Текст книги "Апокалипсис "Фунги" (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

Глава 9

Мы с Камилой стояли в начале красной дорожки. Я в слегка великоватом черном костюме. Она в ослепительно белом платье, со сложной прической, украшенной маленькими белыми цветами. Камила не спала ночь, волновалась. Как только прозвонил будильник, она вскочила и побежала готовиться к церемонии.

Вокруг нас стояло не так много народа. Мои товарищи из боевой группы, женщины с работы Камилы и немного свободных жителей нашего нового семейного дома. По моей просьбе Андрей стал свидетелем на нашей свадьбе. Со стороны Камилы свидетелем была Оксана, подружка с работы. Отец стоял со Светланой. Я предполагаю, что их свадьба будет вскоре после нашей.

Церемония проводилась в соответствии со всеми канонами прошлой жизни. Из динамиков магнитофона раздался марш Мендельсона. Мы с Камилой и свидетели двинулись по ковровой дорожке навстречу Марии Генриховне Керн, являющейся по совместительству кем-то вроде распорядителя подобных торжественных случаев.

– Сергей и Камила! – Начала она фразой, которую я ждал. – Наша община сердечно поздравляет вас с самым важным событием в вашей жизни – бракосочетанием. Сейчас, когда жизнь превратилась в опасное занятие, каждый стремиться найти себе опору в ней. Вы нашли её друг в друге. Любите, заботьтесь, уважайте друг друга и помните, что все проблемы в мире кажутся ничтожными, когда в семье мир и покой. И конечно же, любовь должна награждаться детьми. От любящих людей и детки рождаются красивые и здоровые. Наш вам совет не ждать когда удачно сойдутся звезды, а начинать прямо сегодняшней ночью. – Народ засмеялся над шуткой. Мария Генриховна дождалась, когда все просмеются и продолжила. – От имени нашей общины позвольте считать вас мужем и женой.

Снова заиграл вальс. Нам поднесли документ в котором за номером пятьдесят два значилась регистрация брака между мной и Камилой. Мы поставили подписи напротив своих фамилий.

– А теперь гости поздравьте молодых!

Отец подошел ко мне, чтобы поздравить. В глазах стояли слезы. Он пожал мне руку, а потом обнял. За ним подошла Светлана и поцеловала нас с Камилой по очереди. Потом нас поздравили все остальные.

– А теперь позвольте мне в честь появления новой пары сделать им свадебный подарок! – Мария Генриховна перекричала расшумевшуюся толпу.

Два мужчины вновь под марш Мендельсона внесли объемную упаковку перетянутую красной лентой.

– Это двухспальняя новая кровать послужит прекрасным ложем для наших красивых молодоженов. Меня заверили, что она изготовлена по антискрипучей технологии. У вас есть возможность проверить это. – Мария Генриховна до этого казалась мне сухой и чопорной, но она уже дважды рассмешила людей шутками с намеком.

В новой комнате семейного общежития было гораздо больше места, чем в той комнате, где мы жили с отцом. У нас бы кровать заняла место от стены до стены. Камила взяла меня крепко за руку. Наверняка, она порадовалась такому подарку. Женщинам очень нравится когда всё в дом.

– Дорогие молодожены и гости проходите в столовую на неофициальную часть.

В столовой, за тем столом где должны были сесть мы с Камилой стоял большой торт. Как его сделали и из чего, я не представляю. Выглядел он очень красиво. На голубой вершине торта, означавшей озеро плыли два лебедя, символизирующие нас с Камилой. На столах стояли графины с разноцветными напитками, скорее всего безалкогольными. Вокруг них блюда со ставшими экзотикой в наше время: пельмени, холодец, закуски на шпажках. Я не говорю про большой выбор салатов.

Только на нашем столе стояла единственная бутылка шампанского, и плитка шоколада рядом с ней. Для нас это было все равно, что получить на свадьбу билеты в Париж в те времена.

Рассевшись за столы я немного успокоился и понял, что такое изобилие еды возбудило мой аппетит. Глаза Камилы тоже горели глядя на стол.

Далее свадьба превратилась в непрекращающуюся череду тостов в нашу честь и криков 'Горько'. Шампанское, Мария Генриховна предложила оставить нам на первую брачную ночь. Это было правильно, учитывая, что гости пили морсы и кисели.

После столовой, я пригласил отца и Светлану к нам в комнату. К моему удивлению и облегчению, кровать нам собрали и застелили свежей постелью. В комнате осталось достаточно места и для журнального столика и двух стульев.

Мы открыли шампанское и выпили его вчетвером закусывая шоколадом. Было так приятно чувствовать как забытый напиток приятно расходится по телу. Я смаковал шампанское мелкими глотками. Оно было холодное и немного кислое. Сладкий шоколад прекрасно сочетался с ним.

До ночи было еще далеко. Мы проводили отца со Светланой домой. Немного посидели у них. Когда стало темнеть пошли домой, но не сразу, а медленным шагом сделали круг по территории всего 'Элеватора'.

Основательно подмерзнув, мы вернулись в свою новую комнату. Сбросив одежду мы спрятались под одеяло. Некоторое время мы просто согревались о тела друг друга, но потом как-то незаметно перешли к тесту, выявлявшему кровать на предмет антискрипучести.

Прекрасное было время – 'медовый месяц', длившийся ровно неделю. За это время мы с Камилой почти нигде не появлялись. Уединения хотелось большего. Вместо тонких перегородок между комнатами хотелось оказаться в каком-нибудь отеле, с огромной кроватью и джакузи. Заказывать каждое утро свежевыжатый сок и по горячей булочке со сладкой начинкой. Никуда не выходить и никого не видеть кроме друг друга.

Из-за отпуска я не попал на следующую операцию нашей группы. Их снова отправили в те же места, откуда мы только недавно выбрались. Меня кем-то заменили, и я особо не жалел об этом. Ходил на тренировки каждый день, патрулировал окрестности, и каждый день возвращался домой, к жене. Мы как-то повзрослели с Камилой. Изменившийся статус словно наложил на нас ответственность.

Я до катастрофы часто задумывался о грядущей свадьбе. Глядя на друзей, которые рано женились, и даже тех, кто женился давно, я видел одну и ту же тенденцию. Счастливые браки постепенно становились всё более несчастными, и причина везде виделась только одна. Нехватка денег. Мои товарищи вскоре после свадьбы понимали, что тех денег, которые они зарабатывали то этого счастливого события, совсем не хватает. Жены на них смотрят, как на добытчиков, лелея в душе надежду, что их избранник где-то в душе скрытый Ротшильд. Но ничего не происходило. В лучшем случае мужья меняли одну работу на другую, и ничего существенно не менялось. Деньги, 'дамокловым мечом' висели над каждым главой семейства. Я не защищаю этих парней, многие ленились, многие не поняли, что детство уже ушло и надо что-то решать. Но это явление задевало большинство семей, а это уже тенденция.

В моей семье такой проблемы не было, слава богу. Отец всегда работал на износ и почти не бывал дома. Мать никогда бы не посмела упрекнуть его в том, что он недостаточно зарабатывает. Но мы и не процветали. Все крупные вещи были куплены в кредит. Половина зарплаты исчезала в недрах банков, не успев побывать в руках.

Тогда я думал, что не буду торопиться жениться. Сначала уверенно встану на ноги, а потом заведу семью. Но страх был, что встать на ноги у меня просто не хватит ума, поэтому семейная жизнь мне виделась, как некое испытание от которого не отвертеться.

Катастрофа совершенно изменила мое отношение к этому вопросу. Не стало теперь у главы семейства ярлыка 'добытчик'. Не было денег, магазинов, рекламы, ресторанов. Каждый человек шлифовал свое умение в профессии. За это ему доставалась благодарность всех жителей общины. А дома его ждала жена, дети и им было все равно, что в карманах у отца ничего не гремит. Женщины быстро улавливают тенденции, и мне кажется они сами не понимают это. Даже в тех семьях, которые существовали задолго до катастрофы, климат стал намного душевнее и доброжелательнее.

Я был благодарен, как бы это не звучало эгоистично и дико, грибу Кордицепс, изменившему мир до неузнаваемости, за то что я не боялся будущего. Я легко мог погибнуть от пули или подхватить свежую спору гриба, но я не боялся, что через пять лет буду приходить домой, а меня будет встречать злая Камила, которая считает, что мы живем хуже остальных. Совсем другие ценности появились у нас, и они даже сближали, чем дальше, тем сильнее.

Возвращаясь с работы в одно и то же время, мы не заходили в дом, а ждали друг друга. Мне всегда было приятно видеть, как она скачет возле дверей, пытаясь согреться, но не заходя внутрь.

– Ты не жди меня больше так долго, отморозишь себе все, потом детей не сможем настрогать! – Журил я свою жену.

– А я загадала, что если не дождусь тебя на улице, значит я плохая жена.

– Больше никаких загадок. Если еще раз увижу тебя скачущей как сайгак возле подъезда, словишь ремня. Нам не только жена нужна, но и мать.

– Да всё нормально, я трусы теплые пододела.

Вот так мы жили. Я ни разу не выполнил свое обещание дать ремня, а Камила как мерзла возле подъезда, так и продолжала мерзнуть.

Меня еще раз проигнорировали, и не взяли на операцию. В этот раз куда-то на восток. Мне ничего не рассказывали. В последнее время секретность зашкаливала. Я чувствовал, что 'Элеватор' готовится к чему-то, но не представлял в каких масштабах.

Позже я понял самостоятельно почему меня не взяли на операцию во второй раз. Причина была до смешного прагматичной. От нас ждали известий о беременности Камилы. Как только врач установила этот факт, мне сразу приказали готовиться к новой операции. Сразу вспомнились намеки Марии Генриховны на свадьбе, и кровать в подарок. Теперь, я волен был рисковать своей жизнью, зная, что оставляю за собой продолжение.

Группа вернулась только в начале марта. Теплые весенние ветра все чаще заглядывали за забор 'Элеватора'. Испачканный копотью тепловозов снег начал быстро таять. За забором всё еще была зима, а на территории стояли лужи. У нас на душе с Камилой было тепло, светло и радостно. Я в шутку прикладывался к ее животу, пытаясь услышать сердце малыша. Но живота-то еще не было видно.

Меня снова взяли в штат.

– Серега! – Сказал Андрей и хлопнул меня по плечу. – А нам не хватало тебя. Все-таки наша тройка должна быть в прежнем составе: ты, Марат и я. Мы чуть не засыпались с новеньким. Он не понимал нас. Мы рады, что ты снова с нами. Как у тебя дела?

– Спасибо мужики! И я рад. Не скажу, что мне было плохо без вас. Я тут не рисковал жизнью, совсем наоборот, делал новую.

– Сделал? – С совершенно серьезным видом громко спросил Олексей.

– Сделал.

– Мужик! – Похвалил он.

– Расскажите, если можно, куда вы гоняли в последний раз. Я слышал, что куда-то в Казахстан? – Раз я снова в группе, то имею право знать.

– Туда. Замерзли как цуцики. – Андрея аж передернуло от воспоминаний. – Степь, ветра, мороз. То еще местечко. И никого, на сотни километров.

– А что тогда делать там, или переезжаем? – Меня вдруг осенила догадка.

– Нет. Искали заброшенные военные части.

– Нашли?

– Можно сказать, что нет. Всю горючку на снегоходах сожгли, но кроме пары развалюх ничего не нашли. Дороги там не везде, машины бросили где пришлось. Следующий выход, кстати, снова туда. Сейчас немного обогреет, и снова попрем. Теперь то уж точно по дорогам поедем.

– Люди попадались?

– Нет, никого. У нашего командования на то и расчет, что там людей мало и можно разжиться серьезным оружием.

– Например? – Мне было интересно, что под этим подразумевалось.

– Танки, БМП, БТРы, самоходки, хоть что-нибудь.

– Я так полагаю задумывается настоящий поход?

– Да, но об этом, никому.

– А как же привезти оттуда технику, она же не дойдет своим ходом? – Поинтересовался я.

– А ты знаешь, что Терентий бывший железнодорожник? – Спросил меня Егор.

– Кажется слышал.

– А ты заметил, что его уже полгода никто не видел?

– Я его вообще ни разу не видел.

– Так вот, в ту сторону восстанавливаются пути. Городов по пути нет. Полотно проверят, восстановят где надо, и будет по этому участку регулярное железнодорожное сообщение.

– Вон как всё глобально задумано. – Меня действительно впечатлил размах.

– Расчет делается на то, что места безлюдные и пути должны сохраниться в более-менее приличном состоянии.

К должности стрелка-автоматчика мне добавили новую военную специальность – стрелка крупнокалиберной снайперской винтовки АСВК. Когда мне впервые показали это оружие я воскликнул:

– Это же противотанковое ружье, а не винтовка!

Длинный ствол, мощный дульный тормоз, крупный прицел и немаленький вес. В умелых руках она должна стать грозным оружием. Для этой винтовки имелись свои специальные снайперские боеприпасы, но подходили и обычные от пулемета 'Утес', с которым у нас ходил гигант Калядин.

– Знаешь, почему мы берем эту дуру с собой? – Спросил меня Андрей.

– Ну и почему?

– Там степи, ни деревца. Если будет засада на нас, никто не будет сидеть в лесополосе у дороги и безнаказанно шмалять оттуда. Подорвут на фугасе, а потом будут добивать издалека. Если мы поедем с нашим обычным оружием, то не сможем им ничего проивопоставить. Даже мой 'винторез' дальше четырехсот метров не стреляет. А твоя, на полтора километра бьет.

– По ней и видно.

Андрей приступил к моему обучению. Оказывается, снайперская стрельба, это не просто навести перекрестие на цель и выстрелить. Его научиться наводить нужно. Большие дистанции требовали высокой концентрации внимания и хладнокровия. Даже на сошках прицел не держался на месте. А выстрел был настолько громким, что я боялся стать глухим. Вот бы из нас с Камилой парочка получилась: 'Ты в баню?', 'Нет, я в баню', 'А я думал ты в баню'.

Я стрелял обычными пулеметными патронами. Но однажды мне дали три специальных снайперских патрона, тяжелые, с черными кончиками на острие пули. Тогда я понял разницу. Снайперский патрон был намного точнее.

– Их у нас совсем мало. Бережем на случай осады. На операцию разрешили взять немного?

– Сколько же?

– Пять штук.

– Не густо.

– Хорошему снайперу много и не надо, Серега. Если выбьешь троих из пяти, уже хорошо.

Прицел на моей винтовке стоял такой же, как и на СВД четырехкратный. Первый раз, когда мне показали АСВК там стоял более крупный прицел.

– Андрей, а почему меня учат стрелять с таким прицелом. Для дальнобойной винтовки и прицел нужен мощнее? – Спросил я.

– Не спеши. Научись видеть поле боя обеими глазами одновременно. Если мы сразу поставим мощный прицел, то из-за разницы изображения идущих к левому и правому глазу твой мозг взбунтуется и откажется правильно воспринимать окружающую обстановку. Одним словом, ты не сможешь держать поле боя и прицел одновременно. И вообще более кратный прицел тяжелее навести. Поэтому тренируйся пока на этом. Я пойму, когда тебе можно ставить более мощный.

В идеале за две недели нормального снайпера не подготовишь. Для стрельбы на дальние расстояния нужно учитывать массу нюансов. Самый существенный нюанс, это ветер. Он может отклонить пулю на весьма существенный угол, что было видно на примере трассирующих выстрелов.

Худо-бедно, но у меня стало немного получаться, и к моменту выезда Андрей похвалил меня.

– Молодец, в боевой обстановке доучишься.

– А? – Переспросил я, как будто не расслышав.

– На врагах, говорю, руку набьешь! – Громко сказал Андрей.

– Ладно, я прикалываюсь. – Я вынул из ушей самодельные беруши.

– Завтра с утра попрем, говорят.

– Что-то расслабился я как-то, привык у жены под титькой лежать, лень появилась.

– Это побочный эффект любого семейного мужика. Тяжелые на подъем становятся. Ничего, как на волю выйдем, сразу отпустит.

За то время, что я бездействовал, у меня появилась новая экипировка. Новый камуфляж, только начавший поставляться в войска перед катастрофой, новые бронежилеты, новые разгрузки. Я примерил на себя и остался доволен. 'Броник' был гораздо легче, разгрузка удобнее, а на одежде было много удобных карманчиков.

– Откуда сей шедевр? – Поинтересовался я у товарищей.

– Выменяли у 'Армии возрождения'. – Просветили товарищи.

– Это как?

– Сами не знаем, но чую многоходовка какая-то. Через подставных наверно. Старостин, он же гений многоходовых комбинаций. Чемпион 'Элеватора' по шахматам.

– Приятно слышать, что у нас такое командование. Как-то спокойнее жить.

Асфальт, по которому почти никто не ездил, держался намного лучше, чем в прежние времена. Поездка обещала быть долгой, но беспроблемной. Нам нужно было обнаружить расположение любой из военных частей, в которой была бронетехника. Если там еще проживали люди, установить с ними контакт и договориться насчет обмена. Если там остались только зомби, зачистить, взять под охрану и ждать Терентия и его поезда с платформами.

По не совсем проверенным данным, на картах которые нам выдали в дорогу были отмечены предполагаемые места военных частей. Информацию собирали по крупицам. Никто из всей общины не служил там. У некоторых были друзья и знакомы служившие или просто немного знающие, что где-то там имелась военная часть. Работать придется с местными, чтобы собрать более точную информацию.

Как и обещал Андрей семейная лень вышла из меня с первыми километрами дороги. Ожидание опасностей немного будоражило кровь. Не было никаких мрачных предчувствий, и за спиной не осталось ничего терзающего совесть.

Маясь бездельем я изучал свое новое оружие. Разбирал его, протирал, снова собирал.

– Одну бабу оставил дома, а другую взял с собой. – Произнес Марат глядя на мои манипуляции с винтовкой. – Видела бы Камила, устроила бы разборки.

– Точно, Серега, а какая тебе нравится больше, та или эта? – Спросил Андрей.

– Та, конечно. Эту я еще немного боюсь. Нет у нас пока взаимности большой. Бьет сильно в плечо и оглушает. Поэтому и глажу маслицем, подмазываюсь.

– Затвором активнее погоняй, глядишь и растает в твоих руках. – Отмочил Олексей.

Чтобы езда не слишком утомила нас Егор решил время от времени проводить внезапные тренинги. Неожиданно, наш грузовик засвистев тормозами, остановился. Из колонки донеслось:

– Подрыв бензовоза. Противник с двух сторон.

На каждый случай у нас имелось свое место, и после поступления сигнала тревоги нужно было занять его быстро и без суеты. Марат выскочил первым и открыл заградительный огонь, чтобы другие сделали это безопаснее. Я выпрыгнул со своей тяжелой винтовкой и чуть не упал из-за её приличного веса. Сбежал в кювет и залег. Беруши вставлять было некогда, да и опасно быть глухим в бою. Шмальнул пару раз наугад по ближайшим холмам. В ушах засвистело.

– Отбой! – Крикнул Егор. – Медленно парни, как черепахи. Придется оттачивать. Пока можете сходить в туалет.

Мы выстроились в линию по привычке. Природа прекрасна даже такой скупой красотой. Изумрудная трава на холмах колыхалась под порывами ветра. Ее приятный свежий аромат напоминал о возрождении природы. На таких просторах хотелось стать птицей, желательно орлом и парить в вышине.

– По машинам! – Прервал мои заметки натуралиста Егор.

Ночью ехать не стали, опасаясь, что дорога может устроить внезапный сюрприз, в виде размытого половодьем полотна. Благодаря сооруженным на крыше грузовика приборам наблюдения, совмещенными с пулеметом, несли караул не выходя на улицу. За два часа наблюдения мимо нас несколько раз пробежали какие-то сайгаки, лисы, зайцы. Эти животные скорее всего не видели человека и его громыхающие механизмы. Они останавливались и некоторое время рассматривали наши машины, пока их не спугивали естественные враги, которые, в свою очередь, тоже останавливались возле нас.

Чуть свет я услышал как хлопнула дверь грузовика и через некоторое время раздался голос Егора:

– С добрым утром, страна! Протирайте свои невыспавшиеся глазки, бегом на улицу и снова в путь.

На улице было морозно. На машине искрился иней. Солнце еще не поднялось из-за горизонта. Его первые лучи только слегка рассеивали ночной мрак и абсолютно не грели. Покончив с утренним туалетом, я скорее заскочил в теплое нутро нашего грузовика.

– Может немного протопим? – Предложил я товарищам.

Они согласились, но крайним топить печь сделали меня.

К обеду показался пограничный пункт государственной границы между Россией и Казахстаном.

– Особое внимание. – Приказал Егор.

Нас ждала тишина. Ни намека на то, что здесь еще может кто-то жить. Посеревшие и покосившиеся плакаты, грязные окна домиков, облупившаяся краска. Границу никто не стерег. На казахстанской стороне было то же самое.

– Добро пожаловать за границу! – Поздравил нас динамик.

Снова бесконечная дорога по бескрайней степи. Раза три мы останавливались по тревоге, и каждый раз по новой вводной. Села и поселки встречались нам по пути, но ни разу не видели мы признаков жизни в них. Погибли их жители или совершили массовый исход, нам было неизвестно. Каждый раз проезжая мимо мертвого поселения на душе становилось неуютно.

Степь становилась все ровнее и ровнее. Холмы ушли далеко к горизонту и скорее были иллюзиями, чем холмами, потому что я так и не заметил, что смотрю по сторонам сверху вниз. Сайгаки отрывались от поедания свежей травы, поднимали на нас головы и рассматривали. Они могли спокойно стоять и смотреть, а могли и сорваться с места и понестись вдаль.

– Это же сколько мяса вокруг бегает. Обязательно парочку подстрелим на обратном пути и на 'Элеватор' привезем. – Размечтался Олексей.

– У них жеребята скоро должны быть, жалко стрелять. По осени надо на охоту сюда приезжать. – сказал Андрей.

– А кого же весной есть можно, все размножаются. Всех жалко. – Не унимался Олексей. – Самца подстрелим.

– Я за! – Громко поддержал Олексея Калядин. – Я во сне вижу мясо, нормальное такое, жареное.

– Кто-нибудь отличает у сайгаков кто мальчик, а кто девочка? – Спросил я. – С двухсот метров.

– С хорошей оптикой можно отличить. У девочек вымя наверно должно быть хоть какое-нибудь?

– А вдруг у нее вымя будет первого размера и ты подумаешь, что это мальчик?

– Тогда мы спасем её от насмешек подружек по стаду.

– Впереди зараженные! – Ни с того ни с сего произнес динамик.

Машина не остановилась. Я бросил все и приник к бойнице. То что я увидел шокировало меня. Группа зараженных, человек в пятьдесят загоняла сайгаков. Разделившись на две равные половины зомби гнали животных. В их действиях просматривалась определенная логика. Сайгаков брали в капкан. Надо признать, что скорость у зараженных людей была сравнимая со скоростью животных. Я думаю, что охота шла уже не первый час и сайгаки просто выдохлись.

На зомби уже не осталось одежды. Коричневые сухие тела, сквозь кожу которых просвечивала вся анатомия человека, бежали с легкостью только начавшего старт марафонца. Как и любое создание природы не стоило думать, что они не смогут иметь хоть какой-то интеллект. Вот, пожалуйста загоняют добычу. А через тысячу лет выйдут в космос.

– Ни хрена себе! – Удивился Андрей, вглядываясь в небольшое окно амбразуры.

Дорога повернула в сторону развернувшегося представления. На какой-то миг картина выпала из поля зрения, оказавшись где-то впереди автомобиля. Марат встал за верхний пулемет.

– Что видишь?

– Кажется они нас заметили. – Сказал Марат.

– Приготовьтесь! – Крикнул в динамик Егор.

Я снова приник к бойнице. Сайгаки испуганные еще и нашими грохочущими машина бросились в сторону. Часть зараженных последовали за ними, а часть наперерез нам. Все-таки их интеллект был на уровне сознания гриба. Первый зомби с ходу кинулся на машину. Он прыгнул метра на два вверх и ударился о борт. От удара его откинуло назад, завертев в воздухе. Он шлепнулся на землю и больше не поднялся. Его пример не был другим наукой. Остальные повторили его подвиг, гулко ударившись о наши стальные борта.

Только один зомби причинил вред переднему грузовику разбив и промяв часть лобового стекла. Удалившись километра на три от инцидента мы остановились посмотреть на причиненный ущерб. Я натянул маску по самые глаза и взял в руки насос-опрыскиватель с дезинфицирующим раствором.

– Как вам поведение таких зомби? – Спросил Егор. – Это уже не тупое беганье за всеми подряд. Налицо некоторые проблески разума.

– Голод не тетка. Самый верный способ поработать мозгами.

– Мне показалось, что сайгаки еле волочили ноги. Еще немного и они бы начали падать от изнеможения, а зомби держались огурцом. Сил хватало прыгать.

– Исследовать их надо нормально. Чтобы ученые разрезали их, под микроскопом посмотрели, поняли отчего они выносливые такие. Можно ведь и людям что-то прописать, чтобы они такие же крепкие были, но и ум сохранился.

– Сколько осталось, Егор до первой точки? – Спросил я.

Егор открыл дверь кабины и достал карту.

– Так, когда мы этот поселок проехали? Примерно час назад. Через час будет поворот на проселок, скорость немного упадет и еще часа три ехать. К вечеру будем на месте. Но это не гарантирует нам, что мы обнаружим там военную часть.

– Устроим там ночлег.

– Придется.

Три часа тряски в пыли по гравийной дороге не привели нас ни к чему. Пара деревень и все. Солнце начинало клониться к закату. Мы ехали в ореоле красной пыли, подсвеченной закатным солнцем. Бойницы были прикрыты, но в будке все равно висела пыльная взвесь.

– Здесь такие территории, что плюс минус пятьсот километров ничего не значат. – Сказал Андрей. – Ориентиров нету никаких, все одинаковое. Будешь кружить полдня по одной и той же дороге и не поймешь.

Через час наступила ночь. Егор приказал колонне остановиться.

– Ночуем здесь. Полчаса на вечерний моцион и отбой.

Мы высыпали из машин под звездную казахстанскую ночь. Снова выстроились в одну шеренгу и за справлением малой нужды стали рассматривать ночные красоты.

– Вам не кажется мужики, что ветер как-то потеплел и дождем пахнет? – Спросил я.

– Есть немного, но для дождей еще рано. – Сказал Андрей.

– Нет, не рано, смотрите. – Марат развернулся в другую сторону. – На молнии похоже.

Где-то у горизонта одна за другой вспыхивали огни. Они были еще очень далеко чтобы слышать гром, но по их интенсивности можно было понять, что гроза там случилась не шуточная.

– Может обойдет стороной? – С надеждой в голосе сказал Андрей. – Не хочется застревать посреди степей.

Очеред дежурить выпала мне во второй половине ночи. Андрей тронул меня за плечо.

– Серега, вставай, пора.

Вместе с сознанием до меня дошел грохот близкой грозы.

– Началась? – Спросил я о грозе.

– Совсем рядом, сейчас начнется.

Я протер глаза. Снял с печки теплый чайник с заваренной в нем сухой смесью трав. Глотнул прямо из носика и встал к установке. Установка представляла собой поворотный модуль подвешенный к крыше грузовика. Я становился на платформу и моя голова оказывалась вровень с окуляром прибора ночного видения. Правой ногой я мог крутить педальку отвечающую за поворот модуля. В руках я держал рычаг с кнопкой электроспуска. Рычаг отвечал за вертикальный поворот пулемета.

Я приложился к окуляру и стал потихоньку вращаться. Сверкнула молния, засветив на время прибор. Снова сверкнула молния, гораздо ближе, и сразу за ней шарахнул гром. Молнии сверкали одна за одной, почти не позволяя видеть, что происходит вокруг. Через несколько минут моего дежурства хлынул дождь. Все вокруг заполнилось его шумом. Молнии выхватывали на мгновение пространство вокруг автомобиля, но все остальное время я видел только стену дождя.

Дождь лил не переставая, а я без устали вращался. От моей службы особого проку не было. Ничего не было видно, и любой враг, если таковой имелся мог запросто подобраться к машине. Эти мысли привели меня к тому, что я стал клевать носом. Подсознание говорило мне, что время можно провести с большей пользой, если слегка вздремнуть. Я почти не сопротивлялся. Глаза на мгновение открывались, видели перед собой непроницаемый дождь и снова безмятежно закрывались.

В очередной раз приоткрыв глаза наполовину и увидев всё ту же картину, я хотел снова погрузиться в дрему, если бы не отпечатавшийся на сетчатке фрагмент человеческой фигуры. Первое что я подумал, что мне мерещиться. Лениво открыв глаза, я просто хотел убедиться что никого рядом с машиной нет. Лениво вращая педаль в обратном направлении и совершенно не ожидая ничего опасного я испытал легкое подобие электрического разряда. Меня словно самого молния ударила в темечко и вышла через пятки.

На фоне зеленоватой пелены дождя выделялся человеческий силуэт. Он стоял неподвижно. Мне стало жутко. Сверкнула молния и перед тем как ослепнуть прибору я увидел, что фигура смотрит прямо на меня. Какого лешего привело сюда этого зомби? Как он понимает что я смотрю на него через прибор? Силуэт не шевелился. Не знаю какие догадки роились у этого существа, занявшего человеческую оболочку. Что он пытался понять стоя неподвижно возле нашей машины? Оценить угрозу исходящую от неё, или понять насколько она съедобна?

На всякий случай я держал прицел на зомби. Стрелять я не собирался. Вдруг шум привлечет сюда остальных. Я ведь не знаю сколько их в округе. Может быть тысячи, и мы просто физически не сможем проехать сквозь такую толпу, да еще по так некстати раскисшей дороге. Сам не зная почему, я слез с модуля, вынул из подсумка магазин от автомата, выщелкнул один патрон и выбросил его в бойницу. На ту сторону, где стоял зомби.

Затем быстро заскочил назад и прижался к окуляру. Зомби стоял все так же неподвижно. Но он уже смотрел не на меня, а точнее мой пулемет, а на патрон вылетевший из бойницы. Что-то вертелось в голове этого существа. Гриб, занявший чужую территорию, учился ею пользоваться.

Зомби резко двинулся к машине, что он там делал я не мог видеть по причине того, что зомби находился в мертвой зоне, через мгновение его спина мелькнула во вспышке молнии и исчезла. Я был уверен, что вместе с моим патроном. Какой урок извлекло существо я не знал, но я понял, что зомби пытаются как-то пользоваться интеллектом. Из эволюции живого мира я знаю, что подобный процесс растягивается на тысячелетия, но мы имеем симбиоз венца творения природы человека и представителя не входящего в царство растений, и не входящего в царство животных – гриба. Что получится из этого коктейля?

Второй час пролетел незаметно. Пришло время будить Марата.

– Все тихо? – Спросил он первым делом.

– Гроза. Дождь льет, как из ведра.

– Да уж, попали.

Мне хотелось рассказать о том, что я видел зомби, который интересовался нашей машиной, но не стал. Ничего страшного не произошло.

Когда рассвело и объявили побудку, я одним из первых выскочил на улицу и пошел проверить следы. Дождь все смыл, но патрона не было. Значит унес ночной гость.

– Чего ты там высматриваешь? – Спросил Андрей.

– Да так, показалось ночью. Молнии сверкали наверно, вот и мерещилось.

– Я считаю, что ехать куда-то в такой дождь бессмысленно. Под носом не видно. Можно не только военную часть просмотреть, но и в засаду нарваться. – Озвучил свои мысли Марат.