двух, ибо у меня-то ноги две, не может! Собирает их в ком, оплетает вокруг себя, завязывает на макушке "бантиком", корячится, падает, меняет "неудачную" пару на другую, опять падает... Без слёз глядеть на это не возможно!

Или вожусь я с камушками благородными, сканирую способностью, мацаю тактильно гладкость грнани, на просвет смотрю. Головастик тут как тут! Теребит щупальцами камушек какой. Как и я на просвет разглядывает. Да не одним глазом, а всеми тремя! Четвёртый-то как всегда на мне сосредоточен. Иногда так вглядится, что закрадываются небезосновательные подозрения, что видит там что-то эдакое.

Но самая беда с его "коллекциями". Я же постоянно что-то собираю, то ли, другое... На суше, в воде. Одно отбрасываю, другое беру и в нычку прячу. Это точно пригодится для дела, другое, вдруг пригодится, а третье – может и пригодится когда-нибудь. Головастик, естественно, тоже в "процессе"! Собирает, отбрасывает, опять собирает, оценивает, откидывает... По каким критериям, хрен разберёшь! Веточки, камушки, листочки, раковины, панцири, насекомыши и многое другое! Не всегда эти "сокровища" пребывают в целом виде. Даже, скорее, чаще в виде неких, важных на взгляд Головастика, фрагментах. Сам не раз видел, как, к примеру, у чем-то заинтересовавшего Головастика крабика, он оторвал одну лаку и прибрал, а остальное выкинул!

Правда иногда и он находит что-то интересное. Жемчуг, к примеру, или необыкновенной красоты маленькую раковинку, словно сплетённую из паутины, крепости необыкновенной. Маленький коралл, формой и яркостью красок словно сказочный цветок. Это у него от мамы поди! Та тоже любила эстетическо-прекрасное, хе-хе...

И ладно бы со всем этим, но наблюдая как я прячу найденное в волшебных сундучках, он тоже прячет свои находки в свой внутренний карман. А так как он у него маленький, то... он время от времени делает "тайники"! В самом надежном, по его разумению месте! Как вы думаете в каком? У меня в постели! Тут спит хозяин! Расслабленный, спокойный, значит что? Значит самое безопасное и надёжное место! Да!

По первой, пару раз присев голой жопой на кучку колюче-мокро-твёрдо-холодного испытал невероятные ощущения! Долго внушал, что так делать не надо. Головастик проникся и... в следующий раз спрятал под подушку! Опять получил внушение! Слегка по кумполу... Он умный, сообразил, молодец. Постель не прикосновенна. Теперь можно наткнуться на его нычки где угодно но, только не там. И это плюс, хе-хе...

А вообще его "обезьянничание" имеет глубокий смысл, как я думаю. Он подстраивает свою поведенческую модель под своего хозяина. Как те же утята, смело прыгающие в воду за уткой. Или котята, инстинктивно копирующие маму-кошку стерегущую мышку. Что уж говорить про маленьких детей которые во многом "срисовывают" свои поступки со взрослых, зачастую совершенно не осознанно. И при всём при этом у Головастика прорезаются вполне индивидуальные черты. Всё больше и ярче. Некий их набор, похоже был у него ещё когда он икринкой существовал. И вот наблюдая за ним, день за днём, часто думаю, что же в конце концов из него вырастет? Что получится когда он заматереет и войдёт в полную силу, когда проснётся разум? Как всё таки интересно жить, чёрт побери...

В проход, узкий, извилистый и довольно глубокий, ведущий из бухты в открытый океан, с крутыми, а местами отвесными каменными стенами, мы сунулись с целью выйти на большую воду. И пусть с краешку, но посмотреть, а как там, что? Любопытство, что тут поделаешь...

Стенки прохода густо поросли всяческой экзотической живностью и обитателями, большинство которых, при внимательном рассмотрении, были приливными халявщиками. Так я их назвал. Целая удивительная экосистема. От малюсеньких существ до настоящих гигантов. Весь их жизненный цикл и благополучие зависели от ночного прилива и отлива.

Я не знаю точно, какую скорость развивает вода в этой проточной "трубе", но думаю, очень не слабую! И несёт по ней всё, что только можно! И что попало в "струю", и что плохо закрепилось! То из бухты наружу "выдует", то в бухту засасывает. А живности вокруг куда как богато! Вот и приспособились халявщики ловить, хватать, процеживать, перенимать, так или иначе, всё, что принесёт им стремительный поток! Кормёжка, так сказать, два раза в сутки.

Я и раньше встречал, и нередко, представителей этой пищевой ниши. В основном как раз в расщелинах и проходах меж коралловых рифов, но тут был зверинец особой концентрации. Пройти мимо, не понаблюдав и не изучив самых интересных представителей "халявахватов", я позволить себе не мог. В конце концов, я здесь, чтобы изучать этот мир. Приспосабливаться под него, а если удастся или повезёт, приспособить что-то под себя. И просто наслаждаться им, восхищаться его величием и разнообразием.

Помимо общего принципа питания самой главной чертой, что объединяла всех халявщиков, являлось умение крепко держаться за скалы. Разными способами и на разных принципах, но очень крепко! Ну, оно и понятно... Дальше начиналось великое разнообразие форм, размеров, яркости и вида существ. А также конкретных способов захвата пролетающей мимо них еды. Уж кого только тут не было. Чем только они тут не пользовались. Кто-то раскидывал веер щупалец или длинные нити бахромы, которые мгновенно обвивали и утаскивали жертву вовнутрь тела халявщика. Кто-то выставлял прочные и гибкие длинные отростки с острейшими крючками, на которые насаживались проносящиеся рыбы или ещё что вкусное. Некоторые просто и незамысловато раскрывали навстречу потоку раструбы и зевы пастей или створки раковин. Некоторые выставляли радиальные антенны, «зонты» и решетки, дырчатые конусы и чуткие ощущала. Я видел существ, мало чем отличающихся от пауков, по принципу действия, конечно. На удобных местах они натягивали очень, очень крепкую паутину и ловили в неё всё, что принесёт поток. Причём многие, кто добывал себе еду таким образом, всеядные. Встречалось немало тех, кто помогал себе добыть долю малую всяческими дополнительными способностями. Например, если мимо пролетало вкусненькое, но пыталось сопротивляться, попав в «лапы», то его могли приласкать током, глушануть звуком, травануть и парализовать ядом, чтоб не сильно дёргалось. И не всегда эти воздействия были чисто природного происхождения. Некоторые, что интересно, как правило, более мелкие существа, применяли для этого магию. А, в общем, так или иначе, каждый ловил свою добычу...

На всём этом богатстве процветала целая куча прилипал, подбирал, симбиотов и, естественно, тех, кто поедал самих халявщиков. Удивительный мир. Чтобы изучить его хоть сколько-нибудь подробно, думаю, потребовался бы не один десяток лет, даже с учётом моих способностей...

Одним из интересных, странных и удивительных созданий халявного образа жизни являлись Песочные Халявщики, так я их назвал. Они, и правда, были похожи на огромные песочные часы. Некоторые до десяти метров в длину и в три-четыре метра диаметром условного рта. Этакие бронированные конические корпуса-раковины, сужающиеся к центру. Верхняя часть с каждой стороны закрыта подвижной хитиновой лепестковой диафрагмой. Во время отлива та сторона, которая направлена к нему, раскрывает огромные лепестки, во много раз увеличивая халяваприёмник. И я, и Таня, и все кракозябры одновременно, случись нам влететь в такую пасть, легко и непринуждённо посвистели бы вовнутрь этого существа. С самыми печальными последствиями...

Но утверждать, что Песочный Халявщик ловец только крупной "рыбы", совершенно неверно. Он принимает вовнутрь, с большой благодарностью, добычу любого размера и всё, что угодно! Хоть животное, хоть растительное. Мне кажется, даже камень, залети он туда, переварится со всей тщательностью.

И строение его конусного рта-горла этому вполне соответствует. Там чего только нет! И редкие загнутые клыки, и плоские острые зубы-пилы, которые вращаются, словно ротор! И подвижная бахрома нитей-фильтров, костистые, рубчатые желваки-барабаны внутри глотки. И ещё всякие разные приспособы, чтобы расчленить, разжевать, перемолоть и высосать.

Каюсь, не удержался и распотрошил одного, что поменьше, для исследования. Чего-то особо полезного в виде органов или ещё чего в Песчаном Халявщике не оказалось. Ну если только креативный набор прочных зубов... А так, чисто биологическое существо, хотя и отлично приспособленное к своему образу жизни.

И всё же кое-что с халявщиков поиметь удалось. Ничего эпического, но некоторые интеграционные штучки нашёл. Набрал разные виды нитей, что крепили своих хозяев к стенам каньона, биологические образцы клея, некоторое количество ядов. Изучать буду...

Если бы меня кто-то спросил, а каким таким образом ты, Господин Мо, сумел так подробно разглядеть жизнь и удивительные «приключения» халявщиков, то я бы ответил – бессмертный я. И потому, местами – безбашенный! Вот захотелось мне понаблюдать экосистему халявщиков в действии, устроился я в удобном месте, подготовил освещение, закрепился, примотался и присосался изо всех сил, (что я, хуже всяких ракушек и актиний, что ли!?) стал ждать отлива... Три цикла я посидел в реактивно-стремительной водной трубе. Скорость потока в некоторые моменты достигала больше двадцати километров а час. Вроде, казалось бы, что такое скорость в двадцать километров, например, если ехать на машине. Так, плетешься потихоньку... А вот внутри потока... это было весело, я вам скажу. И интересно! Да! Особенно когда мимо тебя проноситься со «свистом» что-то большое, зубастое и шипастое! Хе-хе...

Однако, пора-пора! Погода устоялась. Пришло время, спустил Викторию Лаки на воду, обиходил, загрузил-собрался и в путь. Поправочка, собрались, да. Приключения ждут...

Глава 8

– Так, Головастик, сидишь на корабле, охраняешь!

Что такое "охраняешь" мой боевой питомец знает отлично. Это значит включить мимикрию на полную, раскрыть уши, глаза и всё остальные супер чуйвства пошире. Предупреждать о всяком. Если кто мелкий, его размера, вида опасного или противного, изгнать. Будет корячиться и не соглашаться, вообще пристукнуть. Притащится кто-то более грозный и ужасный, смело отступать в мою сторону, а если вдруг я не рядом, спрятаться. И, кстати, оценка угрозы, степень тревоги, безобидность или, наоборот, опасность чего-либо это одно из важных направлений, над которым мы сейчас работаем с Головастиком.

Головастик преданно вперился, впрочем, как и обычно, одним глазом мне в лицо и пустил волну грусти, что я покину его, энтузиазма выполнить задание и уверенности, что не подведёт.

– Эх, вот бы тебе ещё заговорить... – Я пощекотал макушку Головастика, и он слегка замлел. – Ладно. Пойду. А ты бди тут...

На отметке в сто девяносто восемь метров моё бодрое восхождение на вершину непроизвольно стало замедляться. И даже знаменитая песенка моего далёкого детства и юности:

Не кочегары мы, не плотники.

И сожалений горьких нет как нет!

А мы монтажники-высотники, да!

И с высоты вам шлём привет!..

Ну, и так далее, что я напевал для поднятия духа, уже помогала совсем плохо. Не знаю, какой из меня кочегар, а плотник я аж восьмого уровня. И, похоже, совсем не монтажник-высотник. На Чёрном Обломе я выше 60-70 метров не поднимался. И там, хоть и круто, местами отвесно, но ровных полок, пологих наклонов вполне хватало, и висеть над пропастью всем организмом не приходилось.

Даже осознание, что, привесь мне на спину ещё такого же, как я, оторвать меня от вертикальной стены невозможно, тело всё равно пробирала непрошеная дрожь. То знобкие мурашки табуном промчатся, то накатывал мелкий мышечный тремор, а уж волосянки шевелились непрестанно и повсеместно. Легкий бриз заставлял, то и дело, судорожно прижиматься к поверхности скалы. И это с учётом, что мозгами-то я понимал – даже если упаду, разобьюсь, конечно, но не умру. А всё равно очкую! Да. Но, борясь с собой, ползу вверх, и отступать не намерен. Ух, сам себя уважаю...

Забрался уже так высоко, что поглядывая вниз, на Викторию Лаки, видел ее маленьким пятнышком на границе чёрного базальта и лазурной синевы океана. Совсем маленьким пятнышком...

– Однако! Навернись я отсюда, пока долечу, теорему Пифагора порешать успею!

Сегодня, как себе и пообещал, я "штурмую" загадочный монолит. Три дня тому назад, проведя тщательный осмотр катамарана, кое-что подделав, подправив, подтянув и закрепив, загрузившись, вышел из бухты Спокойствия. Вот Головастик был в шоке! Такого простора он в своей, ещё очень короткой жизни не видел. Столько неба, столько солнца, столько безбрежной синевы! Сначала даже запрыгнул мне на руки и тревожно обшаривал удивлёнными глазами всю эту бесконечную ширь. Но потом освоился, осмелел, перестал слать удивлённо-тревожные волны эмпатии, наоборот, постепенно, помаленьку, его душа, наполнились восторгом и любопытством. Кончилось тем, что он залез на мачту, на самую высокую её часть, и замер там в полном восхищении. Настоящий полковник! Тьфу ты – моряк!

Чтобы закрепить Викторию Лаки, пришлось приклеить к монолиту каменные надолбы, кольца и крюки. Растянуть её на растяжках и подстраховать резиновыми амортизаторами и транцами. Хорошо получилось, надёжно. Но до ночного отлива всё же надо вернуться, мало ли. Поэтому сегодня только разведка. Заберусь на монолит, гляну, в первом приближении, так сказать, что там, и назад. Может, и стараться так, вися гузном над бесконечностью, постукивая зубами, не за ради чего будет. Залезу, а там голый камень, хе-хе! Это будет прикольно!

На отметке в триста двадцать семь метров, спасибо интуит, я наконец-то перевалил обрез скалы и, отползя от края подальше, распластался, точно медуза, шмякнутая крутой волной о прибрежный песок. Физически-то я как бы не устал, а вот морально... Не думал, что так напрягусь. Не было у меня в прошлой жизни подобной практики. И сколько сам себя я не убеждал, что всё вокруг виртуальность, помогало слабо.

– Это виртуальность! – взвизгнуло моё внутреннее «я», когда порыв ветра чувствительно оттянул меня от скалы. Не был бы богатырём, мог бы и обос... гм-гм...

– Виртуальность?! – вопрошало оно, когда я окидывал взглядом просторы Океании и замирал в благоговении от того, что открывалось моему взору.

– Какая, в жопу, виртуальность, – согласился я, медленно отходя от подъёма. – Это моя жизнь.

Вид с такой высоты открывался конечно, потрясающий. То ближе, то дальше, то совсем на горизонте сливаясь с зелёно-голубой дымкой, раскинулись острова. Где один, где по нескольку рядом. Я всё больше убеждаюсь, что посетить весь Великий Архипелаг задачка нереальная. Да и нужная ли – впервые мелькнула крамольная мысль. Может, стоит посещать только самые интересные? Одна проблема, как определить, какие интересные, а какие нет? Ведь того же слизня «лампочку» я нашёл лишь на острове Возрождения. Крошечном, и более ничем особо не выдающимся. Но мне до сих пор капает гарантированное очко к характеристикам, стоит выпустить хоть одного такого на любом другом острове в «дикую» природу.

– Тэк-с... Хорошо бы разглядеть эту шикарную панораму вооруженным глазом. В большую такую подзорную трубу!

И с этой дельной мыслью, пока отложенной в дальний уголок, я развернулся вглубь острова.

– Ну, что ж. Пора посмотреть, чем ты порадуешь меня, странный огромный монолит.

Ещё метров триста поднимался пологим склоном, всё вверх и вверх, перебираясь с глыбы на стенку, а с неё на полку, а потом через трещину, то по камням, то по неровностям. Постепенно, пока не забрался в искристый туман, который ни разу не из воды. Опознание только вопросы высвечивает, будто само у меня спрашивает, что за хрень вокруг такая. Сухая по ощущениям, полупрозрачная пелена, состоящая из мельчайших, еле различимых глазом бледных искринок, медленно колышущаяся вокруг. Она была не слишком густой, но скрадывала расстояние очень неплохо. Наверное, это и есть та сверкающая шапка на вершине монолита, что казалась снизу большим облаком. Однако не облако... И вроде не слишком плотная, в целом, была эта взвесь, а солнце «съела» качественно. Бледно-молочный полумрак окружил меня, и разглядеть что-то подробно не было никакой возможности.

Базальт, базальт, везде только базальт, я непроизвольно, уже, можно сказать, по привычке сканировал окружающую породу. Только базальт с незначительными включениями. Медленно бредя сквозь этот странный туман, осторожно переступая через камни, обходя большие валуны и выбирая места поровней, я незаметно перевалил через вершину и стал спускаться вниз. Тут тоже хватало мест, где можно ноги переломать, но с какого-то момента, псевдотуман стал рассеваться. Солнечные лучи пробивались всё решительней и решительней, пока вовсе не залили окружающее ярким и радостным светом. Фу, аж полегчало. По внутреннему времени я бродил в этом молочном сумраке не более получаса и никаких осознанных угроз даже не почувствовал, а вот вышел и... легче стало. Да.

Я оказался на пологом, голом каменном склоне с редкими осыпями мелкого гравия, одинокими массивными надолбами и отдельными булыганами, раскиданными то там, то сям. И упирался этот спуск в скальную стену. Ровную, высокую, но рассечённую во многих местах вертикальными трещинами и расколами: какими-то чуть-чуть, где-то до середины и ниже, а некоторыми до самого основания. Вот к одной такой, самой широкой из тех, что поближе, я и направился.

Чуть больше километра пришлось мне пройти, и вот я уже вхожу в узкую расщелину, метров двадцать шириной, расколовшую скалу, словно острым топором. Отвесные, всё тот же базальт, слегка извилистые стены прохода, голый камень под ногами, прохлада и сумрак... Я прошел около ста метров и уже видел яркий просвет "в конце туннеля", когда мне попался этот странный куст.

Странный, потому что даже на первый взгляд он показался мне стеклянным. Низкий, разбросивший у самой земли несколько плетей, кривой весь и узловатый, с длинными и острыми шипами, с маленькими, словно слюдяными, редкими листочками. В целом он сильно напоминал пустынную колючку. Только голубовато-льдистого оттенка и полупрозрачный. Такой "перец" я ещё не видел.

Не доходя пару метров, я присел на корточки и постарался рассмотреть его повнимательней.

– И кто ты такой, весь странный? – пробормотал я, используя опознание.

"Кремнийорганика. Кристаллоорганика. Кристаллид".

Вот это лепо! Прям всё теперь ясно и понятно! Спасибо тебе, моё проницательное опознание, аж в максимальную десятку. Можно отряхнуть ладошки и заносить результат исследования в виртуальный дневник!

Я окинул куст и "глазом" Мастера ядов, и Повелителя энергий, и сканером просветил... Яда в растении нет, по крайней мере, из тех, что мне известны. Движение энергии есть, плавное и неспешное, и она явно не вся электрическая. У основания куста, под землёй, не очень глубоко, просматривается некий клубень, где энергия циркулирует гораздо активней.

Сканер подтвердил, что таки да, основа куста кремнийорганические молекулы и сложно определяемые кристаллические решётки, скорее характерные для драгоценных и полудрагоценных камней, чем для растения.

Вот тут я сел на задницу, свернул ноги калачом и, уставившись на это интересное чудо, задумался...

Хм... Кремнийорганика, сие понятие мне хорошо знакомо. С точки зрения науки, это соединения, в молекулах которых есть связь между атомами кремния и углерода. Звучит суховато и не возбуждающе. Если только не перевести эту фразу в потребительскую плоскость. И тогда кремнийорганика в современной промышленности это силикон во всём его многообразии: герметики и клеи, жидкости для гидравлики, всяческие смазки, резина, инертная к воздействию кислот и щёлочей. Кремнийорганика применяется в косметике, бытовой химии, моющих средствах и лакокрасочных производствах. Материалы из кремнийорганики имеют более высокое качество и безопасность применения. Они устойчивы к высоким температурам и имеют ещё множество полезных свойств.

А вот жизнь на основе кремния теоретически существовать может, но никто пока полноценных представителей не видел. Так, микробики только. Учёные вроде разглядели их где-то и в чём-то.

Но я точно помню, что для надежных связей в молекулярной структуре, для существования нормальной кремнежизни вокруг должна быть высокая температура. Прилично высокая. Но тут, в расщелине, прохладненько и комфортно. Для меня...

Значит, к кремнийорганике добавляем кристаллоорганику. Что за зверь такой – кристаллоорганика, я без понятия. Что-то типа кристаллической псевдожизни, наподобие знакомого мне молниевика. Но молниевик это всё же нечто другое. А тут явный гибрид.

И звать гибрид – кристаллид. Хм... Имя собственное или общее название?

– А как ты думаешь, о свет очей моих? Кристаллид это что? – устремив взор ввысь, поинтересовался я. Ничего не ответила золотая рыбка... Впрочем, как обычно.

Я протянул руку, помацать листочек кристаллида, оценить, так сказать, тактильно, и... даже вздрогнуть не успел! Вдруг, резко изогнувшись корявыми ветками, он стеганул быстро и точно, легко пробивая мясо руки острыми шипами! Кое-где даже насквозь!

– Сука! – Я дёрнулся назад, но шипы не захотели "терять" добычу! Они мгновенно выпустили на концах большие зазубрины по принципу жала на рыболовных крючках.

В следующую секунду я пропустил через коварный куст электрический разряд, килловат на ...– надцать! Сине-зелёные жгуты скользнули по веткам и, за доли секунды добравшись до корневого клубня, взорвали его с громким бабахом, шрапнелью каменной крошки и феерическим коротышом!

Валяясь на спине, я ещё с минуту не мог проморгаться, пребывая в состоянии гроги! Но оклемался... проморгался... На руке остались свисать какие-то обгорелые, усохшие, хрупкие остатки совершенно невнятного вида, держащиеся на паре шипов, проткнувших руку. С зубовным скрежетом и мысленным матерком выдернул их, и закровившие раны тут же обмотала душилка. Фактически весь остальной кристаллид аннигилировался. На месте клубня, в камне, виднелась небольшая воронка, курившаяся лёгким дымком.

– Однако какая бурная, но интересная реакция! – пробормотал я, выковыривая осколок застрявший чуть ниже брови. Поднеся его поближе, я с интересом осмотрел окровавленный треугольный камушек в пару сантиметров длиной. – Так и без глаз можно остаться! У! Гадская колючка!

"Хотите дать название – Гадская колючка?" – тут же заинтересованно отозвалась Система.

– Хочу ли я дать название?! – зловеще откликнулся я. – О да!!! И не просто название! Я ща распишу этого поца по всей строгости научного подхода! Где мой виртуальный дневник?!

– Итак, как там, дай бог памяти, было за пятый класс школьной программы...

Царство– Кристаллокремний!

Отдел– Кристаллид!

Класс– Дендроид недоделанный!

Отряд– Электровзрывоопасный!

Семейство – Верблюдом не съедобный колючковидный!

Род– Поц тоннельный!

Вид– Гадская колючка!

"Хотите принять?" – мне показалось, что надпись несла почти что эмоциональную окраску. Будто кто-то с большой растерянностью и сомнением нажимал на клавиши печатной машинки. И даже непременное "ДаНет?" появилось с заметной задержкой.

– Да! Да! И ещё раз – да!

И через паузу, скупо и словно"на и от... соединись...":

"Плюс два к интеллекту".

Не заржать было довольно тяжело. Да я и не старался...

Когда я вышел из разлома, то оказался на невысокой терраске, уступами сбегавшей в удивительный и завораживающий мир. Вот теперь я точно попал на другую планету!

На островах Великого Архипелага много всякого экзотического, странного и удивительного, один о. Грибной чего стоит, но всё же, всё же... В целом флора, в большинстве своём, довольно привычна для глаз: стволы, листья, лианы, цветы, плети и корни. Бывают вида необычного, цвета, формы, это да. Некоторые норовят схватить тебя и съесть, и такое случается, но тут...

С небольшой терраски, насколько хватало глаз, простирался невероятный пейзаж. Высокие и низкие, кривые, стройные, разлапистые, одиноким стволом или хлыстом, где густо, а где редко стояли кристаллиды! Каких только цветов и оттенков тут не было. И большинство из них в полупрозрачном исполнении, так сказать.

Некоторые очень похожи пусть и на гротескные, но более-менее знакомые формы кустов и деревьев. Некоторые уже мало похожи, но всё еще имеют какие-то знакомые элементы, типа листьев, веток, странных корней или ещё чего.