Текст книги "Кристалл Альвандера. Корабль Альвандера.Дилогия"

Автор книги: Сергей Садов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 77 страниц) [доступный отрывок для чтения: 28 страниц]

Теперь самое главное. По мысленной команде из угла лаборатории медленно подкатился высокий стул со спинкой и остановился перед ванной. Я забрался в него, повозился, устраиваясь поудобнее. Протянул руку и взял ящик с зародышем. Достал из него крохотную каплю красного цвета. Вернул ящичек на места, а каплю сжал в руке, согревая ее своим теплом. Раскрыл ладонь и глянул на зародыш. Выглядел он невзрачно. Не зная, трудно было сказать, что именно эта вот капелька является основой нашей цивилизации. Что именно из нее выращиваются те самые кристаллы, которые позволяют управлять нашей пси–силой.

Я вытянул руку над ванной и перевернул ладонь. Капелька зародыша с тихим плеском ушла под воду и легла на дно. Сверху мне хорошо ее было видно. Пару секунд я разглядывал красный «уголек» в воде. Потом закрыл глаза, очищая разум от всего постороннего. Вызвал в голове ту схему, над которой размышлял в кабинете. А дальше началась работа…

Смахнув пот со лба, я устало выпрямился на стул и глянул вниз. В ванне лежал уже почти готовый кристалл нужной формы и размера. И главное, с нужными мне свойствами. Сейчас в нем уже без моего участия достраивались те связи, что я наметил. Минут десять я тупо смотрел на воду, с трудом борясь с усталостью и сном. Наконец, сделав над собой усилие, я сполз со стула и, упершись одной рукой о край ванны, протянул вторую над ней. Кристалл дернулся, медленно всплыл на поверхность и вдруг метнулся ко мне, но тут же замер лишь чуть не долетев до вытянутой над ванной рукой. Я развернулся, кристалл последовал за рукой. Вот он оказался над второй ванной, в отличие от первой очень небольшого размера. Я тотчас выпустил кристалл туда и включил кран. Ванночка быстро заполнилась специальным раствором, который старательно промыл мое творение. Я снова вытянул руку вперед. На этот раз кристалл не завис под моей ладонью, а оказался у меня в руке.

– Ну вот и все, – пробормотал я, поглаживая свое новее творение. Этот кристалл очень походил на недоразвитую гантель не очень приятную на ощупь. Словно наждачную бумагу в руке держишь. Несмотря на это, кристалл уже полностью готов к употреблению. Я мысленно активизировал систему проверки, а сам начал готовиться к следующему шагу. То, что кристалл не слишком приятен на ощупь – пол беды, хотя предназначался он именно для того, чтобы его держали в руке. Плохо другое – все кристаллы по природе своей не очень прочны. Для моей цели такое не подходило. Да и сделать надо так, чтобы все–таки в руке его удобнее было держать.

Я повернулся к чаше, выполненной в виде полусферы и стоявшей на треноге чуть в стороне. К ней я и направился. Но сначала кое–какие расчеты. И на этот раз точность их должна быть высока. Здесь уж я на себя полагаться не стал и положил кристалл в шкаф–анализатор. Тот моментально выдал мне все нужные параметры: размер, объем и дозировку м–молекулярной ткани.

– Не то, – буркнул я, считав данные. – Не стандартная. Повышенная крепость.

Цифры изменились.

– Так–то лучше.

Шкаф, где хранилось все, что нужно для создания м–молекулярного вещества, находился здесь же в лаборатории, хотя почти все знакомые мне мастера выносили его в отдельное помещение. Но я бегать не любил и поэтому предпочитал все нужное хранить под рукой.

В общем–то, нужно немного. М–молекулярное вещество, известное своей твердостью, состояло всего из двух ингредиентов: аморфного порошка, даже не порошка, а пыли. Размер каждой такой пылинки настолько мал, что удержать в руке охр, как назывался этот порошок, невозможно. Поэтому охр уже на заводе производителе расфасовывали в строго определенной дозировке по прозрачным герметичным пакетикам, которые растворяются без остатка в специальном веществе катализаторе. Собственно, этот катализатор – жидкость ядовито–зеленого цвета, и был вторым ингредиентом м–молекулярного вещества. Соединяясь вместе, они запускали какую–то сложнейшую чуть ли не ядерную реакцию и начинался рост той самый м–молекулы. Ну а тут уж все зависит от человека, направляющего рост. Мысленно управляя реакцией, можно придать материалу любую требуемую форму. Можно даже задать физические свойства материала. В определенных пределах, понятно.

Ясно, что требования к материалу все–таки могут предъявляться разные. Одно дело, если кто изготавливает козырек для крыльца, а другое, если делают деталь для космического корабля, которому предстоит залететь в корону Солнца. Так что в зависимости от требований к прочности конечного материала, изготавливают несколько типов начальных ингредиентов. Самые распространенные для бытовых надобностей делают в таких количествах, что стоят они гроши. Есть еще специальные, по заказу космической промышленности. Продают их тоже свободно, но вот стоимость у них совсем другая. Да и не нужны они, по большему счету, обычным людям. Ну не ручку же для двери делать из материала, который вполне может вытерпеть условия на поверхности Солнца без всяких последствий для себя, пока не погрузится в глубину, где все–таки его расплавит… через некоторое время. Правда, на какой глубине ученые гадают до сих пор, ибо искусственно получить такую температуру, которая смогла бы это вещество расплавить, еще не удалось. Для своей задачи я выбрал все–таки не материал категории Z, но и далеко не бытовой уровень.

Еще раз сверившись с расчетами, я кинул в полусферы три шарика с орхом. Теперь бутылку с катализатором. Отмерив строго определенную дозу, я выплеснул ее вслед за шариками. Теперь надо ждать, когда растворится защитная оболочка. Это не занимает много времени.

Я внимательно следил за тем, что происходит в чаше, дожидаясь нужного момента. Вдруг в чаше все вспенилось. Началась реакция. Дождавшись, когда она войдет в полную силу, я мысленно потянулся туда и взял процесс под контроль, словно из пластилина лепя то, что мне требовалось. Так же мысленно я взял свой кристалл и окунул его целиком в чашу и стал старательно обматывать его получающейся м–молекулярной пленкой. От напряжения я тут же вспотел. Наверное, после изготовление кристалла мне все–таки надо было немного отдохнуть и восстановить силы. Я даже зубами заскрипел от злости. Вот зараза. Огромным усилием воли подавив усталость (это потом мне еще аукнется), я сосредоточился на деле, боясь упустить контроль. Если это случится, то вся работа пойдет насмарку. Придется и новый кристалл делать.

Вот кристалл, весь обмотанный массой напоминающей расплавленное стекло, всплыл над чашей. Теперь более тонкая работа – я начал обрабатывать эту массу, придавая ей требуемую форму и свойства. Наконец последний штрих и готовое изделие удобно легло мне в ладонь (еще бы, специально под свою ладонь и делал). Вот теперь можно и отдохнуть. Растянулся я прямо на полу здесь же, в лаборатории. Впрочем, не впервой. Только и хватило меня, что достать кристалл силы и начать восстанавливаться.

Уже немного оклемавшись, я рассмотрел то, что получилось. Кристалл, плотно упакованный в м–молекулярную пленку. Всему этому придана форма рукояти меча, только без крестовины. С рабочего торца сделан выступ в виде конуса. Я сжал его и пару раз махнул. Прикрыл глаза и попытался установить связь с кристаллом. Довольно улыбнувшись, я убрал его и покинул пещеры. Надеюсь, Стиву мое изделие тоже понравится.

Оказалось, что уже успело стемнеть. Все–таки, я задержался больше, чем планировал. Надо было отложить второй этап. Завтра бы и изготовил защитную оболочку. Но ладно. Что сделано, то сделано. Сейчас главное успеть добраться до постели раньше, чем возникнут последствия подавления усталости. Когда эти последствия проявятся, я и пошевелиться не смогу.

Домой я успел почти в самый последний момент. Уже падая в постель, я почувствовал приступ боли в мышцах.

– Все–таки успел, – выдохнул я, опускаясь в кровать уже беспомощной куклой. Сил хватило только на то, чтобы спрятать свою боль от родных, загнав ее глубоко внутрь. С трудом преодолев новый приступ боли, я прислушался. Вроде нигде не хлопали дверью. Не раздавался топот спешащих к моей комнате ног. Вот и хорошо. Я облегченно вздохнул и тут же меня накрыл новый приступ боли. Я тихонько застонал, прикусив край одеяла, чтобы не заорать в полный голос. Все же, я идиот. Ну кто просил меня делать все сразу? Кто меня торопил? Теперь получай по полной.

Только спустя час боль начала угасать, а потом сошла на нет, хотя мышцы продолжало ломить. Но по сравнению с тем, что я вытерпел раньше, это пустяки. Расслабившись, я облегченно заснул.

Когда я проснулся, то обнаружил, что перед моей кроватью на стуле сидит Феола и озабоченно смотрит на меня.

– А…

– Проснулся? – Феола закинула ногу на ногу и слегка наклонила голову, разглядывая меня.

– Ты что здесь делаешь? – изумился я.

– Блокирую твою боль, чтобы родители ничего не почувствовали. – Тут Феола не выдержала, вскочила со стула и наклонилась надо мной. – До каких пор ты будешь так издеваться над собой?! Какая необходимость была напрягаться вчера?!

– Э–э… – Я покраснел. – Я думал, что хорошо закрылся.

– Просто замечательно, – довольно едко отозвалась сестра. – Я достаточно хороший эмпат, чтобы почувствовать твою боль, даже если ты будешь ее блокировать.

– Эх. А я надеялся, что никто не почувствовал, если никто не пришел.

– Я не пришла, потому что знала, что не смогу тебе помочь, а мое присутствие только доставит тебе лишние хлопоты. Но ты так и не ответил мне за каким лешим тебе потребовалось так напрягаться?!!!

Я даже голову втянул в плечи.

– Ну я… я думал…

– Ничего ты не думал! – Феола вдруг разом как–то поникла и снова села на стул. – Ты думаешь, мне было приятно вчера ночью слушать как ты тут надрываешься от боли? Думаешь, мне легко было? Если о себе не думаешь, то хотя бы обо мне подумал. – Феола вдруг всхлипнула и выскочила из комнаты.

Я растерянно взглянул ей вслед и сел в постели. Собрался и осторожно подошел к двери в комнату сестры. Постучал.

– Проваливай! – дружелюбно донеслось из–за двери.

Тут по лестнице поднялась мама. Взглянула на меня, на закрытую дверь и покачала головой.

– Опять поссорились?

Я только пожал плечами. А что тут скажешь?

– Вы как дети. Даже не знаю, что с вами делать. Я хотела сказать, что мы с отцом вынуждены на неделю уехать в Антарктиду. Там возводится исследовательская станция и отца пригласили в качестве архитектора. А что теперь?

– А что? Езжайте. Полагаю, что мы все же уже не совсем дети и управимся вдвоем. У нас ничего серьезного. Честное слово, мам.

– Ну смотрите.

Мама осторожно постучалась в дверь.

– Заходи, мама.

Я остался снаружи. Прислонившись к косяку, я стал терпеливо ждать. Мама в комнате сестры была недолго и через несколько минут она уже выходила. Сразу за ней показалась и сестра. Не глядя на меня, она спустилась следом за мамой.

– Продукты в погребе. Овощи возьмете на огороде, – напутствовала ее мама.

– Да ладно, тебе, – отмахивалась Феола. – Мы уже не дети и вы не на год уезжаете. Мы в лесу одни дольше жили прошлым летом, когда ходили к озеру.

– То в лесу, а то дома. Очень надеюсь, что по возвращению мы застанем его на месте.

Внизу маму уже дожидался отец. На прощание он обнял нас с Феолой, поднял с полу сумку с вещами и направился к выходу.

– Плохо, что так неожиданно получилось, – признался он. – К сожалению других специалистов по строительству в суровых условиях ближе не было и я единственный, кто оказался более менее свободным.

– Да все нормально, папа. Ничего с нами не случится за эту неделю.

– Очень на это надеюсь. И не ссориться. Слышите?

Мы с сестрой покосились друг на друга и старательно закивали. Но вот за родителями закрылась выходная дверь, и мы остались одни. Феола промаршировала мимо меня в столовую, где нас дожидалась уже приготовленная еда. Я сел напротив сестры и придвинул тарелку. Без аппетита попробовал.

– Феол, ну признаюсь, что был не прав. Но я действительно не думал, что процесс создания кристалла отнимет столько сил. Вот и не рассчитал немного.

– Что хоть делал? – хмуро поинтересовалась она.

Ура! Гроза миновала.

– Я покажу, – обрадовано закивал я. – Вот сразу как только поедим, так и покажу.

Однако сразу после завтрака показать не получилось. Пришел Алькор. Позевывая, он приземлился на кресло и едва не заснул. Феола слегка толкнула его.

– Ты чего?

– А? – Алькор вздрогнул. – Прошу прощения. Не выспался совершенно.

– Что же ты делал все это время? – изумился я.

– Э–э… – Алькор отчаянно покраснел. – В поход ходил.

– В поход?! – Мы с Феолой недоуменно переглянулись. – В какой?

– В Альпы. Скалолазанием занимался.

– Ты увлекаешься альпинизмом? – все еще недоумевая спросил я.

– Вообще–то, вчера впервые полез в горы. Мне даже страховку дали, непонятно, правда зачем. Но на вершину я залез честно. Целиком и полностью использовал только свои ноги и руки.

– Я всегда подозревал, что все альпинисты немного чокнутые, – откомментировал я это признание. – Ты хоть скажи, зачем полез? Решил серьезно заняться альпинизмом?

– Да нет. Не очень понравилось.

– Тогда зачем? И зачем, если ты так устал, сейчас пришел к нам?

– Отдать… – Алькор опять замолчал и уставился в пол.

Я повернулся к сестре.

– Слушай, мне надоело тянуть из него слова клещами. Спроси ты, что ему надо. Может тебе хоть скажет.

Феола ничего спрашивать не стала. Все это время она не спускала глаз с гостя. Пыталась нахмуриться, но видно было, что ей самой чрезвычайно неловко. Блин, вот эмпатка недоделанная. Наверняка уже что–то почувствовала. Лично мне, как я ни старался, так и не удалось преодолеть блок Алькора. Нет, его сильнейшее смущение я ощущал вполне четко, да его и без эмпатии видно. Но все остальные чувства выделить для меня практически невозможно. Я все–таки не Феола.

Тут Алькор вдруг резко встал, решительно подошел к столу и положил что–то перед Феолой и тут же выскочил за дверь. Феола немного растерянно смотрела на то, что Алькор оставил. Я подошел ближе. Внимательно осмотрел.

– Эдельвейс, – прокомментировал я. – Есть легенда, что если мужчина дарит женщине этот цветок, сорванный им лично, то…

– Заткнись, – вежливо попросила сестрица.

– Да я что? Я ничего. Я так, мимо проходил.

– Вот и проходи.

Когда сестренка начинает говорить таким тоном, то не послушаться ее может только последний болван. Поэтому я торопливо прошел мимо и уселся в кресло. Феола же взяла цветок и осторожно охватила его рукой. Чуть прикрыла глаза. Цветок тут же ожил, потянул лепестки вверх. Сестра осторожно отнесла его к подоконнику, по дороге захватив баночку с водой, в которую и водрузила эдельвейс. Поставив банку на подоконник, она сжала ее в ладонях. В воде образовались пузырьки, которые быстро стали подниматься вверх. Было похоже, что вода кипит. Но вот это «кипение» прекратилось и Феола довольно улыбнулась.

– И сколько в этой воде простоит цветок? – поинтересовался я.

– Столько же, сколько простоял бы в горах. А вот кто–то обещал показать то, ради чего этот кто–то вчера вечером катался по кровати от боли.

Я поморщился. Напоминать об этом не было никакой необходимости. И если уж хочет сменить тему, то так бы и сказала. Но я благоразумно не стал высказывать никаких претензий и поднялся.

– Пойдем. Это действительно лучше показать, чем рассказать. Думаю, что Стиву эта штука тоже понравится.

Феола кивнула. Но прежде, чем выйти из дома, бросила последний взгляд на такой невзрачный цветок, стоявший в такой же невзрачной баночке.

Глава 13

Я остановился около входа в пещеру и повернулся к Феоле.

– Подожди здесь. Сейчас вынесу. Все равно эту штуку лучше проверять не здесь. А если ты сейчас зайдешь внутрь, то опять начнешь болтать с Крисом, и мы проторчим здесь несколько часов.

– Я не болтаю! – возмутилась Феола.

– Хорошо, говоришь. – Я не стал ждать ответа Феолы и скрылся внутри пещеры. Феола что–то прокричала мне вслед, но я не расслышал.

Вернулся я довольно быстро, сжимая в руке тот кристалл, над которым трудился. Феола с интересом посмотрела на него.

– Похоже на фонарик, – заметила она.

Я хмыкнул и активизировал кристалл. Со стороны расширения ударил яркий луч света. Настолько яркий, что подавил даже свет солнца. Феола отпрянула сначала даже, потом обругала меня. Затем уже задумалась.

– Ты хочешь сказать, что все твои старания были только для того, чтобы сделать фонарик???

– Нет, конечно. Фонарик просто добавка к основной его роли. Очень яркий, между прочим. Сама видела. Если бы я направил его тебе в глаза, то ты бы ослепла.

– Очень мило, – сухо отозвалась Феола. – А какое у него основное предназначение?

– Оружие. Хотя и это, конечно не верно. Ладно, пойдем, сама все увидишь.

Я целеустремленно зашагал вперед.

– Оружие? – услышал я позади недоуменный голос сестры. Я повернулся. Феола осталась стоять на прежнем месте и растерянно глядела мне вслед.

– Ты чего?

Феола вздрогнула.

– Нет, все нормально.

– Тогда чего встала? Пойдем.

– Ага.

На этот раз Феола отставать не стала. Чтобы не привлекать внимание друзей, я сделал крюк по лесу и выбрался к гиперпространственным воротам со стороны леса.

– Можно, конечно, воспользоваться и услугами спутника, – пояснил я, – но спутник может направить нас только в места, которые оснащены станциями приема. А нам надо в такое место, где такие станции вряд ли когда построят. Ладно, за мной.

Я поднялся в воздух и с нарастающей скоростью помчался в сторону створа гиперпространственных врат. На ходу мысленно набрал на пульте команду. Ворота активизировались. В этот момент я и влетел в них. С небольшим опоздание в них промчалась и Феола. В первое мгновение она от неожиданности ухнула вниз, попыталась заорать, но тут же задохнулась в разреженном воздухе. Поспешно захлопнула рот и свирепо уставилась на меня.

– Ну, братик, я тебе это еще припомню! Где мы?! – мысленно обратилась она ко мне.

– В Гималаях, – усмехнувшись, отозвался я так же мысленно. Говорить вслух здесь было практически невозможно. – Точнее над Гималаями. Высота десять тысяч метров.

Феол глянула вниз. Я тоже. Но занятие это оказалось довольно бессмысленным, поскольку под нами оказался сплошной покров из облаков. Это здесь, на такой высоте светило Солнце и над нами сияло голубое небо. Феола приняла вертикальное положение и снова посмотрела на меня.

– И зачем?

– Расслабься. Неужели тебе не нравится? Посмотри, как здесь прекрасно? Какое чистое небо! Смотри, как прекрасен мир!

– Идиот! – буркнула сестра. – Я предпочитаю любоваться небом там, где потеплее. И где воздуха побольше. Альвандер, или показывай свою штуку или спускаемся вниз! Здесь же дышать невозможно. И я уже замерзаю.

– Какая ты привереда! – возмутился я. – Холодно ей, воздуха не хватает. А мы ведь всего–навсего на высоте десяти километров. Ну не хочешь, как хочешь.

В тот же миг я прекратил поддерживать себя в воздухе, раскинул в стороны руки и ноги и стремительно ухнул вниз, пролетев мимо ошеломленной Феолы. Той, чтобы догнать меня, пришлось сворачиваться клубком. Правда в тот же миг я потерял сестру из вида, поскольку нырнул в облачный покров, хотя по–прежнему ощущал ее. Точнее ее крайнее недовольство. Гм… когда приземлимся надо будет спрятаться на некоторое время. А то точно надает по шее.

Похоже в облаках Феола не рискнула падать вниз слишком быстро и тоже раскинула в стороны руки и ноги. Но едва мы пробили облачный слой, как она снова свернулась клубком и стала стремительно приближаться ко мне. Я стал с интересом наблюдать за ее маневрами. Сразу стало понятно, что у нее не слишком много опыта управления в свободном падении и она периодически корректировала свой полет силой мысли. Я глянул вниз и, не выдержав, мысленно завопил:

– Красота–а–а–а!!!!! Филька, ты только погляди какая красота!!!!!

Смотреть и правда было на что. Под нами оказались горы. Высоченные. Их вершины словно упирались в небо, но мы находились выше их. И эти вершины стремительно приближались. Тут Феола догнала меня и выровняла полет.

– Чего орешь? – буркнула она – Мы долго еще падать будем?

– Разве тебе не нравится?! – искренне не понял я. – Это же чудесно! – Я сделал в воздухе несколько кульбитов, от чего снова оказался впереди Феолы. Та, выругавшись сквозь зубы, снова вынуждена была меня догонять.

– Ты прекратишь или нет?!

– Да расслабься ты! Посмотри, как красиво вокруг!

Очевидно красота гор с такой высоты не слишком впечатлила Феолу, поскольку посмотрела она на меня как на последнего сумасшедшего.

Скорость падения возрастала, но я даже не думал притормаживать. Тут мы стремительно пронеслись мимо орла, который высматривал добычу внизу. Пронеслись так близко, что я мог бы погладить его. На орла, судя по всему, с высоты еще никто не нападал, и наш пролет оказался для него полным сюрпризом. Он что–то закричал и едва не рухнул вниз вместе с нами. Судя по всему, таких птиц он видел впервые и теперь я воспринимал его сильнейшее недоумение и удивление. Ну что брат? Думал ты один такой орел? А вот фиг тебе! Теперь и мы орлы.

– Ты чуть до инфаркта бедную птицу не довел, – пробурчала Феола.

– Почему я? – удивился я. – Может ты? Ты, между прочим, пролетела мимо него с другой стороны. Еще неизвестно кого он испугался больше.

– Ты хочешь сказать, что я страшилище?!!!

Я задумчиво оглядел Феолу.

– Ну вот прямо так я бы не стал утверждать…

– Ну спасибо тебе, братик.

Тут наш занимательный разговор пришлось прервать, поскольку мы уже почти приблизились к земле. Чтобы не приземлиться на какую–нибудь вершину, пришлось слегка откорректировать свой полет таким образом, чтобы наше приземление состоялось у подножия гор. Даже чуть в стороне от них, ибо опыты, которые я планировал поставить, будут достаточно… шумными. Вызывать же лавину на свою голову мне совсем не хотелось.

Сначала я просто плавно гасил скорость. Потом, уже перед самой землей падение перешло в планирование. И вот уже я на земле. Чуть позже приземлилась и Феола. Огляделсь. Сделала шаг, но тут же охнула.

– Альвандер! – прошипела она. – Побью! Мог бы предупредить, что мы окажемся в скалах. Я бы хоть сандалии взяла. Ходить босиком по острым камням удовольствие ниже среднего.

Тут она заметила, что на самом деле я не стою, а лечу над землей. Пусть на высоте пары сантиметров, но мои ноги камней не касаются. Она от возмущения даже задохнулась.

– Мог бы предупредить!

– Могла бы и сама догадаться, что в скалах бывают камни, – отпарировал я. – И что эти камни могут быть острыми.

На этот раз ответа я не удостоился. Феола молча залечила свою царапину и тоже слегка приподнялась над землей.

– Зачем мы прилетели сюда?

– Хорошее место для испытаний. – Я поднял руку с зажатым в ней кристаллом. Полюбовался им.

– И что это? – заинтересовалась Феола, подлетая ближе. – Ты так и не объяснил.

– Тристих.

– Что?!

– Тристих, – повторил я. – Так я решил назвать эту штуку. Сокращенно от трех стихий. Три стихии – тристих.

Феола оглядела меня с ног до головы.

– Знаешь, меня все больше и больше поражает глубина твоей фантазии.

– Не нравится, не смотри, – обиделся я. – Вот сделаешь собственный кристалл и называй его как хочешь.

– Ну прости, – Феола как всегда моментально почувствовала мою искреннюю обиду. – Я не хотела тебя обижать. Просто удивилась. А почему три стихии?

– Смотри. – Я торжественно поднял свой кристалл и медленно подплыл к огромному камню, лежащему чуть в стороне от нас. – Первая стихия – огонь.

Я направил кристалл на камне. Тотчас из него ударил огненный луч ослепительно белого цвета. Длиной луч был чуть больше полутора метров, а толщиной сантиметра два. Но это было обманчиво. На самом деле толщина луча составляла несколько микрон, остальное иллюзия из–за яркости. Я помахал зажатым в руке кристаллом из стороны в сторону. Луч, не отклоняясь, последовал за кристаллом. Тогда я резко взмахнул рукой, ударив лучом по камню и не почувствовал даже слабого сопротивления. Камень же потек. Отсеченный кусок рухнул перед нами, расплавленные капли полетели во все стороны. Феола поспешно отскочила назад, возведя перед собой мысленный щит. Я последовал ее примеру. Камень же медленно остывал.

Такого эффекта я не ожидал и сам. Я то–то думал, что луч просто проплавит в камне борозду и все. Но все оказалось немного не так. Я поспешно убрал огненный луч и осторожно приблизился к отсеченному куску. От него все еще дышало жаром, хотя все потеки уже застыли.

– Впечатляет, – признала Феола, опускаясь перед камнем и рассматривая место удара. – Это же какая температура у твоего лучика? Его ведь ничто не остановит.

– Ну… вообще–то м–молекулярное вещество остановит. Ну еще такой же луч остановит. У этого луча достаточная плотность, чтобы его подобие смогло задержать его. Хотя я и назвал это огненным мечом, все это не огонь. Это скорее когерентный поток… гм… даже не знаю как объяснить…

– Лучше не пытайся, – посоветовала Феола. – Знаю я твои объяснения. Еще больше все запутают.

Я облегченно вздохнул.

– Ну ладно. Тогда стихия номер два – вода.

Я снова поднял кристалл. На этот раз из него ударил не огненный луч, а появилась полупрозрачная струна. Толщина струны была даже меньше, чем у огненного луча, но она с очень высокой скоростью колебалась отчего в воздухе висело гудение. К счастью еще, что человеческое ухо не воспринимало тот диапазон звуков, в котором в основном и звучало это гудение.

Приблизившись к многострадальному камню, я ударил на этот раз с другой стороны. Сначала показалось, что ничего не произошло. Но потом срезанный довольно солидный кусок с все возрастающей скоростью пополз вниз и в конце концов рухнул. Я пощупал место среза.

– Видала? – повернулся я к Феоле. – Даже шлифовать не надо.

Сестра осторожно коснулась поверхности. Очевидно, полагала, что здесь тоже может быть горячо. Потом уже смелее провела рукой.

– Это–то из–за небольшой толщины луча?

– И из–за вибрации.

Я отвернулся от располосованного камня и зашагал в сторону гор. Феола пристроилась рядом.

– А третья?

– Что третья? – не понял я.

– Ну ты же сам сказал, что назвал свою штуку тристихом. То есть три стихии. Огонь был, вода. А какая третья?

– Я думал, ты догадалась. Воздух, конечно.

Я развернулся и направил тристих на камень. В то же мгновение он взорвался кучей осколков, разлетевшихся по округе. Нам пришлось даже пригнуться. Феола хлопала глазами, пытаясь протереть их от поднявшейся пыли.

– Предупреждать надо, – прохрипела она.

– Прости. Зато видела?

– Это и правда воздух?

– Ну… нет, конечно. Нельзя настолько ограничивать тристих. Иначе его только на планете можно будет применять. Нет, это тот же принцип, что в шахтерских кристаллах. Концентрация мысли и рывок. Такие кристаллы используют и ребята Стива. Ну ты же должна знать. Стив нам говорил, что они используют в качестве оружия. Я только немного модернизировал. Стихия «воздух» – три варианта воздействия. Видишь вон там несколько валунов? Смотри на крайние. Вариант первый – удар сферой. Образую вокруг цели сферу и резко ее сжимаю.

Я поднял тристих, нацеливая его на крайний валун. Феола напрягла зрение. И тут валун настиг удар. Было похоже, что он попал в гигантские тиски. Валун покрылся трещинами и стал раскалываться.

– Вариант два – удар, – продолжил я демонстрацию, нацеливая тристих на следующий валун. – Сила просто бьет в лоб. Смотри. – Второй валун сотряс мощный удар. Он даже слегка накренился назад. Казалось, что вот–вот опрокинется, но нет. Камень устоял. Только в месте удара образовалась внушительная выемка.

– Наконец, вариант три. Наиболее действенный – разрыв. Сила мысли концентрируется внутри цели, а потом следует выброс энергии. Должен признать, реализовать этот вариант оказалось труднее всего. Смотри.

Я перевел тристих на третий валун и он взорвался. Буквально. Его разнесло на кучу кусков, которые с невероятной скоростью стали разлетаться по округе. Я вскинул тристих вверх. Вокруг нас образовалась тонкая, похожая на мыльную, пленка. Однако как только в нее ударили первые камни, стало ясно, что пленка далеко не мыльная. Она пружинила, прогибалась, но не рвалась. Камни, летящие в нас, отбрасывало в стороны, они скользили по этой кажущейся такой непрочной преграде.

– Ну и маленькое дополнение, – пояснил я. – Сделав оружие, я не мог не сделать и защиту. Между прочим, весьма эффективная штука. Правда, очень уж затратная с точки зрения энергии. Из–за этого в тристих пришлось даже встраивать камень силы. Впрочем, лишним он в любом случае не будет. Тристихом ведь могут пользоваться и люди с ограниченными псиспособностями.

– Мог бы предупредить, – проворчала Феола, опуская руку, которую выставила навстречу летящим камням. Ее щит исчез. – А вот твой третий вариант я и без тристиха могу сделать. Как и первые два.

– Да? – поинтересовался я. – Ну покажи.

Камнепад уже закончился и я убрал защиту. Повернулся к Феоле. Сестра нахмурилась и повернулась к тем валунам, на которых я и проводил эксперимент. Сосредоточилась. Я же отсчитывал секунды. И тут валун взорвался. Правда, не так эффективно и мощно, как у меня. Мне даже щит не пришлось возводить. Но результат все равно впечатлял. Я покосился на Феолу. Та, прикрыв глаза, восстанавливала силы. Ее лоб покрылся испариной.

– Что ж, – признал я. – Неплохо. Но заметь, я это сделал почти мгновенно, а тебе потребовалось почти три секунды на концентрацию. Помнишь, что нам говорили на занятиях о факторе времени? Еще один момент. Ты почти выдохлась. Тебе пришлось восстанавливаться. Конечно, второй раз ты тоже смогла бы повторить трюк, а вот третий уже вряд ли. Ну и последнее – сравни силу воздействия. У тебя она явно меньше. Даже на глаз заметно. А я использовал всего лишь двадцать процентов мощности. Чувствуешь разницу? Так что тристих, думаю, по любому будет полезной штукой.

Феола уже несколько более уважительно покосилась на кристалл в моей руке.

– А это все? В смысле все, что он умеет?

Я поднял тристих и повертел его перед собой.

– Нет конечно. Это было бы расточительно использовать такой сложный кристалл для таких примитивных надобностей. На самом деле тристих не совсем оружие. По моей задумке он должен заменить аварийный комплект в кораблях. Понимаешь, эти аварийные комплекты сейчас дань традиции. Они не нужны никому. Когда последний раз их использовали? Я специально задал поиск информации. Так вот, биокомпы до сих пор ищут упоминание о таком случае. А это о многом говорит. Поэтому эти комплекты не менялись пять тысяч лет. Они такие же, какие были в то время, когда Солнечная называлась еще Земная империя. Но если мы снова выходим в космос, то нам уже нужны другие аварийные комплекты. Тристих – это основа и прообраз. Его будут еще модернизировать и дополнять, поскольку трудно сказать, что может нам понадобиться. Но пока я взял за основу существующий комплект и дополнил его некоторыми игрушками. Например, вот этими тремя стихиями.