Текст книги "Ведьмино Варево (СИ)"

Автор книги: Сергей Плотников

Соавторы: Александр Прибылов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Глава 2

Две недели на узенькой верткой низкобортной лодке, где любая попытка встать однозначно станет причиной падения в реку, кому другому могли бы показаться… ну, например, прекрасным отпуском! Лето! Тепло! Вода днем парная – если только не у подводного родника сдуру плюхнуться. Лес по берегам все тянется и тянется. Ни души! А воздух, а запахи! И даже грести и рулить не нужно: хочешь – загорай, не хочешь – прикройся от солнца да спи. Лучше, чем какой-нибудь турецкий пляж при пятизвездочном отеле, честное слово. Даже в плане питания – то же самое «все включено»: оборотень дичи или рыбы наловит, ведьму словно сами притягивают лесные ягоды, грибы и всякие вкусные травки-корешки!

С другой стороны, для натуры деятельной четырнадцать дней ничегониделания могли стать сущей пыткой. К трудоголикам Степан себя не относил, но и отдыхом эти дни ни за что бы не назвал. Лично он все светлое время суток работал на собственное ближайшее будущее – учился жить в этом мире. Благо, Куница как раз скучала, потому довольно охотно и на вопросы отвечала, и от поучений не отказывалась. Мява, стабильно сладко спящая по полдня, тоже помогала – больше делом и примером, правда.

Если к концу водной части путешествия попаданец и не был готов встретиться лицом к лицу с местным обществом – то больше подготовиться просто не смог бы. Во всяком случае – не через разговоры с попутчицами и не через выполнение повседневных бытовых дел. Хотя кое-что усвоил – даже капризное ужасно неудобное огниво сдалось и стабильно рождало пламя после всего минуты сосредоточенных усилий! В итоге известие, что «завтра, может, послезавтра – пешком» парень встретил пусть и с волнением, но и с уверенностью: на костёр после обмена двумя-тремя репликами не потащат.

Что касается молодой ведьмы, то она тоже волновалась. Нет, не о том, как их примут в деревнях по дороге к княжеской резиденции – тут никаких сомнений не было. А вот дальше… Кроме бытовых вопросов или рассказов о мире Степана, в лодке разговор нередко перескакивал на магию. То есть, простите, ведовство! Если поначалу лесная колдунья скептически отнеслась к попыткам студента что-то выспросить о столь сложной для невежд дисциплине, то после, убедившись, что Стёпа её понимает, иногда и сама начинала рассказ. Что ж, не слишком удивительно: всю жизнь прожив с мамой-ведьмой, Куница привыкла, что называется, к окружению в теме. Вот и компенсировала теперь свою потерю как могла.

Центральная мысль, вокруг которой строилось все ведовство, поначалу поразила Степана своей… современностью, что ли? «Знания – ключ к изменению мира». Вот так, ведуны и ведьмы, оказывается, занимались ни много ни мало изменением мира под себя. И копили свои знания, естественно. Что, кстати, было отнюдь не безопасно – иначе бы не прятали свои Книги ведающие перед смертью. Потому что если сам замахнувшийся на ведунство человек не мог овладеть знаниями – те сами овладевали им. Веселый мир, что сказать.

Кстати, гнуть под себя реальность мог, если строго говорить, вообще кто угодно – хватило бы личной Силы. И этой самой Силой обладали вообще все живые существа и некоторые неживые, а также духи. Трава или какие-нибудь там букашки поменьше, звери чуть больше, еще больше люди. Среди людей находились те, чей объем Силы мог сравниться с малым духом места, а иногда и со средним – именно их старались обучить ведовству. Имея нужные знания, накладывать заговоры и варить зелья мог и самый обычный человек – вот только усилий ему пришлось бы затратить куда больше. И, самое главное, времени.

В заговорах при их срабатывании собственная сила заклинателя прямо не использовалась вообще и никак на результат не влияла – это как бы распрямлялась скрученная или по-хитрому загнутая заклинающим реальность. Но большая разница между тем, кто способен вкладывая Силу менять реальность одним словом, и тем, кому для того же изменения придется читать наговор целый месяц! Допустим, если наговор был охотничий, то ловушку на зверя в таком случае проще и быстрее было вырыть собственными руками, как и разложить приманки.

Да, да, прямое воздействие на то, что тебя окружает, тоже считалось здесь за управление миром. Поместное, то есть локальное, конечно. Отчего иное ремесло ценилось не хуже ведовства, а в редких случаях и лучше. Хотя Куница считала таких мастеров тоже своего рода ведунами – без знаний создавать тончайший фарфор или тонкую художественную ковку, например, никак не получилось бы.

Вот кто совершенно не беспокоился о будущем – так это Мява. Кошка-оборотень в будущее смотрела с неизменным оптимизмом, ведь там обязательно случится что-то новое, чего она еще не видела. И уже происходит: вон как река раздобрела притоками, уже и противоположный берег на плесах так далеко, что кажется широкой зелено-бурой полосой и то и дело острова попадаются. А что ни одного купца навстречу не прошло, так то и понятно: амбары-то еще не заполнены урожаем, а пушнину зимнюю уже сторговали по весне. Вот и пусты воды.

…А случатся впереди невзгоды – так оборотень с ними справится обязательно. Раньше ж ведь как-то справлялась. Вот и всё, чего тут рассусоливать? Будто интересно о плохом говорить. Нет, не интересно. Вот о хорошем – пожалуйста!

* * *

– Так вот он какой – Полночного леса красный предел, – завороженно прошептала Ница.

– Просторно-то как! – раскинула руки привычно занявшая место на носу челна кошкодевушка.

Очередной плес, даже скорее озеро, а не просто разлив речного русла, раскинулось перед путешественниками достаточно внезапно. Несущая лодку река частенько петляла почем зря, иногда закладывая такие изгибы и петли, что если знать – волоком через узенькую песчаную косу, разделяющую воды, можно было добрых три часа пути сэкономить! Вот и сейчас: поворот – и вдруг неожиданный простор! Неожиданный еще и потому, что сплошные стены зелени в первый раз за всю дорогу покидали берега, отдавая место поросшим разнотравьем крутым откосам и заливным лугам. Далеко впереди на холмах угадывались отдельные деревья и целые перелески – но в единое целое они больше не сходились.

– К какому берегу править, знаешь? – быстрее всех скинула с себя очарование природной красотой ведающая. И деловито стала выяснять у зачинщицы похода, где пристать.

– Погоди, – неожиданно для себя остановил колдунью Стёпа. – Мява говорила – Кремль княжий, как и вся столица, стоит на берегу Великой Реки, что дальше в южные земли течет?

– И что с того? – поинтересовалась Ница.

– А ведь купцы именно оттуда на полночь идут и туда же возвращаются с товарами лесными, – медленно проговорил парень, внезапно осознавший, что на уроках истории в школе он не только зазря просиживал штаны и мучительно напрягал память на контрольных.

Разрозненные, отрывочные знания, казавшиеся ранее абсолютно бесполезными, вдруг сложились в его голове в единую картину. Где местные власти построят себе город? Там, откуда смогут контролировать все свои земли. Если не силой оружия, то во всяком случае, экономически – так даже эффективнее, если разобраться. Да, лесные деревни не платят налоги, не получают, соответственно, взамен защиту дружины и княжеских ведающих. Но они все равно под князем – потому что торговля с ними идет через его город и по его правилам. Очень выгодные подданные, если разобраться: одни доходы без затрат!

– Что-то такое я и сама вроде слышала, – вместо кошкодевушки опять ответила несостоявшаяся лесная колдунья. – При чем тут место, где мы причалим?

– А зачем причаливать, если мы до столицы по воде дойти можем, как купцы? – задал встречный вопрос попаданец. От волнения он даже сам не заметил, как перешел на местный говор: – Всяко так быстрее выйдет и проще, чем свои ноги посуху бить.

Девушки переглянулись. Почему-то такая простая мысль не пришла в голову ни той, ни другой. Лодка тем временем, влекомая силой ведьмы, миновала озерное устье и вышла на открытый простор. И тут же косо налетела на поднятую степным ветром волну.

Удара как такового не было: гибкая конструкция челна, словно мастер айкидо, прогнулась на не таком уж высоком водяном холме, создав минимум брызг, и тут же отыграла следующую, и следующую, даря при этом своим пассажирам просто массу эмоций! Правда, не сказать, чтобы приятных.

Степан до белизны пальцев вцепился в борта, вжимаясь в днище до того казавшегося даже надежным плавсредства, Мява проделала то же самое. Куница схватилась за упавшую ей в руку метлу, явно готовясь экстренно взлететь, а ворон, упорно коротающий дни на корме посудины, свечой ушел в небо, хрипло и, как показалось попаданцу, нецензурно бранясь.

– Правь к берегу!!! – это студент и кошкодевушка крикнули одновременно.

– К какому?!

– Тому, что ближе!!!

Челн элегантно развернулся на месте… и тут же черпанул-таки верхушку следующей волны, пришедшуюся в этот раз ровно в борт. Заговоры – заговорами, но необходимость учиться любому делу – никто не отменял.

…По итогу, уже на берегу оказалось, что они легко отделались: «поймали» всего одну волну. Но хватило и ее, чтобы промочить муку и крупу, переведя продукты длительного хранения сразу в скоропортящиеся…

– Ну что, доплыли до князя? – Куница не обращалась конкретно к студенту, все оказались хороши. – Купцы-то на ладьях товары возят, им такая волна что рябь!

– Кто ж знал, – примирительно положила ладонь на руку подруге оборотень. – Я тут сбегала на косогор: там дорога набитая. А что до муки – сейчас полбу сварим, а потом мясом обойдемся, вкусное будет!

– «Мясо», разбежалась! – скривилась ведьма. – Степных зайцев по полям гонять будешь, в которых одни жилы по лету, или чужую овцу скрадешь? Не лес тут. Придётся к людям здешним на поклон идти. Может, удастся променять часть скарба на припасы…

Глава 3

– Давай. Лети-лети. И чтобы на людях ко мне не смел приближаться, пока не позову!

– Гра-а-арх! – отлетев подальше, прокомментировала нечисть, но курса к далекому перелеску в стороне от дороги не сменила. Ница же, достав явно заранее отложенный кусок дерюги, стала оборачивать им прутья своей метлы.

– Ведающей, разумею, будет проще договорится с деревенскими на своих условиях, – прянув ушами, и словно ни к кому конкретно не обращаясь, высказалась Мява. – Ритуал посвящения Куничка прошла, а дальше – кому какое дело…

Степан молча сам себе попенял за проявленную «внимательность» – сам-то он в выпроваживании ворона и завязывании импровизированного чехла на метлу ничего такого не увидел.

– Я – не она, – отрезала ведьма таким тоном, что спорить с ней желание у всех отшибло сразу и начисто.

Дорога, проходящая по водоразделу, по летней жаре представляла из себя утоптанную и укатанную едва ли не до каменной твердости полосу земли, обильно посыпанную мелкой летучей пылью. В которой даже такой профан как Стёпа смог разглядеть свежие следы – и людей, и лошадей. Последние, чтобы уж наверняка, кое-где оставили отнюдь не благоухающие кучи навоза. В просёлке угадывалась даже какая-никакая колея – телеги оставили. Вот чего не было – так это человеческого жилья. А оно, по мнению студента, должно было находится именно тут – между трактом и большой водой.

Со своим предложением добраться до резиденции князя вплавь попаданец здорово попал впросак. Но вместо того, чтобы расстроиться, наоборот воодушевился. Ведь он наконец получил-таки подтверждение, что вынесенные из родного мира знания могут реально пригодится! Нужно теперь только научиться учитывать все нюансы для корректного их применения.

Выдавив из памяти слова учительницы истории, услышанные аж в шестом классе, Степан ждал, что пересечение водного и наземного пути обязательно притянет людей, заставит поселиться именно тут. Но местные почему-то совсем не рванули использовать столь шикарную возможность. Почему, интересно знать?

Немного подумав и понаблюдав с высоты косогора за игрой волн на озере, отсюда такую безобидную, попаданец так и не смог для себя это противоречие однозначно объяснить. Ладьи не делают промежуточные остановки во время речного плавания? Да не может быть. Излишки урожая везти на торг к Кремлю удобнее либо дешевле по земле? Тоже что-то сомнительно – всяко лодка, идущая тем более вниз по течению, меньше хлопот доставит, чем телега, запряженная лошадью. И куда больше возьмет на борт.

* * *

Умственные усилия парень, набравший себе в торбу скарба даже больше, чем Мява, прилагал вовсе не для развлечения. Пусть котенком спутницы обзывали его все реже и реже – закрепившийся статус несмышленыша, пусть и кое-чему научившегося, внезапно озаботил студента неимоверно. Казалось бы, радуйся: уже больше не абсолютно беспомощная обуза на шее двух девчонок – всего лишь нечто среднее между великовозрастным ребенком и местным(!) деревенским дурачком. И всего за две недели. Если разобраться – очень неплохо для человека, попавшего в абсолютно чуждую ему среду. Но уже сейчас требовалось большее.

Люди. Столько времени целенаправленно двигаясь из лесу к более цивилизованным местам, Стёпа много думал, как пройдет эта встреча. Но думал в основном о себе: сможет ли сойти за пусть странного, пусть вышедшего из лесу, но человека? Не увидят ли в нем по каким-то признакам все же чужака, которого надо убить на всякий случай? И это вопрос в его голове совсем заслонил другой: а как он будет смотреться в глазах своих спутниц теперь, на фоне других, нормальных для них людей? И ответ иномирцу очень, ну вот просто очень не понравился!

Вот казалось бы: ну кто ему попутчицы? Почти случайные спутницы – это если забыть такой «незначительный» момент, что это ведь именно его появление Нице всю жизнь поломало! Да, девушки пообещали добраться до столицы вместе с ним – и, скорее всего, постараются выполнить зарок: парень уже понял, что в этом мире к сказанному слову относятся куда серьезнее, чем в его прежнем. А как иначе, если тут наговорами можно мир вокруг себя менять? Но одно дело довести, терпя рядом с собой в том числе и ради баечек о его мире и из жалости за неполную дееспособность. И другое – пройти путь с соратником. Не пустым местом, а надежным товарищем!

Только добиться решения поставленной задачи будет ох как нелегко: девушки ему в компанию достались уж больно сильно непростые. Взять на себя физически тяжелые заботы, то и дело возникающие в пути? Так он первый же и свалится, не сделав и половины того, что Мява с легкостью проделает одной рукой за пару минут, не отвлекаясь от дороги! Да и Куница хороша: метлу-то она, может, и повязала – только ведьмовские силы оттого, знамо дело, никуда не делись. Пожалуй, на счет местных Степан как бы не поспешил – таким в компанию былинный богатырь нужен, косая сажень в плечах! Ну или… мудрец?

Ведьмочка не просто так звалась «ведающей»: умение колдовать включает в себя не только бестиологию и заученные приемы, но и агрономию, климатологию, всякую разную ботанику, геологию и прочее, прочее и прочее. На соответствующем развитию этого мира уровне – но все-таки. Кошкодевушка таким багажем знаний похвастаться не могла – зато житейской смекалки и эмпатии у неё было не занимать.

Как ни пыжился студент, пытаясь найти в себе какие-либо преимущества, получалось все одно: лесная ведьма и оборотень делают его по всем статьям. Включая даже знания – просто потому что их наборы хранимых в памяти фактов были легко практически применимы и актуальны. В отличии от.

И единственное возможное преимущество попаданца, получается, заключалось в самой его манере думать, дополненной на первый взгляд массой бесполезной теперь информации, застрявшей в голове за годы жизни рядом с телевизором и интернетом – в способности очень быстро обработать и оценить информацию с позиции представителя куда дальше продвинувшегося в развитии общества, найти взаимосвязи и решения там, где местным и не снилось.

Этими мыслями и мучил себя парень, заодно практически перестав замечать излишек веса в торбе и медленную смену пейзажа по сторонам от дороги. Именно мучил: от подобных усилий вскоре натурально разболелась голова! Зато Стёпа с трудом, но припомнил, что идея отправится в столицу из лесной глуши первоначально прозвучала именно от него. Естественная и простая мысль, но спутницам его на тот момент отнюдь не очевидная! Вот далее он себя отнюдь не проявил на нужном поприще, не считая неудачного предложения продолжать продвижение водным путем.

А раз так – стоит побыстрее продемонстрировать свою полезность и исключительность Нице и Мяве. Вот только – как?! Нет, очевидно, что проанализировав увиденное и услышанное и припомнив что-то подходящее из своего мира. Но как на беду – ничего в голову не шло, хоть убей! Даже почему у плёса, наверняка богатого самой разнообразной рыбой, а то и деликатесными речными раками в придачу, никто не поселился.

* * *

Меж тем дорога, долго вьющаяся по косогору, наконец-то отвернула от большой воды и повела через шелестящие под ветром высоким разнотравьем и гудящие от обилия слетевшихся за нектаром насекомых привольные луга куда-то на юго-запад. Обогнула одну небольшую рощу, пересекла насквозь другую, разросшуюся вокруг бьющего из земли и заботливо обложенного мелкими камушками родника, опять потянулась через постепенно начинающую желтеть под летним солнцем степь, стремясь достичь замаячевшего у самого горизонта самого настоящего перелеска…

– Там люди живут! – потянув носом воздух, уверенно оповестила всех Мява, заставив Степана и Куницу вынырнуть каждого из своих мыслей. – Большой дом!

– Может, деревня? – поморщившись, переспросила Ница, но добилась от подруги лишь легкомысленного пожатия плечами. – Ладно, в любом случае нам туда и надо.

«Хутор» – не сразу достал из памяти нужное словечко парень. А когда достал – на всякий случай не стал произносить вслух. Вдруг там, впереди – и правда деревня? Однако, кошкодевушка не ошиблась. В отличие от попаданца, кстати, не напрасно удержавшего язык за зубами. Это был постоялый двор.

Место, где усталый путник сможет найти кров и пропитание, стоило только войти в настежь распахнутые ворота, узнавался с первого взгляда. Длинная коновязь под крытой соломой длинной крышей тянулась изнутри вдоль частокола, не заполненная и на десятую часть. Обширная напрочь вытоптанная площадка для телег располагалась в стороне от главного дома – там четверо обнаженных по пояс мужчин, не стесняясь крепких выражений, как раз пытались произвести полевой ремонт своей повозки, обвязанный и тщательно упакованный в мешковину груз высился рядом некрасивой, но аккуратно сложенной кучей. Там же, только чуть поодаль, нашла свое место еще одна телега – совершенно целая и столь же совершенно забитая похожим грузом.

По бокам центрального корпуса кривоватым полукругом выстроились многочисленные хозяйственные постройки. Двери самого большого дома хозяева тоже не забыли гостеприимно распахнуть (и подпереть брёвнышком) – давая новоприбывшим хорошенько рассмотреть что внутри и оценить бьющие по ноздрям запахи съестного. Вот такой вот нехитрый средневековый маркетинг.

Убранство местной дорожной гостиницы не блистало оригинальностью: толстые бревна сруба изнутри никто даже не почесался обшить доской или замаскировать еще чем. Большое помещение, сразу же едва ли не до боли напомнившее студенту самую обычную столовку, заполняли грубо сколоченные столы и не менее грубо воздвигнутые лавки к ним. У дальней стены нашлась лестница наверх и дверь, ведущая, видимо, в кухню. И все – никаких украшений, стоек, витрин, полок. Минимум излишеств. Глиняная посуда, которую вместе с объедками с одного из столов не успели убрать. А, вот: деревянная ложка вместо привычной стальной!

Ну и конечно же, люди. В зале, полутемном после яркого солнечного дня, находились всего четыре человека. Причем один из них мирно похрапывал в окружении той самой грязной посуды и нескольких кувшинов, распространяя по помещению запах прокисшего пива. Еще двое мужчин о чем-то тихо переговаривались за столом в углу – эти бросили подозрительные взгляды на Мяву, но сразу же потеряли интерес, продолжив шептаться. Четвертый темноволосый и с ухоженной бородой дядька самой купеческой наружности даже глаза не соизволил скосить, отдавая дань уважения расставленной перед ним снеди. Как пить дать – хозяин аварийной повозки: воспользовался оказией, пока работники седьмой пот по себе размазывают…

– Договариваться буду я, стойте и ждите, – тормознула подругу и Стёпу Куница. Оборотнице, после секундного раздумья, в руки отправилась перевязанная метла: – Я быстро.

Молодая девушка решительным шагом пересекла остаток общего зала и скрылась за дверью на кухню – куда ж еще та могла вести? Чем и воспользовался попаданец, подробнее рассматривая местных, заодно пытаясь поймать некий диссонанс. И ведь поймал: что караванщики на площадке, что посетители таверны – они оказались… обычными. Просто люди, по лицам и фигурам которых так вот сходу и не скажешь, что они из другого мира. Вот одежда отличалась, да только сам Степан уже начал к домотканому полотно-стайл привыкать. А закрыть глаза – так и вовсе может показаться, что зашел в общепит студгородка геологов в середине буднего дня. Разве что радио, включенного вполголоса, не хватает…

– За мной! – Ница вернулась – и пяти минут не прошло. – Нам разрешили занять сенник над дровником. После заката дадут повечерять – а за это утром нужно будет убраться в харчевой гостинца.

Чуть запнувшись, она тем не менее, уже на улице и потише, добавила:

– Ничего в мену не взяли, как я ни пыталась предложить. А княжеской монеты у меня не сыскалась…

…Расстилая многострадальный полог поверх сохнущего сена, Степан думал, что наконец-то удасться поскучать. Вотще! Стоило растянуться поверх грубой ткани – и сон сморил его мгновенно.