Текст книги "Алекс и Алекс 5 (СИ)"

Автор книги: Семён Афанасьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– Не дословно так, – кажется, скрыть своего удивления в его адрес у меня не получается. – Но вам очень удается роль выпускника физкультурного колледжа, – решаю позволить себе часть откровенности в беседе. – К тому же, лично меня опыт учит: не нужно втягивать в не совсем законные мероприятия тех, чьё участие им самим никаких бонусов не несёт.

– Молодой дурачок, – делает неожиданный вывод майор, захлопывая свой планшет. – Впрочем, ты гражданский… что с тебя взять… Тогда скажу не про сейчас, скажу в принципе. Есть закономерность, регулярно переходящая в правило: иногда гораздо медленнее думающий человек имеет гораздо больше прикладного опыта. А ещё есть масса ситуаций в потенциале, – он намеренно не употребляет слова «тактических», но оно настолько явственно висит в воздухе, что даже я его ощущаю. – Когда именно этот практический опыт весит во много раз больше, чем все твои золотые мозги. Надо пояснять, почему?

– Спасибо. Нет. Я уловил посыл. Пожалуйста, продолжайте.

– Это ты продолжай. Какой твой запас на случай эвакуации? На ней сыплется восемь подобных эпизодов из десяти. Я согласен, что обычный муниципальный патруль тебе не противник. И даже там, – он многозначительно подчёркивает последнее слово, – не то что тебя не возьмёт, а скорее всего и не заметит, наверное. Но ключевое слово именно «наверное». Здесь планирование надо начинать с конца. У тебя точно есть запасные варианты?..

_________

Ухожу с полигона где-то через полчаса. Не скажу, что я что-то радикально пересмотрел в результате разговора с ним. Но убедиться, что мои ожидания во многом соответствуют реальной картине, тоже было важно.

Второй попытки может и не быть.

Не то чтоб я имел какие-то персональные секреты от прямого и простоватого майора, но личный опыт учит: умеешь считать до десяти, остановись на семи.

Личные козыри – на то они и личные козыри, чтоб о них не говорить всем подряд. Даже если это всего лишь не совсем обычная способность отдельного человека преодолеть пешком триста километров за первые сутки пути.

Глава 18

Стоуну было интересно до последнего момента: это Бак так пошутил? Нагнетая напряжение в разговоре, обозначая двусмысленность и, будто бы, пересиливая себя?

Или же разговор действительно чистая монета?

Про случай с его пацаном-соискателем, понятно, все, кому надо, в Корпусе были в курсе. Соответственно, любому соображающему на местности хотя б на пару шагов вперёд, было ясно: неудачные попытки потому и называются попытками, что их повторению никто не сможет воспрепятствовать.

Если только не…

Вот это самое «не» Стоун и собирался понять лично по конкретному соискателю, в ходе их грядущего личного разговора.

В ответ на прямой вопрос пацан, не ломаясь и не вдаваясь в ненужные майору детали, выложил достаточно простую тактическую схему. Оставляя попутно за рамками саму механику воздействия (тут Стоун даже и не подумал лезть в детали – так как прекрасно понимал специфику ситуации и был с ней полностью согласен).

Оставшееся между строк, запланированное пацаном, решение наверняка было изящным.

Стоун же, со свойственным ему прагматизмом, проверил на прочность лишь те узлы плана, которые лично ему казались хлипкими либо, на его памяти, приводили других в тупики и прочие ненужные места.

Общей беседой он остался доволен, в том числе, как преподаватель. Слава богу, в Корпусе действительно появился как минимум один нормальный человек, который не ломает мозги и не бьётся в истерике даже в такой непростой ситуации.

Вместо ненужных эмоций, человек просто берёт – и делает то, что считает нужным.

И ровно то, что сделал бы на его месте сам Стоун, окажись вдруг в аналогичной ситуации.

Майор деликатно не стал упоминать вслух, хотя и помнил, о присутствующем на территории заведения военнослужащем из другой страны, с которым у пацана тоже были свои отношения (по крайней мере, во время нашумевшей в своё время дуэли они вместе вытряхивали долг из одного нечистоплотного букмекера. Что уже немало).

Кому-то, может, это и секрет; но для человека, выросшего «в поле», очевидно: летательные аппараты, снующие над головой, остаются без внимания только со стороны тех, кто рос в кабинетах.

Человеку же с практическим, а не теоретическим, опытом, вся эта техника – такой же ресурс, как и любая другая. И глупо думать, что пацан этого в своих планах не учёл.

К тому же, у Стоуна крепка была задним числом мысль, что хитрый израильтянин (он же – оператор летающей техники) наверняка не декларирует процентов сорок зазора по своим ТТХ. Оставляя за кадром многие принципиальные возможности иностранных дронов и по дальности, и по скорости, и по грузоподъёмности.

Или, скажем, принципиальными эти недоговорки будут ровно в том случае, реши кто воспользоваться данной техникой для быстрого и неафишируемого визита в иной муниципалитет. Например, в столичный.

Прямых вопросов, разумеется, майор задавать и не думал. Вместо них он предпочёл уточнить, как именно настроен соискатель. Иногда настрой психики больше говорит о планах, чем подшитый в дело воз бумаг.

Выслушав начало ответа, Стоун тут же сообразил, каким будет его продолжение. Оттого без затей перебил более молодого собеседника:

– Не разжёвывай. У тебя есть дан, плюс чип. Удар кулаком или газетой – есть разница, во всех смыслах. Я эту разницу понимаю. Особенно если кулак ломает кирпич… Ты, главное, не вяжись там, если что… просто мотай оттуда быстрее.

_________

– Будешь смеяться; но тот, кто нужен мне, обитает в тех же местах. – Задумчиво итожит совестно выработанный план Фельзенштейн. – Как насчёт дуплета?

– Договор есть договор, – пожимаю плечами. – Надо, значит, делаем.

– У нас есть доступ к какой-нибудь не сильно публичной транспортной компании? – неожиданно выдаёт он, когда, казалось бы, все детали оговорены не по одному разу. – Грузовики по десять тонн, с пропусками внутри города, имеющие лицензии на перевозки между муниципалитетами вашей Федерации?

– У нас не нужна лицензия между муниципалитетами, – качаю головой. – Только одна, генеральная.

Я интересовался этим моментом у Хаас между делом, когда был в гостях.

– Так есть или нет? – нетерпеливо напоминает он.

– Да.

– Звони. – Он уверенно тычет мне в руки свой комм. – С моего звони. Проси следующее…

_________

Звонок двух неустановленных абонентов.

– Сколько лет, сколько зим, – находящийся в зрелом возрасте собеседник шутливо раскидывает руки, изображая дружеское приветствие. – Как жизнь? Что нового?

– Ты же уже догадался, что я снова просить буду, – смеётся более молодой.

– Спринтер, тогда сразу к делу! Потому что я слегка занят, – быстро закругляет вежливые реверансы тот, кто старше. – Чем могу?

– Гутя, во-первых, одолжи денег. Во-вторых, можешь в счёт этих денег дать на время пару машин из Первой Транспортной? Она ж сейчас под вами? Вы же сто процентов её под себя прибрали?

– Давай с конца, – не то чтобы напрягается, скорее, озадачивается пожилой. – Что за машины надо? Как далеко ехать, что везти?

– Ехать в Столицу, вот прямо сейчас. Везти вообще ничего не надо… – парень быстро поясняет, чего хочет. – … таким образом, порожняком и туда, и обратно. Главное – чтобы быстро. И чтобы по сигналу оттуда с места в карьер дёрнули.

– Ну, по этому пункту, тебе – вообще без проблем, – уверенно кивает тот, что в возрасте. – Заплатишь за горючку плюс суточные водителям. Тут сойдемся на себестоимости, раз просто прокатиться. А взаймы тебе сколько надо? И как надолго?..

_________

В течение одного и того же вечера, в Столице, если верить внутренней онлайн полицейской сводке, произошли два на первый взгляд не связанных между собой события.

В одном конце мегаполиса, в престижном спальном микрорайоне, невесть откуда взявшиеся бродячие собаки загрызли насмерть средней руки федерального чиновника.

Всё бы ничего, но этот чиновник работал в одном из тех комитетов, чья деятельность широко не афишировалась. Соответственно, и жил он ну никак не в трущобах.

Собак тех, впрочем, видели сразу несколько человек неподалёку, в районе лесопарка. А полицейский патруль даже сообщил в профильную службу – но отлов был расписан на неделю вперёд. Понятно, что с пробуксовкой никто ловить кобелей не кинулся.

А оказалось, зря.

Хорошо, что столичные полицейские – не чета прочим. Как стелется собственная и личная солома, чтобы не больно было падать, знают все (от простого патрульного до начальника Департамента включительно).

Сигнал был подан; отлову сообщили; прочее – чужая подведомственность. Давайте, каждый будет заниматься своим делом? Не полиции же, в самом деле, собак вручную ловить?!

Если на это родственникам мэра, в профильную аффилированную компанию, выделяются весьма немалые средства, причём на месячной основе. За такие деньжищи, кстати, этим собакам можно мраморные памятники поставить, не то что переловить за час…

Происшествие так бы и осталось незамеченным, если бы не странное совпадение.

Абсолютно схожий рисунок имел место в это же самое время, только на другом конце города.

Во втором эпизоде, правда, фигурировал в качестве пострадавшего уже финансовый чиновник одной совсем непростой федеральной службы (а может и не финансовый? Кто ж полиции скажет).

Перца в спагетти добавлял тот момент, что второй загрызенный был очень плотно связан по работе со своим товарищем по несчастью.

Собака во втором случае тоже была не бродячая. Если верить очевидцам, здоровенный пёс гулял себе вдоль посадок. Рядом на лавочке что-то читала какая-то белобрысая девочка, лет двенадцати: точнее было не разобрать, поскольку в фокус камер наблюдения она не попала (те висели вдоль шоссе и находились далеко, плюс глядели в другую сторону).

На финансиста, шагавшего в сторону собственного коттеджа, бродившая вдоль посадок собака отчего-то накинулась без предупреждения. Дальше свидетели утверждали: девочка зачем-то кинулась к пострадавшему, пытаясь отогнать пса. Что-то типа «Фу!» или «Отставить!» она явно кричала – детали с такого расстояния было не разобрать.

Чиновнику это помогло мало: та же рваная рана горла, те же перекушенные шейные позвонки и смерть в течение половины минуты, если не быстрее.

Как назло, отыскать малявку не удалось: по горячим следам, понятно никто не бросился. Не до того было.

А уже через час – полтора, когда на место происшествия подгрёб лично начальник городского следствия, кого бы то ни было и след простыл. Единственным вариантом был обход окрестных блоков, но эта задача не на один день (если делать её добросовестно).

Начальник следствия, однако, занимал свою должность по праву и два происшествия моментально увязал (пока – мысленно). Просматривавшаяся единая схема явно фонила запахом своего же государства, только уже на федеральном уровне.

Под конец, свидетели поднесли сюрприз: оказывается, какие-то то ли большие дроны, то ли небольшие вертолёты в обоих местах тоже летали. Никто не приглядывался, поскольку никому не надо.

В этом месте старший из присутствовавших полицейских отчётливо покрылся испариной: всё, что летает, это уже по части армии. Даже если сам аппарат не армейский, за всем, что может летать над Столицей, пристально наблюдает только армия. Причём двадцать четыре часа в сутки.

Вместе с тем, в этом крылось и потенциальное облегчение: во-первых, оба пострадавших занимались вопросами, выходившими за права и допуски полицейских.

Во-вторых: тот след, который просматривался, явно требовал компетенций другого уровня. Не муниципального.

Уж больно согласованы были события по времени, методике и точности исполнения.

Кстати! Хлопнул себя по лбу будущий глава Департамента. А ведь лицензиями на любые надгоризонтальные перемещения в агломерации занималась никак не полиция! А если имели место быть аппараты, летающие по воздуху, то…

Намечалась вполне себе рабочая возможность спихнуть дело вместе с невнятной перспективой тем, кому на него в потенциале хватало полномочий.

Ведь всем хорошо известно: полиция ловит только тех, кто ходит, бегает или ездит исключительно по земле.

Теми, кто наносит удары с воздуха, занимаются исключительно другие организации.

Дела надо срочно объединять. Если повезёт, то эти леталки и на камерах есть – авось да попали в фокус.

_________

Грамотно продуманная схема избавления от дела неожиданно дала сбой.

Ещё в одном конце города, где обитали преимущественно эмигранты от первого до третьего поколений, аналогичные по почерку собаки загрызли ещё одного.

Третий был самым обычным чернозадым из какой-то жаркой Тмутаракани и государственным чиновником не являлся от слова «совсем».

Костеря, на чём свет стоит, долбаного неудачника, полицейский сообразил: в таком виде убедить смежников в злонамеренности и едином почерке исполнителя может не получиться. Уж больно далёк был последний араб и от государства, и от каких-либо серьёзных дел.

Впрочем, надо ехать и смотреть лично. Мало ли… вдруг обстановка на месте подскажет что-то, чего отсюда не видать.

_________

В практическом приложении, самым непростым элементом операции является доказательство самому себе того, что виновными определены действительно те самые виновные люди.

Разумеется, я видел: Бак, называя фамилии, говорил ровно то, что думает. Заведующий кафедрой, сидевший рядом, был с ним тоже полностью согласен.

Напряжение лично мне добавляли три момента. Первый: кто-то же влез ко мне в номер? И реально на меня покушался. Если не устранить форточку, из которой дует ветер, в следующий раз я могу не оказаться настолько проворным.

Ну либо та сторона подберет какие-нибудь такие инструменты, плюс время и место, что легко решит свои задачи в мой адрес.

Второй момент вытекает прямо из первого: если со мной что-то случится по чужому сценарию, кто тогда позаботится о Жойс?

Ну а в-третьих, приговаривать пару людей только по намёку Бака – как-то чересчур. Если б Алекс был тут, он бы точно сказал: добросовестного заблуждения тоже никто не отменял.

Мало ли: вдруг Бак искренне считает эту двойку виновными – а они вообще не при делах? А куратор при этом искренне считает, что он верно догадывается.

Чуть поломав голову, я нашёл решение. Каждого из двух человек, упомянутых Баком, я в итоге встретил лично.

_________

Легко ли допросить человека, заставить его при этом признаться в преступлении либо правонарушении?

Причём, сделать это нужно так, чтоб сам человек ничего не помнил, не понял и тревоги не поднял. А сделать всё это нужно ещё и не привлекая внимания.

Вот и я поначалу подумал, что это абсолютно нереальный сюжет. Ровно до тех пор, пока в моё общение с Моше у него в номере, на этапе нашей подготовки, не вклинилась Чоу. Она вообще, похоже, ходит по Корпусу, как у себя дома: какие-то допуски Управляющей Компании дают ей возможность даже к Фельзенштейну двери отпирать своим пальцем. Он, правда, не возражает.

Мне этого крайне не хотелось, но пришлось наступить на горло собственной песне. Никакое другое быстро решение просто не просматривалась – а тянуть резину, ожидая выстрела в спину с дистанции в километр, было тоже невозможно.

Чоу, войдя к Моше без предупреждения, в его сторону лишь подняла ладонь. А меня спросила по-китайски, что мы замышляем. И не может ли она, абсолютно случайно, чем-то помочь – ибо образцы тканей Жойс уже в Пекин отправила. А нужные для Жойс препараты уже заказала автоматически, просто пока оплату не внесла (ей там верят). Если я спрыгну или недоживу, ей придётся чехлиться своими деньгами.

Подумав, я решил поддаться влиянию того самого интуитивного и эвристического блока в чипе, о достоинствах которого в последнем письме говорил Алекс.

Вытянув меня на откровенность, задав уточняющие вопросы и выслушав мои предложения, китаянка молча кивнула в ответ и испарилась.

Чтоб через буквально пару часов явиться обратно, раздобыв где-то подробную информацию по обоим моим субъектам. Не знаю, какие у неё концы в Столице, но то, что она нарыла, впечатляло. И меня, и Фельзенштейна.

Там были и регулярные маршруты двух человек за последнюю неделю, и наиболее вероятный прогноз по их перемещениям в течение ближайших нескольких суток.

Поразившись возможностям ханьской диаспоры, я задал ей следующий закономерный вопрос. И получил вполне конкретный ответ, плюс её личное согласие ограниченно помочь. В итоге мой совокупный личный долг ей слегка увеличился, в финансовом выражении. Но зато она проследовала вместе с нами в другой муниципалитет и, подкараулив вместе со мной каждого из двоих моих клиентов в людных местах, прямо в толпе применила по ним ту самую свою дистанционную технику.

Человек на какое-то время превращался в заторможенную марионетку, у которой блокировались сразу несколько функций мозга. Я, откровенно говоря, не думал, что такое возможно, если б не видел своими глазами (плюс искрой).

Видимо, ханьский потенциал одарённых их искрами у нас действительно здорово недооценивают. Ну, либо Чоу – долбаный гений на своей стезе, не имеющий аналогов.

После того, как она вводила их в подобие транса, мне оставалось только произнести рядом с фигурантами слова, вызывающие их прямые ассоциации. Типа конкретных имён, названий провинций. Сказанное вызывало у них ответную реакцию, вполне читаемый для меня ассоциативный всплеск у каждого из них.

Понятно, что для суда такого доказательства было бы недостаточно. Но лично мне, для локализации собственной проблемы, и этого за глаза.

Что характерно, на моё невысказанное предложение помочь еще сильнее, но за отдельную плату, китаянка ответила решительным отказом: «Убивать будешь сам, и не при мне».

Жаль. У меня, под влиянием драйва и несущихся галопом событий, родился и тут же умер такой соблазнительный план: двое помирают от сердечного приступа или инсульта, в центре города, в людных местах.

Увы, это так и осталось нереализовано.

Задним числом я позже сообразил, почему она отказала. Насчитал даже три весомых причины в каждом случае.

_________

Завершив все неприятные дела, под влиянием Стоуна и Фельзенштейна, я отправил пустые машины Первой Транспортной домой: водители и сюда ехали порожняком, и отсюда тоже. На всякий случай (ну мало ли), пусть будет отвлекающий манёвр. Стоун ровно в две минуты пояснил, почему так будет правильно.

Чоу, что интересно, имела на Моше в столице свои планы. Оказывается, хитрая хань согласилась вписаться в это всё не только ради помощи мне. Она сама призналась: во-первых, её участие минимизировало риски для вовлечённого Моше.

Оказывается, он и ей додумался рассказать о своих планах в адрес араба. Блин, нет слов… кому ещё он болтает языком налево и направо? К сожалению, я узнал об этом только постфактум, когда трое человек уже наяривали на арфах в райских кущах (ну или, скорее, активно перемешивали вилами смолу совсем на другом этаже).

Хаас, понятно, тоже полетела с нами. Её роль была не просто не последней, а местами ключевой. Во-первых, в вопросе синхронизации действий.

Во-вторых, она должна была стать рубежом прикрытия, если бы… не потребовалось. От неё у меня каким-то образом не стало секретов. В ответ на мой план, она сходу выдала два убийственных аргумента, по которым в период горячей фазы её присутствие рядом со мной в Столице ей вообще ничем не грозило (по целому ряду сложных причин), а с меня снимало массу рисков.

_________

На всё в сумме ушло целых пять дней. У меня сейчас работает полноценное алиби за счёт медицинской капсулы, где я «нахожусь на реанимации» из-за осложнения после овода. Камила говорит, это бетонная крыша. Главное – чтоб я тут никому в руки не попался.

У Хаас действуют какие-то иммунитеты, приравненные к дипломатическим. Не вникал, но факт. У Моше, кстати, то же самое.

А Чоу только отмахнулась: нарушать она ничего не собирается. А её точечное воздействие на ма-а-аленькую точку в мозгу, во-первых, никто не заметит. А во-вторых, никто не докажет. А если кто-то и заметит, то будет молчать, потому что это может быть только хань не ниже шестого или седьмого уровня. А всех таких она знает если и не в лицо, то уж всяко по контуру искры.

В итоге, пару дней мы банально наслаждались туризмом в столице, вчетвером. Женская половина была довольна, особенно Чоу. Утром на завтраке от неё только что искры не летели, причём в положительном смысле.

Остановились мы в одном из негласных представительств клана Анны, имевшем вид бизнес-центра, совмещённого со складами. Я и не знал, что такое бывает… А о размахе деятельности кланов у себя в Муниципалитете теперь думаю иначе, чем до того.

_________

Был, правда, ровно один острый эпизод.

После эвакуации собак и Анны с последнего места, я где-то расслабился и хотел пройтись по подобию леса пешком. Нервы успокоить, обдумать кое-что. А в следующий момент у меня чуть сердце не остановилось. Когда крайне неожиданно, ещё и вплотную ко мне, раздался резкий голос:

– Ну и куда ты собрался?

Глава 19

В первый момент, независимо от моего желания, срабатывают какие-то глубинные инстинкты. Погружая меня в ещё большее паническое состояние – потому что таких неконтролируемых рефлекторных всплесков у меня очень давно не было.

Во второй момент я понимаю, что моя реакция была не до конца естественной. Если совсем точно – она полностью принудительная. Ну а затем я решительно бросаю всё, чем занимался до этого, и падаю спиной на ближайшую скамейку, прикрыв глаза.

– Где тебя носило? – улыбаюсь во внутреннем пространстве проекции Алекса. – Я уже думал, ты того, с концами. Переживал, до дома ли ты добрался или… – не завершаю фразу.

– Отсутствовал по уважительной причине, – улыбается проекция соседа. – Это ваше местное изобретение оказалось до невозможности агрессивным. Я, честно говоря, увлекся поначалу, – во внутреннем пространстве возникает висящий прямо в воздухе гамак, в которой Алекс с размаху запрыгивает спиной вперед. – Знаешь, сложные моменты с физиологией у нас с тобой же и раньше бывали, – продолжает он, раскачиваясь вперёд-назад. – Но такого, чтобы неконтролируемо росла декомпенсация, а я ничего не мог сделать… такое на моей памяти было в первый раз.

– Чоу говорила, что это ещё только первое поколение, – вставляю к месту умную цитату. – Она говорит, у них уже третье поколение этой гадости вовсю тестируется.

– Слава богу, что сейчас у нас с тобой был только прототип. В общем, я ка-а-ак погрузился в выработку контрмер! А оказалось, что у этого чипа кое-какие аппаратные функции дублируются и в ядре, и в оболочке. Я, пока с этими нано сражался, незаметно для себя из ядра в оболочку и соскользнул по запаре – оно ж тут всё на импортированный снаружи интеллект не рассчитано. А я до этого ресурсы чипа в таком объёме не напрягал. А потом, пока разбирался, что-куда, да пока обратно пробивался…

Выныривающее из-за дерева заходящее солнце неожиданно светит прямо в глаз, заставляя зажмуриться.

– В общем, можно сказать что закрыл сам себя в чулане на бронированную дверь. А ключи оставил с другой стороны.

– А я думал, тебя домой выбросило, как ты и говорил.

– Знаешь, как домой попасть, я теперь тоже, кажется, разобрался. – Осторожно говорит Алекс, внимательно глядя на меня. – Просто стартовать домой лично мне надо не из ядра, а из оболочки. Теоретически, я представляю сейчас, как это сделать. Но перед убытием хотел понять, что у тебя и как. Какие, кстати, новости? Где мы вообще? За что вы этого так неласково?.. – смеётся он. – Хотя, я догадываюсь, кто это.

Хорошо общаться во внутреннем пространстве. По одним только интонациям и полунамёкам понятно, что имеется ввиду. Не говоря уже о скорости обмена информацией.

– А ты давно тут? Я сейчас понимаю, что ты не сразу прорезался.

– Во внутреннем пространстве около получаса, но первое время мог только наблюдать. Меня отсюда как с мясом вырвало, – поясняет он. – Иллюстрировать не буду, неаппетитно ибо. Пока тут заново себе всё, что надо, отрастил, вы уже человека ухлопали, – смеётся он.

Вкратце передаю ему содержание последних нескольких суток.

– Так это Исфахани по мне инфрой шарахнула! – сосед в прямом смысле подпрыгивает внутри гамака в положении лёжа. – А я-то думал, что там за странное воздействие под руку! Слушай, так и испугаться всерьёз возможно, – он растерянно смотрит на меня со своего места. – Ладно, давай к делу. Можем сейчас каким-то образом посмотреть на твою Жойс?

– Как ты на неё посмотришь? Мы в столице, а она в Корпусе. Камила что-то там оформила специально, Жойс у нас лежать будет. Знаешь, я когда улетал из муниципалитета, специально запомнил в деталях показания на компе Камилы, – вывожу во внутреннее пространство фотографию экрана, которую действительно на выучил на память. – Я чего-то надеялся, что ты объявишься обратно.

– Ну-у-у, не врёт твоя Чоу, – констатирует Алекс через некоторое время. – Я у тебя внутри точно также действовал, в том смысле, что алгоритм тот же. Эту гадость надо воспринимать исключительно как внешнюю инфекцию, причём на клеточном уровне. Тогда она вся выводится собственным иммунитетом. Правда, клетки кое-какие в крови надо модифицировать, потому что…

– Ой, не грузи наукой, – улыбаюсь, поднимаясь с лавочки и открывая глаза. – Мы каким-то образом можем пошевелить процесс восстановления либо ускорить его?

– Только если пересадить твоей половине точно такой же чип, как у тебя. А в него перенести меня, – отрицательно качает головой Алекс с виноватым выражением лица. – Я такую терапию не потяну снаружи. Я же вообще не понимаю, по каким принципам эти ваши искры работают. То, что Чоу снаружи может перепрограммировать живые клетки – это как пилотаж в воздухе. А мы с тобой живём под водой, если так понятнее.

– Меня же вылечил? – пытаюсь успеть за его мыслями.

– В её случае, если я нахожусь снаружи, мне проще создать свою нано-колонию, которая нейтрализует этого вашего овода. Потом произвести её. Но для этого нужен совсем другой порядок ресурсов, чем со своей стороны предлагает Чоу. Сотней тысяч ваших монет точно не отделаемся. Знаешь, мне вообще начинают нравиться ваши местные китайцы. – Признаётся он, испытывая неловкость. – С твоей Камилой, например, я далеко не всегда совпадаю во взглядах на оптимальные протоколы лечения. А в данном случае – просто нечего добавить.

– А домой ты когда решил? – перевожу разговор на другую тему, чтоб уйти от повисшей между нами неловкости. – Знаешь, без тебя скучно, – признаюсь через мгновение, хотя и не без некоторого внутреннего усилия.

– Будешь смеяться в этом месте. Пока не было технической возможности двинуть домой – я молился чуть не каждую секунду. А сейчас, когда вроде бы нужно лишь напрячься… уже начинаю думать, а всё ли я тут завершил, – смеётся сосед. – Что не говори, у нас таким драйвом и не пахнет. А у вас тут всё самобытненько и ярко. Да и эмоциональные связи друг с другом в момент не зачеркнёшь.

Какое-то время смеёмся вместе.

– В общем, хорошо, что ты вернулся. В период моих серьёзных финансовых затруднений, две головы – всегда лучше одной.

– А что у нас с финансами, кстати?! – спохватывается сосед.

– Классический затык. С одной стороны, деньги вроде бы и есть. А с другой стороны, быстро до них не дотянешься; и непонятно, дотянешься ли вообще. – В двух словах передаю намечающиеся изменения в Муниципалитете и ситуацию с зависшими платежами сразу по нескольким адресатам.

– Спать сегодня не придется, – констатирует Алекс. – Будешь подробно вспоминать все без исключения детали и мне их пересказывать. Пока у меня есть пробелы в хронологии, могу упустить варианты разбогатеть.

– С какого момента начинать?

– С того самого, как ты принялся в безопасника и Исфахани палить в медсекторе. Этот момент я ещё помню, – Алекс снова разваливается в гамаке и вальяжно машет в воздухе рукой. – Ты, кстати, можешь подниматься со скамейки и шагать, куда там ты топал. Я тоже рад тебя видеть, но давай поскорее на всякий случай с этого места уберёмся поскорее и подальше.

_________

Вообще-то, по всем правилам, дежурные прокуроры либо кто-то уполномоченный от их лица обязаны выезжать на место происшествия, если есть основания полагать насильственные причины смерти.

В реальности, разумеется, все и всегда стремятся к оптимизации.

Ближайший патрульный наряд, вызванный свидетелями, сходу внес загрызенного в единый реестр происшествий как несчастный случай, в качестве предполагаемой причины.

Два других наряда, в противоположных концах города, в точности повторили это действие – потому что заподозрить групповой сговор бродячих собак в мегаполисе, ещё и согласованный по времени укуса, никому из сержантов в голову не пришло. Естественно, доступа в вычислительный центр, сводящий воедино и обобщающий в единую базу информацию от всех экипажей, у простого патрульного никогда не было.

Нет, приехав в участок, да заняв персональный рабочий терминал, любой коп, вне зависимости от звания, подобные данные получить может. Но не в режиме же реального времени, и не на патрулируемом маршруте.

___

Начальник следствия вот уже пятнадцать минут гулял под домом последнего пострадавшего араба. Интуиция вопила, что почерк один, хотя собаки были и разные.

Как не смешно, но криминалисты уверенно утверждали: собачья слюна радикально отличается от человеческой (дальше шли невообразимые аргументы, которые пришлось выслушать из вежливости). А ДНК собак во всех трех эпизодах, вопили очкастые умники, тоже не была тождественной. Пока, конечно, это лишь данные экспресс-анализатора, но можете не сомневаться. Приедем на рабочее место – выпишем официальную бумагу.

В отличие от простых патрульных, криминалисты имели ранги выпускников университетов (тут без исключений), оттого без затей общались во внутреннем профессиональном чате, который создали исключительно для себя. Что характерно, кроме самих криминалистов, никакие другие полицейские специальности в этот чат допущены не были.

Начальник следствия рассуждал трезво. Самый простой способ сбагрить дело в безопасность или даже дальше – это получить на него соответствующую резолюцию надзорного прокурора.

Как и во всяком демократическом государстве, в Федерации офис Прокурора выполняет в основном исключительно надзорные функции. Если с такой своей позиции прокурорские решат, что три дела никак не в компетенции копов, их автоматом можно считать закрытыми (ну, для полиции закрытыми).

Оставался, правда, ещё один утопический вариант: федералы, радеющие на своём рабочем месте за государство и мониторящие полицейские каналы в режиме реального времени, вдруг да и проявят совесть и компетентность. И заберут дело себе.

С высоты опыта, к сожалению, начальник следствия отлично понимал: на второй вариант рассчитывать приходится так же, как и на Второе Пришествие.