Текст книги "Становление. Том 1. Тропа охотника (СИ)"

Автор книги: Семен Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)

Глава 9. Быт колонии

После победы в поединке и устранения несговорчивого паладина, Гомез продолжил переговоры и предложил магам союз. Чародеи согласились, и с тех пор получили в полное распоряжение один из секторов замка, а люди барона следили, чтобы волшебников не тревожили по пустякам. Колдунам поставляли всё необходимое для работы и комфортной жизни, взамен же требовалось совсем немного – вести исследования, как уничтожить барьер. На самом деле, Гомез преследовал совсем другую цель, гораздо более эгоистичную – заключив этот союз, он укрепил свою власть. Против него и его прихвостней, в конце концов, могли поднять очередное восстание, особенно если возобновится эксплуатация рудокопов. Маги же были грозной силой, и теперь любое выступление против Гомеза обернулось бы конфликтом с ними, что простым каторжанам не по зубам. С другой стороны, власти самопровозглашённого барона ничего не угрожало, потому что маги были аполитичны. На данный момент Гомез и вовсе был героем-освободителем, его имя выкрикивали как символ свободы, а самого едва ли не боготворили. “За Гомеза!” – так звучало воинское приветствие новых стражей порядка.

Несмотря на кажущуюся идиллию, с первых же дней появились недовольные новым укладом. Сначала людям просто не нравилось, что кто-то получил оружие и снаряжение, а кто-то остался ни у дел. Самые наглые и воинственные либо сразу смогли проникнуть в ряды сторонников Гомеза, либо же были убиты во время беспорядков. В стороне остались лишь те, кто не спешил лезть на рожон. Кто-то из них, смекнув что к чему, стал пытаться выслужиться и показать себя полезным для новых хозяев долины, другие молча затаились. Среди последних был никто иной, как разжалованный генерал Роберт Ли. В отличие от меня, во время восстания он и Диего были в шахте – новоприбывших каторжников равномерно распределяли между сменами, чтобы максимально разъединить. Люди Гомеза захватили штольни, но оружия освобождённые рудокопы не получили, так что первое время никакого существенного влияния на события в колонии оказать не могли.

Хитрый и находчивый Диего быстро освоился в лагере и вскоре самостоятельно разжился не только оружием, но и уважением – опыт в сомнительных делах не подвёл его. Он не стал близким человеком Гомеза, скорее наоборот – оказался центром кластеризации для тех, кто не успел выскочить из грязи в князи во время бунта. Генерал же никак не проявлял себя и лишний раз не афишировал свою личность. Как у бывшего слуги короны, у него могло быть много недоброжелателей среди заключённых

В первые дни «подбарьерной» жизни было много забот. Во-первых, внешний мир заявил о себе: в лагерь пришел перепуганный парень лет двадцати пяти. Оказалось, что его поймали за воровство в Хоринисе и бросили через магический заслон в колонию – прямо в озерцо на перевале. Пришедший воришка был живым доказательством того, что в обратную сторону барьер вполне проницаем. Вместе с парнем было письмо для главы надсмотрщиков рудниковой долины или лорда Берндта, но, какая жалость – они оба были мертвы. Впрочем, в колонии был новый барон, и в его руки в итоге попало письмо. Гомез дал одному из своих людей, который умел читать, прочесть это послание в лагере перед всеми.

В письме говорилось о том, что поставки руды нужно продолжать, взамен обещалось продовольствие, шахтёрское снаряжение и другие вещи первой необходимости. Также было приглашение на переговоры посредством переброса писем через барьер. Гомез согласился, но переговоры пошли явно не так, как ожидали люди по ту сторону – барон не согласился ни на какие компромиссы. Руда будет лишь на наших условиях и точка. Каторжане коллективно составили список самых необходимых вещей, которые потребовали безвозмездно, лишь как плату за дальнейшее сотрудничество. Основным аргументом было то, что несогласные могут просто забыть о руде. Всю долину накрыло барьером, а других месторождений просто не существовало. Раньше руду добывали еще и в Нордмаре, но те жилы уже давно истощились, да и орки захватили значительную часть северных земель.

Несколько дней люди короля не соглашались на грабительские требования, однако спустя где-то неделю, все товары из списка были доставлены – в основном снаряжение и провиант. Это была большая дипломатическая победа, и свою роль в этом сыграли маги, которые связались со своими товарищами из монастыря Хориниса и заявили, что барьер простоит невредимым хоть тысячу лет. Поняв, что единственный способ – это договориться, во внешнем мире приняли условия каторжан. Для спуска груза протянули лебёдки, обмен осуществлялся под присмотром людей Гомеза, всё полученное доставили в замок.

Несмотря на первый успех, было ясно, что, если не продолжить поставки руды, никаких припасов больше не поступит, а обеспечить себя продовольствием самостоятельно колония пока не могла. В долине не было сельскохозяйственных угодий, рыба в реках почти не водилась, а из-за барьера в прибрежных морских водах вся живность тоже быстро передохла. Можно было попытаться организовать охоту, но большинство каторжан мало смыслили в этом промысле, а усилиями нескольких человек, таких как я, всю колонию не прокормить, да и если усердствовать, то дичь в лесах тоже скоро переведётся.

Изоляция не оказала значительного влияния на местную фауну, потому что тут и так была своя самоподдерживающаяся экосистема – горы надёжно отделяли долину от остального мира во все времена. Однако такая замкнутость имела и свои недостатки, например, я ни разу за своё пребывание в рудниковой долине не повстречал ни одного кабана или оленя. Правда, в остальных частях острова они тоже были редки и водились лишь на севере в глубоких лесах. Некоторые утверждают, что это последствия древнего катаклизма, когда пострадали и люди, и животные, но я думаю, что на самом деле всё гораздо проще – за последнее столетие их всех перебили охотники.

Самой распространённой дичью, которая годилась в пищу, были падальщики и кротокрысы. Падальщики, хоть их так и называют, на деле были всеядными и питались не только останками. Их основной пищей были растения, хотя они не брезгали ничем. Кротокрысы же, как можно догадаться из названия, предпочитали тёмные пещеры, питались различными насекомыми и другими подземными тварями послабее. Никто никогда не видел беременных кротокрысов. Говорят, в глубине пещерных лабиринтов глубоко под землёй обитает одна царица-самка, и все кротокрысы из её выводка. Возможно, это и так, но вряд ли удастся когда-нибудь проверить это предположение – разве что кто-нибудь решит перекопать весь остров, проверяя все щели и норы. Вместе с падальщиками и мясными жуками кротокрысы образовывали самое нижнее звено пищевой цепи.

Мясные жуки – это ещё одно необычное животное, которое годилось в пищу. Эти маленькие существа достигали самое большее сантиметров двадцать в длину и были покрыты пластинчатым хитиновым панцирем. Передвигаясь на множестве коротких лапок и шевеля длинными усами, они представляли весьма неприятное зрелище. Часто их можно было встретить на свалках или в логове хищников, где они доедали отбросы и гниющие останки. Но, несмотря на кажущееся безобразие, во времена голода они часто выручали людей. Если правильно приготовить их мясо, оно будет практически деликатесом. Тем не менее, многие гнушались есть его без крайней необходимости.

Я сам ни раз наблюдал, как люди с аппетитом уплетали рагу из мясного жука, не подозревая из чего оно приготовлено. Когда их спрашивали, что они думают это за блюдо, люди чаще всего предполагали, что это курица или даже куропатка. Какого же бывало их удивление, когда я показывал им панцири мясных жуков, из которых готовилось столь славное лакомство. Один приятель даже обиделся на меня, когда я угостил его таким рагу, не предупредив. Правда, в итоге, он не удержался и всё-таки доел лакомство. Чтобы насладиться всем вкусовым букетом, нужно знать рецепт и правильно разделать жуков, иначе мясо получится жёстким и может сильно горчить.

Кроме охоты, можно было заняться собирательством. В колонии росло несколько видов съедобных ягод, корней и грибов, но к ним был нужен свой подход. Взять к примеру, те же адские грибы: если их сварить, то съевший их человек начинал страдать от тяжёлых галлюцинаций. Именно поэтому грибы и назывались адскими. Удивительно, но если есть их сырыми, то никакого вреда они не наносили. Видимо, галлюциногенное вещество образовывалось в них при тепловой обработке. Всё было бы замечательно, но в сыром виде они были противно-скользкими на ощупь и горькими на вкус, то есть пища на любителя. Некоторые умелые повара всё же ухитрялись их варить и использовать без вреда. Для этого грибы надо было кипятить трижды, меняя воду. В колонии жил один повар, который мастерски научился сочетать их с мясными жуками и делал прекрасные похлёбки и рагу, которые пользовались популярностью у всего лагеря. Нельзя, правда, исключать, что успех этих блюд был вызван отчасти тем, что галлюциногенный эффект грибов исчезал всё же не до конца. Однако если это и имело место, то проявлялись последствия совсем иначе – отведавший такое варево начинал чувствовать себя бодрее и энергичнее.

В общем, знающему и умелому человеку не составляло труда найти пропитание в колонии, но пища была весьма однообразной, и долго на такой жить было бы нелегко. Кроме того, людей в колонии было очень много, так что поставки из внешнего мира были просто необходимы для выживания, а значит, возникла потребность вновь вернуться к добыче магической руды.

Глава 10. Отступник

Паладин успел собрать не всех магов, разместившихся в разных частях долины для фокусировки энергии, и оставшиеся постепенно стали стягиваться к лагерю. По приказу Гомеза никто им не препятствовал и, вскоре почти все волшебники благополучно собрались в замке. Они разместились вместе, но найти общий язык представителям разных стихий так и не удалось. Пар от их споров валил клубами, поистине, как будто бы костер заливали водой. К счастью, противостояние шло лишь на словах. Последователи Аданоса считали, что барьер можно разрушить грубой силой – магическим взрывом достаточной мощности. Они даже начали агитацию в лагере, предлагая отказаться от поставок руды и копить её как взрывчатку для освобождения. Такой призыв не нашёл понимания ни со стороны красноризцев, ни со стороны Гомеза, который в это время как раз занимался восстановлением работы шахты. Помимо таких технических разногласий, маги воды обвиняли огненных собратьев, особенно магистра Ксардаса в неудаче. Сам великий магистр ордена Инноса не принимал участия в дискуссиях. Какое-то время он вместе со всеми жил в замке, однако потом отправился на поиски причины магических возмущений. Больше недели о нём не было вестей, и даже начали ходить слухи, будто он сумел выбраться из колонии.

В скором времени Ксардас всё же вернулся, причём не один. Дозорные заметили две фигуры, неторопливо приближающиеся к лагерю – человека в алой мантии в сопровождении небывалого монстра. Трудно описать это существо – оно горело как факел, не переставая, форма его была изменчива и непостоянна. Дыма не было, и через огонь проглядывал выплавленный из раскаленной лавы силуэт, отдалённо похожий на человека. Позже я узнал, что это был огненный голем – искусственно созданное существо. Однако тогда и мне, и другим он казался демоном, выбравшимся из самого ужасного уголка царства Белиара. Поднялась тревога, рудокопы, и даже стражники в ужасе разбежались. Стража на входе дала дёру так быстро, что даже не удосужилась закрыть ворота. В итоге, Ксардас со своим миньоном вошёл в южные ворота, не встретив на своём пути ни одной живой души. Он бы дошёл и до замка, если бы все одиннадцать магов, услышав о происходящем, не поспешили навстречу гостю. Их приветствие было отнюдь не дружеским.

– Что за демона ты с собой привёл! Создание големов запрещено хартией нашего ордена! – начал седовласый Корристо, возглавлявший магов огня в замке, пока магистр был в отлучке. Корристо был, пожалуй, самым дипломатичным из всех своих товарищей, именно его стараниями много раз удавалось избежать кровопролития в последние дни. Но сейчас он явно был разгневан.

– Какое мне дело до ордена здесь, за барьером? – возразил Ксардас, показывая на переливающиеся высокого в небе сгустки голубого сияния.

– Это не оправдание для демонической магии и некромантии! Я знаю, что создание голема требует человеческой души!

– Если ты об этом пустяке, то не волнуйся, – расслабленно произнёс верховный маг огня, махнув рукой, – я использовал орка. К тому же, его судьба не так плоха, как вам представляется – больше не нужно ни о чём тревожиться и заботиться. Всё, что ему осталось – вечная безмятежность. Разве это не прекрасно? – в голосе мага слышались романтичные нотки – похоже, он восхищался своим творением.

– Как ты смеешь попирать святое!? Никто не имеет права распоряжаться судьбой и жизнью разумных существ. Иннос покарает тебя! Немедленно освободи душу несчастного!

– Жаль, что разумные доводы до вас не доходят, – пришелец пожал плечами. – Если бы не этот голем, я бы вряд ли вообще остался в живых. Пока вы здесь развлекались, мне пришлось прибираться за вами и в одиночку прогуляться по землям, кишащим орками и разной другой живностью. Интересно, как бы вы выкручивались на моем месте, вооружившись своими благородными призывами? Жизнь не такая мягкая, как вы привыкли, отсиживаясь за стенами замков, спинами солдат и паладинов. Впрочем, как я погляжу, вы и тут уже комфортно устроились. Брезгливость не помешала заключить союз с ворами и убийцами? Я не слепой и прекрасно знаю, сколько людей здесь погибло за последнюю неделю.

– Да уж, в вопросах смерти чутье тебя никогда не подводило – я знаю о твоих тайных планах! И пора всем узнать об этом! Ты не только изучал, но даже писал собственные труды по некромантии. Как только такой негодяй смог стать главой ордена!?

– Власть и сила приходят лишь к тем, кто не боится их принять, друг мой. Такому как ты вряд ли удастся это когда-нибудь понять. Я не отрицаю свой интерес к тёмному искусству – нельзя бояться любых путей, все они естественны, раз существуют. Пора и вам всем раскрыть глаза и взглянуть на мир без страха. Как можно бороться с некромантией, ничего о ней не зная?

– Довольно Ксардас! – вмешался кто-то из магов воды, – уничтожь монстра, откажись от экспериментов по тёмной магии и возвращайся к нам! Все совершают ошибки, настоящая сила в том, чтобы уметь их признавать.

Маги одобрительно закивали. Ксардас лишь улыбнулся.

– Одумайся, не то пожалеешь об этом! – воскликнул Корристо.

В случае открытого конфликта преимущество было явно на стороне большинства – сколь бы могущественен не был великий магистр, вряд ли он устоит против объединённой силы почти дюжины магов. Однако не похоже, чтобы его это хоть немного смущало.

– Вы вздумали мне угрожать? – с показным недоумением спросил Ксардас, – как это мило со стороны столь благочестивых и благородных особ! Вас, правда, маловато, чтобы я мог воспринимать такие слова всерьез. Наверно, я ослышался, не так ли, Корристо? – он сделал особое ударение на имени. – Ты считаешь себя вправе идти против главы ордена? За столько лет ты ни в чём не смог обойти меня, всегда оставался на вторых ролях. Неужели честолюбие затуманило твой взор настолько, что ты готов пойти на неприкрытый мятеж, лишь бы стать лидером хотя бы здесь, в этой темнице?

Некоторые служители Инноса напряглись, поглядывая то на Корристо, то на Ксардаса. Неизвестно, чем бы закончилось это противостояние, если бы не присутствие магов воды.

– Довольно театральных речей, Ксардас! – выступил вперед смуглый и лысый маг воды по имени Сатурас. – Все понимают, что влияние владыки тьмы – Белиара – извратило тебя. Сдавайся, и мы спасём твою душу, силой Аданоса – бога равновесия – проведём ритуал очищения и освободим твой разум от тёмных пут!

– Ха-ха-ха, – громко, будто каркая, рассмеялся Ксардас. – Своими действиями вы не только показываете глупость, но и обрекаете всех на вечное заточение. Только познав три основы магии, можно разрушить барьер, ведь он создавался с помощью них.

– И ты в этом повинен! – с обидой в голосе произнёс главный служитель Аданоса, – это была твоя идея, ты знал, что в заклинание вплетена чёрная магия, но скрыл от нас!

– Всегда приятно найти виноватого, но лучше не стойте на моём пути. Мне нравится вон та башня, – Ксардас кивнул в сторону замка, – она отлично подойдёт для моих исследований, – с этими словами Ксардас сделал лёгкий взмах рукой и вокруг него возник полупрозрачный кокон, как будто бы сплетенный из воздуха. Огненный голем выступил на несколько шагов вперед, приняв угрожающую позу и раздув вокруг себя пламя, будто мехами в печи.

– Безумец, – воскликнул Сатурас и метнул ледяную стрелу в горящего истукана. Монстр окутался паром, но устоял – лишь жар стал слабее. Остальные маги среагировали с запозданием. Двое магов воды успели выпустить ледяные стрелы в голема, а Корристо обрушил огненный шторм на самого Ксардаса, однако тот этого даже не заметил. Его защита легко отбросила в стороны огненные вихри, и некоторые из них даже зацепили других магов. Мантия одного загорелась, он поначалу пытался утихомирить пламя с помощью магии, но оно разгорелось лишь сильнее и бедняга бросился на землю, катаясь и пытаясь хотя бы так затушить свою одежду. Многие маги были в растерянности, не зная стоит ли им вообще атаковать.

Я наблюдал всё это, выглядывая из-за угла на почтительном удалении. Сначала рядом со мной были ещё люди, но, когда в дело пошла магия, все они разбежались. Мне же любопытство не позволяло дать дёру – я всю жизнь мечтал увидеть настоящую магическую дуэль. Ксардас неторопливо поднял руки, творя какое-то чародейство, а спустя мгновение от него во все стороны рванул неудержимый поток воздуха – я еле успел спрятать голову за стеной дома. Мимо пронеслась взрывная волна, а когда всё стихло, большая часть магов валялась на земле. Некоторые от удара потеряли сознание и получили переломы, голова одного особо невезучего была в крови. Лишь двое магов устояли – Корристо и Сатурас, и то их мантии были растрёпаны и разорваны, а лица поцарапаны песком и мусором, который увлёк за собой поток ветра. От голема осталась лишь догорающая дымящаяся глыба. Единственный, кто не пострадал – это Ксардас.

– Желаю вам приятно провести время, господа. Вижу, я здесь нежеланный гость. Извините, если причинил неудобства. Будь по-вашему – я уйду. Надеюсь, вы достаточно сообразительны, чтобы хотя бы оставить меня в покое.

Ксардас повернулся и неспешно побрёл прочь через южные ворота, проделанные в остове упавшей много лет назад башни замка.

– Надеюсь, мы больше не встретимся, предатель, – прорычал Корристо.

Никто не пытался остановить отступника, а оставшиеся на ногах маги бросились помогать раненным. В результате короткого столкновения все остались живы – травмы легко поддавались лечению. Маги воды отлично разбирались в знахарстве, а алхимия была хорошо знакома всем колдунам, поэтому через несколько дней от переломов и ссадин не осталось и следа. Похоже, Ксардас намеренно не использовал смертельных чар, а применённое им заклинание было неизвестно остальным, так что они не могли дать достойный отпор. Маги обычно повелевали стихиями огня и воды, воздух и некромантия не входили в программу обучения. Сегодняшняя битва была наглядным примером, как широкие познания Ксардаса вне традиционных парадигм дали ему преимущество.

Глава 11. Незваный гость

Мощь, которой повелевал Ксардас, поражала. Если кому и под силу разрушить барьер, то только ему. Но куда отправился маг, и не уйдёт ли вместе с ним наша последняя надежда на избавление? К счастью, в рудниковой долине даже такой человек, как Ксардас, был вынужден идти пешком. Дело в том, что осле возведения барьера все способы телепортации перестали работать. Предстояла долгая работа по стабилизации магических потоков внутри колонии, только тогда станет возможен пространственный перенос, и то лишь в пределах долины. Наружу барьер не пускал никого даже в бестелесном виде. Магия реагировала на саму душу разумного существа, в то время как неживые предметы и даже некоторые бездушные твари могли свободно проходить через него в обе стороны, не испытывая никакого сопротивления.

В колонии не было даже лошадей, впрочем, как и во всём Хоринисе. По неизвестным причинам все лошади, которых завозили на остров, умирали. То ли они не выносили эманации магической руды, что, в общем, сомнительно, либо, как утверждали некоторые исследователи, в пресных водах Хориниса присутствовало какое-то вещество, ядовитое для этих копытных. В порту привозные лошади всё же встречались и использовались для перевозки грузов, но их поили исключительно водой, привозимой с континента. Остров был небольшой, в глубине люди неплохо справлялись и без коней, а коровы и другой скот чувствовали себя прекрасно. Для перевозки тяжелых грузов обычно использовали тягловых быков, но и они были редкостью, особенно в колонии, а вскоре после восстания их вообще кто-то зарезал и съел. Пока были перебои с поставками, ели всё, что было возможно. К счастью, до каннибализма не дошло – стараниями Гомеза привоз продовольствия возобновился, и ситуация стабилизировалась.

Это даровало шанс нагнать его, и я решил проследить за магом. Не знаю, что побудило меня на такой опасный шаг. Видимо, дала о себе знать страсть к приключениям, а эта задача обещала быть увлекательной. Всё нужное снаряжение у меня уже было, и можно было не бояться диких земель. Конечно, к встрече с орками я готов не был, но надеялся, что до этого не дойдет. Да и, в конце концов, я же собирался идти по следам великого мага. Если кого мне и следовало бояться на этом пути, так это только его самого. Взяв с собой из припасов лишь флягу воды, я отправился в путь.

Первые несколько часов всё шло нормально – Ксардас шёл в гору, над которой возвышались руины древнего сооружения, похожего на форт. Следовать за ним незаметно было затруднительно, но мои охотничьи навыки не подвели, тем более, что маг шёл целеустремленно и почти не оборачивался. Уже вечерело, и Ксардас, похоже, решил остановиться на ночлег прямо посреди руин на вершине. Обойдя руины по периметру, я осторожно забрался в одну из полуразрушенных башен в дальнем конце развалин и затаился. Мне было интересно, как магистр устроит лагерь и добудет пищу.

Зрелище оказалось, действительно, впечатляющим. Ксардас вышел в центр каменной площади и встал, сосредоточившись. Со стороны казалось, что он просто замер на несколько минут, похоже, читал какое-то заклятие или медитировал. Постепенно из разных щелей форта стали вылезать всевозможные твари, начиная от крыс и мясных жуков, заканчивая какими-то отвратительными на вид насекомыми, названия которых я даже не знал. Все они двигались в сторону мага как завороженные. Я тоже почувствовал непонятное навязчивое желание выйти из укрытия, но без особого труда с ним совладал. Похоже, действовало какое-то изысканное колдовство. Когда все твари собрались вокруг чародея, он простёр руки к небу и резко опустил вниз. Огненная волна пронеслась во все стороны, сжигая всё на своём пути, и я порадовался, что моё укрытие было вне её радиуса действия. Ксардас тем временем поднял пару мясных жуков и аккуратно дожарил их пламенем из своих рук.

После всего этого колдун отошёл в другую часть форта, где не было трупов животных, сел возле башни, где я прятался, и приступил к ужину. У меня в животе тоже заурчало, но выйти на охоту теперь было невозможно – маг оказался слишком близко. Оставалось ждать и глотать слюни.

Закончив очищать панцирь одного из мясных жуков, маг неожиданно громко произнёс:

– И долго ты собираешься там отлёживаться?

Я был в недоумении, неужели он обо мне? Странность ситуации придавало ещё и то, что он сидел ко мне спиной.

– Да-да, я тебя имею в виду. Довольно играть в прятки, – произнес колдун, – спускайся и угощайся. Заодно расскажешь, зачем ты за мной следишь от самого лагеря.

Мне не оставалось ничего, кроме как последовать его совету – стало очевидно, что он заметил меня. Я осторожно слез по камням разрушенной башни и молча вышел к магу. Были уже сумерки, и Ксардас создал светящуюся сферу, чтобы лучше меня рассмотреть.

– Хм, охотник... Я смотрю, лук себе ты уже раздобыл. Неплохо, расторопный парень. Надеюсь, у тебя были достаточные причины следовать за мной, впрочем, в любом случае садись, угощайся, – он протянул мне второго жареного жука.

– Спасибо, – пробормотал я. Мне было не по себе, ведь он мог испепелить меня одним щелчком пальца, а может, и вовсе взглядом. Ксардас был явно из магов, которые черпают силу прямо из природы, не полагаясь на руны, свитки и другие заготовки, поэтому невозможно было предугадать насколько быстро он может произносить заклятья, и смогу ли я ему что-либо противопоставить.

Обычно маги, как и паладины, для колдовства применяли руны. Технология производства рун была отработана веками, а их использование значительно упрощало ворожбу. Сама руна не давала возможности творить заклятья, нужно было направить свои мысли определённым образом. Камень с символами подчинялся мысленным командам заклинателя, и выполнял фокусировку магических потоков. Научиться использовать простейшие заготовки мог практически каждый. Паладины обучались этому искусству за несколько месяцев упорных тренировок, но знания держались в секрете. Те, кто обладал природными способностями, могли продвинуться гораздо дальше, творить более сложные заклинания и даже создавать собственные руны. Однако, как я слышал, почти никто не умел призывать силу стихий без использования рун. Такая «истинная» магия была известна в древности, но знания были практически утеряны, и теперь лишь самые просвещённые маги владели этими методами. Возможно, Ксардас был одним из тех немногих. Я сел напротив Ксардаса на каменный пол форта и взял протянутого мне мясного жука.

– Что ж, рассказывай, зачем ты здесь, – сказал маг.

Я объяснил, что видел его столкновение с магами; что считаю его единственным, кто может разрушить барьер; что я не хотел потерять последнюю надежду с его уходом; что я не хочу пропустить момент, когда появится возможность преодолеть барьер.

– Возможно, я смогу чем-нибудь помочь, – добавил я в конце своего сбивчивого рассказа.

– Парень, – усмехнулся Ксардас, – да ты мне льстишь. Сразу скажу честно и развею твои надежды – я не в силах разрушить барьер. По крайней мере, пока. Возможно, в будущем удастся что-нибудь придумать. Но раз уж ты вызвался мне помочь, то я знаю, чем ты можешь пригодиться.

Я вообще-то не горел большим желанием участвовать в осуществлении планов мага, но был не в том положении, чтобы отказаться. Тем более, после того, как сам неосторожно сказал, что хочу помочь.

– Впрочем, – продолжил Ксардас, – поговорим об этом завтра. Сегодня был утомительный день, и я хочу отдохнуть. Надеюсь, ты не собираешься учудить что-нибудь, пока я сплю?

– Нет, что Вы. Да и что я могу сделать? – ответил я, немного заволновавшись.

– Ну, например, попытаться убить меня во сне. Корристо, возможно, даже заплатит за мою голову, – напрямую сказал маг.

– Не думаю, что мне это удастся, даже если бы я этого хотел, – возразил я.

– Да, всё-таки ты быстро соображаешь, – одобрил маг, – может статься, от тебя в самом деле будет польза. Что ж, теперь, когда мы прояснили все вопросы, желаю тебе доброй ночи. И, кстати, можешь не волноваться о диких зверях, им сюда хода нет, а мелких тварей я всех уже сжёг.

С этими словами, маг погасил светящуюся сферу и лёг, укрывшись полами своей мантии. Мясного жука я уже доел во время разговора, и мне не оставалось ничего, кроме как тоже лечь спать. Камни форта были не самым удобным местом для сна. Я бы предпочёл лежать хотя бы на земле, но уходить не решился. Положив сумку под голову, я попытался уснуть. Как только я лёг, то неожиданно почувствовал непреодолимое желание спать и мгновенно уснул.

На следующий день, как можно было ожидать, я чувствовал себя полностью разбитым. Проведя всю ночь, лёжа на холодных и жёстких камнях, трудно было выспаться. Удивительно, что вчера сон так быстро одолел меня, не иначе, как сработало какое-то колдовство. Наверняка Ксардас лишь на словах сделал вид, что доверяет мне, а сам подстраховался, навеяв на меня заклятье сна. Когда я проснулся, маг уже сидел неподалёку, погружённый в размышления. Позавтракав ещё одним мясным жуком, по команде Ксардаса мы выдвинулись в путь. Заметив, моё плохое состояние, Ксардас достал откуда-то из-под своей широкой мантии, пучок травы.

– Вот, съешь эти травы. В голове прояснится и сил прибавится.

Меня не очень радовала перспектива использовать неизвестные травы, но я всё же поблагодарил и съел их. На удивление, они подействовали именно так, как обещал чародей. Усталость и ломоту сняло, как по волшебству, и я чувствовал себя будто бы заново родившимся.

Отойдя совсем немного от места ночёвки, мы вышли к большому навесному мосту, переброшенному над глубоким ущельем. Я остановился, поражённый открывшимся пейзажем. Справа вдали виднелся водопад, разделённый на два мощных потока, падающих с высоты в сотню метров с приятным характерным гулом. Посреди образовавшегося внизу озера высился скалистый остров, на котором расположились развалины древнего сооружения. Вода обточила горную породу и, казалось, утёс, на котором оно стояло, вот-вот рухнет в реку. К острову спускался еще один навесной мост с другой стороны ущелья. Из озера выходили две бурные горные реки – одна шла в долину, а другая терялась где-то в горах. Воздух был полон влаги и свежести.

– Отлично. Всё, как и должно быть! – пробормотал колдун, – идём, нам нужно в этот древний храм.

Я не очень доверял навесным мостам – судя по всему, им было столько же лет, как и этим руинам.

– Ты первый, – сказал волшебник. Похоже, он тоже был не в восторге от древней архитектуры.

Аккуратно двигаясь по прогнившим, местами проломившимся доскам, я взялся за канат, на котором держалась конструкция. Он оказался на удивление холодным, и стало понятно, что это вовсе не канат, а стальной трос. Я никогда раньше не видел ничего подобного – древние мастера постарались на славу. Вся конструкция, похоже, тоже была укреплена железом, досками был выстлан лишь верхний настил. Поняв, что мне ничего не грозит, я смело перешел на другую сторону.

– Он крепче, чем кажется! – крикнул я волшебнику. Ксардас последовал за мной, на всякий случай, держась за железный трос. Видно было, что его тоже заинтересовало устройство моста.