Текст книги "Похождения Сируса, или как сложно быть аболиционистом. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Сергей Степанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 73 (всего у книги 88 страниц)

– Ты?

– Ну да, с самого рождения. Помнишь, я обещала рассказать что значат эти мяу? Так вот, это единственные слова, которые хотел слышать от нас хозяин. Мы же животные, а значит разговаривать нам нельзя.

– Погоди. Ты же говорила про университет. Что-то я не слышал чтобы в университет брали кого-то неблагородного происхождения без огромной взятки.

– В университете тоже есть зверинец, – пояснила ситуацию Трея. – Я три года прожила в клетке, установленной в одной из аудиторий. Сам понимаешь, делать в крохотной клетке было абсолютно нечего, вот я и слушала лекции. Слушала, пока не выучила их наизусть. Во всяком случае все, что шли в той аудитории.

– Трея, а ты уверена в том, что говоришь? – уточнил я. – Вон, после Красной горы, я на полном серьезе сам с собой разговаривал. Даже чуть не поссорился сам с собой. Может и с тобой что-то такое?

– Животное она. Самое обычное, и даже не слишком породистое, – уверила меня Сантия. – Уж я-то точно знаю.

– Странно как-то слышать… – начал было я, но тут меня перебила Трея.

– А что в этом странного? Помнишь, ты еще удивлялся что в одном я неплохо разбираюсь, а в другом совсем никак? Так вот, тут тоже все просто. С рождения живу в клетке и соответственно знаю только то, что происходило у меня на глазах. Кто будет обучать чему-либо декоративное животное? Животное должно красиво выглядеть, и хорошо себя вести. Вот и все. Все остальное ненужно. Я ведь чуть ли не впервые в жизни вне клетки. Оно, конечно, меня иногда выпускали побегать и размяться в вольере, только вот это та же клетка, разве что размером побольше. Ну а тут…Ты даже представить себе не можешь что я почувствовала, оказавшись вне клетки, да еще и без поводка и намордника.

– Так ты что ли никогда…

– Так нельзя же без намордника! Я же хищник, – пояснила Трея. – Вдруг что случится. Отвечать-то никому не хочется. Ну и, наконец, это не первый случай когда я не взаперти. Например, когда приезжал ветеринар. Или когда пересаживали в другую клетку, или даже вольер. Люблю такие моменты. Даже не смотря на короткий поводок, строгий ошейник, тесный намордник, а иногда еще и цепи на лапах. Пусть маленькая, но свобода. Возможность посмотреть на мир вне клетки. А тут! Не цепи, не поводка, даже ошейника и то нет. Иди куда хочешь, делай что только в голову не придет.

– И почему же ты тогда не ушла куда глаза глядят, раз уж такое дело? – удивился я. – Ведь могла же.

– Потому что еще неокончательно поглупела, – ответила вместо Треи Сантия, у которой все никак не получалось согреться, даже целиком завернувшись в одеяло. – Куда ей идти? Она же ЖИВОТНОЕ! Нужно было как я сидеть тихонечко и ждать хозяина, а то так и потеряться недолго.

– Я же не потерлась, – тут же возразила Трея. – Хоть мир немного посмотрела, не то что ты! Просидела свой шанс под кустом.

– Да кто бы говорил о шансах! Ты на себя посмотри! – так же оживилась Сантия. – Кому нужно такое поцарапанное и побитое животное? Ты же декоративная, если кто-то забыл, а потому должна быть красивой. Ну а ты же и так-то выглядишь…

– Да я…

– Тихо! Успокойтесь обе. Ненужно…

Я попробовал было остановить назревающее выяснение отношений пока оно не перешло в активную фазу, только вот привычный подход не сработал. Как ругались, так и продолжили ругаться. Пришлось применить более действенный способ, а именно гаркнуть во все горло. Ну а когда на меня все-таки обратили внимание, предупредить спорщиц что или они сами успокоятся, или я их в воду окуну. Благо океан рядом. Сантия тут же очень по хаджитски обиделась (пусть эта парочка говорит что угодно, но если кто-то выглядит как хаджит, и также себя ведет, то кто же он как не хаджит?) и вновь забралась под одеяло, а вот Трея…

– Океан наверно холодный сейчас, – с видом знатока заметила она. – И еще я, наверное, плавать не умею. Знаешь, не было возможности проверить. Пойдем, попробуем?

– Ни за что! – мгновенно возразила Сантия, принявшись еще сильнее дрожать от одной только мысли о холодном океане. – Нам домой пора, к хозяину. А то перепачкаемся, или и того хуже – заболеем. Нет уж, в тепло, к сытной еде.

– Тебе бы только пузо набить! – вновь начала распаляться Трея. – Сама подумай, скорее всего, это единственная возможность…

– Заболеть, – отрезала Сантия. – Кому мы будем нужны если облезем, или болячками покроемся?

– Вот верно говорят, для некоторых клетка…

– И верно говорят! Это у всяких там…

Итак, веселье грозило разгореться в полную силу, с руганью и маханием руками, ну а затем плавно перетечь в мордобой, только вот мне этого совсем ненужно. Успокоить, обращаясь к разуму, не удалось. Попробую отвлечь.

– Трея, погоди немного, что-то я не понимаю как это ты в животные попала?

– Просто, родилась. Самым что ни на есть естественным образом.

– Ты что же, хочешь сказать что некоторые хаджиты…

– Разумеется нет! – перебила меня Трея. – Хаджиты не животные, а вот мы да.

– Абсолютно точно, – прозвучало из-под одеяла. – А можно поговорить потом, в тепле?

– Ну да, так тебе и дадут поговорить потом! – раздраженно фыркнув, возразила Трея. – Не успеешь и пару слов сказать, как окажешься в наморднике.

– Ну и пусть себе, – в свою очередь возразила Сантия. – Дело привычное. Зато в тепле, сытые, и в безопасности. Кто знает что за дикие звери тут водятся.

– Ха, зверей она испугалась! А мы с тобой кто?! Самые настоящие хищные звери! Зря что ли с нами без намордника и строгого ошейника на улице показываться нельзя. А все почему? Оттого что мы дикие и опасные.

– Ты может быть и дикая, – осталась при своем мнении Сантия, – а вот я очень даже домашняя. Мне комфорт нужен, а то ведь или заболею, или внешний вид потеряю.

– И с чего это ты вид терять собралась? От холода шерсть только лучше станет, гуще. Да и поголодать немного тоже полезно. Жир согнать.

– А нет у меня лишнего жира! Нечего сбрасывать. Да и вообще, третий день без еды это многовато.

– Так вы что, третьи сутки без еды? – удивился я.

– Ну да, – такое ощущение что Трея даже удивилась. – Кто же в клетках во время пути убираться будет? Ну а если не есть, то и убирать нечего будет. Обычное дело. Впрочем, мне не привыкать.

– Так то тебе, – обиженным тоном проворчала Сантия. – Обо мне обычно не забывали. Я ценная собственность, не то что некоторые.

– Да не такая уж ты и…

– Трея ты что, на полном серьезе, без всяких там шуток и розыгрышей, считаешь себя животным? – уточнил я. Не знаю как у Вас, а у меня представление о домашних любимцах "несколько" отличается оттого, что я вижу перед собой.

– Ну да, а что в этом странного? – удивленно уставившись на меня, заявила Трея.

– Ну… Все наверное, – ответил я. – Непохожа ты на домашнее животное.

– Я не совсем домашняя, скорее одомашненная, – пояснила Трея. – Ну а что до одежды, то это я так замаскировалась. Думала сбежать и посмотреть мир.

– Ну и дура, – заявила Сантия. – Делать тебе нечего шляться под дождем и голодать.

– Я уже уходила, когда наткнулась на стражника, – продолжила рассказывать Трея, проигнорировав высказывание Сантии. – Возможно он меня не узнал, или ему просто было все равно, но он дал мне ту бумагу и велел ждать подмогу. Вот я и ждала. Понимаешь, это ведь первый раз в моей жизни, когда ко мне отнеслись не как к бесполезной и опасной игрушке, а как к личности. Вот я и ждала. Ждала бы до бесконечности, несмотря на то, что страшно хотелось посмотреть что там за кустами.

– Ну, что я говорила? Если ума нет… – фыркнула Сантия. – Лучше бы о сохранности собственной шкуры подумала! Кому нужно покалеченное животное? Животное должно быть красиво, весело и послушно, радуя глаз хозяина. Ты что, забыла как поступают с животными которые больше не нужны? Их усыпляют! Так рисковать жизнью из-за сущей ерунды и глупости, да еще и в такой особенный момент!

– Особенный момент? О чем это она? – вмешался я, пока разговор вновь не скатился на ругань. – Ну и, наконец, ты явно преувеличиваешь, – добавил я, обращаясь уже к Сантии. – Я знаю многих людей, которые держат домашних животных, и я еще ни разу не видел, чтобы домашних любимцев усыпляли из-за обычных царапин.

– Наверное, просто те животные небыли декоративными, как я и вон то недоразумение, – Сантия ткнула пальцев в Трею. – Или же пока тебе не попадались настоящие ценители. Для них экстерьер значит очень многое. Разве можно гордиться обладанием несовершенным животным? Нет ведь. Значит нужно покупать другое. Ну а со старым-то что делать? Мы ведь мясо едим и немало, а оно денег стоит. Вот так-то. Ну а насчет важного момента, то…

– Да замолчишь ты наконец, или нет? Сколько же можно! – перебила Сантию Трея. – Помнишь – мяу, мяу. Это ведь твои слова. Хозяин запретил нам говорить с не животными, а он явно не животное. Что скажешь на это?

– Мяу, – заметила Сантия.

– Вот именно, и не мешай больше, – заметила Трея. Ну а затем повернулась ко мне. – Под особенным моментом понималось то, что нас с Сантией везли к самцу. Видишь ли, мы с ней довольно редкой породы, и поэтому наши котята должны были принести хозяину неплохие деньги.

– Мияу! – заметила Сантия.

– Ну да, ну да. Ты у нас более ценная. Кто бы спорил, – согласилась Трея. – Отстань, и не мешай.

– Порода? Редкий вид? – уточнил я. – Трея, ты только не обижайся, но по-моему ты самая обычная хаджитка. Шерсть у тебя необычного цвета, не спорю. Только вот в Балморе одно время жила хаджитка с неменее черной шерстью, и животным она точно не являлась. Разумеется, если не слушать Вэйна, у которого та позаимствовала кое-что из инструментов. Вот и получается, пусть в этой провинции таких хаджитов очень мало, но на твоей исторической родине таких как ты довольно много. В чем же редкость?

– Сирус ты что, действительно думаешь, что я хаджитка?

– Ну да, а что в этом странного?

– Да. Это, разумеется, лестно, только вот ты ошибаешься. Я совсем не хаджит, просто похожа, и не более того. Посмотри хотя бы на шерсть у меня на голове. Разве такое бывает у хаджитов? Так же отличается форма головы, строение конечностей, и внутренние органы. Можешь мне поверить, в этой области я настоящий эксперт. Наслушалась, пока на мне изучали сравнительную анатомию. Ну, в той аудитории шли не только занятия по оружейному делу и тактике, но еще и по биологии. Иначе, зачем бы меня там держали?

– Например, как мишень, – заметила Сантия, высунув нос из свертка, в который она сама себя превратила, пытаясь защититься от холода.

– Мяу! – посмотрев куда-то в пустоту, заметила Трея. – Опять кто-то забыл.

– Мяу, – согласилась Сантия, вновь скрываясь под одеялом. Ну и судя по тону, это мяу значит довольно много, а именно: "да говори что хочешь, мне-то какое дело".

– Меня часто использовали как учебное пособие, показывая на отличия от хаджитов, – продолжила рассказывать Трея. – Можешь мне поверить, этих отличий очень-очень много. Например, обрати внимание на мою челюсть. Она куда мощнее чем у хаджита. Потом, у меня более развиты клыки. Мускулы на лапах более сильные. Еще у меня более толстые кости. Более длинная и гибкая шея. Когти на задних лапах не убираются. Да много что. Ну и самое главное, ни один хаджит никогда не признает меня или Сантию за соплеменника. Это для людей, или меров мы похожи на хаджитов, сами хаджиты так никогда не подумают.

– И, наконец, мой вид не может скрещиваться с хаджитами, – продолжала рассказывать Трея. – Даже если бы кому-то из них этого бы и захотелось, в чем я искренне сомневаюсь. Так что я не хаджит, хоть и отношусь к отдаленно родственному виду. Когда-то, в далеком прошлом, мне всегда плохо давались цифры, так что как давно сказать не могу, у нас с хаджитами был общий предок. Потом, наши виды разделились.

– Хаджиты были более умными, но менее сильными. Чтобы выжить, им пришлось создать цивилизацию, ну а мои предки так и остались животными. С тех пор прошло очень много лет. Хаджиты продолжали развиваться и совершенствоваться, а мой вид практически вымер. Ну, с точки зрения хищника, хаджит опасная добыча, но все-таки добыча. А кому понравится ощущать себя ходячим складом мяса? Вот хаджиты и обеспечили безопасность.

– А спасли нас, – продолжала Трея, – как бы это странно не звучало, наши самые опасные враги. Данмеры уже тогда воевали с хаджитами, и частенько привозили из походов трофеи. А так как мой вид сильнее, да и опаснее хаджитов, то нас чаще и захватывали. Ну а как результат, уже многие годы на свободе нет ни одного животного моего вида.

– Трея, а откуда ты все это взяла? – поинтересовался я. – По твоим же словам путешествовать, и общаться с учеными у тебя возможности не было. И как ты тогда могла все это узнать?

– Просто. Говорить с учеными мне действительно не приходилось. Стали бы они общаться с каким-то там животным. Да и не очень-то пообщаешься, если на тебе намордник, а лапы привязаны к лабораторному столу. Но уши-то у меня оставались свободны, и слушать никто не мешал. Ну а пока студенты сдадут экзамен, столько раз одно и тоже выслушать придется, что не захочешь, а запомнишь.

– Ну хорошо, – согласился я. – Предположим, что откуда взялся твой народ мы выяснили. Мне одно непонятно, почему ты упрямо не считаешь себя хаджитом? И ненужно упоминать о внешних отличиях. Ладно бы хаджиты были похожи друг на друга. Нет же, встречаются самые разнообразные виды. Одни похожи на людей, другие больше кошек напоминают. Некоторые, и вовсе неотличимы от животных. А вот теперь объясни, почему ты не можешь оказаться одним из таких вот подвидов?

– Да потому что не могу. Объяснять сложно, но, похоже, все дело в таких штуках как хромосомы.

– Ты знаешь о хромосомах?! – абсолютно искренне удивился я. А удивляться тут есть чему. Девять из десяти магов провинции даже слова такого не слышали.

– Ну да, про них ни раз на занятиях говорили. Правда я, сколько не слушала, так и не поняла, как такие мелкие штуковины, что их даже невидно, могут быть еще и разноцветными пластинками на проволоке, и еще при этом описывать форму моих ушей. Да и вообще, как могут мои уши быть связанны с какой-то там проволокой? Впрочем, как бы оно там не было, только вот эти гены у меня совсем не хаджитские. Разве что самую капельку. Отличие намного большее, чем даже у самых-самых различных хаджитов.

– А как тогда объяснить то, что ты практически ничем не отличаешься от хаджита? – уточнил я. – Трея, я немного разбираюсь в том, о чем ты сейчас говоришь, так что с полной определенностью могу сказать, если бы у тебя были столь отличные гены, то ты даже отдаленно не напоминала бы хаджитку.

– Да никак объяснить это я не могу, поскольку меня как-то не очень уж посвящали во всякие там тонкости. Ну, или я их просто не поняла. Однако одно могу сказать точно, правильно подбирая партнеров для скрещивания можно добиться самого неожиданного эффекта. Вот и получается, у меня одна видимость хаджита, а по сути… Ну сам посуди, рост у меня лишь немного выше чем у привычных всем хаджитов, но при этом я много тяжелее. Кости как были более прочными, так и остались. Мышцы у меня более сильные. Да и крепятся немного по-другому. Ну а самое главное… Вот, сам смотри. – С этими словами Трея сунула мне в руки собственную кисть. – Обрати внимание на пальцы. Видишь?

– Пальцы как пальцы…

Начал было я, собираясь сказать что возможно они и несколько короче и толще чем я привык видеть у тех же тройняшек, но тут заметил о чем именно говорит Трея. Большой палец. У хаджитов, как и у людей, большой палец развит, а кисть достаточно подвижна для совершения точных действий. У Треи же большой палец меньше всех остальных, да и кисть руки гибкостью не обладает. Да, теперь понятно почему у Треи получалось так эффективно пользоваться когтями. Попробуй любая из тройняшек нанести удар такой силы, скорее всего сломала бы пальцы. Ну а Трея…

– А еще вот, – Трея приоткрыла рот, и продемонстрировала внушительные клыки. – Как видишь, кое-что все еще осталось. Возможно, когда-то и удастся вывести животное еще более похожее на хаджита, но…

И тут отогревшаяся Сантия громко фыркнув, показалась из-под одеяла.

– Ну да, конечно. Как же без тебя! – укоризненно посмотрев в сторону Сантии, заметила Трея. – Да, ты более похожа на хаджитку, но не так уж намного, чтобы об этом стоило говорить. Потерпи немного, о тебе поговорим позже. Дай пока рассказать откуда вовсе взялся наш вид.

Сантия пожала плечами, однако все-таки выбралась из-под одеяла, и в эффектной позе уселась поблизости. Да, Трея, да и Сантия тоже, могут говорить что угодно, только вот ведут себя они как самые обычные хаджитки. Возможно, что-то в словах Треи и есть, и она действительно довольно редкий вид хаджита, давно отделившийся от их общего предка, (надеюсь, что клирики всевозможных богов так и не научились читать мысли, или у меня будут серьезные проблемы) только вот от этого хаджитами они быть не перестали.

– Так вот, первоначально данмеры разводили нас из-за шкур. Ну и для престижа тоже. Обрати внимания на мою шерсть. Она гуще и длиннее чем у любого из хаджитов, а кожа более прочная. Из нее может получиться отличная одежда.

– Одежда? Трея, да разве можно так, да еще и о себе самой?!!

– Но это ведь правда! Из моей шкуры можно сшить хорошую одежду. Так поступают и сейчас, правда очень редко и, как правило, не из декоративных животных. Из нас, обычно, чучела делают. Ну, и еще разводят в качестве опасных домашних любимцев. Для охраны дома, понятное дело. Так вот, именно тогда, а именно очень-очень давно, данмеры и занялись улучшением нашего внешнего вида, создавая породы. Например, мы с Сантией относимся к декоративной длинношерстной породе черного окраса и существенно отличаемся от своих предков. У меня практически правильные, почти как у хаджита, пропорции тела. Впрочем, ты и сам это заметил. Более легкая, по сравнению с моими предками, челюсть. Вместо гривы, длинная шерсть на голове. Даже суставы на лапах почти правильные. Пальцы правда… Ну и это можно объяснить, зачем животному хаджитские руки?

– А еще лучше, посмотри на Сантию, по ней виднее. Возьмись за ее предплечье, и увидишь что ее мышцы более легкие чем у меня, а еще… Ты чего? – Трея с удивлением уставилась на меня.

Нет, я разумеется знаю, что у хаджитов совсем другое отношение к собственному телу и одежде, но если уж с самого детства тебе постоянно твердят что что-то делать нельзя, то от этого никуда не денешься.

– Сирус, это ты зря. Мы с Сантией декоративные животные. Понимаешь, мы живем ради того чтобы на нас смотрели. Это наше предназначение. Ни меня, ни Сантию нельзя обидеть, рассматривая. Скорее уж строго наоборот. Вон, Сантия даже специально выбралась из под одеяла на мороз ради этого. Так что можешь не стесняться. Только постарайся не тянуть сильно за хвост, а так можешь делать все что угодно. Мы не люди, и не хаджиты, а самые обычные домашние зверушки.

– Это ты зря, – возразил я. – Даже если принять твое допущение о том что ты просто зверь, то у зверей есть права. И, кроме того, вы обе разумны и это необходимо учитывать.

– Может быть у других зверей и есть права, но только не у моего вида, – возразила Трея. – Многие звери самодостаточны, и могут самостоятельно выжить на воле, а мой вид живет только в клетке. То есть мы живем только до тех пор, пока этого хотят другие. О каких тут правах может идти речь?

– А вот тут категорически не согласен, – возразил я. – Увидев тебя в деле, никогда не поверю что ты не сможешь выжить в одиночку.

– Зря. Данмеры пробовали разводить таких как я в естественных условиях, на одном из небольших островков. Предполагалось, что это позволит вывести более устойчивую к болезням породу, ну и уменьшить стоимость разведения. Ну и как охотничьи угодья тоже, куда же без этого. Так вот, из этой затеи так ничего и не вышло. Почти все погибли. Ну а оставшихся, пришлось вывезти и раздать по частным зверинцам.

– Ты была на том острове?

– Разумеется нет! Это было очень давно. Однако я слышала что среди моих предков были выходцы с того острова. Если тебе интересно, возьми у хозяина мою родословную, и уточни в каком именно поколении. Я бы тоже с удовольствием узнала, а то видеть-то родословную видела, а вот прочитать…

– Трея, а если самой тебя на острове не было, то как ты можешь уверять что тот эксперимент был на самом деле?

– В университете слышала, – пояснила Трея. – Зачем бы было обманывать уважаемому профессору?

– Ты знаешь, я даже не особо задумываясь могу придумать далеко не одну причину для подобного поступка. Впрочем, это мелочи, разве тебе самой не хочется попробовать?

– Хотеть, разумеется, хочу. Только вот ничего не получится. Немного побродить я смогу, ну а затем все равно придется вернуться к хозяину. Понимаешь, это ведь я только с виду на хаджитку похожа, а вот внутри… Ну, мой вид никогда и ничего не изобретал. И вовсе не потому что было не нужно, а потому что не можем. Например, я принципиально не могу понять, как пользоваться любым предметом, если мне сначала не покажут, как это делается.

– Как и многие другие, – возразил я. – Учиться всем нужно.

– Не так как другие. Я выучила десять типов узлов. Многие из них очень сложные. А вот завязать простой узел не могу, так как просто не видела как это делается. Пробовала научиться читать, пока не поняла, что это невозможно. Я могу запомнить все буквы, и даже некоторые слоги, но не могу понять как сложить из них слова. Да и те же слоги я и то не читаю, а просто помню как они выглядят. А это как не крути, а не чтение. Кроме того, оказалось, что разные люди пишут одни и те же буквы немного по-разному. Вот посмотри.

Трея когтем изобразила на земле несколько вариантов буквы ж.

– Для тебя это одна буква, ведь так же? – уточнила Трея.

– Верно.

– А вот для меня совсем не верно. Приходится запоминать все формы, а ведь наверняка эту букву можно написать и по-другому. Я просто знаю, что это одно и тоже. Не умею я понимать чем эти буквы похоже друг на друга. Нет у меня способности связывать в единое целое похожие вещи, и используя ранее накопленный опыт понимать как эта новая штуковина работает. Память у меня намного лучше чем у тебя, но используется не так эффективно.

– Трея, и сказав все это, ты еще будешь меня уверять, что твой вид недостаточно разумен? Да мне попадалось более чем достаточно людей и меров считающих себя учеными, и намного хуже разбирающимися в этом вопросе. Да что там говорить, до этого дня я знал только двоих во всей провинции!

– И сейчас это число не увеличилось. Понимаешь, я не совсем понимаю что говорю, просто повторяю ранее услышанное. Я же говорила что у меня отличная память. Отлично помню практически все, что видела ранее, вот и подбираю наиболее подходящие ответы из услышанного ранее. Студенты еще и не такие вопросы задавали.

– Однако ты отлично говоришь, – возразил я. – Абсолютно разумно и понятно. И вовсе неважно, что при этом твой мозг отличается от моего.

– А вот и нет, как раз важно, даже очень важно. Вот ты вполне способен выжить сам, а я нет. Это мой вид зависит от таких как ты, а не наоборот. Как видишь, разница существенная. Мой вид зародился в очень благоприятных условиях, дичи было полно, вот и выживали не те что умнее, а те что быстрее действовали. Ну а чем закончилось ты и сам знаешь. К сожалению, с тех древних времен так ничего и не изменилось. Ну, разве, что внешний вид улучшился.

– Мяу! Ррр… Мяу!!! – сказав это, Сантия высоко подняла хвост, и с победным видом уставилась на меня.

– Помолчала бы, кошка драная, – в свою очередь уставившись на Сантию, заявила Трея. – Он все равно тебя не понимает.

– Трея, подожди немного. Ты же вроде как говорила, что все эти мяу ничего не значат. Так, одна видимость, – уточнил я.

– Верно, – согласилась Трея. – Мяу, это для публики. Почему-то такие вот мяу всем нравится. А когда нравишься публике, то получаешь больше мяса. Говорим мы по-другому. Движениями тела, запахами, и многим другим прочим. Слов конечно немного, но нашим предкам хватало. Говорить на своем, зверином языке, хозяин нам не запрещал, вот Сантия и пытается с тобой поговорить, не нарушая приказов.

– Ну, кое-что я все же понял. Например, высоко поднятый хвост, это знак победы, превосходства над чем-то. Только вот не могу понять над чем, или кем.

– Вот видишь, в этом еще одно существенное отличие тебя от животного. Ты не изучая наш язык все равно способен понимать, а мы… Ну а Сантия хотела сказать следующее – если и смотреть на строение тела, то нужно смотреть на нее, а не на меня. У Сантии восемь золотых, и две серебренных награды с выставок за экстерьер, а у меня только четыре серебряных, и шесть бронзовых.

– И все это в столь короткой фразе? Выходит, твой язык никак не хуже, а многим лучше моего.

– Это не язык, а перевод, – пояснила ситуацию Трея. – По сути Сантия сначала сказала первое мяу, чтобы привлечь к себе внимание. Потом подняла хвост, указывая на превосходство. После этого, посмотрев на меня, немного порычала для красоты, и фыркнула, показав над кем превосходство. И, наконец, с последним мяу, что бы вновь обратить на себя внимание, повернулась к тебе боком, выставив бедро, что значит посмотри на меня. Вот и все.

– А медали?

– Ну, о медалях Сантия мне никогда в жизни не даст забыть. Это ведь ее любимая тема. На самом деле, отличия между нами не столь значительны, иначе бы мы не относились к одной породе. Так, мелочи. Например, строение бедра. У меня оно чересчур тяжелое, да и еще есть.

– Мяу. Мяу!!!! – с победным видом заявила Сантия, еще старательнее задирая хвост к небу.

– Это можешь и не переводить, – заметил я. – И так понятно. Она сказала – вот видишь, я была права. Я правильно понял?

– Верно, – подтвердила мои предположения Трея, ну а затем добавила обращаясь уже к Сантии. – А ты поосторожнее с хвостом. Видишь, он способен понять наш язык, и при этом мужского пола. Помнишь, что было в прошлый раз? Хочешь повторения?

Хвост Сантии немедленно опустился. Она разве что не поджала его под себя, как обычно и делают хаджиты когда чем-то напуганы. Да и сама Сантия все как-то сразу сникла.

– Трея, о чем это ты? – уточнил я.

– Понимаешь, поднятый хвост, особенно так высоко, это не только знак превосходства и победы, особенно в присутствии представителя противоположного пола. Ну а на последней выставке один из экспертов неправильно понял Сантию. Она просто радовалась очередной победе, а он подумал другое. Эксперта оскорбили подобные намеки от животного, и он сильно пнул Сантию.

– Мы еще долго будем тут языками трепать? – уточнила Сантия, неожиданно перейдя на человеческий язык. – Холодно же, и поздно уже.

– Сантия, что это ты заговорила? А как же приказ? – поинтересовалась Трея.

– А ну его, – отмахнулась Сантия. – Все одно уже хуже не будет, если конечно мы тут насмерть не замерзнем с этими разговорами. Ну, а раз уж ты настаиваешь, – Сантия выразительно посмотрела на Трею и добавила. – Мяу. Теперь ты довольна?

– Сантия, да когда еще момент выпадет…

– Да болтай сколько хочешь, – отмахнулась Сантия. – А я домой хочу! В тепло! Меня ведь можно отправить прямо сейчас?

– Можно, – согласился я, вытаскивая из мешка один из ошейников.

– Давай, цепляй его на место, – Сантия грациозно поднялась с земли, и почему-то на всех четырех конечностях, направилась мне навстречу, подставив шею.

Итак, замок ошейника защелкнулся, и Сантия исчезла. На некоторое время установилась немая сцена, в ходе которой мы с Треей смотрели на место исчезновения, а затем Трея, ни слова не говоря, стянула с себя платье.

– Пожалуй, мне тоже пора. Вот, и закончилось мое приключение, – наконец заметила Трея, стараясь не смотреть мне в глаза. – Тут сколько не тяни, а сути это не изменит. Кем я была, тем и останусь. Так что лучше будет…

– А не передумаешь? Я мог бы сказать, что не нашел тебя. Ну а ты посмотрела бы остров, или даже могла бы уехать на материк. Если тебя одеть, то для большинства встречных ты с легкостью сойдешь за хаджита. Их тут довольно много, а что до цвета шерсти, то это конечно проблема, но и она решаема. Черные хаджиты тоже бывают, да потом шерсть можно и покрасить.

– Тут хоть передумывай, хоть не передумывай, а ничего не изменишь. Сам же говорил, что домашнему животному без хозяина не выжить. Горкин хоть охотиться умеет, во всяком случае раньше умел, ну а я… Вот например где ты берешь еду?

– Обычно в тарелке, – попробовал было отшутиться я. Только вот Трея явно настроена серьезно, так что и мне пришлось перейти на серьезный тон. – Сейчас чаще всего в кладовке, если я дома. Ну, а если не дома, то в таверне, или просто покупаю у крестьян и сам готовлю. Далеко не всегда стоит есть то, что считают пищей в некоторых трактирах. Ну а если вокруг на пару километров в любую сторону никого кроме меня, то можно и поохотится.

– Вот, видишь сколько у тебя всяких способов. Ну а у меня только один – еда в миске. Можешь мне верить или не верить, но я даже не знаю как выглядят те животные, мясо которых ем с рождения. И на кого мне тогда охотиться? А самое главное как?

– Трея, я в охоте тоже не очень-то силен, но как видишь, живу. Чтобы поесть в таверне, великим охотником быть необязательно. Там только деньги нужны. Ну а с этой бедой я тебе помочь могу.

– Деньги? Ну да, это такие кругляки разноцветные. Случалось видеть, – согласилась Трея. – Только вот я в них не очень-то и разбираюсь. Ну и, наконец, а что такое таверна? А то слышать-то я такое слово слышала, и даже знаю что она как-то связана с едой, а вот что такое на самом деле понятия не имею.

– Таверна? Ну, это место где торгуют готовой едой.

– Торгуют? И что значит готовой едой?

– Торгуют, значит обменивают на деньги. А готовая еда это…

– А зачем?

– Что зачем? – как-то даже растерялся я.

– Деньги им зачем? Они ведь не очень красивые, и на вид абсолютно бесполезные. Нет, я знаю что для не животных эти штуки чем-то очень важны, а вот чем важны не понимаю.

– Деньги, позволяют нам эффективнее обмениваться вещами. Например, я отыскал рабов Воррара, и за это он даст мне немного денег. Ну а затем, когда мне понадобится, я поменяю деньги на еду, одежду, или еще что.

– А, понятно. Это чтобы много мяса с собой не таскать, – на свой манер поняла сказанное Трея. – Теперь понятно. Только вот мясо лучше сразу съесть, а то ведь испортится. Да и возвращаться каждый раз к Воррару, чтобы забрать у него немного мяса… Сложно это. Хотя, возможно я и неправа. Да, а что такое готовая еда?

– Ну… – я задумался, как бы попонятнее объяснить, а то ведь получится как с деньгами. – Предположим, тебе достанется кусок только что разделанного мяса, что ты сделаешь?

– Съем его, разумеется. Ну, или оттащу в дальний угол, чтобы кто из соседей не стащил, и съем потом.