Текст книги "Баксы на халяву"

Автор книги: Сергей Ермаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Друга забыл, – подсказал Иван.

– Ну, прости, – улыбнулся Игорь, – сам-то адрес мой знал и с Новым годом ни разу не поздравил и не позвонил. Так что мы квиты. Теперь-то вот приехал, а ты занудничаешь.

– Фиг с тобой, – кивнул Иван, – рассказывай теперь, чего натворил.

От этого человека у Игоря никогда тайн не было, и он выложил ему все, как на духу. Умолчал только о том, сколько денег было в чемодане. А Иван и не поинтересовался.

– Пусть только сюда сунутся, бандюги, – сказал он, – мы их встретим по-нашему! Кто-нибудь тебя видел здесь?

– Нет, никто, вроде бы, – ответил Игорь, – так пара человек.

– Пара человек, – передразнил его Иван, – сам, что ли не знаешь как у нас в поселке? Один человек увидел, и раззвонит по всей округе!

– Что ж мне теперь, – возмутился Игорь, – и на улицу не выходить?

– Ты не все еще знаешь, – сказал Иван, – помнишь Колю Мурманова, соседа моего через два дома?

– Ну, помню, он с детства на мента похож, – сказал Игорь, – кличка у него была Мент.

– Он сейчас мент и есть, – ответил Иван, – в районном отделении служит. Так вот он мне и рассказал, будто бы директива ночью пришла из Питера такая, что тобой интересуются органы. И если ты появишься в поселке немедленно сообщить куда-то там, куда следует в Питер. А самим нашим ментам наблюдать за тобой, но не трогать.

– Вот, блин, обложили, – покачал головой Игорь.

– Фигня это, – сказал Иван, – нам Питер не указ. Как видишь, у нас тут везде свои люди и в милиции, и в совхозном начальстве. Прорвемся, тебя в обиду не дадим.

– Спасибо, Иван, – кивнул Игорь.

– Спасибо, спасибо, – передразнил Иван, – тебе бы лучше уехать отсюда от греха подальше и поскорее, раз уже эти бандиты разузнали, где тебя искать. Чтобы лишнего шума не поднимать.

– Так что мне даже и чаю не попить? – спросил в шутку Игорь.

– Чаю попьем, – ответил Иван, – до вечера время есть. Пока они узнают, что ты тут, пока приедут сами, мы с тобой успеем пару пузырей раскатать.

13

В этот же день, чуть раньше того времени, когда Игорь прибыл в электричке на свою историческую родину, делец "черного" бизнеса по кличке Пустой и в этом же лице крупный чиновник и политик Борис Григорьевич сидел в большом мягком кресле в своем офисе возле журнального столика и маленькими глотками попивал коньяк. Он нервничал, но не один мускул на его лице не выдавал этого его собеседнику. Его лицо было непроницаемо-каменным и в то же время приветливо-улыбчивым. Напротив Бориса Григорьевича в точно таком же мягком кресле восседал черноволосый человек лет сорока с гаком с рваным шрамом на щеке и с явно южным загаром.

На шее его был повязан яркий цветастый платок, желтая кожаная жилетка обтягивала сейчас жиреющий, а когда-то стройный торс. Сапоги были такого вида, как будто человек только что вернулся из Мексики. Это был Родриго поставщик наркоты, мелкий наркодилер. Конечно, он не был никаким латиноамериканцем, а, скорее всего, был просто цыганом, и косил под все эти текиловые дела еще с детства и юности, откуда и пришла за ним кличка Родриго. Борис Григорьевич продолжая прерванный разговор, произнес:

– Никаких проблем, Родриго. Деньги будут завтра к вечеру, как обещал. Я же не подводил тебя раньше никогда?

– Нет, – хмуро произнес Родриго.

– И не подведу, – ответил Борис Григорьевич, – чеченцы напали на курьера с бабками. Попал я на доллары, но для меня это херня. Чих! Завтра деньги будут, я тебе обещаю.

– Я на этой "дряни" сижу, как на пороховой бочке, – сказал Родриго, – и должен был сегодня из города свалить. А ты меня задерживаешь. Я нервничаю. За это накинешь еще десять штук зеленых.

– Не зарывайся, Родриго! – холодно бросил Пустой. – Хватит с тебя и двух. И этого много, потому что товар твой я у тебя по самой высокой цене в городе беру. Где ты найдешь еще такого покупателя? Или я не прав?

– Прав, Пустой, – ответил Родриго без энтузиазма.

– Но вот, раз я прав, то и не быкуй, – сказал Борис Григорьевич, увидимся, как договорились. А теперь – пока! Извини, дела! Ты у меня не один.

Родриго поднялся с кресла, надел широкополую шляпу и, сверкнув золотыми зубами, с издевкой сказал:

– Смотри, Пустой, чтобы опять деньги чеченцы не украли.

Борису Григорьевичу шутка не понравилась и он подумал: "Вали отсюда, козлодер". Что подумал Родриго останется тайной, скрытой за широкополой шляпой. Когда округлая спина Родриго скрылась за дверью, Борис Григорьевич уныло опустился в кресло. Денег, чтобы заплатить Родриго за товар у него не было. Его подло обокрал случайный таксист. Деньги, нажитые непосильным трудом и ежесекундным риском, достались убогому уроду, который в своей жизни не достиг ничего.

Мало неприятностей оттого, что Борис Григорьевич попал на эти пол-лимона. Кроме этого, если он не возьмет у Родриго его товар, то рискует распроститься и со своей устойчивой репутацией человека слова, что гораздо хуже, чем попасть на деньги. Если бы Родриго привез, например, вагон помидоров или каспийской сельди, то этот товар Пустой нашел бы куда спихнуть. Но у Родриго была не сельдь и не помидоры, а отборная наркота, самая большая партия из тех, что до этого привозил ему Родриго.

Да и у Родриго дела не лучше. Куда теперь он сбагрит привезенный специально для Бориса Григорьевича отборный товар? Пока банда Родриго будет искать покупателя, если, например, Борис Григорьевич откажется от покупки наркоты, всю их компанию накроют спецслужбы. Это же не стакан семечек продать, да и время уже не то, что еще лет пять назад! Сейчас такие псы натасканные, неподкупные у отдела по борьбе с наркотиками, что накроют всю их лавочку и положение уважаемого бизнесмена и спонсора трех детских домов не спасет.

И тогда не будет ни товара, ни Родриго, ни сверхприбыли Бориса Григорьевича. Да и самого Бориса Григорьевича может не стать! Хотя это сомнительно. И не в такие ситуации он попадал, а ведь выкручивался, оттого и имеет устойчивую репутацию в определенных кругах.

Занять по знакомым до завтра такую кругленькую сумму, как полмиллиона баксов, да еще наличкой не представляется возможным. Это же не десять тонн баксов для прогулки за город. Была бы хоть пара недель – можно было бы по корешам выкрутить всю сумму, но времени нет. У самого его кэшем такой суммы нет естественно. Эти пол-лимона, которые таксист упер, специально готовил для этого случая. Сейчас времена такие, что все по безналу. Кроме наркоты, конечно. Выход из этой ситуации был один – трагический.

Конечно, если сегодня или завтра его молодцы все-таки сумеют найти этого таксиста, а тот, в свою очередь, не успеет потратить все бабки, то с Родриго можно будет договориться по мирному. Кровь из носу, нужно отыскать этого таксиста и изъять у него деньги, а самого отправить к праотцам. Замуровать живого в бетон, чтоб только нос торчал. Пусть подумает о своем поступке, пока будет медленно и мучительно подыхать.

В кабинет постучали, и вошел Мускул. Глаза у него были красные, как два фонаря на фасаде китайского ресторана. Мускул был мрачен и суров. Судя по всему, поиски таксиста по ночным клубам и казино не увенчались успехом.

– Присаживайся, Мускул, – предложил Борис Григорьевич, – коньяка выпьешь?

– Выпью, – согласился Мускул, – устал, как черт на растопке.

– Хреновы дела? – спросил Борис Григорьевич, наливая Мускулу коньяк.

– Да, Борис Григорьевич, хреновы, чего скрывать? – согласился Мускул. Не нашли мы его. И деньги не нашли.

– Ладно, – сказал Борис Григорьевич, – оставим это пока на откуп родной милиции. А нам нужно с Родриго разобраться, с его товаром.

– А как мы разберемся, если бабок нет? – спросил Мускул.

– Сам знаешь как, – ответил Борис Григорьевич, – чего спрашиваешь?

Мускул хотел что-то сказать, но телефонный звонок помешал ему. Борис Григорьевич взял трубку, поздоровался и лицо его сначала побледнело, а потом окрасилось в пурпурный цвет.

– Что? – закричал он в трубку. – Где он? В Красной Дыре? Что это еще за название? Где это?

Мускул напрягся. Да, именно эту самую Красную Дыру и написала в бумажке с адресом жена таксиста. Стало быть, этот Игорь там и объявился. Попался петушок!

– И что он там делает? – продолжал орать в трубку Борис Григорьевич. Что? Зарплату учителям выдает? Моими деньгами, бля! Нет! Не трогайте его! Пусть куражится! Главное, не спугните. Мои люди к вечеру доберутся до него сами.

Борис Григорьевич с силой швырнул трубку радиотелефона в угол.

– Ну, все, сука, попался! – сказал он сам себе и, повернувшись к Мускулу, продолжил, – срочно в машину все вчетвером и в эту Красную Дыру! До вечера доберетесь. Этого таксиста, я видеть не хочу, понял? Сам ему отходняк прочитаешь и похоронишь! Главное, деньги найдите и сюда привезите как можно скорее, понятно?

– Понятно, – ответил Мускул.

– Тогда езжайте и поскорее, – сказал Борис Григорьевич и склонился над бумагами.

– Мы ни хера не спали всю ночь все четверо, – неуверенно произнес Мускул, – утром общагу его прошарили, еще раз наведались к нему домой, где он жил с женой. К подруге жены заезжали. Нигде его нет. Пусто. Устали, как черти.

– Спите в машине, – безразлично ответил Борис Григорьевич, – один ведет, трое спят. Учить тебя? Доберетесь до этой Красной Дыры, в кювет не свалитесь. Он зарплату в школе учителям выдает. Моими деньгами! Так что без разговоров, Мускул, и вперед! Там дела закончите и мухой назад, потому что у меня итак из-за этой задержки большие неприятности. Найдете его, вернете деньги – награжу, нет – сам знаешь! Понял?

– Понял, – качнул головой Мускул, – ракетой туда и обратно.

– Приедете в эту Дыру, – Борис Григорьевич в этом месте поморщился от такого названия, – свяжешься с местным начальником милиции. Кличут его майор Майоров – запомнить просто или запиши.

– Да уж не перепутаю, – усмехнулся Мускул, – майор Майоров, чего там.

– Этот Майоров в курсе нашего дела, – продолжил Борис Григорьевич, – я думаю, что он до вашего приезда его обложит своими силами, а вам только останется его затравить. Заберешь у Майорова три тысячи долларов, которые этот мудак на обустройство школы пожертвовал. Директриса сразу в ментовку позвонила. Сознательная. Задача не сложная. Так что действуй.

– Давно с тобой работаю, Пустой, – подобострастно покачал головой Мускул, – и все время удивляюсь. У тебя в любой Красной Дыре, да найдется, если не майор Майоров, то капитан Капитанов или депутат Депутатов, а то и мэр...

– Ладно, ладно, мне дифирамбы петь, – отмахнулся Борис Григорьевич, надо, Мускул, к людям хорошо относиться, тогда они будут тебя любить, уважать и помогать тебе. Давай, двигай.

Мускул поднялся и пошел к выходу, но у самых дверей шеф окликнул его.

– Подожди, есть маленькая вводная.

Мускул повернулся и в ожидании указаний посмотрел на Бориса Григорьевича. Тот быстро нацарапал что-то на клочке бумаги и протянул листок Мускулу. Мускул быстро подошел, взял листочек, прочел, и глаза его округлились от неожиданности.

– Вот так-то, брат, – сказал Борис Григорьевич, – что делать знаешь?

Мускул кивнул и многозначительно провел ребром ладони по горлу. Борис Григорьевич молча кивнул, забрал у Мускула листочек, скомкал и поджег в пепельнице.

– А точно он? – спросил Мускул.

– Абсолютно, – ответил шеф, – у меня и среди "черных" есть свои осведомители. Так что действуй. И чтоб все мне по-тихому. Без пальбы, стрельбы и погони. Вы же профи.

– Ну, дык, – ответил Мускул, – можно идти?

– Давай, дуй, – разрешил Борис Григорьевич.

Мускул развернулся и быстро, почти бегом вышел из кабинета, затем на улицу к автомобилю. Ожидая его в машине, все трое – Череп, Татарин и Бивень заснули. Мускул сел рядом с водителем и толкнул Бивня.

– Чего, домой, спать? – спросонья спросил Бивень.

– На том свете отоспишься, – сказал ему Мускул, – в Красную Дыру поедем.

– В какую, на хрен дыру, – возмутился Бивень, – я сутки за рулем не спавши!

– Не волнует, – сказал Мускул, – сейчас Череп поведет машину, потом я, потом снова ты. От Татарина толку мало, он ранен. Поедем ловить таксиста у него же дома. Он у себя на родине куражится, деньги кидает направо-налево. За полсуток доберемся.

– Убью, суку, – прошипел с заднего сидения сквозь зубы Татарин, – глаз на жопу натяну.

– Ну, работа, – стукнув ладонями по рулю, сказал Бивень, – ни тебе выходных, ни отпуска. А все думают, что нам, бандитам, легко живется. Рабочий день ненормированный.

Бивень вылез из-за руля и на его место сел Череп, Татарин тоже пересел вперед. Через двадцать минут машина летела по дороге по направлению к ненавистному поселку Красная Дыра, Бивень громко храпел позади, отвалившись назад, спал Мускул. Череп сидел за рулем и клевал носом, а рядом с ним тяжело дышал Татарин, которому вменялось в обязанности следить за тем, чтобы водитель не заснул. Машина ехала, мягко шурша шинами по дороге, накручивая на колеса разбитые километры российских дорог.

14

Иван наполнил рюмки чуть мутным самогоном, они подняли их над столом, и Иван сказал:

– Ну что? Стало быть, выпьем за приезд! Сколько ты у нас не был? Твоя мать умерла, ты был на похоронах и все, больше не заявлялся.

– Да, поди, уж шесть лет как не был, – ответил Игорь.

Иван присвистнул:

– Значит, на родные места тебя не тянет, забыл в своем Питере и друзей и хату матери, и могилку ее.

– Не забыл, Ваня, не забыл, – ответил Игорь, – просто пахал там с утра до вечера, как проклятый. Семью кормил, хотел купить тачку свою, чтобы на своей "лошадке" ездить, а не на государственной. Так-то оно выгодней получается, если на своей халтурить. Никому отстегивать не приходится. А потом влетел в аварию, машину разбил в лепешку, и чужую, и свою такси, рассказывать долго, да и не к чему...

– Ладно, давай махнем, потом расскажешь, если захочешь, – предложил Иван.

Чокнулись и выпили. Игорь отметил, что стол еще до его прихода был накрыт заботливой женской рукой. Салатики порезаны, скатерка белоснежная, ясно, что не Иван старался, а жена его. Видать ждали дорого гостя из северной столицы.

– Вера-то твоя где? – спросил Игорь.

– На ферме, – ответил Иван, – ждали тебя, ждали, но ей пора бежать было. Придет, когда коров подоят, и молоко сдадут. Она теперь бригадир, вся ответственность на ней! А твоя жена как поживает, где работает? Как дочка? Поди, большая уже? Замуж еще не собралась?

– Если ты про Катю, – ответил Игорь, – то она теперь мне бывшая жена, мы развелись. А Машенька, дочка, растет. Все красивее становится.

Иван был явно удивлен:

– Как же развелись? Да ты что? Нашла себе другого или ты на сторону свернул?

– Да вроде никого она не нашла, да и я не вилял, – ответил Игорь, как-то не сложилось. Черт его знает. Говорит, не люблю, мол, уходи.

– И ты ушел?

– Ну, а что? – пожал плечами Игорь. – Я в ее квартире жил. Там еще ее родители. Ну, я и ушел в общагу. Нет, так нет. Не бегать же мне за ней! Не любит, значит, не любит. Какая жизнь без любви?

– Ну, а ты? Ты сам-то любишь ее до сих пор что ли? – спросил Иван.

– Не знаю, – ответил Игорь, – поначалу вроде бы страдал, а теперь все остыло. Время лечит.

– Стало быть, она тебя покинула? – спросил Иван.

– Выходит так, – согласился Игорь, – покинула, выше меня себя почувствовала. Стирать мне перестала и готовить.

– Да на фиг она нужна такая! – вскипятился Иван. – Мы тебе здесь такую красавицу найдем – кровь с молоком! И по дому, и по хозяйству! Наши девки знаешь какие! Вон Верка у меня, как веник – ширк, ширк! И за мной, и за детьми, и сама из себя красавица! Наши поселковые девчонки не так воспитаны, как эти городские! Найдем тебе! Так что не горюй!

– Я уже отгоревал, – усмехнулся Игорь, – и искать мне никого не надо, сам найду. А твои-то сорванцы где? – спросил Игорь, чтобы перевести тему.

– Пашка с Мишкой в школе, – ответил Иван, – целый день почти торчат в этой школе. У них вторая смена. С утра уроки только дома делают, потом уходят в школу, учатся все уроки и идут в спортзал в секцию. Борьбой занимаются, как одурелые. Фильмов насмотрелись. Так что домой только под вечер и приходят. Голодные, грязные. Их теперь не поймешь, эту молодежь. Они не такие, как мы.

– Да уж, это точно, – согласился Игорь.

– Эх, давай, что ли еще по одной рюмочке опрокинем, – предложил Иван, да ты ешь, сало свое, свежее. Такого в городе не купишь. У нас целый год кабанчик в сарае питался, как член политбюро в ведомственном санатории. Так что никаких нитратов, фосфатов и прочей дребедени.

Игорь кивнул и отведал сала. Оно было действительно мягкое, свежее, само таяло во рту. Иван тем временем налил еще по одной и в это время в соседней комнате зазвонил телефон. Иван, не торопясь, поднялся, с достоинством прошел в спальню. Игорь слышал, как он говорил там по очереди: "Да, нет!", иногда: "Ну, ладно" или "Хорошо". Возвратившись, он сказал:

– Вера звонила. В поселке только о том все и говорят, что ты на ремонт школы денег дал. Лучше бы ты, Игорь, так не светился. Теперь те, кто тебя ищут, враз прознают, где ты. У нас в ментовке не только наши друзья работают, но и всякие уроды. Обязательно стуканут в Питер, раз директива им такая была – тебя ждать и сообщить при необходимости.

– Очень хотелось повыпендриваться, – сказал Игорь, – пойми.

– Я-то понимаю, – кивнул Иван, – но пора уже начинать думать. А-то мы так за столом досидимся, пока твои гости прямо в хату нагрянут. Давай посчитаем. Ты сюда приехал полтора часа назад.

– Да, где-то так, – согласился Игорь.

– В худшем случае тебя засекли на улице сразу и сообщили бандитам, продолжил Иван, – они там среагировали и сразу выехали тебя ловить. На машине от Питера при хорошем раскладе не раньше чем через десять часов здесь будут. Так что нам время еще есть и закусить, и выпить, и встречу "дорогих" гостей подготовить.

Игорь согласно кивнул, а Иван тем временем наполнил рюмки.

– Выпьем теперь за нашу дружбу, – предложил он, – мы ведь с тобой не разлучались до самой армии. Только на призывном попали в разные команды, а потом я в Афган, а ты в Забайкалье. А до этого – в школу вместе, из школы вместе, гуляли, дрались. Эх, времена были.

– Да, – поддержал воспоминания Игорь, – на танцы ходили по всем окрестностям. Даже за Верой твоей вместе ухаживать начали.

– И поссорились из-за этого, – кивнул головой Иван, – чуть не подрались.

– Да, она тебя одного всегда любила, – усмехнулся Игорь, – у меня даже шансов никогда не было никаких.

– Да ладно тебе, – махнул рукой Иван, – мы, когда узнали, что ты едешь, тебя вместе с Верой ждали, она тебя очень увидеть хотела. Конечно, ты же у нас нечастый столичный гость.

– Как там наш дом, моих мамки с батькой? – спросил Игорь.

– Стоит пока, хотя вперед накренился, – покачал головой Иван, – как ты думаешь за шесть лет он лучше, что ли, стал? Соседка ваша баба Оля смотрит за ним, а если что по крупному, то я помогаю подремонтировать. В прошлом году забор завалился, так я ставил, в позапрошлом крыша текла, починили мы с соседом. Мы же думали, что ты приедешь дом продавать, поэтому и старались, а тебе и дела нет?

– А что были покупатели? – спросил Игорь.

– Не то чтобы было много, но спрашивали люди, – ответил Иван, – сейчас дачников много с севера в нашем районе дома покупают. Спрашивали. Много денег, конечно, не срубил бы ты за свой домик, но все равно хоть какая-то сумма, деньги не лишние.

– Да, я думал поначалу дом продать, да закрутился в Питере, – сказал Игорь, – все руки не доходили домом заняться, а теперь уже ни к чему. Да и не знаю я, ведь дом только формально мой, а официально я его и не оформлял. Завещания никакого не было, а законы теперь такие, что черт ногу сломит. Фиг с ним с домом, бери его себе.

– Ишь, какие мы щедрые, – усмехнулся Иван, – богатые стали, домами раскидываемся!

– Я не поэтому, ты не понял, – обиделся Игорь, – ты за ним смотрел, забор чинил, крышу, баба Оля топила, чтоб не отсырел. Он без вас сгнил бы, так что безо всяких задних мыслей я сказал. Мне сейчас его продавать некогда, а как дальше меня жизнь крутанет никто не знает.

Игорь помолчал и спросил Ивана:

– А могилки отца моего и матери как? Не заросли?

– В нормальном состоянии, – ответил Иван, – у нас же тут не город, всем до всего есть дело. Многие твоих знали, отца уважали, мать любили. Ограду им поставили всем миром, совхоз помог. Я своим красил и твоим покрасил, правда, будущим летом нужно подновить, краска начала облезать. Тут у нас молодежь уезжает, старики остаются, умирают в одиночестве, приходится тем, кто остался для них сыновьями и дочерьми быть. Я, когда ты только уехал в Питер, часто к твоей матери заходил. Потом когда она болела, мы с Верой ходили. Она тебя сильно перед смертью увидеть хотела в последний раз.

– Не успел я тогда, ты же знаешь, – оправдываясь, сказал Игорь.

– Перед богом объяснишься, – ответил Иван.

Иван налил еще, и они, молча и не чокаясь, выпили.

– Сам-то ты как? – спросил Игорь. – Все так же на тракторе работаешь?

– На тракторе, – кивнул Иван, – бригадир звена.

– Это хорошо или плохо? – спросил Игорь.

– Что хорошо? – не понял Иван.

– Ну, то, что ты бригадир звена, а не простой тракторист?

– А-а, ты об этом, – покачал головой Иван, – хорошо, зарплата больше на сто рублей.

– А вообще, сколько ты получаешь, если не секрет? – спросил Игорь.

– Никакого секрета, – простодушно ответил Иван и назвал цифру.

Игорь едва сдержал горькую улыбку. Иван все понял и как-то неосознанно начал оправдываться.

– Немного, конечно, зарабатываю. У нас в совхозе такие зарплаты. Но как видишь, с голоду не умираем, на столе все со своего огорода, скот держим, в магазине только хлеб покупаем. Видишь даже водку не нужно покупать, сами гоним "огненную воду". Да у нас все так живут. "Новых русских" у нас нет, от этого и зависти, и злости ни у кого нет. Человеку много не надо, было бы где голову преклонить, да еда какую бог послал. Еще любовь нужна, без нее никак. У меня все это есть. Я этим богат. И счастлив. А ты счастлив со своим чемоданом баксов?

Игорь вспомнил о содержимом своего чемодана, о том, что за ним идет охота, и ответил:

– Нет, Иван, не счастлив я, да и не был счастлив и деньги вот эти тут не при чем. Просто я долго гонялся за птицей счастья, а нужно было остановиться и приглядеться – может быть, она рядом была. И что бы ты мне не говорил Иван про личное счастье, я тебе скажу, что деньги счастью не помеха. Вот когда ты, например, на море был последний раз?

– Да я вообще на море не был, – ответил Иван, – и не тянет меня. У нас летом в реке вода теплая, чистая, мне никакого моря и даром не надо. Я на тракторе поле пашу, вспотею, еду к реке, окунусь, как заново родился!

– Ты о себе говоришь, – парировал Иван, – а детям своим, жене, не хочешь море показать, да и вообще страну нашу, а может и заграницу! Сидишь тут и счастлив!

– Да, счастлив, – твердо сказал Иван, – а что ты от меня хочешь услышать?

– Да ничего, – ответил Игорь, – хочу тебе подарок сделать. Тысяч пятьдесят долларов. Ты, когда весь этот сыр-бор уляжется, чего-нибудь себе купишь или с семьей съездишь.

Иван посуровел и спросил:

– А чего мне себе покупать? У меня все есть. Работа есть, крыша над головой есть, жена-красавица, сыновья – моя кровь, похожи на меня, здоровье у меня пока, слава богу. Этого за деньги не купишь, а остального мне не надо. Ни Кипров, ни Канар, ни "тачек" этих, ни вилл! Грязные это деньги, Игорь, на них столько дерьма поналепилось, что только дотронься обмараешься. Ты сам, что ли, не чувствуешь, как они тебя в омут тянут. И тебя, и твоих близких и всех кого коснешься, всех в омут.

– Извини, что подвел, – ответил Игорь, поняв последние слова Ивана, как намек на то, что он и его подвергает опасности.

– Замолчи, дурак, со своими извинениями, – ответил Иван, – я не боюсь никого и не боялся никогда, пусть только сюда сунутся эти бандиты, я их уложу в рядок. Ты же знаешь, я еще Афган не забыл, стреляю метко, бью точно, и медали не заржавели. Просто большой город тебя испортил – хочешь хапнуть, ап! – и капкан защелкнулся. Вернул бы эти дерьмовые бумажки, откуда взял – с тебя и взятки гладки. И жил бы себе как раньше, а не бегал, как волк загнанный.

– Устал я, Ваня, жить, как раньше, – ответил Игорь, – я, как белка в колесе крутился, каждый день одно и тоже, и ничего впереди, никаких перспектив. Устал я. Апатия появилась, ненавидеть всех стал. Хотел урвать много по быстрому и зажить по другому. Красиво зажить, не думать ни о чем.

– Ты не понял меня, дело не просто в этих деньгах, – сказал Иван, – а в том, откуда они взялись. Напрасно говорят, что деньги не пахнут. Пахнут еще как. От твоих дерьмом и кровью воняет. Ты подумал, когда чемодан притырил, куда и зачем везли столько денег? Не зарплату же выдавать рабочим на "Красный Октябрь"? А куда?

– Куда? – повторил вопрос Игорь. – Я не знаю?

– Эх, друган, кино нужно смотреть, боевики, – ответил Иван, – их теперь часто по телевизору показывают. Представим в кино такой сюжет – деньги везут наличкой и в чемодане. Откуда и куда? Сюжет самый простой. Почти в каждом фильме проскакивает, и объяснение ему одно – бандиты хотели взять большую партию товара за наличку и сразу, на месте.

– Может быть, – согласился Игорь, – и что это был за товар, а, знаток боевиков?

– Ну, не компьютеры, это ясно дело, не аппаратура и не шмотки, ответил Иван, – это добро "бизнесмены" теперь по безналу теперь оплачивают. А когда деньги наличные присутствуют, да еще такая сумма, то это явно криминальные дела, поэтому вывод такой – либо оружие, либо наркотики бандиты хотели купить.

– Ну, блин, Ваня, – изумился Игорь, – я даже над этим и не задумывался. Некогда было. А ты у нас как будто не на тракторе в Красной Дыре работаешь, а в ФСБ в Москве.

– Пообщаешься с моими сыночками, еще не то узнаешь, – ответил Иван, – у них теперь только и разговоров что о мафии, об Интернете, да о рэйве. Они у меня здесь не останутся, в город поедут учиться.

– Вот, вот, – усмехнулся Игорь, – а говоришь деньги не нужны.

– На их обучение я заработаю, – хмуро сказал Иван, – а ты не отвлекайся. Сделали мы с тобой вывод, что деньги эти грязные, криминальные и тянут за собой кровь. Так что, от них побыстрей избавиться надо. Поэтому вариант у нас с тобой такой – приедут сюда эти подонки, верни им их вонючие деньги, и пусть уматывают себе подобру-поздорову из нашего поселка. Здесь мы им разгуляться не дадим, наша территория.

– С какого хрена я им должен деньги отдавать? – возмутился Игорь. – Ты пойми, здесь полмиллиона! Второго такого шанса у меня в жизни не будет!

– Если не о себе, – сурово сказал Иван, – то о дочери своей подумай, которая в Питере осталась. Эти твари ни перед чем не остановятся. Это же подонки, они людей живьем в бетон замуровывают, пальцы отстреливают. Ты, конечно, сможешь убежать, скрыться, а был бы умней и Машу сразу с собой бы прихватил. Тогда тебя им не за что и зацепить бы было!

– Да теперь говорить "бы", да "кабы" поздно, – ответил Игорь, – посидим с тобой еще, выпьем, и уйду я, куда ноги потащат. А они пусть меня ищут. Страна большая, фиг найдут!

– Отдай им деньги, – посоветовал Иван, – я тебе говорю. Ну, куда ты дальше подашься? Ты подумал? Куда ты побежишь? Тебя уже сейчас везде ищут, как матерого рецидивиста! Это в Штатах там все в Мексику бегут, а у нас?

– Может и мне за "бугор" свалить? – предложил Игорь.

– Давай, дуй, – кивнул Иван, – а Маша твоя здесь останется. А бандиты мужики мстительные. Они за такую сумму на все пойдут. Так что беги, если дочь не жалко.

Игорь задумался и пнул чемодан с долларами.

– Я потратил их много, – вздохнул он, – даже если бы ни цента не взял, вернул бы до копейки, все равно на счетчик бы поставили за "моральный ущерб". У них такой принцип. Нервы у мафии расшатанные, поэтому они постоянно с народа за моральный ущерб денежки дергают. Я уже однажды выплачивал, когда случайно "Мерседес" царапнул. Царапина десять сантиметров, а ободрали как липку. Если вляпался я в это дерьмо, то сложно отмыться.

– Давай подумаем, предложил Иван, – ты что, правда очень много этих денег потратил? Как ты успел-то? Чуть больше суток-то и прошло.

– Тратить – не зарабатывать, – грустно усмехнулся Игорь, – дело не хитрое.

– Погоди, – успокоил его Иван, – у меня есть кое-какие сбережения, я добавлю. Могу у ребят наших подзанять.

– У меня тоже кое-что осталось, – в задумчивости предложил Игорь, – я на машину копил. Они там в Питере.

– Не дрейфь, – обрадовался Иван, – соберем всем миром, выручим. Отдадим бабки этим дельцам и хрен с ними. Мы их не касаемся, они нас не касаются. Пусть делают свои бандитские дела себе дальше. Тебя спасем, Машу спасем. А деньги еще заработаем. Пусть не полмиллиона, зато и прятаться и бегать не нужно будет, и жизнью рисковать. Пусть покупают свои наркотики, продают, это от нас далеко и...

Лицо Игорь внезапно переменилось, как будто какая-то неудобная мысль пронзила его мозг. Он в упор посмотрел на друга и спросил:

– Вот ты говоришь, Иван, что оружие или наркотики хотели на эти деньги купить?

– Да, а что? – ответил Иван. – Ну, понятно, такая сумма нужна на какие-то криминальные дела – наркотики, оружие.

– И наркотики эти впоследствии расползутся по нашим школам, по дискотекам, по училищам и просто по дворам, – предположил Игорь, – нашим же с тобой детям их предложат попробовать, наши же дети от них помрут, моя Маша, например. А ты говоришь, спасем. Да пусть даже наших детей это не коснется, а коснется чужих. В каждой банкноте по несколько наркоманских уколов, значит по несколько смертей. Дети-наркоманы пойдут воровать, будут красть деньги у родителей, товары в магазинах. А мы с тобой спасем мою шкуру сейчас, и будем радоваться. А кто гарантирует, что оружие, которое могут купить на эти бабки в нас же не начнет стрелять, или в наших парней в Чечне. Ты сам афганец, Иван, должен понимать. Не отдам я им эти деньги, лучше сожгу.

Лицо Ивана преобразилось.

– Ты что, совсем сумасшедший? С мафией собрался воевать? – вскочил с места Иван, – это уже совсем глупо. Ты ничего не изменишь своей жертвой! Только себя погубишь и дочь!

– Нет, нет, нет, – Игорь тоже вскочил с места и забегал по комнате, – я все понял. Я-то думал, что бабки мне с неба упали, чтобы я разбогател, скуку свою убил, зажил красиво. Подумал, что бог шанс мне дал, на, мол, Игорь Баканов, живи и не горюй. Нет, не так все это, не так! Не такой простой этот шанс, совсем не простой. Вот она стоит сумка с деньгами, но если разобраться, то не деньги это, а наркота, оружие и прочее дерьмо! И теперь у меня есть выбор. Если испугаюсь я за свою шкуру, отдам им эти доллары и потекут наркотики из Таджикистана в Питер! Или оружие будет куплено, чтобы убивать. Кого убивать? Опять же нас и наших детей! Тут в чемодане полмиллиона бачков без малого, представляешь сколько это? Сколько можно купить зелья или стволов? А я могу это остановить! Хотя бы эту партию не дать им скинуть в город!